Игорь сидел за столом, крутил в руках телефон. На экране — фото его матери Тамары Викторовны. Элегантная дама шестидесяти трёх лет, которая после смерти мужа вдруг превратилась в беспомощного ребёнка.
— Лен, нам надо поговорить, — голос мужа звучал как-то… решительно.
— Что случилось?
— Мама звонила. Опять плакала. Говорит, одной страшно, соседи шумят, здоровье совсем… — он помолчал, собираясь с духом. — Она переедет к нам.
Лена медленно отложила половник.
— Игорь, мы же обсуждали. Давай найдём ей хороший пансионат или…
— Нет! — его голос резко повысился. — Она моя мать! Моя единственная мать, понимаешь?
В квартире повисла тишина. Такая, что слышно было, как булькает борщ в кастрюле.
— Я понимаю твои чувства, но…
— Никаких но! — Игорь встал, заходил по кухне. — Слушай меня внимательно, Лена. Мама будет жить здесь. С нами. Точка. И если ты против — можешь ночевать на лестнице.
Лена посмотрела на мужа — на человека, с которым делила постель шесть лет, который клялся в любви, и который только что поставил её перед выбором между покорностью и улицей.
Она улыбнулась.
— Хорошо, — сказала спокойно. — Но у меня есть свой вариант.
Игорь замер. Он ждал слёз, криков, может быть, попытки торговаться. Но не этого странного спокойствия.
— Какой вариант?
Лена выключила плиту. Взяла со стола ключи от машины.
— Увидишь.
И пошла собирать чемодан. Не спеша. Методично. Документы на квартиру — ту самую квартиру, которая была оформлена только на неё. Банковские карты. Свои личные вещи.
Игорь стоял в дверях спальни, не понимая, что происходит.
— Ты что делаешь?
— Реализую свой вариант, — Лена застегнула чемодан. — Ты сказал — не пустишь маму, ночуй на лестнице. Я выбираю третий путь.
— Какой третий путь?!
Она повернулась к нему лицом. В её глазах не было ни злости, ни обиды. Только какая-то новая, незнакомая твёрдость.
— Тот, где я не ночую на лестнице. И не живу с человеком, который ставит мне ультиматумы в моём собственном доме.
Дверь захлопнулась. Игорь остался один. С пониманием, что только что произошло что-то… окончательное.
А Лена ехала через ночной город к той маленькой однушке, которую унаследовала от тёти. Квартире, которая долго стояла пустой, служила складом для старых вещей.
Теперь она станет ее временным домом.
Где никто не будет ставить ультиматумы.
Добро пожаловать в реальность, сынок
Игорь проснулся в пустой квартире.
Телефон молчал. Лена не отвечала на звонки, на сообщения. Будто растворилась.
— Ну и чёрт с ней! — проговорил Игорь вслух, пытаясь убедить себя. — Мама важнее.
А в обед приехала мама. С четырьмя чемоданами, коробками и… котом.
— Сыночек! — Тамара Викторовна распахнула объятия. — Наконец-то мы будем вместе! А где Леночка? Наверное, на работе?
Игорь промолчал. Как объяснить, что жена сбежала в ночь?
— Да, на работе, — соврал он.
Первый день прошёл… интересно.
Тамара Викторовна сразу взяла квартиру под контроль. Переставила мебель («Как вы тут живете в такой тесноте?»), выкинула половину продуктов из холодильника («Срок годности надо смотреть! Вы что, травитесь?») и начала готовить.
К вечеру Игорь понял: мама готовит совсем не так, как Лена.
— Мам, а где соль в супе?
— Соль вредна для почек, сыночек. И вместо чая я тебе травяной отвар сделала.
Игорь жевал пресную кашу и думал про борщ.
А ещё оказалось, что кот Тамары Викторовны — Василий — привык ходить в туалет где попало. И орать по ночам. И драть мебель.
— Мам, может, Василия к ветеринару?
— Что ты! Он просто волнуется на новом месте. Привыкнет.
На третий день Игорь понял масштаб катастрофы.
Закончились чистые рубашки. Посуда в раковине образовала Эверест. В холодильнике — только мамины травки и йогурт.
— Леночка, конечно, хорошая хозяйка… Жаль, что на работе пропадает. Когда она вернётся?
