— Ну и что, Кристина, нравится тебе наша берлога? — Олег, с довольной улыбкой, обвел рукой просторную гостиную. Светлые обои, новый паркет, минималистичная мебель – все, о чем они мечтали, наконец-то стало реальностью. В воздухе пахло свежим ремонтом и надеждой.
Кристина кивнула, но энтузиазма мужа не разделила. Дом был прекрасен, спору нет. Но над всей этой идиллией нависла тень, конкретно – тень Галины Петровны, матери Олега.
— Очень… уютно, — произнесла она нарочито вежливо, вспоминая, как свекровь во время ремонта критиковала каждый ее выбор, начиная от цвета обоев и заканчивая расстановкой мебели.
— Да, постарались. Наконец-то своя квартира, а не эти дыры, в которых мы обитали последние лет десять. Ты же помнишь, как я терпеть не мог эти обои в цветочек у тети Клавы? — Олег рассмеялся, вспоминая их скитания по съёмным квартирам.
Кристина слабо улыбнулась в ответ. Она помнила все. И те обои в цветочек, и вечно недовольную тетю Клаву, и то, как ей приходилось подстраиваться под чужие привычки и вкусы. Зато теперь они были хозяевами собственной судьбы. Или, по крайней мере, так казалось.
— Кстати, мама обещала зайти сегодня вечером, посмотреть, что тут у нас получилось, — Олег, не замечая её сдержанности, продолжил.
Кристина внутренне съежилась. «Обещала зайти». Это звучало как ультиматум. Галина Петровна никогда не спрашивала разрешения, она просто приходила. И, как правило, приходила со своими «добрыми советами», которые на деле оказывались жестокой критикой.
— Олег, может, стоит ей позвонить и сказать, что мы пока не совсем готовы к гостям? — робко предложила Кристина.
— Да что ты, Крис! Мама очень расстроится. Ты же знаешь, она так хотела увидеть наш новый дом. Да и Инночка просила заехать, посмотреть. — Олег почесал затылок, выдавая ту самую проблему, которую Кристина уже успела продумать. Инна – младшая сестра Олега, вечная «мамочкина дочка», не способная к самостоятельной жизни.
— Инночка? Зачем Инночке? У нее же своя квартира, — Кристина попыталась сохранить спокойствие, хотя внутри уже закипала злость.
— Ну, она… ну, у нее там ремонт, да и вообще, ей, наверное, с нами веселее будет. Ты же знаешь Инну, она такая… — Олег замялся, не находя подходящих слов. Он знал, что Инна – инфантильная и безответственная, но сказать об этом вслух в присутствии жены не решался.
— «Такая»? Да она высасывает из наших с тобой сил, как пиявка! Олег, серьезно, с чего вдруг мы должны предоставлять ей жилье? Мы только-только обустроились, мы хотим побыть одним! — Кристина повысила голос, не в силах больше сдерживать эмоции.
Олег вздохнул и отвернулся к окну.
— Крис, ну не начинай. Это же моя сестра. Я не могу ей отказать. Мама тоже очень просила…
— «Мама просила…» Олег, ты всегда ей поддакиваешь! Она тобой манипулирует, а ты позволяешь! Я уже не говорю о том, что эта квартира – наша, мы заработали ее сами, а не твоя мама! — Кристина сжала кулаки, чувствуя, как к горлу подступает истерика.
— Ну, Крис, не кричи так. Все хорошо, все решим. Просто давай сегодня будем вежливыми, а там посмотрим. — Олег попытался утихомирить ее, но его слова звучали вяло и неубедительно. Он боялся конфликта с матерью, боялся ее обижать. Эта его слабость всегда раздражала Кристину.
— «Все решим»? Да ты вообще слышишь, что говоришь? Решим, как нам пустить чужую сестру жить в нашей квартире? Олег, ты меня вообще любишь или только маму слушаешь? — Кристина в отчаянии схватила подушку и швырнула ее в мужа.
