— Толик, ты ведь захватишь меня с работы? Мы с тобой сегодня идем в театр, помнишь? — Наташа посмотрела на часы. До спектакля оставалось 1,5 часа. И, как назло, пошел дождь со снегом. А она все утро делала прическу. И шапку не надела, чтобы не испортить. Глупая женщина.
— Не могу, Наташа. Я поеду с другого конца города. Но ты не опаздывай, сейчас жуткие пробки, — сказал он и сбросил вызов. Наташа даже не успела возразить. Он ведь обещал… что ж. Значит, срочные дела. Наташа не могла злиться. Она была понимающей женщиной
— Светлова, зайди в кабинет к директору! — крикнули ей и она поняла, что сбежать пораньше не удастся… А значит, такси отменяется. Уже сейчас по пробкам на дорогу нужно было потратить больше часа.
Наташа шла по коридору офиса. На ней были туфли на каблуке, в руках — сумка, зонт, плащ. Рабочий день снова затянулся. В голове крутилась одна мысль: надо во что бы то ни стало успеть к театру. Толик наверняка уже подъезжает, а она… даже такси не может вызвать из-за снегопада! Придется на метро. Без шапки, на этих ужасных каблуках.
С Толиком они встречались уже почти два года. Вместе пока не жили, но Наташа почти каждое утро вставала раньше, чтобы накрутить локоны, подобрать платье, по-особенному нарядиться, ведь Толик обязательно приедет после работы. Ну или она сама поедет к нему. А он мужчина серьезный — всегда говорил, что рядом с ним должна быть ухоженная женщина. Вот она и старалась соответствовать. Хотела быть не просто любимой, а достойной.
Толик был завидным женихом: и квартира, и машина, и уважаемая должность. Родители из аристократической семьи. Наташа даже стеснялась порой приходить к нему, если в гостях была его мать. Та как-то по-особенному смотрела на Наташу. То ли с недоверием, то ли с жалостью. Но Наташа очень старалась соответствовать. Никогда не отказывала в помощи: если оставалась у него на ночь, то вставала рано. И приготовит для Толика, и в комнате у него приберет, пока он спит.
Когда Толик пообещал ей на годовщину отношений билеты на постановку, о которой она мечтала, Наташа обрадовалась до слёз. Театр она обожала с самого детства. Помнила, как еще малышкой ходила с папой на сказку про трех поросят. А потом отец ушел.
Стараясь отогнать от себя не вовремя нахлынувшие воспоминания, Наташа накинула тонкое, не по-осеннему холодное, пальто и вышла на улицу. Октябрь выдался морозным. А до метро нужно было еще дойти…
Она пришла в театр вовремя. Успела. Не хотела его подвести.
Стараясь не поскользнуться у входа, Наташа вцепилась в ручку двери, чтобы забежать в фойе. Она надеялась, что Толик уже ждет ее внутри.
— Ваш билет? — проверяющий стоял прямо на входе. В связи с повышенными мерами безопасности «лишних» людей и безбилетников, которые хотели погреться, не пускали.
— Мой билет у молодого человека. Он меня ждет! — пискнула Наташа, стараясь растереть замерзшие руки. Она здорово «нагулялась»: без шапки и перчаток, в коротком платье и тонких колготках. Дай Бог не заболеть.
— Пусть ваш молодой человек вас встретит. Позвоните ему. Мы, к сожалению, не можем пустить вас без билета.
— Девушка, вы проходите? Или как? — недовольная дама в шляпке толкнула Наташу.
Охранник в фойе вежливо попросил подождать на улице. Она не спорила. Встала у стены, кутаясь в плащ и наблюдая за гостями театра.
Толик не приехал и не отвечал на ее звонки. Через 10 минут прозвенел второй звонок, предвещающий начало спектакля, а в трубке электронный голос сказал: «Абонент недоступен».
Наташа всё ещё стояла у входа, понимая, что вечер безнадежно испорчен, а она, скорее всего, заболеет. Тревога за Толика дополняла «букет» эмоций. Наташа была уверена, что с ним что-то случилось, раз он не приехал и не вышел на связь.
— Девушка, у вас есть билет на спектакль? — рядом раздался голос. Наташа посмотрела на подошедшего к ней человека. Это был пожилой мужчина с аккуратной седой бородой и добрым, внимательным взглядом.
— Да. Я ждала человека с билетом, но… он не пришел, — она призналась.
— У меня лишний билет. Идемте. Вы, кажется, совсем замерзли.
— Лишний?
