— Так вот куда уходили наши деньги все эти годы! — голос Елены дрожал от ярости, когда она размахивала найденными документами перед лицом мужа.
Андрей сидел на кухне, уставившись в свою чашку остывшего кофе. Его плечи были опущены, а на лице застыло выражение человека, которого поймали с поличным. Елена стояла напротив, сжимая в руках папку с банковскими выписками, которые она случайно обнаружила в ящике его рабочего стола, когда искала степлер.
Три года. Три года она экономила на всём, отказывала себе в самом необходимом, думая, что они копят на первоначальный взнос для собственной квартиры. Три года она покупала продукты по акциям, носила старую одежду и отказывалась от встреч с подругами в кафе, потому что «каждая копейка на счету». И всё это время значительная часть их семейного бюджета утекала на счёт его матери.
— Ты можешь хоть что-нибудь сказать? — Елена бросила папку на стол, листы разлетелись веером. — Или будешь молчать, как всегда, когда дело касается твоей матери?
Андрей поднял на неё виноватый взгляд. В его серых глазах читалась такая тоска, что на секунду Елене даже стало его жалко. Но только на секунду.
— Лена, я могу объяснить… — начал он тихим голосом.
— Объяснить? — она горько рассмеялась. — Что тут объяснять? Каждый месяц тридцать тысяч рублей уходило твоей матери. Тридцать тысяч, Андрей! Это половина твоей зарплаты! И ты ни разу, слышишь, ни разу не сказал мне об этом!
Она прошлась по кухне, пытаясь успокоиться. Маленькое пространство съёмной однокомнатной квартиры, которую они снимали на окраине города, вдруг показалось ей клеткой. Старый холодильник гудел в углу, из крана капала вода — хозяин обещал починить ещё месяц назад. И всё это время у них были деньги на лучшую жизнь, просто эти деньги уходили не туда.
— Мама нуждается в помощи, — наконец выдавил из себя Андрей. — У неё маленькая пенсия, ты же знаешь.
— Знаю? — Елена резко обернулась к нему. — Что я знаю? Что у твоей матери трёхкомнатная квартира в центре города? Что она каждое лето ездит в санаторий? Что у неё шуба за двести тысяч, которую она купила в прошлом году? Это я всё знаю! А вот то, что мы её содержим, пока сами живём в этой дыре — этого я не знала!
Правда обрушилась на неё как ледяной душ. Все эти годы она думала, что Нина Петровна просто экономная женщина, которая умеет распоряжаться своей пенсией. Оказалось, что «экономность» свекрови держалась на их с Андреем деньгах. Вернее, на деньгах Андрея, которые он тайком переводил матери.
— Она моя мать, — упрямо повторил Андрей. — Я обязан ей помогать.
— Помогать — да! Но не в ущерб собственной семье! — Елена села напротив него, стараясь говорить спокойнее. — Андрей, мы три года откладываем на квартиру. Я работаю на двух работах. Я встаю в шесть утра и прихожу домой в десять вечера. И всё для чего? Чтобы твоя мать могла покупать себе новую бытовую технику каждый год?
Она вспомнила, как на прошлой неделе Нина Петровна хвасталась новой мультиваркой за сорок тысяч. «Здоровье важнее всего, — говорила она, поглаживая блестящий корпус прибора. — В моём возрасте нужно правильно питаться». А Елена в это время варила супы в старой кастрюле с отколотой эмалью.
— Ты не понимаешь, — Андрей потёр лицо ладонями. — Она вырастила меня одна. Отец ушёл, когда мне было пять. Она работала на трёх работах, чтобы я ни в чём не нуждался.
— И теперь ты работаешь, чтобы она ни в чём не нуждалась, — закончила за него Елена. — А как же я? Как же наша семья? Или мы для тебя не в приоритете?
Молчание повисло между ними тяжёлым грузом. Где-то за стеной соседи включили телевизор, и звуки вечерних новостей просачивались сквозь тонкие стены. Елена смотрела на мужа и впервые за четыре года брака видела в нём не партнёра, а маленького мальчика, который всё ещё не может отделиться от матери.
