— Ты с ума сошел? — Алла резко развернулась от кухонного стола, где раскладывала продукты. — Прописать Любу? В моей квартире?
Павел стоял в дверном проеме, неловко переминаясь с ноги на ногу. Его широкие плечи поникли, а в глазах читалась смесь надежды и вины.
— Она только что развелась, ей нужна местная прописка для новой работы. Это ненадолго, — он сделал шаг вперед. — Максимум на полгода.
— Почему это я должна прописать твою сестру в своей квартире? — удивленно смотрела на мужа Алла, скрестив руки на груди. — Квартира моя, я ее покупала до нашей свадьбы. Мы это обсуждали пять лет назад, когда подписывали брачный контракт.
Павел тяжело вздохнул и провел рукой по волосам.
— Я помню. Но Люба в отчаянном положении. Она не может оставаться у родителей в Подмосковье. Ей нужно устроиться на нормальную работу здесь, в Москве.
— А деньги от развода? Насколько я помню, Георгий неплохо зарабатывал.
— Денег не так много, как ты думаешь, — быстро ответил Павел, отводя взгляд. — И сейчас не самое лучшее время для покупки жилья.
Алла вытащила из пакета яблоки и начала складывать их в вазу.
— Паш, не нужно меня обманывать. Люба никогда не относилась ко мне по-доброму. За пять лет нашего брака она ни разу не поздравила меня с днем рождения. На нашей свадьбе она демонстративно ушла раньше всех.
— Она просто… сложный человек, — Павел приблизился и попытался обнять Аллу, но та отстранилась. — Ты же сама юрист, ты знаешь, как важна прописка для трудоустройства.
— Именно потому, что я юрист, я понимаю, чем это может закончиться, — твердо ответила Алла. — Временная регистрация превращается в постоянную, потом возникают какие-нибудь неожиданные права… Нет, Паша. Я не хочу рисковать своей квартирой.
— Ты говоришь так, будто моя сестра — мошенница какая-то, — в голосе Павла появились нотки обиды.
— Я не это имела в виду, — Алла глубоко вздохнула. — Но согласись, Люба никогда не относилась ко мне как к члену семьи. Она всегда делала вид, что я временное явление в твоей жизни.
Телефон Павла зазвонил. Он взглянул на экран и сразу напрягся.
— Это родители, — сказал он и вышел в гостиную, чтобы ответить.
Алла осталась на кухне, прислушиваясь к приглушенному разговору мужа. По обрывкам фраз она поняла, что родители давят на Павла, требуя помочь Любе. В этой семье всегда было так — сначала Люба, потом все остальные.
Когда Павел вернулся, его лицо выглядело еще более напряженным.
— Родители настаивают, — сказал он. — Отец сказал, что если мы не поможем Любе, то это будет… — он запнулся, подбирая слова, — предательством семьи.
— Твой отец всегда знал, как надавить на тебя, — тихо произнесла Алла. — Но это моя квартира, Паша. Я не буду прописывать человека, которому не доверяю…
На следующий день Алла вернулась с работы раньше обычного. В юридической фирме, где она работала, отменили вечернее совещание, и она решила заехать в супермаркет. Поднимаясь по лестнице с двумя тяжелыми пакетами, она услышала голоса из своей квартиры.
Открыв дверь, Алла увидела в прихожей Павла и Любу. Они стояли так близко друг к другу, что сразу замолчали, когда она вошла.
— Алла! — Люба натянуто улыбнулась. — Какая неожиданность.
— Я живу здесь, — холодно ответила Алла, проходя мимо них на кухню. — Неожиданность — это ты.
Она услышала, как Павел что-то шепчет сестре, и через минуту он появился на кухне.
— Люба заехала посоветоваться насчет работы, — начал он объяснять. — Её хотят взять в «Прогресс», но там нужна московская прописка.
— Что за «Прогресс»? — Алла начала разбирать покупки, стараясь не показывать раздражения.
