Субботнее утро началось с того, что свекровь Галина Петровна позвонила в половине седьмого. Я еще спала, когда телефон завибрировал на тумбочке, разбудив не только меня, но и младшего — трёхлетнего Артёма.
— Лена, милая, ты уже встала? — донёсся из трубки бодрый голос. — У меня к тебе дельце есть.
Я сонно потёрла глаза и взглянула на часы.
— Галина Петровна, сейчас половина седьмого утра. В субботу.
— Ах да, извини, я совсем забыла. Знаешь, я встаю в пять, привычка ещё с молодости. Слушай, а ты не могла бы подъехать? Хочу с тобой поговорить.
Артём заворочался в кроватке и захныкал. Я тихо встала, чтобы не разбудить мужа Андрея, и вышла в коридор.
— О чём поговорить? Может, по телефону?
— Нет-нет, лучше лично. Приезжай, я блинчиков напеку. И Андрея с детьми захвати.
Через час мы уже сидели за столом в доме свекрови. Галина Петровна действительно напекла блинов, поставила варенье и сметану. Дети — семилетний Максим и трёхлетний Артём — уплетали завтрак за обе щеки.
— Ну что, мама, о чём хотела поговорить? — спросил Андрей, намазывая блин вареньем.
Галина Петровна оживилась и подсела поближе.
— Вот, смотрите, что я вам покажу! — Она достала планшет и начала листать фотографии. — Это беседка у Зинаиды Ивановны, а это — у Клавдии Семёновны. Красота какая!
На экране мелькали фотографии деревянных беседок разных размеров и форм.
— Красиво, — согласился Андрей. — А что?
— А то, что мне тоже такую хочется! — Глаза свекрови загорелись. — Представляете, как мы будем там чай пить, когда вы в гости приедете. Дети смогут играть рядом, а мы — отдыхать в тени.
Я почувствовала, куда клонит разговор, и напряглась.
— Мам, это же дорого стоит, — осторожно заметил Андрей.
— Ну что ты! — махнула рукой Галина Петровна. — Я уже всё просчитала. Материалы — шестьдесят тысяч, работа — сорок. Итого сто тысяч. Копейки!
Копейки. Сто тысяч рублей — копейки. Я сжала зубы и продолжала есть блин, хотя он уже казался мне безвкусным.
— Мам, у нас сейчас таких денег нет, — сказал Андрей.
— Как нет? — удивилась Галина Петровна. — А Ленка же работает! И неплохо зарабатывает, я знаю.
Все взгляды обратились на меня. Я медленно отложила вилку.
— Галина Петровна, да, я работаю. И зарабатываю. Но у нас есть свои планы на эти деньги.
— Какие такие планы? — Свекровь наклонилась ко мне. — Что может быть важнее семьи?
— Дети, — коротко ответила я. — Максиму в следующем году нужно будет заниматься с репетитором по математике, если мы хотим, чтобы он поступил в хорошую школу. Артёму — логопед. У него проблемы с произношением, вы же сами слышите.
— Ну и что? — Галина Петровна пожала плечами. — Это же не срочно. А беседку лучше ставить весной, пока не началась жара.
Я почувствовала, как внутри меня что-то закипает.
— Как не срочно? Образование детей — не срочно?
— Лена, не горячись, — вмешался Андрей. — Мама не это имела в виду.
— А что она имела в виду? — Я повернулась к мужу. — Что беседка важнее будущего наших сыновей?
— Да при чём тут будущее! — возмутилась Галина Петровна. — Один год можно и потерпеть с репетиторами. А беседка — это навсегда! Это для всей семьи!
— Для всей семьи? — Я встала из-за стола. — Галина Петровна, мы приезжаем к вам раз в месяц, максимум два. Как беседка может быть для всей семьи?
— Ну, будете чаще приезжать! — Свекровь тоже поднялась. — Я же одна живу, мне скучно. А с беседкой будет где гостей принимать.
— Мама, — тихо сказал Андрей, — может, не стоит сейчас об этом говорить?
— Почему не стоит? — Галина Петровна посмотрела на сына с упрёком. — Ты что, жену боишься? Она же работает, у неё есть деньги!
— У меня есть деньги, — медленно проговорила я, — но я зарабатываю их не для ваших прихотей.