— Ах ты, — Олег, удивленно моргнув, поймал подушку. — Ну, Крис, ты чего? Я люблю тебя, конечно, люблю! Просто, ты понимаешь…
— Ничего я не понимаю! Понимаю только, что ты – маменькин сынок! А я, похоже, просто мебель в твоей жизни, которая должна подчиняться мнению твоей всемогущей мамы! — Кристина развернулась и вышла из гостиной, слезы застилали ей глаза. Ее мечты о счастливой семейной жизни рушились на глазах, и виновата в этом была мать Олега, Галина Петровна. Она чувствовала, как нарастает тревога. Это только начало, она знала это.
Вечер подтвердил ее опасения. Галина Петровна пришла с Инной, как и ожидалось. Комментарии свекрови были язвительны и полны скрытого сарказма.
— Да, неплохо. Конечно, вкус у Кристины… специфический. Но хоть не так безвкусно, как я опасалась. — Галина Петровна окинула гостиную оценивающим взглядом.
Инна, по обыкновению, молча кивала в знак согласия с матерью.
— А почему тут так пусто? Неужели вы не планируете обставлять квартиру дальше? — Галина Петровна прищурилась, осматривая комнату.
— Мы только начали, — Олег попытался оправдаться. — Постепенно все докупим.
— Постепенно… Да вы живете, как студенты! Инночка, посмотри, какая несуразность! Неужели Кристина не могла подобрать более гармоничные цвета? — Галина Петровна обратилась к дочери, не скрывая своего недовольства.
Кристина сдержанно улыбнулась. Она знала, что спорить бессмысленно. Галина Петровна все равно найдет к чему придраться. Но ее терпение было на пределе.
Неожиданно разговор перешел в русло, которое Кристина боялась больше всего.
— Олег, а как ты смотришь на то, чтобы Инночка немного пожила у вас? У нее, как ты знаешь, с ремонтом проблемы. Да и вообще, ей одной в квартире тоскливо. — Галина Петровна посмотрела на сына с нарочитой нежностью.
Кристина почувствовала, как закипает кровь. Она посмотрела на Олега, но он отводил взгляд.
— Мама, ну что ты. У нас и так не очень много места… — Олег промямлил что-то невнятное.
— Нечего тут скромничать! Квартира-то большая. Да и Кристина девушка разумная, поймет. Нам же надо друг другу помогать. — Галина Петровна не сдавалась. Ее голос звучал твердо и требовательно.
Кристина глубоко вздохнула и, собравшись с духом, решительно сказала:
— Галина Петровна, с уважением к вам, но я не вижу никакой возможности для Инны пожить у нас. Эта квартира – наша, мы долго к ней шли, и мы хотим наслаждаться ею вдвоем. — Ее голос звучал твердо и бескомпромиссно.
В комнате повисла тишина. Галина Петровна в шоке уставилась на Кристину.
— Как ты смеешь со мной так разговаривать? — прошипела свекровь. — Я твоя свекровь, и ты должна меня уважать!
— Я уважаю вас, как мать моего мужа. Но я не буду жертвовать своим счастьем ради чьих-то прихотей. — Кристина держала взгляд Галины Петровны, не поддаваясь ее давнию.
Разговор закончился скандалом. Галина Петровна, хлопнув дверью, вышла из квартиры, осыпая Кристину проклятиями. Инна, подавленно опустив голову, последовала за ней.
Олег стоял словно остолбеневший. Он не ожидал такой решительности от Кристины. Он боялся, что мать обидится и перестанет с ним говорить.
— Крис… — прошептал он ошеломленно. — Зачем ты так сделала? Ты же могла хотя бы немного сгладить острые углы…
Кристина устало посмотрела на мужа.
— Я устала сглаживать острые углы, Олег. Я устала подстраиваться под твою маму. Я хочу, чтобы у нас было свое счастье, а не постоянные уступки и компромиссы, которые никого не устраивают. И если для этого мне нужно пойти на конфликт, я готова это сделать.
— Ты понимаешь, что наделала?! — Олег, с покрасневшим лицом, набросился на Кристину, как только за ними захлопнулась дверь, за Галина Петровной и Инной. Его голос звенел от ярости.
Кристина, прислонившись спиной к кухонной стене, устало вздохнула. Она ожидала этого взрыва, но все равно чувствовала, как внутри все сжимается от страха.
