Катя стояла у раковины и отмывала очередную порцию грязной посуды после завтрака свекрови. Вода была почти холодной — горячую отключили уже неделю назад, а сантехник всё никак не мог найти время заехать. Руки покраснели и онемели, но она продолжала методично тереть тарелки, стаканы, столовые приборы.
— Катенька, дорогая, — послышался слабый голос из соседней комнаты, — принеси мне, пожалуйста, лекарство. И воды теплой налей.
Катя вытерла руки полотенцем и пошла к Анне Петровне. Женщина лежала в постели, укутанная в старый плед. После инсульта прошло уже полгода, но восстановление шло медленно. Левая рука почти не слушалась, речь была невнятной, а ходить она могла только с поддержкой.
— Вот ваши таблетки, — Катя подала стакан с водой и отсчитала нужное количество белых пилюль. — Как себя чувствуете?
— Спасибо тебе, милая. Я не знаю, что бы без тебя делала, — Анна Петровна с трудом проглотила лекарство. — А где Игорь?
— На работе еще. Придет поздно, у них аврал.
— А Леночка? Она давно не звонила.
Катя скривилась. Леночка — сестра мужа — исчезла из их жизни ровно в тот момент, когда стало понятно, что за Анной Петровной нужен постоянный уход. Сначала она оправдывалась важными делами, потом проблемами на работе, а последние два месяца и вовсе не появлялась.
— Она занята своими проектами, — сухо ответила Катя.
— Да, у неё всегда было много идей. Помню, еще в школе она вечно что-то придумывала… — голос свекрови становился все тише, и вскоре она задремала.
Катя тихо вышла из комнаты и посмотрела на часы. Половина седьмого. Еще нужно приготовить ужин, постирать белье, погладить рубашки Игоря на завтра. А завтра с утра снова на работу, потом опять сюда. И так каждый день уже полгода.
Она села на кухне за маленький столик и достала телефон. Написала Игорю: «Как дела? Когда будешь?»
Ответ пришел через час: «Задерживаюсь. Не жди ужинать.»
Катя положила телефон и уткнулась лицом в ладони. Усталость навалилась тяжелым грузом. Когда она в последний раз нормально отдыхала? Когда просто могла посидеть дома, посмотреть фильм, почитать книгу?
На следующий день, как обычно, она пришла к свекрови после работы. Анна Петровна была бледнее обычного и жаловалась на головную боль.
— Катя, родная, позвони доктору. Что-то мне совсем нехорошо.
Врач приехал через два часа. Осмотрел пациентку, измерил давление, послушал сердце.
— Состояние ухудшается, — сказал он Кате на кухне. — Нужно быть готовыми к тому, что… в общем, время может быть ограничено. Поговорите с родственниками.
Катя кивнула, проводила врача и тут же позвонила мужу.
— Игорь, приезжай немедленно. С мамой плохо.
— Что случилось?
— Врач говорит, что… просто приезжай быстрее.
Игорь примчался через полчаса. Был бледный, взволнованный. Посидел с матерью, поговорил с ней тихим голосом.
— Маме нужно оформить завещание, — сказал он Кате, когда они вышли на кухню. — Она сама об этом говорит.
— А Лена? Ты ей звонил?
— Звонил. Не берет трубку. Думаю, опять проблемы с этими её инвесторами.
Катя фыркнула. Полгода назад Лена рассказывала о каком-то стартапе, венчурных инвестициях, больших деньгах. Потом начались проблемы — якобы что-то пошло не так, инвесторы стали требовать возврата средств, появились угрозы. Лена исчезла, сказав, что скрывается, что её ищут.
— Она врет, — сказала Катя. — Просто не хочет возиться с больной матерью.
— Катя, не говори так. У неё реальные проблемы.
— Да? А у меня разве нет проблем? Я что, должна всю жизнь посвятить уходу за твоей матерью?
Игорь виновато опустил глаза.
— Прости. Я знаю, как тебе тяжело. Но мама не хочет, чтобы за ней мужчина ухаживал. Ей неловко.
— А мне не неловко?
