— Нина Аркадьевна, — сдержанно сказала Марина. — Вы забыли расплатиться.
— Ну что ты, — улыбнулась та. — Мы же свои! Ты же не думаешь деньги с родни брать?
Марина всегда обладала пробивным характером. Даже когда они с Вадимом начали встречаться, именно она была инициатором свадьбы. Она знала, чего хочет от жизни — и шла к этому прямой дорогой, не озираясь по сторонам.
Еще до замужества Марина пекла дома: ароматные пирожки, нежнейшие пирожные, имбирные пряники с росписью, от которых пищали в восторге и дети, и взрослые.
Чуть позже, когда улеглась первая романтика после свадьбы она решила посоветоваться с мужем:
— Вадим, ты знаешь, я подумываю о том, чтобы открыть свою пекарню. Раньше я жила в квартире одна. Между мной и тортами не было преград, а сейчас мы живем вдвоем и это не совсем удобно для обоих.
На кухне уже не хватало места, да и заказов становилось все больше. Пора было расти.
— Ты понимаешь, что для такого важного дела нужны деньги. Много денег.
— Я понимаю. У меня есть немного накоплений. Я думала снять небольшое помещение, где можно было бы и готовить, и продавать. Все равно по началу большинство будет из заказов. Постепенно буду готовить и на наличие. А там, надеюсь, все пойдет лучше и лучше.
Пока Марина собиралась духом, просматривала цены на оборудование, выверяла каждый заказ до грамма и откладывала буквально каждый рубль — Вадим в один из вечеров наивно обмолвился об этом за чаем у своей мамы. Сказал он без задней мысли, будто хвастаясь:
— Маринка планирует открыть свою пекарню. Решила всерьез заняться бизнесом.
Нина Аркадьевна, которая в этот момент размешивала сахар в чае, застыла и, прищурившись, спросила:
— Свою пекарню?
— Ну да. Сказала, пора расширяться, — продолжал Вадим, будто не замечая, как у матери сузились глаза.
— А деньги на это она откуда возьмет? — резко спросила Нина Аркадьевна, не утруждая себя фильтрацией слов. — Или кредитов набрала? Или, прости Господи, тебя уговорила в это влезть?
Вадим нахмурился:
— Мам, ну ты чего? Она давно начала откладывать, еще до свадьбы.
— Ага, единоличница значит, — сдержанно кивнула Нина Аркадьевна и тут же поменялась в лице. — А я что? Я просто считаю, что для женщины важна семья и дети, а не эти ваши бизнесы. Ты посмотри на нее — все ей мало. То пирожки, то бизнес… А семья? А ты? Тебя она вообще спрашивала?
Вадим пожал плечами. Он, может, и не был в восторге от маминого тона, но ссориться с ней не любил. А уж тем более — спорить. Поэтому просто промолчал.
На следующий день Нина Аркадьевна сама позвонила Марине. Без приветствий и любезностей она спросила в лоб у невестки о ее планах на будущее:
— Марин, слышала, ты там пекарню задумала открывать. Только смотри не переоцени себя. У нас вон соседка Тане тоже ателье приспичило открыть, а через полгода в долгах, как в шелках. Муж, бедный, до сих пор кредит за нее выплачивает.
Марина внимательно слушала свекровь, а затем холодно ответила:
— Спасибо за заботу, Нина Аркадьевна. Но я хорошо просчитала риски. У меня есть план и поддержка.
— Надеюсь, ты не Вадима имеешь в виду? Он тебе что, бесплатный банкомат?
Это уже было перебором. Марина коротко бросила:
— У меня нет времени на этот разговор. До свидания.
И сбросила звонок.
Ее трясло не от страха, а от ярости. Ее дело, ее мечта всей жизни, ее каждодневный труд — и все это пытаются раздавить одним телефонным звонком?! Только потому, что она не «должна» хотеть чего-то большего, чем кухня и пыльная полка с салфетками в серванте.
Но Марина прекрасно понимала, что перемены почти всегда вызывают недовольство у тех, кто сам давно никуда не двигается. И теперь, вопреки всему, она была уверена: пекарня у нее точно будет.
Вопреки недовольству свекрови, Марина открыла свою пекарню через полгода. Маленькое, но уютное помещение на окраине спального района. Рядом школа, рынок, остановка — идеальное проходное место.
И в первый же рабочий день, сразу после обеда, дверь пекарни распахнулась, и на пороге появилась ее мама — Ольга Анатольевна, с фирменной улыбкой и авоськой в руках.
— Я за любимыми булочками, — бодро произнесла она.
Марина бросила на мать взгляд, полный благодарности. Ольга Анатольевна взяла к чаю парочку медовых пряников и слойку с сыром, а потом гордо сказала продавцу, молодой студентке, которую Марина взяла на работу:
— Запоминай, деточка. Это моя дочка и она большая умница. Все сама, все сама!
К дню официального открытия Марина подготовилась, как к свадьбе. Даже больше.
