Вероника родилась через восемь лет после Даши, когда мать уже и не чаяла родить второго ребёнка. Как только малышка появилась на свет, в родовую сбежался весь персонал роддома, чтобы поглазеть на это чудо: у девочки были глаза василькового цвета и копна тёмных волос.
— Ох, мамаша, ну и красотку вы произвели на свет! — охали акушерки и врачи. — От парней отбоя не будет! Глаз да глаз только за такой принцессой!
Мать млела от таких слов.
«Вот оно!» — думала Алевтина, разглядывая младшенькую. — «Вырастет, выйдет замуж за олигарха и будет нас всех обеспечивать. А уж я постараюсь, чтоб она стала завидной невестой!»
Старшая дочь Алевтины, Даша, была заурядной внешности и ничем особенным не выделялась. Никто про неё никогда не говорил, что она «красотка».
Даша с нетерпением ждала появления сестрёнки, чего нельзя было сказать об их отце. Он и на первую-то дочь с трудом согласилась, а уж когда жена поставила его перед фактом, что беременна, папаша собрал свои манатки и был таков. Кто-то из знакомых видел его с девицей, не обремененной наследниками.
Выйдя из роддома, Алевтина целиком посвятила себя Веронике. Она сама с юности мечтала о богатстве и статусе в обществе, но ей не повезло в жизни, и кроме ленивого мужа и двухкомнатной квартиры, доставшейся ей от бабушки, у неё ничего не было. А теперь вся надежда была на младшенькую.
Даша же, видя, что мать совсем перестала уделять ей внимание, пыталась хоть как-то его завоевать.
— Мамочка, я сегодня прибрала дома, — бежала она к матери, выдраив до блеска квартиру, на что получала лишь равнодушное согласие.
— Это ведь твоя обязанность, — говорила Алевтина дочери, — ты прекрасно знаешь, что я сейчас не могу отвлекаться. Вероничка ещё слишком маленькая, чтобы оставлять её одну.
Когда Даша приносила из школы пятёрки, в надежде, что мать похвалит её, та даже бровью не вела.
— Ну правильно! Было бы странно, если бы ты приносила двойки и тройки. Ты же ничего не делаешь, так хотя бы учишься.
Но Алевтина кривила душой — Даша в свои десять лет уже взвалила на себя роль хозяйки, точнее, ей пришлось это сделать. Она прибирала, готовила незамысловатые блюда, присматривала за сестрой, когда матери нужно было отлучиться.
Вероника же росла капризной и избалованной, привыкшая, что мать исполняет любую её прихоть.
— А мне мама новый телефон купила, — хвасталась семилетняя Вероника Даше, у которой до сих пор была старенькая раскладушка.
— Мам, купи мне тоже телефон, — просила Даша у матери, — мой уже глючит со страшной силой.
Но у Алевтины всегда находились отговорки.
— Дарья, мы пока не можем себе позволить тратить деньги впустую. Веронике нужен абонемент на занятия танцами! Ты же не хочешь, чтоб твоя сестра была сутулой и неуклюжей?! Ну скажи, зачем тебе телефон? У тебя компьютер есть!
— А Нике зачем? — обижалась старшая дочь. — Ей всего семь лет! Могла бы и с кнопочным походить. И комп, кстати, у меня допотопный, полдня ждать приходится, когда он страницу в браузере загрузит…
— Но грузит же! — обрывала дочь на полуслове Алевтина. — А Веронике без телефона нельзя. Вдруг что-то случится.
— А если со мной что-то случится?! — Даша пыталась понять логику матери.
— Ну что с тобой может случиться? У тебя ведь нет такой внешности, как у твоей сестры! Это за ней нужен глаз да глаз! — приговаривала мать, расчёсывая довольную Веронику.
— Если бы меня наряжали, как куклу, я бы тоже могла такой быть, — обиженно проронила Даша.
— Ты никогда такой не будешь! — резко осадила её мать. — Ты на себя в зеркало смотрела? На кого ты похожа?! Ходишь, как шпана — штаны как у портового грузчика, какая-то кофта безразмерная по колено. Да любое платье на тебе будет сидеть как на корове седло. И хоть мажь тебя всей косметикой мира, всё равно ты будешь выглядеть простушкой.
Даша было больно слышать такое от матери. Она почти потеряла веру в себя, и самооценка у неё неуклонно стремилась к нулю.
