— Ты думаешь, это справедливо? — Юра стоял, прислонившись к дверному косяку, и наблюдал, как Вероника складывает вещи в коробку. — Три года вместе жили, а теперь просто выставляешь меня?
Вероника подняла взгляд от коробки. Её карие глаза, обычно тёплые, сейчас смотрели с усталостью и разочарованием.
— Справедливо? — она медленно выпрямилась. — Давай поговорим о справедливости. Я просила тебя о чём-то невозможном? Роллы на день рождения — это слишком большое требование для меркантильной женщины?
Юра скрестил руки на груди. В его позе читалось упрямство, которое Вероника стала замечать всё чаще за последние месяцы. То же выражение, которое появлялось у его матери, когда та считала себя правой.
— Дело не в роллах, Вероника. Ты постоянно что-то требуешь. Деньги на ремонт, новую стиральную машину, поездку к морю…
— Которую мы так и не совершили, потому что твоя мама внезапно решила, что ей нужна новая плита, — Вероника вздохнула. — Юра, я не хочу снова это обсуждать. Мы оба знаем, к чему привёл наш брак.
Три года назад всё казалось таким многообещающим. Вероника Сергеевна Климова, учительница русского языка в средней школе №15, никогда не думала, что в 34 года её жизнь может так измениться. Юрий Валентинович Соколов появился на дне рождения их общего друга Андрея. Высокий, с добрыми глазами и мягкой улыбкой, он привлёк внимание Вероники своим искренним интересом к её работе.
— Представляешь, он два часа слушал мои рассказы о том, как я пытаюсь научить восьмиклассников любить Тургенева, — делилась она с подругой Мариной после вечеринки. — И даже запомнил всё, что я говорила!
Их роман развивался стремительно. Уже через три месяца Юра предложил съехаться, а через год они поженились. Скромная церемония, только близкие друзья и родные. Вероника настояла на том, чтобы не тратить деньги на пышную свадьбу.
— Лучше отложим на будущее, — говорила она. — Может, когда-нибудь купим дачу или поедем в путешествие.
Юра согласился, хотя его мать, Елена Петровна, была недовольна.
— Что за свадьба без гостей? Люди подумают, что мы не можем позволить себе нормальное торжество, — ворчала она, но Вероника оставалась непреклонной.
Квартира, в которой они поселились, досталась Веронике от бабушки. Небольшая двушка в старом кирпичном доме, но уютная и полная воспоминаний. Вероника вложила много сил и средств в ремонт ещё до встречи с Юрой. Покрасила стены в светлые тона, обновила сантехнику, купила новую мебель.
— Тебе повезло, — сказала Елена Петровна, впервые переступив порог их дома. — Не каждой так везёт — получить квартиру просто так.
— Мама, — попытался остановить её Юра, но Вероника только улыбнулась.
— Я очень любила бабушку, — ответила она спокойно. — И да, мне повезло, что у меня была такая бабушка.
Первые трещины в их отношениях появились именно тогда. Елена Петровна, бывший бухгалтер на пенсии, считала своим долгом контролировать жизнь сына. Она приходила без предупреждения, критиковала уборку Вероники, перекладывала вещи в шкафах «более рационально», давала советы по приготовлению блюд, которые любит Юра.
— Мой сын привык к домашней еде, — говорила она, заглядывая в холодильник. — А у вас тут что? Полуфабрикаты?
Вероника, уставшая после рабочего дня в школе, только сжимала губы и молчала. Ради мира в семье.
— Мама говорит, что по закону я имею право на часть имущества, даже если квартира была твоей до брака, — Юра нарушил затянувшееся молчание. — Я вкладывался в ремонт, платил за коммунальные услуги.
Вероника замерла с книгой в руках. Она как раз складывала их общую библиотеку, разделяя его книги и свои.
— Что ты сказал?
— Ты слышала, — Юра избегал её взгляда. — Я разговаривал с юристом. Ты мне как минимум половину квартиры должна отдать. Или компенсировать затраты.
Вероника медленно опустила книгу на стол. Её руки слегка дрожали.