— Да… Собирались с женой. Но она не смогла. Не дожила до прьемеры.
Наташа растерялась. До метро было 15 минут пешком. Ее голова без шапки просто бы не выдержала очередной прогулки. Да и спектакль этот Наташа очень хотела увидеть.
— Да, я пойду с вами. Меня зовут Наташа, — сказала она.
— Федор Петрович. — Он улыбнулся. — Идемте, Наташа. Кажется, мы опаздываем.© Стелла Кьярри
Они сидели рядом. Спектакль был очень интересным, и она почти сразу позабыла, что 15 минут назад едва не разревелась, замерзая у входа.
Время до антракта пролетело как одно мгновение. Наташа включила телефон. Ни одного сообщения. Тревога с новой силой овладела ею.
— Пойдемте, Наташенька, я угощу вас кофе. Знаете, мы с Валентиной, моей женой, очень любили брать эклеры, — при упоминании жены лицо Федора Петровича стало печальным. — А вы любите сладкое?
— Да, очень, — призналась Наташа. Будь она на всех диетах мира, отказать старику она бы не смогла в тот момент.
— Можно я вас угощу чем-то еще? Кроме кофе? — предложила она.
— Разве я позволю даме платить? — он поставил на столик тарелку с разными пирожными.
— Наташка? Ты? — в очереди к буфету, Наташа увидела коллегу Толика.
— Привет, Маша. — Сердце заколотилось сильнее. Она наступила на собственную гордость и задала вопрос: — Ты не знаешь, что с Анатолием? Я не могу дозвониться. А мы…
— …Должны были в театр идти? — продолжила Маша. — Знаю, он сказал, что планы на вечер поменялись. Пристраивал билеты.
— Да?!
— Я у него выкупила. Не пропадать же добру. Я думала, что ты знаешь. — Наташу будто ледяной водой окатило. Всё стало ясно.
— Я… Да, конечно. Просто неверно его поняла, — Наташа вымученно рассмеялась. К счастью, около нее был Федор Петрович. Он пригласил Марию к ним за столик, но она отказалась и убежала к подружке.
— Значит, молодой человек подвел? — тихо спросил он.
— Не берите в голову…
— Я тоже был молодым. Всякое случалось.
— Но вы вряд ли оставили бы свою невесту на морозе. Без билета.
Он подумал и кивнул.
— Я бы никогда не заставил Валюшу ждать… — Федор Петрович снова стал печальным. Люди толпились в очереди к буфету, кто-то обсуждал спектакль, а он вспоминал. И Наташа попросила рассказать.
Федор Петрович был бывшим преподавателем. С женой, Валентиной, он прожил 40 счастливых лет. Она ушла в конце лета, и её уход стал ударом для Федора.
— Мы с ней на этот спектакль собирались. Она так хотела. Купили заранее, лучшие места… Знаешь, я до последнего не хотел идти. А потом решил: Валя бы не была рада, если бы билеты пропали. И видите, Наташа, встретил вас.
— Что ни делается, все к лучшему. Так моя бабушка говорила, — утешила Наташа. — Спасибо вам. И за эклеры, и за то, что спасли от холода и одиночества.
Сюрпризы на вечер на том не кончились. Фёдор Петрович оказался соседом. Они вместе поехали домой. А спустя несколько дней встретились у кондитерской.
— Вы за эклерами?
— Точно. Валю помянуть. — Улыбнулся он. — Заходи на чай.
— Я бы с радостью, — Наташа смутилась.
— Да, знаю, у молодых вечно дела. Вот и сын мой такой же. На, возьми. Дома скушай, — он протянул коробочку с пирожными, и Наташе стало жаль одинокого старика. Она посмотрела на часы и согласилась.
— Идемте. На полчасика могу заскочить. Покажите мне фотографии, уж очень интересно глянуть, какой красавицей была ваша жена, — Наташа улыбнулась, и на мгновение ей показалось, что в глазах Федора Петровича блеснула слеза.
Дома было уютно, в коридоре встретил кот, Сенька.
— Валентина настояла, подобрали у дома, — рассказал Федор Петрович. — Котенком был еще, в мае. А в августе Валюша ушла. Оставила на меня животину. Знаешь, если бы не он, я бы, наверное, рядом с ней лег и помер.
Наташа не была особенно сентиментальной, но слова старика ее очень растрогали.
— Идем, чайник поставлю. У меня есть какой-то там чай пьеро, что ли… Название не могу запомнить.
— Пуэр? — улыбнулась Наташа.
