Нина сидела в ЗАГСе рядом с Виктором и ждала, когда их пригласят для оформления развода. Атмосфера между ними была натянутая, но спокойная. Никто не плакал, не устраивал сцен — просто два человека, которые поняли, что больше не хотят быть вместе.
— Граждане Морозовы, проходите, — позвала сотрудница.
За столом женщина средних лет с аккуратной причёской пролистала их документы.
— Дети есть? — спросила сотрудница, не поднимая глаз.
— Нет, — ответила Нина.
— Совместно нажитое имущество для раздела?
— Есть квартира. В долевой собственности, по половине на каждого, — сказал Виктор.
— Как планируете решать вопрос с недвижимостью?
Нина и Виктор переглянулись. Этот вопрос они не обсуждали заранее.
— Пока не решили, — честно ответила Нина. — Но развестись хотим.
— Хорошо. Месяц на размышления вам даётся по закону. Если передумаете — заявление можно отозвать.
Через месяц они снова сидели в том же кабинете и получали свидетельства о расторжении брака. Вопрос с квартирой так и остался открытым.
— Что будем делать с жильём? — спросил Виктор, когда выходили из здания.
— Не знаю, — Нина пожала плечами. — Пока никто там не живёт, можем и не спешить.
— Согласен. Время покажет.
Квартира стояла пустая. Двухкомнатная, в хорошем районе, куплена ими в браке на общие деньги. Ключи остались у обоих. Каждый втайне надеялся, что второй передумает и уступит свою долю. Нина работала менеджером в строительной компании, зарабатывала около шестидесяти тысяч в месяц. Снимала небольшую студию неподалёку от офиса. Виктор переехал к матери в однокомнатную квартиру на окраине города.
Прошло полгода. Нина иногда заходила в пустую квартиру — проверить, не протекают ли трубы, не разбили ли окна. Место выглядело сиротливо: мебель накрыта простынями, лёгкий запах затхлости, пыль на подоконниках. Но недвижимость есть недвижимость. В центре города, с хорошим ремонтом — такие квартиры только дорожали.
Первый звонок от свекрови поступил в сентябре.
— Нина, привет, как дела? — голос Валентины Петровны звучал необычно мягко.
— Нормально, — осторожно ответила Нина. После развода свекровь с ней не общалась.
— Слушай, я тут подумала… Ты же молодая, энергичная, найдёшь себе другое жильё. А у Витьки сейчас долги образовались, ему сложнее. Может, ты уступишь ему свою долю? Ну будь человеком…
Нина помолчала. В голосе свекрови сквозила привычная уверенность в том, что Нина должна идти навстречу интересам бывшего мужа.
— Если Виктору что-то нужно, пусть сам со мной говорит, — спокойно ответила Нина. — Квартира в долевой собственности. Уступать свою часть не собираюсь.
— Но ведь ты же понимаешь…
— Валентина Петровна, это решение каждый должен принимать сам. До свидания.
Нина положила трубку. Сердце стучало чаще обычного, но женщина была довольна собой. Раньше такие разговоры заканчивались бы долгими оправданиями и попытками объяснить свою позицию.
Через неделю свекровь позвонила снова.
— Нина, мы с Виктором обсуждали ситуацию. Может, ты хотя бы встретишься с нами? Поговорим как цивилизованные люди.
— О чём говорить? Я свою позицию озвучила.
— Ну неужели тебе не жалко сына? Ты же видела, как мы живём. В одной комнате вдвоём, места ни для чего нет…
Нина представила однокомнатную квартиру свекрови — тесную, заставленную старой мебелью, с единственным окном во двор-колодец.
— Это ваши проблемы, — сказала Нина твёрдо. — Решайте их сами.
Звонки участились. Раз в две недели Валентина Петровна названивала с новыми аргументами. То жаловалась на здоровье Виктора, то рассказывала о его долгах, то намекала на то, что Нина специально тянет время.
В ноябре тон свекрови изменился.
— Ты специально тянeшь время, чтоб цену набить? — голос Валентины Петровны стал жёстким. — Думаешь, мы дураки? Нина, хватит играть! Подписывай отказ от квартиры, не упрямься!
— Я ничего не подписываю, — ответила Нина через сжатые зубы. — И вообще, почему вы решили, что я должна кому-то что-то уступать?
— Потому что ты разрушила этот брак! Виктор хороший мужик, а ты его бросила!
Нина усмехнулась. Хороший мужик, который полгода не работал, пил пиво с друзьями и считал, что жена должна обеспечивать его всем необходимым.