— Крупная торговая компания. Люба может получить там хорошую должность.
В кухню вошла Люба — стройная женщина с идеальной укладкой и маникюром. В свои тридцать пять она выглядела моложе Аллы, хотя они были почти ровесницами.
— Алла, я понимаю твои опасения, — начала Люба с той особенной интонацией, которую Алла всегда в ней ненавидела — словно она говорит с непонятливым ребенком. — Но это действительно временная мера. Как только я встану на ноги, сразу решу жилищный вопрос.
— А почему бы тебе не снять квартиру? — прямо спросила Алла. — С твоей новой зарплатой это не должно быть проблемой.
— Без прописки меня не возьмут на работу, — парировала Люба. — Замкнутый круг.
— А временная регистрация? — не сдавалась Алла. — Многие работодатели принимают и её.
— В «Прогрессе» нужна постоянная, — вмешался Павел. — Алла, это же не навсегда. Всего полгода.
Алла посмотрела на мужа. За пять лет брака она научилась различать, когда он говорит правду, а когда что-то недоговаривает. Сейчас он явно нервничал.
— Павел, можно тебя на минутку? — Алла кивнула в сторону спальни.
Когда они остались наедине, она закрыла дверь и повернулась к мужу:
— Почему ты привел её без предупреждения?
— Она позвонила и сказала, что будет проездом. Я не думал, что ты вернешься так рано.
— То есть ты хотел решить всё за моей спиной? — Алла почувствовала, как внутри нарастает гнев.
— Нет, конечно! — Павел выглядел искренне удивленным. — Я просто хотел подготовить почву. Чтобы вы могли спокойно поговорить.
— Паш, я не против помочь твоей сестре. Но прописка в моей квартире — это слишком. Предложи ей финансовую помощь, если хочешь. Но моя квартира — это моя крепость.
— Финансы сейчас не главное, — Павел отвел взгляд. — Ей нужна именно прописка.
— Почему? — Алла пристально посмотрела на мужа. — Что ты мне не договариваешь?
Прежде чем Павел успел ответить, в дверь постучали.
— Извините, что прерываю, — Люба просунула голову в дверной проем. — Но мне пора. Завтра нужно вернуться к родителям.
— Мы не закончили этот разговор, — тихо сказала Алла мужу, когда они вышли провожать Любу….
Вечером того же дня Алле позвонила её давняя подруга Марина.
— Не поверишь, кого я сегодня видела в бизнес-центре! — возбужденно начала она, как только Алла взяла трубку.
— Кого?
— Любу! Сестру твоего Павла. Она была на собеседовании в «Омеге».
— В какой «Омеге»? — удивилась Алла. — Паша говорил что-то про «Прогресс».
— Никакой не «Прогресс». Она приходила к нам, в «Омегу». Представляешь, хочет устроиться в мой отдел!
Алла напряглась. Марина работала в крупной страховой компании, и если Люба действительно пыталась устроиться туда…
— Ты уверена, что это была она?
— Абсолютно! Мы с ней работали вместе в «Сатурне» три года назад. Я её сразу узнала, хотя она сделала вид, что меня не помнит.
— И что она хочет?
— Должность заместителя руководителя отдела, ни больше ни меньше! — в голосе Марины звучало возмущение. — Причем ссылалась на какие-то связи в руководстве.
Алла почувствовала, как её подозрения усиливаются.
— Марин, а что у вас случилось в «Сатурне»? Ты никогда не рассказывала.
Марина помолчала.
— Не хотела грузить тебя этой историей. Люба подставила меня и еще двоих коллег. Использовала наши наработки, а потом обвинила нас в некомпетентности. В итоге нас понизили, а её повысили. Классическая офисная интрига.
— Почему ты мне раньше не сказала? — Алла начала нервно ходить по комнате.
— Зачем портить отношения с родственниками мужа? Я думала, вы с ней редко общаетесь.
