Дождь барабанил по жести, как сумасшедший. Полина сидела за столом и думала: «Ну сколько можно?» Заловка Елена опять разыгрывала спектакль — руки к груди, глаза к потолку, весь набор. Скатерть с выцветшими розами — бабушкина ещё, царство ей небесное — была выглажена до скрипа. В центре стола красовался оливье. Ну куда ж без него на семейных посиделках?
— Нет, вы только подумайте! — Елена всплеснула руками так, что браслеты зазвенели на всю квартиру. — У них ДВЕ квартиры! А я с ребёнком по углам скитаюсь!
Полина аж поперхнулась. Эту песню она слушала уже который год. Промокнула губы салфеткой — бумажной, конечно, не дай бог тканевую использовать при свекрови — и посмотрела на заловку в упор.
— Лен, ну сколько можно? Мы же говорили уже. Бабушкину квартиру сдаём не от хорошей жизни — ипотеку закрывать надо.
— Ой, да ладно! — Елена откинулась на стул, тот жалобно скрипнул. Мебель у свекрови допотопная, но крепкая, зараза. — Интересное кино получается! Одни могут себе две квартиры позволить, а другие — извольте половину зарплаты хозяйке отдавать!
Паша сидел между ними как между двух огней. Бедняга. Плечи напряжены — на заводе-то привык вкалывать, а тут такое… Потянулся за солонкой — да зачем она ему? Салат и так пересолен.
— Лен, ну хватит уже, — пробурчал он еле слышно.
Тут Александра Олеговна — свекровь то есть — поправила седую прядку. Вся из себя бывшая училка математики — спина прямая, взгляд поверх очков, сейчас нотацию выдаст.
— Полиночка, — начала она таким тоном, что сразу ясно — щас будет. — Я понимаю, квартира твоя, воля твоя. Но неужели нельзя в положение Леночки войти? Ребёночек маленький, зарплата так себе…
— Мам! — Паша попытался вклиниться, но куда там.
Александра Олеговна подняла руку — всё, молчать всем.
— Нет уж, давайте начистоту. Вы с Полиной вдвоём живёте, детей нет, зарабатываете неплохо. Что, сестре помочь религия не позволяет?
У Полины аж в глазах потемнело. Они с Пашей пять лет каждую копейку считали! На всём экономили — ни тебе отпуска, ни кино лишний раз. Паша на заводе все смены подряд брал, домой приползал — руки в мазуте, глаза красные. А она по вечерам подрабатывала, схемы логистические до ряби в глазах чертила.
— Александра Олеговна, — Полина сцепила руки под столом, чтоб не дрожали. — Мы не отказываемся Лене помогать. Но квартиру бесплатно предоставить — извините, не можем.
— Ну конечно! — Елена аж подпрыгнула, голос задрожал — сейчас слезу пустит. — Деньги от вашего профессора дороже, чем племянница! Софийка без нормальных условий растёт, а вам плевать!
— Стоп! — Полина не выдержала, вилка со звоном упала. — Ты сейчас о чём вообще? У Софии есть где жить! Да, съёмная, но нормальная квартира. Ты работаешь, Серёга алименты платит…
— Ха! — Елена скривилась. — Копейки эти? Да он месяцами может не платить! Мне что, под мост с ребёнком идти?
Тишина. Только часы тикают да трубы булькают — отопление только дали, ещё не разогрелись толком.
— У них две квартиры, а пожить не дают, — добила Елена, глядя на мать. Поддержки ищет.
Паша уткнулся в тарелку. В такие моменты он прямо мальчишкой становился — растерянным таким, не знающим, как между двумя бабами лавировать.
— Может, как-то по-другому поможем Лене? — предложил он робко.
— Да чем? — фыркнула Елена. — Мне подачки не нужны! Мне нормальное жильё для дочери нужно! А у вас целая квартира простаивает!
— Она не простаивает, — Полина из последних сил терпение собирала. — Там живёт человек, платит аренду. Эти деньги на кредит идут.
— Ясно, деньги вам дороже родни, — вздохнула свекровь и погладила дочь по руке. Нежно так, по-матерински.
Полина этот жест заметила. За пять лет замужества она такой ласки от свекрови не видела. Всегда дистанция — ты тут чужая, не нашего поля ягода.
— Так! — Паша вдруг рявкнул. Полина даже вздрогнула — не узнала мужа. — Давайте сегодня без этого. Мамин день рождения отмечаем, между прочим!
