Валя вздохнула, поправляя сумку на плече. В руках она держала пакет с продуктами – свекровь попросила купить «что-нибудь к ужину». А еще – лекарства для свекра, который недавно перенес операцию.
— Заходи, не задерживайся, — раздался из квартиры резкий голос.
Дверь открыла Людмила Петровна, мать мужа. Взгляд ее скользнул по пакету, потом по Вале.
— Молоко взяла?
— Да, вот…
— Пастеризованное? Я же говорила – только стерилизованное!
Валя сжала зубы. Она точно помнила, что свекровь не уточняла. Но спорить не стала – бесполезно.
— Ладно, раз уж так, — буркнула Людмила Петровна. — Иди на кухню, помой посуду. После себя, кстати, никогда не убираешь.
Это была ложь. Валя всегда оставляла кухню в идеальном порядке. Но она молча прошла к раковине, включила воду.
Из комнаты донесся кашель свекра.
— Валя! — позвал он. — Подойди на секунду.
Она вытерла руки, зашла. Николай Иванович лежал, бледный, с перевязанной ногой.
— Спасибо, что приехала помогать, — тихо сказал он.
— Да ладно, пап…
— Не слушай ее, — кивнул он в сторону кухни, где гремела посуда. — Она у нас такая…
Валя улыбнулась. Свекр был единственным, кто относился к ней по-человечески.
— Валя! — опять позвала свекровь. — Ты что, не видишь – пол грязный! Ты вообще полы сегодня мыла?
— Мыла, Людмила Петровна…
— Неправда! Вон в углу пыль!
Валя вздохнула, взяла тряпку. В этот момент зазвонил телефон – Сергей, муж.
— Привет, как дела? — спросил он бодро.
— Нормально… — она не хотела жаловаться.
— Мама говорит, ты опять все делаешь спустя рукава.
— Сергей, я…
— Ладно, не оправдывайся. Ты же дома сидишь, тебе не трудно помочь. Они же старые уже.
Валя замерла.
— Я не «дома сижу», я фриланс делаю, у меня работа!
— Ну и что? Ты можешь в любое время. А родителям тяжело.
Она резко положила трубку.
Из комнаты свекра снова раздался кашель. Людмила Петровна прошмыгнула мимо, бросив:
— Ужин к семи. И чтобы борщ был, как в прошлый раз – не пересоленный.
Валя сжала кулаки.
— Людмила Петровна, я в прошлый раз солила по вашему вкусу.
— Вот потому и невкусно! — огрызнулась та.
Вечером, когда все легли спать, Валя позвонила подруге.
— Они меня вообще за человека не считают, — прошептала она, сдерживая слезы.
— А ты счет им выстави, — рассмеялась та в ответ. — Раз ты у них домработница, так пусть платят по рыночным расценкам.
Валя задумалась.
А потом открыла ноутбук и начала печатать…
Утро началось с громкого стука в дверь. Валя, еще не до конца проснувшись, услышала резкий голос свекрови:
— В десять часов, а ты еще валяешься! Вставай, надо завтрак готовить!
Она потянулась к телефону – 8:47. Вчера легла за полночь, доделывая заказ для клиента. Но объяснять это Людмиле Петровне было бесполезно.
— Сейчас, — пробормотала Валя, натягивая халат.
На кухне ее уже ждал беспорядок: крошки на столе, немытая с вечера сковорода, пустая пачка от чая.
— Чайник не включала? — спросила свекровь, разглядывая ее с явным неодобрением.
— Я только встала…
— Ну конечно, все надо делать за тебя!
Валя молча взяла чайник, наполнила его водой. Руки слегка дрожали – от усталости или от злости, она сама не понимала.
Через час, когда Николай Иванович позвал ее помочь сменить повязку, Людмила Петровна фыркнула:
— Опять к нему бежишь? Ты ему не медсестра! Пусть сам справляется.
— Но врач сказал…
— Врач! — передразнила свекровь. — Ты тут всем командуешь, да?
Валя вышла, стиснув зубы.
В комнате свекр встретил ее извиняющимся взглядом.
— Прости, дочка, — тихо сказал он, пока она аккуратно обрабатывала шов. — Характер у нее тяжелый.
— Да я понимаю…
— Не обращай внимания.