Вопрос повис в воздухе. Игорь достал телефон, набрал номер Лены.
— Абонент временно недоступен…
А вечером пришло сообщение. Короткое. Как приговор:
«Игорь, даю вам две недели на выезд из моей квартиры. Жильё оформлено на меня до брака. Твоя регистрация временная, прав на квартиру не даёт. Не уедете добровольно — обращусь в суд. Лена».
— Чего?! — Игорь перечитал сообщение три раза.
Неужели его тихая, покладистая Леночка решила играть в юристов?
Месть — это блюдо, которое подают холодным. Со справками
— Мам, нам, возможно, придётся переехать…
— Как это переехать?! — Тамара Викторовна опустила чашку с травяным чаем. — Сыночек, ты же мужчина! Ты хозяин дома!
Игорь попытался дозвониться Лене. Безрезультатно.
Написал в соцсетях общим знакомым. Никто не знал, где она.
Обратился к её подруге Кате:
— Катя, ну скажи ей, пусть вернётся! Я же её люблю!
— Игорь, — Катя посмотрела на него как на придурка, — ты поставил жену перед выбором: либо твоя мама, либо лестница. Что ты ожидал?
— Но я же не думал, что она серьезно…
— А зря. Лена всегда доводит дела до конца.
На восьмой день Игорь сходил к юристу. Услышанное добило окончательно:
— Квартира приобретена до брака, оформлена на супругу единолично. Ваша временная регистрация может быть аннулирована по её заявлению. Права на жильё… э-э-э… у вас нет, молодой человек.
— Как это нет?! Я там шесть лет жил!
— Жили по доброте жены. А доброта, к сожалению, не юридический документ.
На одиннадцатый день к двери подошёл курьер с документами.
Лена аннулировала временную регистрацию Игоря через МВД. Официально. По закону. Со всеми печатями.
— Сыночек, что происходит? — Тамара Викторовна читала бумаги. — Нас что, выгоняют?
А на тринадцатый день пришли слесари. Поменяли замки. По заявлению собственника жилья.
Игорь стоял на лестничной площадке с мамой, котом и четырьмя чемоданами.
В руках — заявление о разводе.
Подпись: «Елена Александровна Морозова».
— Ну вот, — сказал он тихо. — Теперь мы действительно ночуем на лестнице.
Кот Василий жалобно мяукнул.
Игорь не сдавался
Нет, он переехал к маме.
— Я ей покажу! — бормотал он, листая контакты в телефоне. — Думает, умная какая?
План был гениальный: надавить через общих знакомых, друзей, соседей. Пусть все узнают, какая Лена бессердечная! Выгнала мужа! Разрушила семью! Из-за чего? Из-за беспомощной старушки!
Первым позвонил их общему другу Михалычу:
— Миш, ты представляешь, что Ленка вытворяет? Меня из дома выгнала! С мамой! На улицу!
— Серьёзно? — Михалыч помолчал. — А за что?
— За то, что мама ко мне переехала! Представляешь? Старенькую женщину не приняла!
— Погоди, Игорёк… А ты с Леной советовался? Перед тем как маму привести?
— Зачем советоваться? Это моя мать!
— И её квартира, — сухо заметил Михалыч. — Игорь, ты дурак?
Гудки.
Операция «Женская солидарность» — провал со звёздочкой
Следующей была Светка, Ленкина подруга с работы.
— Свет, ну ты же понимаешь! Лена совсем озверела! Семью разрушает!
— Игорь, — голос Светки был ледяным, — я была на твоей свадьбе. Помню, как ты клялся Лене в любви. И что теперь? Ультиматум поставил?
— Но мама же…
— А мама у тебя взрослый человек. И вариантов жизни у неё миллион. Кроме как вешаться на шею к сыну.
— Светка, ты же женщина! Ты должна понимать!
— Именно потому я Лену и поддерживаю. Мужик, который в свои тридцать пять лет не может маме границы поставить — это диагноз.
Отбой.
Игорь решил подключить «тяжёлую артиллерию» — соседку тётю Клаву.
Тётя Клава знала всё про всех в доме. И любила воспитывать молодёжь.
— Клавдия Петровна! — Игорь перехватил её у лифта. — Вы же видите, что творится! Лена меня из дома выгнала!