— Так и есть, — подтвердила Алла. — Но сейчас она хочет, чтобы я прописала её у себя. Якобы для новой работы.
— Что?! — воскликнула Марина. — Алла, не делай этого! Эта женщина — ходячая неприятность. После того случая в «Сатурне» я навела справки. У неё репутация манипулятора. Она использует людей, а потом выбрасывает.
Алла села на диван, переваривая информацию.
— Спасибо, что предупредила. Теперь я точно не соглашусь на эту аферу.
Когда Павел вернулся с работы, Алла ждала его в гостиной.
— Нам нужно серьезно поговорить, — сказала она, как только он вошел. — Твоя сестра солгала нам. Она была на собеседовании не в «Прогрессе», а в «Омеге», где работает Марина.
Павел замер на пороге.
— Может, она была в обоих местах?
— Паша! — Алла повысила голос. — Прекрати её защищать. Что происходит? Почему Люба так отчаянно хочет прописаться именно у нас?
Павел тяжело опустился в кресло.
— Родители давят на меня, — наконец признался он. — Когда я начинал карьеру, они помогли мне с первым взносом на квартиру. А Любе не помогли, хотя обещали. Теперь они чувствуют вину и хотят исправить ситуацию… за наш счет.
— То есть им нужно, чтобы твоя сестра получила права на мою квартиру? — недоверчиво спросила Алла.
— Нет! — возразил Павел. — Только прописка. Но… — он замялся, — отец сказал, что если мы откажем, он потребует вернуть деньги, которые дал мне на первую квартиру. С процентами.
— А ты сказал ему, что ту квартиру мы давно продали, когда переезжали? И что сейчас живем в моей?
— Я пытался объяснить, но ты же знаешь моего отца… — Павел выглядел совершенно растерянным. — Он считает, что я должен убедить тебя.
Алла внимательно посмотрела на мужа.
— Паша, здесь что-то не сходится. Люба получила хорошие деньги при разводе, так ведь?
Павел кивнул.
— Тогда почему она не может купить или снять жилье? Зачем ей так нужна прописка именно у нас?
— Я не знаю, — честно ответил Павел. — Может, она копит на что-то важное.
— Или, — медленно произнесла Алла, — у неё есть другой план…
В субботу родители Павла пригласили их на обед. Алла не хотела ехать, но Павел настаивал:
— Пожалуйста, это важно для меня. Они хотят поговорить.
Дом родителей Павла находился в часе езды от Москвы. Когда они подъехали, Алла заметила еще одну машину на подъездной дорожке.
— Люба тоже здесь, — сказал Павел, увидев её удивленный взгляд. — Я хотел тебя предупредить.
— Семейный совет? — горько усмехнулась Алла. — Четверо против одной?
— Не драматизируй, — Павел взял её за руку. — Просто выслушай их.
Анатолий и Вера, родители Павла и Любы, встретили их на пороге. Вера обняла сына, а Анатолий сухо кивнул Алле.
— Проходите, — сказала Вера. — Обед почти готов.
В гостиной их ждала Люба. Она сидела в кресле, листая журнал, и выглядела абсолютно безмятежно, словно не она была причиной всех этих проблем.
— Алла, Паша, — она улыбнулась им. — Как доехали?
Обед прошел в напряженной атмосфере. Говорили в основном о погоде и новостях, избегая главной темы. Но как только были убраны тарелки, Анатолий откашлялся и посмотрел на Аллу:
— Павел рассказал нам о вашем… несогласии по поводу прописки Любы.
— Не вижу смысла прописывать её в моей квартире, — спокойно ответила Алла. — У Любы достаточно средств, чтобы решить жилищный вопрос самостоятельно.
— Дело не в деньгах, — вмешалась Вера. — Люба хочет быть ближе к семье. После развода ей нужна поддержка.
— Поддержка — это прекрасно, — согласилась Алла. — Но прописка — это юридический вопрос. А я, как юрист, знаю, чем это может обернуться.
