– Я соберу вещи и вечером меня тут не будет, – сказала Светлана с холодной улыбкой, складывая в сумку свои документы.
Михаил замер с чашкой кофе в руках. За пятнадцать лет брака он видел жену сердитой, раздраженной, даже яростной. Но такой ледяной решимости в ее голосе не было никогда.
– Света, ну что ты говоришь? Из-за чего вдруг такое?
– Из-за чего? – она резко обернулась. – Из-за того, что в этом доме твоя мать важнее твоей жены. Из-за того, что ты даже не пытаешься что-то изменить.
Из соседней комнаты донеслось недовольное покашливание. Елена Петровна делала вид, что не слышит разговора, но Светлана прекрасно понимала – свекровь ловит каждое слово.
– Мам, может, пойдешь в магазин? – негромко попросил Михаил.
– А что мне там делать? Я вчера все купила, – отозвалась Елена Петровна, но через минуту все-таки вышла из комнаты. – Схожу к Марии Семеновне на второй этаж. Она просила помочь с квитанциями.
Когда за мамой закрылась дверь, Михаил подошел к жене.
– Ну скажи нормально, что случилось? Вчера же все было хорошо.
– Хорошо? – Светлана горько усмехнулась. – Мишка, когда мы последний раз остались вдвоем? Когда я могла приготовить ужин, не выслушивая лекций о том, что суп пересолен, а картошка недоварена?
Михаил открыл рот, но слов не нашлось. Действительно, мама постоянно вмешивалась в их быт. После того как три года назад она продала свою квартиру и переехала к ним, покоя в доме не стало.
– Ладно, поговорим вечером спокойно, – сказал он. – Мне на работу пора.
Но спокойного разговора не получилось. Едва Михаил вернулся с работы, как в дверь позвонили. На пороге стоял Андрей из квартиры снизу, красный от злости.
– Сколько можно издеваться? – он даже не поздоровался. – У нас там весь потолок в пятнах, обои отваливаются!
– Андрей, о чем ты говоришь?
– О том, что вас заливает уже неделю! Моя жена замучилась ведра подставлять!
Михаил растерянно посмотрел на соседа. Андрей работал слесарем-сантехником, в трубах разбирался неплохо. Если он говорит, что их заливает, значит, проблема серьезная.
– Но у нас же все сухо. Проверим сейчас.
Они прошли в ванную. Действительно, все казалось в порядке. Михаил заглянул под раковину, проверил трубы – никаких следов протечки.
– Может, у вас соседи сверху? – предположил он.
– Какие соседи? – взорвался Андрей. – Над нами только вы живете! Вода капает именно из того места, где у вас ванная!
– Андрей, я понимаю, что тебе неприятно, но у нас реально все в порядке. Давай завтра пригласим слесаря из ЖЭКа, пусть посмотрит.
– Какой слесарь? Я сам слесарь! – Андрей был готов взорваться. – Я двадцать лет в этой сфере работаю!
– Ну хорошо, хорошо. Что ты предлагаешь?
– Предлагаю вам взять ответственность за ремонт у нас. Мы только что обои переклеили, потолок покрасили. Теперь все заново делать надо.
Михаил посмотрел на жену. Светлана стояла в дверях, и лицо у нее было каменное.
– Мы подумаем, – сказал он дипломатично.
– Думать особо нечего, – буркнул Андрей и ушел, громко хлопнув дверью.
– Отлично, – произнесла Светлана. – Теперь еще и соседи на нас претензии предъявляют. А мы, конечно, будем платить за то, чего не делали.
– Света, пока не ясно, в чем дело.
– Мне все ясно. Мы живем в этой квартире как на пороховой бочке. Твоя мать нервничает из-за каждой мелочи, соседи скандалят, денег нет. И ты думаешь, я буду это терпеть?
Елена Петровна вернулась от соседки как раз в тот момент, когда Светлана заканчивала фразу. Лицо у свекрови стало виноватым.
– Мишенька, а что у нас с соседями случилось? – спросила она тихо.
– Да так, ерунда. Андрей говорит, что у них протечка, думает, что от нас.
– А может, это… – Елена Петровна запнулась. – Может, трубы старые где-то?
– Мам, я же проверил все. У нас порядок.
Елена Петровна кивнула и быстро прошла в свою комнату. Светлана проводила ее подозрительным взглядом.
