— Ах вот как! — закричал он, вскидывая руки. — Значит, теперь ты у нас непокорная жена? Все нормальные женщины слушаются своих мужей! Все! Они ездят к родителям мужа, ухаживают, помогают, а не выдумывают, у кого что было три месяца назад! Твоя мама перенесла операцию — и что? Моя мать растила меня одна! Я ей всем обязан! А ты думаешь только о себе!
Ангелина — очень душевный и ранимый человек. Она работает педагогом дополнительного образования по рисованию для детей младшего школьного возраста. Она любит читать, слушать романтическую музыку и гулять по набережной. Тишина, мягкий вечерний свет, шелест листвы — все это настраивает ее на отдых и вдохновение.
Совсем недавно Ангелина вышла замуж за Максима. Он был таким уверенным, высоким и красивым молодым человеком, что не влюбиться было просто невозможно. Максим с первых дней знакомства знал, чего хочет, и умел убеждать. У каждого из них была своя квартира, но Ангелина без колебаний переехала к мужу в его двухкомнатную, купленную в ипотеку. Свою квартиру она решила сдавать, чтобы иметь дополнительный источник дохода.
Первые месяцы были как в тумане: медовый месяц в Сочи, совместные выходные с прогулками, завтрак в постель, разговоры до полуночи. Все казалось таким правильным. Потихоньку налаживали быт. Ангелина старалась: покупала уютные мелочи, варила кашу по утрам, приносила с работы детские рисунки и рассказывала об успехах своих маленьких подопечных.
Но вскоре все стало меняться. Не сразу, а постепенно.
Началось с выходных. Максим предложил съездить к его маме и папе — просто проведать. «Они пожилые, им будет приятно». Конечно, Ангелина не возражала. Ей нравились его родители. Первый раз она испекла для них яблочный пирог. На второй раз — купила торт и выбрала красивую скатерть для стола. А потом — купила свежую клубнику с рынка.
Прошло несколько недель, и посещение родителей Максима по субботам стало обязательной процедурой. Максим уже даже не спрашивал, он просто сообщал:
— В субботу поедем к родителям. Надо что-то купить.
Ангелина кивала, ведь она привыкла заботиться.
Потом его мама как-то между делом пожаловалась, что тяжело стало убираться. В воскресенье Ангелина снова поехала к ним — пылесосить и мыть полы в квартире. Потом — гладить белье, потом — наводить порядок в шкафу. Максим в это время мог находиться совсем в другом месте.
Например, в прошлое воскресенье он уехал с друзьями загород, а своих родителей оставил на хрупкие плечи Ангелины.
— Они у меня уже не молодые, ты же понимаешь, — говорил он Ангелине вечером, развалившись на диване. — Им нужна помощь. Ты у меня такая заботливая. На кого я могу еще положиться?
Свою маму Ангелина видела все реже. Каждый раз, когда она заикалась, что неплохо бы съездить и к ее родителям тоже, Максим реагировал одинаково:
— Ты же каждый день можешь им позвонить. Зачем ехать? Тем более живут они далеко, так просто не дойти.
Иногда Ангелина молчала, иногда пыталась объяснить, что ее мама недавно перенесла операцию, и ей тоже нужна помощь. Но Максим хмурился:
— Не надо сравнивать. Моя мама однажды мне кровь из носа останавливала, когда я в детстве упал с дерева. Мне кажется, она заслужила немного заботы.
— А причем здесь это? — улыбнулась Ангелина, поняв, какую глупость произнес ее супруг. — Твоя кровь была неизвестно когда, а операция мамы — три месяца назад.
Ангелина продолжала ездить и к своим родителям по будням дня после работы и к свекрам. Она варила супы, мыла окна, ходила в продуктовый магазин. Когда ее мама попала в больницу с гипертоническим кризом, и Ангелина сорвалась туда на весь день, Максим обиделся:
— Ты бы так ради моей матери не побежала. Как-то несправедливо. Я, между прочим, думал, что ты будешь им, как родная. А на деле… — он скривил лицо и отвернулся.
Ангелина не сдержалась:
— Максим, я твоя жена, а не обслуга твоих родителей. Я могу помогать, но не жить у них все выходные. Моя мама не хуже твоей. И у меня не десять рук. Почему я должна заботиться о твоих больше, чем о своих?
Он молча вышел на балкон и закурил. Это был первый раз, когда между ними появились недосказанности. Максим не думал, что Ангелина когда-нибудь станет перечить ему.
А на следующей неделе Максим, как ни в чем не бывало, спросил:
— В субботу поедем к родителям?