— До свидания, Валентина Петровна.
— Не клади трубку! Я ещё не закончила!
Но Нина уже нажала красную кнопку.
Виктор звонил реже — раз в месяц. Делал вид, что ищет компромиссное решение, но ничего конкретного не предлагал. Говорил общими фразами, типа «надо что-то решать» и «ситуация затянулась». За его словами чувствовалось присутствие матери — видимо, Валентина Петровна стояла рядом и подсказывала, что говорить.
— Может, продадим квартиру и разделим деньги? — предложил Виктор в одном из разговоров.
— Можем, — согласилась Нина. — Но тогда ищи покупателей сам. И учти — без моего письменного согласия сделку не оформят.
— Понятно, — буркнул бывший муж и быстро попрощался.
После этого предложений больше не поступало.
В декабре Нина решила заехать в квартиру и проверить батареи — зима выдалась морозная, и трубы могли замёрзнуть в пустом помещении. Поднялась на четвёртый этаж, достала ключи, вставила в замок.
Дверь открылась, и Нина услышала голоса.
В гостиной стояла пара средних лет — мужчина в тёмном пальто и женщина в меховой шубе. Они ходили по комнате, рассматривали окна, стучали по стенам.
— Простите, — сказала Нина громко. — А вы кто такие?
Пара обернулась.
— Мы на просмотр, — сказал мужчина спокойно. — Нам тут сказали, что можно посмотреть квартиру.
— Кто вам сказал?
— Ну как кто, — женщина удивилась. — Хозяева же. Вон там женщина в кухне стоит, всё объясняет.
Нина быстро прошла в кухню. У окна действительно стояла Валентина Петровна с деловым видом. В руках у свекрови была папка с какими-то документами.
— Валентина Петровна, — сказала Нина медленно. — Что здесь происходит?
— А, Нина! — свекровь обернулась с натянутой улыбкой. — Это же пустая квартира, чего добру простаивать. Мы с Виктором ищем покупателей. Ты же не против?
Нина достала телефон и набрала 112.
— Алло, полиция? — сказала женщина спокойно, глядя прямо на свекровь. — У меня квартира в долевой собственности. Без моего согласия посторонние лица не имеют права водить потенциальных покупателей. Это нарушение моих прав собственника.
Полиция приехала через двадцать минут. Два сотрудника в форме поднялись на четвёртый этаж и внимательно выслушали объяснения Нины. Женщина показала свидетельство о праве собственности, где чётко было указано, что квартира принадлежит двум собственникам в равных долях.
— Понятно, — сказал старший лейтенант, изучив документы. — А вы кто будете? — обратился полицейский к Валентине Петровне.
— Я мать второго собственника, — ответила свекровь с видом человека, которого несправедливо обижают. — Это семейное дело, зачем вы сюда приехали?
— Семейное дело — это когда все стороны согласны, — терпеливо объяснил сотрудник. — А здесь один собственник против того, чтобы в квартире водили посторонних без его согласия.
Пара покупателей поспешно покинула квартиру, бормоча извинения. Валентина Петровна собрала документы в папку, всё ещё возмущаясь:
— Позоришься перед чужими людьми! Что соседи подумают!
— Это не семейное дело, — спокойно сказала Нина, провожая полицейских до двери. — Это моя собственность. У вас здесь нет ни одного сантиметра. Покиньте помещение.
Валентина Петровна схватила сумку и вышла, громко хлопнув дверью. В квартире снова воцарилась тишина.
На следующий день позвонил Виктор. Голос у бывшего мужа был виноватый и одновременно раздражённый.
— Мама, конечно, перегнула палку, — начал разговор Виктор. — Но ты тоже зря полицию вызвала. Соседи теперь языками чешут. Может, мы всё-таки как-то договоримся по-человечески?
— Я готова договариваться, — ответила Нина. — Только на конкретных условиях.
— Каких?
— Хотите выкупить мою долю? Отлично. Рыночная стоимость квартиры — восемь миллионов. Делим пополам — четыре миллиона. Плюс все расходы на оценку и оформление документов — на вас.
В трубке повисла тишина.
— Четыре миллиона? — переспросил Виктор. — Ты что, с ума сошла?
— Посмотри цены на недвижимость в нашем районе, — посоветовала Нина. — Двухкомнатные квартиры с ремонтом стоят именно столько.
— Но ты же там не живёшь! Это просто формальность!
— Формальности не стоят четырёх миллионов, — сухо ответила Нина и положила трубку.