— Я сделала то, что должна была сделать, Олег. Я защитила наш дом! — Ее голос звучал немного дрожащим, но в нем проскальзывала сталь.
— Защитила?! Ты опозорила меня перед мамой! Она в расстроенных чувствах, Инночка плачет! Ты думаешь, мне это все равно?! — Олег продолжал наезжать, хаотично расхаживая по кухне.
— Плачет Инночка? А что, если плакала я, когда годами подстраивалась под чужие прихоти?! Тебе жаль только маму и сестру, а про меня ты забыл?! — Кристина выпалила, не выдерживая его напора.
— Кристина, ну не начинай! Я всегда заботился о тебе! — Олег остановился напротив нее, его глаза метали молнии.
— Заботился? Ты заботился о том, чтобы не расстроить маму! Ты заботился о том, чтобы было тихо и спокойно! А что было со мной? Меня не спрашивали! Мое мнение никого не интересовало! — Кристина сделала шаг навстречу ему, ее голос повысился до крика.
— Ты всегда все преувеличиваешь! Просто нужно было быть тактичнее! — Олег попытался оправдаться, но его слова звучали неискренне.
— Тактичнее? Когда твоя мать требует отдать часть твоей собственной квартиры своей дочери? Где тут тактика, Олег? Где уважение к моей личности? — Кристина сжала кулаки, чувствуя, как к горлу подступает волна гнева.
— Перестань кричать! — Олег схватил ее за руки, сжимая их до боли.
— Отпусти меня! — Кристина резко выдернула руки, но Олег держал крепко.
— Я же прошу, успокойся! — Его голос звучал угрожающе.
— Успокоиться? Ты хочешь, чтобы я успокоилась, когда ты сам меня провоцируешь?! Ты защищаешь свою мать, даже если она не права! — Кристина попыталась высвободиться, но Олег держал ее мертвой хваткой.
— Ты не понимаешь! Мама просто хочет, чтобы Инночка была счастлива! — Олег продолжал твердить как заведенный.
— А моя счастливая жизнь тебя не волнует? — Кричала Кристина, вырываясь из его объятий.
Внезапно Олег оттолкнул ее. Кристина, потеряв равновесие, отлетела назад и ударилась спиной о кухонный шкаф. Она охнула от боли.
— Ты сама виновата! Ты довела меня до такого! — Олег с ненавистью смотрел на нее.
— Ты поднял на меня руку?! — Кристина, дрожа от злости и обиды, вскочила на ноги. — Ты меня ударил?!
— Я не хотел! Просто потерял контроль! — Олег попытался оправдаться, но в его глазах застыло раскаяние.
— Контроль? Ты всегда им теряешь, когда дело касается твоей мамы! — Кристина плюнула ему под ноги. — Я больше не могу это терпеть!
Олег, пораженный ее поступком, замер. В его глазах отразились боль и разочарование.
— Ты… ты что творишь? — Прошептал он, не веря своим глазам.
— Творю? Я показываю тебе, как ты меня уважаешь! Ты думаешь, я буду терпеть это вечно?! — Кристина схватила с полки вазу с фруктами и бросила ее в стену. Ваза с грохотом разбилась на мелкие осколки, разлетевшись во все стороны.
— Кристина, прекрати! Ты не в себе! — Олег попытался остановить ее, но она оттолкнула его, крикнув:
— Убирайся! Убирайся из моего дома!
— Это и мой дом! — Олег возразил, но его голос звучал неуверенно.
— Нет! Это мой дом! Я заработала его своими руками, и я не позволю никому вмешиваться в мою жизнь! Убирайся к своей маме, к своей сестре! Живите там, как хотите! А я буду жить так, как хочу я! — Кристина, задыхаясь от слез, указала на дверь.
Олег молча смотрел на нее, его лицо выражало смятение и боль. Он понимал, что перешел черту, что разрушил все, что у них было.
— Хорошо, — прошептал он, опуская голову. — Хорошо.
Он развернулся и вышел из квартиры, оставив Кристину одну среди осколков вазы и собственных слез.