— Ты думаешь, я претендую на твою квартиру? — Люба выглядела оскорбленной. — Мне просто нужна прописка для работы!
— В «Прогрессе» или в «Омеге»? — спросила Алла, глядя ей прямо в глаза.
Люба на мгновение растерялась.
— Я рассматриваю несколько вариантов, — наконец ответила она.
— И для всех нужна постоянная прописка?
— Для хороших позиций — да.
Анатолий нетерпеливо махнул рукой:
— Все это детали. Главное — помочь Любе в трудную минуту. Когда Павел начинал, мы помогли ему с жильем. Теперь его очередь помочь сестре.
— Но квартира принадлежит мне, — напомнила Алла. — Я купила её до брака с Павлом.
— Брачный контракт! — фыркнула Вера. — В нашей семье никогда не было таких вещей.
— Мама, — мягко сказал Павел, — времена меняются. Алла хотела защитить свое имущество. Это нормально.
— Нормально не доверять собственному мужу? — спросила Вера.
— Дело не в доверии, — начала объяснять Алла, но её перебил звонок в дверь.
— Кто это может быть? — удивилась Вера.
Анатолий пошел открывать. Через минуту в столовую вошел высокий мужчина с портфелем.
— Георгий! — воскликнула Люба, вскакивая со стула. — Что ты здесь делаешь?
— Привет всем, — кивнул Георгий, бывший муж Любы. — Извините за вторжение. Люба, ты забыла важные документы. Я звонил, но ты не отвечала.
— Какие документы? — напряженно спросила Люба.
Георгий достал из портфеля папку.
— Бумаги на твою долю в загородном доме. И выписка со счета. Банк подтвердил перевод — три миллиона уже на твоем счету.
В комнате повисла тишина. Алла переглянулась с Павлом, который выглядел совершенно сбитым с толку.
— Три миллиона? — наконец произнес он. — Люба, ты говорила, что Георгий оставил тебя практически ни с чем!
Люба бросила яростный взгляд на бывшего мужа.
— Спасибо, Георгий, — процедила она сквозь зубы. — Ты как всегда вовремя.
— Всегда пожалуйста, — улыбнулся он. — Кстати, как продвигается покупка новой квартиры? Ты говорила, что нашла отличный вариант в центре.
— Какой квартиры? — теперь уже Вера смотрела на дочь с недоумением.
Георгий поднял брови:
— Люба собиралась купить квартиру недалеко от Чистых прудов. Двушка в старом фонде, если я правильно помню. Она показывала мне фотографии.
Алла медленно поднялась из-за стола.
— Значит, вся эта история с пропиской — просто спектакль? — она посмотрела на Любу. — Зачем, Люба? Зачем эта ложь?…
После неловкого молчания Люба вскочила и выбежала из комнаты. Георгий смущенно оглядел всех присутствующих.
— Кажется, я не вовремя, — сказал он. — Извините.
— Наоборот, — возразила Алла. — Ты пришел очень вовремя.
Павел сидел, опустив голову.
— Я не понимаю, — пробормотал он. — Зачем Люба все это устроила?
— Я, пожалуй, пойду, — Георгий положил папку на стол. — Передайте это Любе.
Когда он ушел, Алла повернулась к родителям Павла:
— Вы знали? Знали, что у Любы есть деньги на квартиру?
Анатолий и Вера выглядели растерянными.
— Нет, — честно ответил Анатолий. — Она сказала, что Георгий почти все забрал себе.
— А вы не удосужились проверить? — Алла не скрывала раздражения. — Просто поверили ей на слово и начали давить на сына?
— Люба никогда нам не врала, — защищалась Вера. — Она всегда была честной девочкой.
— Честной? — Алла горько усмехнулась. — Она манипулировала всеми нами! Использовала вашу вину за то, что не помогли ей с жильем, чтобы настроить вас против нас.
Павел, наконец, поднял голову:
— Нужно поговорить с ней. Выяснить, что происходит.
