Марина протёрла запылившуюся фотографию на столе и поставила её обратно. Бабушкин дом пах вещами, которые знала с детства — старыми книгами, деревянной мебелью и чуть-чуть — лекарствами. Уже неделю как бабушки не стало, а Марина только сейчас нашла силы разбирать её вещи.
— Марин, ты там скоро? — голос Олега донёсся из сада. — Мама спрашивает, когда обедать будем.
— Иду-иду! — крикнула она, вытирая невольно выступившие слёзы.
Выйдя на крыльцо, Марина увидела свою семью — муж возился с барбекю, дети гоняли мяч, а свекровь сидела в тени яблони с газетой.
— Ох, наконец-то! — Людмила Петровна опустила газету. — Я думала, ты там до вечера копаться будешь.
— Просто… много вещей, — Марина пожала плечами.
— Ну и что ты решила с домом делать? — свекровь перешла сразу к делу. — Продавать будешь?
Марина замерла. Мысль о продаже даже не приходила ей в голову.
— Нет, конечно. Хочу привести в порядок. Бабушка мечтала, чтобы здесь отдыхали дети.
— Деньги на ветер, — фыркнула Людмила Петровна. — Дом старый, крыша течёт. Ты представляешь, сколько в него вбухать придётся?
— Мам, ну хватит, — негромко сказал Олег, переворачивая мясо. — Дай Марине самой решить.
— А что я такого сказала? — развела руками свекровь. — Забочусь о вас. У вас кредит за квартиру, машина новая нужна. А тут — лишние траты.
Марина промолчала. Спорить не хотелось — особенно сегодня, когда каждая вещь в доме напоминала о бабушке.
Вечером, когда дети легли спать, а Олег смотрел футбол, Людмила Петровна подсела к Марине на кухне.
— Слушай, у меня идея, — она заговорщически понизила голос. — Давай дачу на меня оформим? Так надёжнее для семьи будет.
— В каком смысле — надёжнее? — Марина чуть не выронила чашку.
— Ну, мало ли что в жизни бывает, — туманно ответила свекровь. — Да и налоги меньше платить. У меня льготы.
— Я… я не знаю, — растерялась Марина. — Надо подумать.
— О чём тут думать? — удивилась Людмила Петровна. — Всё равно семья одна. Какая разница, на кого оформлено?
Ночью Марина не могла уснуть. Лежала, слушала ровное дыхание мужа и думала. Бабушка оставила дачу ей. Только ей. А теперь выходит, что она должна просто взять и отдать? Но как отказать свекрови? Начнутся скандалы, недовольство…
— Олег, ты спишь? — тихо спросила она.
— М-м-м? — сонно отозвался муж.
— Твоя мама предложила переоформить дачу на неё. Что ты думаешь?
Олег повернулся, потёр глаза.
— А что тут думать? Может, так и правда проще будет. Меньше хлопот.
— То есть ты считаешь, я должна отдать бабушкину дачу? — Марина приподнялась на локте.
— Да не отдать, а… — он зевнул. — Просто оформить по-другому. Какая разница? Всё равно наше.
— Ты не понимаешь…
— Ладно, давай утром решим, а? — Олег перевернулся на другой бок. — Спи уже.
Через неделю Людмила Петровна пришла с папкой документов.
— Я тут узнала про оформление, — с порога заявила она. — Нужна твоя подпись, Мариночка.
— Подпись? — Марина замерла с тряпкой в руке. — На чём?
— На дарственной, конечно, — свекровь достала бумаги. — Я всё сделала, только подписать надо.
— Подождите, — Марина почувствовала, как сердце заколотилось. — Я ещё не решила…
— А что решать-то? — не унималась Людмила Петровна. — Олег, скажи ей!
Олег, сидевший за компьютером, неловко кашлянул.
— Ну, Марин, мама дело говорит. Так проще будет.
— Проще кому? — тихо спросила Марина.
— Всем, — отрезала свекровь. — И вообще, у меня знакомый риелтор сказал, что дача в отличном месте. Если что, продать можно за хорошие деньги.
