— Я больше не могу молчать! — голос Светланы дрожал от едва сдерживаемой ярости, когда она обнаружила в своей сумочке чужие ключи. — Это же мои ключи от квартиры, которую вы скопировали без спроса!
Галина Викторовна, её свекровь, стояла в дверях с невозмутимым видом, словно ничего особенного не произошло. На её губах играла та самая улыбка, которая всегда появлялась перед очередной манипуляцией.
— Светочка, дорогая, не нервничай так. Я же мать Игоря, мне нужно иметь возможность помочь вам в любой момент, — произнесла она таким тоном, будто объясняла что-то маленькому ребёнку.
Светлана сжала ключи в кулаке так сильно, что металл впился в ладонь. Три года замужества, и всё это время её свекровь методично разрушала их с Игорем личное пространство. Сначала это были «случайные» визиты без предупреждения, потом советы о том, как правильно готовить борщ, а теперь вот это.
— Галина Викторовна, это наша квартира. Частная собственность. Вы не имели права!
— Ой, да перестань драматизировать, — отмахнулась свекровь, проходя в прихожую и снимая пальто. — Игорек согласился, сказал, что так будет спокойнее. Мало ли что может случиться.
Светлана почувствовала, как земля уходит из-под ног. Игорь знал? Он дал разрешение своей матери сделать дубликат ключей от их квартиры и даже не сказал ей об этом?
— Где Игорь? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— На кухне, завтракает. Я ему яичницу приготовила, как он любит. С беконом и помидорами. Ты же вечно делаешь пересушенную.
Светлана прошла на кухню, где её муж действительно сидел за столом и с аппетитом уплетал завтрак. Увидев жену, он слегка напрягся, но продолжил есть.
— Игорь, нам нужно поговорить.
— Сейчас? — он указал вилкой на тарелку. — Я ем.
— Твоя мама сделала дубликат наших ключей. Ты знал об этом?
Игорь отложил вилку и вздохнул:
— Света, ну что ты начинаешь? Мама хотела как лучше. Вдруг нам понадобится помощь?
— Помощь в чём? В том, чтобы она приходила к нам домой, когда нас нет, и переставляла вещи? Или готовила тебе завтрак, пока я ещё сплю?
— Не преувеличивай. Мама просто заботится о нас.
Галина Викторовна вошла в кухню с довольным видом победительницы.
— Вот именно, Игорек. Я только хочу помочь. А Светлана вечно всё воспринимает в штыки. Наверное, это от усталости. Работа, дом… Тяжело, когда женщина взваливает на себя слишком много.
Светлана прикусила язык. Она прекрасно поняла намёк. Галина Викторовна уже не первый раз давала понять, что считает карьеру невестки помехой для семейной жизни.
— Я справляюсь, — сухо ответила она.
— Конечно-конечно, — закивала свекровь. — Но посмотри на себя — бледная, уставшая. И завтрак мужу приготовить не успеваешь. Хорошо, что я рядом.
— Мам, всё в порядке, — вяло попытался вмешаться Игорь, но его голос звучал неубедительно.
Светлана посмотрела на мужа и увидела в его глазах… ничего. Никакой поддержки, никакого понимания. Он просто сидел между двух огней и выбрал самый простой путь — не вмешиваться.
— Знаете что, — Светлана выпрямилась. — Раз вы уже здесь, Галина Викторовна, и у вас есть ключи, я пойду на работу пораньше. Там хотя бы никто не будет учить меня жить.
Она развернулась и вышла из кухни, не дожидаясь ответа. В спальне быстро оделась, собрала сумку. Игорь даже не попытался её остановить или поговорить. Видимо, доедал свою идеальную яичницу.
На работе Светлана попыталась сосредоточиться на отчётах, но мысли постоянно возвращались к утреннему инциденту. Как так получилось, что она, успешный финансовый аналитик, в собственном доме чувствует себя чужой?
Телефон на столе завибрировал. Сообщение от Игоря: «Не дуйся. Мама уже ушла. Вечером поговорим».