Ангелина внимательно посмотрела на мужа, а потом медленно покачала головой:
— Нет. В субботу я поеду к своим. А ты как хочешь. Мне кажется, что после свадьбы они тебя еще ни разу не видели в гостях.
Максим замер, не поверив собственным ушам. Его глаза налились злостью.
— Ты что-то сказала? — переспросил он, медленно поднимаясь с дивана.
— Я поеду к своим родителям, — повторила Ангелина спокойно. — Им тоже нужна забота. Я давно обещала навестить маму. И хватит делать вид, будто мои родители — это посторонние люди.
— Ах вот как! — закричал он, вскидывая руки. — Значит, теперь ты у нас непокорная жена? Все нормальные женщины слушаются своих мужей! Все! Они ездят к родителям мужа, ухаживают, помогают, а не выдумывают, у кого что было три месяца назад! Твоя мама перенесла операцию — и что? Моя мать растила меня одна! Я ей всем обязан! А ты думаешь только о себе!
Ангелина молча застегивала сумку. Он кричал, вспоминая, как «вложился в эту квартиру», как она «еще ничего не сделала для его семьи», и даже умудрился обвинить супругу в эгоизме. Ангелина все молчала.
— Никакого уважения! — продолжал Максим, не в силах взять себя в руки, — Во что ты превратилась? Если ты думаешь, что в браке можно делать все по своему усмотрению, то ты сильно ошибаешься. Пока ты носишь мою фамилию — ты обязана…
Он не успел договорить. Ангелина взяла ключи, накинула легкий плащ, безразлично взглянула на мужа и уверенно произнесла:
— Я никому ничего не обязана. Ни тебе, ни твоей маме, ни этой квартире. И фамилию твою я ношу не по принуждению, а по любви. Только, видимо, любви здесь больше нет.
И ушла.
Ни хлопка двери, ни крика в ответ, ни проклятий — только ее тихие шаги в подъезде. Максим стоял в кухне, сжав кулаки. Впервые за все время их знакомства он не знал, что делать дальше. Раньше Ангелина себя так не вела — она безропотно выполняла все, о чем просил супруг.
Ангелина тем вечером приехала к родителям, как и планировала. Ее мама — Светлана Леонидовна чувства себя уже гораздо лучше. Ангелина не смогла притворяться, что у нее все хорошо, и мать это сразу же заметила.
Как только открылась дверь, Ангелина вдруг расплакалась. В этот вечер они долго сидели на кухне и разговаривали со Светланой Леонидовной. Мать кивала и обнимала дочь, пока та рассказывала, как Максим поступил с ней.
— Конечно же, ты должна делать только так, как ты это чувствуешь. А вот про родителей, это он не хорошо сказал… Тебе стоит подумать о дальнейших отношениях с таким человеком.
— Да… я и сама это понимаю. Я думала, что Максим сможет остановиться в бесконечной череде своих желаний, но он не смог. А самое обидное, что он считает себя правым. И к тому же думает, что я должна заслужить место рядом с ним, будто это какой-то титул, — с обидой в голосе, произнесла Ангелина.
— Понимаю… Давай, знаешь, как поступим? Останешься у нас, чтобы было время подумать, а потом решишь, как успокоишься.
Ни в субботу, ни в воскресенье, ни в понедельник Ангелина не вернулась домой. На звонки Максима не отвечала. На сообщения тоже.
В понедельник вечером, как обычно, Ангелина вышла с работы и направилась к остановке. Она все еще чувствовала себя некомфортно от неопределенности, с которой она жила последние дни. Ангелина надела тонкую мохеровую кофточку, закинула сумку на плечо и вышла на улицу. Она уже собиралась достать из сумочки карту для проезда, как вдруг чья-то сильная рука резко схватила ее за запястье.
Она вздрогнула. Перед ней стоял Максим. Его глаза метали искры, а лицо перекосило от злости.
— Ты куда собралась?! — прошипел он, сжимая ее руку крепче. — Думаешь, можно просто так уйти от меня? Думаешь, я позволю тебе так себя вести?
— Отпусти, — выдавила Ангелина и попыталась выдернуть руку, но он ее очень держал крепко.
— Поехали домой, — резко произнес Максим. — Устроила спектакль, тоже мне! Все жены возвращаются, и ты вернешься. Мне надоело это шоу. Быстро садись в машину!
