— Холодный суп и обувь не почищена? А ты за что, Надежда Сергеевна, здесь живёшь, напомни? — Ольга, раскрасневшаяся от гнева, поставила кастрюлю на плиту и обернулась к свекрови.
Ольга буквально ввалилась в прихожую, захлопнув за собой дверь ногой. Мокрый плащ липнул к спине, а на руке покачивался пакет с продуктами. На улице лил дождь, а из-за пробок она добиралась домой почти час. Мечтая только о горячем чае и отдыхе, Ольга прислонилась к стене, чтобы перевести дыхание. Но тишина не продлилась и минуты.
— Ну сколько можно ждать? Я же просила ужин разогреть, а ты где шляешься? — громкий голос свекрови донёсся с кухни.
Ольга зажмурилась, пытаясь справиться с усталостью. Сложив пакет на тумбочку, она прошла в кухню. Там, у стола, сидела Надежда Сергеевна — руки скрещены на груди, губы поджаты. Перед ней стояла тарелка с остывшим супом.
— Это что, нормально? — указала свекровь на тарелку. — Суп холодный, хлеба нет. Ты, наверное, забыла, что в доме не одна живёшь?
— Надежда Сергеевна, я только с работы вернулась. Сейчас всё сделаю, — ответила Ольга, пытаясь говорить спокойно.
Она подошла к плите, поставила кастрюлю с супом на огонь. Её пальцы дрожали от злости, но она старалась держать себя в руках.
— Да уж, тяжёлое это дело — суп разогреть, — не унималась свекровь. — Раньше жёны сидели дома, а не носились, как угорелые. Женщина должна домом заниматься, а не карьерой!
— Угу, — буркнула Ольга, наливая суп в кастрюлю.
Но Надежда Сергеевна продолжала:
— Тебе вообще повезло, что Виктор на тебе женился. Не каждая бы с твоим характером справилась. Ты и благодарна должна быть.
Ольга застыла с половником в руках. Это было уже слишком. Она резко повернулась, уперевшись взглядом в свекровь.
— Благодарна? За что? За то, что я с утра до ночи работаю, а потом слушаю, как плохо я делаю всё остальное? Или за то, что я содержу этот дом, пока вы здесь только замечания раздаёте?
Надежда Сергеевна побагровела.
— Что ты себе позволяешь?! Я здесь ради вас! Если бы не я, Виктор бы уже давно разорился!
— А может, хватит? — повысила голос Ольга. — Это мой дом. Я всё это тяну на себе. И если бы не я, здесь бы давно все с голоду померли.
И в этот момент дверь открылась. На пороге появился Виктор, который замер, услышав спор.
— Что опять случилось? — устало спросил он.
— Ольга меня оскорбляет! — тут же начала свекровь. — Я здесь ради вас, а она говорит такое!
— Ничего я такого не сказала, — возразила Ольга, — только правду. Может, ты, Виктор, наконец разберёшься, кто в этом доме тянет всю работу?
Виктор неловко почесал затылок, глядя то на мать, то на жену.
— Давайте не будем ссориться, — тихо пробормотал он.
И это стало для Ольги последней каплей.
После напряжённого вечера конфликт не утих. На следующий день, едва Ольга вошла в кухню, чтобы приготовить завтрак перед работой, она увидела Надежду Сергеевну, сидящую с газетой за столом.
— Даже не позавтракать спокойно. Ходит тут, гремит кастрюлями, — едва слышно пробурчала свекровь, не поднимая глаз.
Ольга, сделав вид, что не услышала, открыла холодильник. Там было пусто. Она тяжело вздохнула и обернулась:
— Виктор деньги на продукты не оставил?
— А ты спроси у своего мужа, — парировала свекровь. — С него и спрос.
Ольга зажмурилась, пытаясь не сорваться.
— Может, хватит? — резко сказала она, глядя прямо в глаза Надежде Сергеевне. — Каждый день одно и то же. Я работаю, тяну дом, терплю ваши замечания, а вам всё не так.
— Терпит она, — возмущённо фыркнула свекровь. — Ты ещё благодарна должна быть, что я здесь. Если бы не я, ваш сын давно бы в пропасть рухнул.
— В пропасть он рухнул, потому что вы ему всегда всё спускали с рук, — парировала Ольга. — Он даже не пытается искать работу, потому что уверен: мама прикроет и жена вытянет.
