— Ну что застыла? Давай заносить вещи, — Павел протиснулся мимо жены с двумя огромными сумками.
— Не могу поверить, Паш. Мы сделали это. Целых пять лет ипотеки, — Эля провела рукой по деревянной стене. — Наш дом.
— Технически еще три дня назад он стал нашим, когда мы подписали последние бумаги, — улыбнулся Павел, опуская сумки на пол. — Но да, теперь мы здесь. Надо только немного привести все в порядок до конца учебного года, чтобы Гоша и Дина приехали уже в готовый дом.
Эля прошла в гостиную. Просторная комната с большими окнами, выходящими на сосновый лес. Именно такой дом они и хотели — в тихом дачном поселке, чтобы дети могли бегать по траве, дышать свежим воздухом, а не сидеть в городской квартире.
— Ты представляешь, как обрадуются двойняшки? — Эля открыла окно, впуская свежий воздух. — Гоша сразу побежит исследовать участок, а Дина наверняка захочет свою комнату украсить.
— Да, а еще я обещал им построить качели между теми двумя соснами, — Павел подошел и обнял жену за плечи. — Ради этого момента стоило вкалывать все эти годы.
Они стояли так несколько минут, просто наслаждаясь моментом. Семь лет назад, когда родились двойняшки, они жили в крошечной съемной квартире. Потом были бесконечные переработки, вторая работа у Эли по вечерам, ранний детский сад для малышей. И вот теперь — собственный дом.
Их идиллию нарушил звук подъезжающей машины. Эля выглянула в окно и нахмурилась.
— Это… твоя мама? — неуверенно спросила она.
Павел удивленно посмотрел на жену.
— Не может быть. Я ей даже не говорил, что мы сегодня приезжаем.
Но это действительно была она. Полина Евгеньевна, одетая с иголочки, как всегда, вышла из такси и критически осмотрела фасад дома. Затем решительным шагом направилась к входной двери.
— Нашлись наконец-то! — с порога заявила она. — Я звонила тебе, Павлик, пять раз! Почему не отвечаешь?
— Здравствуй, мама, — Павел обнял мать. — У меня телефон разрядился в дороге.
— Здравствуйте, Полина Евгеньевна, — вежливо поздоровалась Эля. — Мы не ожидали вас увидеть.
— Я так и поняла, — свекровь прошла в дом, придирчиво осматриваясь. — А я вот решила проверить, что вы тут купили за такие деньги. Павлик столько рассказывал об этом доме.
Эля и Павел переглянулись. Павел пожал плечами — он ничего матери не рассказывал. Дом они выбирали вдвоем, и решение о покупке принимали самостоятельно.
Полина Евгеньевна тем временем обошла гостиную, заглянула на кухню, поднялась на второй этаж. Вернувшись, она вынесла свой вердикт:
— Хороший дом построили, большой. Ждите нас завтра, будем у вас все лето жить, — заявила свекровь, оглядывая их новую дачу.
Эля чуть не поперхнулась.
— Простите?
— Ну, я, отец и моя сестра Зина, — пояснила Полина Евгеньевна, как будто это было самим собой разумеющимся. — Нам давно пора отдохнуть на природе. А тут как раз и внуки приедут после школы. Давно я их не видела.
— Мама, но мы только въехали, — начал было Павел. — Нам нужно еще многое доделать…
— Вот мы и поможем, — отрезала Полина Евгеньевна. — И не спорь со мной, Павлик. Я твоя мать, и я соскучилась по внукам.
Эля стиснула зубы. Соскучилась? За семь лет Полина Евгеньевна видела внуков от силы раз десять. Когда Эле нужно было выйти на работу, а детей некуда было отдать, свекровь всегда находила отговорки. То давление, то подруга заболела, то путевка в санаторий.
— Полина Евгеньевна, — осторожно начала Эля, — мы планировали провести лето только своей семьей. Дети…
— Я семья! — отрезала свекровь. — И Павлик мой сын. А ты кто такая, чтобы указывать, когда мне видеться с внуками?
