Мария закрыла за собой дверь и прислонилась к стене прихожей. Пятница. Конец рабочей недели. Ужин еще не готов, но у нее было достаточно времени — Виктор обычно задерживался допоздна. Но не сегодня. В коридоре стоял его чемодан.
— Вить? — позвала она, снимая пальто. — Ты дома?
Он вышел из гостиной, непривычно собранный и аккуратный. Будто на деловую встречу собрался, а не домой вернулся.
— Маш, нам надо поговорить, — его голос звучал слишком ровно.
— Что-то случилось? — она замерла, не договорив, взгляд упал на чемодан. — Ты куда-то уезжаешь?
Виктор посмотрел в сторону, избегая ее глаз.
— Я ухожу, Маша. Так будет лучше для нас обоих.
— Что? — ее сердце пропустило удар. — Как это — уходишь? Куда?
Виктор наконец взглянул на нее.
— Я встретил другую женщину. Извини, что так вышло. Я не планировал, просто… — он развел руками, — так получилось.
«Так получилось» — эти слова повисли в воздухе, как будто объясняли тридцать лет брака, превратившиеся в пустой звук.
— Другую женщину? — повторила Мария, чувствуя, как внутри что-то обрывается. — И давно это… получилось?
— Полгода, — тихо ответил он. — Я пытался бороться с этим чувством, правда. Но я больше не могу врать ни тебе, ни себе.
Мария опустилась на пуфик в прихожей. Тридцать лет. Тридцать лет совместной жизни, воспоминаний, планов. И всё это теперь ничего не значит?
— А как же мы? Как же наша семья? Витя, мы же столько лет вместе…
— Именно поэтому я надеюсь, что ты поймешь, — его голос звучал почти умоляюще. — Мне нужно это сделать, пока у меня еще есть шанс начать что-то новое.
— А у меня? — вырвалось у Марии. — У меня тоже должен быть шанс, разве нет?
Виктор молчал, глядя на носки своих ботинок.
— Она моложе? — спросила Мария.
— Маш, какое это имеет значение?
— Для меня — огромное.
— Да, — нехотя признался он. — Но дело не в этом.
— А в чем тогда? Что я сделала не так?
— Ты ни в чем не виновата, — быстро сказал Виктор. — Просто… мы изменились. Оба.
Мария сидела неподвижно, пытаясь осмыслить происходящее. Все вокруг казалось нереальным, будто она смотрела фильм о чужой жизни.
— И куда ты пойдешь? К ней?
— Да.
Это короткое слово ранило сильнее всего остального.
— Я уже нашел квартиру, — продолжил Виктор. — Ирина поможет мне обустроиться.
— Ирина, — повторила Мария, и имя соперницы обожгло язык. — Значит, у вас все серьезно.
— Я не хотел делать тебе больно, — сказал он, берясь за ручку чемодана. — Потом привезу остальные вещи.
— А дом? А наша дача? А счета? — вопросы вырывались сами собой.
— Давай обсудим это позже, хорошо? Сейчас ты расстроена.
Расстроена? Этим словом он описывал то, что она чувствовала? Будто речь шла о неудачной стрижке или сломанном каблуке.
— Я позвоню на днях, — сказал Виктор, открывая дверь. — Прости меня, если сможешь.
Дверь закрылась. Мария осталась одна в квартире, которая вдруг стала слишком большой и пустой.
Мария не помнила, как прошли первые дни после ухода Виктора. Она механически выполняла привычные действия: вставала, умывалась, готовила еду, которую потом не могла есть. Постель казалась огромной и холодной. В первую ночь она проплакала до утра, уткнувшись в подушку Виктора, еще хранившую его запах.
Телефон разрывался от звонков подруг.
Новость о расставании разлетелась быстро. Мария не брала трубку — стыдно было признаться, что муж ушел к другой. К молодой. К Ирине.
Через неделю на пороге появилась Света — ее лучшая подруга еще со студенческих времен.
— Маш, открывай! Я знаю, что ты дома! — кричала она, настойчиво звоня в дверь. — Если не откроешь, я вызову МЧС!