Но не обращать внимания становилось все сложнее.
После обеда раздался звонок в дверь. На пороге стояла Лена, сестра Сергея, с двумя детьми-погодками.
— Привет! — весело сказала она, вваливаясь в прихожую. — Мы к бабушке в гости! Мам, у нас тут вещички есть, постирать надо.
И она швырнула в сторону Вали огромный пакет с детской одеждой.
— Лен, я не успеваю…
— Ой, да ладно тебе! Ты же все равно дома.
Дети сразу же разбежались по квартире, раскидывая игрушки. Лена устроилась на диване, достала телефон.
— Кстати, борщ у тебя в прошлый раз был так себе. Мама права.
Валя почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
— Тогда готовь сама, — сквозь зубы бросила она.
Лена подняла брови:
— Ого! Распустилась! Сергей тебя совсем не воспитывает.
Вечером, когда гости уехали, оставив после себя гору грязной посуды и разгром, Валя позвонила мужу.
— Твоя сестра опять навесила на меня стирку!
— Ну и что? — равнодушно ответил Сергей. — Помой, постирай, тебе трудно?
— Мне трудно, да! Я не домработница!
— Ты же все равно ничего не делаешь…
Она резко положила трубку.
В тишине кухни Валя открыла ноутбук. Вчерашний файл со счетом все еще был на экране.
Она добавила новую строку:
«Стирка детских вещей – 500 руб.»
И сохранила документ.
На следующее утро Валю разбудил громкий спор на кухне. Она накинула халат и вышла из комнаты. Людмила Петровна и Лена что-то оживленно обсуждали, разглядывая ее ноутбук.
— Ой, проснулась наконец! — Лена ехидно улыбнулась. — Мы тут твои «финансовые документы» изучаем.
Сердце Вали упало. Она резко подошла и захлопнула крышку ноутбука.
— Это личные файлы.
— Личные? — свекровь фыркнула. — Ты в нашем доме считаешь, сколько с нас содрать?
— Я просто…
— Просто решила нажиться на родне? — Лена перебила ее. — Сергею надо показать, чем его жена занимается!
Валя почувствовала, как по щекам разливается жар.
— Я три года помогаю вам бесплатно! Стирка, уборка, готовка…
— Обязанность жены! — перебила свекровь.
— Я не рабыня!
В комнате воцарилась тишина. Даже дети Лены притихли.
Людмила Петровна первой опомнилась:
— Как ты смеешь так разговаривать? Вон из моего дома!
— Это и мой дом тоже, — Валя неожиданно для себя твердо сказала. — Я здесь живу.
— Ах так? — свекровь побелела от злости. — Сейчас же позвони Сергею!
Валя развернулась и ушла в комнату. Руки дрожали. Она достала телефон и набрала номер мужа.
— Ты представляешь, что твоя мать…
— Мне уже позвонили, — холодно перебил Сергей. — Ты совсем охренела? Счет родне выставляешь?
— Ты хоть раз заступился за меня?
— Да ты сама во всем виновата! — закричал он. — Из-за тебя скандал на весь дом!
Она медленно опустила телефон.
Вечером Сергей приехал хмурый.
— Извинись перед матерью.
— За что?
— За хамство!
Валя посмотрела ему в глаза:
— А ты извинишься за то, что три года позволял им меня унижать?
Он отвернулся.
— Не выдумывай.
В этот момент в комнату вошла Людмила Петровна с пачкой белья.
— Вот, постирай. И чтобы на этот раз без пятен.
Валя медленно поднялась.
— Стирка — 300 рублей за килограмм. Наличными или переводом?
Свекровь застыла с открытым ртом. Сергей побледнел.
— Ты… ты…
— Я серьезно, — Валя достала распечатанный счет. — Вот полный перечень услуг.
Людмила Петровна швырнула белье на пол.
— Вон из моего дома! Немедленно!
— С удовольствием, — спокойно сказала Валя. — После оплаты.
Она вышла под оглушительный крик свекрови. В спальне дрожащими руками начала складывать вещи.
Телефон зазвонил — подруга.
— Ну что, как твоя война?
— Я только что объявила им бойкот, — Валя вдруг рассмеялась сквозь слезы. — Чувствую себя идиоткой.