Через два дня снова позвонила Валентина Петровна. На этот раз свекровь плакала в трубку.
— Нина, ну что ты как чужая стала? — всхлипывала женщина. — Мы же были одной семьёй… Витьку на улице оставишь? У него долги, кредиты… Ему больше некуда податься…
— Валентина Петровна, — перебила Нина, — у вас есть семья — вот и помогайте ему сами. А я себе уже помогаю.
— Откуда у нас такие деньги? Мы же пенсионеры!
— Это ваши проблемы. Я не обязана их решать.
— Ну хотя бы рассрочку дай! По частям будем отдавать!
— Нет. Только полная сумма сразу. И только через нотариуса.
Валентина Петровна ещё поплакала в трубку, но Нина была непреклонна.
Через неделю на карточку Нины поступил перевод — пятьсот тысяч рублей. Вместе с переводом пришло сообщение от Виктора: «Задаток. Остальное через месяц».
Нина набрала номер бывшего мужа.
— Задаток не принимаю, — сказала женщина сразу, как только Виктор ответил. — Либо вся сумма целиком, либо ничего. И обязательно через нотариуса — оценка квартиры, оформление сделки, всё официально.
— Ты что, мне не доверяешь?
— Абсолютно не доверяю. После вчерашнего цирка с покупателями — тем более.
— Хорошо, — вздохнул Виктор. — Но найти такую сумму сразу… Это сложно.
— Ваши проблемы.
Через месяц Виктор снова вышел на связь. Сообщил, что деньги нашлись — заняли у родственников Валентины Петровны. Нина назначила встречу у нотариуса.
В нотариальной конторе собрались все заинтересованные стороны. Независимый оценщик установил рыночную стоимость квартиры в размере восьми миллионов двухсот тысяч рублей. Доля Нины составляла четыре миллиона сто тысяч.
— Расходы на оценку и нотариальное оформление — двести тысяч, — подсчитал нотариус. — Итого к доплате — четыре миллиона триста тысяч.
Виктор сидел мрачный, периодически переговаривался с матерью шёпотом. Валентина Петровна то и дело вздыхала и покачивала головой.
— Грабёж среди бела дня, — бормотала свекровь.
— Рыночная цена, — спокойно возразила Нина.
Деньги перевели в тот же день. Нина подписала отказ от своей доли в пользу Виктора. Квартира полностью перешла в собственность бывшего мужа.
— Ну вот и всё, — сказал нотариус, заверяя последний документ. — Сделка завершена.
Виктор и Валентина Петровна молча покинули контору. Никто не попрощался, не пожелал удачи. Будто Нина стала для них совершенно чужим человеком.
После сделки все контакты оборвались. Виктор удалился из социальных сетей, перестал выходить на связь. Валентина Петровна больше не названивала. Ни поздравлений с праздниками, ни случайных встреч, ни попыток восстановить отношения.
Нина сняла двухкомнатную квартиру в новом доме рядом с работой. Просторную, светлую, с панорамными окнами и видом на парк. Аренда стоила сорок тысяч в месяц, но теперь женщина могла себе это позволить. Четыре миллиона лежали на депозите в банке под хороший процент.
Новая квартира не напоминала о прошлой жизни. Здесь не было ничего общего с Виктором, его матерью и их бесконечными требованиями. Нина обставила жильё по своему вкусу — минималистично, уютно, функционально.
По вечерам женщина сидела на балконе с чашкой кофе и смотрела на город. Жизнь наладилась, стала спокойной и предсказуемой. Никто не лез в карман, не давил на жалость, не пытался получить чужое за счёт «родственных чувств».
На будущее Нина сделала для себя чёткие выводы. Никаких совместных покупок без документального оформления долей. Никаких устных договорённостей о том, «кто кому что должен». И главное — никаких уступок под предлогом «будь человеком». Особенно от тех, кто сами человечностью не отличались.
Иногда Нина встречала общих знакомых, которые рассказывали новости о Викторе. Бывший муж жил в той квартире один — Валентина Петровна вернулась в свою однокомнатную. Денег на обслуживание долгов у Виктора хватало впритык, развлечения пришлось ограничить.
— Жалеешь, что продала долю? — спросила как-то подруга Света.
— Нет, — ответила Нина без колебаний. — Лучшая сделка в моей жизни.
Четыре миллиона дали Нине то, чего не было в браке — независимость и уверенность в завтрашнем дне. А квартира, за которую так боролись Виктор с матерью, осталась им вместе с долгами и воспоминаниями о том, как дорого обошлась попытка получить чужое бесплатно.