Они нашли Любу в её бывшей комнате. Она сидела на кровати, сложив руки на коленях, и выглядела скорее злой, чем расстроенной.
— Зачем ты это сделала? — прямо спросил Павел. — Зачем солгала о деньгах? О квартире?
Люба посмотрела на брата, потом перевела взгляд на Аллу, и вдруг её лицо исказилось:
— Потому что вы все всегда любили только Павла! — выпалила она. — Ему помогли с первой квартирой, а мне пришлось всего добиваться самой. И когда я наконец получила деньги, я подумала — почему бы не восстановить справедливость?
— Справедливость? — переспросила Алла. — Ты называешь ложью справедливостью?
— Я хотела… — Люба на мгновение запнулась, — чтобы вы почувствовали, каково это — когда тебе не помогают. Когда тебя не ставят на первое место.
— И поэтому ты решила получить прописку в моей квартире? — недоверчиво спросила Алла. — Но зачем?
Люба молчала, упрямо глядя в сторону.
— Люба, — Павел подошел ближе, — если ты не скажешь правду сейчас, я никогда больше не поверю ни единому твоему слову.
Она вздохнула и наконец посмотрела на них:
— Я хотела временно прописаться у вас. А потом прописать там своего друга, Максима. У него есть связи. Мы думали… — она запнулась.
— Что вы думали? — голос Аллы стал ледяным.
— Что сможем создать проблемы с вашей собственностью. Заставить вас продать квартиру. Павел всегда говорил, что хочет дом за городом. А мне нравится ваш район и сама квартира. Я бы купила её по сниженной цене, когда вы захотели бы избавиться от проблем.
Алла почувствовала, как у неё перехватывает дыхание от такой откровенной наглости.
— Ты планировала отобрать у нас квартиру? У собственного брата?
— Не отобрать, а купить! — возразила Люба. — По справедливой цене.
— Которую ты сама бы и назначила, — закончила за неё Алла. — Это… это просто невероятно.
Павел смотрел на сестру так, словно видел её впервые:
— Люба, как ты могла? Мы семья!
— Семья? — фыркнула Люба. — Семья помогает друг другу. Когда я разводилась, ты хоть раз позвонил узнать, как я? А когда я потеряла работу три года назад? Ты даже не предложил помочь!
— Ты никогда не просила о помощи! — возразил Павел.
— А тебе нужно было просить? — в голосе Любы звенела обида. — Родители всегда помогали тебе, не дожидаясь просьб!
В комнату вошли Анатолий и Вера. По их лицам было видно, что они слышали часть разговора.
— Люба, — строго сказал Анатолий, — это правда? Ты хотела обмануть брата?
— Я хотела справедливости! — упрямо повторила Люба. — Вы всегда любили его больше. Всегда ставили его интересы выше моих.
Вера покачала головой:
— Милая, это неправда. Мы любим вас одинаково.
— Тогда почему ему помогли с квартирой, а мне нет? — спросила Люба.
— Потому что ты вышла замуж за обеспеченного человека, — ответил Анатолий. — А Павел начинал с нуля.
— И это справедливо? — Люба горько усмехнулась. — Обеспечивай себя сама, а брату мы поможем?
Алла наблюдала за этой семейной сценой со смешанными чувствами. С одной стороны, она понимала обиду Любы. С другой — её план был настолько подлым, что никакие обиды не могли его оправдать.
— Знаете что, — наконец сказала Алла, — я, пожалуй, подожду в машине. Это ваш семейный разговор.
Павел посмотрел на неё с благодарностью:
— Я скоро приду…
Дорога домой прошла в молчании. Павел сосредоточенно вел машину, глядя прямо перед собой, а Алла смотрела в окно. Только когда они подъехали к дому, он наконец заговорил:
— Прости меня. Я должен был верить тебе, а не Любе.
Алла повернулась к нему:
— Дело не в том, кому ты верил. А в том, что ты позволил своей семье давить на тебя и на меня.