— Ты сейчас на кого наговариваешь? — Надежда Сергеевна вскочила с места. — Это я во всём виновата?!
— А кто ещё? — Ольга бросила взгляд на часы. — Знаете что? Делайте что хотите. Я больше это терпеть не намерена.
Она взяла сумку и хлопнула дверью.
Когда Ольга вернулась домой вечером, Виктор сидел в гостиной и выглядел напряжённым.
— Нам надо поговорить, — начал он, когда Ольга поставила сумки с продуктами на стол.
— О чём? О том, что твоя мать считает себя хозяйкой этого дома? — холодно ответила она.
— Оля, ну зачем ты так? Она ведь просто переживает, хочет помочь.
— Помочь? — Ольга рассмеялась. — Она только мешает. Виктор, ты сам видишь, что я больше не выдерживаю. Почему я должна терпеть?
Виктор замялся, словно выбирая слова.
— Она же мама… Ей тоже тяжело.
— Ей тяжело? — Ольга всплеснула руками. — А мне, значит, легко? Я каждый день работаю, чтобы у нас был дом, еда и дети ни в чём не нуждались. А она только указывает, как мне жить. Ты хоть раз за меня заступился?
— Оля, я… — начал он, но Ольга перебила:
— Нет, ты молчал. Всегда молчал. А теперь слушай: я больше не могу. Либо ты ставишь её на место, либо я ухожу.
Виктор замолчал, а Надежда Сергеевна, услышав их спор из своей комнаты, вышла в коридор.
— Это ещё что такое? Ты на мужа надавливаешь? — возмутилась она. — Я не позволю тебе разрушить нашу семью.
Ольга обернулась к свекрови.
— Разрушить семью? Да она уже разрушена. Вы и ваш сын вечно прячетесь за моей спиной, пока я тяну всё одна.
Надежда Сергеевна покраснела, но не нашла, что сказать.
— Всё. На этом разговор закончен, — сказала Ольга. — Я ухожу.
И в эту минуту её голос не дрогнул.
Весь вечер после ссоры на кухне в доме стояла напряжённая тишина. Ольга молча готовила ужин, едва сдерживая слёзы, а Надежда Сергеевна сидела в комнате и громко обсуждала с кем-то по телефону, какая у неё «неблагодарная невестка». Виктор, как обычно, прятался в своей мастерской, надеясь, что конфликт уляжется сам собой.
На следующий день всё повторилось. Ольга только вернулась с работы, когда свекровь вновь подкинула новую порцию обвинений.
— Опять ничего не убрано! Тарелки из раковины ты тоже ждёшь, пока сами вымоются? — крикнула Надежда Сергеевна с порога кухни.
— Почему вы сами не можете помыть? — не выдержала Ольга, снимая куртку. — Я только с работы!
— Потому что я тут не служанка, поняла? — огрызнулась свекровь. — Я вам помогла, так вы должны быть мне благодарны!
— Благодарны? — Ольга подняла брови. — Давайте напомним, как вы «помогли». Вы продали квартиру, чтобы дать Виктору деньги на его бизнес. Бизнес прогорел, и теперь мы все тут живём втроём в моём доме!
— Да я и не обязана была продавать квартиру! Я это сделала ради семьи! — Надежда Сергеевна возмущённо поджала губы.
— Ради семьи? А кто в этой семье работает? Я. Кто оплачивает все счета? Я. А вы… вы только критикуете!
Голоса становились всё громче. На крик вбежал Виктор.
— Вы что, опять ругаетесь? — устало спросил он.
— Ругаемся? — переспросила Ольга, повернувшись к мужу. — Виктор, ты вообще понимаешь, что у нас происходит? Я тяну на себе и дом, и детей, и вашу мать, а ты… ты просто сидишь!
— Это временно, Оля, — попытался оправдаться Виктор. — Я ищу новые заказы.
— Временно? — Ольга горько усмехнулась. — Сколько это временно длится? Три года? А она… — она указала на свекровь, — она ещё требует, чтобы я её благодарила за всё это!
— Ты не смеешь так со мной говорить! — возмутилась Надежда Сергеевна.
— Нет, смею. Потому что это мой дом. И знаешь что, Виктор? Если ты не можешь поставить всё на свои места, я ухожу.