Повисла тишина. Даже дети перестали жевать и смотрели на нас большими глазами.
— Прихотей? — переспросила свекровь, и голос её стал ледяным. — Я просила у тебя на прихоти?
— А как ещё назвать беседку за сто тысяч рублей? — Я старалась говорить спокойно, но руки дрожали. — Без неё что, жить нельзя?
— Лена, хватит, — попытался остановить меня Андрей.
— Нет, не хватит! — Я повернулась к нему. — Твоя мать считает, что я должна отдать деньги, которые откладываю на образование детей, на её развлечения!
— Какие развлечения? — Галина Петровна побагровела. — Я хочу создать уют для семьи!
— Для какой семьи? — Я уже не могла сдерживаться. — Вы живёте одна! Мы приезжаем к вам редко, потому что каждый раз вы устраиваете такие сцены!
— Я устраиваю сцены? — Свекровь схватилась за сердце. — Это ты сейчас устраиваешь скандал!
— Мам, Лена, пожалуйста, — Андрей встал между нами. — Успокойтесь обе.
— Я не успокоюсь! — Галина Петровна стукнула кулаком по столу. — Она мне хамит! В моём доме!
— Я не хамлю, — сказала я, стараясь взять себя в руки. — Я просто объясняю, почему не могу дать вам деньги.
— Не можешь или не хочешь?
— И то, и другое.
Максим испуганно дёрнул меня за рукав.
— Мама, а почему бабушка кричит?
Я присела рядом с сыном и обняла его.
— Всё хорошо, солнышко. Взрослые иногда не могут договориться.
— А из-за чего вы не можете договориться? — спросил Максим.
Галина Петровна ответила раньше меня:
— Из-за того, что твоя мама жадная и не хочет помочь бабушке.
— Галина Петровна! — Я вскочила. — При детях!
— А что, неправда? — Свекровь перешла на шёпот, но он был злее крика. — Ты работаешь, зарабатываешь, а помочь свекрови не можешь. Андрей, вот на такой женился!
— Мам, хватит, — строго сказал Андрей. — Лена права. У нас действительно есть планы на эти деньги.
— Какие планы? — не унималась Галина Петровна. — На новую машину? На отпуск?
— На детей, — тихо ответил Андрей. — На образование детей.
— Ерунда! — махнула рукой свекровь. — Детей и в обычной школе выучат. А беседка — это семейное гнёздышко!
Я почувствовала, что сейчас скажу что-то, о чём потом буду жалеть. Взяла Артёма на руки.
— Собирайтесь, едем домой.
— Лена, подожди, — попросил Андрей.
— Нет. Я не буду слушать, как твоя мать называет заботу о будущем моих детей ерундой.
— Моих детей! — возмутилась Галина Петровна. — Это мои внуки!
— Ваши внуки, но мои дети. И я решаю, на что тратить деньги, которые зарабатываю.
— Тогда вообще не приезжайте больше! — крикнула свекровь. — Раз я вам не нужна!
Максим заплакал. Артём тоже начал хныкать. Я крепче прижала младшего к себе и взяла старшего за руку.
— Андрей, ты едешь с нами или остаёшься?
Муж растерянно посмотрел то на меня, то на мать.
— Лена, давай всё-таки поговорим спокойно…
— Спокойно? — Я горько усмехнулась. — Твоя мать только что назвала меня жадной при детях. О каком спокойном разговоре может идти речь?
— Я не это имела в виду, — пробормотала Галина Петровна, но было видно, что злость ещё не прошла.
— А что вы имели в виду? — Я остановилась в дверях. — Что я должна отказать своим детям в репетиторах и логопеде ради вашей беседки?
— Не ради беседки, а ради семьи!
— Я работаю не для ваших прихотей, а для будущего моих детей, — отчеканила я каждое слово.
Галина Петровна побледнела.
— Значит, я для тебя чужая?
— Вы для меня свекровь. Но дети — важнее.
— Андрей! — Галина Петровна повернулась к сыну. — Ты слышишь, что твоя жена говорит?
Андрей тяжело вздохнул.
— Мам, она права. Дети — это приоритет.
— Вот как! — Свекровь села на стул и театрально прижала руку к груди. — Значит, я вам не нужна!
— Галина Петровна, никто такого не говорил, — устало сказала я. — Просто у нас разные приоритеты.
