— Ну что, наконец-то вспомнил, что у тебя есть мать?
— Мам, прости… Мы тогда задержались, и мне очень неудобно перед тобой, — Вадим говорил быстро, словно боялся, что она снова бросит трубку.
— «Неудобно ему»! — фыркнула Елена Викторовна. — А мне, значит, удобно стоять под дверью, как последней попрошайке?
День рождения Вадима. Тридцать два года. Аня с утра провела на кухне уже четыре часа: запекала курицу с хрустящей корочкой (как любит муж), взбивала пюре (чтобы не было комочков) и даже испекла шоколадный торт (хотя терпеть не могла возиться с кремами).
— Ты уверен, что мама придет одна? — спросила Аня у супруга, расставляя тарелки.
— Конечно! — Вадим обнял ее за талию. — Я уже поговорил с ней и все объяснил.
Аня хмыкнула: — Посмотрим…
В дверь позвонили. Аня открыла — и замерла. На пороге стояла Елена Викторовна в новом синем платье, а за ее спиной — тетя Люда и ее новый сожитель Виктор с бутылочкой koньяka.
— Сюрприз! — свекровь улыбнулась так сладко, что у Ани задергался глаз.
Вадим, краснея, пробормотал:
— Мам, мы же договаривались…
— Ой, да что ты! — Елена Викторовна махнула рукой. — Людочка же как родная! А Виктор — вообще душка!
Тетя Люда тут же прошмыгнула на кухню — осмотреться и проверить, что нового произошло с их последнего визита.
За столом Елена Викторовна скривилась, когда невестка подала картофельное пюре.
— Люда! Ты посмотри, какое пюре! Какая-то жижа… Это что молочный суп? — спросила она у Ани.
— Нет, это пюре, — спокойно ответила невестка.
— В картошечку надо добавлять яичко, — тетя Люда разглядывала тарелку, будто искала там таракана.
— А курочка… — Елена Викторовна вздохнула, отодвигая тарелку. — В прошлый раз была хрустящей.
Вадим нервно подглядывал по сторонам.
— Мне нравится, — сказал он слишком громко.
— Ну конечно, — свекровь снисходительно улыбнулась. — Ты же у меня скромный. Всегда довольствуешься тем, что дают.
Аня поймала ее усталый взгляд.
Кроме всего прочему, Елена Викторовна каждый раз приносила свой фирменный ореховый торт. Он был сухим, будто она выпекала его целый день, пока вся влага полностью не испарилась.
— Ты свой покупной торт даже не думай резать. В коридоре стоит мой, ореховый, — скомандовала Елена Викторовна. — И Антону кусочек отрежь. Он его очень любит.
— У Антона аллергия на орехи. Он может задохнуться, — парировала невестка.
— Придумали тоже, лишь бы ребенка вкусненьким не кормить… — язвительно подметила женщина.
— Я отрежу ему своего торта.
— Да, мам. Аня сегодня приготовила торт сама. Попробуешь? — вмешался Вадим.
— Если он такой же, как пюре и курица, то не надо, — усмехнулась Елена Викторовна.
— Тогда не буду вас уговаривать. Для вас ореховый, — невестка пододвинула тарелки с аккуратно разложенным ореховым тортом свекрови и ее свите, а остальным гостям положила торт собственноручного приготовления.
— Какой вкусный торт, доченька! — воскликнула мать Ани.
— Да, и правда, торт просто супер! — похвалил Вадим супругу и уловил на себе недовольный взгляд матери.
После торта гости еще долга общались. Тетя Люда включила песни своей молодости, Виктор начал рассказывать анекдоты про «нынешнюю глупую молодежь», а Елена Викторовна подозвала сына:
— Вадик, помоги маме на кухне.
Аня знала, что это значит. Через тонкую стенку доносились обрывки фраз:
— «…она даже не пытается с нами нормально общаться!»
— «…мы заслуживаем уважения…»
— «…всего лишь просим внимания!»
Вадим вернулся хмурый.