— Ты серьёзно, Юра? Ты действительно собираешься требовать часть квартиры, которая принадлежала моей бабушке? Квартиры, которую я отремонтировала задолго до нашей встречи?
— А как же мои вложения? — упрямо повторил он.
— Какие вложения? — Вероника начала злиться. — Давай посчитаем. За три года ты оплатил часть ремонта в ванной — и то, потому что сам разбил раковину, когда пытался повесить новое зеркало. А ещё ты купил телевизор, который забираешь с собой. Что ещё?
— Я каждый месяц давал деньги на бытовые расходы!
— Да, и большая часть этих денег уходила на подарки твоей маме. Каждый праздник — новый подарок Елене Петровне. А когда я попросила заказать роллы на мой день рождения, ты устроил скандал!
Юра покраснел:
— Тебе только деньги нужны! Всегда были нужны только деньги!
— Меркантильные женщины охотятся за драгоценностями, а не за роллами на день рождения, — тихо ответила Вероника. — Знаешь, что самое грустное? Я откладывала деньги, чтобы мы могли купить ещё одну квартиру. Чтобы у тебя было своё жильё, своя доля. Я хотела, чтобы ты чувствовал себя равным партнёром.
Их отношения начали портиться на второй год брака. Елена Петровна стала чаще появляться в их доме, всегда с критикой и «полезными советами».
— Юрочка, ты похудел, — говорила она, бросая осуждающий взгляд на Веронику. — Она тебя не кормит нормально?
— Мама, всё в порядке, — отвечал Юра, но семя сомнения уже было посеяно.
Елена Петровна не упускала возможности подчеркнуть, что Вероника «живёт на всём готовом» в квартире, которая досталась ей «без усилий».
— Некоторым так везёт в жизни, — вздыхала она. — А другие всего добиваются своим трудом.
Вероника пыталась наладить отношения со свекровью. Приглашала её на обеды, интересовалась её мнением, дарила подарки. Но Елена Петровна оставалась непреклонной.
— Юра мог жениться на Танечке, дочке моей подруги, — говорила она сыну, даже не понижая голос, когда Вероника была в соседней комнате. — У неё свой бизнес, между прочим. А не какая-то там школа с копеечной зарплатой.
Юра поначалу защищал Веронику, но постепенно начал поддаваться влиянию матери. Особенно после того, как Вероника получила небольшое повышение и стала завучем по воспитательной работе.
— Теперь ты должна больше вкладывать в семейный бюджет, — заявил он однажды вечером.
— Но ты всё равно зарабатываешь вдвое больше меня, — удивилась Вероника.
— Это не имеет значения. Раньше ты вносила 30%, теперь должна вносить 40%.
— Юра, я и так покупаю всю еду и бытовую химию. Плачу за интернет и телефон. А ещё откладываю деньги на наше будущее.
— Вот об этом и речь! Ты что-то там откладываешь, а я даже не знаю куда и сколько!
Этот разговор был началом конца. Юра стал подозрительным, проверял расходы Вероники, требовал отчёта за каждую копейку. При этом сам всё чаще «забывал» давать деньги на общие расходы, объясняя это тем, что «помогал маме с ремонтом» или «одолжил другу».
— Я подаю на развод, — сказала Вероника, закрывая коробку с книгами. — И да, я сохранила все чеки за ремонт, который делала до нашей встречи. И все квитанции за время нашего брака. Можешь судиться сколько угодно, но квартира останется моей.
— Посмотрим, — буркнул Юра. — Мама говорит…
— Твоя мама говорит слишком много, — перебила его Вероника. — И почему-то ты слушаешь только её.
Юра схватил свою сумку и направился к выходу:
— Увидимся в суде!
Вероника осталась одна в квартире, которая внезапно показалась ей слишком большой и пустой. Три года брака — и вот так всё закончилось. Из-за чего? Из-за властной свекрови и слабохарактерного мужа, который не смог отстоять свою семью.
Она достала телефон и набрала номер Марины:
— Привет. Ты была права насчёт Юры. Он только что ушёл… и угрожает отсудить часть квартиры.
