– Рина, выручай! Машке на выпускной платье нужно, а у нас в обрез, сама понимаешь, – голос свекрови звучал привычно жалостливо.
Я сидела на кухне, сжимая в руке телефон, и чувствовала, как волна раздражения поднимается внутри. Третий звонок за неделю. Тысяча рублей там, пять тысяч тут – казалось бы, не такие большие суммы, но они никогда не возвращались.
– Нина Петровна, у нас самих ипотека и двое детей, – я старалась говорить спокойно. – Мы едва сводим концы с концами.
– Да что ты такое говоришь! – возмутилась свекровь. – У тебя зарплата хорошая, машина есть. А тут родная внучка без платья останется!
Я вздохнула. Машка – дочь Марины, золовки, моей родной сестры мужа. Конечно, жалко девочку, но ее мать с отцом вполне могли бы и сами накопить на платье, если бы начали думать об этом хотя бы за полгода до выпускного.
– Хорошо, – сдалась я. – Переведу пять тысяч.
– Десять надо, Риночка. Ты же понимаешь, простое платье сейчас не купишь.
Я посмотрела на часы. Андрей должен был вернуться с работы с минуты на минуту. Очередной семейный скандал был не нужен.
– Хорошо, – повторила я и нажала на кнопку завершения вызова.
Не успела я убрать телефон, как хлопнула входная дверь.
– Привет, – улыбнулся муж, целуя меня в щеку. – Как день?
– Твоя мама звонила, – я решила не откладывать неприятный разговор. – Опять просит денег. Теперь на платье Маше.
Лицо Андрея вмиг потемнело.
– Рина, ну что ты начинаешь? Это же моя племянница.
– А Мишка и Катя – твои дети, – я повысила голос. – И им тоже нужны вещи. И еще у нас ипотека, если ты забыл.
– Не забыл, – буркнул муж, открывая холодильник. – Но не могу же я матери отказать.
– А мне можешь? – я скрестила руки на груди. – Андрей, это продолжается годами. Твои родственники считают меня банкоматом.
– Перестань преувеличивать, – он достал кастрюлю с супом и поставил ее на плиту. – Ты всегда драматизируешь.
– Я? – я невесело усмехнулась. – Давай посчитаем, сколько мы им одолжили за последние пять лет? И сколько они вернули?
Муж отмахнулся.
– Зачем считать? Это же семья.
На этом разговор, как обычно, зашел в тупик. Я молча достала тарелки и начала накрывать на стол.
Все изменилось ясным апрельским днем, когда нам позвонил нотариус и сообщил о смерти тети Веры. Тетя Вера была сестрой свекра, который умер несколько лет назад. Немолодая уже женщина, она жила одна в старинной двухкомнатной квартире в центре города. Детей у нее не было.
– Ирина Сергеевна? – услышала я в трубке официальный голос. – Меня зовут Леонид Аркадьевич, я нотариус. Вера Николаевна Сомова указала вас в качестве наследницы своего имущества. Вам необходимо приехать в мой офис для ознакомления с завещанием.
Я растерялась. Тетя Вера? Наследница? Мы почти не общались с ней. Разве что поздравляли с праздниками и изредка навещали по настоянию Андрея.
– Простите, но должна быть какая-то ошибка, – сказала я. – Я не родственница Веры Николаевны.
– Ошибки нет, – сухо ответил нотариус. – Завещание составлено по всем правилам. Жду вас завтра в 11:00.
В назначенное время мы с Андреем сидели в кабинете нотариуса. Леонид Аркадьевич, седой мужчина в строгом костюме, достал из сейфа папку с документами.
– Согласно завещанию, – начал он, – Вера Николаевна Сомова оставляет принадлежащую ей на праве собственности квартиру по адресу Пушкинская, 15, квартира 7, гражданке Сомовой Ирине Сергеевне. С условием.
Я переглянулась с мужем. Он выглядел таким же ошеломленным, как и я.
– Каким условием? – спросил Андрей.
– Во-первых, квартира не может быть продана в течение пяти лет с момента вступления в наследство, – нотариус поправил очки. – Во-вторых, в одной из комнат должна быть организована мастерская для проведения бесплатных мастер-классов для детей из малообеспеченных семей.
– Мастерская? – я не могла поверить своим ушам. – Какая еще мастерская?
– Вера Николаевна была учителем рисования, – пояснил нотариус. – Она хотела, чтобы ее дело продолжилось. В завещании указано, что если условия не будут выполнены, квартира перейдет местному детскому дому.
Я откинулась на спинку стула, пытаясь осмыслить услышанное. Квартира в центре города – это огромная ценность. Но эти странные условия… Почему тетя Вера выбрала именно меня?