— Я знаю, — он выглядел искренне виноватым. — Просто… с детства привык уступать им. Особенно отцу.
— Паша, — Алла взяла его за руку, — мы с тобой семья. Ты и я. И наши решения должны приниматься вместе, без давления извне.
Павел кивнул:
— Ты права. Я буду работать над этим.
— А что будет с Любой? — спросила Алла, когда они поднимались в квартиру.
— Не знаю, — честно ответил Павел. — Родители в шоке от её плана. Думаю, ей придется серьезно пересмотреть свое отношение к семье.
— И к закону, — добавила Алла. — То, что она планировала, попахивает мошенничеством.
Вечером Павлу позвонил отец. Алла слышала только одну сторону разговора, но было ясно, что Анатолий извинялся перед сыном.
— Что он сказал? — спросила Алла, когда Павел закончил разговор.
— Отец извинился, — Павел опустился в кресло. — Сказал, что они с мамой поговорили с Любой. Она призналась, что планировала эту аферу вместе с каким-то Максимом. Оказывается, это её новый… друг. Риелтор с сомнительной репутацией.
— И чем все закончилось?
— Родители настояли, чтобы Люба купила квартиру самостоятельно. Отец даже предложил помочь с оформлением документов, — Павел слабо улыбнулся. — Кажется, он наконец-то понял, что обе его взрослые дети заслуживают одинакового отношения.
Алла села рядом с мужем и взяла его за руку.
— А ты как?
— Растерян, — честно признался Павел. — Никогда не думал, что моя сестра способна на такое. Всю жизнь защищал её, считал, что она просто… сложный человек. А она планировала фактически обмануть нас.
— Люди делают странные вещи, когда чувствуют себя обделенными, — тихо сказала Алла. — Не то чтобы я оправдывала её, но я могу понять её чувства.
— Я тоже, — кивнул Павел. — Но всё равно не могу поверить, что она готова была разрушить нашу семью ради квартиры.
Через неделю Люба нашла квартиру в соседнем районе и оформила документы на покупку. Алле пришло сухое сообщение: «Купила жилье. Спасибо за беспокойство. Прописка больше не нужна».
— Ты будешь общаться с ней? — спросила Алла мужа, показывая сообщение.
Павел вздохнул.
— Не знаю. Не сейчас точно. Нужно время, чтобы все это переварить.
Еще через месяц родители Павла пригласили их на день рождения отца. Люба тоже должна была быть там.
— Ты хочешь пойти? — осторожно спросила Алла.
— А ты?
— Честно? Не очень. Но это твой отец, и я понимаю, что для тебя важно поддерживать отношения с родителями.
Павел обнял жену.
— Знаешь, я горжусь тобой. Ты не держишь зла, хотя имеешь на это полное право.
— Зло — слишком тяжелый груз, — ответила Алла. — Но это не значит, что я забыла или простила. Просто… я пытаюсь двигаться дальше.
День рождения Анатолия проходил напряженно. Люба появилась последней, когда все уже сидели за столом. Она поздравила отца, вручила подарок и села напротив Аллы и Павла.
— Как дела на новом месте? — вежливо спросила Вера, пытаясь разрядить обстановку.
— Нормально, — сухо ответила Люба. — Ремонт закончила, на работу устроилась.
— В «Прогресс»? — не удержалась Алла.
Люба бросила на неё холодный взгляд.
— Нет. В «Сатурн» вернулась. Там сменилось руководство.
Алла вспомнила рассказ Марины о том, как Люба подставила коллег в этой компании. Неужели она вернулась на место своих прежних интриг?
После обеда, когда женщины помогали убирать со стола, Люба неожиданно обратилась к Алле:
— Послушай, я хочу прояснить ситуацию. Я не собираюсь извиняться за то, что хотела получить то, что считала справедливым.
— Справедливым? — Алла едва сдержалась, чтобы не повысить голос. — Ты хотела обманом заставить нас продать квартиру!