— Мама! — вмешался Павел. — Эля ничего такого не сказала.
— Всё понятно с вами, — Полина Евгеньевна поджала губы. — Не хотите старуху видеть. Но ничего, я уже всё решила. Завтра приедем. Вещи привезем. Комнату нам приготовьте на втором этаже, ту, что с балконом.
С этими словами она направилась к выходу, не слушая возражений.
— И да, Павлик, — обернулась она у двери. — Позвони своему отцу. У него спина болит, поможешь нам вещи завтра занести.
Когда такси уехало, Эля медленно повернулась к мужу.
— И что это было?
— Понятия не имею, — Павел выглядел растерянным. — Она никогда так не делала раньше.
— Она собирается жить в нашем доме всё лето! — Эля повысила голос. — В доме, за который мы платили пять лет! И ты просто позволил ей это?
— А что я должен был сделать? — развел руками Павел. — Ты же знаешь, какая она. Если ей что-то взбрело в голову…
— Ты мог сказать «нет», — отрезала Эля. — Просто сказать «нет, мама, это наш дом, и мы сами решаем, кто в нем будет жить».
Павел опустил голову.
— Давай подумаем об этом завтра? Может, она передумает.
Но Эля знала — Полина Евгеньевна не передумает. И завтра начнется настоящий кошмар.
Следующее утро началось со стука в дверь. Эля, которая только закончила разбирать вещи на кухне, вздохнула и пошла открывать. На пороге стояли Полина Евгеньевна, ее муж Виктор Степанович и сестра Зинаида. За ними возвышалась гора чемоданов и коробок.
— Доброе утро, родные! — преувеличенно бодро воскликнула свекровь. — А мы вот и приехали!
Виктор Степанович, высокий худощавый мужчина с добрыми глазами, виновато улыбнулся Эле:
— Здравствуй, Элечка. Не сердись уж на нас, стариков.
Зинаида, копия своей сестры, только с более резкими чертами лица, просто кивнула и прошла мимо Эли, будто та была прислугой.
— Павлик! — закричала Полина Евгеньевна. — Иди помоги отцу с вещами!
Павел вышел из ванной, вытирая руки полотенцем.
— Здравствуйте, — он поцеловал мать в щеку и пожал руку отцу. — Вы… серьезно всё это привезли?
— А как ты думал? — фыркнула Полина Евгеньевна. — На три месяца едем, не на выходные. Тащи чемоданы, не стой столбом!
Следующий час прошел в хаосе. Вещи заносили, распаковывали, перекладывали. Эля с ужасом наблюдала, как их только что обустроенный дом заполняется чужими вещами. Полина Евгеньевна командовала процессом, указывая, куда что ставить.
— А эта ваза тут совершенно не смотрится, — заявила она, переставляя любимую вазу Эли с комода. — И вообще, тут нужно всё переделать. Не волнуйся, Элечка, я займусь.
Эля стояла посреди своей гостиной и чувствовала себя чужой. Павел таскал чемоданы, стараясь не встречаться с ней взглядом.
Когда основная часть вещей была разобрана, Полина Евгеньевна объявила:
— Так, сейчас мы с Зиной едем в магазин. Нужно купить продукты на неделю. И заодно посмотрим, что еще нужно для дома.
— У нас всё есть, — попыталась возразить Эля. — Я вчера ездила за продуктами.
— Ну что ты, дорогая, — снисходительно улыбнулась свекровь. — То, что ты купила, это так… перекусить. А я готовлю настоящие обеды. Павлик, дай денег.
К удивлению Эли, Павел молча достал кошелек и отдал матери несколько купюр.
Когда женщины уехали, Эля повернулась к мужу:
— Ты понимаешь, что происходит? Они действительно собираются жить здесь всё лето!
— Успокойся, — Павел попытался обнять её, но Эля отстранилась. — Ну что тут такого? Дом большой, места всем хватит.
— Дело не в месте! — воскликнула Эля. — Это наш дом, Паша! Мы его купили, мы его обустраивали. А теперь твоя мать ведет себя так, будто это её дом!