— Конечно, сыночек, — свекровь мигом смягчилась. Улыбка — но только для сына, не для невестки. — Но ты подумай. Сестра — не чужой человек.
Полина перехватила взгляд Елены. Торжествующий такой — я тут любимая дочка, а ты так, пришлая. Вечер окончательно испорчен. Как и десятки до него.
Дома, в их новостройке, где ещё краской пахло и мебель из Икеи в кредит куплена, Полина к окну прилипла. Внизу огни мигают, где-то скорая воет.
— Полин? — Паша сзади подошёл, обнял. Сигаретами несёт — опять курить начал, хотя три года назад бросил.
— Устала я, Паш. Вымоталась вечно виноватой быть. Надоело оправдываться, что мы своей жизнью жить хотим.
— Знаю, — поцеловал в макушку. — Но это ж моя семья. Не могу я просто взять и…
— И что? От них отказаться? Да я не прошу! Я прошу одного — будь на моей стороне. Чтоб я не чувствовала себя одна против всех.
Паша молчал. И в этом молчании всё было сказано.
На следующий день Полина в офисе сидела — ни черта не работается. Цифры плывут, а в голове вчерашний цирк крутится.
— Опять свекровь достала? — Марина, коллега и единственная нормальная подруга, кофе принесла.
— Да с чего ты взяла?
— У тебя на лбу написано. Давай, выкладывай.
И Полина выложила. Про Елену с её вечным нытьём, про свекровь с её ледяным гостеприимством, про Пашу, который мечется туда-сюда.
— Слушай, а может, реально пустить её? — Марина осторожно так спросила. — Ну там на месяц, пока не найдёт чего…
— Ты не понимаешь, — Полина головой замотала, кофе из автомата горький, как её жизнь. — Во-первых, там Арсений Петрович живёт. Профессор, интеллигент. Платит вовремя, квартиру бережёт. Во-вторых, если Лена туда заедет хоть на неделю — всё, не выселим никогда. В-третьих…
— В-третьих, тебе просто обидно, — закончила Марина.
— Да! — призналась Полина. — Обидно, чёрт возьми! Мы с Пашей как проклятые вкалывали! А теперь должны всё бросить человеку, который привык на шее сидеть?
Вечером Паша приплёлся — серый весь, под глазами мешки.
— Мама звонила, — сел на диван прямо в робе грязной. — Лена, говорит, очень расстроена.
— А ты что? — Полина напряглась.
— Сказал, что подумаем.
Всё. Полина как будто лопнула изнутри. Годы молчания, обид, невысказанного — всё наружу полезло.
— Подумаем?! О чём думать-то? Мы пять лет копили! Ты на заводе горбатился, домой еле ноги таскал! Я по ночам корячилась, глаза испортила! Мы в кино сходить не могли! А теперь — на, возьмите, пользуйтесь?!
— Полин, она ж моя сестра. У неё ребёнок…
— А я кто — прохожая?! Твоя жена я! И что, мы теперь впроголодь жить должны, чтоб ипотеку без аренды тянуть? У твоей сестры работа есть, алименты есть. Да, трудно ей. А нам легко, что ли?
Паша на диван откинулся, глаза рукой закрыл.
— Не знаю, что делать. Мама давит, Лена рыдает, а ты…
— А я что? — Полина руки в боки уперла. — Я злая мегера, которая бедную сестрёнку на улицу выгоняет?
— Я этого не говорил.
— Но думал!
Паша встал, подошёл, за руки взял. Ладони шершавые — машинное масло въелось намертво.
— Полин, пойми. Я меж двух огней. Люблю тебя, но и от сестры отмахнуться не могу.
— Да я не прошу отмахиваться! Давай работу ей найдём получше. С бывшим по алиментам разберёмся. Но квартиру отдавать… Это ж бред!
Телефон зазвонил. Паша на экран глянул, вздохнул тяжело.
— Лена.
Включил громкую связь. Голос Елены — взвинченный такой:
— Паша, выслушай меня! Срочно поговорить надо. Без твоей… — пауза, — без Полины.
Паша на жену виновато глянул, но из комнаты не вышел.
— Лен, что сказать хочешь — при жене говори.
Молчание.
— Ладно, — наконец выдавила Елена. — Слушайте оба. У меня проблемы. Хозяйка с нового месяца аренду на тридцать процентов поднимает. Я не потяну!
