Елена складывала в папку последние справки о доходах, когда Павел вернулся с работы. Вечерний воздух струился через приоткрытое окно, принося запах цветущих лип с соседнего двора. Документы для ипотеки почти собраны — оставалось только определиться с долями собственности.
— Паш, давай еще раз обсудим, — начала Елена, не отрываясь от бумаг. — У меня накопления семьсот тысяч, у тебя четыреста. Плюс ипотека. Логично оформить пополам, правда?
Павел кивнул, снимая куртку.
— Конечно, Лен. Справедливо же.
Елена улыбнулась, продолжая перебирать документы. Трехкомнатная квартира в новостройке стоила три миллиона восемьсот тысяч. Первоначальный взнос составлял миллион сто тысяч — как раз их общие сбережения. Остальное покроет ипотека на пятнадцать лет. Расчеты сходились идеально.
На следующий день Елена позвонила в банк, чтобы уточнить детали оформления. Менеджер объяснила, что при равных долях оба супруга становятся созаемщиками, каждый отвечает за свою часть кредита. Все выглядело разумно и честно.
Но через три дня атмосфера изменилась. Павел стал избегать разговоров о квартире. Когда Елена поднимала тему документов, муж отвечал односложно, ссылался на усталость или срочные дела. Странное поведение настораживало.
— Паш, мы же договорились подать заявку до конца недели, — напомнила Елена в четверг вечером. — Ставка может измениться.
— Да, да, конечно, — пробормотал Павел, уткнувшись в телефон. — Завтра разберемся.
Но и в пятницу ничего не изменилось. Павел ушел на работу, не упомянув про банк. Елена растерянно смотрела на аккуратно сложенные документы. Что происходит? Еще неделю назад муж с энтузиазмом обсуждал планировку, выбирал этаж, спорил о расположении кухни.
В субботу утром Елена решила взять инициативу в свои руки. Павел допивал кофе, собираясь к родителям.
— Паш, я записалась к менеджеру на понедельник, — сказала Елена твердо. — Подавать документы будем вместе?
Павел поставил чашку с такой силой, что кофе плеснул на стол.
— Лен, не торопи события. Нужно все взвесить.
— Что взвешивать? Мы же все обсудили!
— Ну… может, стоит подумать еще.
Елена нахмурилась. Такие уклончивые ответы совершенно не похожи на Павла. Обычно муж говорил прямо, не ходил вокруг да около.
— О чем думать? — настаивала Елена. — Объясни, что тебя смущает.
— Потом поговорим, — отрезал Павел, вставая из-за стола. — Я к родителям поехал.
Дверь хлопнула, оставив Елену наедине с недоумением. Что случилось за эту неделю? Кто или что заставило мужа передумать?
Ответ пришел неожиданно. В среду Елена возвращалась с работы раньше обычного — отпустили из-за ремонта в офисе. Поднимаясь по лестнице, услышала знакомые голоса из-за двери. Павел разговаривал с кем-то по телефону, и тон беседы заставил Елену остановиться.
— Мам, ну как ты не понимаешь… — голос Павла звучал устало и раздраженно.
Елена замерла у двери, ключи в руке. Разговор был слышен отчетливо.
— Сынок, ты что, подкаблучник? — резкий голос свекрови прорезал тишину. — Квартира ж должна быть НАША, а не этой!
Елена почувствовала, как кровь отлила от лица. «Этой»? Валентина Сергеевна говорила о ней? О своей невестке?
— Мам, мы же договорились оформить пополам, — слабо возражал Павел.
— Договорились! — фыркнула свекровь. — А как разведетесь? Что тогда? Половину квартиры отдашь чужой тетке?
— Мы не собираемся разводиться…
— Ой, да все так говорят! — перебила Валентина Сергеевна. — Посмотри вокруг — кто женат остался? Твой друг Костя развелся, соседи наши развелись. Все разводятся! А ты что, дурак, половину жилья отдавать будешь?