— Почему ты никогда не поддерживаешь разговор с моей мамой? — прошипел он.
Аня посмотрела на него. Потом на кухню, где свекровь демонстративно мыла свою тарелку (хотя никогда этого не делала). На тетю Люду, которая ковыряла в торте вилкой в поисках «хотя бы одного слоя повкуснее».
Когда гости ушли, Вадим молчал. Аня собирала посуду, мысленно считая, сколько раз за вечер ей сказали:
— «У тебя никогда не получится приготовить нормально».
— «Ты бы спросила у меня рецепт».
— «Ну хоть бы цветы на стол поставила…»
— Они просто хотят чувствовать себя нужными, — вдруг сказал Вадим.
Аня поставила чистый стакан на полку.
— Нет. Они хотят, чтобы ты чувствовал, что женился не на той женщине.
Тишина.
— Просто попробуй, — он взял ее за руку. — Хоть раз.
Аня посмотрела в окно. Там, в темноте, свекровь шла под ручку с Людмилой и весело смеялась.
— Нет, — твердо сказала она. — Больше никаких столов с родственниками в нашей квартире не будет.
А на следующий день Елена Викторовна прислала голосовое сообщение сыну: «Вадик, а почему Аня меня в вацапе мне не отвечает? Я ей уже три рецепта скинула!»
Оказывается, что Аня удалила сообщения и заблокировала номер свекрови.
Спустя полгода
Аня сверяла список гостей и число отправленных приглашений. Через неделю ее сыну Антошке исполнялось четыре года, и они с мужем решили устроить для сына настоящий праздник — с аниматорами, сладким столом и играми в детском центре.
Мальчик уже вовсю рассказывал друзьям из садика про «пиратскую вечеринку», а Аня радовалась, что удалось забронировать все заранее и даже немного сэкономить благодаря знакомству с директором детского центра.
Вадим и Аня ездили по торговому центру в поисках подарка для сына — пожарной машины, которую он очень просил. И тут у Вадима зазвонил телефон. Это была его мать Елена Викторовна.
— Сынок, ты же сегодня выходной? Я заеду ненадолго.
— Мы с Аней сейчас не дома… Выбираем подарок для Антошки, пока он в садике, — объяснил Вадим.
— Аня то твоя хоть на работу то ходит? А то как не позвоню, она все где-то шляется.
— Работает, мам, работает. Мы будем дома через час.
— Я уже у вашей двери. Какой час. Давайте закругляйтесь там и возвращайтесь домой. Живо!
Вадим положил телефон в карман и тяжело вздохнул. Опять придется быть между матерью и женой.
— Аня, — окликнул он супругу, которая внимательно заглядывала стеллаж с игрушечными машинками на управлении. — Мама хочет зайти к нам сегодня… — аккуратно добавил он.
— А, может, завтра? Когда я буду работать?
— Она уже стоит у наших дверей…
— В смысле? — не поняла Аня.
— Она пришла, позвонила в домофон, но никто не ответил. А сейчас позвонила мне и сказала, что пришла в гости.
— А она мастер предупреждений, — ответила жена. — Сначала мы выберем подарок. Потому что других свободных выходных до дня рождения сына у меня не будет.
— Да, хорошо, — Вадим понимающе кивнул, чувствуя, что впереди его ждет скандал и разборки с матерью.
Спустя час они были у двери своей квартиры, но Елены Викторовны там уже не было.
— А где же твоя мама? — с ехидной улыбкой спросила Аня.
— Наверное, уже уехала, — вздохнул Вадим и набрал номер матери. Но там никто не отвечал.
Вадим звонил матери не раз в это день, потом на следующий, но результат был тот же — обиделась.
Три дня.
Ровно столько Елена Викторовна выдерживала паузу, игнорируя звонки сына. Вадим нервно проверял телефон каждые два часа, но на экране так и не появлялось заветное «Мама». Аня старалась не комментировать ситуацию, но по ее сжатым губам было ясно: она прекрасно понимала, что это за театр.
