Проснулась я в половине седьмого утра от противного скрипа калитки. Лидия Марковна приехала на дачу к соседям еще вчера вечером, чтобы сегодня с самого рассвета контролировать каждый мой шаг. Будто я не способна организовать юбилей для пятидесяти гостей в загородном доме. Натянула джинсы и толстовку, сунула ноги в кроссовки и вышла во двор».
Октябрьское утро выдалось на редкость теплым, солнце уже пробивалось сквозь желтеющие листья клена, которые я сама высаживала три года назад. Тогда этот участок представлял собой заброшенное поле с покосившимся домиком, а теперь соседи специально замедляют ход, проезжая мимо моих цветников. «Вера, ты где?» — донесся знакомый писклявый голос от калитки.
Свекровь уже маячила у входа в ярко-оранжевом пальто, которое делало ее похожей на тыкву. В руках у нее болталась здоровенная сумка, набитая бог знает чем. «Доброе утро, Лидия Марковна!» — сухо поздоровалась я, подходя открывать. «Рановато вы». «Рано?» — возмутилась она, протискиваясь во двор.
«Да у меня сегодня юбилей! 58 лет! Такая дата! А ты спишь до обеда!» Я молча проводила ее к дому. Спорить с Лидией Марковной было бесполезно. Она всегда находила повод для претензий. То я слишком рано встаю и гремлю посудой, то слишком поздно ложусь и мешаю соседям. Сегодня, видимо, я слишком поздно проснулась для организации ее торжества».
«Где Игорек?» — спросила свекровь, оглядывая террасу, которую я уже успела украсить гирляндами из осенних листьев. «Спит еще. Вчера допоздна возился с барбекю». «Правильно, пусть отдыхает. Мужчина должен беречь силы», — важно заявила Лидия Марковна и тут же принялась критиковать мою работу. «А гирлянды эти зачем? Слишком пестро получается. И стулья не так расставлены».
Я сжала зубы и стала переставлять мебель так, как требовала именинница. За семь лет замужества я усвоила главное правило. Лучше сразу сделать по ее, чем потом переделывать три раза. В восемь утра проснулся Игорь. Выглянул на террасу растрепанный, в старой футболке и трусах. «Мам, ты уже здесь!» Удивился он, будто не знал, что свекровь с вечера караулит у соседей.
«Конечно, сыночек! Сегодня же мой день!» Лидия Марковна тут же переключилась с критики на умиление. «Иди позавтракай, я тебе сырников напекла». Муж виновата глянул на меня. Мы договаривались, что готовить буду я, а свекровь просто придет к началу празднования. Но Лидия Марковна, как обычно, все решила по-своему. «Хорошо, мам», — покорно кивнул Игорь и потащился в дом.
Я осталась на террасе доделывать украшения. В руках крутила очередную гирлянду, а в голове крутились мысли о том, как же надоели мне эти постоянные вторжения в нашу жизнь. Свекровь появлялась в нашем доме без предупреждения, переставляла мебель, критиковала мою готовку и воспитывала нас как малых детей. «Вера!» — позвала она из кухни. «Иди сюда, нужно поговорить».
Нехотя отложила работу и зашла в дом. Лидия Марковна стояла у плиты, жарила сырники и одновременно раздавала указания. «Слушай, я тут подумала…» Начала она, не поворачиваясь. «А немного ли мы народу пригласили?» «Пятьдесят человек — это серьезно. Справишься ли ты с таким количеством?» «Справлюсь», — коротко ответила я.
«Организацией мероприятий я занимаюсь профессионально уже 10 лет. Корпоративы на 200 человек проводила. Не то что семейный юбилей». «Ну да, ну да», — скептически протянула свекровь. «Только смотри, чтобы все было на уровне. Придут мои коллеги из бухгалтерии, соседи, родственники. Не хочу ударить в грязь лицом».
Игорь молчал, сосредоточенно поедая сырники. Заступиться за жену ему и в голову не приходило. «Кстати», — продолжала Лидия Марковна, — «а что с музыкой? Я же просила аккордеониста найти». «Нашла диджея», — ответила я. «Будет играть то, что вы любите». «Диджея?» — поморщилась свекровь.
Это же не то совсем. Нужна живая музыка, душевная, а не эти современные штучки. Я глубоко вдохнула. Диджея мы искали месяц, обзвонили половину города. Аккордеонистов либо уже разобрали на другие мероприятия, либо они стоили, как крыло от самолета. Лидия Марковна, живых музыкантов уже не найти. До праздника три часа.
«Ну вот, а я говорила, надо было раньше искать», — укоризненно покачала головой свекровь. «Игорек, ты же обещал помочь маме с организацией». Муж виновато пожал плечами. «Мам, Вера лучше разбирается в этом». «Разбирается», — фыркнула Лидия Марковна. «Хорошо, пусть будет диджей. Только скажи ему, чтобы играл нормальную музыку, а не эту попсу современную».
Я кивнула и вышла из кухни, чтобы не наговорить лишнего. На террасе принялась расставлять букеты из астр, которые срезала в собственном саду. Работа успокаивала. Когда руки заняты, легче не думать о неприятном. В 10 утра начали приезжать помощники. Соседка Тамара принесла домашние пирожки, её муж Виктор взялся помогать с барбекю.
Моя подруга Светка привезла дополнительную посуду и скатерти. «Ого! Как тут у тебя красиво!» — восхитилась Светка, оглядывая террасу. «Прям как в журнале!» «Спасибо!» — улыбнулась я. Старалась. «А свекровь довольна?» «А когда она бывает довольна?» — вздохнула я. «Уже десять раз всё переделала!» «Терпи, милая!» — сочувственно похлопала меня по плечу Светка.
Один день потерпеть можно, если бы она знала, как я устала терпеть. Семь лет терпеть постоянные вмешательства, критику, советы. Семь лет жить с ощущением, что в собственной семье я гость, а главное тут Лидия Марковна. В одиннадцать утра свекровь облачилась в праздничный наряд, малиновое платье с блёстками и массивные золотые бусы.
Волосы уложила в высокую прическу, густо накрасилась. Выглядела торжественно, как директор школы на выпускном. «Ну как я?» — покрутилась она перед зеркалом в прихожей. «Очень нарядно», — дипломатично ответила я. «Правда? А то я волнуюсь. Вдруг слишком ярко получилось?» «Нет, как раз то, что надо для юбилея».
Лидия Марковна осталась довольна и отправилась принимать последние приготовления. Я тем временем переоделась в чёрные брюки и белую блузку, строго, но элегантно. На такие мероприятия лучше выглядеть неброско, чтобы не затмить виновницу торжества. «Вер, а где ключи от твоей машины?» Вдруг спросил Игорь, заглядывая в спальню. «А зачем?» – удивилась я. «В сумочке лежат».
«Да так, проверить хотел, все ли в порядке. Может, помыть перед праздником?» «Не нужно, я вчера мыла. И вообще, зачем ее мыть? Она в гараже стоит». «Ну ладно», – махнул рукой муж и ушел. «Странно, машина у нас одна. Подарок родителей на мой день рождения в прошлом году. Красная хундай солярис, совсем новая».
Я ею дорожу не только потому, что дорогая, а потому, что это знак внимания от мамы с папой. Они всю жизнь экономили, а тут решили порадовать дочь. Игорь на машине почти не ездит, у него нет прав. Все собираются сдать экзамены, до руки не доходят. А может, просто не хочет. Проще жену попросить подвезти или на автобусе добраться».