– А личных вещей не осталось? – спросил Андрей. – Писем, документов?
– Все находится в квартире, – ответил нотариус, протягивая мне ключи. – Вот, возьмите. Теперь это ваше.
Новость о наследстве разлетелась по семье со скоростью света. Не успели мы вернуться домой, как раздался звонок.
– Это правда? – голос Марины, сестры Андрея, звучал взволнованно. – Вам досталась квартира тети Веры?
– Да, – коротко ответил Андрей.
– Но почему вам? – в ее голосе сквозило возмущение. – Она же моя родная тетя!
– И моя тоже, – напомнил Андрей.
– Но не Иринина! – воскликнула Марина. – Это несправедливо! Мы с мамой ухаживали за ней, навещали, а квартира достается чужому человеку!
Я молчала, слушая этот разговор. Действительно, почему тетя Вера выбрала меня? Мы не были близки.
– Мам звонит, – сказал Андрей, взглянув на экран телефона. – Перезвоню тебе потом.
Разговор с Ниной Петровной был еще более напряженным.
– Андрюша, это какое-то недоразумение, – причитала свекровь. – Вера была не в себе в последние годы. Наверняка кто-то повлиял на нее. Надо оспорить завещание!
– Мам, завещание составлено юридически грамотно, – устало ответил Андрей. – Нотариус все проверил.
– Но квартира должна остаться в семье! – настаивала Нина Петровна. – Продайте ее и поделите деньги по-честному.
– Мы не можем ее продать, – объяснил Андрей. – Такое условие в завещании.
– Какое еще условие? Это все Ирина придумала, да? – в голосе свекрови зазвучали обвинительные нотки.
Я не выдержала и взяла телефон.
– Нина Петровна, я не имею никакого отношения к условиям завещания. Тетя Вера сама все решила.
– Не верю! – отрезала свекровь. – Приезжайте сегодня же, будем решать этот вопрос всей семьей!
Вечером мы сидели в гостиной Нины Петровны. Кроме нас с Андреем, там были Марина с мужем Виктором и Нина Петровна.
– Нам нужно прийти к соглашению, – начала свекровь, разливая чай. – Это несправедливо, что квартира достается Ирине.
– Тетя Вера так решила, – тихо сказал Андрей.
– Она была старая и больная! – воскликнула Марина. – Ее можно было легко убедить в чем угодно.
Я почувствовала, как краска заливает мое лицо.
– Ты на что намекаешь? – спросила я, стараясь сохранять спокойствие.
– Ни на что, – пожала плечами Марина. – Просто странно все это.
– Давайте без ссор, – вмешался Виктор, муж Марины. – Есть простое решение. Продаете квартиру и делите деньги на всех.
– Мы не можем ее продать в течение пяти лет, – повторил Андрей. – Таково условие завещания.
– Ерунда какая-то, – фыркнула Нина Петровна. – Кто проверит?
– Я не собираюсь нарушать последнюю волю тети Веры, – твердо сказала я.
– Конечно, тебе же выгодно, – буркнула Марина.
– Что выгодно? – я начинала злиться. – Организовать мастерскую для детей? Тратить свое время и деньги на ремонт?
– Послушайте, – Виктор поднял руку, призывая к тишине. – У нас проблемы с деньгами. Машкин выпускной на носу, машина сломалась. Нам нужна помощь.
– Вы можете продать квартиру через пять лет, – сказала Нина Петровна. – А пока поделиться с нами. Мы же семья.
Я посмотрела на Андрея. Он сидел, опустив глаза, явно разрываясь между женой и родней.
– Мы подумаем, – наконец сказал он.
На следующий день мы поехали смотреть квартиру тети Веры. Старый дом в центре города, высокие потолки, просторные комнаты. Квартира нуждалась в ремонте, но была полна очарования.
– Здесь красиво, – сказал Андрей, открывая окно. – Представляешь, сколько это стоит?
– Ты тоже хочешь, чтобы мы продали ее? – прямо спросила я.
Андрей замялся.
– Я не знаю, Рин. Мама права – это могло бы помочь всей семье.
– А как же условие завещания? – напомнила я. – И потом, почему мы должны всегда помогать твоей семье? Они взрослые люди. Почему они не могут сами решать свои финансовые проблемы?
– Ты не понимаешь, – покачал головой Андрей. – У нас так принято – поддерживать друг друга.
– Поддерживать – да, – согласилась я. – Но не содержать. Они воспринимают нас как банкомат, Андрей.
– Не преувеличивай, – поморщился он.
Я начала осматривать квартиру. В спальне стоял старый шкаф, заполненный книгами и альбомами. На столе лежали кисти и краски. В углу я заметила коробку с надписью «Личное».