Мария впустила подругу, не глядя ей в глаза.
— Боже мой, на кого ты похожа, — всплеснула руками Света, оглядывая нерасчесанную, осунувшуюся Марию в старом халате. — Так, стоп. Это мы прекращаем прямо сейчас.
— Что прекращаем? — безразлично спросила Мария.
— Вот это самоуничтожение. Ты что, решила превратиться в тень человека? Виктор того не стоит.
— Ты не понимаешь, — Мария опустилась на диван. — Тридцать лет. Тридцать! Я всю жизнь отдала этому человеку. А теперь кто я? Брошенная старуха?
— Тебе пятьдесят семь, а не девяносто, — отрезала Света. — И вообще, с каких пор ты стала определять себя только через мужа?
— Легко тебе говорить. У тебя семья, дети, внуки.
— И что? Думаешь, с Сашей у нас всегда был мед и патока? Дважды на грани развода были. Но мы работали над отношениями. А твой Витя просто сбежал при первой возможности.
— Он полгода боролся с чувствами, — горько усмехнулась Мария.
— Вот герой! Медаль ему за это не вручили? — Света открыла шторы, впуская свет в комнату. — Так, первым делом — душ. Потом завтрак. А потом мы идем гулять.
— Никуда я не пойду.
— Пойдешь. Или я перееду к тебе и буду доставать круглосуточно.
Через час они сидели в кафе. Мария ковыряла вилкой омлет, не чувствуя вкуса.
— Он звонил вчера, — призналась она. — Сказал, что заберет свои вещи в выходные.
— И что ты ответила?
— Что пусть приходит. Мне все равно.
— Нет, не все равно. И это нормально. Но знаешь что? Ты должна выглядеть на все сто, когда он придет.
— Зачем? — удивилась Мария. — Какой смысл?
— Затем, что это вопрос твоего достоинства. Пусть видит, что ты не рассыпалась без него.
— Но я рассыпалась, — тихо произнесла Мария.
Света накрыла ее руку своей.
— Послушай, Маш. Тебе больно. Это нормально. Но жизнь на этом не заканчивается.
— Для меня закончилась.
— Чушь! — Света стукнула ладонью по столу. — Наоборот, только начинается. Знаешь, сколько всего ты сможешь делать теперь, когда не нужно обслуживать этого неблагодарного?
— Например?
— Например, путешествовать. Заняться собой. Пойти на курсы. Учить языки. Что угодно!
Мария покачала головой:
— В моем возрасте уже поздно.
— Да господи! Моя мама в шестьдесят пять лет английский выучила и теперь в интернете с американцами болтает. А тетя Клава танцевать пошла в семьдесят! Танцевать, Маша!
В уголках глаз Марии показались слезы.
— Я не знаю, как жить дальше, Свет. Правда не знаю.
— День за днем. Шаг за шагом. И не одна — мы с девчонками тебя не бросим.
Виктор пришел за вещами в субботу. Он выглядел посвежевшим и будто помолодевшим. Это ранило сильнее всего.
— Как ты? — спросил он, собирая книги с полки.
— Нормально, — солгала Мария, стараясь говорить ровно.
— Я рад. Правда рад, — он, казалось, действительно испытывал облегчение. — Знаешь, я переживал за тебя.
— Неужели? — она не смогла сдержать сарказм.
— Маш, давай останемся друзьями. Все-таки столько лет вместе.
Мария посмотрела на него, как на сумасшедшего.
— Друзьями? Ты серьезно?
— А что такого? — Виктор развел руками. — Многие пары после развода дружат.
— Многие пары, — Мария медленно выговаривала каждое слово, — не живут вместе тридцать лет, а потом один не убегает к женщине помоложе.
Виктор поморщился.
— Ирине тридцать шесть, не придумывай.
— О, извини. Всего на двадцать лет младше меня. Как же я ошиблась!
— Вот видишь? — он тяжело вздохнул. — Мы даже поговорить нормально не можем.
Мария скрестила руки на груди.
