Часы показывали почти восемь вечера, когда Марина наконец переступила порог своей квартиры. День выдался не просто тяжёлым – изматывающим. В риэлторском агентстве «Новый дом», где она работала уже шестой год, случился настоящий аврал. Три сделки едва не сорвались из-за капризных клиентов, и только её профессионализм и умение находить компромиссы спасли ситуацию.
Ещё утром ничто не предвещало проблем. Как обычно, Марина приехала в офис к восьми с термосом крепкого кофе и планшетом, где были расписаны все встречи на день. Первой оказалась семейная пара. Два часа ушло только на то, чтобы убедить их не отказываться от выгодного предложения.
Затем пришла пожилая дама, желавшая продать свою квартиру в центре. Она то и дело меняла цену, требовала немедленных просмотров и постоянно звонила, спрашивая о потенциальных покупателях. К обеду у Марины уже гудела голова от бесконечных переговоров.
А после обеда случился настоящий кошмар. Владелец квартиры, которую она должна была показывать вечером, внезапно решил поднять цену на 15%. Покупатели, естественно, были в ярости. Марине пришлось включить всё своё красноречие, чтобы удержать обе стороны от разрыва договора.
Теперь, стоя в прихожей, она расстёгивала туфли, которые на встречах с клиентами казались орудием пытки. С облегчением сбросила их и прошла в гостиную. Её уютная двухкомнатная квартира встретила привычной тишиной.
Четыре года назад этот момент казался недостижимым – собственное жильё в хорошем районе. Тогда она решилась на серьёзный шаг: взяла ипотеку, вложив все свои сбережения в первоначальный взнос. Коллеги крутили пальцем у виска – брать такие обязательства в одиночку, без поддержки семьи, казалось им безумием. Но Марина справлялась. Каждый месяц исправно вносила платежи, постепенно обустраивая пространство по своему вкусу.
Массируя виски, она опустилась в любимое кресло, купленное на распродаже в скандинавском магазине. Взгляд скользнул по стенам, где в простых рамках висели чёрно-белые фотографии старой Москвы – её маленькая страсть. Здесь всё было именно так, как она хотела: минималистичный интерьер в светлых тонах, удобная мебель, никаких лишних деталей.
Два года назад в её жизни появился Дмитрий. Познакомились они случайно, в кофейне возле агентства, когда оба торопились перехватить обед. Он пролил кофе на её белую блузку, и эта неловкая ситуация переросла в долгий разговор, а затем и в свидание. Дмитрий оказался программистом, работал в крупной IT-компании.
Его спокойствие и надёжность сразу привлекли Марину, уставшую от эмоциональных американских горок с предыдущими ухажёрами. Через полгода они поженились, и Дмитрий переехал к ней. Казалось, жизнь наконец складывается именно так, как надо.
Но появление в их жизни Елены Ивановны, его матери, изменило всё. С первой же встречи свекровь дала понять: невестка, по её мнению, не соответствует высоким стандартам. Особенно её задевало то, что сын живёт в квартире жены.
– Неправильно это, не по-людски, – часто повторяла она.
Марина устало прикрыла глаза, пытаясь отогнать непрошенные мысли. В этот момент она услышала звук открывающейся двери – Дмитрий вернулся с работы.
– Может, закажем пиццу? – спросил он, входя в комнату. – Вижу, ты устала, готовить не будешь?
– Давай, – кивнула Марина. – Только без грибов. Ты же помнишь?
Дмитрий присел рядом с ней.
– Кстати, мама завтра придёт. Говорит, нужно обсудить что-то важное.
Марина напряглась. Визиты свекрови редко заканчивались чем-то приятным. Елена Ивановна постоянно пыталась установить свои порядки в её доме.
«Опять будет учить меня жизни», – подумала она, стараясь говорить ровно:
– Хорошо.
– Ну перестань, – Дмитрий нахмурился. – Она желает нам только добра.
Марина умолкла. За годы замужества она так и не смогла найти общий язык со свекровью. Елену Ивановну особенно раздражало, что квартира принадлежала Марине.