После его ухода Кристина рухнула на стул и заплакала. Она плакала от обиды, от гнева, от бессилия. Она плакала о разрушенных мечтах, о потерянной любви. Она чувствовала себя опустошенной и одинокой.
Внезапно в дверь постучали. Кристина, вытерев слезы, подошла к двери и открыла ее. На пороге стояла Галина Петровна, ее лицо выражало злость и презрение.
— Ну что, насладилась своей свободой? — Прошипела свекровь. — Развела скандал, выгнала сына из дома. Ты – чудовище!
Кристина, собрав последние силы, произнесла:
— Убирайтесь! И больше никогда не появляйтесь в моей жизни!
Галина Петровна, ничего не ответив, развернулась и ушла. Кристина захлопнула дверь и прислонилась к ней, дрожа всем телом. Она понимала, что это только начало. Что война только начинается.
Она пошла к двери и поставила на замок новый, надежный замок. Она чувствовала себя в безопасности, но эта безопасность была хрупкой и иллюзорной. Она знала, что Галина Петровна не остановится. И что ей придется бороться за свое счастье, чего бы это ни стоило.
Она взглянула на осколки разбитой вазы, лежащие на полу, и поняла, что их жизнь, как и эта ваза, разбита на мелкие кусочки. Навряд ли ее удастся склеить.
Несколько дней тянулись, как вечность. Квартира, еще недавно казавшаяся убежищем, превратилась в тюрьму. Кристина почти не спала, вздрагивая от каждого шороха. Она ждала. Ждала, что Олег вернется, что Галина Петровна оставит ее в покое. Но они не возвращались.
Телефон молчал. Сообщения оставались непрочитанными. Олег исчез, словно его и не было. Кристина чувствовала себя преданной, брошенной, уничтоженной.
Однажды вечером, когда она возвращалась с работы, у подъезда её поджидали. Это были двое крепких мужчин, одетых в темное.
— Кристина? — спросил один из них хриплым голосом.
— Да? — с опаской ответила она.
— Галине Петровне передайте, что она зашла слишком далеко. — Кристина сжала кулаки, чувствуя, как внутри поднимается ярость.
— Что вам нужно? — спросила она, стараясь не выдать своего страха.
— Мы здесь для того, чтобы убедиться, что вы поняли намек. — Второй мужчина сделал шаг вперед, его взгляд был угрожающим. — Галина Петровна беспокоится за сына. Она волнуется за его будущее. И она хочет, чтобы вы… перестали мешать.
— Мешать чему? — Кристина повысила голос. — Разрушать мою жизнь? Разлучать меня с мужем?
— Не говорите глупостей. Разрушаете вы жизнь его матери и сестре. Олег всегда был добрым и отзывчивым сыном и братом. Он заслуживает счастья, а вы… вы просто эгоистка. — Первый мужчина усмехнулся.
— Эгоистка?! Вы ничего не знаете! Я просто хочу жить своей жизнью! — Кристина закричала, но мужчины лишь презрительно посмотрели на нее.
— Подумайте хорошенько. Вам ведь не нужна целенаправленная компенсация за разбитые мечты. — Второй мужчина наклонился к ней, его дыхание обдало ее лицо. — Галина Петровна – влиятельный человек. Она может сделать вашу жизнь очень трудной. Или очень легкой. Выбор за вами.
С этими словами они развернулись и ушли, оставив Кристину в состоянии шока и ужаса. Она поняла, что дело приняло серьезный оборот. Это была не просто семейная ссора, это была война.
В ту ночь Кристина не сомкнула глаз. Она сидела у окна, вглядываясь в темноту, и лихорадочно думала, что делать. Она понимала, что не может оставаться в стороне, она должна бороться за свою свободу и за свою жизнь.
На следующее утро она решила обратиться в полицию. Она рассказала им обо всем, что произошло, о угрозах, о давлении, о страхе. Полицейские выслушали ее внимательно, но их реакция была сдержанной.
— Мы примем ваше заявление, гражданка Петрова, — сказал один из полицейских. — Но, к сожалению, нам нужно больше доказательств. Просто слова в данном случае недостаточно.
— Но они угрожали мне! Они говорили, что Галина Петровна может сделать мою жизнь трудной! — возмутилась Кристина.