Елена прислонилась к стене, чувствуя, как дрожат руки. Три года замужества, общие планы, доверие — и вот результат. Свекровь называет ее «чужой теткой», а муж… муж даже не пытается защитить.
— Тем более она деньги-то откуда взяла? — продолжала Валентина Сергеевна. — Наверняка от прежнего какого-нибудь. Вот и вкладывается теперь в твою квартиру.
— Мам, Лена эти деньги честно заработала…
— Честно! Девчонки нынче всякое честным заработком называют. Ты лучше на мою квартиру оформляй, сынок. Уж я-то тебя не брошу, не то что эта.
Павел молчал. Елена напряженно вслушивалась, ожидая возражений, защиты, хотя бы слабого протеста. Но муж безмолвствовал.
— Слышишь меня? — настаивала свекровь. — Оформляй на себя одного или на меня. Чтобы в случае чего не остался ни с чем.
— Да, мам, я понял, — наконец произнес Павел. — Наверное, ты права.
Елена закрыла глаза, опираясь о холодную стену подъезда. «Наверное, права». Три слова, перечеркивающие все доверие. Муж соглашается лишить ее доли в квартире, которую они покупают на ее же деньги.
— Вот и умница! — довольно произнесла Валентина Сергеевна. — А то я уж думала, совсем под каблук попал. Деньги у нее возьми, а квартиру на себя оформи. И никому ни слова — зачем лишние разговоры?
— Хорошо, мам.
Елена тихо спустилась на этаж ниже, чтобы не попасться на глаза мужу. Сердце билось так громко, что казалось, соседи услышат. Нужно время, чтобы обдумать услышанное, принять решение.
Вечером Павел вернулся с работы в обычном настроении, словно ничего не произошло. Елена наблюдала за мужем, изучая привычные жесты, интонации. Как долго он скрывал истинные намерения? Или решение созрело только после материнского внушения?
— Паш, — начала Елена осторожно, — мне звонили из банка. Спрашивают, когда подадим документы.
Павел поднял глаза от ужина, и Елена заметила легкое напряжение в его взгляде.
— А что ты ответила?
— Сказала, что уточню у тебя.
— Понятно, — Павел отложил вилку. — Слушай, Лен, а давай еще подумаем насчет долей?
Вот оно. Началось. Елена приготовилась к разговору, который определит их дальнейшие отношения.
— О чем думать? — спросила Елена нейтральным тоном.
— Ну… может, проще на одного оформить? Меньше бумажной волокиты.
— На тебя, значит?
Павел кивнул, избегая прямого взгляда.
— Логично же. Я как мужчина отвечаю за семью.
Елена медленно поставила чашку с чаем.
— Паш, а мои деньги куда денутся? Семьсот тысяч — не шелуха.
— Никуда не денутся, — поспешно заверил муж. — Это же наша общая квартира. Просто оформим на меня для простоты.
«Для простоты». Как просто звучит. Елена вспомнила слова свекрови: «Деньги у нее возьми, а квартиру на себя оформи». План работает безотказно.
— То есть я вкладываю семьсот тысяч, а собственником становишься ты? — уточнила Елена.
— Лен, ну что ты как чужая! — возмутился Павел. — Мы же семья. Какая разница, на кого оформлено?
Большая разница. Огромная. Но сейчас Елена не стала спорить. Нужно понять, насколько далеко готов зайти муж в своем обмане.
— Ладно, — согласилась Елена. — Подумаю.
Павел заметно расслабился.
— Вот и отлично! А то мама переживает, говорит, лучше все оформить правильно сразу.
Значит, Валентина Сергеевна в курсе планов. Елена кивнула, изображая понимание.
— Твоя мама мудрая женщина.
— Точно! — обрадовался Павел. — Опыт у нее большой.
Опыт манипулирования сыном — определенно большой. Елена поднялась из-за стола, убирая посуду. Нужно срочно действовать, пока не стало слишком поздно.
На следующий день Елена взяла отгул и отправилась к юристу. Пожилая женщина внимательно выслушала историю.