— Продать? — у Марины закружилась голова. — Вы хотите продать бабушкину дачу?
— Да не сейчас, конечно, — отмахнулась Людмила Петровна. — Просто говорю, что это выгодное вложение.
Марина молча вышла из комнаты. Она чувствовала, как внутри растёт комок обиды. Неужели никто не понимает, как важна для неё эта дача? Это же память о бабушке, это её детство, это…
— Ты куда? — крикнул вслед Олег.
— Мне нужно подышать, — бросила Марина, хватая куртку.
Выйдя на улицу, она набрала номер подруги.
— Лен, привет. Можно к тебе заскочить? Поговорить надо.
— Ты серьёзно? — Лена поставила перед Мариной чашку чая. — Свекровь хочет забрать дачу?
— Не забрать, а… — Марина сделала глоток. — Говорит, оформить на себя. Для семьи надёжнее будет.
— Знаешь, Марин, я такое уже видела, — Лена покачала головой. — Моя коллега так лишилась квартиры. Сначала «надёжнее», а потом «это моё».
— Да ладно, не может Людмила Петровна так поступить, — неуверенно возразила Марина.
— А твой Олег что говорит?
— Олег? — Марина грустно улыбнулась. — «Мама дело говорит». Как всегда.
Когда Марина вернулась домой, Людмила Петровна уже ушла, но документы оставила на столе. Олег сидел перед телевизором.
— Ну что, успокоилась?
— Олег, я не буду переоформлять дачу, — твёрдо сказала Марина.
— Опять начинается, — он закатил глаза. — Мама просто хочет помочь.
— Помочь? Чем? Забрать единственное, что оставила мне бабушка?
— Никто ничего не забирает! — Олег повысил голос. — Почему ты всегда всё усложняешь?
Ночью Марина снова не спала.
Через неделю свекровь привела на дачу какого-то мужчину.
— Это Виктор Семёныч, — представила она. — Оценщик. Посмотрит дом, скажет, сколько вложить нужно.
— Вы не спросили, хочу ли я оценку, — Марина скрестила руки на груди.
— Да брось ты, — отмахнулась Людмила Петровна. — Виктор Семёныч, проходите!
Мужчина деловито обошёл дом, что-то записал, постучал по стенам.
— Ремонт тысяч на пятьсот потянет, — сказал он. — Но место хорошее, можно и продать за два миллиона.
— Вот! — торжествующе воскликнула свекровь. — Я говорила! Отличное вложение!
— Мы не будем продавать, — тихо, но твёрдо сказала Марина.
— Сейчас не будем, конечно, — согласилась Людмила Петровна, но глаза её блестели. — Ой, кстати, а где документы на дом? Надо проверить, всё ли в порядке.
— Зачем вам документы? — напряглась Марина.
— Просто посмотреть! — возмутилась свекровь. — Что ты как неродная?
Вечером Марина рыдала в ванной. Олег стучал в дверь.
— Марин, ну выйди. Мама не со зла. Она правда хочет как лучше.
— Для кого лучше, Олег? — всхлипнула Марина. — Для себя!
— Ты несправедлива…
Дети заметили напряжение. Десятилетний Костя спросил за ужином:
— Мам, почему ты плачешь часто?
— Я не плачу, солнышко, — Марина погладила сына по голове.
— Плачешь! — вмешалась восьмилетняя Соня. — И с папой ругаешься.
— Это взрослые дела, — отрезал Олег. — Доедайте и марш делать уроки!
Той ночью Марина лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. «Что происходит с нашей семьёй? Неужели из-за этой дачи всё разрушится? Но почему я должна отдавать память о бабушке? Почему?»
На следующий день позвонила Людмила Петровна.
— Мариночка, я нашла юриста! Очень хороший, всё быстро оформит. Подъезжай завтра к двум, а?
— Я не буду ничего оформлять, — Марина с трудом держала голос.
— Как это не будешь? — возмутилась свекровь. — Мы же договорились!
— Нет, это вы решили. Без меня.
Впервые за долгое время Марина почувствовала, что может сказать «нет».
— Олег! — в трубке послышался возмущённый голос свекрови. — Поговори с женой! Совсем от рук отбилась!