Виктор Степанович, который тихо сидел в углу, откашлялся:
— Элечка, ты прости нас. Полина просто так показывает свою любовь. Она хочет быть ближе к внукам.
— А где была эта любовь, когда детям нужна была бабушка? — горько спросила Эля. — Когда я выходила на работу через месяц после родов, потому что нам нужны были деньги?
Виктор Степанович опустил голову:
— Ты права. Но пойми и ты нас. Полина недавно работу потеряла. Тридцать лет в одной фирме, и вот… сократили. Ей сейчас очень тяжело.
Эля замерла. Вот оно что. Свекровь лишилась работы, и теперь ищет, чем заполнить пустоту.
— Мне жаль, — искренне сказала она. — Но это не значит, что она может просто взять и вторгнуться в нашу жизнь.
— Элечка, детей-то только через неделю привезут, — тихо сказал Виктор Степанович. — Может, всё наладится к тому времени?
Эля хотела ответить, но в этот момент зазвонил телефон Павла. Он ответил, и его лицо изменилось.
— Да… понимаю… хорошо, буду через час.
Закончив разговор, он повернулся к Эле:
— Мне нужно срочно ехать в офис. Проблемы с новым проектом.
— Сейчас? — Эля не могла поверить своим ушам. — Ты оставишь меня одну с ними?
— Это работа, Эль, — Павел начал собираться. — Ты же знаешь, какая сейчас ситуация в компании. Не могу я отказаться.
Эля знала. Последние месяцы Павел часто говорил о проблемах в его строительной фирме. Ходили слухи о банкротстве, о сокращениях. Но сейчас ей было не до этого.
— Отлично, — холодно сказала она. — Иди. А я буду разбираться с твоей мамой.
Когда Павел уехал, Виктор Степанович неловко подошел к Эле:
— Я… пойду прогуляюсь по поселку. Воздухом подышу.
И он тоже ушел. Эля осталась одна в доме, который еще вчера казался ей раем, а сегодня превратился в поле битвы.
Дни перед приездом детей слились для Эли в один бесконечный кошмар. Полина Евгеньевна и Зинаида полностью взяли дом под свой контроль. Они меняли расположение мебели, решали, что будет на обед, и постоянно критиковали всё, что делала Эля.
— Нет, ну кто так готовит? — восклицала свекровь, глядя, как Эля нарезает овощи. — Дай сюда, я покажу.
И отбирала нож, отодвигая невестку в сторону.
Павел почти не бывал дома — проблемы на работе требовали его постоянного присутствия. А когда он всё-таки приезжал, то старался не вмешиваться в конфликты.
— Потерпи немного, — шептал он Эле вечером. — Скоро привыкнем друг к другу.
Но Эля не хотела привыкать. Это был их дом, их мечта. И она не собиралась отдавать его без боя.
Последней каплей стало то, что Полина Евгеньевна начала приглашать в гости своих знакомых из поселка.
— Это же Верочка! — радостно сообщила она Эле одним утром. — Моя подруга со старой работы. Она купила дачу в соседнем поселке. Я пригласила её на чай.
— Вы пригласили постороннего человека в мой дом без моего разрешения? — тихо спросила Эля.
— Что значит «посторонний»? — возмутилась свекровь. — Верочка — замечательный человек! И вообще, я здесь живу, я и решаю, кого приглашать.
— Нет, Полина Евгеньевна, — твердо сказала Эля. — Вы здесь гостите. Это наш с Пашей дом.
— Нет, милочка, — свекровь наклонилась к самому лицу Эли. — Это дом моего сына. А ты кто такая? Жена? Ну так жены приходят и уходят, а мать у сына одна.
Эля почувствовала, как земля уходит из-под ног. Неужели свекровь намекает на развод?
— Что вы имеете в виду? — спросила она дрожащим голосом.
— Ничего, дорогая, — сладко улыбнулась Полина Евгеньевна. — Просто напоминаю, где твое место.