— А как должен выглядеть наш нормальный разговор? Я должна тебя благословить на счастливую жизнь?
— Я не об этом, — Виктор защелкнул чемодан. — Просто не хочу, чтобы между нами осталась обида.
— Обида? — Мария почувствовала, как внутри все закипает. — Ты разнес нашу семью, втоптал в грязь тридцать лет жизни и теперь боишься какой-то обиды?
— Маш, я никогда не хотел тебе больно сделать.
— Но сделал. И знаешь что? Бери свои вещи и уходи. Друзей у тебя и без меня хватит.
Когда дверь за Виктором закрылась, Мария упала на диван. Внутри была пустота. Друзья. Он реально это предложил?
Телефон зазвонил, и она вздрогнула.
— Ну что, ушел? — голос Светы звучал бодро.
— Да, — Мария выдохнула. — И знаешь, что он предложил? Давай останемся друзьями!
— Вот козел! — фыркнула Света. — Но ты молодец, что выстояла. Слушай, мы с девчонками тут план придумали.
— Какой еще план? — Мария устало потерла глаза.
— В центре культуры открыли бесплатные курсы живописи для людей старшего возраста. Мы записались. И тебя тоже.
— Света, я еще не на пенсии.
— Но скоро будешь. Какая разница? Главное — бесплатно! Будем рисовать яблоки, цветочки… Отличная штука для мозгов!
— Я рисовать не умею.
— Никто из нас не умеет! В этом весь смысл! Давай, Маш, хватит спорить. Завтра в шесть я за тобой заеду.
Мария не смогла отказаться. Может, это хоть как-то отвлечет её от бесконечной карусели мыслей.
Курсы оказались не так ужасны, как она ожидала. В группе собрались разные люди: в основном женщины за пятьдесят, но присутствовали и мужчины. Преподаватель — молодой парень с бородкой — спокойно объяснял, как правильно держать кисть и смешивать цвета.
— У вас хорошо выходит, — сказал он, когда остановился за спиной Марии и посмотрел на её кривоватое яблоко. — В линиях чувствуется характер.
— Это просто яблоко, — она усмехнулась.
— Яблоко с характером, — он подмигнул. — Продолжайте.
После занятия они с подругами зашли в кафе.
— Ну как? — Света подняла брови. — Не так страшно, а?
— Терпимо, — кивнула Мария. — Но я все равно не понимаю, зачем мне это.
— Чтобы мозги проветрить, — вмешалась Лена, третья в их компании. — И людей новых увидеть.
— Кстати о людях, — Света загадочно улыбнулась. — Там в группе есть один интересный мужчина. Я узнала — вдовец. Солидный такой, аккуратный.
— Даже не начинай, — Мария подняла руку. — Я ни с кем знакомиться не буду.
— А кто говорит о знакомстве? Просто информирую, — Света пожала плечами с невинным видом.
Мария покачала головой, но впервые за долгое время её губы тронула легкая улыбка.
Недели превратились в месяцы. Мария сама удивилась, как курсы живописи стали важной частью её жизни. Она купила акварель, альбом для рисунков. По выходным иногда ходила в парк рисовать деревья или прохожих.
Однажды Света предложила поездку с клубом активных пенсионеров по городам Золотого кольца.
— Поехали! — она трясла Марию за плечо. — Всего четыре дня. Автобус новый, гостиницы чистые.
— Не знаю, — Мария нахмурилась. — А если Виктор позвонит?
— И что? — Света всплеснула руками. — Ты обязана сидеть дома и ждать его звонка? Он, между прочим, тебя не ждёт — живёт на полную катушку со своей Иришкой.
Это ударило больно, но правдиво. И Мария согласилась.
Поездка удивила её. Она не думала, что красота древних городов, храмов и монастырей так сильно тронет её сердце. Первый раз за долгое время она почувствовала вкус к жизни. Фотографировала всё подряд, покупала сувениры, смеялась с новыми знакомыми.
— Ты изменилась, — сказала Света на обратном пути. — В лучшую сторону.
— Правда? — Мария сомневалась. Внутри ещё жила боль, но уже не такая острая.