— Знаешь, что самое обидное? — продолжила она после паузы. — То, что ты скрывал это от меня. Мы муж и жена, Андрей. Мы должны принимать такие решения вместе. А ты… ты просто решил за нас обоих.
— Я знал, что ты будешь против, — признался он.
— Конечно, я была бы против! Любая нормальная женщина была бы против того, чтобы содержать свекровь, которая живёт лучше нас!
В дверь позвонили. Елена и Андрей переглянулись. Было уже девять вечера, и они не ждали гостей.
— Это мама, — сказал Андрей, вставая. — Я… я позвонил ей, когда ты была в душе.
Елена почувствовала, как внутри неё что-то оборвалось. Конечно. Конечно, он позвонил маме. Как всегда, когда у них возникали проблемы. Как всегда, когда нужно было принять важное решение. Мама. Всегда мама.
Нина Петровна вошла в квартиру как хозяйка. Даже не разувшись, прошла прямо на кухню, окинула взглядом разбросанные по столу бумаги и поджала губы.
— Ну что, докопалась? — бросила она Елене вместо приветствия.
Елена встала, скрестив руки на груди. В свои пятьдесят восемь Нина Петровна выглядела моложе. Уложенные в салоне волосы, маникюр, дорогая одежда. Всё это оплачено их с Андреем потом и кровью.
— Да, Нина Петровна, «докопалась». И знаете что я обнаружила? Что мы вас содержим, пока сами ютимся в съёмной квартире.
Свекровь усмехнулась. Эта усмешка была полна превосходства и презрения.
— Содержите? Да я своего сына растила в нищете, пока вы ещё под стол пешком ходили! Я имею полное право на его заботу!
— Забота — это одно, — Елена старалась сохранять спокойствие. — А то, что происходит — это паразитирование.
— Как ты смеешь! — Нина Петровна повысила голос. — Андрюша, ты слышишь, как твоя жена со мной разговаривает?
Андрей стоял между ними, переводя взгляд с матери на жену. Елена видела его внутреннюю борьбу, но также видела, на чьей стороне он окажется. Как всегда.
— Лена, не надо так с мамой, — пробормотал он.
— Вот именно! — подхватила Нина Петровна. — Учись уважать старших! А то развелась тут… Копается в чужих бумагах, устраивает скандалы. Порядочная жена должна поддерживать мужа, а не упрекать его в том, что он заботится о матери!
— Порядочная жена? — Елена не выдержала. — А порядочная свекровь не должна обирать собственного сына! Не должна манипулировать и настраивать его против жены!
— Я? Настраиваю? — Нина Петровна театрально приложила руку к груди. — Да я только хочу, чтобы мой сын был счастлив! А с такой женой, как ты, которая считает каждую копейку и завидует старой женщине…
— Старой? — Елена рассмеялась. — Вы работать ещё можете, но предпочитаете сидеть на шее у сына!
— Мам, Лена, пожалуйста, — Андрей попытался встать между ними, но мать отодвинула его в сторону.
— Нет, сынок, пусть выскажется. Пусть покажет своё истинное лицо. Я всегда говорила, что она тебе не пара. Девушка из простой семьи, без образования…
— У меня два высших образования! — возмутилась Елена.
— И что толку? — парировала свекровь. — Работаешь как лошадь, а денег всё равно нет. Вот у Марины, помнишь, Андрюш, дочка вышла замуж за бизнесмена. Теперь дома сидит, детей воспитывает, а не по офисам бегает.
Елена почувствовала, как внутри неё поднимается волна ярости. Все эти годы она терпела колкости свекрови, её замечания и сравнения с другими. Терпела ради Андрея, ради семьи. Но сейчас, узнав правду о том, куда уходят их деньги, она больше не могла молчать.
— Знаете что, Нина Петровна? Мне всё равно, что вы обо мне думаете. Но я больше не позволю вам паразитировать на нас. Никаких больше переводов. Ни копейки.