В половине первого начали съезжаться гости. Первыми приехали коллеги Лидии Марковны из бухгалтерии, четыре женщины в возрасте от 40 до 60. Все в праздничных платьях, с букетами и подарками. «Ой, Лидочка, как ты похорошела!» — загалдели они, окружая именинницу. «Совсем не выглядишь на свой возраст».
«А дом какой красивый! Вера, вы молодец, так все оформили!» Последний комплимент прозвучал несколько натянуто. Бухгалтерши явно считали, что устроить праздник для свекрови – прямая обязанность невестки, а не повод для похвал. Следом подтянулись соседи с дачного поселка. Семья Березиных с двумя детьми-подростками. Старички Кузнецовы, молодая пара Макаровых.
Все несли цветы, коробки конфет, бутылки шампанского. «Где виновница торжества?» — громко спросил Березин, увидев меня на пороге. «На террасе 4 принимает поздравления», — улыбнулась я, указывая направление. Дом начал наполняться голосами, смехом, звоном посуды.
Я основала между кухней и террасой, подавала закуски, следила, чтобы у всех были полные бокалы. Работа кипела, и это было даже приятно. Некогда думать о неприятном. «Вера, а где твои родители?» — спросила соседка Тамара, помогая разносить тарелки. «Не смогли приехать», — ответила я. «Папа плохо себя чувствует». На самом деле родители не приехали по другой причине — после прошлого скандала, когда Лидия Марковна устроила мне разнос при них, мама сказала, что больше не хочет находиться в одном помещении со свекровью. Папа ее поддержал. И я их понимаю. В час дня приехали дальние родственники. Двоюродная сестра Лидии Марковны с мужем и дочерью, племянник с женой. Они привезли здоровенный торт и букет из 30 роз».
«Лида!» — завизжала двоюродная сестра Алла. «Ты просто красавица! А дом какой шикарный! Вера, вы прямо волшебница!» Мне стало немного теплее на душе. Хоть кто-то оценил мои старания. «Спасибо, Алла Петровна, очень приятно. А где же наш Игорек?» — оглянулась она. «Что-то его не видно. Помогает с барбекю», — соврала я.
На самом деле муж сидел с соседом Виктором на скамейке у сарая и травил анекдоты, периодически поглядывая на шашлыки. К двум часам собрались почти все приглашенные. Терраса гудела, как улей.
Лидия Марковна восседала в центре, принимала поздравления и рассказывала всем подряд о своих достижениях на работе, о том, какой у нее замечательный сын, и о том, как трудно ей было его одной поднимать. «Представляете, я одна Игорька вырастила», — растроганно вещала она очередной группе слушательниц.
«Муж рано умер, остались мы вдвоем. Я и за папу, и за маму ему была. Всего себя отдала ребенку». Я слушала эти речи и удивлялась. По рассказам Игоря, детство у него было вполне обычное. Отец умер, когда сыну было 15, к тому времени характер уже сформировался, но Лидия Марковна любила представлять себя героической матерью-одиночкой, которая совершила подвиг, воспитав сына. «А теперь вот и невестка хорошая досталась», — продолжала свекровь, кивая в мою сторону. «Вера хозяйственная, работящая. Правда, детей пока нет, но это дело времени». Я поморщилась.
Детский вопрос был больной темой. Мы с Игорем уже три года пытались завести ребенка, но пока безуспешно. Врачи говорили, что медицинских причин нет, просто нужно время. А Лидия Марковна регулярно интересовалась, когда же она дождется внуков, и давала советы, как ускорить процесс. «Лидочка, а покажи подарки», — попросила одна из бухгалтерш. «Что тебе подарили?»
Именинница тут же оживилась и стала демонстрировать свои трофеи. Набралась целая куча. Косметика, украшения, посуда, цветы, деньги в конвертах. Все ахали и восхищались. «А это от Веры с Игорьком», — показала она серебряную цепочку с кулоном. «Красивая, правда?»
«Мы с мужем долго выбирали этот подарок, потратили почти половину месячной зарплаты. Хотелось, чтобы свекровь была довольна». «Очень красивая», — согласились гости. «Со вкусом выбрали». «Да, дети у меня заботливые», — гордо заявила Лидия Марковна. «Всегда думают о маме».
В три часа прибыл диджей. Парень лет 25 с огромными колонками и кучей аппаратуры. Пока он настраивал оборудование, я подошла и еще раз объяснила, какую музыку нужно ставить. «Понял, понял», — кивнул он. «Ретро, шансон, советские песни. Все будет как надо». Первые мелодии зазвучали негромко, фоном для разговоров.
Лидия Марковна одобрительно кивнула. Музыка ей понравилась. «Ну, наконец-то!» — сказала она, подходя ко мне. «А то я уж думала, что будут эти современные завывания ставить». Я промолчала. Мне нравилась современная музыка. Но сегодня не мой день, а свекрови. К четырем часам начались танцы. Сначала робко, потом все веселее.
Лидия Марковна была в центре внимания, танцевала с каждым мужчиной по очереди. Игорь тоже не отставал, кружил маму, коллег, соседок. Я стояла в стороне, наблюдала и продолжала хлопотать по хозяйству. Подносила еду, убирала посуду, следила, чтобы все были накормлены и напоены. Роль хозяйки мне нравилась больше, чем роль гости».
«Вера, иди танцевать!» — подозвала меня Светка. «Что стоишь как столб?» «Некогда», — отмахнулась я. «Дел еще много». «Да брось, праздник же!» Но я не пошла. Что-то внутри подсказывало, что лучше держаться в стороне. И оказалось не зря. Ближе к пяти вечера Лидия Марковна подошла к диджею и что-то ему сказала. Тот кивнул и выключил музыку.
«Дорогие мои!» — громко обратилась именинница к гостям. «Спасибо вам всем за теплые поздравления, но у меня есть еще один повод для радости». Все притихли, ожидая продолжения. «Сегодня я получила самый лучший подарок в своей жизни», — торжественно объявила свекровь. «Мой любимый сын решил сделать мне сюрприз». Я насторожилась.
«Никакого сюрприза мы не планировали». «О чем она говорит?» «Игорь!» — позвала Лидия Марковна. «Иди сюда, сынок. Муж появился откуда-то сбоку с каким-то странным выражением лица. Он выглядел одновременно взволнованным и решительным. «Мама!» — начал он. «Ты всю жизнь только о других думала. Сначала меня растила, потом внуков ждешь, а о себе забываешь».
«Игорек, что ты?» — смущенно протянула свекровь, но было видно, что она в восторге от внимания. «Поэтому я решил», — продолжал Игорь, «что сегодня ты получишь подарок, о котором давно мечтала». Он полез в карман и достал оттуда связку ключей. Я сразу узнал обрелок в виде красного сердечка, который подарила мне мама. Это были ключи от моей машины. Сердце пропустило удар».
Я смотрела на ключи в руке мужа и не могла поверить своим глазам. Красный брелок-сердечко, который мама подарила вместе с машиной, покачивался на цепочке, отражая солнечные лучи. «Мама!» — торжественно произнес Игорь, поднимая ключи вверх так, чтобы все видели. «Ты всегда мечтала о собственной машине. Помнишь, как жаловалась на переполненные автобусы, на то, что тяжело добираться до дачи с сумками?»
