Катя стояла у окна, наблюдая, как дочь выходит из подъезда. Ничего подозрительного, и все же… сердце матери забилось тревожно.
На подоконнике, где утром лежал пакет из магазина техники, осталась коробка от беспроводных наушников, которые она купила Лизе два дня назад. В коробке на месте новых лежали старые — те самые, что дочь «потеряла» накануне.
— Опять, — прошептала Катя, хватаясь за голову. — Господи, опять…
Из комнаты вышел ее муж, Кирилл.
— Ты чего с утра хмурая?
— Лиза подарила Мише свои наушники, — с раздражением ответила Катя.
— Да ладно, — он хмыкнул. — Ну, подумаешь. Дети делятся друг с другом. Дочь добрая и нежадная. Это хорошо.
Катя повернулась к нему.
— Это уже третий раз за месяц, Кирилл. Сначала она подарила ему какие-то игры, потом игровую мышь! Теперь наушники! Что дальше? Наша дочь крупную технику начнет выносить из дома?!
Он пожал плечами.
— Она просто отдает ему то, что не нужно. Что в этом такого?
— Что такого?! Она соврала мне! Только что! Сказала, что потеряла те наушники, что я покупала ей месяц назад! А они лежат в коробочке, вместо новых.
— Может, она просто их туда положила? Ну а новыми пользуется.
— Нет, Кирилл. Все не так просто. Наша дочь хитрит и отказывается от своих вещей и подарков в пользу Миши. А знаешь почему?
— Почему?
— Потому что чувствует вину, что у него нет отца. Что ты живешь с ней, а он «безотцовщина».
Кирилл нахмурился.
— Катя, ну ты драматизируешь. Это всего лишь дети.
— Ты в курсе, что она вчера у меня попросила пять тысяч? На поездку. А теперь угадай, кто поедет на экскурсию — она или Миша?
Он замолчал, опустил глаза.
— Ты думаешь, я не понимаю? Думаешь, сложно догадаться, откуда ноги растут?
— Давай просто поговорим с дочкой.
— Надо говорить не с ней. А с твоей бывшей, с Олесей. Это она действует на Лизу через своего сына. Он еще ребенок, а уже манипулирует нашей Лизой как марионеткой! Что будет дальше, Кирилл?!
— Хватит, — сказал он резко. — Миша — мой сын. Такой же родной, как и Лиза!
— Почему ты позволяешь одному ребёнку жить за счёт другого?
Он отвернулся. Катя поняла: муж снова уйдёт от ответа. Как всегда. А раньше между ними не было недомолвок.
Олеся и Кирилл встречались в старших классах. Оба жили в пригороде, мечтали о хорошей жизни и светлом будущем. Кирилл после школы подал документы в городской вуз, а Олеся не хотела уезжать из поселка, рассчитывая получить образование там: техникум был как раз около ее дома, что облегчало вопрос с жильем и переездом. Молодые люди пообещали встречаться и поддерживать связь. Вот только когда Кирилл праздновал поступление в вуз, Олеся узнала, что беременна. К тому моменту Кирилл уже сказал ей, что передумал продолжать встречаться, что не верит в отношения на расстоянии, и увлекся сокурсницей, Катей, которой вскоре сделал предложение.
Родители не позволили Олеси прерывать беременность. Она решила рожать, не поставив в известность Кирилла. А когда родила и встал вопрос о том, что надо бы записать мальчика на фамилию отца, Кирилл сообщил, что женится. И что его невеста беременна. Вот так в первые годы учебы Кирилл стал отцом сразу двоих детей — Лизы и Миши.
Олеся сразу поняла, что рассчитывать на свадьбу с отцом ребенка не стоит. Но она твердо решила взыскать с него алименты.
Кирилл не отказал. Он не стал скрывать ситуацию и от Кати. Жена приняла факт внебрачного сына мужа: что ей оставалось делать? Кирилл клятвенно обещал, что с Олесей его уже ничего не связывает и было принято жить дальше. К тому же муж уже на первом курсе начал работать, и ему платили очень хорошие деньги для студента. Родители мужа тоже помогали.
Первые семь лет Олеся не лезла к Кириллу и его семье. Довольствовалась алиментами. А когда Мише пришла пора идти в школу, Олеся сообщила, что переезжает в город. Да ни куда-нибудь, а по соседству с Кириллом.
Катя об этом узнала случайно: дочь задала вопрос:
— Мама, у папы есть ещё дети?
— Почему ты спрашиваешь? — удивилась Катя.
— Мы с мальчиком познакомились в школе. Он подошел ко мне и сказал: «У нас с тобой один папа». Я подумала, что это шутка.
Катя немного подумала и ответила честно:
— У папы есть сын. Он родился раньше тебя. От другой женщины. Они с папой давно не вместе.