— Понимаете, — объяснила Ольга Викторовна, — если квартира оформляется на одного супруга, второй теряет права на недвижимость. Даже при разводе. Особенно если докажут, что деньги были подарены.
— То есть мои семьсот тысяч просто исчезнут?
— Юридически — да. Конечно, можно составить дополнительное соглашение о долевом участии, но если муж не согласится…
Елена поблагодарила юриста и вышла на улицу. Солнце светило по-летнему ярко, но настроение оставалось мрачным. Значит, план свекрови вполне осуществим. Взять деньги невестки и оставить ее ни с чем.
Вечером Павел вернулся домой в приподнятом настроении.
— Лен, я сегодня еще раз с мамой поговорил, — начал муж, развешивая пиджак. — Знаешь, что она сказала? Что будет спокойнее, если квартира оформлена на меня. На всякий случай.
— На какой случай? — поинтересовалась Елена.
Павел замялся.
— Ну… мало ли что в жизни бывает. Так надежнее для всех.
— Для всех или для тебя с мамой?
— Лен, ты что-то странно говоришь, — нахмурился Павел. — Мы же семья. Какие могут быть скрытые мотивы?
Елена промолчала, лишь кивнула и ушла в спальню. Ночью ворочалась без сна, размышляя над услышанным разговором. К утру решение созрело. Если Павел готов обмануть ради мамы, значит, семья для него не первостепенна.
Следующие дни Елена провела в тишине, наблюдая за мужем. Павел ходил довольный, строил планы, рассказывал о преимуществах единоличной собственности. Словно убеждал себя в правильности поступка.
— Представляешь, Лен, — говорил муж за завтраком, — мама советует взять ламинат подороже. Говорит, на полах экономить нельзя.
Елена мешала кашу, молча слушая. Валентина Сергеевна уже планирует ремонт в квартире, которую покупают на чужие деньги.
— А еще мама предлагает кухню под заказ сделать, — продолжал Павел. — По ее дизайну. У нее вкус отличный.
— Конечно, — согласилась Елена. — Мама лучше знает.
Павел просиял, принимая согласие за одобрение. А Елена мысленно отмечала каждую деталь материнского вмешательства.
Через три дня Елена взяла отгул и отправилась в банк. Менеджер удивилась просьбе отменить предварительную бронь на квартиру.
— Но ведь вы уже внесли задаток! — напомнила сотрудница.
— Обстоятельства изменились, — коротко ответила Елена.
Задаток в пятьдесят тысяч сгорел, но это мелочь по сравнению с семьюстами тысячами накоплений. Деньги Елена перевела в другой банк, подальше от семейного бюджета.
Дома об отмене бронирования Елена не упомянула. Пусть Павел узнает позже, когда придет подавать документы. А пока стоит послушать, что планируют мать и сын.
Вечером Павел разговаривал с Валентиной Сергеевной по телефону прямо при Елене. Свекровь была в восторге от успехов сына.
— Молодец, Пашенька! — хвалила мать. — Я тебе говорила, что надо быть мужчиной в семье. А то жены нынче совсем обнаглели, права качают.
— Да, мам, ты была права, — соглашался Павел, поглядывая на Елену. — Надо думать головой, а не сердцем.
— Вот именно! А теперь слушай, что я тебе скажу про ванную комнату…
Валентина Сергеевна принялась диктовать требования к сантехнике. Елена слушала этот монолог и удивлялась наглости свекрови. Женщина уже полностью завладела квартирой, которую еще не купили.
На следующей неделе Елена взяла отпуск. Сказала мужу, что устала на работе, нужно отдохнуть. Павел поддержал идею — супруга не будет мешать подготовке документов.
— Отдыхай, Лен, — одобрил муж. — А я пока с ипотекой разберусь.
Елена кивнула, мысленно усмехаясь. Интересно, что скажет Павел, когда узнает об отмененной брони?
Время отпуска Елена использовала для размышлений. Гуляла по парку, читала, встречалась с подругами. Постепенно туман в голове рассеивался, и картина становилась ясной. Павел выбрал мать вместо жены. Предал доверие ради материнского одобрения.