Лидия Марковна прижала руки к груди, изображая крайнее удивление, хотя по ее глазам было видно, она в курсе происходящего. «Игорек, что ты говоришь?»– прошептала она, но голос звучал фальшиво. «Поэтому сегодня, в твой юбилей, я дарю тебе машину!» – громко объявил муж и протянул ключи свекрови.
Гости ахнули. Кто-то захлопал в ладоши. Коллеги Лидии Марковны завизжали от восторга. «Ой, какой заботливый сын! Вот это подарок! Лидочка, ты счастливица!» А я стояла, как вкопанная, не в силах произнести ни слова. В ушах шумело, будто я нырнула в холодную воду.
Ключи от моей машины, подаренной мне родителями, Игорь торжественно вручал своей матери при всех гостях. «Погоди», — наконец выдавила я. «Это… это самый лучший подарок в моей жизни», — перебила меня Лидия Марковна, хватая ключи дрожащими руками. Теперь она уже не притворялась удивленной, а открыто ликовала. «Сыночек мой дорогой!»
Она кинулась обнимать Игоря, прижимая ключи к груди, как священную реликвию. «Это машина веры», — громче повторила я, делая шаг вперед. Но мой голос потонул в восторженных возгласах гостей. «Вот это да! Машину подарил! Редкий сын так о матери заботится! Игорь, ты просто молодец!»
Муж стоял рядом с матерью, принимал поздравления и выглядел героем дня. На меня он не смотрел. «Игорь!» — резко позвала я. Он неохотно повернулся в мою сторону. «Можно поговорить?» «Наедине?» «Потом, Вер». «Видишь, мама взволнована». «Сейчас». Отчеканила я таким тоном, что несколько гостей обернулись.
Лидия Марковна почувствовала напряжение в воздухе и поспешила перехватить инициативу. «Ой, а покажите мне машину!» — воскликнула она. «Где она стоит? Хочу посмотреть на свой подарок!» «В гараже!» — мрачно ответила я. «Пойдемте все посмотрим!» — предложила одна из бухгалтерш. «Интересно же!»
Толпа гостей потянулась к гаражу. Лидия Марковна шествовала впереди всех, размахивая ключами, как победным знаменем. Игорь плелся рядом, избегая моего взгляда. Я осталась на террасе, пытаясь привести мысли в порядок. Руки тряслись от злости и шока. Как он посмел? Как вообще мог додуматься до такого?
«Вера, что происходит?» Подошла Светка, которая не пошла с толпой к гаражу. «Почему у тебя такое лицо?» «Игорь подарил маме мою машину», — хрипло ответила я. «Ту, что родители дарили». «Что?» — не поверила подруга. «Как это, подарил? Он же не может так просто взять и подарить!» «Оказывается, может!» Из гаража доносились восторженные голоса. Видимо, машина всем понравилась.
«Слушай, а откуда у него ключи взялись?» Нахмурилась Светка. Я резко обернулась к дому, бросилась в спальню и схватила сумочку. Порылась внутри. Ключей не было. Игорь украл их, пока я переодевалась или возилась с угощением. «Украл», — сказала я, возвращаясь к подруге. «Вытащил из сумки». «Да он совсем охренел», — возмутилась Светка. «Ты что, смириться собираешься?»
«Еще чего». Гости начали возвращаться с осмотра. Лидия Марковна сияла, как новогодняя елка. «Красавица-машина!» — объявила она на всю террасу. «Совсем новенькая! Игорек, ты так меня порадовал!»
«Да, заботливый сын», — поддакнула соседка Тамара, но голос у нее был какой-то неуверенный. Виктор, муж Тамары, покосился на меня с сочувствием. Видимо, он понимал, что происходит что-то неладное. «Лидия Марковна», — громко сказала я, подходя к имениннице, «верните ключи, это моя машина». Воцарилась тишина. Все замолчали и уставились на нас.
«Какая твоя?» — удивленно подняла брови свекровь. «Сын мне подарил. При всех людях. Машину подарили мне родители. На мой день рождения. Год назад». «Ну и что?» — пожала плечами Лидия Марковна. «Ты замужем. Значит, все ваше общее». И Игорек решил поделиться с матерью. «Разве это плохо?» — гости заволновались. Послышались приглушенные голоса.
«Да, вроде правильно говорит. Семейная машина же. Свекровь тоже родной человек». Я не верила своим ушам. Неужели все они считают нормальным отобрать у жены подарок родителей и отдать свекрови? «Игорь», — повернулась я к мужу, «объясни всем, что машина оформлена на меня, что это мой личный подарок от родителей». Муж помялся, покрутил головой. «Ну…»
«Формально — да. На тебя оформлено. Но мы же семья. У нас все общее. Значит, я могу взять твои инструменты и подарить соседям. Ведь у нас все общее — это другое дело», — замялся Игорь. «Чем другое? Инструменты — это 9 для работы нужно. А машина мне для чего, по-твоему? Для красоты?» Алла, двоюродная сестра свекрови, решила вмешаться. «Да».
«Вера, не устраивай сцен!» Лида всю жизнь одна мыкалась, заслужила подарок от сына. «За мой счет заслужила?» «А что? Жалко свекрови!» Подала голос одна из бухгалтерш. «Старшим уступать надо!» «Это не уступка, это воровство!» Не выдержала я. Лидия Марковна театрально охнула. «Ой, как она со мной разговаривает!» «Игорек, ты слышишь?» «Вера, успокойся!»
Строго сказал муж не порти маме праздник это я порчу я ну хватит уже раздраженно махнул рукой Игорь мама машину получила и . она заслужила чем заслужила тем что меня вырастила одна без помощи всю себя отдала и теперь я должна отдать ей подарок от своих родителей и «Должна проявить уважение к старшим», — назидательно произнесла Алла. «И благодарность», — добавила бухгалтерша. «Свекровь ведь, сыночка, вам воспитала». Я оглядела лица гостей. Большинство смотрели на меня неодобрительно, как на капризную девчонку, которая не хочет делиться игрушкой. «То есть вы все считаете нормальным украсть у жены ключи и подарить ее машину свекрови?»
«Да что ты такое говоришь?» — возмутилась Лидия Марковна. «Никто ничего не крал. Игорек просто решил порадовать маму. Без моего согласия». «А зачем согласие?» — искренне удивилась свекровь. «Муж — глава семьи. Он решает». Несколько женщин одобрительно закивали. «Правильно говорит. Муж решает, жена подчиняется».
А то понавыдумывали всяких равенств. Я поняла, что нахожусь в окружении людей из другой эпохи. Для них покорность жены мужу и свекрови была нормой жизни. Хорошо. С трудом сдержалась я. Тогда объясните мне, если муж может дарить мои вещи без спроса, то я могу подарить его костюм соседу? Или продать его инструменты?»
«Это совсем другое», — замахала руками Алла. «Мужчина работает, ему инструменты нужны, а мне машина не нужна». «Ну зачем тебе машина? Ты молодая, здоровая, пешком походишь, на автобусе поездишь, а Лидочка пожилая уже, ей тяжело». Это был верх цинизма. «Получается, молодые должны все отдавать старым просто потому, что те старше». «Вера», — подошел ко мне сосед Виктор.
«Может, правда не стоит скандалить?» «Лидия Марковна ведь не чужой человек, свекровь все-таки». Даже он, который минуту назад смотрел на меня с сочувствием, теперь советовал смириться. «Виктор, а если бы Тамара подарила вашу машину своей матери без вашего ведома, вы бы тоже не стали скандалить?» Он замялся. «Это другая ситуация». «Чем другая?» «Я же мужчина».