В этот момент в дверь позвонили — приехала Верочка. За ней последовали еще две подруги Полины Евгеньевны. Они расселись в гостиной, громко обсуждая последние новости и сплетни. Эля ушла в спальню и закрыла дверь.
Вечером, когда Павел вернулся с работы, она решила серьезно поговорить с ним.
— Паш, так больше не может продолжаться, — сказала она, когда они остались одни на веранде. — Твоя мать ведет себя так, будто это её дом. Она приглашает гостей, командует мной, переставляет вещи. Я так не могу.
Павел устало вздохнул:
— Что ты предлагаешь? Выгнать их?
— Да! — воскликнула Эля. — Именно это я и предлагаю. Пусть едут домой.
— Эль, ты же слышала — у мамы проблемы. Её сократили. Сейчас не лучшее время требовать от неё…
— А когда будет лучшее время? — перебила его Эля. — Когда она полностью захватит наш дом? Когда превратит меня в прислугу? Или когда настроит против меня детей?
— Ты преувеличиваешь, — Павел потер лоб. — Мама просто хочет помочь.
— Нет, Паша, — Эля покачала головой. — Она не помогает. Она захватывает территорию. И если ты этого не видишь, значит, ты слепой.
Павел вскочил:
— Довольно! Это моя мать, Эля! Я не позволю тебе так о ней говорить!
— А я твоя жена! — Эля тоже поднялась. — Но тебя это, похоже, не волнует!
Они стояли друг напротив друга, тяжело дыша. Впервые за десять лет брака они по-настоящему ссорились.
— Я не буду обсуждать это сейчас, — наконец сказал Павел. — У меня и так проблем по горло.
И он ушел в дом, оставив Элю одну на веранде.
На следующий день должны были приехать дети.
Гоша и Дина ворвались в дом как маленький ураган. Семилетние двойняшки были полны энергии и восторга от нового дома.
— Мама, тут так классно! — кричал Гоша, носясь по комнатам. — У меня своя комната будет?
— А у меня? — вторила ему Дина. — Я хочу ту, с цветами на обоях!
Эля улыбалась, глядя на них. Ради этих моментов стоило терпеть все трудности.
— Конечно, солнышки. У каждого будет своя комната.
— А вот и мои золотые! — Полина Евгеньевна спустилась по лестнице с распростертыми объятиями. — Идите к бабушке!
Дети замерли, с удивлением глядя на неё. Они редко видели бабушку и не привыкли к таким проявлениям чувств с её стороны.
— Здравствуйте, бабушка, — вежливо сказала Дина, позволяя себя обнять.
— Привет, — буркнул Гоша, стараясь держаться подальше.
— Вы что, бабушку не узнали? — притворно возмутилась Полина Евгеньевна. — А у меня для вас подарки!
Лица детей мгновенно просветлели. Полина Евгеньевна достала из сумки два больших пакета.
— Это тебе, Диночка, — она протянула пакет девочке. — Набор для рисования и кукла, о которой ты мечтала.
Дина с восторгом вытащила огромную куклу в пышном платье. Эля нахмурилась — дочка никогда не просила такую куклу. Да и рисовать она не любила.
— А это тебе, Гошенька, — свекровь протянула второй пакет мальчику. — Конструктор. Самый большой, какой был в магазине!
Гоша с сомнением посмотрел на коробку. Он предпочитал книги и настольные игры, а не конструкторы.
— Спасибо, — вежливо сказал он.
— Ну что вы такие кислые? — воскликнула Полина Евгеньевна. — Это же подарки от бабушки! А кто любит бабушку, тот сейчас побежит и крепко её обнимет!
Дети неловко обняли бабушку, косясь на мать. Эля пыталась сохранять спокойствие, но внутри всё кипело. Свекровь даже не знала, что любят её внуки. За семь лет она так и не потрудилась узнать их вкусы и предпочтения.
— Дети, идите разбирайте свои вещи, — сказала Эля. — А потом пойдем гулять, покажу вам участок.
