Свобода пахнет дорогим кофе и утренней тишиной, когда никто не просит денег на очередные «срочные нужды». Сегодня я проснулась в своей квартире одна — впервые за три года — и поняла, что наконец-то могу дышать полной грудью. Вчерашний скандал с выселением мужа и его матери кажется каким-то сном, хотя разбитая чашка у входной двери напоминает о реальности произошедшего.
История началась банально: магазин электроники, сломанный бытовой прибор и желание купить новый чайник. Среди стеллажей с техникой мне попался на глаза худощавый продавец в корпоративной футболке — Максим, как гласил его именной значок. Внешне приятный, но абсолютно беспомощный в общении с покупателями.
— Простите, не поможете с выбором? — обратилась я к нему.
Консультантом он оказался никудышным: односложные ответы, полное отсутствие заинтересованности в продаже, словно каждый вопрос причинял ему физическую боль. Сначала я подумала, что парень просто устал от меня, но наблюдение за его работой с другими клиентами показало — это его обычная манера поведения. Покупку я совершила только из-за острой необходимости, а не благодаря его профессионализму.
Однако что-то в этом застенчивом юноше меня зацепило. Возможно, я разглядела в нём ранимую душу, которая ищет понимание в жестоком мире. Через неделю, когда понадобилось купить подарок племяннице, я снова оказалась в том же магазине. Максим робко намекнул на возможность встречи вне работы.
Согласиться было ошибкой, но в тот момент мне показалось, что я нашла нежного, непонятого миром человека. Мы обменялись контактами, договорились о свидании, и началась наша неспешная романтическая история.
Тогда я была завидной партией: красивая девушка с университетским дипломом, перспективной карьерой и собственным жильём. Но материальная сторона меня мало волновала — в отношениях я искала прежде всего взаимную любовь и эмоциональную близость.
Максим переехал ко мне довольно быстро, поскольку сам проживал с матерью и отдельного жилья не имел. Меня это нисколько не смущало — какая разница, чья квартира, если люди любят друг друга? Бытовые обязанности он брал на себя охотно, но руки у него росли явно не из того места. Готовить не умел, гладить тоже, стирка превращалась в порчу вещей. Поэтому я доверяла ему только элементарные задачи: приготовление простых салатов или уборку пыли.
— Лерочка, — сказал Максим однажды вечером, вернувшись с работы. — Мы уже столько времени вместе живём. Может быть, пора пожениться? Вот, купил тебе колечко.
О замужестве я особо не размышляла — вся энергия уходила на работу. Но меня очень тронула его инициатива и то, что на свою скромную зарплату он сумел накопить на симпатичное кольцо. Это был его единственный подарок за всё время отношений, что делало его особенно дорогим. Естественно, я согласилась, и мы быстро оформили брак — без пышных торжеств, поскольку у меня не было времени на организацию свадьбы.
После официального оформления отношений начались настоящие проблемы.
Валентина Ивановна, моя свекровь, повадилась навещать нас как родственников, живущих в её собственном доме. То покушать зайдёт, то просто поболтать, а то и финансовой помощи попросит. Когда Максим впервые отдал ей значительную сумму из нашего семейного бюджета, я восприняла это как разовую акцию. Мало ли что случилось, может, не рассчитала расходы до получки. Я молча перераспределила наши траты и приняла недостачу денег как неизбежность.
Но затем это стало системой. Валентина Ивановна постоянно хвалила сына — какой он самостоятельный, как хорошо зарабатывает, как заботится о матери. Максим при этом ни словом не упоминал, что основной доход в семью приношу я. Из любви к мужу и нежелания его позорить перед родительницей я молчала. Но ситуация начала раздражать, когда я поняла, что свекровь воспринимает нас как личный банк.
— Макс, не кажется ли тебе, что пора это прекратить? — спросила я после очередного визита Валентины Ивановны. Она получила от сына пару тысяч наличными и, довольная, отправилась за покупками.
— О чём ты говоришь? — не понял он.
— Как о чём? Ты только что без согласования отдал Валентине Ивановне деньги, которые я сняла для покупки продуктов на неделю.
— А, это. — Он махнул рукой. — Маме нужны новые туфли, старые совсем развалились. Ей не в чем ходить.
— Я понимаю, но такие вещи нужно обсуждать, — сдержанно объяснила я. — Понимаешь? Я зарабатываю для нашего с тобой существования и питания. А не для содержания твоей матери.
Развивать конфликт не хотелось, поэтому я удовлетворилась кивками головы и обещаниями, что Валентине Ивановне вовсе не требуются наши средства, просто необходимо купить жизненно важные вещи.
Однако расходы продолжались.