Утром Михаил ушел на работу в плохом настроении. Накануне вечером они со Светланой практически не разговаривали. Жена демонстративно легла спать на диване в зале, сказав, что не может находиться в одной комнате с человеком, который не способен защитить семью.
На работе дела тоже шли не лучшим образом. Михаил работал менеджером по работе с клиентами в строительной компании. Зарплата была средняя, но стабильная. Однако в последнее время руководство намекало на возможные сокращения.
– Михаил Владимирович, к вам на два часа записан представитель ТСЖ, – сообщила секретарь.
– Какой представитель?
– Василий Иванович что-то. Говорит, по поводу экспертизы в вашем доме.
Михаил удивился. Василий Иванович Дроздов был председателем их ТСЖ, отставной военный. Строгий, принципиальный, но справедливый мужчина. Если он приехал на работу, значит, дело серьезное.
– Михаил Владимирович, – Василий Иванович вошел в кабинет четким военным шагом. – Извините, что отвлекаю в рабочее время, но вопрос не терпит отлагательства.
– Слушаю вас, Василий Иванович.
– Жильцы из квартиры под вами подали заявление о протечке. Я обязан провести экспертизу. Завтра утром в девять будет комиссия.
– Хорошо, я буду дома.
– Вот и отлично. Только предупреждаю – если подтвердится, что протечка от вас, придется возмещать ущерб. Соседи показали фотографии. Там серьезные повреждения.
Михаил кивнул. Василий Иванович собрался уходить, но у двери обернулся.
– Михаил Владимирович, а мать ваша как поживает? Давно ее не видел во дворе.
– Да нормально. Дома в основном сидит.
– Понятно. Передавайте привет. И скажите, что вопрос с документами надо все-таки решить.
– Какими документами?
– Она в курсе, – загадочно произнес Василий Иванович и ушел.
Михаил весь оставшийся день думал о странных словах председателя ТСЖ. Какие документы? О чем речь?
Домой он вернулся раньше обычного. Светлана встретила его в прихожей с сумкой в руках.
– Все, Миша. Я иду к Тамаре ночевать. Завтра заберу остальные вещи.
– Света, подожди! Завтра будет экспертиза, все выяснится.
– Все уже выяснилось. Сегодня днем твоя мать призналась.
– В чем призналась?
– Спроси у нее сам.
Светлана ушла. Михаил прошел в комнату к матери. Елена Петровна сидела на кровати и держала в руках какую-то бумагу.
– Мам, что происходит?
– Садись, сынок. Мне есть что тебе сказать.
Михаил сел рядом. Мать выглядела постаревшей и очень усталой.
– Помнишь, я тебе говорила, что продала квартиру и деньги положила в банк под проценты?
– Ну да.
– Я тебе не все рассказала. Я попала в кредитный кооператив. Сначала все было хорошо – проценты платили, как обещали. А потом оказалось, что это пирамида. Деньги пропали.
Михаил почувствовал, как холодеет внутри.
– Мам, сколько денег пропало?
– Почти все. Два миллиона четыреста тысяч.
– Как все?
– Я еще двести тысяч отдала под расписку Галине Михайловне, соседке по старой квартире. Она сказала, что через месяц вернет с процентами, а сама… сама пропала. Телефон не отвечает, дома не бывает.
Михаил закрыл глаза. Почти все деньги от продажи маминой квартиры исчезли. А он думал, что у них есть финансовая подушка безопасности.
– Мам, а при чем тут протечка?
– Я заметила, что в ванной под моей кроватью пол стал мокрым. Это было дней пять назад. Я поняла, что труба дала течь, но побоялась сказать. Ведь ремонт стоит дорого, а денег у нас нет.
– Так ты знала, что заливаешь соседей?
– Знала, – шепотом призналась Елена Петровна. – Но я думала, авось само пройдет. Может, не так сильно течет.
Михаил встал и прошелся по комнате. Теперь все встало на свои места. Мать не только потеряла все деньги, но и скрыла серьезную аварию, которая принесла ущерб соседям.
– Мам, завтра будет экспертиза. Все вскроется.
– Я понимаю. Прости меня, сынок. Я все испортила.
Михаил посмотрел на мать. Она действительно выглядела раскаявшейся, но было уже поздно. Светлана ушла, соседи требовали компенсацию, а денег не было.
– Мам, а что за документы, о которых Василий Иванович говорил?
– Какие документы?