— Какие вещи? — отмахнулась Полина Евгеньевна. — Они и потом разберут. А сейчас мы пойдем есть торт, который бабушка специально для вас купила!
— Но мы только приехали, — попыталась возразить Эля. — И до обеда…
— Элечка, не будь занудой, — перебила её свекровь. — Дети приехали на каникулы! Пусть радуются жизни!
И она увела двойняшек на кухню, где их ждал огромный торт со взбитыми сливками.
Эля осталась стоять посреди гостиной, чувствуя, как её медленно вытесняют из жизни собственных детей.
Вечером, когда дети уже спали, уставшие от впечатлений и переевшие сладкого, Эля решила прогуляться по участку. Ей нужно было подумать, как действовать дальше.
Проходя мимо гостевого домика, она услышала голоса. Полина Евгеньевна и Зинаида сидели на крыльце и разговаривали.
— Ты молодец, Поля, — говорила Зинаида. — Всё правильно делаешь. Детей на свою сторону перетягиваешь.
— А то! — самодовольно ответила Полина Евгеньевна. — Скоро они ко мне больше привяжутся, чем к этой своей мамаше.
— А дальше что? — спросила Зинаида.
— А дальше, — понизила голос свекровь, — я здесь останусь. Насовсем.
Эля замерла за кустом сирени.
— Как насовсем? — удивилась Зинаида. — А твоя квартира?
— Продала я квартиру, Зина, — вздохнула Полина Евгеньевна. — Долги же платить надо было. После того, как меня сократили, я кредитов набрала… Думала, быстро новую работу найду. А кому я нужна в 58 лет?
— И что теперь?
— А теперь буду жить здесь. С сыном, с внуками. Дом большой, места всем хватит. А эта… — она кивнула в сторону дома, — или привыкнет, или уйдет. Мне все равно.
Эля отшатнулась, зажав рот рукой, чтобы не закричать. Вот оно что! Свекровь не просто в гости приехала — она планирует здесь остаться! Навсегда!
Эля на цыпочках вернулась в дом и закрылась в спальне. Её трясло от гнева и страха. Что делать? Как бороться с этим?
Она достала телефон и набрала номер подруги.
— Марина? Прости за поздний звонок. Мне очень нужен твой совет.
План созрел не сразу. Эле нужно было время, чтобы собрать информацию и решить, как действовать. После разговора с Мариной она начала вести дневник, записывая все манипуляции свекрови.
«День 1. Полина Евгеньевна дала детям конфеты перед обедом, хотя я просила не делать этого. Когда они отказались есть суп, она сказала: «Видишь, Элечка, они не голодные. Не надо их мучить своей правильной едой»».
«День 3. Свекровь сказала Дине, что её платье слишком простое, и подарила ей новое — яркое и совершенно не по размеру. Когда я возразила, она ответила при ребенке: «Мама просто не понимает, что красиво»».
«День 5. Гоша получил наказание за то, что толкнул сестру. Полина Евгеньевна тайком отвела его в свою комнату и дала планшет, который мы с Пашей запрещаем в наказание».
Записей становилось всё больше. Параллельно Эля начала общаться с соседями. Оказалось, что до них в доме жила другая семья, которая продала его именно из-за конфликтов.
— Да-да, — подтвердила соседка Нина Петровна. — Семья Кравцовых. Хорошие люди были. Но свекровь у них… Ой, не могу сказать, что плохая, но очень властная женщина. Всё под себя подмять хотела. В итоге молодые не выдержали и продали дом.
— А свекровь? — затаив дыхание спросила Эля.
— А что свекровь? Она потом ещё полгода жила тут одна. А потом уехала куда-то. Говорят, к дочери в город.
Эля записала и эту информацию. Картина становилась всё яснее — Полина Евгеньевна хотела не просто контролировать их жизнь, она хотела забрать себе их дом!
Но самое страшное было то, что дети, кажется, начинали поддаваться влиянию бабушки. Особенно Дина, которая всегда была более восприимчивой.