Свекровь повернулась к сыну.
— Андрюша, ты это слышишь? Она запрещает тебе помогать родной матери!
Андрей выглядел потерянным. Он переводил взгляд с матери на жену, и Елена видела, как в нём борются чувство долга перед матерью и понимание, что жена права.
— Мам, может, Лена права… Мы действительно копим на квартиру, и эти деньги…
— Ах, вот как! — Нина Петровна всплеснула руками. — Родная мать тебе уже не нужна! Променял на эту… на эту выскочку! Я тебя растила, ночей не спала, когда ты болел, а теперь…
Она демонстративно всхлипнула, прижав платок к глазам. Елена видела, что слёз там нет, но на Андрея этот спектакль действовал безотказно.
— Мам, ну что ты… Никто тебя не бросает…
— Бросаете! Обе мои невестки меня бросили! Сначала Светка, первая жена, теперь эта… Что я такого сделала, чтобы заслужить такое отношение?
Елена вздрогнула. Первая жена. Об этом Андрей ей рассказывал мало. Только то, что они развелись через два года после свадьбы. Теперь она начинала понимать почему.
— Может, дело не в невестках, а в вас? — тихо сказала она.
Нина Петровна резко обернулась к ней.
— Что ты сказала?
— Я сказала, что если две женщины не смогли ужиться с вами, может, проблема не в них?
— Андрей! — свекровь повернулась к сыну. — Ты позволишь ей так со мной разговаривать?
Андрей молчал. Он стоял, опустив голову, и Елена видела, как он сжимает и разжимает кулаки. Наконец он поднял взгляд.
— Мам, иди домой. Мы с Леной должны поговорить.
— Что? — Нина Петровна не поверила своим ушам. — Ты выгоняешь родную мать?
— Я не выгоняю. Просто… нам нужно разобраться.
— Разобраться? Да что тут разбираться! Либо ты с матерью, либо с этой… с этой неблагодарной!
Она выждала паузу, ожидая, что сын бросится её удерживать, просить прощения. Но Андрей молчал.
— Ну и оставайся с ней! — выпалила Нина Петровна. — Посмотрим, как она о тебе позаботится, когда ты заболеешь! Посмотрим, как она тебя бросит, как Светка!
С этими словами она развернулась и вышла, громко хлопнув дверью.
В квартире повисла тишина. Елена и Андрей стояли по разные стороны кухонного стола, избегая смотреть друг другу в глаза.
— Прости, — наконец сказал Андрей. — Я должен был рассказать тебе.
— Да, должен был, — согласилась Елена. Вся её ярость куда-то испарилась, оставив только усталость. — Андрей, я не против помогать твоей маме. Правда. Но не в таких масштабах и не в тайне от меня.
Он кивнул.
— Я понимаю. Просто… она всегда умела давить на жалость. Рассказывала, как тяжело ей было одной, как она жертвовала всем ради меня. И я чувствовал себя обязанным.
— А что насчёт твоей первой жены? — осторожно спросила Елена. — Она тоже узнала о переводах?
Андрей горько усмехнулся.
— Хуже. Мама жила с нами. Светлана терпела два года, а потом поставила ультиматум: либо мама съезжает, либо она уходит. Я выбрал маму.
Елена почувствовала, как по спине пробежал холодок. История повторялась.
— И ты жалеешь о своём выборе?
— Каждый день, — признался он. — Светка была хорошей женой. Весёлой, доброй. Мама довела её до нервного срыва своими придирками. А я… я просто стоял в стороне и смотрел.
Они помолчали. За окном загудела проезжающая машина.
— Что будем делать? — спросил Андрей.
Елена задумалась. Она любила мужа, несмотря ни на что. Но могла ли она жить с человеком, который ставит мать выше жены?
— Давай договоримся так, — предложила она. — Мы будем помогать твоей маме, но в разумных пределах. Пять тысяч в месяц — максимум. И все финансовые решения мы принимаем вместе. Никаких тайн.