А женщины должны быть мудрее, уступчивее. Понятно. Я поняла, что поддержки ждать неоткуда. Даже те, кто видел несправедливость, советовали смириться ради семейного мира. Лидия Марковна почувствовала, что настроение толпы на ее стороне, и решила добить противника.
«Вера, я понимаю, тебе жалко машину. Но подумай, я столько лет о сыне заботилась, а теперь он наконец-то может отблагодарить маму. Неужели ты такая черствая?» «Отблагодарить за мой счет? А за чей еще? Ты его жена, должна разделять его заботы, которые состоят в том, чтобы красть мои вещи». «Да перестань ты говорить «красть»,» — взорвался Игорь.
«Я ничего не крал. Просто взял ключи и подарил маме машину. Без моего разрешения». «А зачем разрешение? Мы муж и жена. Как раз поэтому и нужно разрешение». «Бред какой-то», – махнул рукой муж. «Мама получила подарок, и всё. Хватит устраивать истерики». Лидия Марковна победно улыбнулась и снова помахала ключами.
«Игорек, а покажи мне, как машина заводится, а то я уже забыла, давно за рулем не сидела». «Конечно, мам, пойдем». Они направились обратно к гаражу, а за ними потянулись любопытные гости. Я осталась на террасе с несколькими женщинами, которые смотрели на меня с неодобрением. «Зря ты так, Вера», — покачала головой Алла. «Семью разрушаешь из-за машины». «Не из-за машины, а из-за принципа».
Принципы — это хорошо, но семья важнее. Какая семья, если муж меня не уважает? Уважение заслужить нужно. Покорностью, мудростью. Покорностью? Конечно. Жена должна быть мудрой, уступать мужу во всем. Одна из бухгалтерш кивнула. Я сорок лет замужем. Мужу ни разу не перечила. Потому и семья крепкая. А он вам вещи дарил без спроса? Да.
«А зачем спрашивать? Муж лучше знает. Эти женщины жили в мире, где мужчина мог распоряжаться женой как собственностью. И считали это нормальным». Из гаража донесся звук заводящегося мотора. Видимо, Лидия Марковна опробовала свой новый подарок. «Вера!» – подошла Светка, которая все это время молчала. «А документы на машину у тебя где?» «Дома. В сейфе».
«Может, сходишь, принесешь? Покажешь всем, на кого машина оформлена?» Хорошая идея. Я быстро сбегала в дом, открыла сейф и достала папку с документами. Но когда вернулась на террасу, меня ждал новый сюрприз. За столом сидел мужчина лет 50 в строгом костюме, перед ним лежали какие-то бумаги.
«А, Вера!» — обрадовалась Лидия Марковна, появляясь с ключами в руках. «Как раз вовремя. Знакомься, это Борис Геннадьевич, мой старый друг. Он — нотариус». Мужчина поднялся и протянул руку. «Очень приятно. Лидия Марковна рассказывала о вас. Я машинально пожала руку, но внутри все похолодело».
Нотариус на семейном празднике. Это не случайность. Борис Геннадьевич специально заехал поздравить меня, продолжала свекровь. А тут такой удачный момент. Можно сразу оформить дарственную на машину. Какую дарственную? — опешила я. Ну как же! — удивилась Лидия Марковна. Игорек мне машину подарил. Нужно документы переоформить.
«У меня все готово», — сказал нотариус, постукивая по бумагам. «Договор дарения от супругов Кровец в пользу Лидии Марковны Самойловой. Дело десяти минут». «Вот оно что. Они все спланировали заранее. Украсть ключи, объявить о подарке при гостях, а потом принудить меня подписать документы. И нотариуса припасли, чтобы все было законно».
«Я не буду ничего подписывать», — твердо сказала я. «Почему?» — изумилась свекровь. «Машину ведь уже подарили». «Не я подарила». «Игорь». «Ну так вы же семья. Подпишите скорее, а то Борис Геннадьевич занятой человек». Нотариус кашлянул. «Понимаете, для оформления дарственной нужно согласие обоих супругов», поскольку автомобиль является совместно нажитым имуществом. «Вот видишь!» — торжествующе воскликнула Лидия Марковна. «Подписывай!» «Нет». «Как это?» «Нет. Никак. Не буду подписывать». «Но почему?» — взвизгнула свекровь. «Игорек уже всем сказал, что дарит мне машину. Пусть дарит свою машину. У него нет машины. Вот и пусть купит».
Лидия Марковна начала краснеть от злости. «Ты что, издеваешься? Сын хочет маму порадовать, а ты препятствуешь. Пусть порадует за свои деньги». «Какие деньги? У него денег нет на машину». «Тогда пусть не обещает то, чего не может дать». Гости заволновались. Кто-то шептался, кто-то покачивал головой. Атмосфера праздника окончательно испарилась.
«Вера!» — грозно произнес Игорь. «Ты ставишь меня в неловкое положение. Я уже пообещал маме. А меня ты поставил в удобное положение, украв ключи. Да хватит про кражу. Я муж имею право». «Право на что? Красть?» «Право распоряжаться семейным имуществом». Борис Геннадьевич деликатно кашлянул.
«Извините, что вмешиваюсь, но автомобиль формально является совместной собственностью супругов. Для его отчуждения действительно требуется согласие обеих сторон. Слышишь?» — ткнула пальцем в меня Лидия Марковна. «Даже нотариус говорит. Семейная собственность. И согласие обеих сторон нужно», — напомнила я. «Ну тогда и согласие». «Не дам». «Почему?»
«Потому что это несправедливо». «Что несправедливо? Сын хочет маму порадовать!» «За мой счет!» «А за чей еще? Ты ему жена!» Круг замкнулся. Для Лидии Марковны и ее сторонников я была обязана жертвовать всем ради прихотей мужа и свекрови. «Знаете что?» — сказала я, доставая из папки документы на машину. «Вот техпаспорт. Посмотрите, на кого машина оформлена».
Борис Геннадьевич взял документы и изучил их. Лицо его постепенно менялось. «Интересно», — пробормотал он, — «автомобиль зарегистрирован на…» «Галину Петровну Петренко». Воцарилась мертвая тишина. «Галина Петровна Петренко. Моя мама. Машина оформлена на мою маму».
Лидия Марковна выхватила документы из рук нотариуса и уставилась на них, как на китайские иероглифы. «Это что еще такое?» – прошипела она. «Почему на какую-то Петренко?» «Это моя мама», – спокойно ответила я. «Родители специально оформили машину на себя, когда дарили. Зачем?» «А вот зачем». Игорь стоял бледный, хватая ртом воздух.
Видимо, до него только дошло, что он торжественно подарил то, чем не владеет. «Но ты же ездишь на ней?» – заикаясь, произнес он. «По доверенности от мамы». «Какой доверенности?» «Я достала из папки еще один документ. Вот этой». «Генеральная доверенность на управление транспортным средством». Борис Геннадьевич взял доверенность, изучил печати и подписи.
Документ действительный. Галина Петровна Петренко доверяет дочери Вере Николаевне управление автомобилем, но собственником остается сама. «То есть машина не ваша?» – ошарашенно спросила Алла. «Формально нет. Фактически родители подарили ее мне, но оформили на себя». «Зачем?» – не понимал Игорь. «Я посмотрела на мужа долгим взглядом. Видимо, родители оказались мудрее меня».