На четвертый день Вадим снова набрал номер. И — о чудо! — после пятого гудка раздался ледяной голос:
— Ну что, наконец-то вспомнил, что у тебя есть мать?
— Мам, прости… Мы тогда задержались, и мне очень неудобно перед тобой, — Вадим говорил быстро, словно боялся, что она снова бросит трубку.
— «Неудобно ему»! — фыркнула Елена Викторовна. — А мне, значит, удобно стоять под дверью, как последней попрошайке?
Сын покорно выслушал десятиминутную тираду о «неуважении» и «забытых традициях», периодически вставляя: «Да, мам… Конечно, мам…». Наконец, когда гнев матери слегка поутих, она объявила:
— Ладно, сегодня вечером зайду. Мне нужно кое-что обсудить с твоей женой.
— Хорошо, — облегченно вздохнул Вадим.
Вадим тут же набрал номер супруги:
— Мама хочет сегодня вечером зайти к нам. Она сказала, что хочет что-то обсудить с тобой.
— Что она хочет обсудить? — Аня нахмурилась, чувствуя неладное. Еще ни разу разговор с Еленой Викторовной не доводил ни до чего хорошего.
— Не знаю, — честно признался Вадим. — Но, думаю, лучше просто ее выслушать.
— Слушай, я не очень желаю слушать твою маму после рабочего дня, — резко ответила Аня. — Наверняка она опять начнет меня критиковать. А у меня сейчас вообще нет на это настроения.
Вадим молчал. Он знал, что лучше воздержаться от комментариев.
Елена Викторовна появилась ровно в семь. На этот раз она была в новом платье в мелкий горошек и своей любимой соломенной шляпке, от которой Аню просто выворачивало.
— Садитесь, — Аня пригласила свекровь к столу, стараясь сохранить нейтральный тон.
— Спасибо, я постою, — свекровь демонстративно осмотрела квартиру. — А у вас опять грязно… Надеюсь, хоть к празднику то уберетесь?
Вадим закашлялся.
— Мам, ты хотела о чем-то поговорить?
— Да. — Елена Викторовна выпрямилась, принимая вид генерала перед битвой. — Я решила организовать для Антона настоящий семейный праздник. В субботу, после вашего… этого… детского центра.
Аня почувствовала, как по спине побежали мурашки.
— То есть… вы хотите устроить второй день рождения?
— Нет, — свекровь улыбнулась сладко, как сироп. — Первый. Тот ваш — просто развлечение. А в субботу соберутся все родственники: тетя Люда, дядя Витя, бабушка Нина…
— Но мы уже… — начала Аня, но Елена Викторовна ее перебила:
— И торт будет мой. Тот самый, с орехами. Антон его обожает!
В воздухе повисло молчание. Вадим напряженно смотрел на жену, словно пытаясь передать мысленно: «Пожалуйста, не надо».
Аня покачала головой:
— Я каждый раз вам говорю, что у Антона аллергия на орехи, но вы упрямо приносите этот торт раз за разом.
— Эти ваши аллергии — очередная глупость! — воскликнула Елена Викторовна.
— После детского «просто развлечения» мы планировали посидеть втроем в кафе. Никаких родственников не будет. На следующий день после дня рождения Антона я буду работать и накрывать столы не входило в моли планы, — спокойно ответила невестка.
— Да что ты говоришь? Еще посмотрим, как ты попляшешь, — сказала Елена Викторовна и удалилась.
Аня лишь развела руками, недовольно глядя на мужа, который избегал зрительного контакта.
Накануне праздника Вадим ночью развешивал синие перламутровые шарики в комнате сына, пока Аня осторожно заносила в квартиру торт в виде пожарной машины – точную копию той, о которой мечтал Антон. Они перешептывались, как подростки, подготавливая сюрприз для сынишки.
Утром Антошка проснулся от странного шороха. Он потер глаза и – ахнул: по потолку его комнаты плыли десятки синих шариков, а на полу стояла ОНА. Огромная, блестящая, с подъемником и лестницей – настоящая пожарная машина!