Марина бросила телефон на кровать и закрыла лицо руками. Затем решительно встала и начала собираться.
— Ты куда? — спросил вошедший в комнату Олег.
— На дачу. Хочу проверить, всё ли там в порядке.
— Одна? — удивился он.
— А что такого? Это моя дача, — Марина подчеркнула слово «моя».
— Марин, ну сколько можно? — Олег устало потёр лицо. — Мама звонила вся в слезах. Ты её обидела.
— Я её обидела? — Марина резко повернулась. — Серьёзно? А то, что она пытается отобрать у меня память о бабушке — это нормально?
— Никто ничего не отбирает, чёрт возьми! — Олег повысил голос. — Просто будет оформлено на маму!
— А зачем?
— Что?
— Зачем оформлять на твою маму то, что принадлежит мне? — Марина смотрела прямо ему в глаза. — Объясни.
— Ну… так надёжнее, — неуверенно повторил он слова матери.
— Надёжнее для кого?
Олег молчал. Марина покачала головой, взяла сумку и ключи.
— Я вернусь вечером.
Дорога до дачи заняла час. Всю дорогу Марина прокручивала в голове последние разговоры. Почему она должна уступать? Почему Олег всегда на стороне матери? Неужели её чувства ничего не значат?
Подъехав к даче, Марина застыла от неожиданности. У калитки стояла машина свекрови. «Неужели она приехала мириться?» — промелькнула надежда.
Марина открыла калитку и направилась к дому. Достала ключи, вставила в замок… Ключ не поворачивался.
— Что за…? — Марина попробовала ещё раз. Безрезультатно.
Вдруг дверь открылась изнутри. На пороге стояла Людмила Петровна.
— А, Мариночка! — свекровь улыбнулась. — А мы тут решили кое-что поменять. Замок старый совсем был, еле открывался.
— Вы… поменяли замок? — Марина не верила своим ушам. — Без меня?
— А что такого? — пожала плечами свекровь. — Всё равно семья одна. Вот, держи новый ключ.
Она протянула Марине ключ, но тут же отдёрнула руку.
— Ой, прости, этот мне нужен. Запасной где-то в сумке… Я потом отдам Олегу.
У Марины потемнело в глазах. Она схватилась за перила крыльца.
— Вы не имели права, — её голос дрожал. — Это мой дом!
— Наш дом, дорогая, — сладко улыбнулась Людмила Петровна. — Семейный.
Марина выхватила телефон и набрала номер мужа.
— Олег! Немедленно приезжай на дачу! Твоя мать поменяла замки!
— Что? — удивился он. — Подожди, я не понял…
— Приезжай сейчас же! — Марина сорвалась на крик и отключилась.
Следующий час Марина провела, сидя на лавочке в саду. Она отказалась войти в дом. Он теперь был для неё закрыт.
Когда подъехал Олег, Марина вскочила.
— Объясни мне, что происходит? — набросилась она на мужа.
— Успокойся для начала, — Олег поднял руки. — Мама! Ты где?
Людмила Петровна вышла на крыльцо, вытирая руки полотенцем.
— Олежек, наконец-то! А твоя жена тут истерику закатила. Я всего лишь замок поменяла, старый совсем разболтался.
— Вы поменяли замок в МОЁМ доме! — Марина чувствовала, как дрожит всё тело. — Без спроса! И теперь у меня нет ключа!
— Я же сказала, что дам запасной, — невинно хлопнула глазами свекровь.
— Мама, зачем ты это сделала? — устало спросил Олег.
— Для безопасности! — отрезала Людмила Петровна. — Раз Марина не хочет по-хорошему, придётся действовать иначе.
— Действовать… иначе? — Марина почувствовала, как внутри что-то оборвалось. — Вы что же, силой хотите отнять дачу?
— Не говори глупостей, — отмахнулась Людмила Петровна. — Просто так будет удобнее. Я буду приезжать, проверять…
— Мама, отдай Марине ключ, — неожиданно твёрдо сказал Олег.
— Что? — свекровь замерла.