— Точно. Сын привез откуда-то. В подарок. Знаешь, Женька у меня хороший парень. Только с женой ему не повезло. Эх, ладно.
Федор Петрович разлил по чашкам крепкий чай и достал альбом. Наташа открывала страницу за страницей, и постепенно простая вежливость превратилась в искренний интерес. История семьи была очень глубокой, вплоть до царских времен. Спохватилась Наташа, когда в кармане ожил телефон.
«Ты где пропадаешь второй день? Я что должен за тобой бегать?» — Толик написал сообщение, а потом сбросил звонок.
— Мне бежать надо. Можно я к вам еще зайду как-нибудь? — тихо спросила Наташа.
— Заходи в любое время. — Сказал Федор Петрович, закрывая альбом. Наташа посмотрела на кота, свернувшегося калачиком, на теплый свет лампы и старый ковер как у бабушки дома. В этой атмосфере она почувствовала то, чего всегда не хватало — душевное спокойствие.
В детстве Наташу воспитывала мать. Отец ушёл рано. Мужчины были чем-то внешним, далёким. Мама всё решала сама, заменяла Наташе и отца, и бабушку, и деда. Была сильной и строгой, никаких тебе обнимашек, секретиков.
Наташа с детства старалась быть удобной, послушной, не мешать маме по-своему заботиться об их маленькой семье. А воспоминания о папе навсегда остались в детских снах. И возможно, Федор Петрович слишком живо напомнил ей отца.
С Анатолием после того случая Наташа держала дистанцию. И он все больше раздражался, почему она стала другой. Он не понимал, что сам виновен в холоде невесты.
Позже Маша рассказала Толику, что видела Наташу в театре с мужчиной. И Толик позвонил со скандалом:
— Ты нашла старикана и теперь будешь с ним? Вот ты какая алчная. Правильно мама говорила, что ты со мной только ради денег! Теперь ясно, почему ты ко мне перестала ездить! Нашла более выгодную партию!
— Хватит нести чушь! — Наташа даже рот раскрыла от удивления. — Это ты меня кинул в тот холодный вечер у театра. А он просто спас меня от обморожения!
— И как часто он тебя «спасает»? Он же старый, как тебе не противно с ним?!
— У него есть чувство уважения и воспитания! Не суди о людях по себе, Толик. Я еще сомневалась, может, дать тебе шанс… Но теперь все ясно.
— Ну и катись к своему деду!
После этого разговора она с Толиком больше не общалась.
А с Фёдором Петровичем завязалась соседская дружба. Наташа приходила к нему в гости, они вместе ходили в театр, на концерты в филармонию, однажды даже в кино — на старый фильм, который Валентина очень любила. Федор много рассказывал про сына, про то, что скучает по внучке, про невестку, которая сразу же заявила, что поедет на север, чтобы получить квартиру. Она увезла сына с собой.
— Он приезжает вас навещать?
— На похоронах у Валентины был.
— А деньги высылает?
— Я не беру. У меня пенсия хорошая, — отвел взгляд Федор Петрович.
— А почему вы сами к нему не поедете?
— Старый я уже для таких поездок. Да и невестка не будет рада меня принять. — вздохнул он, и Наташа поняла, что тема для разговора не самая приятная.
— Знаете, что? Я видела афишу… А давайте сходим в цирк? — предложила она.
— А давай.
В тот вечер он позвонил ей за три часа до спектакля.
— Прости, Наташа, прихватило. Сегодня не смогу доехать. Отлежусь. Билет мой кому-нибудь подари.
— Федор Петрович, я к вам сейчас приду. Принесу лекарства, — заволновалась Наташа.
Сенька все также лежал на диване, а старые часы отмеряли часы жизни Федора Петровича. Наташа принесла фрукты, пирожные, лекарства… А он лежал и рассказывал, как познакомился с Валентиной. Как делали ремонт в квартире. Как радовались, когда родился Женя.
— Но потом сын женился и уехал, — сказал Фёдор Петрович. — Карьера, семья, заботы. Я не обижался. Только Валя переживала. А теперь — я просто старик, неудобный для посещения. Впрочем, к чему это все. Ты уже миллион раз слышала мои жалобы. Лучше расскажи, как твои дела.
Наташа слушала. И понимала, что очень легко отвернуться от человека, пока он живой. А потом… Можно не успеть и жалеть всю жизнь.
Федор Петрович поправился. Так казалось Наташе. В цирк они так и не сходили, но зато Федор приготовил для Наташи билеты в ее любимый театр. Хотел подарить к Новому году… Да только не дожил.