— Макс, мне пришло уведомление о списании средств с нашего счёта, — сказала я, вернувшись с работы. Сообщение я увидела, стоя на кассе в продуктовом магазине и рассчитываясь за хлеб, кофе и колбасу. — Двадцать пять тысяч! На что ты их потратил?
— А, это маме, — простодушно ответил Максим. — У неё телефон сломался, срочно требуется новый. А цены сейчас, сама понимаешь, какие. Дёшево не найдёшь.
— Хорошо, но почему ты меня не предупредил? Почему не посоветовался? Возможно, я не была готова к таким тратам в этом месяце.
— Да что ты, дорогая. — Максим поднялся с дивана, где играл в компьютерную игру, и подошёл обнять меня. — Разве это траты? Нам с тобой вполне достаточно, почему бы немного не помочь маме?
«Неплохо так немного», — подумала я, но вслух промолчала. Не стала напоминать, что нам хватает средств благодаря мне, а вклад Максима в наш бюджет мизерный, да и по хозяйству он особой помощи не оказывает. У него всё валится из рук: этого не умею, того не умею… всё криво и неправильно. Раньше это казалось милым, даже трогательным. Теперь стало раздражать.
Решать проблему следовало с Максимом, но я трусливо молчала. Не хотелось его обижать и расстраивать. К тому же на работе у него дела шли всё хуже — руководство устало от его слабых продажных способностей. В магазине у Максима были самые низкие показатели. Покупатели тоже были им недовольны — отталкивала его замкнутость и безразличие.
— Будто я к нему домой пришла, а он мне милость оказывает, обслуживая, — жаловалась одна покупательница.
Я лично это слышала — заехала в выходной день, чтобы принести Максиму обед. Сначала возмутилась — как она смеет так говорить о моём замечательном муже! Но потом вспомнила собственные впечатления и была вынуждена признать: торговать Максим не умеет и учиться не особо стремится. Удивительно, что он решился со мной познакомиться. При этом самооценка у него была довольно высокая. Но общение он не любил и предпочитал компьютерные игры или интернет. Хотя смотреть сериалы в обнимку со мной ему тоже нравилось.
— Может, тебе стоит сменить работу? — предложила я в тот же день, когда Максим освободился и подошёл забрать контейнеры с едой. — Мне кажется, эта деятельность не приносит тебе радости. И денег тоже.
— Мне нравится, — ответил он. — Да и куда меня возьмут без образования? Кассиром? У меня с арифметикой проблемы, постоянно недостачи получаются… о, ты приготовила котлетки из судака! Обожаю их. Спасибо, любимая.
— Но, Макс, — попыталась я достучаться до его разума. — Ты получаешь всё меньше и меньше. Тебя постоянно штрафуют. Может, пойдёшь на какие-нибудь курсы? Освоишь новую специальность…
— Всё в порядке, дорогая. Мне пора, надо успеть перекусить!
Такой ответ меня не удовлетворил. Я понимала, что мужчине без образования трудно найти хорошую работу — Максим даже водить не умел, его не возьмут даже в такси, — и была готова инвестировать в него финансово. Но он не желал.
Со временем я начала понимать, в чём дело. Возможно, это просто мои домыслы, но интуиция подсказывает, что я недалека от истины. Думаю, Максим вообще работать не хотел. Он с удовольствием сидел бы дома и отдыхал, пока я нас содержу. А работа в магазине позволяла создавать видимость того, что он вносит в семью определённый финансовый вклад. Я не могу упрекать его за безделье — ведь работает же. Обычный мужчина с обычной работой. Многие его коллеги прилично зарабатывали на таких должностях.
В общем, хотя хитростью Максим не отличался, элементарную логику он понимал. Искать новое место — это напрягаться, уставать, ездить по собеседованиям, продавать себя. Учиться — тоже трудности, обязательства. А здесь просто стой и беседуй с людьми, особо не напрягаясь. Те, кто старался, получали соответственно, но Максиму стараться не нравилось.
Подозреваю, если бы я не влюбилась с первого свидания, а долго размышляла и сомневалась, Максим быстро бы отступил. Не в его характере — добиваться.
Но вскоре мне пришлось выкинуть все мысли об учёбе Максима, потому что меня саму завалили работой. А в конце недели порадовали новостью — меня повысили! За преданность делу и трудолюбие. И за опыт, конечно. В этой компании я уже семь лет работала — устроилась сразу после университета и больше не меняла место.
— Я теперь руководитель отдела! — поделилась с Максимом радостной новостью.
— Какая ты у меня молодец! — ответил он. — Пойду, маме расскажу, она порадуется.