«Не дуйся». Будто она капризный ребёнок, а не взрослая женщина, чьи границы грубо нарушили.
— Света, ты в порядке? — в кабинет заглянула коллега Наталья. — Выглядишь расстроенной.
— Всё нормально, — автоматически ответила Светлана, но потом передумала. — Хотя нет, не нормально. Моя свекровь сделала дубликат ключей от нашей квартиры, а муж считает, что я преувеличиваю.
Наталья присела на край стола:
— О, знакомая история. У меня тоже такое было в первом браке. Свекровь приходила, когда меня не было дома, и наводила «порядок». Однажды я нашла своё нижнее бельё аккуратно сложенным и рассортированным по цветам.
— И что ты сделала?
— Развелась, — просто ответила Наталья. — Но не сразу. Сначала пыталась бороться, разговаривать, объяснять. Но когда поняла, что муж всегда будет на стороне мамы, решила, что моё психическое здоровье дороже.
Светлана задумалась. Неужели всё настолько серьёзно? Они же любят друг друга с Игорем. По крайней мере, она так думала.
Вечером она вернулась домой позже обычного, специально задержавшись в офисе. Игорь сидел в гостиной перед телевизором.
— Привет, — сказал он, не отрываясь от экрана. — Ужин в холодильнике. Мама приготовила котлеты.
— Твоя мама снова приходила?
— Ну да. Принесла продукты, приготовила. Что в этом плохого?
Светлана села рядом с ним на диван:
— Игорь, мы можем серьёзно поговорить? Без телевизора?
Он нехотя выключил звук, но картинку оставил:
— Говори.
— Меня беспокоит ситуация с твоей мамой. Она слишком часто вмешивается в нашу жизнь.
— Света, она просто пытается помочь. У неё больше свободного времени, чем у нас.
— Дело не в помощи. Дело в границах. Мы взрослые люди, у нас своя семья. А твоя мама ведёт себя так, будто мы беспомощные дети.
Игорь нахмурился:
— Не понимаю, почему ты так к ней относишься. Она же не делает ничего плохого.
— Она сделала ключи от нашей квартиры без моего ведома!
— С моего разрешения.
— Но не с моего! Это и мой дом тоже!
— Технически, — Игорь отвёл взгляд, — квартиру покупали мои родители. Так что мама имеет право…
Светлана почувствовала, как что-то внутри неё оборвалось. Да, квартиру действительно купили родители Игоря в качестве свадебного подарка. Но она столько вложила в ремонт, в обустройство! Они выбирали мебель вместе, клеили обои, спорили о цвете штор. И теперь он говорит ей, что это не совсем её дом?
— То есть я тут временный жилец? — тихо спросила она.
— Я не это имел в виду…
— А что ты имел в виду, Игорь? Объясни мне.
Он замялся, явно подбирая слова:
— Просто… Мама много для нас сделала. Мы должны быть благодарны.
— Я благодарна. Но благодарность не означает, что нужно позволять ей контролировать нашу жизнь.
— Она не контролирует!
— Нет? А кто решает, что мне готовить? Кто переставляет вещи в нашем доме? Кто приходит без предупреждения и ведёт себя как хозяйка?
— Ты преувеличиваешь. Мама просто… такая. Активная. Ей нужно о ком-то заботиться.
— Пусть заботится о твоём отце.
— Отец самодостаточный. А я… мы… ну, маме кажется, что нам нужна помощь.
Светлана встала с дивана:
— Знаешь что? Мне нужно подумать. Я пойду прогуляюсь.
— Сейчас? Уже поздно.
— Ничего страшного. Мне нужен воздух.
Она вышла из квартиры и бесцельно побрела по вечерним улицам. В голове крутились обрывки разговоров, воспоминания, моменты из их совместной жизни. Когда всё пошло не так? Или всегда было так, просто она не замечала?
Они познакомились пять лет назад на дне рождения общих друзей. Игорь показался ей обаятельным, весёлым, заботливым. Он ухаживал красиво — цветы, рестораны, сюрпризы. Правда, на многие свидания он приходил с опозданием, ссылаясь на то, что мама попросила помочь с чем-то. Но тогда это казалось милым — какой заботливый сын!