— Героиней! — поправила подруга. — Когда приезжаешь?
— Сегодня.
За дверью раздались шаги. Это был Сергей. Он стоял, опустив голову.
— Ты правда уезжаешь?
— Да.
— Из-за какого-то дурацкого счета?
Она посмотрела ему в глаза:
— Из-за трех лет молчания.
Он ничего не ответил.
Когда такси уже подъезжало, из квартиры выбежал Николай Иванович.
— Дочка, подожди… — Он сунул ей в руку сверток. — Это тебе.
В свертке были деньги. Почти точная сумма из ее счета.
— Папа, я не могу…
— Можешь, — он обнял ее. — Прости их.
Валя кивнула, зная, что не сможет.
Когда машина тронулась, она увидела в окне Сергея. Он стоял и смотрел ей вслед.
Впервые за три года она почувствовала себя свободной.
Такси резко остановилось перед родительским домом. Валя вышла, чувствуя, как подкашиваются ноги. Мать, увидев ее через окно, сразу бросилась открывать дверь.
— Доченька, что случилось?
Только теперь, в теплых объятиях, Валя позволила себе расплакаться.
— Все, мам… Хватит…
Отец молча взял ее сумки, а мама повела на кухню, где уже кипел чайник.
— Рассказывай.
Валя развернула перед ними распечатанный счет.
— Я… я выставила им счет за все эти годы.
Родители переглянулись. Отец первым взял листок, пробежался глазами по цифрам.
— Справедливо, — неожиданно сказал он. — Только маловато взяла.
Это заставило Валю рассме сквозь слезы.
Телефон зазвонил — Сергей. Она отвернула звук.
— Будешь с ним разговаривать? — спросила мать.
— Не сейчас…
Но телефон не умолкал. Десятый, двадцатый звонок… Потом пришло сообщение:
«Ты довела мать до слез! Немедленно вернись!»
Валя сжала кулаки.
— Он даже не спросил, как я доехала…
Ночью она проснулась от нового звонка. На этот раз — свекровь.
— Довольна? — прошипел в трубку голос Людмилы Петровны. — Весь дом на ушах! Николай слег с давлением!
— Мне жаль…
— Жаль?! — крик оглушил ее. — Ты мне заплатишь за это!
Утром Валя обнаружила десятки гневных сообщений в семейном чате. Лена писала:
«Все такие невестки должны сидеть в тюрьме!»
Двоюродный брат Сергея:
«Разводись с этой стервой!»
Только свекор прислал личное сообщение:
«Прости их, дочка. Ты права.»
Она уже собиралась отключить телефон, когда пришло новое сообщение — от Сергея:
«Приезжай. Поговорим.»
Валя долго смотрела на эти слова. Потом ответила:
«Готова говорить. После оплаты счета.»
Ответ пришел мгновенно:
«Ты сошла с ума?!»
Она выключила телефон.
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла подруга-юрист Катя с огромным тортом.
— Слышала, ты объявила войну? — ухмыльнулась она. — Такой героине положен сладкий приз!
За чаем Катя внимательно изучила счет.
— Юридически безупречно. Хочешь, я официально им направлю?
— Ты шутишь…
— Ни капли. — Подруга достала ноутбук. — Давай сделаем все по закону.
Валя колебалась всего секунду.
— Давай.
Вечером зазвонил неизвестный номер.
— Алло?
— Это Лена. — Голос сестры мужа звучал неестественно спокойно. — Ты выиграла. Мама согласна заплатить.
— Что?
— Но только если ты лично приедешь за деньгами.
Валя почувствовала подвох.
— Пусть переведут на карту.
— Она не умеет! — Лена почти кричала. — Ты же знаешь!
Катя, слышавшая разговор, написала на листке: «Не ходи. Ловушка.»
— Тогда пусть Сергей привезет, — твердо сказала Валя.
Раздался громкий хлопок — Лена бросила трубку.
Катя обняла подругу.
— Ты правильно сделала.
— Я знаю… — Валя вздохнула. — Просто… мне так хотелось верить, что они наконец-то меня услышали…
На следующее утро раздался звонок в дверь. За порогом стоял Сергей с конвертом в руках.
— Вот, — он протянул его. — Полная сумма.
Валя осторожно взяла конверт.