Заседание суда назначили на ноябрьское утро. Хмурое небо и моросящий дождь соответствовали настроению Вероники. Она пришла заранее, в строгом тёмно-синем костюме, с папкой документов. Её адвокат, Наталья Игоревна, уже ждала у входа.
— Не волнуйтесь, — сказала она, пожимая руку Вероники. — У вас сильная позиция. Квартира была вашей до брака, крупных совместных приобретений не было.
— А если он докажет, что вкладывался в ремонт?
— У вас есть доказательства обратного?
Вероника кивнула:
— Все чеки, квитанции, выписки со счетов. Даже наши ежемесячные расходы я записывала.
— Отлично. Тогда не о чем беспокоиться.
Но Вероника всё равно нервничала. Она не хотела этой вражды, этих разбирательств. Когда-то она любила Юру, верила в их будущее.
Юра и Елена Петровна пришли вместе. Свекровь была одета, как на парад — в новом пальто и с ярким макияжем. Она бросила на Веронику презрительный взгляд и что-то прошептала сыну на ухо. Юра выглядел напряженным, он избегал смотреть в сторону бывшей жены.
Заседание началось. Судья, женщина средних лет с усталым взглядом, внимательно изучила документы.
— Итак, гражданин Соколов требует раздела имущества, а именно компенсации за вложения в квартиру, принадлежащую гражданке Климовой до брака, — подытожила она. — На каком основании?
Адвокат Юры, молодой мужчина в дорогом костюме, начал говорить о «существенных вложениях» и «улучшении жилищных условий за счёт средств истца». Вероника слушала с изумлением — по его словам выходило, что Юра чуть ли не заново отстроил квартиру.
Когда пришла очередь Вероники представлять доказательства, она достала свою папку:
— Ваша честь, вот документы, подтверждающие, что капитальный ремонт в квартире был сделан за два года до моего знакомства с гражданином Соколовым. Вот выписки с моего счёта, показывающие расходы. А вот — наши совместные расходы за время брака.
Судья внимательно изучала бумаги.
— А вот, — продолжала Вероника, — выписка со счёта, на который я ежемесячно откладывала деньги для нашего будущего. Мы планировали купить ещё одну квартиру, чтобы у мужа была своя собственность.
Юра вздрогнул и впервые посмотрел прямо на Веронику. В его глазах читалось удивление.
— И наконец, — Вероника достала последний документ, — вот расходы моего мужа за последний год нашего брака. Как видите, на общие нужды он потратил меньше, чем на подарки своей матери.
— Это ложь! — вскочила Елена Петровна. — Мой сын всё вкладывал в семью! А она… она просто хотела его использовать! Живёт в квартире, которая ей досталась даром!
— Прошу соблюдать порядок, — строго сказала судья. — Иначе вас удалят из зала.
Неожиданно с места поднялась секретарь суда:
— Ваша честь, могу я сказать?
Судья нахмурилась, но кивнула.
— Я знаю гражданку Соколову, — сказала секретарь, кивнув на Елену Петровну. — Мы вместе работали в бухгалтерии завода «Прогресс». Елена Петровна была уволена после того, как устроила интригу против начальника отдела, пытаясь занять его место.
Елена Петровна побледнела:
— Ирина? Ты?.. Это клевета!
— Ваша честь, это не относится к делу, — вмешался адвокат Юры.
— Согласна, — кивнула судья. — Но я учту характеристику свидетеля.
Заседание продолжалось ещё час. Юра выглядел всё более растерянным, а Елена Петровна — всё более раздражённой. Наконец, судья объявила перерыв для принятия решения.
В коридоре Вероника стояла у окна, глядя на дождь. К ней подошла пожилая женщина:
— Простите, вы ведь Вероника?
— Да, а вы…
— Галина Сергеевна, подруга Лены. Я хотела извиниться за неё.
Вероника удивлённо подняла брови.
— Понимаете, это уже не первый раз, — тихо сказала Галина Сергеевна, оглядываясь на Елену Петровну, которая горячо что-то доказывала адвокату. — Юра был женат раньше. Хорошая девушка, Оля. Но Лена… она всегда так. Не может отпустить сына.