С этими словами она ушла в спальню, захлопнув за собой дверь.
Утром Ольга была уже на ногах раньше всех. Она собрала вещи детей, свою одежду и документы. Небольшой чемодан стоял у порога.
— Ты что это делаешь? — спросила Надежда Сергеевна, увидев Ольгу с чемоданом.
— Ухожу, — коротко ответила та.
— Да куда ты пойдёшь? — фыркнула свекровь. — Квартиру снимать? На какие деньги?
— На свои, — спокойно сказала Ольга, надев пальто.
В этот момент появился Виктор. Он выглядел сонным, но тут же напрягся, увидев чемодан.
— Оля, ты куда?
— Снимаю квартиру. Не могу больше так жить, — отрезала она. — Если ты решишь, что ты муж и отец, а не маменькин сынок, ты знаешь, где меня найти.
— Подожди, давай поговорим! — Виктор попытался удержать её за руку, но Ольга вывернулась.
— Мы говорили три года, Виктор. Всё, я ухожу.
Она открыла дверь и вышла, оставив мужа и свекровь в полном недоумении.
Уже вечером, сидя в своей новой съёмной квартире, Ольга впервые за долгое время почувствовала лёгкость. Конечно, впереди было много трудностей, но она больше не чувствовала себя загнанной в угол.
Прошла неделя. В квартире Ольги царило спокойствие. Дети быстро привыкли к новому месту — им даже нравилось, что мама теперь была спокойнее, а дома никто не ругался. Ольга чувствовала усталость, но была довольна своим решением.
Виктор звонил несколько раз, но разговоры были короткими и ни к чему не приводили. Он просил Ольгу вернуться, но она стояла на своём:
— Вернусь, когда ты докажешь, что я могу на тебя положиться.
Тем временем в доме, где остались Виктор и Надежда Сергеевна, начались перемены. Виктор понял, что без Ольги всё разваливается: холодильник пустой, дети скучают, а мать продолжает жаловаться.
— Виктор, ты должен что-то делать! — ворчала Надежда Сергеевна, глядя на пустую тарелку. — Я не могу тут одна за всё отвечать.
— Ты серьёзно? — впервые за долгое время Виктор поднял на неё взгляд. — А ты понимаешь, что всё это время Ольга тянула на себе троих?
— Ну, я… я ведь помогала! — попыталась оправдаться свекровь.
— Чем? Замечаниями? Ты думала о том, что она устала? Ты хоть раз поблагодарила её?
— Она не оставила мне шанса! Ушла просто так…
— Просто так? Она терпела три года! — Виктор неожиданно сорвался. — Знаешь, мама, теперь ты сама себе готовь. Я ухожу искать работу.
Эти слова стали для Надежды Сергеевны настоящим шоком. Она впервые осталась в полном одиночестве, без привычных людей, которые решали её проблемы.
Позже вечером она села в кресло, глядя на старую фотографию, где был её муж. Воспоминания хлынули потоком: он всегда говорил, что нужно уважать выбор сына и поддерживать его. «Может, я действительно перегнула палку?» — впервые задумалась она.
На следующий день Надежда Сергеевна набрала номер Ольги.
— Оля, это я, — голос был тихим, даже дрожащим. — Мне надо с тобой поговорить.
— Слушаю, — ответила Ольга, настороженно прищурившись.
— Прости меня. Я… я не понимала, как тебе тяжело. Ты права, я только мешала. Я всё исправлю. Виктор тоже старается. Он устроился на работу.
Ольга не сразу поверила её словам, но в голосе свекрови она слышала искренность.
— Надежда Сергеевна, я могу вернуться, но только на моих условиях. Уважение — первое и главное. Никаких упрёков, никакого вмешательства. Вы согласны?
— Согласна, Оля, — тихо ответила Надежда Сергеевна.
Тем же вечером Виктор приехал за Ольгой. Он был бледен, но в его глазах читалась решимость.
— Оля, я устроился в ремонтную бригаду, пока не найду что-то лучше. Это временно, но я больше не собираюсь прятаться. Ты была права, и я этого больше не допущу.
Ольга молча посмотрела на него, пытаясь найти в его словах ложь. Но ничего, кроме искренности, она не заметила.
— Хорошо, Виктор, — наконец сказала она. — Но если хоть раз повторится то, что было, я уйду навсегда.
— Не повторится, — твёрдо ответил он.