— Катя, пожалуйста…
Она замолчала. Этот разговор они вели уже не раз, и каждый раз Игорь повторял одно и то же: мама стесняется, Лена в опасности, а Катя — святая, которая всё поймет и поможет.
Через неделю Анна Петровна попросила пригласить нотариуса. Игорь нашел того, кто согласился приехать на дом. Пожилой мужчина в строгом костюме провел с больной женщиной почти час, а потом составил завещание.
Катя была на кухне, готовила чай, когда услышала голоса в комнате. Нотариус зачитывал документ вслух:
— «Квартиру по адресу… оставляю дочери Елене Михайловне. Дачный участок с домом… также завещаю дочери Елене Михайловне…»
Катя поставила чайник и прислушалась. Игорю доставались лишь некоторые личные вещи отца и небольшая сумма на банковском счете.
Когда нотариус ушел, Игорь сидел на кухне с потерянным видом.
— Мам, а почему ты так решила? — спросил он тихо.
Анна Петровна лежала на подушках, глаза её блестели лихорадочно.
— Игорек, за тебя я спокойна. У тебя такая прекрасная жена — и работящая, и умная. И зарабатывает хорошо, и за мной ухаживает так заботливо. И квартира у неё своя есть. А Леночка… она же в беде. Ей нужна помощь, ей негде жить. Квартиру сдавать будет, а дачу можно продать, если совсем тяжело станет.
— Но мама…
— Не спорь со мной. Я всё решила.
Катя стояла в дверях и слушала. Что-то внутри неё начало закипать, подниматься горячей волной к горлу. Значит, она хорошая, работящая, заботливая — и поэтому ей ничего не полагается? А Лена бедная, несчастная — и поэтому получает всё?
— Игорь, — позвала она мужа на кухню.
Он пришел, всё еще растерянный.
— Ты слышал, что сказала твоя мать?
— Катя, она больна, может, не все понимает…
— Она всё прекрасно понимает! — голос Кати становился всё громче. — Значит, Лена прячется от инвесторов, а я полгода убиваюсь, как проклятая? Я работаю с утра до ночи, потом еще и сюда тащусь — стирать, готовить, лекарства давать, под руки водить в туалет и задницу вытирать! А твоя сестричка где? Где она?
— Тише, мама услышит…
— Пусть слышит! — Катя почувствовала, что её прорвало. — Ей просто не везет и поэтому ей наследство?! А мне вот повезло батрачить на твою мать бесплатно!
Игорь побледнел. Он никогда не видел жену в таком состоянии. Катя стояла посреди кухни, вся дрожала от ярости, глаза сверкали.
— Знаешь что, Игорь? — её голос стал тихим, но в нём звучала сталь. — Я устала. Устала быть удобной, понимающей, работящей. Устала оправдывать твою маменькину дочку, которая «в опасности». Где она была, когда твоя мать лежала в больнице после инсульта? Где она была все эти месяцы?
— Катя, она действительно…
Игорь попытался обнять жену. Она оттолкнула его так сильно, что он запнулся о табуретку и упал.
— Заткнись! — крикнула Катя. — Заткнись со своими оправданиями! Твоя сестра — обыкновенная эгоистка, которая нашла удобную отговорку. А ты — слабак, который не может ни на что повлиять.
Игорь пытался неловко встать на ноги, но ему это удавалось плохо. Как будто ярость жены придавливала его к полу. За семь лет брака Катя ни разу не повышала на него голос. И от этого становилось ещё страшнее.
— Ты не можешь повлиять на мать, чтобы она справедливо разделила наследство. Не можешь заставить сестру взять на себя хотя бы часть обязанностей по уходу. Не можешь защитить собственную жену от этого… этого рабства!
— Катя, прости, я…
— Поздно извиняться. — Она подошла к нему вплотную. — Знаешь, что я сейчас понимаю? Что твоя мать права. За тебя можно не беспокоиться. У тебя есть жена, которая всё вытерпит, всё поймет, обо всём позаботится. А Лена бедненькая, она же не может, у неё проблемы.
Катя рывком открыла шкаф и достала свою сумочку.
— Куда ты?
— Домой. В свою квартиру.
