Часть 1
— Нина, ты не поверишь! Мама только что позвонила и сказала, что завтра приедет к нам на дачу. С подругой, — Дима стоял в дверях кухни с виноватым выражением лица.
Нина медленно подняла глаза от ноутбука. Их долгожданный отпуск, две недели тишины и спокойствия на даче, которую они купили три года назад, внезапно оказался под угрозой.
— Что значит «приедет»? Мы же договаривались, что этот отпуск проведем только вдвоем, — она захлопнула крышку ноутбука и выпрямилась на стуле.
Дима неловко переступил с ноги на ногу.
— Она сказала, что в городе слишком жарко. И вообще, дача ведь большая, места всем хватит.
— Дима, ты хотя бы спросил меня перед тем, как согласиться? — Нина почувствовала, как внутри нарастает раздражение. — Мы целый год откладывали деньги на ремонт веранды, я взяла отпуск, чтобы мы могли спокойно заняться участком!
Дима развел руками с тем самым выражением лица, которое появлялось у него каждый раз, когда речь заходила о его матери. Смесь вины, беспомощности и привычки уступать.
— Нина, это же всего на пару дней. Она моя мама. Не мог же я ей отказать.
Нина глубоко вздохнула. Их дачный участок, тихий уголок за городом, стал для нее настоящим спасением от суеты. Каждые выходные они с Димой выбирались туда, сажали цветы, обустраивали дом, построили декоративный мостик через маленький ручей. Свекровь же, Юлия Ринатовна, никогда не одобряла эту покупку. «Выбросили деньги на ветер,» — повторяла она при каждом удобном случае.
— Ладно, — наконец произнесла Нина. — Пара дней так пара дней. Только предупреди ее, что мы не собираемся менять свои планы.
Предчувствие не обмануло Нину. Уже через час после приезда на дачу Юлия Ринатовна начала устанавливать свои порядки. Она критически осмотрела комнаты, сад, даже заглянула в шкафы.
— Дима, почему у вас так мало посуды? А если гости приедут? — громко спросила она, перебирая тарелки в буфете.
— Мама, мы обычно приезжаем сюда вдвоем, — попытался объяснить Дима.
— Вера Сергеевна, представляете, они купили дачу и даже не думают о том, чтобы принимать гостей! — Юлия Ринатовна повернулась к своей подруге, полной женщине с ярко-рыжими волосами.
Вера Сергеевна понимающе кивнула:
— Молодежь сейчас такая. Только о себе и думают.
Нина прикусила губу, чтобы не ответить резко. Она вышла в сад, где в тени яблонь стояли старые садовые качели. Села и закрыла глаза. «Два дня, — повторяла она про себя. — Всего два дня».
Вечером, когда Нина готовила ужин, Юлия Ринатовна зашла на кухню и бесцеремонно открыла холодильник.
— Нина, почему у вас нет нормальных продуктов? Одни овощи да творог. Мужчине нужно мясо, — она покачала головой. — Дима у меня всегда любил мясные блюда.
— Юлия Ринатовна, у нас есть мясо. И рыба тоже. Просто на сегодня я планировала легкий ужин, — спокойно ответила Нина, продолжая нарезать овощи.
— А, ну да, — свекровь усмехнулась. — Ты же у нас следишь за фигурой. Только Диму не мори голодом.
Нина сосчитала до десяти, прежде чем ответить:
— Никто никого не морит. Дима сам выбирает, что ему есть.
Когда все сели за стол, Юлия Ринатовна внезапно объявила:
— Кстати, я пригласила на выходные еще пару друзей. Анатолия Петровича — помнишь, Дима, он работал с твоим отцом? И Светлана с Кириллом тоже приедут.
Нина чуть не выронила вилку.
— Как? Еще друзей? — она посмотрела на мужа, но тот избегал ее взгляда.
— Да, им тоже нужно отдохнуть от города, — как ни в чем не бывало продолжала Юлия Ринатовна. — Анатолий Петрович даже хотел привезти своего племянника с женой, но я сказала, что у вас тут не так уж много места.