— Спасибо…
— Мать сказала передать, — он не смотрел ей в глаза, — что больше ты нам не жена.
Она кивнула, зная, что это было неизбежно.
— А ты что думаешь?
Сергей поднял на нее глаза. Впервые за долгое время она увидела в них не злость, а растерянность.
— Я не знаю… Мне нужно время…
Когда он ушел, Валя распечатала конверт. Внутри лежали деньги и записка от свекра:
«Прости нас. Ты была лучшей дочерью.»
Она долго сидела, держа в руках эту записку, понимая, что война только начинается.
Конверт с деньгами лежал на столе, как обвинительный приговор. Валя пересчитывала купюры в третий раз, когда в дверь постучали.
— Валинька, можно? — осторожно заглянула мать. — Ты не обедала…
— Спасибо, мам, не хочу.
— Дочка, может хватит уже этой войны? — отец стоял в дверях с газетой в руках. — Верни деньги, помиритесь…
— Не могу. — Валя резко подняла голову. — Вы же видели, как они со мной обращались!
Телефон завибрировал. Неизвестный номер.
— Алло?
— Здравствуйте, это Тамара Семёновна, соседка вашей свекрови, — проскрипел в трубке старческий голос. — Вы бы знали, что творится в их доме! Людмила Петровна слегла, Николай Иванович молчит как рыба, а этот ваш Сергей…
— Тамара Семёновна, — перебила Валя, — передайте им, что я не собираюсь больше обсуждать эту ситуацию с посторонними.
Она резко положила трубку. Руки дрожали.
— Опять они? — спросила мать.
— Да. Теперь через соседей давление оказывают.
В этот момент телефон снова зазвонил. На этот раз — Катя.
— Срочно включай компьютер! Твоя милая свояченица в соцсетях развернула настоящую травлю!
На экране мелькали посты Лены: «Моя невестка-стерва обобрала пожилых родителей!», «Как мы довели жену брата до счета за любовь» — с фотографиями того самого счета.
Комментарии сыпались один за другим:
«Таких надо на кол сажать!»
«Мой муж тоже хотел со мной по счетчику — теперь живет у мамы!»
Валя закрыла глаза.
— Что делать?..
— Пишешь опровержение, — чётко сказала Катя. — Прямо сейчас.
Через час пост был готов. Без эмоций, только факты: три года бесплатного труда, унижения, отсутствие элементарной благодарности. В конце — скриншоты переписок, где Лена сбрасывала ей списки дел.
— Готова? — спросила Катя.
— Да.
— Жми «опубликовать».
Эффект превзошёл все ожидания. Уже через час лайки и комментарии пошли в её пользу:
«Да я бы на второй день счёт выставила!»
«Браво! Надо всем такым мерзким родственникам платить!»
Но самое неожиданное пришло вечером. Сообщение от Сергея:
«Можно встретиться? Без родителей. На нейтральной территории.»
Катя предостерегающе покачала головой:
— Не ходи одна.
— Я знаю место, — кивнула Валя.
Кафе «У Марины» было заполнено людьми. Сергей уже ждал её за угловым столиком. Увидев жену, он встал — раньше никогда не делал этого.
— Спасибо, что пришла.
— Говори быстро.
Он крутил в руках салфетку, избегая её взгляда.
— Мать… она не права была. Но и ты… зачем публично?
— А твоя сестра может? — Валя ощутила, как закипает. — Вы трое против меня — это нормально? А я одна против вас — уже скандал?
Он резко поднял глаза:
— Я не против тебя!
— Тогда почему три года молчал?
Официантка принесла два капучино. Молчание затянулось.
— Я… не знал… — наконец выдавил Сергей.
— Не знал? — Валя засмеялась. — Когда твоя мать заставляла меня в три часа ночи перестирывать её блузку — ты не знал? Когда Лена сваливала на меня своих детей на выходные — ты не знал?
Он вдруг резко встал, опрокинув стул.
— Хватит! Я пришёл мириться!
— Нет, — Валя тоже поднялась. — Ты пришёл, чтобы я снова замолчала.
Она вышла на улицу, где её ждала Катя.
— Как прошло?
— Как и ожидалось, — Валя глубоко вдохнула холодный воздух. — Он так и не понял.