— Ключ. Сейчас же, — он протянул руку.
— Но, Олежек…
— Это Маринина дача. Её бабушка её оставила. Ты не имела права менять замки.
Людмила Петровна задохнулась от возмущения.
— Я не имела права? Я? Да я только о вас думаю! Эта развалюха никому не нужна! Продать её надо, деньги взять!
— Вот оно что, — Марина горько усмехнулась. — Значит, всё-таки продать. Не для семьи, не для безопасности. Просто продать и деньги забрать.
— А что в этом плохого? — вскинулась свекровь. — Нормальные люди так и делают!
— Мама, хватит, — Олег повысил голос. — Отдай ключ.
— Не отдам! — Людмила Петровна спрятала руки за спину, как ребёнок. — Это теперь мой дом! Я его в порядок приведу!
— Ваш дом? — Марина шагнула вперёд. — Это МОЯ дача. Моей бабушки. Она растила меня здесь, когда родители работали. Она научила меня всему. И завещала мне эту дачу, чтобы я растила здесь своих детей!
— Твоя бабка не знала, что нужно семье! — выпалила Людмила Петровна.
Марина замерла. Потом медленно повернулась к мужу.
— Олег, я забираю детей и уезжаю к Лене. Решай, с кем ты — с женой и детьми или с мамой, которая украла ключи от моего дома.
Она развернулась и пошла к машине.
— Марин, подожди! — Олег бросился за ней. — Давай не будем горячиться!
— Я не горячусь, — Марина говорила спокойно. — Я всё решила. Либо ты заставишь свою мать вернуть ключи и прекратить эту войну, либо мы с детьми уезжаем.
Три месяца спустя Марина сидела на крыльце дачи и смотрела, как дети играют с мячом. На веранде сестра Маринина готовила обед.
— Кажется, Олег едет, — крикнула она из дома.
Марина прищурилась. Да, по дороге ехала знакомая машина.
Эти три месяца многое изменили.
Марина с детьми действительно уехала к подруге в тот день. Олег остался с матерью — «решать вопрос», как он сказал. Но на следующий день он просто привёз новый комплект ключей и виновато протянул Марине.
— Прости, — сказал он тогда. — Я не думал, что мама так далеко зайдёт.
Марина не вернулась домой сразу. Ей нужно было время подумать, решить, что делать дальше. Она проконсультировалась с юристом, который подтвердил её полные права на дачу.
Дети скучали по отцу, но радовались, что мама больше не плачет. Олег приезжал к ним каждые выходные. Домой Марина вернулась только через месяц. Олег пообещал, что его мать больше не будет вмешиваться в их жизнь.
Он подошёл к крыльцу с букетом полевых цветов.
— Как вы тут?
— Хорошо, — Марина улыбнулась. — Крышу починили с Костей.
— Сам? — удивился Олег, глядя на сына.
— Я помогал! — гордо ответил мальчик. — Держал гвозди!
Вечером дети легли спать. Марина и Олег сидели на веранде с чаем.
— Мама спрашивает, хочень на День рождения Сони приехать, — осторожно сказал Олег.
Марина помолчала.
— Можно. Если она готова быть просто бабушкой, а не хозяйкой нашей жизни.
— Она многое поняла, — Олег взял Марину за руку. — Ей одиноко без внуков.
— Знаешь, — Марина смотрела на звёзды, — я ведь тоже многое поняла. Я всегда боялась конфликтов, старалась всем угодить. А теперь не боюсь сказать «нет».
— И я рад этому, — Олег сжал её руку. — Хотя иногда это усложняет мне жизнь.
Они засмеялись.
Дача пережила ещё одно лето. Её стены видели, как маленькая тихая женщина превратилась в человека, который умеет защищать свои границы. Как мужчина выбрал семью, а не удобные решения. Как властная свекровь научилась уважать чужие решения.
А ещё — как трое взрослых людей поняли, что настоящая семья строится не на контроле и уступках, а на уважении и принятии друг друга.
И старая бабушкина дача стала не яблоком раздора, а местом, где все они научились новому — любить по-настоящему, без условий и манипуляций.