— Папа! Мама! – Мальчик подпрыгнул на кровати и бросился к игрушке, даже не заметив, как родители с улыбкой зашли в комнату с подносом, где дымились горячие блинчики с вареньем.
— С днем рождения, сынок! – Вадим подхватил Антона на руки, а Аня поцеловала его в макушку.
В детском центре царил хаос в самом лучшем смысле этого слова. Десять малышей в пиратских банданах гонялись за аниматором в костюме капитана корабля, выкрикивая заученные реплики. Антон руководил своей командой пиратов, размахивая игрушечной саблей.
— Ну что, как тебе «просто развлечение»? – шепнула она Вадиму, пока дети разрушали съедобный замок из кексов.
Тот только улыбнулся в ответ.
После основной части, семья в полном составе отправились в кафе, столик в котором Вадим забронировал заранее. Антон, уставший, но счастливый, клевал носом, обнимая еще одну новую машинку. Официант только поднес их заказ – сырную пиццу, картошку фри и пасту – как у Вадима зазвонил телефон.
— Мама? – он бледнел с каждой секундой. – Что значит «стоим у двери»?!
Аня внимательно смотрела на мужа, наблюдая как меняется его лицо.
— Мы… мы в кафе, – Вадим говорил так, словно признавался в преступлении. – Аня же говорила, что после центра мы пойдем обедать всей семьей.
Из трубки донесся крик, заставивший даже официанта вздрогнуть:
— Ты ничего не говорил! Мы тут с тортом, с подарками ждем вас у дверей! Тетя Люда специально с работы ушла!
— Но… тетя Люда же на пенсии…
— И что? Мы стоим и ждем вас! Я сказала, что мы придем. Бросайте все и быстро к двери!
Вадим закрыл глаза.
— Мам, – он сделал последнюю попытку, – мы уже едим. Антон устал. Давайте… как-нибудь в другой раз.
— Ах так?! – голос Елены Викторовны стал ледяным. – Тогда я больше вашим сыном заниматься не буду!
Тишина.
Аня медленно опустила вилку.
— Она… собрала у нашей квартиры всех родственников? Ведь так?
Вадим кивнул. В его глазах читалось и стыд, и злость, и бессилие.
— Знаешь что? – Аня неожиданно улыбнулась. – Пусть постоят. От них не убудет. Когда ты наконец перестанешь быть для всех удобным? Ты сам говорил, что терпеть не можешь застолья в кругу родственников. Уж не потому ли, что Елена Викторовна каждый раз рассказывает всем, как у нее «безрукий» сын?
— Я не могу так резко, понимаешь? Да, мне не нравится, но я не готов что-то меня так опрометчиво. Сколько лет мы отмечали день рождения сына в кругу родственников и тут хоп, все изменилось.
— Никакого «хоп». Сын растет, ему нравится играть с друзьями — все логично. Скоро и с нами ему будет неинтересно. Поэтому давай воспользуемся этим временем и подарим ему столько любви, сколько сможем! — Аня подмигнула сынишке.
Вадим смотрел на жену, как на фокусника, только что вытащившего кролика из шляпы.
— Какой у меня план? – Аня откусила кусок чизкейка. – Никакого. Пусть твоя мать учится договариваться. Я устала слушать критику в свой адрес… Поэтому выбираю путь дистанцирования. Ты знаешь, какие люди самые счастливые?
— Какие?
— Те, что выбирают себя. А кроме себя я выбираю тебя и сына. Заметь, со своими родителями у меня не возникло такой проблемы. Мать спокойно приняла тот факт, что у Антона будет свой праздник с друзьями.
Елена Викторовна продолжала игнорировать сына, тем самым выбивая из него извинений. Но Вадим не звонил. Тогда она записала ему гневное голосовое сообщение, на которое сын ответил коротко:
— Мы больше не будет отмечать дни рождения у нас дома.