Однажды Фёдор Петрович не вышел на связь. Наташа заволновалась, стала стучать в дверь, ей никто не открыл. Прибежала соседка, у нее были запасные ключи…
Скорая не успела. Наташу трясло, но она собрала документы, позвонила участковому, нашла номер Жени, сына Федора Петровича. Оказалось, он не знал, что у отца проблемы с сердцем.
— Я ведь уже взял билеты на самолет! Что же отец меня не дождался? — с какой-то злостью и отчаянием в голосе сказал Евгений.
— Он ждал вас… — тихо ответила Наташа.
На похоронах она впервые увидела Евгения вживую. Он прилетел один, подошел к ней, поблагодарил, был вежлив, сдержан, но что-то в нём напоминало отца — в манере держаться, во взгляде.
— Знаете, Наташа, отец мне звонил нечасто, но в последнее время, когда я ему звонил сам, он говорил про вас. Вы единственный человек, с кем ему было по-настоящему спокойно после смерти мамы, — сказал Евгений. — Не знаю, как уж так вышло, что посторонняя женщина смогла его очаровать…
— Мы были соседями. Я просто его слушала, знаете, пожилым людям нужно выговориться. Иногда это единственное, что нужно человеку.
— Я бы хотел отблагодарить вас. Это воля отца.
— Не нужно. Тепло и дружба не товар, они не продаются за деньги.
— Тогда что я могу для вас сделать?
— У вашего отца остался кот. Я взяла его на передержку, но у моего… бывшего, аллергия.
Зачем Наташа вспомнила про Толика, она не знала сама. Возможно, где-то в глубине души она думала, что он еще появится в ее жизни. А может, хотела, чтобы Евгений взял на себя долю ответственности, если не за отца, то хоть за его кота.
— Я не могу забрать его на Север. Но обещаю, что придумаю что-то. Прошу вас, пусть он у вас поживет пару месяцев. Я обеспечу его кормом, — Евгений посмотрел на Наташу с мольбой.
— Хорошо.
На девятый день он позвал Наташу на поминки. Принёс конверт.
— Я же сказала, что не возьму… — начала Наташа.
— Это билеты. Покупал их отец. Он, видимо, хотел пригласить вас в театр, — грустно улыбнулся Женя. — Только не успел. Они ваши по праву. Новогоднее представление. Думаю, вам понравится.
— Да? Я приму их. Спасибо… Жаль, что не с кем пойти. Разве что Сеню взять, — пошутила Наташа.
— Я бы пошел с вами. Если позволите.
— А ваша жена?
— Мы уже месяц в разводе. Делим имущество и дочь, — сказал Евгений. — Если бы не развод, я бы успел прилететь к отцу раньше.
Она не знала, что ответить. Слишком много было сомнений, но все же согласилась — в память о человеке, которого уважала.
Поначалу Наташа избегала взглядов Евгения. Он казался ей эгоистом. Но потом он заговорил сам:
— Я знаю, вы считаете, что я бросил отца. Это правда. Но я пропал не из-за равнодушия. Просто не справился со взрослой жизнью и ответственностью. Наделал ошибок. Потом вечные ссоры с женой, попытка сохранить семью. Дочь попала в больницу… На работе не самые лучшие времена, смерть матери… я прятался. А теперь — жалею, что потратил часть жизни не на то, на что стоило.
Он говорил, и Наташа внезапно увидела в нём не мужчину, которого надо упрекать, а человека, которому тоже больно. Постепенно ее недоверие к нему пропало.
Через два месяца Евгений, как и обещал, переехал в родной город и пришел за котом.
— Дочь обещала приехать на каникулы. Вроде бы мы все уладили, — сказал он, посмотрев на Наташу. — Спасибо, что помогла.
— У меня есть пирожные. Твой отец и мама…
— Очень любили эклеры, — улыбнулся Евгений. Последняя стена между ними пала.
Они влюблялись, постепенно, осторожно. Как взрослые люди, которые уже ошибались раньше, но дали себе шанс начать с нуля.
Через год Наташа и Евгений подали заявление в ЗАГС. Не было пышных торжеств, просто роспись и кольца. Наташа переехала к нему, а ее квартиру сдали.
Кот, Сенька, жил с ними. Они называли его Рыжим Амурчиком, предлогом, ради которого Евгений вернулся домой. А в памяти Наташи навсегда остался тот вечер у театра, когда она думала, что осталась одна. Оказалось, любой конец — это начало. И глядя на небо, по вечерам, она была уверена, что Федор Петрович с облаков радостно улыбается, глядя на них.