Дома атмосфера не изменилась. Павел по-прежнему был любезен, рассказывал о планах на квартиру. Валентина Сергеевна звонила ежедневно, интересовалась прогрессом. Мать и сын обсуждали каждую мелочь будущего ремонта.
— А обои в спальне какие возьмем? — спрашивала свекровь. — Я видела в магазине красивые, с узором.
— Мам, давай Лену спросим, — предложил Павел.
— Зачем? — удивилась Валентина Сергеевна. — Ты же хозяин квартиры. Тебе и решать.
Елена притворилась, что не слышит разговора. Пусть матушка решает все сама, раз так хочется.
Через месяц наступило время действовать. Елена собрала необходимые документы: паспорт, свидетельство о браке, справки о доходах. Но не для ипотеки — для развода.
В ЗАГС пришла рано утром, подала заявление без лишних объяснений. Сотрудница назначила дату расторжения брака через месяц.
— Супруг согласен? — уточнила женщина.
— Узнает сегодня, — ответила Елена.
Домой вернулась к обеду. Павел сидел за столом с растерянным видом, перед ним лежали документы для банка.
— Лен, ты что-то знаешь про бронь на квартиру? — спросил муж, увидев жену.
— Знаю, — спокойно ответила Елена. — Отменила неделю назад.
Павел подскочил с места.
— Как отменила? Зачем?
— Потому что денег больше нет, — объяснила Елена, развешивая куртку. — Перевела в другой банк.
— Ты что, совсем спятила? — взорвался Павел. — Мы же договаривались!
— Договаривались оформить пополам, — напомнила Елена. — А ты решил по-другому.
Павел замер, осознавая смысл сказанного. Секрет раскрылся.
— Ты… подслушивала?
— Не подслушивала. Услышала случайно твой разговор с мамой, — призналась Елена. — Про подкаблучника и про то, что квартира должна быть ваша, а не этой.
Лицо Павла покраснело. Муж понял, что план провалился.
— Лен, это не то, что ты думаешь…
— Это именно то, что я думаю, — перебила Елена. — Ты решил взять мои деньги и оставить меня ни с чем. По совету мамы.
— Но мы же семья! — попытался оправдаться Павел.
— Семья — это ты с мамой, — ответила Елена. — А я, видимо, чужая тетка, как выразилась Валентина Сергеевна.
Павел попытался что-то возразить, но слова не находились. Весь план рухнул за несколько минут.
— Кстати, — добавила Елена, — сегодня подала на развод. Через месяц будет готово.
— Что?! — ахнул Павел. — Ты не можешь!
— Могу и делаю, — ответила Елена. — Раз ты прав, что ничего мне не нужно, то и жить с тобой незачем.
Павел метался по комнате, пытаясь найти слова для убеждения. Но поздно. Доверие разрушено, отношения кончены.
— Лен, давай все обсудим, — просил муж. — Можно же договориться.
— Не о чем договариваться, — отрезала Елена. — Ты выбрал маму. Теперь пусть мама тебе и квартиру покупает.
Вечером Павел звонил Валентине Сергеевне, объяснял ситуацию. Свекровь кричала в трубку, обвиняла невестку в неблагодарности. Но денег на квартиру у матери не было.
— Мам, что теперь делать? — растерянно спрашивал сын.
— Не знаю, — признавалась Валентина Сергеевна. — Я думала, все получится.
Елена собирала вещи, слушая этот разговор. Планы рухнули, иллюзии рассеялись. Остались только пустые обещания и разбитые надежды.
Через неделю Елена съехала к подруге. Развод прошел без препятствий — делить было нечего. Павел остался в съемной квартире с долгами и мечтами о недвижимости.
А Елена начала новую жизнь. Без обмана, без манипуляций, без свекрови, решающей чужие судьбы. Семьсот тысяч накоплений остались при ней — честно заработанные, честно сбереженные.