— А ты его знаешь?
— Его зовут Миша. Я его никогда не видела и не знала, что он учится в твоей школе.
— Это хорошо. Наверное, — пробормотала Лиза. — Я хотела брата. Правда… младшего. Но старший — тоже неплохо.
Катя выдохнула. Дочь приняла этот факт. И теперь предстоял серьезный разговор с мужем.
— Я не знал, что она устроила его в ту же школу. Мы с Олесей почти не общаемся! Я просто перевожу деньги и все, — ответил Кирилл.
— Ясно. Теперь знай. Не думаю, что это хорошо.
— Да ладно тебе!
С этого дня началось странное сближение. На переменах Лиза искала глазами знакомую фигуру. Миша понравился ей: он умел рассказывать смешные истории, разбирался в компьютерных играх и… говорил про «папу, который нас не любит, но платит» с такой легкостью, что Лизу передергивало.
— Папа хороший! Тебе просто надо с ним подружиться! — заверяла Лиза.
— Лучше я буду с тобой дружить. Папа меня предал, а ты не сможешь предать, — говорил Миша.
Несмотря на свой возраст, Миша сразу понял, что Лиза наивная, добрая девочка, которую обожают родители. Несколько правильно сказанных фраз, и она начала приносить ему свои игрушки, делиться обедами, отдавать карманные деньги. Миша улыбался так, будто она спасала его.
Катя узнала об их переписке случайно. Лиза забыла телефон на зарядке, и мать прочла входящие сообщения:
«Лиз, слушай, маме сейчас совсем туго. Ты же говорила, что у тебя были деньги? Мне очень надо новые кроссы, я видел вчера в магазине, они такие классные», — писал Миша.
Катя почувствовала, как сердце уходит в пятки. Она не хотела шпионить, но не могла остановиться.© Стелла Кьярри
«Я возьму у мамы. Скажу, что надо в школу. Ты не переживай», — отвечала дочь.
Катя села на кровать дочери, держа телефон обеими руками. Она не знала, как поступить. Просто запретить им общаться? Вряд ли подействует. Не давать Лизе денег? Вдруг станет воровать? Поговорить с Мишей? Сейчас к чужому ребенку так просто не подойти, навешают статей, что потом не отмоешься. А Кирилл влияния на этого ребенка не имел, только отстегивал алименты и теперь еще время от времени встречался с сыном.
— Ты уверена, что не преувеличиваешь? — спросила бабушка Лизы, когда Катя рассказала ей о проблеме.
— Мне кажется, что Миша пользуется добротой нашей дочки, — прошептала Катя. — И делает это так тонко, что она чувствует себя виноватой за то, что живёт лучше. Понимаешь?
— А Кирилл?
— Он? Он-то точно в вечном долгу. Считает, что должен. Всем. Но только не мне и не дочери.
Катя едва держалась. Ей было очень тревожно за Лизу, за семью… За мальчика, который уже в таком юном возрасте был манипулятором.
Подумав, она решила понаблюдать, не рубить с плеча.
Всё стало ясно ко дню рождения Кирилла. Катя и Лиза долго выбирали подарок. В итоге выбрали электросамокат. Муж часто говорил, что хочет кататься в парке, и его услышали. Лицо Кирилла, когда он развернул упаковку, было очень довольным.
— Вы как будто мысли читаете, — прошептал он, обнимая жену и дочь. На некоторое время Катя подумала, что все будет хорошо, но…
Через три дня Катя пошла в школу к Лизе и увидела, как на их самокат встал чужой ребенок. Самокат Катя узнала — таких моделей было немного в городе, а специальные вязанные оплетки на руле вообще были в единственном экземпляре связаны свекровью в подарок сыну.
Катя даже сказать ничего не успела. Она узнала в ребенке Мишу, хоть и не видела его раньше. Мальчик был похож на Кирилла.
Миша рванул и уехал из школьного двора. Только его и видели.
— Где самокат? — спросила Катя вечером у мужа.
— А… Миша попросил погонять. Ты же не против?
— Я против! Я купила подарок тебе, а не чужому ребенку!
— Он же не чужой, Кать. Ну ты чего…
Кирилл посмотрел на жену, как будто не понимает ее чувств. Может, и правда не понимал. Но точка невозврата была пройдена.
Лиза разглядывала план своей будущей комнаты. Всё должно было быть идеально, как в картинке из журнала, которую она видела в салоне мебели. По ней и рисовали макет в дизайн-студии.
— Если окончишь год хорошо, на каникулах всё купим, — пообещала дочери Катя.
— Точно?
— Обещаю.