— Но мама…
— Твоя мама получит то, что заслуживает. Пусть Лена приезжает и ухаживает за ней. Или наймите сиделку на те деньги, которые она якобы должна инвесторам.
Катя направилась к выходу, но у двери обернулась.
— А я подам на развод. Завтра же.
Дверь хлопнула. Игорь остался один на кухне, всё еще не понимая до конца, что произошло. Из соседней комнаты донесся слабый голос матери:
— Игорек, что там случилось? Почему Катя кричала?
Он не ответил. Сел за стол и уткнулся лицом в ладони. Впервые за много лет он остался наедине с проблемами. Без Кати, которая всё решала, обо всём заботилась, всё терпела.
На следующий день Катя действительно подала заявление на развод. Когда через месяц они встретились в суде, Игорь выглядел осунувшимся, постаревшим. Он попытался с ней поговорить:
— Катя, может, мы еще попробуем? Я понял свои ошибки…
— Поздно, — ответила она спокойно. — Твоя мать умерла на прошлой неделе?
Он кивнул.
— Лена приехала на похороны?
— Приехала. Сказала, что проблемы с инвесторами решила. Но я думаю, ты была права, никаких долгов у неё не было. Она просто… просто не хотела возиться с больной матерью.
Катя усмехнулась.
— Я же говорила. Ну и как, получила свое наследство?
— Получила. Уже продает дачу. Говорит, деньги нужны на новый проект.
— Конечно. А ты?
Игорь пожал плечами.
— Живу один. Думаю много. О том, как всё было устроено. О том, что я позволил этому случиться.
— Хорошо, что хоть сейчас дошло.
Судья вызвал их в зал. Развод прошел быстро и без споров. У них не было общих детей, имущественных претензий друг к другу.
Когда они вышли из здания суда, Игорь еще раз попытался заговорить с бывшей женой:
— Катя, я правда понял. Мне стыдно за то, как всё было. За то, что я не защитил тебя.
— Игорь, — она остановилась и посмотрела ему в глаза, — я тебя не виню. Я даже твою мать не виню. Она любила дочь больше, чем сына, это её право. Но я не обязана была тратить свою жизнь на чужую семью.
— Но мы же были семьей…
— Нет. Семьей были ты, твоя мать и Лена. А я была… как бы это сказать… приложением. Удобным, полезным, безотказным.
Она пошла к остановке, не оглядываясь.
Через год Катя встретила его случайно в торговом центре. Игорь был с какой-то женщиной, они выбирали мебель. Выглядел он лучше — отдохнувшим, даже помолодевшим.
— Катя! — он подошел к ней, оставив спутницу у витрины. — Как дела?
— Нормально. Вижу, у тебя тоже всё хорошо.
— Да, познакомился с Машей полгода назад. Она… она очень понимающая.
Катя улыбнулась.
— И не заставляет тебя выбирать между ней и родственниками?
Игорь покраснел.
— У неё нет таких проблем. Родители живы-здоровы, сама себя обеспечивает…
— Удобно, — заметила Катя. — А как Лена?
— Лена уехала в Америку. Вышла замуж за какого-то бизнесмена. Денег от продажи дачи хватило на красивую свадьбу.
— Ну и хорошо. Всё сложилось как надо.
Они попрощались. Катя шла по торговому центру и думала о том, как странно иногда поворачивается жизнь. Полтора года назад она считала себя несчастной, загнанной в угол. А теперь она была свободна, независима, могла делать то, что хотела.
Она купила себе красивое платье — просто так, без повода. Пошла в кино на фильм, который давно хотела посмотреть. Вечером позвонила подруге и договорилась о встрече.
Жизнь продолжалась. И она была наконец-то её собственной.
А где-то в другой части города Игорь помогал своей новой подруге выбирать диван и думал о том, как легко жить, когда не нужно ни перед кем оправдываться, никого спасать и ничьи проблемы решать. Он действительно запомнил надолго тот день, когда Катя взорвалась на кухне. Запомнил и, как ни странно, был ей за это благодарен.
Иногда только взрыв может разрушить то, что давно пора было сломать.