— Мы понимаем ваши опасения, но, к сожалению, это всего лишь слова. — Полицейский развел руками. — Мы можем предложить вам временную охрану, но это будет стоить определенных денег.
Кристина почувствовала себя беспомощной. Она поняла, что полиция не может ей помочь. Она осталась одна против могущественной и безжалостной свекрови.
Она позвонила подруге, Анне, и рассказала ей обо всем. Анна, выслушав ее, посоветовала ей обратиться к адвокату.
— Тебе нужен хороший адвокат, Кристина, — сказала Анна. — Адвокат поможет тебе защитить свои права и разорвать эти грязные связи с семьей Олега.
Кристина последовала совету подруги и нашла опытного адвоката. Адвокат внимательно выслушал ее и пообещал сделать все возможное, чтобы защитить ее интересы.
— Мы будем добиваться развода и раздела имущества, — сказал адвокат. — И мы потребуем компенсацию за моральный ущерб, причиненный вам и вашему здоровью.
Кристина почувствовала надежду. Она поняла, что не все потеряно, что у нее есть шанс на счастливую жизнь.
Но Галина Петровна не собиралась сдаваться без боя. Она решила использовать все свои связи и ресурсы, чтобы сломить Кристину.
Однажды, когда Кристина возвращалась с работы, она увидела, что ее машина повреждена. Кто-то разбил стекла и поцарапал кузов. Она поняла, что это была месть.
Она позвонила в полицию, но те, как и в прошлый раз, не смогли предложить ей никакой помощи.
— Мы можем зафиксировать факт вандализма, — сказал полицейский. — Но, к сожалению, у нас нет никаких зацепок.
Кристина почувствовала, что она оказалась в ловушке. Она была окружена врагами, которые не остановятся ни перед чем, чтобы сломить ее.
В отчаянии она решила действовать сама. Она собрала все свои вещи и переехала к Анне. Она понимала, что в ее квартире небезопасно, что Галина Петровна может прислать туда кого-то, чтобы причинить ей вред.
Однажды вечером в дверь квартиры Анны постучали. Кристина, заглянув в глазок, увидела Олега.
— Олег! — воскликнула она, открывая дверь.
Он стоял на пороге бледный и измученный. В его глазах стояли слезы.
— Кристина, прости меня, — прошептал он. — Я был слеп. Я не понимал, что моя мать делает.
— Олег, что случилось? — спросила Кристина, не веря своим ушам.
— Мама… она перешла черту. Она угрожала мне, — Олег запнулся и заплакал. — Она сказала, что если я не вернусь к тебе, она расскажет всем о моих темных делах.
Кристина почувствовала, как у нее отнимается дыхание.
— Каких темных делах? — спросила она.
Олег рассказал ей все. О махинациях с недвижимостью, о связях с криминальными элементами, о долгах, которые он скрывал от нее. Кристина была в шоке. Она не могла поверить, что ее любимый Олег был вовлечен в такие грязные дела.
— Я… я не знаю, что сказать, — прошептала Кристина.
— Прости меня, — повторил Олег. — Я совершил много ошибок. Но я люблю тебя. И я хочу все исправить.
— Исправить? Ты думаешь, это можно исправить? Ты предал меня, Олег. Ты предал нас обоих. — Кристина отвернулась от него, не в силах смотреть в его глаза.
— Кристина, пожалуйста, дай мне шанс. Я все сделаю, чтобы вернуть твое доверие. — Олег схватил ее за руки.
— Отпусти меня! — Кристина вырвалась из его объятий. — Я больше не верю тебе.
— Кристина, не говори так! — Олег попытался подойти к ней, но Кристина оттолкнула его.
— Убирайся! И больше никогда не появляйся в моей жизни!
Олег, опустив голову, медленно вышел из квартиры Анны. Кристина осталась одна, ее сердце было разбито вдребезги.
Она поняла, что ее жизнь превратилась в настоящий кошмар. Она потеряла все: любовь, доверие, надежду. Но она решила не сдаваться. Она будет бороться до конца.