Свадьба была пышной, организованной, конечно же, Галиной Викторовной. Светлана хотела скромное торжество, но будущая свекровь настояла: «Единственному сыну — только лучшее!» И понеслось. Платье выбирала Галина Викторовна («Это слишком открытое, а это слишком простое»), меню составляла она же («Светочка, ты же не разбираешься в этом»), даже список гостей корректировала по своему усмотрению.
После свадьбы молодые поселились в подаренной квартире. Светлана была счастлива — наконец-то у них будет своё гнёздышко! Но радость длилась недолго. Галина Викторовна взяла за правило наведываться минимум три раза в неделю. «Проверить, как вы тут», «Принести что-нибудь вкусненькое», «Помочь с уборкой». И каждый раз находила, к чему придраться.
«Светочка, зачем ты поставила диван у окна? Игорек будет простужаться!»
«Эти шторы совсем не подходят к интерьеру. Давай я выберу другие?»
«Ой, а что это за пыль на полках? Нужно чаще убираться, милая».
Светлана пыталась мягко установить границы, но Игорь всегда был на стороне матери. «Она же хочет как лучше», «Не обращай внимания», «Мама просто переживает за нас».
Телефон в кармане завибрировал. Игорь писал: «Где ты? Уже час прошёл. Я волнуюсь».
Светлана посмотрела на время — действительно, она бродила больше часа. Пора возвращаться, хотя совсем не хотелось.
Дома Игорь встретил её в прихожей:
— Ты где была так долго? Я уже хотел звонить твоим подругам.
— Гуляла. Думала.
— И о чём думала?
Светлана внимательно посмотрела на мужа. Он выглядел искренне обеспокоенным, и сердце немного смягчилось. Может, стоит попробовать ещё раз?
— Игорь, я люблю тебя. Правда люблю. Но мне тяжело жить в ситуации, когда в нашей семье есть третий человек.
— Света…
— Дай мне договорить. Твоя мама замечательная женщина, но она слишком активно участвует в нашей жизни. Мне кажется, нам нужно поговорить с ней и мягко объяснить, что мы справляемся сами.
Игорь поморщился:
— Она обидится.
— А я? Разве мои чувства не важны?
— Важны, конечно. Но мама… Она всю жизнь положила на меня. Отец постоянно на работе был, она одна меня растила. Я не могу её оттолкнуть.
— Я не прошу тебя её оттолкнуть. Я прошу установить здоровые границы. Это нормально для взрослых людей.
Игорь молчал, явно борясь с собой. Наконец произнёс:
— Давай так. Я поговорю с мамой, попрошу её предупреждать перед визитами. Идёт?
Это было не совсем то, на что надеялась Светлана, но хоть что-то.
— Хорошо. И про ключи…
— Ключи пусть останутся. Мало ли что.
Светлана хотела возразить, но решила не настаивать. Маленькие шаги. Может, постепенно получится наладить ситуацию.
Следующие несколько дней прошли относительно спокойно. Галина Викторовна не появлялась, и Светлана начала надеяться, что разговор Игоря с матерью подействовал. Но в пятницу вечером, вернувшись с работы, она обнаружила в квартире настоящий переполох.
Вся мебель в гостиной была передвинута, на полу лежали коробки с какими-то вещами, а из кухни доносились звуки активной деятельности.
— Что происходит? — спросила Светлана, заглядывая в кухню.
Галина Викторовна в фартуке стояла у плиты и помешивала что-то в кастрюле.
— А, Светочка, ты пришла! Я решила навести порядок. Знаешь, у вас тут такой бардак был в шкафах! Я всё перебрала, ненужное выкинула.
— Что значит выкинула? — Светлана почувствовала, как внутри поднимается волна гнева.
— Ну, всякий хлам. Старые журналы, какие-то бумажки. Зачем это хранить?
Светлана бросилась к коробкам в гостиной. Там были её рабочие материалы, черновики проектов, журналы по финансам, которые она собирала годами.
— Это не хлам! Это мои рабочие документы!