— И поэтому мы должны тебе квартиру отдать? — не сдержалась Полина.
— А что делать?! — слёзы в голосе. — София в школу скоро. Район менять не хочу — там хорошая школа рядом. Это ж для ребёнка!
— Опять манипулируешь? — жёстко спросила Полина. — Вечно ты Софией прикрываешься!
— Полина! — возмутился Паша.
— Что «Полина»? Правда же!
— Слушать это не буду! — крикнула Елена и трубку бросила.
Паша голову в руки уткнул.
— Что ж делать-то?
Полина рядом села, помолчала, потом вдруг:
— Давай завтра к Арсению Петровичу съездим. Поговорим, может, он съезжать собирается.
На следующий день приехали в старый район. Пятиэтажка обшарпанная, лифт скрипучий — но квартира в порядке.
Арсений Петрович — старичок интеллигентный в жилетке вязаной — с улыбкой встретил.
— Полина Андреевна! Павел Игоревич! Какими судьбами? Проходите, чай как раз готов.
Кухонька книгами заставлена. На окне фиалки, на столе — философская монография раскрытая.
— Арсений Петрович, у нас вопрос деликатный, — начала Полина за чаем. — Вы не планируете съезжать?
Профессор брови поднял — лоб морщинами покрылся.
— Что вы! Мне тут удобно. Тихо, библиотека рядом, до университета две остановки. А что такое? Аренду поднимать будете?
— Нет-нет, — Паша заверил. — Просто у сестры моей с жильём проблемы…
— Мы варианты рассматриваем, — перебила Полина. — Ничего конкретного.
Ещё поболтали — о погоде, о домофоне новом, о книге, которую профессор пишет. Полина в очередной раз убедилась — идеальный квартирант.
Обратно ехали молча. Паша за рулём, Полина в окно смотрит.
— Ну и что? — спросил наконец Паша.
— Ничего. Арсений Петрович — золото. Платит вовремя, квартиру бережёт. Не можем мы его выгнать.
— Но Лена…
— Паша, хватит! Твоя сестра должна сама свои проблемы решать. Поможем работу найти, квартиру подешевле. Но нашу отдавать — нет!
Вечером свекровь позвонила. Голос холодный, официальный.
— Паша, жду вас с Полиной завтра на ужин. Это не просьба.
Весь следующий день Полина места себе не находила. И не зря — когда приехали, там уже Елена с Софией сидела. Девочка в углу с планшетом, мать демонстративно не смотрит на Полину.
Ужин в гробовом молчании прошёл. Даже София притихла. Когда убрали тарелки, свекровь откашлялась — всё, сейчас начнётся.
— Итак. Поговорим начистоту. Лена рассказала — вы ей в помощи отказываете.
— Мам, мы не отказываемся…
— Деньги вам важнее родни, — перебила свекровь. — Понимаю, Полина. Квартира твоя, наследство твоё. Но неужели нельзя в положение войти?
У Полины внутри всё закипело. Годы сдержанности, попыток наладить отношения — всё к чёрту.
— Александра Олеговна, дело не в том, чья квартира. Дело в том, что мы на аренду рассчитываем для ипотеки!
— А Лена могла бы вам платить, — предложила свекровь. — Не столько, сколько профессор, но сколько сможет.
— Сколько? — Полина усмехнулась горько. — Пять тысяч? Десять? Нам тридцать минимум нужно!
— Вы оба работаете, — вмешалась Елена. — Зарплаты хорошие. Потерпеть не можете?
— Лена, — Полина из последних сил спокойствие держала. — Мы пять лет копили. На всём экономили. И сейчас экономим. Аренда — существенная часть бюджета.
— Значит, деньги важнее, — констатировала свекровь с таким презрением, что Полина вздрогнула.
— Не деньги — будущее наше! Мы хотим с ипотекой расплатиться, на ребёнка копить начать!
— На ребёнка? — хмыкнула Елена. — Пять лет женаты — детей нет. А у меня дочь растёт, условия нужны!
— Лена! — рявкнул Паша. — Не переходи на личности!
— А что? Правду говорю. У вас детей нет, две квартиры, зарплаты. А я одна ребёнка тяну, бывший копейки платит, хозяйка аренду задирает, а родной брат помочь не хочет!
— Хочу помочь, — тихо сказал Паша. — Но не за счёт нашего с Полиной будущего.
— Ах, какое благородство! — съязвила Елена. — Сначала своим помогать надо, а потом своё будущее строить!