— Я хотела исправить неравенство, — упрямо ответила Люба. — Всю жизнь Павел получал больше внимания, больше помощи, больше всего.
— И поэтому решила манипулировать нами всеми? Втянуть родителей в свою игру?
Люба пожала плечами.
— Каждый выживает как может.
— Вот в этом вся проблема, Люба, — покачала головой Алла. — Ты не выживаешь. У тебя есть деньги, образование, возможности. Но ты предпочитаешь видеть себя жертвой, которой все должны.
— Ты ничего обо мне не знаешь, — огрызнулась Люба.
— А ты не дала мне шанса узнать тебя, — спокойно ответила Алла. — Пять лет держала дистанцию, а потом решила использовать. Это не семейные отношения, Люба. Это манипуляция.
Они замолчали, когда в кухню вошла Вера. Остаток вечера прошел в вежливых, но натянутых разговорах. Когда пришло время уезжать, Павел обнял родителей, но лишь кивнул сестре.
В машине Алла повернулась к мужу:
— Ну как ты?
— Странно, — ответил он после паузы. — Как будто часть моей жизни оказалась иллюзией. Я всегда думал, что у нас нормальная семья. Что мои родители одинаково любят нас с Любой. Что моя сестра, при всех её недостатках, на моей стороне.
— А теперь?
— Теперь я понимаю, что за видимостью благополучия скрывались обиды, неравенство и манипуляции. Люба всю жизнь чувствовала себя обделенной и затаила обиду. Родители, сами того не осознавая, создали эту ситуацию. А я был слишком слеп, чтобы это заметить.
Алла сжала его руку.
— Что ты собираешься делать?
— Не знаю, — честно ответил Павел. — Наверное, держать дистанцию. Особенно с Любой. Я не могу простить её за то, что она планировала сделать с нами. С тобой.
— А твои родители?
— С ними сложнее. Они ошибались, но, кажется, искренне раскаиваются. Думаю, мы будем общаться, но на моих условиях. Больше никакого давления или манипуляций.
Когда они вернулись домой, Павел долго стоял у окна, глядя на ночной город.
— Спасибо тебе, — наконец сказал он.
— За что?
— За то, что стояла на своем. За то, что не поддалась давлению. Если бы не твоя твердость, мы могли бы потерять не только квартиру, но и наши отношения.
Алла подошла и обняла его сзади.
— Я рада, что ты наконец увидел ситуацию такой, какая она есть. И выбрал нас. Нашу семью.
— Я всегда буду выбирать нас, — тихо ответил Павел, поворачиваясь к ней. — Теперь я понимаю, что настоящая семья — это не та, в которой ты родился, а та, которую ты создал сам. И я никогда больше не позволю никому вмешиваться в наши отношения.
— Даже своим родителям?
— Даже им, — твердо сказал Павел. — Я люблю их, но наша с тобой семья — на первом месте.
Через полгода они случайно встретили Любу в торговом центре. Она была с каким-то мужчиной — видимо, тем самым Максимом. Увидев брата и невестку, Люба замерла на мгновение, а потом кивнула им и прошла мимо, не останавливаясь.
— Ты в порядке? — спросила Алла мужа.
— Да, — спокойно ответил Павел. — Знаешь, раньше такая встреча выбила бы меня из колеи. Я бы чувствовал вину, обиду, разочарование. Но сейчас… я просто принимаю ситуацию такой, какая она есть. Люба сделала свой выбор. Я сделал свой.
— И ты не жалеешь?
— Ни секунды, — уверенно ответил Павел. — Иногда нужно отпустить прошлое, чтобы двигаться вперед. И я рад, что мы делаем это вместе.
Алла улыбнулась и взяла мужа за руку. Она знала, что им еще предстоит много испытаний, но теперь она была уверена: что бы ни случилось, они справятся. Потому что наконец-то стали настоящей семьей — только вдвоем против целого мира.