Мать тратила на Нику большую часть зарплаты, стараясь, чтобы у дочери было всё самое лучшее: одежда, косметика, гаджеты, курсы. Алевтина нанимала ей лучших репетиторов, водила на модные курсы по нанесению макияжа, приглашала стилистов. Со временем она, словно забыла о существовании ещё одной дочери. Даша воспринималась ею как родственница, которая живёт вместе с ними и ведёт хозяйство, ничего не требуя взамен. Мать даже не задумывалась, где та берёт одежду, обувь и прочие нужные вещи.
С возрастом Вероника становилась ещё красивее. На неё стали обращать внимание не только сверстники, но и ребята постарше.
Девочке льстило такое внимание, и мать подогревала её самоуверенность, нахваливая дочку при любом удобном случае, но не забывая поучать:
— Зачем тебе ровесники? У них одни гормоны играют. Нам нужен состоятельный, зрелый, серьёзный мужчина! Чтобы носил тебя на руках. И тогда ты ни в чём не будешь нуждаться… И я тоже, — заканчивала всегда свои нравоучения Алевтина. И Вероника всё больше становилась уверенной в своей неотразимости «нарцисской».
Даша же всего добивалась сама. Она понимала, что никогда не сравнится с красивой младшей сестрой. В отличие от Вероники у неё никогда не было красивой одежды. Шкаф Ники ломился от платьев и костюмов. Её игрушками были заставлены все свободные поверхности в комнате. Детская косметика занимала большую часть ящиков комода.
Готовясь к выпускному, Даша, без особой надежды, попросила мать недостающую сумму на платье.
— Не смеши меня, — Алевтина окинула дочь с ног до головы и фыркнула, — даже представить тебя не могу в чём-то, кроме твоих штанов.
— Мама, может, хватит? Я давно у тебя ничего не прошу, если ты заметила! На мои, как ты говоришь, штаны, я сама заработала! Да-да! — заметив удивлённый взгляд матери, выкрикнула Даша. Чувствовалось, что она вот-вот расплачется, но девушка сдержалась. — И на эту безразмерную кофту тоже. И ещё много на что! Я раздавала листовки, мыла в подъездах, выгуливала чужих собак. Я давно перестала выпрашивать у тебя деньги, как, впрочем, и внимание, и хоть каплю любви. Но теперь мне не хватает на выпускное платье, и прошу у тебя всего лишь небольшую сумму! Я давно смирилась, что для тебя есть только одна дочь.
— Не болтай глупости! — сердито перебила её Алевтина. — На вот, надеюсь, этого тебе хватит, чтоб ты перестала канючить?
Она достала из кошелька тысячу и бросила её на стол. Даша, закусив губу и сдерживая слёзы, взяла эти деньги и, выходя из комнаты, так взглянула на мать, что у той пробежал холодок по спине.
— Даш, возьми, — десятилетняя Вероника украдкой сунула сестре в ладошку смятые купюры. — Это из моей копилки. Мне не жалко.
Девочка хоть и была избалована вниманием матери, но ей стало жаль старшую сестру.
После выпускного, втайне от матери, Даша подала документы в институт, который находился в другом городе. Когда пришёл ответ о зачислении её на бюджет, она поставила Алевтину в известность.©Стелла Кьярри
— Ты совсем?! — разгневалась мать. — Куда ты собралась? А кто домом будет заниматься? Ты прекрасно знаешь, что мне некогда. У меня Вероника! Я же тебя вырастила, выкормила, выучила и никакой благодарности!
— Мама, я устала жить так, как требуешь ты! Я не твоя служанка! А Вероника уже большая и прекрасно может сама заниматься домашними делами.
— Если ты уедешь, можешь больше не возвращаться! Ты мне не дочь! — решила припугнуть Дашу Алевтина.
Девушка только усмехнулась.
— Можно подумать, я ей когда-то была!
Даша уехала, окончила институт, вышла замуж, родила двойню, но с матерью больше не виделась. Связь с Вероникой прервалась, когда та вышла замуж, как того и хотела Алевтина — за взрослого, статусного, серьёзного бизнесмена. Но их брак оказался несчастливым. Муж ревновал молодую красивую жену, контролировал каждый её шаг, запрещал встречаться с друзьями, постоянно требовал отчёта и проверял её телефон.