На двери висели воздушные шары — розовые, кремовые и нежно-бирюзовые. Над витриной пестрела вывеска: «Кекс от Марины», в точности как в ее Инстаграме, где она вела блог уже порядка пяти лет. Там ее знали, и ждали не только кексы, но и авторские торты, и вафельные трубочки с заварным кремом, и даже соленые бриоши.
Перед входом разгуливал огромный плюшевый медведь в колпаке и белом фартуке, на котором было написано «Пробуй мини-кекс!». В одной лапе у него была корзинка с крошечными пирожками, а в другой — визитки. Прохожие останавливались, пробовали пирожки и фотографировались с медведем. Некоторые сразу заходили внутрь — за «бОльшей версией» пирожков.
Внутри играла легкая мелодичная музыка. Витрины пестрели свежей выпечкой, а аромат сдобы буквально тянул людей скупить все.
— А можно пирожки положить в контейнер? — спрашивали мамы с детьми.
— Можно кофе к булочке? — уточняли студенты.
— Девушка, а куличи к пасхе у вас будут? — интересовались пожилые дамы.
Марина улыбалась. Она стояла за прилавком, в фартуке, и чувствовала — вот он, ее момент. Тот, к которому она так долго шла.
А вечером, когда двери уже были закрыты, она села отдохнуть на маленьком диванчике в уголке перед тем как пойти домой. Вадим зашел с букетом разноцветных роз и широко улыбнулся:
— Прости, не смог раньше вырваться с работы. Как все прошло?
Он поцеловал супругу и вручил ей букет, а Марина посмотрела на него и ответила:
— Я думала, что будет хуже, но… у меня почти все раскупили!
И в этот момент ей стало абсолютно все равно, что скажет кто-то там — будь то Нина Аркадьевна или кто-то еще. Это было доказательством того, что женщина может все, стоит только захотеть.
Прошла неделя. Марина работала, как пчелка: вставала рано, готовила партии теста, управлялась с поставками, консультировала клиентов, принимала заказы. В витрине все было идеально — слойки с яблоком, рулеты с маком, мини-багеты и ароматные витые плюшки с маком.
От Нины Аркадьевны не было ни слуху, ни духу. И Марина, вопреки ожиданиям, даже не расстроилась — наоборот, была рада. Спокойствие без комментариев, упреков и назиданий свекрови казалось редкой роскошью. Но недолго музыка играла.
На следующей неделе, в среду утром, когда Марина как раз выложила свежеиспеченные булочки с чесноком, дверь с мелодичным звоном открылась. На пороге появилась Нина Аркадьевна. Под руку с ней шла бойкая женщина с химической завивкой и крупным золотым кулоном на цепочке.
— Вот она, моя золотая невестка! — бодро заявила свекровь и толкнула подругу в бок. — Я же говорила, Валя, пекарня у нас своя. Все свое. Хлеб, пироги, печенье — на любой вкус!
Валя кивала, озираясь по сторонам.
— И правда уютненько… А пахнет как!
— Мы сейчас булочек возьмем, хлеба и чего-нибудь к чаю. Не будем же с пустыми руками уходить! — провозгласила Нина Аркадьевна и, не дожидаясь реакции Марины, направилась к витрине.
Они долго выбирали, причмокивая, охая и подбадривая друг друга. Взяли два батона, несколько булочек с маком, с творогом, с корицей, а также миндальное печенье и пакетик мини-кексов. Когда подошло время расчета, Марина с привычной вежливостью произнесла итоговую сумму, но Нина Аркадьевна сделала вид, что не расслышала.
— Валя, представляешь, все это — Мариниными руками. И сама печет, и сама управляет. Ну просто золото, не девочка! — звонко произнесла она, не реагируя на невестку.
— Ага, молодец, конечно, — кивнула Валя и потянулась к пакету.
— Спасибо, Марин! — крикнула Нина Аркадьевна и они направились к двери.
— Нина Аркадьевна, — сдержанно сказала Марина. — Вы забыли расплатиться.
— Ну что ты, — улыбнулась та. — Мы же свои! Ты же не думаешь деньги с родни брать?
Марина хотела что-то сказать, и перед ее глазами промелькнул образ матери, которая недавно покупала булочки, чтобы поддержать труд дочери, а не пользоваться выгодной возможностью.
На следующий день все повторилось. Только подруга была уже другая — Светлана, с огромной кожаной сумкой и маникюром «как у Аллы Борисовны».
А потом была Татьяна Павловна, потом Римма с мопсом на поводке — каждое утро Марина наблюдала один и тот же сценарий. Нина Аркадьевна приходила с новой спутницей, щебетала, набирала товаров и уходила, как ни в чем не бывало, оставляя за собой только стойкий аромат духов с пудровой нотой и пустую кассу.
К концу недели Марина сидела вечером над бухгалтерией, и волосы у нее начинали шевелиться от цифр. По записям, только за шесть дней «семейных визитов» свекрови убыток составил почти десять тысяч рублей.