— Может, не стоит пока матери рассказывать?.. — крикнула я ему вслед, но он, не слушая, уже набирал номер Валентины Ивановны.
Я разогрела ужин и села есть. Кусок не лез в горло. Я слушала вполуха, как Максим беседует с матерью, и гадала, когда она в очередной раз появится у нас, чтобы выпросить средства на туфли, платье, телефон или что-то ещё.
И я оказалась права — жена Максима действительно явилась к нам. Была суббота, я готовила обед, пока Максим протирал пыль в прихожей. О визитах Валентина Ивановна никогда не предупреждала. Если я куда-то собиралась — с подругами встретиться или родителей навестить, она кривилась и ворчала, что порядочная супруга должна дома находиться. Но я работаю не для того, чтобы дома сидеть и в окно глазеть.
Пришла она, устроилась за столом. Максим тоже прибежал и, суетясь под ногами, стал выставлять ей печенье, конфеты, наливать чай. Я за ней ухаживать уже устала, поэтому даже не отвлеклась от готовки. Пусть Максим сам её обслуживает.
— Ну что, повысили тебя, значит? — спросила она.
— Да, — ответила я, не поворачиваясь от плиты.
— Большая начальница теперь?
— Руководитель отдела, — машинально поправила я.
В моём понимании это совсем не большой начальник, а управленец среднего звена. Но такие нюансы Валентину Ивановну, видимо, мало интересовали.
— Денег у тебя много, так что оплатишь мне отдых на море — сказала свекровь
Я засыпала в кастрюлю макароны и только тогда обратила на Валентину Ивановну внимание.
— Я вам ничего покупать не буду, — резко ответила я. — Пусть Максим со своих личных средств вам путёвки оплачивает. Он же у нас отлично зарабатывает.
— Жадничать нехорошо, — спокойно ответила свекровь. — А забота о близких вам там, — она значительно подняла палец к потолку, — зачтётся. Ты не бедствуешь, а мне здоровье поправлять нужно.
«И зачем мне всё это?» — думала я, прислонившись к кухонному столу и скрестив руки. Мне прекрасно жилось без Максима. Зачем я этого лентяя к себе в квартиру притащила, зачем замуж за него вышла, зачем содержу и его самого, и его наглую мамашу?
— Ничего вы от меня не получите, — сказала я. — Вроде как у нас мужчина добытчиком должен быть? Но только получается, что я и домохозяйка, и добытчица, а Максим красиво располагается на диване и иногда ходит на работу, чтобы там штрафы получать.
— Не надо меня оскорблять, — обиделся Максим. — Я нормально зарабатываю.
— Ты получаешь чуть больше прожиточного минимума, — ответила я. — Потому что ты ленивый лежебока, который ничего делать не хочет. Тебя скоро с работы уволят, и ты мне на шею сядешь. Ноги свесишь и будешь ими весело болтать. А если ребёнок появится, мне и о нём в одиночку заботиться придётся.
— Ты так своим богатством хвастаешься, — мрачно ответил Максим. — Так искала бы себе состоятельного. Я думал, ты не такая корыстная, как остальные женщины. Тем от мужчин одни деньги нужны. А ты меня любишь — по крайней мере, я так считал. А оказывается, нет…
— Макс, — перебила я его. — Какая связь между любовью и наглостью? Я тебе и образование оплатить предлагала, и с новой работой помочь. Ты не хочешь ничего слышать. Хочешь сидеть без дела и чтобы я тебе в рот еду клала. Только я тебе не мать, я тебе жена.
— Ты язык-то попридержи! — вмешалась Валентина Ивановна.
— Твою мать я содержать не обязана, — проигнорировав её, продолжила я. — А ты хорошо устроился: жильё есть, питание есть, развлечения есть, ещё и можно за мой счёт гардероб матери обновлять и на курорт её отправлять.
— Найду я другую работу, не волнуйся.
— Поздно уже. Иди, собирай вещи. Я с тобой развожусь. Живи дальше с мамой, как жил до меня. Тебя всё устраивает, ничего менять не хочешь. А я так не могу. Мне тебя уважать не за что. Тряпка ты, Максим, а не мужчина. Не вырастила тебя мамочка нормально, не воспитала.
Я специально так сказала, чтобы больнее задеть. Очень уж они оба меня достали.
— Подожди. — До Валентины Ивановны, кажется, начало доходить. — Ты что, его обратно мне возвращаешь? Мне не нужно!
Но я её уже не слушала.
Выставив их обоих за дверь, решила, что лучше поеду одна отдыхать. Я это заслужила. Может, встречу там кого-то, а может, просто перезагружусь и начну личную жизнь заново. Мусор из дома нужно вовремя выносить, пока разлагаться не начал.