– Он сказал, что ты в курсе.
Елена Петровна замялась.
– Я написала заявление в полицию на Галину Михайловну. Но там сказали, что шансов вернуть деньги мало. Нужно собирать документы, доказывать факт мошенничества.
– И что?
– А что я могу? Я пенсионерка, в юридических вопросах не разбираюсь. Василий Иванович предложил помочь – у него есть знакомые в прокуратуре. Но для этого нужно официально оформить все бумаги.
Михаил сел обратно на кровать. Мать попала в сложную ситуацию, но почему она все скрывала? Почему не рассказала сразу?
– Мам, почему ты молчала? Мы бы что-то придумали.
– Я боялась. Боялась, что Светлана скажет – вот, твоя мать опять проблемы создает. Боялась, что вы поссоритесь из-за меня.
– А теперь мы поссорились еще хуже.
– Теперь хуже, – согласилась Елена Петровна.
Утром пришла комиссия. Василий Иванович, слесарь из ЖЭКа и представитель управляющей компании. Андрей с женой тоже поднялись посмотреть на экспертизу.
– Придется вскрывать пол в ванной, – предупредил слесарь. – Я вижу, что здесь явно проблемы.
Михаил кивнул. Деваться было некуда.
Через час картина стала ясной. Старая труба дала серьезную течь как раз под тем местом, где в комнате Елены Петровны стояла кровать. Вода просачивалась через перекрытие к соседям снизу.
– Ну что, – сказал Василий Иванович. – Придется ремонт делать и здесь, и у соседей.
– Сколько это будет стоить? – спросил Михаил.
– Тысяч сто минимум. Может, больше.
Андрей удовлетворенно кивнул.
– Я же говорил, что от вас течет. Теперь будете компенсировать.
– Андрей, я все понимаю. Но денег у нас сейчас нет. Можно как-то рассрочку сделать?
– Какую рассрочку? Мы уже неделю в сырости живем!
– Ладно, мужики, – вмешался Василий Иванович. – Давайте спокойно решать. Михаил Владимирович, вы можете кредит взять?
– Попробую.
– Хорошо. А пока договоримся так – аварийный ремонт делаем в первую очередь, чтобы течь устранить. А потом уже косметический.
Когда все разошлись, Михаил остался один с матерью. Елена Петровна сидела на кухне и тихо плакала.
– Мам, не плачь. Что-нибудь придумаем.
– Какой же я дурой была. Зачем я в этот кооператив полезла? Зачем Галине Михайловне деньги дала?
– Поздно об этом думать. Надо решать, что делать дальше.
– Миша, а может, мне съехать? Найти комнату где-нибудь. Может, Светлана вернется тогда.
Михаил посмотрел на мать. Она действительно выглядела готовой на все, лишь бы исправить ситуацию.
– Мам, а где ты денег возьмешь на комнату? Аренда дорогая, а пенсия маленькая.
– Не знаю. Может, подработку какую найду.
– Какую подработку в шестьдесят пять лет?
Елена Петровна вздохнула. Она понимала, что вариантов у нее немного.
Вечером Михаил поехал к Светлане. Жена жила у подруги в однокомнатной квартире на окраине города. Тамара была незамужняя, работала в том же месте, что и Светлана.
– Зачем приехал? – холодно спросила Светлана, открывая дверь.
– Поговорить хочу. Нормально поговорить.
– Проходи. Только недолго.
Они сели на кухне. Тамары не было дома.
– Света, я все понимаю. Мама действительно наделала глупостей.
– Глупостей? Миша, она потеряла все деньги и скрыла аварию. Из-за нее мы теперь должны соседям кучу денег.
– Я знаю. Но она же не специально.
– Не специально? А кто заставлял ее связываться с мошенниками? Кто заставлял скрывать протечку?
– Никто. Но что теперь делать? Выгнать ее на улицу?
– А что, хорошая идея, – сказала Светлана. – Пусть идет к своей Галине Михайловне жить.
– Света, ты же понимаешь, что это нереально.
– Я понимаю, что жить втроем в двухкомнатной квартире с человеком, который постоянно создает проблемы, я больше не могу.
– А если мама найдет себе жилье? Снимет комнату?
– На что? На пенсию?
– Не знаю. Может, подработку найдет.
Светлана посмотрела на мужа с удивлением.
– Миша, ты серьезно думаешь, что твоя мать в шестьдесят пять лет найдет работу?