— Лена, — Полина в глаза ей посмотрела. — А ты не думаешь, что в тридцать пять пора самой свои проблемы решать?
Тишина повисла. София от планшета оторвалась, на взрослых испуганно смотрит.
— Я пойду, — Полина встала. — Спасибо за ужин.
Вышла, слёзы сдерживая. Лестница скрипит, за дверями телевизоры бубнят — обычная жизнь, где люди не выясняют, кто кому должен.
Паша на улице догнал.
— Полин, постой!
— Зачем? Ещё раз послушать, какая я стерва бессердечная?
— Нет. — Взял за руку, в глаза заглянул. — Ты права. Лена должна сама справляться. Поможем, но не так, как она хочет.
Полина обалдела. Впервые он открыто её сторону принял.
— Серьёзно?
— Да. Достало между молотом и наковальней быть. Достало, что моя жена в моей семье чужой себя чувствует. Это неправильно.
Шли по вечернему городу за руки. Фонари в лужах отражаются, музыка где-то, подростки ржут — жизнь идёт.
Утром Елена позвонила.
— Паша, поговорить надо.
— Лен, что сказать хочешь — при Полине говори, — твёрдо ответил он, громкую связь включив.
— Ладно. — Напряжение в голосе. — Слушайте. Я… познакомилась кое с кем. Игорь его зовут, менеджер. Месяц встречаемся, вроде серьёзно.
— Поздравляю, — сказала Полина, не понимая, к чему это.
— Дело в том… — Елена замялась. — Я ему… приукрасила малость. Сказала, что у меня своя квартира, работа хорошая…
— И теперь боишься, что правду узнает, — догадался Паша.
— Он на отдых приглашает, — призналась Елена. — Но сначала с семьёй познакомиться хочет, где живу — посмотреть.
— И ты хочешь нашу квартиру для спектакля? — Полина ушам не поверила.
— На один вечер всего! На ужин приглашу, квартиру покажу. Что такого?
— Лен, ты себя слышишь? — спросил Паша. — На обмане отношения строить хочешь?
— Это не обман — хитрость маленькая! Игорь состоятельный. Узнает, что я квартиру снимаю, концы с концами еле свожу…
— И что? Бросит? — спросила Полина. — Думаешь, на лжи можно что-то построить?
— Вы не понимаете! — слёзы в голосе. — Это мой шанс! Игорь для нас с Софией — спасение!
Теперь ясно стало — не только жильё нужно, но и перед ухажёром покрасоваться.
— Лен, — мягко сказал Паша. — Понимаю, лучшей жизни хочешь. Но обман — не выход. Если Игорь нормальный — поймёт.
— Не поймёт! Такие мужики к успешным женщинам привыкли, а не к матерям-одиночкам!
— Тогда, может, он тебе не подходит? — предположила Полина.
— Легко вам! У вас всё есть! А мне о будущем дочери думать!
— Лен, — серьёзно сказал Паша. — Квартиру для этого не дадим. Но поможем по-другому. У Полины есть информация о вакансии — администратор в крупной компании, зарплата выше намного.
— Не нужна мне ваша благотворительность! — холодно ответила Елена и отключилась.
Паша растерянно на жену посмотрел.
— Сама не понимает, что творит. На лжи отношения — тупик.
Вечером свекровь позвонила.
— Паша, что происходит? Лена в слезах приехала — вы ей в последней просьбе отказали.
— Мам, просьба дикая была. Лена хотела нашу квартиру использовать, чтоб ухажёра обмануть.
— Какого ухажёра? — удивилась свекровь.
— Не рассказала? С каким-то Игорем встречается. Наврала ему про квартиру и работу. Теперь хочет его к себе пригласить — в нашу квартиру то есть.
Молчание.
— Мам?
— Да, слушаю, — растерянность в голосе. — Просто… не знала. Лена про мужчину не говорила.
— Вот видишь. Она не всё тебе рассказывает.
Неделя прошла в тишине. Паша ходил мрачный, но молчал. Полина понимала — тяжело ему, разрыв с семьёй.
В субботу незнакомая женщина позвонила — соседка свекрови.
— Павел? Вера Николаевна беспокоит. Александра Олеговна просила приехать. Срочно.
— Что случилось? — испугался Паша.
— Ничего страшного. Просто приезжайте.
Помчались. Паша весь извёлся, пальцами по рулю барабанит. Полина успокаивает, хоть сама на нервах.