— Правда. Глаза блестят. И ты чаще улыбаешься.
Весна сменилась летом, затем осенью. Мария не узнавала себя в зеркале — не потому, что постарела, а потому что изменилась. Короткая стрижка вместо привычного пучка, яркие блузки вместо бесформенных свитеров. Она начала ходить в бассейн, записалась на танцы для взрослых. Подруги шутили, что она молодеет на глазах.
— Маш, ты как? — спросила однажды Света. — По-настоящему, без вранья.
Они сидели в парке. Октябрь раскрасил листья в золото и багрянец.
— Знаешь, — Мария задумалась, — иногда еще больно. Но уже не так, как раньше. Я будто… проснулась после долгого сна.
— Я это и хотела услышать, — Света сжала ее руку. — Кстати, у Сашиных друзей юбилей свадьбы в следующую субботу. Пойдешь со мной?
— А кто там будет? — насторожилась Мария.
— Много кто. Наши общие знакомые. Думаю, и Виктор тоже.
Мария вздрогнула. Они не виделись почти год. Только сухие сообщения о документах на развод и разделе имущества.
— Не уверена, что готова.
— Еще как готова, — Света подмигнула. — Надень то синее платье, которое мы в прошлом месяце купили. Ты в нем сногсшибательно выглядишь.
Мария колебалась до последнего, но все-таки пошла. Синее платье подчеркивало фигуру, которая стала стройнее благодаря бассейну и танцам. Новая прическа, каблуки, уверенная улыбка — она сама себе нравилась в зеркале.
Виктор заметил ее сразу, как только она вошла в зал ресторана. Его глаза расширились от удивления. Он что-то сказал своей спутнице и направился к бывшей жене.
— Маша? — он выглядел растерянным. — Ты… прекрасно выглядишь.
— Спасибо, Витя, — она улыбнулась спокойно и без обиды. — Ты тоже неплохо.
— Я не ожидал тебя здесь увидеть.
— Я пришла со Светой. Не могла пропустить такое событие — пятьдесят лет вместе, это впечатляет.
Виктор кивнул, не сводя с нее глаз.
— Ты очень изменилась.
— Да, — просто ответила она. — Многое изменилось.
Вечер прошел на удивление легко. Мария танцевала, смеялась, общалась со старыми знакомыми. И все время чувствовала на себе взгляд Виктора.
Уже дома, когда она сняла каблуки и смыла макияж, раздался звонок.
— Маша? Это я, — голос Виктора звучал необычно. — Можно поговорить?
— Сейчас почти полночь, Витя.
— Я знаю. Извини. Просто… я не мог не позвонить. Ты сегодня была такая… другая.
Мария села на край кровати.
— Чего ты хочешь?
— Увидеться. Поговорить. Я… я много думал в последнее время. О нас. О том, что случилось.
— И?
— И понял, что совершил ошибку, — его голос дрогнул. — Мы с Ириной… у нас все не так гладко. Я часто вспоминаю, как нам было хорошо вместе.
Мария закрыла глаза. Еще год назад эти слова перевернули бы всю ее жизнь. Она ждала их, мечтала о них. Но сейчас…
— Витя, — мягко сказала она, — нам было хорошо. Правда. Но это в прошлом.
— Ты не хочешь… попробовать снова? — в его голосе звучала надежда.
— Нет, — она ответила без колебаний. — За этот год я узнала о себе много нового. Полюбила свободу, полюбила свою новую жизнь. И себя в ней.
— Но мы столько лет были вместе…
— Именно поэтому я не держу на тебя зла, — Мария улыбнулась, хоть он и не мог этого видеть. — Мы прожили хорошую жизнь. Но она закончилась. И сейчас я хочу идти своей дорогой.
После разговора Мария подошла к окну. Ночной город мерцал огнями. Странно, но она чувствовала легкость и покой. Будто последняя деталь встала на место, и картина ее новой жизни наконец обрела целостность. Она больше не была женой Виктора, не была брошенной женщиной. Она была просто Марией — и этого было достаточно.