— Правильно сказали, — выдавила Нина. — Места действительно немного.
После ужина, когда свекровь с подругой ушли на веранду, Нина затащила мужа в спальню.
— Дима, ты это слышал? Она пригласила еще четверых человек! Без спроса! На нашу дачу! — Нина старалась говорить тихо, но возмущение переполняло ее.
— Нина, я ничего не знал. Честно, — Дима выглядел растерянным. — Я поговорю с ней.
— Когда? После того, как сюда нагрянет целая толпа?
— Она моя мать, Нина. Я не могу просто так взять и сказать ей, что она не может пригласить свою подругу и мою сестру.
— Не просто пригласить, а пригласить в наш дом! Дима, это наше пространство, которое мы сами купили, сами обустроили! — Нина схватилась за голову. — Завтра поговоришь с ней. Объяснишь, что мы не готовы принимать столько гостей.
Дима неуверенно кивнул:
— Хорошо. Завтра.
Но разговора не состоялось. Утром Юлия Ринатовна встала раньше всех и отправилась в сад. Когда Нина вышла на крыльцо, свекровь уже собирала недозрелую малину с кустов, которые Нина тщательно оберегала для варенья.
— Юлия Ринатовна, что вы делаете? — Нина не смогла скрыть возмущения. — Эта малина еще не созрела!
— Нина, милая, я собираю ягоды для компота. В такую жару нужно больше пить, — свекровь продолжала срывать зеленовато-красные ягоды. — У нас в деревне всегда так делали.
— Но я планировала собрать ее на варенье через неделю!
— Ой, да вырастет еще, — отмахнулась Юлия Ринатовна. — У вас тут целая плантация.
День прошел в напряженной атмосфере. Нина пыталась работать в саду, но присутствие свекрови и ее подруги, которые постоянно комментировали каждое ее действие, выводило из себя. К вечеру она уже была на грани.
Дима, словно чувствуя напряжение, весь день избегал оставаться наедине с женой. Он возился с газонокосилкой, потом уехал в магазин за продуктами. Когда он вернулся, Нина попыталась заговорить с ним о предстоящих выходных, но в этот момент подошла Юлия Ринатовна.
— Дима, сынок, ты купил все, что я просила? — она начала разбирать пакеты. — Так, колбаса, сыр… А где копченая рыба? Анатолий Петрович ее очень любит.
— Мама, я… — Дима замялся, глядя на жену.
— Не нашел? Ну ничего, завтра еще раз съездишь, — Юлия Ринатовна похлопала сына по плечу. — А еще нужно купить шампанское. У Веры Сергеевны в субботу день рождения, будем отмечать.
Нина почувствовала, как внутри все закипает. День рождения. Отмечать. На их даче.
— Дима, нам нужно поговорить, — она схватила мужа за руку и потянула в сторону дома.
Но разговор снова не состоялся. Вечером позвонила сестра Димы, Светлана, и сообщила, что они с мужем Кириллом приедут завтра утром. Дима, вместо того чтобы объяснить ситуацию, лишь пробормотал: «Хорошо, ждем».
Нина лежала без сна, слушая, как похрапывает муж. В голове крутились мысли о том, как их тихий отпуск превращается в какой-то абсурдный кошмар. «Что дальше?» — думала она. — «Юлия Ринатовна пригласит весь педагогический коллектив своей бывшей школы?»
Часть 2
Утро пятницы началось с суеты. Юлия Ринатовна командовала на кухне, перекладывая вещи, переставляя мебель. Нина пыталась вмешаться, но свекровь каждый раз отмахивалась: «Нина, милая, я уже сорок лет веду хозяйство, уж поверь моему опыту».
В десять часов приехали Светлана с мужем. Сестра Димы, копия матери и лицом, и характером, ворвалась в дом с восторженными возгласами:
— Как тут у вас мило! Прямо деревенский домик!