— Какие разные? — Она вскочила. — Я всю жизнь для семьи жила! Андрея одна воспитала, после того как его отец ушёл! Работала на трёх работах!
— И это очень правильно, — согласилась я. — Вы делали всё для своего ребёнка. Теперь я делаю всё для своих.
— Но я же не чужая!
— Нет, не чужая. Но и не дети.
Андрей подошёл к матери и обнял её за плечи.
— Мам, мы не отказываемся от тебя. Просто сейчас у детей критический возраст. Максиму нужно готовиться к переходу в сильную школу, а Артёму — исправлять речь, пока не поздно.
— А беседка подождёт? — с горечью спросила Галина Петровна.
— Беседка подождёт, — твёрдо ответил сын.
Свекровь посмотрела на нас с такой обидой, что мне стало почти жалко её. Почти.
— Хорошо, — тихо сказала она. — Теперь я знаю, где моё место в этой семье.
— Мам, не драматизируй, — попросил Андрей.
— Не драматизирую. Просто делаю выводы.
Я подошла к Галине Петровне.
— Послушайте, я понимаю, что вам хочется эту беседку. Но сто тысяч — это очень много для нас. Может быть, есть какой-то другой вариант?
Свекровь подняла на меня глаза.
— Какой другой?
— Ну, не знаю… Более простая конструкция? Или вы могли бы часть денег добавить сама?
— У меня пенсия двенадцать тысяч, — сухо ответила Галина Петровна. — Какую часть я могу добавить?
— Тогда, может быть, попросить помощи у Игоря? — предложила я, имея в виду младшего сына свекрови.
— Игорь в декрете с двойняшками, — напомнил Андрей. — У него Света не работает.
— Тогда получается, что только мы можем помочь? — Я почувствовала раздражение. — Очень удобно.
— Лен, — предостерегающе сказал муж.
— Что «Лен»? — Я повернулась к нему. — По-твоему, нормально, когда все финансовые вопросы семьи решаются за счёт моей зарплаты?
— Это семейные деньги, — сказал Андрей.
— Семейные, да. Но зарабатываю их я. И я имею право сказать, что дети важнее беседки.
Галина Петровна встала со стула.
— Понятно. Внуки важнее бабушки.
— Нет, — терпеливо объяснила я. — Будущее детей важнее ваших желаний.
— Моих желаний? — Свекровь снова повысила голос. — Я хочу место, где можно собираться всей семьёй!
— У вас есть дом, — напомнила я. — Большой дом с гостиной и кухней.
— Это не то! В беседке другая атмосфера!
— За сто тысяч рублей — очень дорогая атмосфера.
Максим снова потянул меня за рукав.
— Мама, а что такое репетитор?
Я присела рядом с ним.
— Это учитель, который поможет тебе лучше учиться в школе.
— А зачем мне лучше учиться?
— Чтобы ты мог поступить в хорошую школу, потом в институт, найти интересную работу.
— А беседка зачем?
Из уст младенца. Я посмотрела на свекровь, которая стояла с каменным лицом.
— Беседка — это место для отдыха, — ответила я сыну.
— А отдыхать нельзя дома?
— Можно, солнышко. Можно.
Галина Петровна резко повернулась и вышла из комнаты. Вскоре послышался звук льющейся воды — она пошла мыть посуду.
Андрей тяжело вздохнул.
— Лен, может, мы найдём компромисс?
— Какой компромисс? Дать пятьдесят тысяч вместо ста?
— Ну, хотя бы это.
— Андрей, — я посмотрела мужу в глаза, — ты понимаешь, что если мы дадим эти деньги, то Максиму придётся идти в обычную школу? А Артём так и будет картавить?
— Может, не всё так критично…
— Очень критично! — Я почувствовала, что снова начинаю сердиться. — Максим — способный мальчик, но без подготовки его не возьмут в математическую школу. А там учат совсем по-другому. Это его шанс на хорошее образование!
— А что с Артёмом?
— У него нарушение звукопроизношения. Если не исправить до школы, будут проблемы с чтением и письмом. Логопед стоит дорого, но это необходимо.
Андрей потёр лицо руками.
— Я понимаю. Но мама…
— Твоя мама взрослый человек. Она проживёт без беседки. А дети…
— Дети не проживут без репетитора?