Она действительно собиралась это сделать. Заказ уже был в работе, аванс внесен. Осталось доплатить остаток — и всё привезут. Но вечером Кирилл пришел домой серьезным.
— Кать, мне нужно с тобой посоветоваться. Ты же всегда говоришь, что я принимаю решения сам… Тут… ситуация. У Олеси сейчас плохо с деньгами. Она просит помочь. Говорит, что Мише нужна поездка в лингвистический лагерь. Там, говорят, хороший педагогический состав, да и мальчику бы развеяться. Но денег у неё не хватает…
Катя нахмурилась.
— Сколько?
— Пятьдесят тысяч надо. У нас же есть…
— Это те, что я отложила на ремонт?
Он отвёл глаза.
— Она потом всё вернёт. Осенью. Ну… может и по частям.
Катя ничего не сказала. Ушла спать. А утром перенесла ремонт «на потом», сказав Лизе честно:
— Ремонт придется отложить. Деньги ушли на Мишин лагерь. Папа так решил.
Лиза кивнула. Катя думала, что дочь закатит истерику, но нет.
«Вот это да… Как хорошо ей Миша промыл мозги…» — подумала Катя. К счастью и тут помогла бабушка — дала денег на мебель внучке и аванс не пропал.
А вскоре Катя увидела Мишу в супермаркете недалеко от школы. Мальчик никуда не уехал.
— Лиз, а почему Миша в городе?
— Не знаю… Может, смену перенесли? Мам, слушай, я понимаю, что у нас сейчас с деньгами беда, но у него такой телефон классный, может, папа и мне купит? Вместо ремонта?
— Телефон?
— Да. Последняя модель хайпфона. Сказал, что это подарок от отца.
— Ясно. Я с папой поговорю.
Той ночью состоялся очень серьезный разговор.
— Катя… Я просто… Я чувствовал вину. Я же не был с Мишей, когда он рос…
— И ты решил, что Лиза должна платить за это?
— Нет!
— А кто тогда?
Он молчал. Катя смотрела на него не узнавая.
— Я не буду жить в доме, где из кармана моей дочери забирают деньги в карман чужой семьи. Ботинки, одежда, алименты… наушники. Ок. Но не телефон за 50 косарей! Это уже наглость. Даже у тебя нет такого телефона! У моего босса телефон проще! Ты хоть понимаешь, что сделал? И главное, за чей счет?
— Но…
— Довольно. Я ухожу от тебя.
— Кать?!
— Мы с Лизой на время ремонта переедем на дачу к маме. А ты решай, где будешь дальше жить, и что для тебя важно.
— Хорошо… — прошептал он. — Я всё понял. Правда. Я не думал, что деньги пойдут на гаджет. Олеся обманула меня.
Катя не поверила.
— Тогда сделай то, что должен был сделать уже давно. Скажи Олесе, что моя дочь — больше не будет платить за твои грехи! Иначе — развод.
Утром Кирилл поехал к бывшей.
— Ты серьёзно? Просто перестанешь давать деньги? — Олеся была в шоке.
— Я отец. А не денежный мешок. Ты обманула, я сделал выводы.
— Ты опять бросаешь сына!
— Я перестаю его баловать. Алименты останутся, но не более того. Я не хочу, чтобы моя семья развалилась из-за ваших завышенных запросов. Лиза ждала новую мебель, а в итоге ты потратила ее деньги на блажь!
— У Лизы и так всё есть! И она…
— Она тебе ничего не должна. И Мише тоже. Как и я. И если хочешь что-то сверх алиментов — попробуй заработать. Ты засиделась дома. Я слишком долго содержал две семьи.
Олеся была не довольна, но в суд идти побоялась. Не хотела, чтобы судья пересчитал алименты не в ее пользу.
После долгого разговора с отцом и мамой, а также визита к психологу, Лиза поняла, что не виновата в выборе отца и не стала причиной разлуки брата с папой. Она пересмотрела свои отношения с Мишей и перестала отвечать на его манипуляции, перестала дарить «подарки», таскать деньги. Девочка осознала свои ошибки и призналась родителям, извинилась за обман. Миша быстро потерял интерес к сестре, а уже к осени Олеся решила вернуться в поселок, чтобы жить рядом с родней. В городе не сложилось.
Катя и Кирилл сохранили семью, а спустя годы Миша с Лизой снова стали общаться. Уже как взрослые люди. Миша сам к тому времени стал отцом и, найдя сестру в соцсетях, написал ей письмо, в котором попросил прощения за свои детские обиды.
— Я многое тогда испортил. Не специально. Я правда верил, что ты мне должна. А ты просто была доброй. Прости.
— Лучше поздно, чем никогда, — ответила Лиза и улыбнулась. Она не держала зла на Мишу и, может, когда-нибудь они вновь станут друзьями.