На следующий день свекровь появилась ровно к обеду. Оглядевшись и поджав губы, она сказала:
– Мариночка, когда же ты наконец сделаешь нормальный ремонт? Обои совсем выцвели.
– Мне нравится так, как есть, – спокойно ответила Марина.
Елена Ивановна повернулась к сыну:
– Ты же мужчина, глава дома!
Дмитрий замялся:
– Мам, давай не начинай…
– Почему «не начинай»? – Елена Ивановна выпрямилась. – Я не понимаю, почему мой сын живёт в квартире, которая ему не принадлежит. Это неправильно.
Марина сжала кулаки под столом.
– Елена Ивановна, мы уже обсуждали это. Я купила квартиру до брака.
– Вот именно. До брака. А теперь вы семья, всё должно быть общим.
Дмитрий молча жевал, не вмешиваясь в спор. Его безразличие больно ранило Марину.
После ухода свекрови она заметила, что муж стал каким-то задумчивым. Дмитрий подолгу сидел за компьютером, быстро закрывая вкладки, когда жена входила в комнату.
Однажды утром, собираясь на работу, Марина услышала его телефонный разговор…
– Да, мам, я узнал. Нужна её подпись… Нет, пока не говорил, сама понимаешь, это непростой разговор…
Марина замерла за дверью, пытаясь осмыслить услышанное. О какой подписи шла речь?
Вечером того же дня Дмитрий, как бы между прочим, спросил:
– Марин, а давай оформим квартиру на нас обоих. Ну, чтобы всё по-честному было.
Марина внимательно посмотрела на мужа.
– С чего вдруг такие мысли?
– Просто подумал, – Дмитрий старался говорить небрежно. – Мы семья. Я тоже хочу чувствовать себя хозяином.
– То есть сейчас ты себя здесь чужим чувствуешь? – в её голосе зазвенел металл.
– Нет, но… – он запнулся. – Мама говорит…
Марина резко встала.
– Опять твоя мама! Это она тебя надоумилa? Ты готов отдавать часть своей зарплаты за ипотеку?
Дмитрий задумался.
Следующие дни превратились в молчаливую войну. Муж постоянно был чем-то недоволен, всё чаще задерживался на работе, а дома демонстративно разговаривал по телефону с матерью.
Через неделю Марина, вернувшись с работы пораньше, застала в квартире Елену Ивановну. Свекровь сидела за кухонным столом и увлечённо обсуждала что-то с Дмитрием.
– Вот здесь и здесь нужна её подпись, – говорила она, указывая на какие-то бумаги. – А потом сразу к нотариусу.
– Мам, может, не стоит торопиться… – в голосе Дмитрия слышалось сомнение. – Марина никогда не согласится… И ты видела мою зарплату, сынок. Ты мужчина или кто? – отрезала Елена Ивановна. – Нельзя позволять женщине командовать. Квартира должна быть записана на тебя. Это правильно.
Кровь прилила к лицу Марины. Она решительно вышла из своего укрытия, чувствуя, как сердце стучит в висках.
Её появление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Елена Ивановна замерла с открытым ртом, а Дмитрий побледнел, судорожно прикрывая бумаги на столе.
– Что, гиены, обсуждаете? Как отобрать мою квартирку? – голос Марины звенел от негодования.
Она смотрела на них, и годы накопившихся обид и разочарований наконец вырвались наружу.
– Мариночка, ты не так всё поняла… – Дмитрий вскочил со стула, роняя ручку. – Мы просто обсуждали вариант… Ты понимаешь, это для нашего общего будущего.
– Какого будущего, Дима? – перебила его Марина. – Того, где ты с мамочкой за моей спиной планируешь отжать квартиру, которую я купила своим горбом?
Елена Ивановна, оправившись от шока, перешла в наступление:
– А что ты хотела, девочка? Сама виновата. Два года держишь моего сына в положении жильца, унижаешь его мужское достоинство…
– Закройте рот, Елена Ивановна, – чётко произнесла Марина. – Хватит с меня вашего яда.
– Мерзавка! Не смей затыкать мне рот! – взвизгнула свекровь, вскакивая. – Ты обязана прописать моего сынулю в своей квартире! Это его право как мужа!