— Вижу, вижу, — тётя Клава поправила авоську. — А ещё я видела, как ты орал на неё в подъезде месяц назад. И как мать твоя критиковала её на каждом шагу. Думаешь, соседи глухие?
— Но…
— Никаких «но», голубчик! Сколько лет девочка одна справлялась с квартирой? Платила, убирала, ремонтировала? А ты что делал? Ножки вытирал и требования выставлял!
Тётя Клава грозно потрясла авоськой и ушла.
Через неделю Игорь понял: все против него
Даже мужики с работы, узнав подробности, качали головами:
— Игорёк, ну ты даёшь! Жене ультиматум в её же квартире поставил!
— А что мне было делать?
— Маму в пансионат устроить. Или поменяй ее квартиру на другую – рядом с тобой.
В отчаянии он пошёл к другому юристу. Может, первый что-то напутал?
— Молодой человек, — новый юрист терпеливо объяснял, — ваша супруга действует абсолютно законно. Квартира — её добрачная собственность. Временную регистрацию она имеет право аннулировать. Развестись — тоже её право. А вот принуждение к совместному проживанию с третьими лицами — это нарушение её границ.
Разговор с мамой
Дома Игоря ждал сюрприз.
Тамара Викторовна сидела на кухне с красными глазами. Рядом валялись разорванные фотографии.
— Что случилось, мам?
— Галязвонила… Моя подруга… — Тамара Викторовна всхлипнула. — Она говорит, весь наш двор обсуждает, как я невестку выжила. Как внаглую стала…
— Мам, не слушай их!
— А Лена… Лена ведь хорошая была девочка.. Меня с днём рождения поздравляла. Подарки дарила… — Тамара Викторовна вытерла глаза. — А я её критиковала. Переставляла в её доме.
— Мам…
— Игорь, а может, мне правда в пансионат? Хороший такой, с бассейном. Галя говорит, там даже танцы устраивают. И библиотека есть.
Игорь смотрел на мать и понимал: даже она начинает сомневаться.
А за окном шёл дождь, и телефон молчал.
Лена больше не отвечала даже на сообщения.
И Игорь понял: он проиграл. Окончательно.
Жена оказалась не тихой овечкой, а стратегом с железными нервами.
И юридическим образованием.
Полгода спустя, или как научиться жить заново
Лена сидела на кухне своей маленькой однушки, пила утренний кофе и листала итальянский разговорник.
За окном — не центр города, не панорамный вид. Обычный спальный район. Зато тишина. И никто не говорит, что соль вредна для почек.
Большую квартиру она сдавала молодой семье с ребёнком. Денег хватало на жизнь, на курсы языка и даже на маленькие радости — вроде хорошего кофе и абонемента в спортзал.
А ещё — на путешествия. В следующем месяце Лена планировала поехать в Италию. Одна. Странно, но одиночество оказалось… уютным.
Телефон зазвонил в субботу утром.
— Алло?
— Лена… это я. — Голос Игоря звучал устало. Надломленно.
Она помолчала, прикидывая — сбросить или выслушать?
— Слушаю.
— Ты была права. Во всём… права. — Он говорил медленно, словно каждое слово давалось с трудом. — Мама. сожгла мосты со всеми. С соседями, с подругами. А я… я остался один.
Лена смотрила в окно.
— Игорь, мне жаль, что так получилось.
— Вернись. Пожалуйста. Я всё понял. Мама согласилась в пансионат. Хороший, с бассейном.
— Нет.
— Лена, я же изменился! Я понял ошибки!
— Я рада за тебя. Искренне. Но это не значит, что я должна вернуться.
— Но почему? Мы же можем начать сначала!
Лена улыбнулась. Наконец-то пришли правильные слова:
— Игорь, желаю тебе найти семью. Настоящую. Но не со мной. Прощай.
Поздно вечером Лена подошла к зеркалу. Посмотрела на себя внимательно.
Та же внешность. Те же глаза. Но что-то изменилось. В осанке. В взгляде. В том, как она держит голову.
А на столе лежал билет в Рим. И итальянский разговорник.
Завтра начинался новый день. День, где она сама решала — кого пускать в свою жизнь.
И на каких условиях.