В кармане зажужжал телефон. Новое сообщение:
«Ты выбрала путь войны. Не жалуйся потом.»
Валя показала его Кате.
— Что ответишь?
— Ничего, — она выключила телефон. — Молчание — тоже ответ.
Дома её ждал сюрприз. На пороге стоял Николай Иванович с огромным букетом.
— Дочка, я не за деньгами, — поспешно сказал он, увидев её испуганный взгляд. — Просто… прости старика.
Он протянул конверт. Внутри было заявление о выходе из долевой собственности их квартиры — её доли, которую они с Сергеем вносили вместе.
— Это…
— Твоё. Независимо от того, что решишь дальше.
Когда свекор ушёл, Валя долго сидела на кухне, глядя на документы. Мать осторожно спросила:
— Что будешь делать?
— Не знаю, — она впервые за долгое время позволила себе заплакать. — Но теперь у меня есть выбор.
За окном медленно падал снег, укутывая город в тишину. Где-то там был её муж, который так и не научился её защищать. Были свекровь и Лена, для которых она навсегда останется чужой.
Но здесь, в тепле родительской кухни, с документами на столе — была её новая жизнь. Независимая. Свободная.
Пока что — просто возможность дышать полной грудью.
Юрист Катя аккуратно разложила документы на столе.
— По закону ты имеешь право на половину совместно нажитого. Квартира, машина, вклады…
Валя машинально кивала, глядя в окно. За стеклом шел дождь — мелкий, назойливый, как воспоминания о прошлой жизни.
— Сергей звонил, — осторожно сказала мать, ставя перед ними чашки с чаем. — Просил передать, что готов обсудить все мирно.
Катя резко подняла голову:
— После того как его сестра устроила травлю в соцсетях?
Телефон Вали завибрировал. Неизвестный номер.
— Алло?
— Это адвокат Сергея Николаевича, — представился бархатный мужской голос. — Мы готовы предложить вам…
Валя положила трубку. Руки дрожли.
— Уже и адвоката наняли…
Катя сжала ее руку:
— Не переживай. У нас позиция сильнее.
Вечером раздался звонок в дверь. На пороге стоял промокший Сергей без зонта.
— Можно? — он выглядел растерянным.
Отец Вали молча пропустил его в прихожую.
— Я… не через адвоката, — Сергей с трудом подбирал слова. — Давай поговорим как люди.
Валя кивнула в сторону кухни. Они сели за стол, где еще три дня назад отмечали ее день рождения — первый за годы брака, который она встречала без свекрови.
— Я подал заявление на выход из доли, — сказал он, положив на стол документы. — Квартира твоя.
Катя насторожилась:
— А в чем подвох?
— Ни в чем! — он резко встал. — Просто… я понял…
— Что именно? — Валя впервые за вечер подняла на него глаза.
— Что был слепцом. — Сергей сел, опустив голову. — Мама… она всегда такая была. И с отцом, и с Леной… Я просто привык.
Тишина. Только часы на кухне громко тикали.
— А почему не заступился? — спросила Валя.
Он долго молчал.
— Боялся.
Это признание повисло в воздухе. Катя незаметно вышла, оставив их наедине.
— Теперь что? — спросила Валя.
— Не знаю. — Он посмотрел на нее. — Может, попробуем сначала? Без родителей, без Лены…
Она отвернулась к окну. По стеклу стекали капли дождя, сливаясь в причудливые узоры.
— Слишком поздно, Сергей.
Он вздохнул, достал конверт:
— Вот документы на квартиру. И… — протянул вторую папку, — заявление о разводе. Выбирай.
Валя взяла оба конверта.
— Спасибо.
Когда он ушел, Катя вернулась на кухню:
— Ну и?
— Не знаю…
— Он врет, — резко сказала Катя. — Смотри.
Она разложила документы. Среди них было заявление о разделе счетов — Сергей уже вывел все деньги.
— Вот он, настоящий подарок, — Катя ткнула пальцем в цифры. — Оставил тебе квартиру, зато прихватил все накопления.
Валя медленно кивнула.
— Значит, выбор сделан.
Она взяла ручку и подписала заявление о разводе.
Ночью пришло сообщение:
«Завтра в 10:00 в загсе. Будь там.»
Ответа не последовало.