— Не проживут без хорошего образования. В нашем мире это критически важно.
Из кухни донёсся грохот посуды. Галина Петровна явно выражала свои эмоции через мытьё тарелок.
— Может, поговоришь с ней ещё раз? — попросил Андрей.
— О чём? — Я устало опустилась на диван. — Что я должна ей сказать? Что передумала и готова пожертвовать будущим детей ради её прихоти?
— Это не прихоть…
— А что? Жизненная необходимость?
Андрей не ответил. Мы сидели в молчании, слушая, как в кухне громыхает посуда и тяжело вздыхает свекровь.
— Папа, — спросил Максим, — а почему бабушка сердится?
— Она не сердится, — ответил Андрей. — Она расстроилась.
— А почему расстроилась?
— Потому что мы не можем купить ей беседку.
— А почему не можем?
Андрей посмотрел на меня. Я кивнула — пусть объясняет сам.
— Потому что деньги нужны на твоё обучение.
— А нельзя и то, и другое?
— Нельзя, сынок. Денег не хватает.
— А если я не буду заниматься с репетитором?
— Тогда тебе будет сложно учиться в хорошей школе.
— А если не буду учиться в хорошей школе?
Андрей замялся. Я решила вмешаться.
— Тогда тебе будет сложнее найти интересную работу, когда вырастешь.
— Понятно, — серьёзно кивнул Максим. — Тогда лучше заниматься с репетитором.
— Правильно думаешь, — сказала я и погладила сына по голове.
Из кухни вышла Галина Петровна. Лицо у неё было красное и расстроенное.
— Ну что, передумали? — спросила она, но без особой надежды.
— Мам, — осторожно начал Андрей, — может быть, мы построим беседку попроще? Своими силами?
— Какими силами? — устало спросила свекровь. — Ты же два гвоздя забить не можешь.
— Научусь. Найму помощников.
— За какие деньги наймёшь?
— Ну… попрошу у друзей помочь.
Галина Петровна покачала головой.
— Не получится. Мне нужна нормальная беседка, а не самопал.
— Тогда подождём год, — предложил Андрей. — Накопим ещё денег.
— Сколько можно ждать? — вспылила свекровь. — Мне уже шестьдесят два! Сколько у меня времени осталось наслаждаться жизнью?
— Много времени, — тихо сказала я. — Но дети растут быстрее, чем мы стареем.
Галина Петровна посмотрела на меня долгим взглядом.
— Значит, окончательное решение?
— Окончательное, — подтвердила я.
— Хорошо. — Свекровь села в кресло. — Тогда поговорим начистоту.
— О чём?
— О том, кто в этой семье главный.
Я почувствовала, как напряглась.
— Каждый главный в своей области, — осторожно ответила я.
— Я мать Андрея, — сказала Галина Петровна. — Я его родила, выкормила, воспитала. Один, без мужа.
— Да, это так.
— И теперь какая-то женщина приходит и решает, помогать мне или нет?
— Я не какая-то женщина. Я жена вашего сына и мать ваших внуков.
— И что это тебе даёт?
— Право принимать решения о том, как тратить деньги, которые я зарабатываю.
Галина Петровна усмехнулась.
— Понятно. Деньги решают всё.
— Нет, — спокойно ответила я. — Приоритеты решают всё. А мой приоритет — дети.
— А мой приоритет — семья!
— Тогда мы понимаем семью по-разному.
— Видимо, да.
Повисла тяжёлая тишина. Артём заснул у меня на руках. Максим рисовал что-то в блокноте.
— Мам, — наконец сказал Андрей, — давай не будем ссориться. Мы семья.
— Какая семья? — горько спросила Галина Петровна. — Твоя жена ясно дала понять, что я не вхожу в круг её приоритетов.
— Это неправда, — возразила я. — Вы входите. Но не в первую очередь.
— А кто в первую?
— Дети. Потом муж. Потом остальные родственники.
— Понятно. — Свекровь кивнула. — А я думала, что для матери сына есть особое место.
— Есть. Но не выше детей.
— Даже если эта мать всю жизнь отдала сыну?
Я задумалась. Вопрос был сложный.
— Галина Петровна, вы воспитали замечательного сына. Но теперь у него своя семья. И он должен заботиться о ней в первую очередь.
— А обо мне забыть?