– Посмотри, – позвала я мужа. – Может, здесь есть ответ, почему тетя Вера выбрала меня.
В коробке мы нашли старые фотографии, письма и потрепанный дневник в кожаном переплете.
– Не стоит читать чужие дневники, – неуверенно сказал Андрей.
– Она оставила его нам, – возразила я. – Может, именно для того, чтобы мы прочитали.
Я открыла дневник на случайной странице и начала читать.
«15 мая 1980 года. Сегодня видела Колю с его женой. Они счастливы, у них растет сын. Я должна радоваться за него, но не могу перестать думать о том, что могло бы быть, если бы я была смелее тогда, в юности…»
– Коля? – Андрей нахмурился. – Это же имя моего деда.
Я быстро пролистала несколько страниц вперед.
«3 сентября 1985 года. Коля заходил сегодня. Сказал, что не может перестать думать обо мне, несмотря на семью. Я слабая, я не смогла отказать ему снова…»
Мы переглянулись.
– Ты думаешь… – начал Андрей.
– Тетя Вера и твой дед, – кивнула я. – Похоже, у них был роман.
Мы продолжили читать дневник и постепенно перед нами открылась история тайной любви, длившейся десятилетия. Николай, дед Андрея, и Вера любили друг друга с юности, но обстоятельства разлучили их. Он женился на другой, у него родились дети – отец Андрея и его сестра. Но чувства не угасли, и временами они встречались тайно.
В последних записях, датированных прошлым годом, Вера писала о встречах со мной.
«12 марта 2024 года. Сегодня приходила Ирина с Андреем. Она так похожа на Колю – те же глаза, тот же взгляд. И она единственная, кто видит во мне человека, а не старую перечницу с квартирой в центре. Я решила – завещаю ей квартиру. Пусть сделает здесь то, о чем я всегда мечтала – мастерскую для детей.»
– Я похожа на твоего деда? – удивилась я.
– Теперь, когда она написала об этом, – задумчиво сказал Андрей, – я вижу сходство. У тебя такие же глаза.
– И она считала, что я вижу в ней человека, а не квартиру, – тихо добавила я.
– В отличие от остальных, – закончил Андрей.
Мы молча смотрели друг на друга, осознавая истинную причину решения тети Веры.
В течение следующего месяца я занялась ремонтом квартиры. Решила сделать в большой комнате мастерскую, как и хотела тетя Вера. Нашла в интернете информацию о художественных занятиях для детей, связалась с местным центром социальной помощи.
Родственники Андрея не оставляли нас в покое. Каждый день – новые звонки, новые просьбы о деньгах.
– Рина, ну как так? – жаловалась Марина. – У вас теперь две квартиры, а мы с Витей еле сводим концы с концами.
– Мы вложили все сбережения в ремонт, – терпеливо объясняла я. – И потом, я не могу продать квартиру.
– Но вы можете сдавать ее и делиться доходом! – настаивала Марина.
– В квартире будет мастерская для детей, – повторяла я. – Это было желание тети Веры.
– Нет, это твое желание! – не сдавалась золовка. – Ты просто не хочешь помогать семье!
Андрей, как всегда, избегал конфликтов и молчал, когда я просила его поговорить с родней.
– Они не понимают, – отмахивался он. – Давай подождем, пока все успокоится.
Но ничего не успокаивалось. Напротив, с каждым днем давление нарастало. Нина Петровна начала распускать слухи о том, что я настроила тетю Веру против семьи.
– Это все наша невестка, – говорила она соседям достаточно громко, чтобы я услышала, когда заходила к ней. – Отбила у нас наследство.
Я старалась не обращать внимания, но было больно. Особенно от того, что Андрей не вставал на мою защиту.
Мастерская была почти готова, когда меня пригласили на семейный ужин по случаю дня рождения Нины Петровны. Я не хотела идти, предчувствуя неприятный разговор, но Андрей настоял.
– Это моя мама, Рина. Нельзя пропустить ее день рождения из-за этих споров.
За столом собралась вся семья – Нина Петровна, Марина с Виктором и их дочь Маша, мы с Андреем и еще несколько дальних родственников. Атмосфера была напряженной.
– Ну, как твоя мастерская? – спросила Марина с ироничной улыбкой, когда мы сели за стол. – Деток уже набрала?
– Еще нет, – ответила я. – Но скоро начнем занятия.
– А может, лучше бы сдавала квартиру и помогала родственникам? – вмешался Виктор. – У нас, между прочим, Машка в институт поступает. Знаешь, сколько стоит подготовка?
– И мне на лекарства денег не хватает, – добавила Нина Петровна. – А у тебя две квартиры.