— А если мама будет против?
— Тогда тебе придётся выбирать, — Елена посмотрела ему прямо в глаза. — Как ты уже выбирал однажды.
Андрей вздрогнул, поняв намёк.
— Я не хочу тебя потерять, — сказал он тихо.
— Тогда научись ставить нашу семью на первое место.
Следующие несколько дней прошли в напряжённом молчании. Нина Петровна названивала сыну по десять раз на дню, но он, по совету Елены, не брал трубку. Наконец, на третий день она явилась к ним домой.
— Совсем совесть потерял! — накинулась она на сына с порога. — Мать игнорируешь! Она тебя надоумила, да?
— Мам, мы приняли решение, — Андрей старался говорить твёрдо. — Мы будем помогать тебе пятью тысячами в месяц. Это всё, что мы можем себе позволить.
— Пять тысяч? — Нина Петровна расхохоталась. — Да что это за деньги? На них даже продукты не купишь!
— У тебя есть пенсия, — напомнила Елена. — И квартиру можно сдавать. Две комнаты сдашь — будешь жить безбедно.
— Сдавать? Пускать чужих людей в мой дом? Никогда!
— Тогда найдите работу, — предложила Елена. — Вы ещё молодая женщина, вполне можете работать.
— Работать? — свекровь посмотрела на неё как на сумасшедшую. — В моём возрасте?
— Моя мама в ваши годы работает медсестрой, — заметила Елена. — И прекрасно себя чувствует.
— Твоя мама — это твоя мама! А я привыкла к другому уровню жизни!
— К уровню жизни за чужой счёт? — не удержалась Елена.
Нина Петровна побагровела.
— Андрей! Ты позволишь ей так со мной разговаривать?
— Мам, Лена права, — Андрей взял жену за руку. — Мы больше не можем давать тебе столько денег. У нас своя жизнь, свои планы.
— Планы? Какие у вас могут быть планы? Детей нет, живёте в съёмной квартире…
— Детей нет, потому что нам негде их растить! — выпалила Елена. — Потому что все деньги уходят вам!
Это было правдой, о которой она старалась не думать. Ей было уже тридцать два, Андрею тридцать пять. Все их друзья давно обзавелись детьми, а они всё откладывали, ждали, когда купят свою квартиру.
— Вот именно поэтому мы и приняли такое решение, — подхватил Андрей. — Мы хотим свою семью, мам. Своих детей. И мы больше не можем ждать.
Нина Петровна смотрела на сына так, словно видела его впервые.
— Значит, внуки тебе важнее родной матери?
— Мам, это не соревнование…
— Нет, это предательство! — она повысила голос. — Я всю жизнь тебе отдала, а ты… ты променял меня на первую встречную!
— Мы женаты четыре года, — напомнил Андрей.
— И что? Я твоя мать навсегда! А жёны приходят и уходят!
— Может, они уходят из-за вас? — предположила Елена.
Нина Петровна резко повернулась к ней.
— Да как ты смеешь! Я всегда была идеальной свекровью! Это вы, молодые, избалованные, не умеете ценить семью!
— Семью? — Елена встала. — Вы называете семьёй то, что происходит? Вы манипулируете сыном, настраиваете его против жены, тянете из него деньги — и это семья?
— Я его мать!
— А я его жена! И в нормальной семье жена и дети — это приоритет!
— Нормальной? Да что ты знаешь о нормальной семье? Выросла невесть где, родителей твоих я вообще ни разу не видела…
— Потому что они живут в другом городе и не лезут в нашу жизнь! — Елена чувствовала, как закипает от злости. — Они не требуют денег, не манипулируют, не устраивают истерик!
— Андрей! — Нина Петровна снова повернулась к сыну. — Неужели ты позволишь ей так меня оскорблять?
Андрей молчал. Он сидел, опустив голову, и Елена видела, как тяжело ему даётся этот выбор. Но она также знала, что этот выбор необходим. Либо он наконец станет взрослым мужчиной, главой семьи, либо навсегда останется маминым сынком.