— Не забыть. Просто… понимать приоритеты.
— Какие приоритеты?
— Дети важнее взрослых. Будущее важнее настоящего. Необходимость важнее желаний.
Галина Петровна долго молчала.
— А если я заболею? — наконец спросила она. — Тогда тоже дети будут важнее?
— Если вы заболеете, мы сделаем всё возможное, чтобы вам помочь, — серьёзно ответила я. — Но беседка — это не болезнь.
— Это моё счастье.
— А хорошее образование — счастье моих детей.
— И что важнее — моё счастье или их?
Я посмотрела на спящего Артёма, потом на рисующего Максима.
— Их, — тихо сказала я. — Потому что они только начинают жить.
Галина Петровна кивнула.
— Честный ответ. Жестокий, но честный.
— Я не хочу быть жестокой. Просто я мать.
— И я мать.
— Да. Но ваш сын уже взрослый. А мои дети — ещё нет.
Свекровь встала и подошла к окну.
— Знаешь, Лена, я всю жизнь мечтала о том, что у меня будет большая дружная семья. Что мы будем собираться вместе, отдыхать, общаться…
— И мы собираемся, — мягко сказала я.
— Раз в месяц. На пару часов.
— Мы живём далеко. У нас работа, у детей занятия…
— Я знаю. — Галина Петровна не отворачивалась от окна. — Просто думала, что беседка изменит ситуацию. Что вы станете чаще приезжать.
— Беседка не изменит наше расписание, — честно сказала я.
— Понимаю.
Она повернулась к нам.
— Хорошо. Я согласна с вашим решением.
Андрей удивлённо посмотрел на мать.
— Мам?
— Лена права. Дети важнее. — Галина Петровна села обратно в кресло. — Я просто… забыла, какого это — быть молодой матерью.
— Вы не забыли, — сказала я. — Вы вырастили прекрасного сына.
— Спасибо. — Свекровь слабо улыбнулась. — Извини за то, что наговорила. Я не хотела тебя обижать.
— Я тоже извиняюсь. Наверное, была слишком резкой.
— Нет, ты была честной. Это важно.
Максим поднял голову от блокнота.
— Бабушка, а ты больше не сердишься?
— Нет, солнышко. Больше не сержусь.
— А беседку не будешь строить?
— Не буду. Пока не буду.
— А когда будешь?
Галина Петровна посмотрела на меня.
— Когда твоя мама решит, что можно.
— А когда мама решит?
— Когда вы с Артёмом подрастёте и вам не нужен будет репетитор, — ответила я.
— Это когда?
— Через несколько лет.
— Долго, — вздохнул Максим.
— Не очень, — улыбнулась Галина Петровна. — Время быстро летит.
Мы ещё немного посидели, допили чай. Разговор постепенно перешёл на другие темы — детский сад Артёма, школьные дела Максима, андрееву работу. Обстановка разрядилась.
Когда мы собирались уезжать, Галина Петровна обняла меня.
— Прости, если что не так сказала. Я действительно не хотела обидеть.
— Всё хорошо, — ответила я. — Мы разные люди, у нас разные взгляды на жизнь. Это нормально.
— Главное, чтобы мы оставались семьёй.
— Конечно, останемся.
— И всё-таки, — добавила свекровь, отпуская меня, — когда-нибудь у меня будет беседка.
— Будет, — пообещала я. — Обязательно будет.
По дороге домой Андрей молчал. Дети заснули на заднем сиденье.
— О чём думаешь? — спросила я, когда мы остановились на светофоре.
— О том, что ты была права, — ответил муж. — И о том, что мне стыдно.
— Почему стыдно?
— Потому что я не сразу встал на твою сторону. Потому что позволил маме говорить с тобой так… резко.
— Ты любишь свою мать. Это нормально.
— Но я люблю и тебя. И детей. И должен был защитить вас.
Я взяла его за руку.
— Ты защитил. В итоге ты поддержал наше решение.
— Но не сразу.
— Андрей, твоя мама — хороший человек. Просто она одинока и хочет внимания. Я это понимаю.
— Тогда почему ты так категорично отказалась?
Я задумалась, глядя на проносящиеся за окном фонари.
— Потому что если мы сейчас уступим, то в следующий раз она попросит что-то ещё. Новую мебель, ремонт, поездку на курорт. А у детей будет только одно детство, только один шанс получить хорошее образование.