Когда Ольга переступила порог дома, Надежда Сергеевна встретила её у двери. Она выглядела виноватой и неловкой.
— Оля… спасибо, что вернулась, — тихо сказала она. — Я больше не буду лезть в ваши дела.
— Надеюсь, вы это понимаете, — ответила Ольга, снимая пальто. — Иначе я не останусь.
С того дня жизнь в доме изменилась. Надежда Сергеевна старалась держаться в стороне, занимаясь собой и своими делами. Виктор начал приносить деньги, помогал с детьми и стал более внимательным к жене.
Иногда, сидя за чашкой чая, Ольга вспоминала тот день, когда ушла из дома. Она знала, что это решение изменило всё. Теперь она понимала: порой, чтобы научить людей уважать тебя, нужно перестать терпеть.
После ухода Ольги дом погрузился в тишину. Надежда Сергеевна была возмущена, но при этом явно растеряна. Она пыталась показать видимость уверенности, однако не замечала, как всё чаще заглядывает в телефон в ожидании звонка от сына или невестки.
Виктор чувствовал себя растерянным и виноватым. Ольга права — он действительно давно запустил ситуацию. Утром он попытался поговорить с матерью.
— Мама, ты не понимаешь? Это всё из-за нас, — сказал он, усаживаясь напротив.
— Из-за нас? — взвилась Надежда Сергеевна. — Это она сбежала, оставив тебя и детей!
— Она ушла не из-за детей, а потому что мы сделали её жизнь невыносимой, — Виктор нервно теребил край стола. — Ты должна перестать указывать ей, как жить. Я тоже виноват, но больше так продолжаться не может.
— И что ты предлагаешь? — насмешливо спросила мать.
— Я нашёл тебе квартиру, мама, — ответил он, опуская глаза. — Небольшая, но уютная. Я помогу с переездом.
Надежда Сергеевна возмутилась.
— Что?! Ты хочешь меня выставить? Я ради вас пожертвовала всем, а теперь меня просто вышвыривают?
— Это не так, — мягко ответил Виктор. — Я хочу, чтобы у нас у всех был шанс наладить жизнь. Ты мне дорога, мама, но я не могу позволить, чтобы моя семья разрушилась.
Надежда Сергеевна сидела молча. Впервые за долгое время она задумалась: возможно, Виктор прав.
Спустя несколько дней Виктор помог матери переехать, хотя она ещё несколько раз заявляла, что не согласна с таким решением. Оставшись одна в новой квартире, Надежда Сергеевна начала осознавать, что её поведение действительно могло ранить невестку.
Она решилась позвонить Ольге.
— Оля, это я, — начала Надежда Сергеевна с некоторым напряжением.
— Слушаю, — ответила Ольга, стараясь скрыть в голосе недоверие.
— Я… я хотела извиниться, — голос свекрови дрогнул. — Ты права. Я была несправедлива. Я просто… Я привыкла считать, что всегда знаю лучше. Но я понимаю, что это не оправдание. Прости.
Ольга вздохнула. Ей было непросто принять эти извинения, но она чувствовала искренность в голосе Надежды Сергеевны.
— Хорошо, Надежда Сергеевна. Я прощаю. Но только если мы будем соблюдать границы.
— Согласна, — быстро ответила та.
После разговора Ольга почувствовала лёгкость. Это было первым шагом к перемирию.
Через несколько дней Виктор приехал к Ольге. В руках он держал букет её любимых ромашек.
— Я понял, как много я испортил, — начал он, глядя ей в глаза. — Я хочу всё исправить.
— Ты знаешь, что это не так просто? — осторожно спросила Ольга.
— Я готов. Я уже устроился на работу, начинаю с малого. А мама теперь живёт отдельно. Она согласна видеться только по праздникам.
Ольга улыбнулась. Это был тот Виктор, которого она когда-то полюбила.
— Мы попробуем ещё раз, — сказала она наконец.
Семья снова собралась вместе. Жизнь стала проще, спокойнее. Ольга научилась выстраивать границы, Виктор взял на себя часть ответственности, а Надежда Сергеевна, оставшись одна, перестала вмешиваться в их дела.
Иногда, смотря на Виктора, Ольга думала, как важен был тот день, когда она решилась уйти. Ведь иногда, чтобы всё исправить, нужно всё разрушить.