– Почему нет? Люди и в более старшем возрасте работают.
– Дворниками и уборщицами. Ты хочешь, чтобы твоя мать полы мыла?
Михаил замолчал. Действительно, перспектива была не из приятных.
– Тогда что ты предлагаешь?
– Я предлагаю тебе выбрать между матерью и женой. Потому что вместе мы жить не можем.
– Света, это же жестоко.
– Жестоко? А жить пятнадцать лет с человеком, который тебя не слышит, – это не жестоко? Твоя мать три года командует в нашем доме, а ты делаешь вид, что ничего не происходит.
– Я не делаю вид. Просто не хочу ссориться с мамой.
– Зато со мной ссориться можно. Понятно.
– Света, давай попробуем еще раз. Я поговорю с мамой, объясню ей.
– Миша, сколько раз ты уже со мной говорил? Сколько раз обещал что-то изменить?
– Но теперь по-другому. Теперь я понимаю, что ситуация критическая.
– Понимаешь? А я понимаю уже три года. И что, легче мне стало от твоего понимания?
Михаил встал и прошелся по кухне. Света была права. Он действительно долго закрывал глаза на проблемы, надеясь, что они решатся сами собой.
– Хорошо. Я скажу маме, что ей нужно найти другое жилье.
– Серьезно?
– Серьезно. Только дай мне время. Месяц хотя бы.
Светлана задумалась.
– Хорошо. Месяц. Но я не вернусь, пока твоя мать не съедет.
– Договорились.
Михаил поехал домой с тяжелым сердцем. Предстоял сложный разговор с матерью.
Дома Елена Петровна встретила его с надеждой в глазах.
– Миша, ты говорил со Светой? Она вернется?
– Мам, садись. Нам нужно серьезно поговорить.
– Я слушаю.
– Света вернется только при одном условии. Тебе нужно найти другое жилье.
Лицо Елены Петровны побледнело.
– Другое жилье? Но где? На что?
– Не знаю, мам. Может, комнату в частном секторе. Может, в общежитии для пенсионеров.
– Но это же дорого. У меня пенсия всего четырнадцать тысяч.
– Попробуй найти подработку.
– Какую подработку?
– Мам, я понимаю, что тебе тяжело. Но другого выхода нет. Света больше не может жить втроем.
– А ты? Ты тоже хочешь, чтобы я ушла?
Михаил посмотрел на мать. В ее глазах были слезы.
– Мам, я не хочу. Но семью я потеряю, если ты останешься. А новую семью в сорок лет создать сложно.
– Понятно, – тихо сказала Елена Петровна. – Понятно. Значит, семья – это жена, а мать – это так, помеха.
– Мам, не говори так. Просто ситуация сложная.
– Сложная, – повторила Елена Петровна. – Хорошо. Я попробую что-нибудь найти.
Следующие две недели прошли в поисках жилья. Михаил помогал маме, но оказалось, что найти приличное жилье за разумные деньги очень сложно. Комнаты в частном секторе стоили дорого, а те, что были по карману, находились в ужасном состоянии.
Тем временем началась процедура возмещения ущерба соседям. Михаил взял кредит на сто тысяч рублей. Андрей с женой делали ремонт, постоянно что-то доделывая и переделывая.
Света звонила каждые несколько дней, интересовалась, как продвигаются дела с переездом матери.
– Миша, уже прошло три недели. Когда твоя мать съедет?
– Мы ищем, Света. Пока ничего подходящего не нашли.
– Может, она не очень активно ищет?
– Очень активно. Каждый день объявления смотрим.
– Хорошо. Но помни – месяц у тебя есть, не больше.
Михаил понимал, что время истекает. Нужно было принимать решение.
И тут произошло неожиданное. Василий Иванович принес хорошие новости.
– Михаил Владимирович, помните, я говорил про документы вашей матери?
– Конечно.
– Так вот, мой знакомый в прокуратуре говорит, что дело может быть перспективным. Эта Галина Михайловна оказалась не одна такая. Она у нескольких пенсионеров деньги взяла под расписку и исчезла.
– И что это означает?
– Это означает, что если соберется группа потерпевших, то шансы вернуть деньги увеличиваются. Может, не все, но часть точно.
– А сколько времени это займет?
– Месяца три-четыре. Может, полгода.
Михаил обрадовался. Наконец-то появилась надежда.