Дверь соседка открыла — тётка в халате цветастом.
— Проходите. Александра Олеговна на кухне.
На кухне свекровь и незнакомый мужик лет сорока — подтянутый, в костюме дорогом.
— А вот и вы. Знакомьтесь — Игорь, друг Лены.
Полина с Пашей переглянулись.
— Приятно, — Игорь встал, руку протянул. — Лена много рассказывала.
Сели. Игорь смущённый немного, но держится достойно.
— Извините за неожиданность. Лена так о семье рассказывала — решил познакомиться. Без предупреждения.
— Давно с Леной знакомы? — спросила Полина, разглядывая мужика.
— Два месяца почти. В торговом центре познакомились. Она подарок племяннице выбрать помогла. Удивительная женщина — заботливая, работящая, позитивная.
Свекровь кивает одобрительно. Полина еле сдерживается — правду не рассказать. Паша под столом руку сжал — молчи, мол.
— Чем занимаетесь? — спросил Паша.
— Менеджер по развитию в строительной компании. Коммерческая недвижимость. Работа интересная, напряжённая.
— У Лены тоже график напряжённый, — осторожно заметил Паша.
— Да, рассказывала. Но она отличный организатор. Кстати, вы тоже квартиру в новостройке купили?
Полина брови подняла. Елена уже наплела с три короба.
— Да, в новом районе, — уклончиво ответил Паша.
— А у Лены квартирка уютная, — продолжил Игорь. — Приглашала несколько раз. Старый фонд, но душевно. Район хороший — тихо, зелено.
Переглянулись. Ясно — Елена уже водила его в бабушкину квартиру.
Тут дверь — бах! Елена с Софией. Увидела Пашу с Полиной — застыла.
— Вы что тут делаете? — растерянно.
— Мама позвала. С твоим другом знакомимся.
Елена побледнела, на мать испуганно глянула.
— Почему не сказала?
— Сюрприз хотела сделать, — невинно ответила свекровь. — Игорь так хорошо о тебе отзывается. Решила семейную встречу устроить.
София к Игорю подбежала, обняла.
— Привет! Игру принёс?
— Конечно, принцесса, — улыбнулся он, коробочку достал. — Как обещал.
Елена неловко улыбнулась, дочь за руку потянула.
— Соф, пойдём переоденемся.
— Не хочу! Хочу посмотреть подарок!
— Потом, — настойчиво сказала Елена, уводя дочь.
Когда вышли, Игорь к Полине с Пашей повернулся.
— Лена говорила, у вас вторая квартира, сдаёте. Отличное вложение. Я тоже об инвестиционной недвижимости думаю.
— Да, хорошее решение, — согласился Паша, на мать быстро глянув.
Елена вернулась без Софии, нервно улыбается.
— Игорь, пойдём? Ты ресторан обещал показать.
— Уже? — расстроилась свекровь. — А чай?
— В другой раз. У нас… билеты на выставку. Опаздывать не хочется.
— Жаль, — сказал Игорь. — Только начал с семьёй знакомиться. Может, в выходные у тебя соберёмся? Я ужин приготовлю.
Елена ещё больше побледнела.
— У меня… ремонт начинается. Пыль, грязь…
— Ремонт? — удивился Игорь. — Не говорила. Когда успела?
— Недавно решила. Интерьер освежить.
Полина больше не могла. Эта ложь, этот цирк…
— Лена квартиру снимает. То, что вы видели — наша квартира. Мы профессору сдаём.
Тишина. Часы тикают, вороны за окном каркают.
Лицо Елены исказилось.
— Полина, ты что… — начала она, но Игорь перебил.
— Снимаешь? — повернулся к Елене, в глазах разочарование. — Но ты говорила — твоя квартира. От бабушки досталась.
— Могу объяснить! — лихорадочно заговорила Елена. — Просто не хотела, чтобы ты думал…
— Что думал? Что ты с первого дня врёшь?
— Не вру! Приукрасила немного…
Игорь встал.
— Лена, мне пора. Позвони, когда будешь готова честно поговорить.
Кивнул всем и вышел. Елена, бросив на Полину взгляд ненависти, за ним выбежала.
— Зачем? — тихо спросил Паша.
— Затем, что ложь до добра не доводит. Пусть лучше сейчас узнает.
— Ты её шанс на счастье разрушила, — вмешалась свекровь.