Нина поморщилась. Их современный дачный дом с удобной мебелью и продуманной планировкой никак не походил на «деревенский домик».
Кирилл, муж Светланы, молча кивнул Нине и сразу направился к Диме. Они всегда неплохо ладили — два тихих мужчины, привыкших уступать своим властным женам.
— Куда нам вещи положить? — Светлана оглядывалась по сторонам. — У вас есть гостевая комната?
— Нет, — Нина покачала головой. — В доме всего две спальни. Мы с Димой в одной, а вторую заняли Юлия Ринатовна с Верой Сергеевной.
— А как же мы? — удивилась Светлана.
— Понятия не имею, — честно ответила Нина. — Я не планировала никаких гостей на эти выходные.
Светлана растерянно моргнула, но тут появилась Юлия Ринатовна.
— Светочка! — она обняла дочь. — Не волнуйся, мы с Верой Сергеевной переночуем в гостиной на диване, а вы с Кириллом займете спальню.
— Нет, мама, мы можем в гостиной, — возразила Светлана.
— Даже не думай! Вы молодые, вам нужно отдыхать с комфортом, — Юлия Ринатовна бросила взгляд на Нину. — Вы ведь не против, Нина?
Не дожидаясь ответа, свекровь повела дочь показывать дом. Нина сжала кулаки. Она даже не успела ответить.
После обеда ситуация стала еще хуже. Приехал Анатолий Петрович, грузный мужчина с военной выправкой, с ним еще двое пожилых друзей Юлии Ринатовны.
— А вот и наш генерал! — радостно воскликнула Юлия Ринатовна, встречая гостей. — Проходите, располагайтесь! Дима, помоги внести сумки!
Дима, как послушный сын, побежал помогать. Нина осталась стоять на крыльце, наблюдая, как ее дом заполняется незнакомыми людьми.
— Прекрасная дача, — Анатолий Петрович оглядел участок. — Только сад запущен. Давно пора деревья обрезать. Не волнуйтесь, я этим займусь! В деревне у меня был лучший сад на всю округу.
— Не стоит, — попыталась возразить Нина. — У нас молодые яблони, им не нужна обрезка.
— Нина, — вмешалась Юлия Ринатовна, — Анатолий Петрович в садоводстве понимает больше всех нас вместе взятых. Он еще при советской власти грамоты получал за свои яблоки.
К вечеру дом превратился в проходной двор. Юлия Ринатовна распоряжалась на кухне, Светлана с подругой матери накрывали на стол в гостиной, мужчины расставляли дополнительные стулья, принесенные с веранды. Никто даже не спрашивал мнения Нины.
Когда начали накрывать праздничный стол к дню рождения Веры Сергеевны, Нина попыталась поговорить с Димой. Она отвела его в сторону, на веранду.
— Дима, это уже слишком, — тихо, но твердо сказала она. — Твоя мать пригласила толпу людей в наш дом, распоряжается тут, как у себя дома, никого не спрашивая. Это неуважение к нам обоим.
Дима виновато опустил голову.
— Я понимаю, Нина. Но что я могу сделать? Они уже здесь. Нельзя же выгнать их прямо сейчас. Мама бы этого не пережила.
— А то, что я не переживаю наш испорченный отпуск, тебя не волнует? — в голосе Нины зазвучали слезы. — Дима, это наш дом. Мы его купили на наши деньги. Мы имеем право решать, кто и когда может сюда приезжать.
— Нина, прошу тебя, давай просто переждем эти выходные. Они уедут в воскресенье, и мы снова будем одни.
— Нет, Дима. Я так не могу. Или ты говоришь матери, что это перебор, или… — Нина не договорила.
— Или что? — Дима вдруг стал серьезным.
— Или мне придется уехать, — твердо сказала Нина. — Я не буду прислуживать твоей матери и ее друзьям в моем собственном доме.
В этот момент на веранду вышла Юлия Ринатовна.