— Мама, а почему бабушка говорит, что мы можем жить тут все вместе? — спросила она однажды вечером, когда Эля укладывала её спать.
— А тебе бы этого хотелось? — осторожно спросила Эля.
— Не знаю, — задумчиво ответила девочка. — Бабушка разрешает нам много вещей, которые ты запрещаешь. Это весело. Но…
— Но что? — Эля затаила дыхание.
— Но ты грустная всё время, — Дина погладила маму по руке. — И папа тоже какой-то нервный. Вы ругаетесь шепотом, думаете, мы не слышим.
Эля обняла дочь. Дети всё замечают, как она могла забыть.
— Дина, послушай, — тихо сказала она. — Бабушка очень любит вас. Но это наш дом. Мы с папой долго работали, чтобы его купить.
— Я знаю, — кивнула девочка. — Гоша тоже это говорит. Он не хочет, чтобы бабушка тут жила все время.
В этот момент Эля поняла — она должна действовать решительно, и не только ради себя, но и ради детей.
На следующий день Павел сообщил, что через неделю они устроят праздник — день рождения двойняшек.
— Мама уже все организовала, — сказал он, избегая взгляда жены. — Будут её друзья из поселка и их внуки.
— Что? — Эля не поверила своим ушам. — Паша, мы всегда сами организовывали праздники для детей! С их друзьями!
— Эль, не начинай, — устало ответил Павел. — У меня на работе такой завал, я не могу еще и дома воевать.
— А ты не думал, что у меня тоже есть предел? — тихо спросила Эля. — Что я тоже могу не выдержать?
Павел наконец посмотрел на неё:
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что либо мы решаем проблему со свекровью, либо я забираю детей и уезжаю.
— Ты шантажируешь меня? — поразился Павел.
— Нет, я ставлю условие, — твердо ответила Эля. — Это наш дом, Паша. И наши дети. И я не позволю твоей матери разрушить нашу семью.
Павел долго молчал, а потом сказал:
— Дай мне время до праздника. Я поговорю с ней.
День рождения двойняшек превратился в настоящий спектакль. Полина Евгеньевна превзошла саму себя — огромный стол с угощениями, воздушные шары, музыка, которую дети не любили, и толпа незнакомых людей, преимущественно пожилых соседей свекрови с внуками.
Гоша сидел в углу с недовольным видом, отказываясь участвовать в конкурсах. Дина храбро улыбалась, но было видно, что ей не по себе среди чужих детей.
— Ну что ты такая кислая? — шепнула Полина Евгеньевна Эле. — Праздник же! Я все организовала, тебе даже делать ничего не пришлось.
— Это не тот праздник, который хотели дети, — так же тихо ответила Эля.
— А ты спрашивала? — фыркнула свекровь. — Детям всегда нравятся подарки и торты. А остальное — ваши выдумки.
В этот момент Полина Евгеньевна хлопнула в ладоши, привлекая внимание гостей:
— Дорогие друзья! Я хочу сообщить вам радостную новость! Теперь я буду жить здесь постоянно, с моим любимым сыном и прекрасными внуками!
По комнате пробежал одобрительный шепоток. Эля увидела, как Павел напрягся, а дети удивленно переглянулись.
— И еще одна новость, — продолжала Полина Евгеньевна. — Моя сестра Зинаида тоже останется с нами! Теперь мы будем одной большой дружной семьей!
Эля почувствовала, как к горлу подступает ком. Она поймала взгляд Гоши, в котором читалась паника. Мальчик медленно покачал головой — «нет».
Это стало последней каплей.
— Нет, — сказала Эля, и её голос неожиданно громко прозвучал в комнате. — Этого не будет.
Полина Евгеньевна обернулась к ней с натянутой улыбкой:
— Что ты сказала, дорогая?
— Я сказала «нет», — Эля встала. — Вы не будете жить в нашем доме постоянно. Ни вы, ни ваша сестра.
— Элечка, успокойся, — свекровь нервно рассмеялась. — Ты себя нехорошо ведешь при гостях.