Утром Валя стояла у окна, глядя, как Сергей ждет ее у здания загса. Ровно в 10:15 он ушел.
Телефон взорвался звонками. Она взяла трубку:
— Ну что, довольна? — кричала Лена. — Довелa мужика до ручки!
— Передай ему, — спокойно сказала Валя, — что документы я отправлю почтой.
Она положила трубку и расплакалась. Не потому что жалела — потому что три года жизни превратились в пачку бумаг.
В дверь постучали. На пороге стоял отец с бутылкой шампанского.
— Дочка, — он обнял ее, — теперь ты свободна.
Они распили бутылку за новую жизнь. Без счетов, без унижений.
Просто жизнь.
А на следующий день пришло письмо от Николая Ивановича:
«Прости нас всех. Ты заслуживаешь счастья.»
Валя аккуратно сложила письмо и убрала в ящик стола — вместе с другими воспоминаниями.
Впереди была только она сама. И это было главное.
Дождь стучал по подоконнику, когда Валя ставила последнюю коробку в углу новой квартиры. Бывшей квартире. Теперь — только её.
Она провела рукой по пыльной поверхности журнального столика — того самого, который они с Сергеем выбирали вместе три года назад.
— Ну вот и всё, — прошептала она в пустом помещении.
Телефон вибрировал в кармане. Сообщение от Кати:
«Приезжаю через час с шампанским и пиццей. Не вздумай начинать без меня!»
Валя улыбнулась. Потянулась за тряпкой, но вдруг остановилась.
— Нет уж, хватит.
Она заказала клининговую службу. Впервые в жизни.
Пока ждала уборщицу, разбирала коробки с книгами. Из старого фотоальбома выпал снимок — они со Сергеем на море. Она хотела выбросить, но… положила в ящик комода.
— Не всё же сразу.
Дверной звонок. Но вместо уборщицы на пороге стоял… Николай Иванович.
— Дочка, — он тяжело дышал, — можно на минутку?
Она растерянно пропустила его.
Свекор оглядел пустую квартиру, кивнул:
— Хорошее место. Солнечное.
— Папа, что случилось?
Он достал конверт:
— Это тебе. От меня лично.
В конверте оказались акции завода, где он проработал сорок лет.
— Папа, я не могу…
— Можешь, — он нахмурился. — Это не от них. От меня.
Он присел на коробку, вдруг постаревший:
— Людмила… она не злая. Просто… сломаная. Её родители в войну…
— Я знаю, папа.
— А Сергей… — свекор замолчал. — Он сейчас с Леной живёт. Мать, конечно, всем заправляет.
Валя кивнула.
— Как его дела?
— Пьёт, — отрезал Николай Иванович. — Но спрашивать о тебе запретил.
Они сидели молча. Потом свекор поднялся:
— Я пойду.
У двери он обернулся:
— Ты правильно сделала.
Когда он ушёл, Валя долго смотрела на акции. Потом аккуратно убрала их в конверт — туда же, где лежало письмо.
Раздался звонок — на этот раз уборщица. Молодая девушка лет двадцати.
— Где ведро? — первым делом спросила она.
— Вон там…
— А тряпки?
Валя вдруг рассмеялась:
— Знаешь что? Делай как знаешь. Я заплачу.
Она вышла на балкон. Дождь закончился. Впервые за долгое время она почувствовала — не боль, не злость.
Просто тишину.
Вечером с Катей они сидели на полу (мебель ещё не привезли), пили шампанское из пластиковых стаканов.
— И что дальше? — спросила подруга.
Валя посмотрела на закат за окном:
— Не знаю. Впервые в жизни — не знаю. И это… прекрасно.
Катя чокнулась с ней:
— За новую жизнь.
— За жизнь, — поправила Валя.
На следующее утро, разбирая последнюю коробку, она нашла старый блокнот. Тот самый, где когда-то начала вести счёт.
Валя перелистала страницы, улыбнулась.
— Хватит считать.
Она разорвала блокнот и выбросила в мусорное ведро.
А потом села за компьютер и начала писать.
Историю о девушке, которая однажды осмелилась выставить счёт за свою любовь.
Первая строка родилась сама собой:
«Раз я теперь домработница у твоих родителей, то вот счёт за мои услуги…»