— Ой, да что ты так нервничаешь? — отмахнулась Галина Викторовна. — Подумаешь, бумажки. Новые купишь.
В этот момент пришёл Игорь. Увидев картину в квартире, он растерянно остановился в дверях.
— Мам? Что ты делаешь?
— Помогаю вам, сынок. Смотри, как просторно стало! А то мебель стояла неправильно, загромождала пространство.
Светлана повернулась к мужу:
— Игорь, твоя мама выбросила мои рабочие материалы и переставила всю мебель без спроса!
— Мам, мы же говорили…
— Ой, Игорек, не начинай. Я всё сделала для вашего же блага. Кстати, я тут подумала — вам нужно сменить спальный гарнитур. Этот уже старый, я видела в магазине отличный вариант.
— Достаточно! — Светлана не выдержала. — Галина Викторовна, это наш дом! Вы не имеете права приходить сюда и распоряжаться!
Свекровь обиженно поджала губы:
— Вот так всегда. Стараешься для людей, а в ответ — грубость. Игорь, твоя жена совсем распоясалась.
— Я не грублю, я защищаю свои границы!
— Какие ещё границы? Мы семья!
— Нет, — твёрдо сказала Светлана. — Семья — это я и Игорь. А вы — его мама, которая должна уважать нашу самостоятельность.
Галина Викторовна всплеснула руками:
— Игорь! Ты слышишь, что она говорит? Я для неё не семья!
Игорь стоял между двумя женщинами, явно не зная, что делать. Светлана смотрела на него с надеждой — сейчас, сейчас он поддержит её, покажет матери, что они — команда.
— Света, не надо так резко, — наконец произнёс он. — Мама действительно хотела помочь.
Что-то внутри Светланы окончательно сломалось. Она спокойно кивнула:
— Понятно. Что ж, раз я тут чужая, не буду мешать вашему семейному вечеру.
Она прошла в спальню, достала чемодан и начала складывать вещи. Игорь появился в дверях:
— Ты что делаешь?
— Собираюсь. Поживу пока у родителей.
— Света, не надо! Давай поговорим!
— О чём говорить, Игорь? Ты сделал свой выбор. И этот выбор — не я.
— Это не так!
— Это именно так. Каждый раз, когда нужно выбирать между мной и мамой, ты выбираешь её. И знаешь что? Я устала бороться за место в собственной семье.
Она закрыла чемодан и повернулась к мужу:
— Когда решишь, что готов быть мужем, а не маминым сынком — позвони. А пока… Пусть мама о тебе заботится. Она это так любит.
Светлана вышла из спальни. Галина Викторовна стояла в коридоре с довольным видом:
— Вот и правильно. Нечего тут истерики устраивать. Игорек найдёт себе жену получше.
Светлана остановилась и внимательно посмотрела на свекровь:
— Знаете, Галина Викторовна, мне вас жаль.
— Меня? — удивилась та.
— Да, вас. Вы так боитесь потерять сына, что душите его своей любовью. И в итоге потеряете. Потому что рано или поздно он поймёт, что из-за вас у него не складывается личная жизнь. И тогда он вас возненавидит.
— Как ты смеешь!
— Я смею говорить правду. А правда в том, что вы эгоистка, которая не может отпустить взрослого сына. И Игорь… — она перевела взгляд на мужа, — Игорь слишком слаб, чтобы это признать.
С этими словами она вышла из квартиры, оставив мать и сына вдвоём.
Родители встретили Светлану без лишних вопросов. Мама просто обняла, а папа молча занёс чемодан в её старую комнату.
— Поживёшь у нас, сколько нужно, — сказала мама. — А там видно будет.
Первые дни были самыми тяжёлыми. Игорь названивал постоянно, писал сообщения, умолял вернуться. Обещал, что всё изменится, что он поговорит с матерью, что больше такого не повторится. Светлана не отвечала. Она знала — ничего не изменится. Галина Викторовна слишком крепко держит сына, а он слишком слаб, чтобы вырваться.