— Нет, Полина Евгеньевна, — Эля подняла голову. — Это вы ведете себя нехорошо. Вы приехали в гости и решили, что можете захватить наш дом. Дом, за который мы платили пять лет.
— Паша! — свекровь повернулась к сыну. — Скажи своей жене, чтобы она прекратила эту сцену!
Но Павел молчал, глядя на Элю с каким-то новым выражением.
— Вы продали свою квартиру и решили, что можете просто переехать к нам, — продолжала Эля. — Вы настраиваете детей против меня, вы командуете в моем доме, вы приглашаете чужих людей без нашего разрешения.
— Да как ты смеешь! — вскричала Полина Евгеньевна. — Я мать твоего мужа! Я имею право…
— Нет, мама, — вдруг сказал Павел, подходя к жене. — Ты не имеешь права. Эля права — это наш дом.
В комнате повисла тишина. Даже дети замерли, наблюдая за развернувшейся сценой.
— Паша, — свекровь сменила тактику, её голос задрожал. — Ты что же, выгоняешь родную мать на улицу? Мне некуда идти!
— Не надо драмы, мама, — твердо сказал Павел. — Мы можем помочь тебе найти жилье. Но жить здесь постоянно вы не будете.
В этот момент зазвонил телефон Павла. Он взглянул на экран и резко выдохнул.
— Извините, — сказал он и вышел на веранду.
Полина Евгеньевна воспользовалась моментом:
— Видите, какая невестка? Родную свекровь выгоняет! А я ведь только помочь хотела, с детьми посидеть…
— Неправда! — вдруг воскликнул Гоша, вскакивая со своего места. — Бабушка, ты никогда раньше с нами не сидела! Когда мама просила тебя помочь, ты всегда была занята!
— Гошенька, что ты такое говоришь? — свекровь попыталась обнять внука, но он отстранился.
— Правду! — мальчик был возмущен. — Ты хочешь забрать наш дом! А еще ты говорила, что заберешь нас к себе жить, если мама и папа будут против!
По комнате пробежал шокированный шепот. Эля почувствовала, как холодеет от этих слов.
— Это неправда! — воскликнула Полина Евгеньевна. — Мальчик всё выдумал!
— Нет, не выдумал! — поддержала брата Дина. — Ты это сказала вчера, когда думала, что мы спим. А мы с Гошей слышали!
Павел вернулся в комнату, и по его лицу было видно, что произошло что-то важное.
— Что случилось? — спросила Эля.
— Мне предложили должность руководителя отдела, — медленно сказал Павел. — И компания не банкротится. Нас купил крупный инвестор.
— Паша, это же замечательно! — воскликнула Эля, забыв на мгновение о конфликте.
— Да, — он улыбнулся. — И теперь я точно знаю, что мы справимся. Без посторонней помощи.
Он повернулся к матери:
— Мама, я всё решил. Мы поможем тебе найти и снять квартиру в городе. Но жить здесь вы не будете.
— Как ты можешь так поступать со мной? — свекровь сделала шаг назад. — После всего, что я для тебя сделала!
— Я благодарен тебе, мама, — спокойно ответил Павел. — Но у меня теперь своя семья. И я должен заботиться о ней.
Гости начали неловко прощаться и уходить. Никто не хотел оставаться свидетелем семейного скандала.
Потребовалась еще неделя, чтобы уладить все вопросы. Полина Евгеньевна и Зинаида временно переехали в гостевой домик, а Виктор Степанович решил вернуться в город к брату.
— Я всегда знал, что ты поступаешь неправильно, Поля, — сказал он жене перед отъездом. — Нельзя так с людьми.
Павел нашел для матери и тети небольшую квартиру в соседнем городке. Полина Евгеньевна долго сопротивлялась, угрожала, что больше никогда не будет общаться с сыном и внуками, но в конце концов сдалась.
— Хорошо, — сказала она, поджав губы. — Но учти, что я буду приезжать в гости. Это мои внуки, и ты не можешь запретить мне их видеть.
— Конечно, мама, — ответил Павел. — Но по приглашению и ненадолго. И ты должна уважать наши правила.