— Ну что вы тут шепчетесь? — она весело посмотрела на них. — Дима, иди помоги Анатолию Петровичу с мангалом. А вы, Нина, не могли бы нарезать еще овощей для салата? У нас закуски заканчиваются.
Нина бросила последний взгляд на мужа и, не говоря ни слова, вернулась в дом. Она механически нарезала овощи, слушая, как гости смеются и громко разговаривают в гостиной. В какой-то момент Светлана зашла на кухню и, оценив работу Нины, заметила:
— Нина, ты слишком мелко режешь. В салат лучше крупными кусками.
Это была последняя капля. Нина положила нож, сняла фартук и молча вышла из кухни. Она поднялась в спальню, достала чемодан и начала складывать вещи.
Через десять минут она спустилась вниз с собранным чемоданом. В гостиной гремела музыка, никто даже не заметил ее появления. Нина прошла на кухню, написала записку: «Дима, я уехала к Ольге. Когда гости разъедутся, позвони мне. Нина». Она оставила записку на холодильнике и тихо вышла из дома.
Соседи, Егор и Марина, сидели у себя на участке. Увидев Нину с чемоданом, они удивленно переглянулись.
— Нина, ты куда собралась? — окликнула ее Марина. — У вас там гости гуляют, а ты уезжаешь?
— Не могу больше, — коротко ответила Нина. — Это не гости, это нашествие. И они даже не наши гости, а свекрови.
— Так это твоя свекровь музыку на весь поселок включила? — нахмурился Егор. — Мы как раз собирались к вам идти, попросить сделать потише.
— Идите, идите, — горько усмехнулась Нина. — Только вряд ли они вас послушают. Юлия Ринатовна считает, что имеет право делать все, что захочет.
— А Дима? — спросила Марина.
— А что Дима? — Нина пожала плечами. — Боится матери перечить. Я уже устала с этим бороться.
Егор вдруг решительно встал.
— Пойдем, я тебя до остановки подвезу. А потом вернусь и поговорю с твоими гостями насчет музыки.
— Спасибо, — благодарно кивнула Нина.
Часть 3
Оказавшись в квартире подруги, Нина наконец смогла выдохнуть. Ольга, выслушав ее историю, только покачала головой.
— И ты просто так взяла и уехала? — спросила она, разливая чай. — Ничего не сказав?
— А что мне оставалось делать? — Нина устало откинулась на диване. — Дима не хочет конфликтовать с матерью, а я не хочу быть половичком, о который все вытирают ноги.
— И правильно, — решительно кивнула Ольга. — Пусть сам разбирается со своей мамашей. Нельзя позволять так с собой обращаться, даже если это родственники.
Телефон Нины зазвонил почти сразу после того, как она добралась до города. Дима. Она не стала отвечать. Потом пришли сообщения: «Нина, где ты?», «Почему ты уехала?», «Пожалуйста, ответь». Нина отключила звук.
Только поздно вечером, когда Ольга уже ушла спать, Нина позвонила мужу.
— Алло, — голос Димы звучал обеспокоенно. — Нина, ты где?
— У Ольги, — коротко ответила она. — Как там ваша вечеринка?
— Нина, зачем ты уехала? — в голосе Димы слышалась обида. — Мама расстроилась.
— Мама расстроилась? — Нина не верила своим ушам. — А то, что я расстроена, тебя не волнует? То, что ваша компания заняла наш дом, распоряжается всем, словно это гостиница, тебя не смущает?
— Нина, я понимаю, но…
— Нет, Дима, ты не понимаешь, — перебила его Нина. — Я терпела критику твоей матери три года. Я молчала, когда она говорила, что мы зря купили дачу. Я улыбалась, когда она советовала мне, как готовить твои любимые блюда. Но то, что она сделала сейчас, — это уже слишком. Она пригласила толпу людей в наш дом без нашего разрешения. Это неуважение к нам обоим.
В трубке воцарилось молчание.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — наконец спросил Дима.