— Какое счастье, мам? — возразил Паша. — На обмане? Лена нашу квартиру за свою выдавала. Правда всё равно бы вылезла.
Свекровь губы поджала, к окну отвернулась.
— Не понимаю я вас. Раньше семья друг друга поддерживала.
— Мы готовы поддерживать, — сказала Полина. — Но не во лжи.
Домой вернулись в молчании. Весь вечер Паша задумчивый, Полина заговорить не решается.
Перед сном Паша вдруг:
— Знаешь, ты права была. Мы слишком долго Лениным капризам потакали.
— Я не хотела, чтоб так вышло. Но эта ложь… Не могла молчать.
— Знаю. И спасибо тебе. Что помогла правду увидеть.
Вечером Елена позвонила.
— Довольны? — голос дрожит от злости. — Всё разрушили! Игорь сказал — ему время подумать надо. Не может с женщиной быть, которая с обмана начала.
— Лена, мне жаль, — ответил Паша. — Но подумай — к чему бы этот обман привёл?
— Ты весь правильный! А сам? Жене позволяешь нашим наследством распоряжаться! Сестре в помощи отказываешь!
— Лена, это не наследство — Полинина квартира. И мы не отказываем. Я про вакансию говорил.
— Засунь свою вакансию! — выкрикнула Елена и отключилась.
Неделя тишины. Елена не звонит, свекровь каждый день пилит — чёрствые вы, эгоисты. Полина видит, как Пашу это изматывает.
— Может, правда жёстко поступили? — спросил он как-то, в окно глядя.
— Паш, мы сделали что должны были. Нельзя вечно потакать человеку, который ответственность брать не хочет. Лена должна понять — за поступки отвечать надо.
Марина позвонила.
— Помнишь, про вакансию спрашивала? Место свободно. Зарплата на тридцать процентов выше, премии, соцпакет.
— Отлично. Информацию пришли — Лене передам. Хотя вряд ли она со мной говорить будет.
Вечером свекровь позвонила. Голос тихий, усталый.
— Паша… Лену уволили. Хозяйка в недостаче обвинила, без выходного выгнала. Лена в отчаянии. Серёга алименты задерживает, за квартиру платить нечем.
Паша на Полину посмотрел. Она кивнула.
— Мам, пусть позвонит. У нас информация о работе есть.
— Только работа? А квартира?
— Мам, мы обсуждали. Квартира сдана, контракт с Арсением Петровичем.
На следующий день Елена сама позвонила.
— Паша… — голос подавленный. — Мама сказала, у тебя про работу есть?
— Да. В компании подруги Полины вакансия администратора. Зарплата на тридцать процентов выше, премии, соцпакет.
— Меня возьмут?
— Если захочешь — Марина поможет. Она там начальник отдела.
Елена помолчала.
— Ладно. Попробую. Выбора нет. Хозяйка две недели на поиск жилья дала.
Прошёл месяц. Елена устроилась, квартиру нашла подешевле в том же районе — чтоб София школу не меняла. Отношения натянутые, но открытой войны нет.
Полина в супермаркете Елену встретила. Та продукты выбирает, цены сравнивает. Нервозности прежней нет.
Неловко поздоровались.
— Как на работе? — спросила Полина.
— Нормально. Спасибо за помощь. Работа правда лучше. И коллектив хороший.
Помолчали, на полки глядя.
— С Игорем как? — осторожно спросила Полина.
Елена вздохнула, но злости в глазах нет.
— Встречаемся. Но он осторожнее стал. Говорит — время нужно, чтоб снова доверять.
— Рада, что второй шанс дал.
— Да… Если б не ты…
— Если б не я — ты бы на обмане отношения строила. И рухнуло бы всё с треском, — твёрдо сказала Полина.
Елена задумчиво посмотрела.
— Возможно, права. Но признать… трудно.
— Понимаю.
— Кстати, — вдруг сказала Елена. — Игорь с Серёгой по алиментам помог разобраться. Юридически подкован. Теперь Серёга вовремя платит, полную сумму.
— Здорово! Финансово полегче?
— Да. Новая работа, алименты регулярные… Даже откладывать начала. Игорь бюджет планировать научил.
— Хороший человек, похоже.
— Да… — улыбнулась Елена. — Теперь понимаю — врать не надо было. Он честность ценит, ответственность. Как раз то, чего мне не хватало.
Распрощались. Полина домой с лёгким сердцем пошла. Может, тёплыми отношения не станут, но войны не будет.