Я почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Годами я терпела эти намеки, просьбы, почти требования денег. Отдавала последнее, чтобы не огорчать Андрея. А теперь они еще и обвиняют меня в жадности?
– Я могу помочь с подготовкой Маши, – сказала я спокойно. – Могу позаниматься с ней бесплатно.
– Нам нужны деньги, а не занятия, – фыркнула Марина.
– Вот именно, – поддержала ее Нина Петровна. – Тебе не жалко родственников? Мы же одна семья!
Я посмотрела на Андрея. Он сидел, опустив глаза, и молчал. Как всегда.
И тут что-то во мне сломалось.
– Я больше не буду вашим банкоматом, – сказала я твердо, глядя каждому в глаза. – Годами вы просите, требуете, берете взаймы и никогда не возвращаете. Вы считаете меня кошельком, а не человеком. Как и тетю Веру.
– Что ты такое говоришь! – возмутилась Нина Петровна.
– Правду, – я достала из сумки дневник тети Веры. – Вот почему она завещала квартиру мне. Потому что я видела в ней человека, а не квартиру в центре.
– Какой еще дневник? – Марина попыталась выхватить у меня книгу.
– Дневник вашей тети, – я отодвинулась. – В котором она пишет о своей любви к дедушке Коле. О том, как они любили друг друга всю жизнь.
За столом повисла тишина.
– Что за глупости, – наконец произнесла Нина Петровна. – Мой свекор не мог…
– Мог, – перебил ее Андрей, неожиданно вставая. – Мы прочитали весь дневник. Это правда.
– И она завещала квартиру Ирине, потому что увидела в ней сходство с дедом, – продолжил он. – И потому что Ирина относилась к ней по-человечески, а не как к богатой родственнице.
Я с удивлением посмотрела на мужа. Впервые за все годы нашего брака он открыто встал на мою сторону в конфликте с его семьей.
– Я поддерживаю решение жены, – твердо сказал Андрей. – Мы не будем продавать квартиру. Мы сделаем там мастерскую, как хотела тетя Вера. И еще, – он сделал паузу, – мы больше не будем давать вам деньги просто так. Хватит использовать нас как банкомат.
Нина Петровна побледнела.
– Это она тебя настроила против родной матери! – воскликнула она, показывая на меня.
– Нет, мама, – покачал головой Андрей. – Это вы сами. Своими постоянными требованиями денег. Своим отношением к моей жене. Я слишком долго молчал, боясь обидеть вас. Но больше не буду.
Мы встали из-за стола и ушли, оставив ошеломленных родственников переваривать услышанное.
Прошло полгода. Мастерская в квартире тети Веры работает три раза в неделю. Я наняла профессионального педагога, а сама помогаю по выходным. Дети из малообеспеченных семей с удовольствием приходят на занятия.
Отношения с родственниками Андрея постепенно налаживаются – но уже на новых условиях. Больше никаких бесконечных займов без возврата. Мы помогаем, когда действительно нужно – когда Виктор попал в больницу, оплатили хорошего врача. Когда Маша поступила в институт, купили ей ноутбук для учебы.
Но главное – Андрей наконец научился устанавливать границы с родней. Научился говорить «нет» без чувства вины.
– Почему ты раньше не сказал им все это? – спросила я его недавно, когда мы вместе шли домой после занятий в мастерской.
– Боялся потерять их любовь, – признался он. – Но потом понял, что могу потерять твою. И что настоящая любовь не требует постоянных жертв.
Я взяла его за руку.
– Знаешь, я думаю, тетя Вера была бы довольна.
– Уверен в этом, – улыбнулся Андрей. – Она вообще-то была очень мудрой женщиной.
Мы медленно шли по вечернему городу, и я думала о том, как странно иногда поворачивается жизнь. Иногда нужно получить неожиданное наследство, чтобы научиться ценить то, что действительно важно – не деньги, а уважение и искренние чувства.
***
Прошло два года. Ирина расширила мастерскую — теперь там проходили не только уроки рисования, но и мастер-классы по рукоделию. После долгой зимы первое весеннее солнце согревало душу особенным теплом. Однажды, перебирая старые вещи тёти Веры для весенней уборки, Ирина обнаружила на дне шкафа шкатулку, которую они с Андреем раньше не замечали. Внутри лежал конверт с надписью: «Открыть после моей смерти. Только Ирине». С дрожащими руками она достала пожелтевшие страницы. «Дорогая Ирина, если ты читаешь это письмо, значит пришло время узнать настоящую причину, почему я выбрала именно тебя. Дело не только в сходстве с Колей. Тридцать пять лет назад я родила ребенка, которого…»