— Юра был женат? — Вероника не могла поверить своим ушам. — Он никогда не говорил…
— Она запретила ему рассказывать. Сказала, что это позор — быть разведённым. Но на самом деле это она разрушила тот брак. Так же, как и ваш.
Вероника не знала, что сказать. Всё это время она считала, что знает Юру, его прошлое, его характер. А оказалось…
Суд возобновился. Судья объявила решение:
— В иске гражданина Соколова о разделе имущества отказать. Квартира признаётся собственностью гражданки Климовой, как полученная до брака. Совместно нажитого имущества, подлежащего разделу, не обнаружено.
Елена Петровна что-то гневно зашептала сыну, но Юра не реагировал. Он смотрел на Веронику с выражением, которое она не могла разгадать. Сожаление? Стыд? Гнев?
Когда все начали расходиться, Юра догнал Веронику у выхода:
— Можно с тобой поговорить?
Она колебалась, но потом кивнула:
— Давай, только быстро. Мне нужно на работу.
— Я не знал про тот счёт, — сказал он тихо. — Про деньги, которые ты откладывала для нас.
— Я говорила тебе, Юра. Много раз. Но ты слышал только свою маму.
— Она хотела как лучше…
— Для кого? Для тебя? Для меня? Или для себя?
Юра молчал.
— Вот и ответ, — вздохнула Вероника. — Прощай, Юра. Надеюсь, когда-нибудь ты научишься принимать собственные решения.
Она повернулась и пошла к выходу. За спиной она слышала, как Елена Петровна отчитывает сына за то, что он «позволил этой женщине обвести его вокруг пальца».
Прошло полгода. Вероника продолжала работать в школе, постепенно привыкая к жизни без Юры. Квартира уже не казалась пустой — она заполнила её новыми вещами, новыми воспоминаниями. Начала ходить на курсы иностранных языков, о которых давно мечтала.
Однажды в субботу она зашла в супермаркет и неожиданно столкнулась с Юрой у полки с крупами. Он выглядел похудевшим, под глазами залегли тени.
— Вероника, — он улыбнулся неуверенно. — Как ты?
— Нормально, — она кивнула. — А ты?
— Живу, — он пожал плечами. — Снимаю комнату на Северном. Работаю в той же компании.
— А как твоя мама?
Юра поморщился:
— Мы немного отдалились. Я начал ходить к специалисту, понимаешь? Разбираться в себе, в наших отношениях.
Вероника удивлённо посмотрела на него:
— Правда? Это хорошо, Юра.
— Я многое понял, — он опустил глаза. — И о нас тоже. Прости меня, если сможешь.
Вероника не знала, что ответить. Часть её хотела сказать, что всё в порядке, что она давно простила. Но другая часть помнила боль, унижение, предательство.
— Тебе предстоит долгий путь, Юра, — сказала она наконец. — Но я рада, что ты его начал.
Они разошлись, каждый со своей тележкой, в разные стороны супермаркета. Вероника почувствовала странное облегчение. Она не испытывала к Юре ни ненависти, ни любви — только надежду, что он действительно сможет изменить свою жизнь.
А её собственная жизнь продолжалась. Без Юры и его матери она наконец-то могла дышать полной грудью, строить планы, мечтать. И главное — быть собой, не пытаясь угодить кому-то или доказать свою ценность.
Той ночью, лёжа в постели, Вероника вспомнила слова, которые когда-то сказала Юре: «Меркантильные женщины охотятся за драгоценностями, а не за роллами на день рождения». Теперь она понимала, что самое ценное в жизни — это свобода быть собой и уважение к себе. И никакая квартира, никакие деньги не стоят того, чтобы отказываться от этого.
***
Прошло два года. Жаркое июльское солнце заглядывало в окна квартиры Вероники, где она неспешно собиралась на дачу к подруге. В руках — корзинка со свежими ягодами для варенья, в голове — планы на спокойные выходные. Звонок телефона нарушил тишину. «Вероника? Это Ольга Николаева, мы учились в одном классе. Мне очень нужна твоя помощь! Дело в том, что мой муж Егор нашел себе другую, и ты ее знаешь. У меня есть план, как проучить их обоих»…