После ухода Олега Кристина закрылась в себе. Анна пыталась ее поддержать, но Кристина была словно в коконе из боли и отчаяния. Адвокат продолжал вести дело, но перспективы казались туманными. Галина Петровна нашла множество способов усложнить жизнь Кристине: постоянные звонки с угрозами, жалобы в разные инстанции, попытки дискредитировать ее в глазах друзей и коллег.
Однажды утром Кристина не пришла на работу. Анна забеспокоилась и поехала к ней домой. В квартире царил хаос: перевернутая мебель, разбитые вещи, разбросанные вещи. Кристина лежала на полу в бессознательном состоянии, вокруг нее была лужа крови.
Анна вызвала скорую помощь. Врачи констатировали тяжелую черепно-мозговую травму и множественные переломы. Кристина была подключена к аппарату искусственного дыхания и находилась в коме.
В больнице выяснилось, что на Кристину напали. Неизвестные ворвались в ее квартиру и жестоко избили. Полиция начала расследование, но, как и раньше, у них не было никаких зацепок.
Анна, не отходя от кровати Кристины, чувствовала себя беспомощной. Она молила врачей спасти ее подругу, но время шло, а состояние Кристины не улучшалось.
Вскоре стало известно, что Олег находится под следствием. Его обвинили в организации нападения на Кристину. Он признался, что действовал по приказу матери, которая хотела таким образом запугать Кристину и заставить ее отказаться от развода.
Галина Петровна, арестованная вместе с сыном, отрицала все обвинения. Она утверждала, что невиновна и что ее подставили. Но доказательства были неопровержимыми.
В зале суда разразилась драма. Олег, сломленный и раскаявшийся, давал показания против своей матери. Он рассказал о ее злости, ее властности, ее готовности на все ради достижения своих целей.
Галина Петровна, презрительно посмотрев на сына, обвинила Кристину во всем, что произошло. Она заявила, что Кристина была коварной и расчетливой женщиной, которая разрушила ее семью.
Суд приговорил Олега к условному сроку, а Галину Петровну – к нескольким годам лишения свободы.
Но для Кристины это было уже неважно. Она так и не пришла в сознание. Врачи констатировали необратимые повреждения головного мозга. Она оставалась в коме, не чувствуя, не видя, не слыша ничего вокруг.
Анна, сидевшая у ее кровати, сжимала ее руку и шептала слова утешения. Она знала, что Кристина никогда не восстановится. Она знала, что потеряла ее навсегда.
Однажды утром Анна заметила, что сердцебиение Кристины замедляется. Врачи попытались ее спасти, но было уже поздно. Кристина умерла.
Анна разрыдалась, прижимаясь к ее холодному телу. Она чувствовала себя опустошенной и разбитой. Она потеряла свою лучшую подругу, свою опору, свою надежду.
На похоронах Кристины присутствовали только Анна и несколько ее коллег. Олега и Галину Петровну не допустили к ней. Они находились в тюрьме, отбывая свое наказание.
После похорон Анна вернулась в пустую квартиру Кристины. Она огляделась вокруг, и ее сердце сжалось от боли. Все здесь напоминало о Кристине: ее фотографии, ее книги, ее любимые вещи.
Она подошла к окну и посмотрела на город. В ее глазах стояли слезы. Она чувствовала, что ее жизнь больше никогда не будет прежней.
Внезапно ее взгляд упал на старый блокнот, который лежал на столе Кристины. Она открыла его и начала читать. В блокноте были записи Кристины, ее мысли, ее чувства, ее мечты.
Анна заплакала. Она поняла, что Кристина предвидела свою трагическую судьбу. Она чувствовала, что ее жизнь обернется кошмаром.
Она закрыла блокнот и опустилась на стул. Она чувствовала себя совершенно одинокой и беспомощной. Она знала, что ничто не сможет вернуть Кристину.
Месть, казалось, была оправдана, но не принесла облегчения. Все закончилось лишь пеплом надежды и разбитыми жизнями. Город, сверкающий огнями внизу, казался холодным и безразличным. Мир, где такие вещи могли происходить, был чужим и враждебным. Её мир, как и мир Кристины, рухнул, оставив после себя лишь пустоту и невыносимую боль.