Предвидели, что может случиться. Что может случиться? То, что сейчас и происходит. Попытка отобрать у меня подарок. Лидия Марковна затрясла документами. «Значит, обманули! Сказали, что дарят дочке, а сами записали на себя. Никого не обманывали. Просто позаботились о том, чтобы машина осталась в нашей семье».
«В какой нашей? Игорек — твой муж. Он тоже ваша семья?» «Видимо, не совсем». Свекровь поняла, что ее план провалился, и решила перейти в наступление. «Ну хорошо, значит, машина на твоей маме. Но Игорек уже всем пообещал, при всех людях, что теперь делать, как он будет выглядеть». «А как выгляжу я?» — спросила я.
«Когда муж крадет у меня ключи и дарит их посторонним людям». «Каким посторонним?» «Я мать!» «Мне вы посторонний человек. У меня есть своя мать». Лидия Марковна побагровела. «Как ты смеешь так со мной разговаривать?» «А как вы смеете распоряжаться чужим имуществом?» «Игорек!» — завизжала свекровь. «Ты слышишь, как она со мной?» Муж молчал, все еще не отойдя от шока.
А я только разогревалась. Семь лет накопившейся злости требовали выхода. «Знаете, Лидия Марковна, — сказала я громко, чтобы все слышали, — пора 14 кое-что прояснить. Вы думаете, что я должна вам что-то? Машину? Уважение? Покорность? Конечно, должна. Я твоя свекровь. И что это мне дает?»
«Как что? Я старше, опытнее. Я мать твоего мужа». «Ну и прекрасно. Только при чем тут я?» Гости переглядывались. Такой откровенности они не ожидали. «Я не просила вас рожать Игоря», — продолжала я. «Это было ваше решение. И воспитывать его тоже ваша обязанность, а не одолжение мне». «Вера!» — одернул меня муж. «Что ты говоришь?»
«Правду говорю. Ваша мама думает, что все ей обязаны за то, что она выполняла родительский долг». «Долг?» – взвилась Лидия Марковна. «Я всю себя отдала сыну. Ваш выбор. Никто не заставлял. Неблагодарная». «А за что благодарить? За то, что вы вмешиваетесь в нашу жизнь. Критикуете каждый мой шаг? Учите, как жить. Я хочу как лучше».
«Для кого лучше? Для себя?» Алла попыталась вмешаться. «Вера, ты слишком грубо, а вы не лезьте!» Резко оборвала я ее. «Это мой дом, моя семья, мои проблемы. Но Лида же…» «Лида пусть думает, прежде чем чужое имущество раздаривать». Борис Геннадьевич деликатно сложил документы. «Пожалуй, я пойду».
Дарственную оформить не получится, раз собственник не присутствует. «Никуда вы не пойдете», — остановила его я. «Сначала объясните всем присутствующим, имел ли право Игорь дарить чужую машину». Нотариус замялся. «Строго говоря, нет. Дарить можно только собственное имущество». «То есть вся эта показуха незаконна?» «В принципе, да. Спасибо за честность».
Игорь, наконец, очнулся от ступора. «Вера, ну хватит! Понятно, что машина на маме оформлена. Но мы же договоримся, попросим ее переоформить». «На кого? На вашу маму?» «Ну, сначала на нас, а потом уже… А потом вы ее подарите или продадите без моего ведома». Муж замялся. По его лицу я поняла, что попала в точку.
«Игорь?» – медленно произнесла я. «А зачем вам вообще понадобилась моя машина?» «Да так, маме хотел подарок сделать». «Правду говори». «Говорю правду?» «Неправда. У вас были другие планы на машину». Лидия Марковна почувствовала опасность. «О чем ты говоришь?» «Какие планы?» Я внимательно посмотрела на мужа. Он бледнел на глазах.
«Игорь, рассказывай гостям про свои долги». «Какие долги?» – не поняла свекровь. «Спроси у сыночка, сколько он проиграл в карты за последние полгода». Воцарилась тишина. Игорь стоял, как приговоренный к расстрелу. Игорек неуверенно позвала мать. «О чем она говорит?»
«Он играет в покер», — пояснила я. «Онлайн». Думал, я не знаю. Но когда с карты пропало сто тысяч, я начала интересоваться. «Сто тысяч?» — ахнула Лидия Марковна. «Это только за прошлый месяц, а всего он проиграл около полумиллиона». Гости зашевелились. Сумма впечатляла. «Игорь, это правда?» — требовательно спросила свекровь.
Муж кивнул, не поднимая глаз. «И теперь ему грозят коллекторы», — продолжала я. «Требуют вернуть долг. Вот он и решил продать мою машину». «Как продать?» — не поняла Лидия Марковна. «А очень просто. Сначала подарить вам, потом уговорить продать. И деньги отдать сыну на погашение долгов». Свекровь посмотрела на Игоря с ужасом. «Это правда, сынок?» — он молчал. «Отвечай». «Ну…»
«В общих чертах — да», — пробормотал муж. «То есть ты хотел обмануть и меня, и жену?» «Не обмануть. Просто решить проблему». «За наш счет», — взорвалась я. «Ты собирался продать мою машину, чтобы расплатиться за свои долги. А что мне было делать? Коллекторы угрожают. Работать, зарабатывать, а не чужое имущество продавать. На зарплату такую сумму не заработаешь».
Тогда не надо было играть. Лидия Марковна осела на стул. «Игорек, как ты мог обмануть маму?» «Мам, я же хотел как лучше. И тебе подарок, и проблему решить. За счет невестки». Даже свекровь поняла мерзость ситуации. «Знаете что?» — громко объявила я. «Праздник окончен. Всех прошу покинуть мой дом». «Какой твой?»
Очнулась Лидия Марковна. «Это семейный дом». «Нет, это мой дом. Куплен до замужества на деньги от продажи родительской квартиры». «Но вы же в браке живете. Дом должен быть общий». «Дом остался моей собственностью. Брачный договор заключали». Это была неправда. Брачного договора не было. Но я знала, что Лидия Марковна в юридических тонкостях не разбирается».
«Какой договор?» – растерялся Игорь. «Который ты не читал, когда подписывал», – соврала я. «Там четко прописано. Имущество, приобретенное до брака, остается личной собственностью». Муж ошарашенно молчал. Видимо, он действительно плохо помнил, что подписывал в ЗАГСе. «То есть я не имею прав на дом?» – ошеломленно спросил он. «Никаких».
Так же, как не имел прав на машину. Но мы же муж и жена. Были. До сегодняшнего дня. Гости начали нервно переглядываться. Скандал принимал серьезный оборот. «Что значит «были»?» — побледнел Игорь. «Значит, что завтра подаю на развод». «Из-за машины?» «Из-за того, что ты вор и лжец». «Вера». «Что?» «Вера».
«Ты украл мои ключи, обманул гостей, пытался продать чужое имущество. Это называется мошенничество. Я хотел решить проблему. За мой счет, не спросив меня. Ну, извини». «Поздно извиняться. Я больше не могу тебе доверять». Лидия Марковна попыталась спасти ситуацию. «Вера, не горячись. Мы все обсудим, решим».
«Нечего обсуждать. Собирайте вещи и убирайтесь». «Как убирайтесь? Это же семейный праздник. Семьи больше нет. Но гости, угощения уносите с собой». Алла возмутилась. «Да как ты можешь людей среди праздника выгонять? А как вы можете чужое имущество делить?» – парировала я. «Думали, легко обманете дурочку. Не вышло».