Он рассказал об этом матери. Елена Петровна тоже повеселела.
– Миша, а может, если я вернуть хотя бы часть денег, то Света согласится, чтобы я осталась?
– Мам, дело не только в деньгах. Дело в том, что вы с ней не можете ужиться.
– Я могу измениться. Я не буду вмешиваться в ваши дела.
– Мам, ты это уже говорила.
– Но теперь я понимаю, что чуть не разрушила вашу семью.
Михаил посмотрел на мать. Она действительно выглядела искренне раскаявшейся.
– Хорошо. Я поговорю со Светой. Но обещаю – если она скажет нет, ты не будешь настаивать.
– Обещаю.
Разговор со Светланой прошел тяжело. Она категорически отказывалась от компромиссов.
– Миша, я устала от обещаний. Твоя мать уже сто раз клялась, что изменится.
– Но теперь другая ситуация. Она поняла, что натворила.
– Поняла? А через месяц опять забудет. И мы будем жить как раньше.
– Света, дай ей еще один шанс. Последний.
– Нет. Я приняла решение. Либо она съезжает, либо я не возвращаюсь.
– Окончательно?
– Окончательно.
Михаил понял, что выбирать все-таки придется. Света не собиралась идти на компромиссы.
Дома его ждал сюрприз. Мать сидела на кухне и что-то записывала в блокнот.
– Мам, что делаешь?
– Я нашла вариант. Комната в частном доме на Заречной улице. Хозяйка – пенсионерка, как я. Говорит, что будет не одиноко.
– А сколько стоит?
– Восемь тысяч в месяц плюс коммунальные. Дорого, конечно, но что поделаешь.
– Мам, а на что ты будешь жить? Пенсия четырнадцать тысяч, аренда восемь, коммунальные тысячи три. Остается три тысячи.
– Найду подработку. Может, в школе техничкой. Или в больнице санитаркой.
– Мам, тебе же шестьдесят пять лет.
– Ну и что? Здоровье у меня еще есть.
Михаил понял, что мать готова на все, лишь бы не разрушить его семью.
– Мам, а может, не надо торопиться? Может, подождем, пока дело с мошенницей решится?
– Нет, Миша. Я вижу, что Света больше не может со мной жить. Да и я, честно говоря, устала от постоянных конфликтов.
– Но ты же не виновата. Просто характеры не сошлись.
– Виновата. Я лезла в вашу жизнь, давала советы, которых не просили. Я думала, что помогаю, а только мешала.
– Мам, не говори так.
– А как говорить? Правду говорю. Я старая, привыкла жить по-своему. А вы молодые, у вас свои правила. Лучше жить отдельно.
Михаил обнял мать. Она была права. Три года совместной жизни показали, что ужиться им сложно.
– Хорошо, мам. Если ты уверена, что хочешь переехать, я помогу.
– Хочу. И знаешь, может, это будет даже к лучшему. Я найду новых знакомых, займусь чем-то интересным.
Через неделю Елена Петровна переехала в комнату на Заречной улице. Хозяйка дома, Антонина Семеновна, оказалась приятной женщиной. Они быстро подружились.
Михаил помог маме устроиться, купил необходимую мебель, помог с документами. Елена Петровна действительно выглядела спокойнее, чем в последние месяцы.
– Миша, здесь хорошо, – сказала она, когда он помогал ей разбирать вещи. – Тихо, никого не раздражаю.
– Мам, ты никого не раздражала. Просто не получилось у нас жить вместе.
– Получилось бы, если бы я была умнее. Но поздно об этом думать.
Михаил позвонил Свете и сообщил, что мать переехала.
– Серьезно? – удивилась жена. – Я думала, ты так и не решишься.
– Решился. Мама сама захотела.
– Хорошо. Я вернусь завтра вечером.
– Света, а как же ремонт? Там еще не все закончено.
– Ничего, переживем. Главное, что теперь мы снова будем жить вдвоем.
Светлана вернулась на следующий день. Первые дни прошли осторожно. Оба привыкали жить снова вдвоем, без постоянного присутствия третьего человека.
– Странно как-то, – сказала Света через неделю. – Так тихо дома.
– Тебе не нравится?
– Нравится. Просто непривычно. Три года мы жили втроем.
– Мам звонила вчера. Говорит, что устроилась в школу техничкой. Зарплата небольшая, но хоть что-то.
– Как она там?