Он потянул ее к припаркованной у обочины машине, и Ангелина уже почувствовала, как в животе стынет страх. Она оглянулась — люди начали оборачиваться, кто-то замедлял шаг. Она пыталась вырваться, но Максим только сильнее сжал пальцы, резко одергивая ее.
— Отпусти, — уже громче сказала она, — отпусти сейчас же!
— Все равно вернешься, — процедил он сквозь зубы, и в этот момент к ним подошел незнакомый мужчина — высокий, в очках, с серьезным взглядом.
— Эй, мужчина, зачем вы тащите девушку в машину? Девушка, он вам знаком?
— Да, это мой… — начала Ангелина, но тут же добавила, — бывший. И он не может контролировать себя…
— Я вызываю полицию, — спокойно сказал мужчина и уже достал телефон.
Максим резко отпустил Ангелину и отступил на шаг. Его губы скривились в презрительной ухмылке.
— Вы все с ума посходили. И ты тоже, — выдохнул он. — Отлично. Валяй. Пусть теперь этот придурок спасает тебя.
— Спасибо, — тихо сказала Ангелина мужчине, — но полицию не надо. Просто… просто можете меня проводить до остановки?
— Конечно.
Максим что-то буркнул себе под нос, развернулся и сел в машину. Через несколько секунд он уехал.
Незнакомец молча прошел с Ангелиной до остановки, дождался, пока она сядет в автобус, и только потом ушел. Она чувствовала, как сердце колотится в груди. Ей хотелось поскорее добраться домой.
Но возле родительского дома, у подъезда, ее ждал Максим. Он стоял, прислонившись к капоту. Максим выглядел уже не таким злым, как прежде.
— Ангелина… поговорим?
Она вздохнула и пошла к двери.
— Пожалуйста, — сказал он чуть громче. — Я… я был не прав. Я был в бешенстве. Мне тяжело понять, почему ты так резко ушла. Я скучаю. Я не могу без тебя.
Ангелина остановилась и повернулась к нему.
— Максим, ты пытался меня затащить в машину, словно какую-то вещь. Ты кричал на меня посреди улицы. Это не про любовь. Ты хочешь вечно держать меня под контролем. И пока ты этого не поймешь, даже разговаривать бессмысленно.
— Но мы же семья… — попытался вставить он.
— Для меня семья — нечто иное, но, боюсь, тебе не понять. Мне не нужен такой брак, Максим. Я подаю на развод. Если до сегодняшнего дня я еще сомневалась, то после твоих слов и действий точно решилась.
Она достала ключ и открыла подъезд и исчезла за дверью, не оглянувшись. Максим остался стоять под серым небом.
— Ну и проваливай! — он сплюнул, сел в машину и на большой скорости направился подальше от дома Ангелины.
Ангелина действительно подала на развод — без истерик и долгих разговоров, без попыток что-то еще объяснить. Просто добавила все необходимые документы и онлайн заполнила заявление. Она ничего не требовала: за год брака у них не появилось ни общего имущества, ни совместных детей, ни, как выяснилось, настоящего партнерства.
Максим воспринял это не как разрыв отношений, а как личное оскорбление. Его самолюбие было задето. Он считал, что жена не имеет права вот так взять и подать на развод. И, конечно же, она должна была понести должную расправу.
Именно поэтому через пару недель Ангелина получила повестку в суд. Максим подал иск. В нем он требовал… компенсацию за год совместного проживания в его квартире.
— Это абсурд, — сказала Ангелина своему юристу. — Я ничего не просила. Это его квартира, а ипотеку он взял за полгода до свадьбы.
— Именно поэтому мы выиграем, — спокойно ответил юрист. — Он не сможет доказать, что у вас были какие-либо совместные финансовые обязательства по его жилью. Все это — его фантазии.
Суд длился недолго. Максим громко пытался рассказать, как «много вложил», как «Ангелина пользовалась всем бесплатно», как «ему теперь одиноко и несправедливо». Но судья строго прервала его:
— Уважаемый, квартира была оформлена на вас до вступления в брак. Никаких доказательств, что ответчица вкладывала средства в недвижимость, не предоставлено. В иске отказано.
Максим вышел из зала суда еще более злой, чем туда отправлялся. Будто он только что проиграл не иск, а свою гордость. Ангелина, наоборот, чувствовала необычайную легкость.
На улице светило яркое весеннее солнце. Она вдохнула полной грудью, поправила ремешок сумки и последовала домой. У подъезда ее родного дома цвела черемуха, и в воздухе пахло свободой.
— Ну что, — сказала она самой себе. — Сначала развод, теперь — новая жизнь.
И шагнула в нее с легким сердцем.