Марина почувствовала удивительное спокойствие. Словно что-то оборвалось внутри – и все сомнения исчезли.
– Не будет твой сын хозяином в моей квартире, – произнесла она ледяным тоном. – И я сказала тебе закрыть рот. Будешь меня и дальше доставать – пожалеешь.
Елена Ивановна открыла рот, но Марина подняла руку.
– А теперь собрались и свалили из моей квартиры. Оба. Я больше не хочу видеть ваши мерзкие рожи.
– Но, Марин… – начал было Дмитрий.
– Вон!
Это слово прозвучало как выстрел. Дмитрий молча начал собирать вещи. Его движения были механическими, словно он до конца не осознавал происходящее. Елена Ивановна что-то бормотала, но уже тише, с влагой в глазах.
Когда за ними закрылась дверь, Марина осела на пол. Слёзы, которые она сдерживала, наконец прорвались. Она плакала не от горя, а от облегчения, словно тяжёлый груз упал с плеч.
Развод прошёл на удивление быстро. Делить действительно было нечего – квартира принадлежала Марине, общего имущества они не нажили. На заседании Дмитрий выглядел потерянным, пытался поймать её взгляд, но она смотрела только на судью. Елена Ивановна появилась на последнем слушании и пыталась устроить скандал, крича что-то про неблагодарность и испорченную жизнь сына, но судья быстро призвал её к порядку.
После развода Марина первым делом сменила замки. Затем заказала тот самый ремонт, который так критиковала свекровь: выбрала светлые обои с геометрическим рисунком, новую мебель в скандинавском стиле. Квартира словно задышала по-новому.
Работа помогала не думать о случившемся. Марина с головой ушла в сделки и вскоре заработала премию как лучший агент месяца. Коллеги замечали, что она словно расцвела: исчезло постоянное напряжение, появилась уверенная улыбка.
Дмитрий пытался связаться с ней через общих знакомых, передавал, что осознал свои ошибки и готов к серьёзному разговору. Марина неизменно отвечала одно:
– Передайте, что разговаривать нам больше не о чем.
Через полгода она случайно встретила его в супермаркете. Он выглядел осунувшимся и каким-то помятым. Попытался заговорить, но она только покачала головой и прошла мимо.
В тот вечер, глядя на закат с балкона своей квартиры, Марина поняла, что совершенно не жалеет о своём решении. Постепенно жизнь входила в новое русло. Она записалась на курсы английского, о которых давно мечтала, но всё откладывала. Начала ходить в бассейн, завела новые знакомства.
Особенно близкой ей стала Катя – новая клиентка, которая тоже недавно пережила развод.
Однажды вечером, разбирая старые вещи, Марина наткнулась на свадебный альбом. Она пролистала его, удивляясь, какой наивной была два года назад. Ей тогда казалось, что достаточно просто любить человека – и всё само собой наладится. Теперь она знала: любовь – это важно, но не менее важно уважение. В первую очередь к самой себе.
Ипотеку она продолжала выплачивать самостоятельно, как и прежде. Иногда было нелегко, но мысль о том, что эта квартира – только её, придавала сил. Каждый выплаченный платёж был как маленькая победа.
Прошёл год. Марина сидела в том самом кресле, где когда-то началась эта история, и пила чай, наслаждаясь тишиной и покоем в своём доме. На столике лежала книга по инвестициям – она решила, что пора учиться грамотно распоряжаться деньгами. В углу комнаты стояла спортивная сумка: завтра они с Катей улетали на неделю в Турцию.
Телефон тихо звякнул – пришло сообщение от риэлтора из другого агентства. Он интересовался, не хочет ли она рассмотреть предложение о работе: открывался новый офис, и искали опытного руководителя.
Почему бы и нет? Кажется, пришло время для новых свершений.
Она подошла к окну. Внизу, в вечернем городе, люди спешили по своим делам, мигали светофоры, куда-то торопились машины. Жизнь продолжалась. И теперь Марина точно знала: её жизнь принадлежит только ей самой.