— Ты думаешь, она снова попросит денег?
— Обязательно попросит. Не со зла, просто… так устроены люди. Если один раз получилось, значит, получится и второй.
— А если бы у нас было больше денег?
— Если бы у нас было больше денег, мы бы помогли. Но сейчас нам приходится выбирать.
Андрей кивнул.
— И ты выбираешь детей.
— Я выбираю их будущее.
Дома мы уложили детей спать. Максим спросил перед сном:
— Мама, а бабушка на нас обиделась?
— Нет, солнышко. Она просто расстроилась, что не получится построить беседку.
— А мы правильно сделали, что не дали ей денег?
Я присела на край кровати.
— А ты как думаешь?
— Думаю, правильно. Репетитор поможет мне учиться, а беседка — это просто красиво.
— Умница, — я поцеловала сына в лоб. — Спи.
В гостиной Андрей смотрел новости.
— Лен, — сказал он, когда я села рядом, — а если мама действительно перестанет с нами общаться?
— Не перестанет. Она любит внуков.
— А если всё-таки?
— Тогда это будет её выбор. Мы свой сделали.
— Ты не жалеешь?
Я подумала.
— Нет. Жалею только о том, что пришлось ссориться. Но решение не жалею.
— А если через год мы накопим на беседку?
— Тогда построим. Если будут лишние деньги.
— После репетиторов и логопеда?
— После детей, — поправила я. — Всегда после детей.
Андрей обнял меня.
— Знаешь, сегодня я понял, какая ты сильная.
— Не сильная. Просто мать.
— И хорошая жена.
— Стараюсь.
Мы сидели в тишине, обнявшись. За окном падал снег.
— А представляешь, — сказал Андрей, — когда наши дети вырастут, они тоже будут выбирать между нами и своими детьми.
— И правильно сделают, если выберут детей.
— Ты так легко это говоришь.
— Потому что это правильно. Каждое поколение должно заботиться о следующем, а не о предыдущем.
— А кто тогда будет заботиться о предыдущем?
— Будем, конечно. Но не в ущерб детям.
Андрей кивнул.
— Завтра позвоню маме, узнаю, как дела.
— Хорошо. И скажи ей, что мы её любим.
— Скажу.
На следующий день Галина Петровна сама позвонила. Голос у неё был спокойный, даже весёлый.
— Лена, милая, как дела?
— Хорошо, спасибо. А у вас?
— Тоже хорошо. Слушай, а ты не знаешь, сколько стоят занятия с логопедом?
Я удивилась.
— А зачем вам?
— Да я тут подумала… У меня есть немного накоплений. Может, я смогу помочь с Артёмом?
У меня перехватило дыхание.
— Галина Петровна…
— Не возражай! — перебила она. — Это мой внук, и я хочу ему помочь. Беседка подождёт, а ребёнок — нет.
— Но ваши деньги…
— Мои деньги — это мои внуки. И точка.
Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы.
— Спасибо, — тихо сказала я. — Большое спасибо.
— Да ладно тебе! Мы же семья.
Вечером я рассказала об этом разговоре Андрею.
— Видишь, — сказал он, — мама хороший человек.
— Очень хороший, — согласилась я. — И мудрый.
— Почему мудрый?
— Потому что поняла главное — дети действительно важнее беседок.
Через неделю мы поехали к свекрови снова. На этот раз атмосфера была совсем другой — тёплой и дружеской. Галина Петровна принесла информацию о нескольких логопедах, а Максиму — книжки по математике.
— Бабушка, — спросил Максим за чаем, — а ты больше не хочешь беседку?
— Хочу, — честно ответила она. — Но сейчас важнее помочь вам с Артёмом хорошо говорить, а тебе — хорошо считать.
— А потом построишь?
— Потом. Когда накоплю денег.
— А мы поможем?
Галина Петровна посмотрела на меня.
— Если ваша мама разрешит.
— Разрешу, — улыбнулась я. — Обязательно разрешу.
И в тот момент я поняла, что мы действительно семья. Семья, которая умеет договариваться, жертвовать своими желаниями ради близких и делать правильный выбор. Семья, где дети — это будущее, а любовь к ним объединяет все поколения.
А беседка… Беседка действительно может подождать.