— Я хочу, чтобы ты защитил наше пространство, наш дом, — твердо сказала Нина. — Скажи своей матери, что так делать нельзя. Что в следующий раз, если она захочет приехать или пригласить кого-то, она должна спрашивать нас обоих.
— Хорошо, — неуверенно ответил Дима. — Я поговорю с ней. Но ты вернешься?
— Не сейчас, Дима. Я вернусь, когда все уедут.
Утром Дима позвонил снова. Его голос звучал странно, напряженно.
— Нина, тут такое дело… — он запнулся. — В общем, случилась неприятность.
— Что такое? — Нина почувствовала, как сердце сжалось.
— Анатолий Петрович решил заняться садом. Он… он обрезал наши яблони. И еще… Кирилл со Светланой гуляли по участку и случайно сломали мостик через ручей.
Нина глубоко вздохнула. Мостик. Ее любимый мостик, который они с Димой строили всё прошлое лето.
— А еще… — Дима помедлил. — В душевой кабине треснуло стекло. Не знаю, как это произошло.
— Душевая кабина? Та самая, которую мы только в мае установили? — Нина чувствовала, как внутри нарастает волна гнева.
— Да, — тихо ответил Дима. — Мама говорит, что кабина, наверное, была бракованная.
— Бракованная? — Нина почти кричала. — Дима, мы выбирали ее месяц! Она стоила как половина моей зарплаты!
— Я знаю, Нина, я знаю, — Дима вздохнул. — Я поговорил с мамой. Сказал, что так больше нельзя. Что они должны уехать.
— И что она ответила?
— Она… — Дима замялся. — Она сказала, что ты настроила меня против родной матери. Что ты специально уехала, чтобы испортить праздник.
— Чудесно, — горько усмехнулась Нина. — Значит, теперь я виновата. Дима, ты понимаешь, что все, что произошло, — результат того, что твоя мать не уважает наши границы? Что она считает возможным распоряжаться нашим домом, нашими вещами?
— Я понимаю, — неожиданно твердо ответил Дима. — И я сказал ей об этом. Мы… мы поссорились, Нина. Сильно поссорились. Я никогда раньше не разговаривал с ней так. Она плакала, Светлана кричала на меня. Было очень некрасиво.
Нина молчала, переваривая услышанное.
— И что теперь? — наконец спросила она.
— Они собирают вещи. Все уезжают сегодня, — голос Димы звучал устало. — Мама сказала, что я еще пожалею о своих словах. Что ты плохо на меня влияешь.
— Дима, — мягко сказала Нина, — я никогда не настраивала тебя против матери. Я просто хочу, чтобы наша семья, наш дом уважали.
— Я знаю, — Дима вздохнул. — Приезжай, пожалуйста. Мне нужна твоя помощь с уборкой. И с ремонтом.
Когда Нина вернулась на дачу, ее сердце сжалось от увиденного. Газон был вытоптан, в гостиной царил беспорядок, кухня выглядела так, будто по ней прошелся ураган. Но хуже всего был сад. Яблони, которые они с такой любовью выращивали, стояли изуродованные неумелой обрезкой. Мостик через ручей был сломан посередине, доски висели, погруженные в воду.
Дима встретил ее на крыльце, виноватый и потерянный.
— Нина, я все исправлю, — он обнял ее. — Клянусь, я все исправлю.
Весь день они работали вместе, убирая следы «праздника». Вечером, уставшие, они сидели на веранде, глядя на закат.
— Я никогда не думал, что буду так разговаривать с мамой, — тихо сказал Дима. — Она всегда была для меня непререкаемым авторитетом. Я боялся ее разочаровать, расстроить.
— Дима, — Нина взяла его за руку, — уважение к родителям не означает, что нужно позволять им все. Твоя мама переступила черту, и ты правильно сделал, что сказал ей об этом.
— Она считает тебя виноватой, — горько усмехнулся Дима. — Говорит, что раньше я никогда не перечил ей.