Вероника пыталась пожаловаться матери, но та была непреклонна:
— Терпи! Ради достатка и статуса, ты должна терпеть!
Но Вероника была несчастна и однажды, забрав свой паспорт и накопленные деньги, ушла от мужа. В родном доме её встретила разгневанная мать.
— Как ты посмела всё испортить? Я столько в тебя вложила! А ты?! Неблагодарная!
Дочь не ожидала таких слов и, совершенно раздавленная, ушла из дома. Алевтина осталась одна. Дом её опустел, мечты о богатой жизни рухнули.
Веронике пришлось начинать жить самостоятельно. Деньги быстро закончились, и нужно было искать работу. Но без опыта её никуда не хотели брать. Лишь в одном кафе, где требовалась официантка, согласились принять её с испытательным сроком, выделив ей комнату в общаге. Привыкшая всё получать на блюдечке, Вероника долго не могла привыкнуть к тяжёлой работе и условиям труда. По ночам она плакала в подушку, обвиняя во всём свою мать за то, что она вырастила её неприспособленной к жизни.
И тогда она решила попросить помощи у сестры. Найдя Дашу в соцсетях, она набралась смелости и позвонила, рассказав о своей беде.
— В общем, моя красота никак не пригодилась. Я в полной трубе…
— Приезжай. Чем смогу… — ответила Даша, помня о том, как сестра отдала все деньги из копилки на ее платье.
Конечно, Даша рисковала. Она понимала, что муж может уйти к ее красотке-сестре, бросив с детьми. Но муж оказался честным. Он любил Дашу. А Вероника навсегда осталась сестрой жены. Младшей, которой надо помочь найти себя.
К счастью, муж Даши познакомил Веронику со своим другом, который как раз открывал школу моделей. Вероника рассказала, что имеет опыт в позировании, стиле и хорошо разбирается в моде. Ее взяли куратором курса для девочек. Таких же, какой когда-то была она… И теперь она смотрела на детей, на их мам, и вспоминала себя. Думала, что родители через своих деток выражают собственные амбиции. Но зарабатывала на этих амбициях она неплохо.
Время шло, Вероника потихоньку встала на ноги. Чувство вкуса, привитое ей матерью с детства, помогло найти себя в дизайне, а связи с модельной школой помогли раскрутить бренд. Даша помогла, и они стали работать вместе. Их модели стали пользоваться спросом, и вскоре у них уже было свое ателье и магазин.
Сёстры очень сблизились, несмотря на долгое расставание и такие сложные отношения в прошлом.
— Ты не общалась с мамой? Интересно, как она? — спросила как-то Даша у Вероники. Та покачала головой, а Даша, наконец, смогла сказать вслух, что так долго держала в себе:
— Знаешь, я поняла, что благодарна ей. Останься я тогда дома, я бы совсем упала духом, и неизвестно, чем бы всё это закончилось. Мою самооценку можно было поднять лишь гидравлическим подъёмным краном. Спасибо моему мужу — он был очень терпелив…
— А я сперва винила её во всех своих бедах. Но со временем тоже поняла, что благодарна ей. Правда, благодарность моя немного другого характера, — грустно улыбнулась Вероника.
Прошло несколько лет. От дочерей не было никаких вестей. Алевтина пыталась позвонить им, но абоненты с такими номерами не были зарегистрированы в сети.
«Сменили номера», — поняла она. С возрастом она стала сентиментальной и хотела хоть краешком глаза посмотреть на своих девочек: какими они стали, попросить у них прощения. И однажды, возвращаясь вечером после дежурства в свою пустую квартиру, она застыла у подъезда, глядя на свет в окнах…
Сердце колотилось, когда она поднималась по лестнице. Открыв дверь, она увидела Дашу и Веронику. Дочери повзрослели и изменились. На столе стоял торт, на плите посвистывал чайник.
— Мы ждали тебя, мам, — Даша поднялась из-за стола. Вероника тоже сделала шаг навстречу матери.
— Девочки мои! Это я вас ждала! Все это время! — мать шагнула к дочерям, и они обнялись. Алевтина почувствовала, как сердце наполняется теплом.
Они проговорили всю ночь. Все понимали, что прошлого не изменить, но каждый новый день — это шанс начать всё заново. И они обязательно попробуют.