— Мам, — наконец заговорил он, — Лена моя жена. И я прошу тебя уважать её и наш выбор.
— Выбор? Это она тебе промыла мозги!
— Нет, мам. Это мой выбор. Наш с Леной выбор. Мы хотим жить своей жизнью.
Нина Петровна смотрела на него с таким выражением, словно он вонзил ей нож в спину.
— Я не узнаю тебя, — прошептала она. — Ты стал чужим.
— Я стал взрослым, — поправил её Андрей.
— Взрослым? — она горько рассмеялась. — Взрослые люди заботятся о родителях!
— И я буду заботиться. Но в разумных пределах.
— Пять тысяч — это не забота, это подачка!
— Это то, что мы можем себе позволить.
Нина Петровна встала. Её лицо было белым от ярости.
— Ну что ж, живите как знаете. Но когда эта твоя благоверная тебя бросит, не приходи ко мне плакаться!
— Я не брошу, — спокойно сказала Елена.
— Посмотрим, — свекровь окинула её презрительным взглядом. — Все вы сначала клянётесь в вечной любви, а потом исчезаете при первых трудностях.
— Трудности мы переживаем уже четыре года, — заметила Елена. — И я всё ещё здесь.
— Потому что выгодно! Андрюша хороший, непьющий, работящий. Таких мало осталось.
— Я люблю его не за это.
— А за что? — Нина Петровна смотрела на неё с вызовом.
Елена задумалась. За что она любила Андрея? За доброту, за то, что он всегда старался всем помочь. За его неумение врать — даже эту историю с переводами он скрывал не из подлости, а из страха её расстроить. За то, что он умел признавать свои ошибки.
— За то, что он способен меняться, — наконец ответила она. — За то, что он растёт и развивается. За то, что сегодня он сделал выбор в пользу нашей семьи.
Нина Петровна фыркнула.
— Красивые слова. Посмотрим, что ты запоёшь через пару лет.
С этими словами она направилась к выходу. У двери обернулась.
— Подумай, Андрей. Подумай хорошенько. Мать у тебя одна, а жён может быть сколько угодно.
Дверь за ней закрылась с громким стуком.
Елена и Андрей остались вдвоём. Несколько минут они сидели молча, каждый погружённый в свои мысли.
— Спасибо, — наконец сказал Андрей.
— За что?
— За то, что открыла мне глаза. Я действительно вёл себя как ребёнок. Прятался за мамину юбку, боялся принимать решения.
— Ты хороший сын, — Елена взяла его за руку. — Просто твоя мама пользуется этим.
— Светлана говорила то же самое, — вздохнул он. — Но тогда я не захотел слушать.
— А сейчас?
— Сейчас я не хочу потерять ещё одну семью.
Они обнялись, и Елена почувствовала, как с её плеч спадает тяжёлый груз. Она знала, что впереди их ждут трудности. Нина Петровна не сдастся так легко, будет звонить, приходить, давить на жалость. Но главное было сделано — Андрей выбрал их семью.
Прошёл месяц. Нина Петровна сначала названивала по несколько раз в день, потом, поняв, что её игнорируют, перешла к тяжёлой артиллерии — стала жаловаться родственникам. К Андрею начали звонить тётки и дядьки, стыдить за то, что он бросил мать. Но он держался. Каждый месяц переводил обещанные пять тысяч и не поддавался на провокации.
Елена тем временем получила повышение на работе. Прибавка к зарплате была существенной, и они наконец смогли всерьёз задуматься об ипотеке. Риелтор показал им несколько вариантов квартир, и они остановились на двухкомнатной в новостройке. Не центр, но и не окраина. Хороший район, рядом школа и детский сад.
— Для будущих детей, — сказал Андрей, обнимая жену, когда они стояли в пустой квартире.
— Ты уверен? — спросила Елена. — Это большая ответственность.
— Я готов. Мы готовы.