— А что думаешь ты?
— Я думаю, что достаточно взрослый, чтобы самому решать, что правильно, а что нет, — Дима крепко сжал руку Нины. — И я думаю, что моя жена не должна сбегать из собственного дома из-за того, что кто-то не уважает ее право на собственное пространство.
На следующий день к ним заглянули соседи, Егор и Марина. Увидев разгром на участке, они ахнули.
— Боже, что тут произошло? — Марина огляделась по сторонам. — Это ваши гости так постарались?
— Да, — мрачно кивнула Нина. — Праздник удался на славу.
— Мы пришли помочь, — решительно сказал Егор, закатывая рукава. — Я в строительстве разбираюсь, мостик починим. А Марина в садоводстве спец, посмотрит, что можно сделать с яблонями.
Часть 4
К вечеру воскресенья участок приобрел более-менее приличный вид. Мостик был восстановлен — Егор оказался настоящим мастером по дереву. Марина осмотрела яблони и заверила, что хоть обрезка и была варварской, деревья восстановятся, нужно только правильно обработать срезы специальным составом.
— Вот, держите, — она протянула Нине баночку с темной массой. — Это садовый вар, замажьте все срезы. К следующему сезону яблоньки оправятся.
— Спасибо вам огромное, — Нина была искренне тронута помощью соседей. — Мы бы сами не справились так быстро.
— Соседи на то и нужны, чтобы помогать друг другу, — улыбнулся Егор. — Кстати, я могу посмотреть вашу душевую кабину. Возможно, там просто треснуло стекло, а не вся конструкция повреждена.
После ухода соседей Нина и Дима сидели на крыльце, уставшие, но довольные проделанной работой.
— Знаешь, я тут подумал, — медленно произнес Дима, глядя на закат. — Может, нам стоит поставить забор повыше? И калитку с замком?
Нина рассмеялась, впервые за эти дни искренне и легко.
— От твоей мамы никакой забор не спасет. Но идея хорошая.
Неделя прошла в работе над восстановлением дачи. Дима взял дополнительные дни отпуска, и они вместе заменили стекло в душевой кабине, починили сломанные стулья, привели в порядок газон. Юлия Ринатовна за все это время не позвонила ни разу, хотя обычно она звонила сыну почти каждый день.
— Обиделась, — констатировал Дима, когда Нина заметила это. — Ничего, переживет.
В пятницу вечером, когда они готовили ужин, телефон Димы наконец зазвонил. Он посмотрел на экран и молча показал Нине: «Мама».
— Возьми трубку, — кивнула Нина. — Нельзя вечно избегать разговора.
Дима вышел на веранду. Разговор длился недолго. Когда он вернулся, его лицо выражало смесь удивления и раздражения.
— Представляешь, она пригласила нас на воскресный обед, — он покачал головой. — Как ни в чем не бывало. Сказала, что будут Светлана с Кириллом, и что она приготовит мои любимые пироги с капустой.
— И ни слова о том, что произошло? — Нина подняла брови.
— Ни слова, — подтвердил Дима. — Как будто ничего не было. Ни скандала, ни сломанных вещей, ничего.
Нина задумчиво помешивала соус на плите.
— И что ты ответил?
— Сказал, что мы подумаем, — Дима подошел к Нине и обнял ее сзади. — А что мне было говорить? Что мы не придем, пока она не извинится перед тобой? Перед нами обоими?
Нина развернулась в его объятиях.
— Именно это ты и должен был сказать, — она посмотрела мужу в глаза. — Дима, если мы просто придем, как будто ничего не случилось, это будет значить, что твоя мать может делать все, что захочет, без последствий.
Дима вздохнул.
— Ты права. Я перезвоню ей завтра.
Субботнее утро началось с телефонного разговора. Дима набрал номер матери, включив громкую связь, чтобы Нина тоже слышала.
— Мама, насчет воскресного обеда, — начал он. — Мы с Ниной решили, что сможем прийти только при одном условии. Ты должна извиниться перед Ниной за то, что произошло на даче.