– Вроде неплохо. Говорит, с хозяйкой дома подружилась. Вместе готовят, вместе телевизор смотрят.
– Может, ей действительно лучше жить отдельно?
– Может быть. Во всяком случае, она больше не жалуется на одиночество.
Через месяц пришли хорошие новости от Василия Ивановича. Дело о мошенничестве продвигалось успешно. Галину Михайловну нашли, она уже давала показания.
– Михаил Владимирович, похоже, вашей матери удастся вернуть рублей сто пятьдесят тысяч. Может, даже двести.
– Это отлично! Мама будет рада.
– Только дело еще месяца три-четыре будет тянуться. Но результат должен быть положительный.
Михаил рассказал об этом Елене Петровне, когда навещал ее на выходных.
– Представляешь, мам, может, удастся вернуть до двухсот тысяч.
– Вот и хорошо. Значит, не все потеряно.
– А что будешь делать с деньгами?
– Не знаю еще. Может, комнату получше сниму. А может, внукам на образование отложу.
– Каким внукам? У нас же детей нет.
– А вдруг появятся? Света еще молодая.
Михаил улыбнулся. Мать не теряла оптимизма.
Дома его ждал еще один сюрприз. Светлана встретила его с загадочной улыбкой.
– У меня новости, – сказала она.
– Какие новости?
– Хорошие. Меня повысили на работе. Теперь я старший бухгалтер.
– Поздравляю! А зарплата?
– Зарплата увеличилась на треть. Теперь мы сможем быстрее расплатиться с кредитом.
– Отличные новости!
– И еще одна новость. Я думаю, нам пора заводить ребенка.
Михаил замер. О детях они говорили не раз, но все откладывали – то денег не хватало, то условия неподходящие.
– Серьезно?
– Серьезно. Мне уже тридцать восемь. Если еще откладывать, то может быть поздно.
– А квартира? Места же мало.
– Места хватит. Детская комната есть – там, где твоя мать жила. А когда ребенок подрастет, подумаем о расширении.
Михаил обнял жену. Действительно, теперь, когда они остались вдвоем, можно думать о детях.
– Хорошо. Давай попробуем.
Прошло еще полгода. Елена Петровна получила компенсацию – сто восемьдесят тысяч рублей. На эти деньги она сняла квартиру получше, в том же районе. Подработка в школе ей нравилась, появились новые знакомые.
Михаил и Светлана ждали ребенка. Ремонт в квартире был завершен, отношения с соседями наладились. Андрей даже извинился за излишнюю резкость.
– Знаешь, – сказала Света однажды вечером, – может, все к лучшему получилось.
– В каком смысле?
– Твоя мать стала самостоятельнее. Мы научились жить вдвоем. И теперь готовы к ребенку.
– Да, пожалуй, ты права.
– И еще. Твоя мать теперь приходит к нам в гости как бабушка, а не как хозяйка дома. Это совсем другое дело.
Михаил кивнул. Действительно, отношения с матерью стали лучше. Она больше не вмешивалась в их быт, не давала непрошеных советов. Зато с внуком, когда он родится, сможет проводить время без напряжения.
– Только одно меня беспокоит, – добавила Света.
– Что?
– А вдруг она опять во что-нибудь влипнет? Опять в какую-нибудь пирамиду попадет?
– Не попадет. Она теперь осторожнее стала. И Василий Иванович приглядывает.
– Надеюсь, ты прав.
Михаил взял жену за руку. Кризис остался позади. Впереди была новая жизнь – с ребенком, с налаженными отношениями, с уроками, которые все они усвоили.
Елена Петровна больше не пыталась управлять жизнью сына. Светлана перестала воспринимать свекровь как угрозу. А Михаил научился делать выбор и отстаивать свою семью.
Иногда самые болезненные решения оказываются самыми правильными. И то, что сначала кажется разрушением, может стать началом чего-то нового и лучшего.
Прошло два года. Светлана наслаждалась материнством — маленький Артем рос здоровым и веселым мальчиком. Елена Петровна стала заботливой бабушкой, которая приходила помогать, но не навязывалась. Летним вечером, когда Света гуляла с коляской во дворе, к ней подошла незнакомая женщина лет сорока. «Извините, вы Светлана? Жена Михаила?» — спросила она. «Да, а что?» «Меня зовут Ольга. Я работаю с вашим мужем. Есть кое-что, что вы должны знать о ваших соседях снизу…»