«Мы никого не обманывали». «Нет? А кто документы на дарственную заранее приготовил? Кто нотариуса на праздник притащил?» «Все случайно. Борис Геннадьевич поспешно собрал бумаги». «Я, пожалуй, действительно пойду». «Идите. И больше в чужие семейные дела не вмешивайтесь». Нотариус поспешно ретировался. «Вера», — попробовал муж, — «давай спокойно поговорим». «О чем говорить?»
«О том, как ты полгода меня обманывал, проигрывал наши деньги, планировал продать мою машину. Я исправлюсь. Знаю я, как ты исправляешься. Обещаешь и снова начинаешь. Но я же признался. Сам все рассказал. Сам. Я сама все выяснила. Ты до последнего врал». Игорь растерянно оглядел гостей, ища поддержки. Но те отводили глаза.
Даже мать смотрела на сына с разочарованием. «Мам!» — обратился он к 17 Лидии Марковне. «Ну скажи что-нибудь». «А что сказать?» — устала отозвалась свекровь. «Ты нас всех обманул. И меня, и жену. Но я же хотел помочь тебе. Чужой машиной. Ну, так получилось». «Получилось?» — взорвалась я.
«Ты месяц планировал эту аферу, выяснял, как лучше переоформить машину, договаривался с нотариусом». «Это не афера. Я правда хотел маме подарить». «После продажи?» «Ну, купил бы другую». «На какие деньги?» «У тебя долги на полмиллиона». Гости начали потихоньку собираться. Атмосфера накалилась до предела. «Мы пойдем», — сказала Тамара. «Спасибо за угощение».
«И мы пойдем», — подхватили Березины. Народ начал расходиться. Никому не хотелось присутствовать при семейном разборе. «Стойте», — крикнула Лидия Марковна. «Куда же вы? Праздник ведь!» «Какой праздник?» — пожала плечами одна из бухгалтерш. «Тут же семья разваливается!» «Ну подождите! Может, они помирятся?» «Не помиримся», — твердо заявила я.
«Все, хватит. Семь лет я терпела ваши выходки. Больше не буду». «Каких выходок?» – возмутилась свекровь. «Постоянного вмешательства в нашу жизнь. Критики. Попыток командовать. Я заботилась о семье сына. Вы разрушали нашу семью своей заботой». «Это неправда». «Правда? Игорь до сих пор не может принять решение без вашего одобрения». «А что в этом плохого?»
«Плохо то, что он женат не на вас». Лидия Марковна ахнула. «Как ты смеешь!» «Смею. В моем доме я могу говорить что угодно». «Игорек, ты слышишь, как она с матерью разговаривает?» Но Игорь молчал. Видимо, до него наконец дошло, что натворил. «Знаете что?» — сказала я. «Давайте так».
«Лидия Марковна, вы забираете сына и уходите, а я останусь в своем доме и буду жить, как хочу». «Но это же развод». «Именно. Из-за машины». «Не из-за машины, а из-за лжи и предательства». «Но семью же жалко». «Какую семью? Где муж обманывает жену, а свекровь покрывает его обман?» Свекровь всхлипнула. «Я не покрывала».
«Я не знала про долги, зато знали про план с машиной. Иначе откуда нотариус взялся?» Борис Геннадьевич действительно хотел поздравить с готовыми документами на дарственную. Лидия Марковна замолчала. «Все», — объявила я. «Разговор окончен. Прошу всех покинуть мой дом». «А мои вещи?» — спросил Игорь. «Заберешь завтра, когда меня не будет».
«Но где я жить буду?» «У мамочки». «Там же маленькая квартира». «Вот и отлично. Будете жить вместе, как мечтали». Свекровь и муж переглянулись. Видимо, идея совместного проживания их не радовала. «Вера…» В последний раз попробовал Игорь. «Может, все-таки поговорим? Я понимаю, что был неправ». «Неправ? Ты был преступником».
Хотел украсть и продать чужое имущество. Но же семья… Семьи больше нет. Я развернулась и пошла в дом. За спиной слышала растерянные голоса гостей, всхлипывание Лидии Марковны, тихие извинения Игоря. Через полчаса территория очистилась. Остались только грязная посуда, разбросанные салфетки и горький привкус разочарования.
Я села на террасе и посмотрела на опустевший двор. Семь лет семейной жизни закончились за один день. И знаете что? Мне было не жаль. Совсем не жаль. Зазвонил телефон. «Мама!» «Доченька! Как дела? Как праздник прошел?» «Отлично, мам! Просто отлично!» «А что со свекровью?» «Довольно подарками?»
«Очень довольна. Особенно тем, что не получила». «Не понимаю». «Потом расскажу». «Мам, а машину вы правда на себя оформляли, чтобы Игорь не смог ее отобрать?» Пауза. «Откуда ты знаешь?» «Сегодня это всплыло». «Доченька, мы с папой просто хотели тебя защитить». «И правильно сделали». «Спасибо вам». «Что-то случилось?» «Случилось». «Завтра подаю на развод». «Из-за машины?»
«Из-за многого. Но машина стала последней каплей. Понятно. Мы тебя поддержим. Знаю, мам. Спасибо». Я отключила телефон и снова посмотрела на пустой двор. «Завтра начнется новая жизнь. Без лжи, без предательства, без постоянного контроля со стороны свекрови. Мне было хорошо. Впервые за семь лет по-настоящему хорошо».
Через неделю после скандала на юбилее я подала документы на развод. В суд пришла одна. Игорь не явился. Видимо, надеялся, что я передумаю. «Истица просит расторгнуть брак по причине невозможности дальнейшей совместной жизни», зачитала судья мое заявление. «Общих несовершеннолетних детей нет». Ответчик возражений не заявил.
Процедура заняла полчаса. Штамп в паспорте поставили формально. Брак считался расторгнутым с момента вынесения решения суда. Выходя из здания суда, я почувствовала странное облегчение. Будто сняли тяжелые кандалы, которые я носила семь лет. Но радость была преждевременной. На следующий день мне позвонил незнакомый мужчина, «Вера Николаевна, меня зовут Владимир Сергеевич Коршунов, я адвокат. Представляю интересы Игоря Анатольевича Кравца. Слушаю. Мой клиент намерен подать иск о разделе совместно нажитого имущества». «Какого имущества?» «Автомобиля и жилого дома». Я усмехнулась. «Удачи ему!»
«Вера Николаевна, советую отнестись к ситуации серьезно. По закону все имущество, приобретенное в браке, подлежит разделу поровну. Даже если оно приобретено до брака, дом приобретен до брака, да, а автомобиль тоже, в подарок от родителей на день рождения до регистрации брака». Адвокат помолчал. «Можете документально это подтвердить?» «Конечно».
«Тогда мы еще свяжемся». Он отключился. Я поняла, что Игорь решил бороться до конца. Видимо, Лидия Марковна настроила сына на активные действия. Вечером того же дня раздался звонок в дверь. На пороге стоял Игорь с большой сумкой. «Привет», — неуверенно сказал он. «Пришел за вещами». «Я не возражаю». Он прошел в дом, оглядываясь по сторонам, как чужой.
«Слушай, Вер, может, все-таки поговорим? Как люди? О чем? Ну, о жизни. О будущем. Твое будущее меня не интересует. Но мы же семь лет вместе прожили. Ты семь лет врал. Это несовместная жизнь».