Когда машина с Полиной Евгеньевной и Зинаидой уехала, Эля почувствовала, как с её плеч свалился огромный груз.
— Как ты? — спросил Павел, обнимая её за плечи.
— Честно? Я думала, что буду счастлива, когда они уедут, — ответила Эля. — Но сейчас мне просто грустно. Грустно, что всё так вышло.
— Я должен был сразу тебя поддержать, — Павел виновато посмотрел на жену. — Прости меня.
— Ты боялся потерять работу, я понимаю, — Эля прижалась к нему. — Но я рада, что в итоге ты встал на мою сторону.
— На нашу сторону, — поправил Павел. — Это наша семья, наш дом.
Двойняшки, которые тихо наблюдали за отъездом бабушки, подошли к родителям.
— Бабушка больше не будет жить с нами? — спросила Дина.
— Нет, солнышко, — ответила Эля, присаживаясь рядом с дочерью. — Бабушка будет жить отдельно. Но вы сможете видеться с ней, когда захотите.
— Я не хочу, — буркнул Гоша. — Она хотела забрать наш дом.
— Гоша, — Павел положил руку на плечо сына. — Бабушка просто запуталась. Она потеряла работу, ей было тяжело. Люди иногда делают глупости, когда им страшно.
Мальчик недоверчиво посмотрел на отца:
— А она не будет пытаться снова к нам переехать?
— Нет, — твердо сказал Павел. — Я не позволю этому случиться.
— Обещаешь? — Гоша протянул руку.
— Обещаю, — Павел пожал маленькую ладошку.
В конце лета Эля организовала настоящий семейный праздник — только для своих, без посторонних. Они жарили шашлыки, играли в бадминтон, а вечером сидели у костра и жарили зефир.
— Знаешь, — сказал Павел, когда дети уже уснули в своих комнатах. — Я думаю, мы справились. И с домом, и со свекровью.
— Да, — улыбнулась Эля. — Но это было непросто.
— Свекровь всё еще звонит каждый день, — заметил Павел. — И всё еще пытается командовать.
— Пусть звонит, — пожала плечами Эля. — Главное, что теперь мы знаем, где проходят наши границы.
Она посмотрела на дом, освещенный закатным солнцем. Их дом, за который они так долго боролись. И сейчас, впервые за все лето, она почувствовала, что он действительно принадлежит им.
Полина Евгеньевна так и не признала своей вины. Каждый раз, приезжая в гости (теперь строго по приглашению и не больше чем на выходные), она находила поводы для критики и мелких замечаний. Но теперь её слова скатывались с Эли как вода с гуся.
А в сентябре Эля вернулась на работу бухгалтером. Не в строительную фирму, как свекровь, а в детский центр творчества — место, где гибкий график позволял ей проводить больше времени с детьми.
И хотя отношения со свекровью так и не стали идеальными, Эля поняла главное — она выстояла и сохранила свою семью. А это было важнее всего.
— Иди сюда, — Павел протянул ей руку. — Я хочу кое-что тебе показать.
Он достал из кармана маленькую коробочку. Внутри лежал ключ с брелоком в виде домика.
— Это что? — удивилась Эля.
— Символический ключ от нашего дома, — улыбнулся Павел. — Чтобы ты всегда помнила, что это место принадлежит тебе. И никто не сможет у тебя его отнять.
Эля взяла ключ и крепко сжала его в ладони. В этот момент она знала — что бы ни случилось дальше, они справятся. Вместе.
Лето вступило в свои права, и Эля с семьей наконец-то могла наслаждаться собственным домом без посторонних. Но разве только у неё такие проблемы со свекровью? В соседнем дачном поселке разгорелся скандал похлеще – две сестры не поделили родительский дом, и младшая пошла на хитрость. «Представляешь, она подделала завещание прямо у нотариуса!» – рассказывала соседка, поливая грядки. «И теперь старшая осталась ни с чем, а ведь она всю жизнь за родителями ухаживала…»