Документы на ипотеку одобрили быстро. Первоначальный взнос они собрали из того, что успели накопить, плюс Елена взяла небольшой кредит. Если бы не ежемесячные переводы свекрови все эти годы, они бы купили квартиру гораздо раньше, но Елена старалась об этом не думать. Что было, то прошло.
В день переезда к ним неожиданно приехала Нина Петровна. Она стояла на пороге их старой квартиры, глядя на коробки с вещами.
— Переезжаете? — спросила она у сына.
— Да, мам. Мы купили квартиру.
— Купили? На какие деньги?
— Взяли ипотеку, — ответила Елена, выходя из комнаты с очередной коробкой.
Нина Петровна окинула её оценивающим взглядом. За прошедшие месяцы Елена изменилась — в лучшую сторону. Исчезли тени под глазами, появился здоровый румянец. Она больше не выглядела загнанной лошадью.
— И где эта квартира?
— В новом районе, — ответил Андрей. — Хороший дом, просторная планировка.
— И далеко от меня, наверное?
— Сорок минут на метро.
Нина Петровна кивнула. Она выглядела постаревшей за эти месяцы. Дорогая одежда не могла скрыть усталость в глазах и новые морщины.
— Что ж, счастливо вам, — сказала она и повернулась уходить.
— Мам, подожди, — Андрей окликнул её. — Ты можешь приезжать к нам в гости. Мы не против.
Она обернулась.
— В гости?
— Да. По выходным, например. Мы можем обедать вместе.
Нина Петровна перевела взгляд на Елену. Та кивнула.
— Я буду рада видеть вас, Нина Петровна. Если вы будете уважать наши границы.
Свекровь молчала, глядя на них. В её глазах боролись гордость и желание быть частью жизни сына.
— Я подумаю, — наконец сказала она и ушла.
Год спустя Елена стояла у окна их новой квартиры, поглаживая округлившийся живот. Во дворе Андрей устанавливал детскую площадку вместе с другими молодыми отцами из их дома. Она улыбнулась, глядя, как он старательно закручивает болты, сверяясь с инструкцией.
Зазвонил телефон. На экране высветилось «Нина Петровна».
— Здравствуйте, — Елена взяла трубку.
— Здравствуй, Лена. Как ты себя чувствуешь?
За прошедший год многое изменилось. Свекровь, оставшись без финансовой поддержки сына, была вынуждена сдать две комнаты в своей квартире. К её удивлению, квартиранты оказались приятными людьми — молодая пара из другого города. Дополнительный доход позволил ей жить на прежнем уровне, а общение с новыми людьми пошло на пользу.
— Хорошо, спасибо. Врач сказал, что всё в норме.
— Это прекрасно. Я тут связала пинетки для малыша. Можно занести?
— Конечно. Приезжайте на ужин.
— Спасибо. И Лена… Прости меня. За всё.
Елена удивилась. За год знакомства это были первые слова извинения от свекрови.
— Всё в прошлом, Нина Петровна.
— Нет, я должна это сказать. Я была неправа. Я душила Андрея своей любовью, не давала ему жить. Ты открыла мне глаза. Если бы не ты, он бы так и остался маменькиным сынком.
— Он всегда был хорошим человеком. Просто нуждался в поддержке.
— Ты дала ему эту поддержку. Спасибо тебе.
После разговора Елена ещё долго стояла у окна. Жизнь наладилась не сразу, не легко, но они справились. Она, Андрей и даже Нина Петровна — все изменились к лучшему. И теперь, глядя на мужа во дворе, она знала — они сделали правильный выбор. Выбор в пользу своей семьи, своего счастья, своего будущего.
Андрей поднял голову и помахал ей рукой. Она помахала в ответ. Скоро в их доме будет на одного человека больше. Маленького человека, который будет расти в любви и уважении, без манипуляций и шантажа. Они постараются стать для него хорошими родителями. А когда придёт время, отпустят в свободное плавание, не держа на коротком поводке родительской любви.
Потому что настоящая любовь — это не цепи, а крылья. И они это теперь знали.