В трубке повисла тяжелая пауза.
— Извиниться? — голос Юлии Ринатовны звучал ошеломленно. — За что я должна извиняться? За то, что хотела провести время с сыном? За то, что пригласила близких людей?
— За то, что ты пригласила этих людей в наш дом без нашего разрешения, — твердо ответил Дима. — За то, что они сломали мостик, испортили деревья и разбили душевую кабину. И за то, что ты даже не считаешь нужным признать, что поступила неправильно.
— Дима! — в голосе Юлии Ринатовны послышались слезы. — Как ты можешь так разговаривать с матерью? Это все она, твоя жена! Она настраивает тебя против родной матери!
— Нет, мама, — голос Димы стал еще тверже. — Нина никогда не говорила о тебе плохо. Это ты постоянно критикуешь ее, указываешь, что и как ей делать. И то, что произошло на даче, — это только твоя ответственность.
— Я не буду извиняться! — воскликнула Юлия Ринатовна. — Это она должна просить прощения за то, что сбежала и испортила праздник Вере Сергеевне!
— Тогда нам не о чем больше говорить, — Дима глубоко вздохнул. — Мы не придем на обед. И вообще, мама, нам нужно время, чтобы все обдумать. Пожалуйста, не звони мне некоторое время.
Он положил трубку и посмотрел на Нину.
— Я не думал, что это будет так сложно, — признался он. — Но я рад, что наконец сказал это.
Нина обняла мужа.
— Я горжусь тобой, — тихо сказала она. — Знаю, как тебе тяжело противостоять матери.
Вместо воскресного обеда у Юлии Ринатовны они пригласили на дачу своих друзей — Ольгу, Егора с Мариной и еще пару хороших знакомых. День выдался теплым и солнечным. Они жарили шашлыки, играли в бадминтон, смеялись и разговаривали.
Вечером, когда гости уже собирались уходить, Дима поднял бокал:
— Я хочу выпить за настоящих друзей. За людей, которые уважают чужие границы и всегда готовы прийти на помощь, — он посмотрел на Нину. — И за мою жену, которая научила меня ценить и защищать то, что нам дорого.
Прошел месяц. Юлия Ринатовна несколько раз пыталась связаться с сыном, но каждый разговор заканчивался одинаково — она отказывалась признавать свою неправоту и обвиняла во всем Нину.
— Я не могу больше это слушать, — сказал Дима после очередного такого разговора. — Она никогда не изменится.
— Возможно, со временем, — попыталась успокоить его Нина. — Ей нужно привыкнуть к мысли, что ты взрослый человек со своей жизнью и своими решениями.
— А если не привыкнет? — Дима посмотрел на жену. — Что тогда?
Нина задумалась.
— Тогда нам придется научиться жить с этим. Установить четкие границы и придерживаться их. Это не значит, что мы полностью исключим твою маму из нашей жизни. Но она должна понять, что есть определенные правила, которые нельзя нарушать.
В начале осени, когда они приехали на дачу собирать последний урожай, их ждал сюрприз. Яблони, несмотря на варварскую обрезку, дали первые плоды — небольшие, но сочные и сладкие яблоки.
— Смотри! — Нина протянула Диме яблоко. — Они выжили и стали еще сильнее.
— Как и мы, — улыбнулся Дима, обнимая жену.
В этот момент зазвонил его телефон. На экране высветилось: «Мама».
— Ответишь? — спросила Нина.
Дима кивнул и взял трубку.
— Да, мама.
Юлия Ринатовна говорила долго. Дима в основном молчал, изредка вставляя короткие «да» и «понимаю». Когда разговор закончился, он повернулся к Нине с удивленным выражением лица.
— Она извинилась, — произнес он недоверчиво. — Не прямо, конечно. Сначала долго говорила о том, как ей одиноко, как она скучает. Потом сказала, что, возможно, была слишком настойчивой тогда, на даче. И что она хотела бы, чтобы мы пришли к ней на день рождения в следующую субботу.