Дома Паша ужин готовит — овощи режет неумело, кухня как после бомбёжки.
— Представь, мама звонила. Лена теперь сама от её помощи отказывается. Говорит — по средствам жить учиться надо.
— Похоже, ответственность проснулась, — улыбнулась Полина, обнимая мужа.
— Да. И вроде как заслуга парня её. Мама говорит — принципиальный, правильный. Учит бюджет планировать, деньги откладывать.
— С мамой как у вас?
Паша вздохнул.
— Сложно. Она считает — должны были квартиру отдать. В её время, говорит, родственники помогали, о себе не думали.
— Может, поймёт со временем — иногда лучшая помощь не всё за человека делать, а научить самому справляться.
— Не знаю. Мама упрямая. Для неё семья — всегда первое место. Даже если потакать слабостям.
— А для нас разве не на первом? Просто мы по-другому помощь понимаем.
Телефон. Свекровь.
— Паша, приглашаю вас с Полиной в воскресенье. Лена с Игорем и Софией придёт.
— Придём, мам.
Положил трубку, на Полину с надеждой:
— Может, шанс отношения наладить?
— Может. Но на чудо не рассчитываю. Твоя мама мнение не меняет легко.
В воскресенье пришли. Елена с Игорем и Софией уже там. Атмосфера напряжённая, но вежливая. Игорь интересный собеседник — умный, тактичный, с юмором. О работе рассказывает, Пашу про завод расспрашивает, с Полиной логистику обсуждает.
Елена тихая, сдержанная. Больше слушает. Полина заметила — на Игоря внимательно смотрит.
После ужина мужчины на балкон курить ушли, София играет. Свекровь вдруг к Полине обратилась:
— Ты права была насчёт Лены.
Полина удивлённо на свекровь уставилась.
— Ей правда нужно было научиться за себя отвечать, — продолжила свекровь, не глядя на невестку. — Я слишком долго потакала. Маленькой девочкой видела, защищать хотела.
— Вы как лучше хотели.
— Да. Но благими намерениями… Сама знаешь. — Свекровь наконец посмотрела. — Вижу, как она за месяц изменилась. Ответственнее стала, серьёзнее. Игорь хорошо влияет. И работа нравится.
— Я рада, что у неё налаживается.
— Но это не значит, что я полностью одобряю ваше решение по квартире, — добавила свекровь, тон снова прохладный. — В моём понимании семья должна всем делиться.
— Я уважаю ваше мнение. Но у нас с Пашей своё понимание семьи.
Свекровь кивнула. Разговор закончен. Полина понимает — полного примирения не будет. Слишком разные взгляды. Но хоть открытой вражды нет. И то хорошо.
Домой возвращались — Паша за руку взял.
— Спасибо.
— За что?
— Что не отступила. Помогла понять — иногда «нет» говорить надо. Даже близким.
Полина улыбнулась, руку сжала крепче. Жизнь не идеальна, с родственниками сложно, но у них с Пашей главное есть — они вместе, понимают друг друга, поддерживают. А остальное переживём.
У свекрови Елена маме посуду мыть помогает. Старая посуда — ещё бабушкина — звенит.
— Всё ещё обижаешься? — спросила мать.
Елена задумалась, тарелку вытирая.
— Уже нет. Сначала злилась жутко. Думала — специально вредят. Но теперь… Понимаю — правильно поступили. Иначе б я Игоря по-настоящему не встретила. Не начала б меняться.
Свекровь вздохнула, руки в воду опустив.
— Может, права. Но мне всё равно трудно — не захотели помочь.
— Помогли, мам. Не так, как я хотела. Но как нужно было.
София подбежала, за талию обняла.
— Мам, когда в новый дом поедем?
— Какой дом, солнышко?
— Ну, дядя Игорь говорил. Большой, за городом.
Елена улыбнулась, дочь по голове погладила.
— Когда-нибудь, милая. Сначала многому научиться надо.
Свекровь смотрит на дочь с внучкой, улыбается слегка. Может, Полина с Пашей правы были. Может, лучшая помощь — не готовое дать, а помочь самому найти.
За окном город шумит вечерний. Жизнь идёт — со сложностями, конфликтами, примирениями. И каждому свой путь искать приходится, выбор делать, за решения отвечать. Только так можно вырасти по-настоящему, взрослым стать, ценить научиться то, что есть, и добиваться того, чего хочешь.