На следующий день, рано утром, она налила себе крепкого чая и решила поговорить с мужем перед работой.
— Вадим, нам надо поговорить. И желательно — сегодня.
— Что-то случилось?
— Да. Твоя мама устроила у меня филиал социальной помощи нуждающимся. Если она и дальше будет бесплатно водить своих подруг в мою пекарню, я приму меры.
— Да? Я не знал, честное слово.
— Мне без разницы знал ты или нет. Мать твоя, вот ты с ней и поговори. Иначе я перестану пускать их внутрь. Я и так сейчас выручаю гроши. Мне надо как-то установиться на новом месте, платить аренду в конце концов. Или твоя мама таким изощренным способом решила показать, что у меня ничего не получится?
На следующее утро, пока Марина ехала в пекарню, она набрала номер мамы.
— Доброе утро… Мам, слушай, мне нужна твоя помощь. Тут… мать Вадима разошлась не на шутку. Уже неделю по очереди водит в пекарню всех своих подруг за выпечкой. Только вот не платит. Совсем.
— Как это не платит? — строго спросила Ольга Анатольевна. — Серьезно?
— Абсолютно. Каждый день — новая «гостья», и каждый день минус заработок из кассы. Позавчера — Татьяна, вчера — Римма, сегодня, думаю, что будет кто-то новый.
— Сегодня не будет, — резко оборвала дочь Ольга Анатольевна. — Скажи, во сколько они обычно приходят?
— Где-то к десяти утра. Как по расписанию.
— Отлично. Я тоже зайду в это время. Посмотрим, что она будет делать при мне.
Ровно в десять утра дверь пекарни вновь распахнулась. И как по сценарию, на пороге появилась Нина Аркадьевна, под ручку с Валей — да-да, снова с Валей. Видимо, подруги у нее закончились.
— Ну, Мариша, мы снова к тебе! Булочек твоих захотелось, да, Валюша? — громко, чтобы слышали все клиенты, прокричала свекровь, не замечая, как у Марины напряглась спина.
— А как же, — поддакнула Валя. — Твои пироги такие мягкие… И кексики улетали только так! Мой муж сказал, что надо каждый день их покупать.
Марина уже открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут за их спинами раздался холодный, твердый голос:
— Как неожиданно! И вы тут, Нина Аркадьевна.
Все повернулись. В дверях стояла Ольга Анатольевна. В строгом пальто, с черной сумкой и холодной решимостью на лице.
— О, Олечка Анатольевна! — растерянно замахала руками Нина Аркадьевна. — И ты здесь! Какая приятная встреча. Мы вот решили поддержать бизнес своей дочери. Мы ж теперь родня, как-никак.
— Ммм… понятно. Ну, что посоветуете? — вскинула брови Ольга Анатольевна, а Марина еле держалась, лишь бы не прыснуть от смеха.
— Батон просто прелесть! Булочки вот эти, с творогом тоже! — нахваливала свекровь.
— Ну вот их мне, доченька, и заверни с собой. А то сегодня на обед ничего не взяла, — мать обратилась к Марине, а после снова повернулась к Нине Аркадьевне. — А вы что будете брать? Уже выбрали?
— Да, мы вот тут понемножку, — она показала на пакет у кассы, который был до верху набит выпечкой.
— Ну раз вы уже все, тогда платите первыми, — Ольга Анатольевна сделала шаг назад, пропуская вперед женщин.
— Платить? — Нина Аркадьевна смутилась. — Да, конечно. Сейчас мы заплатим.
В этот момент Валентина дернула ее за рукав куртки и тихонько шепнула:
— Ты же говорила, что мы бесплатно, как в прошлый раз.
— Больше такого не будет! — громко воскликнула Ольга Анатольевна, которая стояла позади. — Доставайте денежки.
Свекровь, закипая от злости, вынула на стол несколько купюр и поспешила удалиться вместе с Валентиной.
— Марина, дорогая, положи мне еще, пожалуйста, шесть булочек с маком и коробку песочного печенья, — любезно произнесла Ольга Анатольевна, когда дамы с покупками вышли из пекарни.
— Спасибо! — улыбнулась Марина, передавая пакет с покупками матери. — Я уже не знала, что с ними делать.
— Звони еще, если вернуться. И не давай себя в обиду. Выше нос! — мать легонько ударила Марину по носу, развернулась и исчезла за дверью.
С тех пор свекровь больше не приходила в пекарню невестки. А вот ее подруги захаживали. Однажды, Валентина, подходя к кассе, наклонилась и тихонько шепнула:
— Ты извини меня, я же не знала, что у вас не было договоренности. А твой хлеб и пирожки и правда отличные. Я всегда заходить буду и другим посоветую.
Марина улыбнулась и поняла, что все делает верно. Впереди еще будет много людей, желающих сломить ее волю. Только она не будет сдаваться так просто.