— И что ты ответил? — осторожно спросила Нина.
— Сказал, что мы подумаем, — Дима взял Нину за руку. — Что решим вместе.
Они долго обсуждали это вечером. В конце концов решили пойти, но ненадолго. И с четким пониманием: при первых же попытках Юлии Ринатовны манипулировать или командовать, они уйдут.
День рождения прошел напряженно, но без открытых конфликтов. Юлия Ринатовна была непривычно сдержанна. Светлана тоже вела себя тише обычного. Нина заметила, как свекровь несколько раз начинала что-то говорить, но останавливала себя, словно вспоминая о чем-то.
Когда они уже собирались уходить, Юлия Ринатовна отвела Нину в сторону.
— Нина, — начала она неуверенно, — я хотела сказать… насчет той истории на даче. Возможно, я действительно не должна была приглашать столько людей без вашего разрешения.
Это не было настоящим извинением, но для Юлии Ринатовны и такое признание стоило многого.
— Я рада, что вы это понимаете, — спокойно ответила Нина. — Мы с Димой всегда рады видеть вас у нас в гостях. Просто нам важно, чтобы наши желания и планы тоже учитывались.
Юлия Ринатовна кивнула, хотя по ее лицу было видно, что разговор дается ей нелегко.
— Если хотите, — добавила Нина, — вы могли бы приехать к нам на дачу в следующие выходные. Только вы, без компании. Мы как раз собираемся собирать яблоки.
Удивление на лице свекрови быстро сменилось настороженной радостью.
— Правда? Вы правда меня приглашаете?
— Правда, — подтвердила Нина. — Но с одним условием: никаких сюрпризов и незапланированных гостей.
Дома Дима обнял Нину и поцеловал в лоб.
— Ты удивительная, — прошептал он. — Я не уверен, что смог бы так спокойно разговаривать с ней после всего, что произошло.
— Я делаю это не для нее, — Нина посмотрела мужу в глаза. — А для нас. Для нашей семьи. Твоя мать всегда будет частью нашей жизни, нравится мне это или нет. Но теперь она будет частью на наших условиях.
В следующие выходные Юлия Ринатовна действительно приехала на дачу — одна, без подруг и без сюрпризов. Отношения оставались напряженными, но это был первый шаг к установлению новых, более здоровых границ. Нина не питала иллюзий — она знала, что свекровь не изменится полностью. Но главное изменение уже произошло: Дима научился отстаивать их общее пространство, их семью.
Вечером, когда Юлия Ринатовна уехала, они сидели на веранде, наблюдая за закатом и поедая яблочный пирог, который Нина испекла из их первого урожая.
— Невероятно, но день прошел без единого скандала, — заметил Дима. — Хотя я видел, как мама несколько раз порывалась сказать что-то о том, как неправильно ты нарезаешь яблоки.
Нина рассмеялась.
— Я тоже заметила. Но она сдержалась. Прогресс!
— Знаешь, — задумчиво произнес Дима, — я никогда не думал, что скажу это, но тот ужасный уик-энд был нам нужен. Иначе мы бы так и продолжали идти на уступки, терпеть, молчать.
— Иногда нужна буря, чтобы очистить воздух, — согласилась Нина. — Главное, что мы выдержали ее вместе.
Они еще долго сидели на веранде, разговаривая и строя планы на будущее. Их дача, пережившая нашествие непрошеных гостей, снова стала их тихой гаванью. А история со свекровью, пригласившей гостей без спроса, навсегда осталась для них напоминанием о том, как важно защищать то, что тебе дорого.
И хотя отношения с Юлией Ринатовной никогда не стали по-настоящему теплыми, они нашли способ сосуществовать. Границы были установлены, правила обозначены. Нина и Дима смогли сохранить свою семью и свое пространство, научившись говорить твердое «нет» даже самым близким людям, когда это необходимо.