На работе коллеги заметили перемены, но тактично не расспрашивали. Только Наталья однажды за обедом сказала:
— Молодец, что решилась. Это требует мужества.
— Я не чувствую себя молодцом, — призналась Светлана. — Чувствую себя неудачницей. Не смогла сохранить семью.
— Глупости. Семья — это когда двое. А у вас было трое, причём третий — главный. Это не семья, это театр абсурда.
Через две недели Светлана получила официальное письмо от адвоката. Игорь подавал на развод. В письме было указано, что квартира остаётся в собственности семьи Петровых (девичья фамилия Игоря), а совместно нажитое имущество предлагалось разделить поровну.
Светлана усмехнулась. Какое совместно нажитое? Всё, что они покупали, оплачивала в основном она — Игорь последний год работал на полставки в фирме своего отца и получал символическую зарплату. Мебель, техника, даже машина — всё покупалось на её деньги. Но доказать это будет сложно, все покупки оформлялись на обоих.
Она наняла своего адвоката и начала бракоразводный процесс. Это было неприятно, муторно, но необходимо. Нужно было поставить точку и двигаться дальше.
Встреча в суде стала последней каплей. Игорь пришёл, конечно же, с мамой. Галина Викторовна сидела с видом оскорблённой добродетели и периодически что-то шептала сыну на ухо. Он выглядел потерянным и несчастным, но ни разу не посмотрел в сторону Светланы.
Судья, пожилая женщина с усталым лицом, внимательно изучила документы.
— Итак, у вас нет несовершеннолетних детей, раздел имущества вы согласовали. Есть ли претензии друг к другу?
— Нет, — тихо ответил Игорь.
— Нет, — подтвердила Светлана.
— Есть! — вдруг подала голос Галина Викторовна. — Эта женщина пыталась разрушить нашу семью!
Судья строго посмотрела на неё:
— Простите, вы кто?
— Я мать истца. И я хочу сказать…
— Вы не являетесь стороной процесса. Прошу соблюдать порядок.
Галина Викторовна обиженно замолчала, а Игорь ещё больше съёжился на своём месте.
Развод был оформлен быстро. Выходя из зала суда, Светлана в последний раз обернулась. Игорь стоял рядом с матерью, которая что-то оживлённо ему говорила, видимо, утешая. Он кивал, но взгляд его был пустым.
«Мамин сынок», — подумала Светлана и вышла на улицу.
Прошёл год. Светлана сняла небольшую, но уютную квартиру в новом районе, получила повышение на работе, записалась на курсы испанского языка — давняя мечта, на которую раньше не было времени. Жизнь постепенно налаживалась.
Однажды вечером, возвращаясь с языковых курсов, она встретила знакомую пару — друзей Игоря, с которыми они иногда встречались вчетвером.
— Света! — обрадовалась Лена. — Как ты? Сто лет не виделись!
Они разговорились, и неизбежно разговор зашёл об Игоре.
— Ты знаешь, он вроде встречается с кем-то, — осторожно сказала Лена. — Но… короче, та же история. Галина Викторовна опять всем рулит. Девушка уже на грани, говорят.
Светлана покачала головой:
— Бедная девушка.
— А ты молодец, — вдруг сказал муж Лены, Олег. — Вовремя ушла. Мы тогда думали, что вы хорошая пара, но теперь видим — Игорь так и не повзрослел. Всё при мамочке.
Они попрощались, и Светлана пошла дальше. На душе было спокойно. Никакой боли, никакой обиды — только лёгкая грусть за Игоря. Он так и останется вечным мальчиком при властной матери. А она… Она наконец-то свободна и может строить свою жизнь так, как хочет сама.
Дома её ждал уютный ужин на одного, любимый сериал и никаких претензий по поводу неправильно сложенных полотенец или пересоленного супа. Светлана улыбнулась. Оказывается, счастье — это не только быть с кем-то. Иногда счастье — это быть свободной от токсичных отношений и иметь возможность быть собой.
Она достала телефон и написала подруге: «Свободна в субботу? Давай сходим в тот новый ресторан, о котором ты говорила».
Жизнь продолжалась. И она была прекрасна.