Это мама посоветовала. Говорит, имею право на половину дома. Мама много чего говорит. Не всегда правильно. Но дом же куплен в браке. До брака. А машина? Тоже до брака. И не мне подарена. Как не тебе?» Я показала ему техпаспорт автомобиля. «Собственник? Галина Петровна Петренко. Моя мама». Игорь внимательно изучил документ. «Но ты же на ней ездишь?» «По доверенности».
«А зачем так сложно?» «Чтобы такие, как ты, не смогли ее отобрать». Муж болезненно поморщился. «Значит, родители с самого начала мне не доверяли». «Оказывается, правильно делали». «Но я же не виноват в том, что проиграл деньги». «Это болезнь». «Болезнь – это когда температура». «А это называется безответственность». «Я лечусь». «Хожу к психологу». «Поздно».
Игорь закончил укладывать вещи и сел на кровать. «Вер, я понимаю, что был неправ. Но неужели нельзя дать мне второй шанс?» «Нельзя». «Почему?» «Потому что доверие не восстанавливается. Ты можешь бросить играть, но я никогда не буду уверена, что ты не начнешь снова. Но другие же дают вторые шансы. Другие — это другие. Я не дам».
Он помолчал, потом спросил. «А что теперь будет?» «Я останусь ни с чем, с тем, что заработал сам. У меня долги, твои долги, твои проблемы. Но как я их выплачу?» «Работай». «Я работала, когда ты играл». «Ты же не знала». «Знала». «Просто надеялась, что ты сам остановишься». Игорь удивленно посмотрел на меня. «Знала?»
И ничего не сказала? Говорила. Ты отмахивался, придумывал отговорки. Когда говорила? Когда спрашивала, куда делись деньги с карты? Когда интересовалась, почему ты по ночам в телефоне сидишь? Когда предлагала вместе планировать бюджет? Он замолчал. Видимо, припоминал мои попытки контролировать финансы семьи. «Ладно», — вздохнул он, — «буду жить с мамой».
«Как договоритесь? Ей это не очень нравится. А мне не очень нравилось, когда ты тратил наши деньги на игру». Игорь поднялся, взял сумку. «Ну всё, пойду. Пока». У двери он обернулся. «Если что, ты знаешь, где меня найти. Не буду искать». Он ушёл. Я закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Странно, но мне не было грустно. Только спокойно.
Через месяц пришла повестка в суд. Игорь все-таки подал иск о разделе имущества, несмотря на то, что его адвокат предупредил о бесперспективности дела. В день заседания я пришла с папкой документов и своим адвокатом, Светкиным знакомым. Игорь сидел за столом ответчика с Коршуновым. Выглядел плохо. Похудел, осунулся, под глазами синяки.
«Слушается дело по иску Кровца Игоря Анатольевича к Петренко Вере Николаевне о разделе совместно нажитого имущества», — объявила судья. Адвокат Игоря встал. «Ваша честь, мой клиент просит разделить поровну автомобиль и жилой дом, принадлежащие ответчице». «Основание?» «Данное имущество приобретено в период брака и является совместно нажитым». Судья посмотрела на меня.
Ответчица. Ваши возражения? Имею возражения. Автомобиль приобретен до вступления в брак и принадлежит не мне, а моей матери. Дом также приобретен до брака. Представьте документы. Я передала судью техпаспорт автомобиля и договор купли-продажи дома. Судья внимательно изучила бумаги.
«Автомобиль зарегистрирован на Галину Петровну Петренко. Дом приобретен ответчицей за полгода до регистрации брака». «Истец. Ваши комментарии». Коршунов переглянулся с Игорем. «Ваша честь. Автомобиль фактически использовался ответчицей, следовательно…» «Следовательно «Следовательно, может считаться семейным имуществом».
Что?» «На каком основании?» «Собственник автомобиля, третье лицо». Но ответчица им пользовалась. «По доверенности от собственника. Это не делает ее владельцем транспортного средства». Адвокат Игоря начал нервничать. «А дом? Дом-то на ответчице оформлен». «Дом приобретен до брака, следовательно, является добрачным имуществом ответчицы». «Но в браке в нем проводились улучшения».
«Какие улучшения?» Коршунов покопался в бумагах. «Ремонт?» «Благоустройство участка?» «Документы о расходах есть?» «Нет, но…» «Без документов суд не может учесть данные обстоятельства». Игорь попросил слово. «Ваша честь, я вкладывал деньги в дом, покупал стройматериалы, оплачивал работы. Документы об оплате представьте. У меня нет чеков».
«Я наличными платил». «Тогда ваше заявление голословны». Мой адвокат встал. «Ваша честь, прошу приобщить к делу справку о доходах истца за период брака». Судья взяла справку. Среднемесячный доход истца составлял 30 тысяч рублей. При этом стоимость дома 4 миллиона рублей.
Даже если предположить, что истец откладывал всю зарплату, он не мог профинансировать значительные улучшения. Коршунов попробовал последний аргумент. Но истец имеет право на компенсацию за улучшение жилища. Какие улучшения? Конкретно? Ну, покраска, мелкий ремонт.
Стоимость покраски и мелкого ремонта не превышает нескольких десятков тысяч рублей. При доходах истца это составляет максимум двухмесячную зарплату. Судья отложила документы. Суд приходит к выводу, что истец не имеет прав на спорное имущество. Автомобиль принадлежит третьему лицу, дом является добрачным имуществом ответчицы. В иске отказать.
Игорь сидел бледный. Видимо, только сейчас до него дошло, что он остается ни с чем. После заседания я вышла из зала суда с чувством полного удовлетворения. Справедливость восторжествовала. «Вера!» — окликнул меня Игорь. «Подожди!» — я обернулась. Бывший муж выглядел растерянным. «Что теперь будет?» — спросил он. «Ты будешь жить у мамы и выплачивать долги».
«А если не смогу выплатить?» «Не мои проблемы». «Но коллекторы угрожают». «Обращайся в полицию». «Вера, может, хоть немного поможешь?» «Одолжишь денег». Я посмотрела на него долгим взглядом. «Игорь, ты хотел украсть мою машину. Теперь просишь денег взаймы. У тебя совесть есть. Я исправлюсь. Честное слово». «Твое честное слово ничего не стоит. Но куда мне деваться?»
«Не знаю. И знать не хочу». Я развернулась и пошла к выходу. Больше я его не видела. Через полгода Светка рассказала мне последние новости о бывшей семье. Игорь устроился грузчиком на склад.
Зарплата маленькая, большую часть забирают коллекторы. Живет с матерью в ее однокомнатной квартире. Постоянно ссорятся. Лидия Марковна винит сына в разводе, а он ее в том, что подговорила судиться. «Говорят, он еще играет», — сообщила подруга. «По ночам, тайком от матери. Не удивлюсь». А Лидия Марковна всем рассказывает какая-то неблагодарная. «Что бросила мужа из-за денег?»
Пусть рассказывает. «Тебе не обидно?» «Нет, я знаю правду». «А как дела у тебя?» «Отлично». И это была правда. Дела у меня действительно шли отлично. Я расширила бизнес, наняла двух помощников, переехала в новый офис. Заказов прибавилось. Видимо, слово о качественной работе разошлось среди клиентов.
Купила себе новую машину, «Фольксваген Поло», красненькую. Оформила на себя, естественно. Познакомилась с хорошим человеком, Дмитрием, архитектором. Умным, порядочным, самостоятельным. Никаких маменькиных сынков больше».
Иногда мы с Дмитрием ездили мимо дома, где жил Игорь с матерью. Обычная хрущевка в старом районе. Окна на первом этаже решетчатые, двор грязный, машин во дворе почти нет. «Бедненькие», — сочувственно говорил Дмитрий. «Получили по заслугам», — отвечала я. И не испытывала ни капли жалости.
Однажды зимним вечером я возвращалась с работы и увидела на автобусной остановке знакомую фигуру. Лидия Марковна стояла в очереди с тяжелыми сумками. Постарела, сгорбилась, волосы седые, плохо прокрашенные. Наши взгляды встретились. Свекровь отвернулась, делая вид, что не узнала. Я проехала мимо, не останавливаясь. Дама рассказала об этой встрече маме.
«Не жалко?» – спросила она. «Нет». «А Игоря не жалко?» «Тоже нет». «Ты не стала жестокой?» Я подумала. «Нет, мам, я стала справедливой». «Есть разница?» «Какая?» «Жестокость – это когда причиняешь зло незаслуженно, а справедливость – это когда каждый получает по заслугам». «Понятно».
«Они хотели обмануть меня, украсть мое имущество, использовать в своих целях. И что получили?» «Игорь остался должником без жилья, Лидия Марковна, с проблемным сыном на шее. Это справедливо. А ты?» «А я получила свободу. Свободу от лжи, от манипуляций, от постоянного контроля. Тоже справедливо». Мама улыбнулась.
«Молодец! Мы с папой тобой гордимся». «За что?» «За то, что не дала себя в обиду. Через год я выходила замуж за Дмитрия. Свадьба была небольшая, только самые близкие. Родители жениха и невесты, несколько друзей. Никаких пышных торжеств, никаких многочасовых застолий. Просто красивая церемония и уютный семейный ужин».
«А бывшего мужа приглашать будете?» — съехидничала парикмахер, делая мне прическу. «Зачем?» «Ну, показать, что счастлива стала. Мне не нужно никому ничего показывать. Я счастлива для себя, а не на показ». И это была правда. Я была счастлива. По-настоящему, глубоко, спокойно, счастлива.
Дмитрий оказался именно тем мужчиной, о котором я мечтала. Самостоятельным, честным, уважающим мои границы и мнения. Его мать жила в другом городе и не лезла в нашу жизнь. Когда приезжала в гости, вела себя тактично и никогда не оставалась надолго. «Как думаешь?» – спросила я Дмитрия как-то вечером «А если бы я тогда уступила, подписала дарственную на машину, что бы изменилось?» «Ничего хорошего», — ответил он. «Игорь понял бы, что тебя можно обманывать безнаказанно. Свекровь поняла бы, что может тобой командовать. Это был бы конец». «Конец чего?» «Конец тебя как личности. Ты бы превратилась в послушную марионетку. А так?»
А так ты осталась собой. Сильной, независимой, принципиальной. Не жестокой, справедливой. Это большая разница. Мне нравилось, что Дмитрий понимал разницу между жестокостью и справедливостью. С ним можно было говорить обо всем, не опасаясь осуждения. Прошло еще полгода. Как-то утром мне позвонила незнакомая женщина. «Ага».
«Алло, это Вера Николаевна?» «Да, меня зовут Ольга, я соседка Лидии Марковны. У нее случился инсульт, она в больнице. Соболезную. Она просила передать вам, что сожалеет о том, что произошло, и просит прощения. Я помолчала. «Передайте, что я ее слышала. И все?» «И все». «А навестить не придете?» «Нет». «Но она же…»
«До свидания». Я отключила телефон и задумалась. Лидия Марковна просит прощения. «Искренне или из страха перед смертью?» «Скорее всего, из страха. Такие люди не меняются». Вечером рассказала об этом звонке Дмитрию. «Пойдешь навещать?» Спросил он. «Нет». «Почему?» «Потому что это будет лицемерие. Я ее не прощаю и не собираюсь притворяться».
«А если она правда раскаивается?» «То пусть раскаивается. Это ее проблемы». «Не жестоко?» «Честно». Дмитрий кивнул. «Понимаю». Через неделю Ольга позвонила снова. Лидия Марковна умерла. «Понятно». Игорь просит. «Не могли бы вы помочь с похоронами?» «У него денег нет». «Нет». «Но это же…» «До свидания». Я снова отключилась.
Даже после смерти матери Игорь пытался на мне паразитировать. На похороны я не пошла. Не из жестокости, а потому, что не было ни малейшего желания притворяться скорбящей. Людей на кладбище было мало. Игорь, несколько соседей, пара дальних родственников. Скромные проводы скромной жизни. А через месяц до меня дошли слухи, что Игорь продал материнскую квартиру и уехал в другой город».
Видимо, решил начать жизнь с чистого листа. Куда уехал, с кем, что делает, мне было неинтересно. Эта страница моей жизни была закрыта навсегда. Прошло пять лет с того памятного юбилея. Я сидела на террасе своего дома, того самого, который Игорь пытался отсудить. Рядом копошился в песочнице двухлетний сын Артемка. Дмитрий строил новую беседку.
Жизнь была хорошей, спокойной, размеренной, честной. «Мам, а расскажи про машину», — попросил Артем, подбегая ко мне. «Какую машину?» «Ну, которую дедушка подарил». Я улыбнулась. Сын обожал рассказы о красной машине, которую подарили бабушка с дедушкой. «Это было давно», — начала я.
Мама была молодая и глупая. Думала, что если выйти замуж, то все будет хорошо само собой. А что случилось? А случилось то, что некоторые люди оказались нехорошими. Они хотели забрать мамину машину. Зачем? Потому что были жадными. А ты им дала? Нет. Почему? Потому что свое надо защищать. И что потом?»
А потом мама прогнала этих людей и стала жить счастливо. «С папой! С папой!» Артем кивнул и побежал дальше играть. А я осталась сидеть на террасе, думая о том, как круто может измениться жизнь из-за одного решения. Если бы тогда, пять лет назад, я уступила, подписала бы эту дарственную «что бы было», Игорь понял бы, что может делать со мной все, что угодно.
Лидия Марковна почувствовала бы полную власть надо мной, а я превратилась бы в безвольную тряпку. Хорошо, что я не дрогнула. Хорошо, что сказала «нет» и дошла до конца. Иногда отстаивать свои принципы трудно. Иногда кажется, что проще уступить, промолчать, согласиться. Но в долгосрочной перспективе это всегда плохо заканчивается.
Люди, которые не умеют говорить «нет», рано или поздно теряют себя. Они превращаются в удобных марионеток для окружающих. А те, кто умеет защищать свои границы, остаются людьми. Живыми, настоящими, свободными людьми. Как я. Дмитрий подошел ко мне, вытирая руки от опилок. О чем задумалась? О прошлом. Жалеешь о чем-то? Нет.
«Все правильно сделала. Даже жестко не было. Справедливо было. Он поцеловал меня в макушку. Хорошо, что ты такая принципиальная. Почему хорошо? Потому что с тобой спокойно. Знаю, что не предашь, не обманешь, не подставишь. А ты? А я тоже не предам. У нас честная семья. Честная семья. Мне нравилось это определение».
Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо в розовые тона. Артем строил куличики в песочнице, напевая детскую песенку. Дмитрий доделывал беседку. Все было правильно. Все было хорошо. А где-то в другом городе бывший муж, возможно, все еще играл в карты и думал, что жизнь к нему несправедлива. Может быть, и думал. Только меня это больше не касалось. Совсем не касалось.
