Жанна стояла у окна офиса турфирмы и смотрела на летнюю суету улицы. Клиенты один за другим уточняли детали путёвок, менеджеры торопливо перелистывали каталоги, телефоны не умолкали. Август в туристическом бизнесе — самая горячая пора, когда каждая минута на счету.
Рабочий день растянулся до девяти вечера. Жанна добралась домой усталая, с головной болью от постоянного напряжения. Виктор встретил жену на пороге с недовольным видом.
— Опять задержалась. Ужин давно остыл.
— Извини, был наплыв клиентов. Все хотят в отпуск в последний момент.
— Понятно. Слушай, мама звонила. Говорит, на твоей даче клубника поспела, а ты так и не появилась.
Жанна разулась, повесила сумку на крючок в прихожей. Дача. Маленький деревянный домик с участком в двенадцать соток, который достался ей от бабушки три года назад. Место уютное, тихое, окружённое соснами и берёзами. Но добираться туда приходилось два часа на электричке, потом ещё полчаса пешком от станции.
— Да, знаю. Всё собираюсь, но времени нет совсем.
— А мама там каждые выходные. Поливает, убирает, следит за порядком. Может, тебе стоит её чаще благодарить?
Жанна прошла на кухню, достала из холодильника остатки супа. Разогрела в микроволновке, села за стол. Виктор устроился напротив с чашкой чая.
— Я благодарна твоей маме. Говорила ей уже не раз.
— Говорить мало. Надо показывать.
— А как именно показывать?
— Не знаю. Но мама вкладывает в участок силы, время. А ты даже не знаешь, что там происходит.
Тамара Семёновна, свекровь Жанны, жила в соседнем районе города. Женщина энергичная, активная, на пенсии не сидела без дела. Первый раз на дачу приехала в прошлом году, когда Жанна упомянула, что никак не доберётся туда прополоть грядки.
— Давай я съезжу, посмотрю, что там, — предложила тогда Тамара Семёновна.
Жанна согласилась с благодарностью. Свекровь вернулась довольная, рассказывала, что покосила траву, прибрала вокруг дома, посадила несколько кустов смородины.
С тех пор Тамара Семёновна регулярно ездила на дачу. Сначала раз в месяц, потом каждые выходные. Привозила семена, удобрения, садовый инвентарь. Жанна была рада — участок не зарастал сорняками, дом не ветшал без присмотра.
— Твоя мама действительно много делает. Я это ценю.
— Ценишь, а сама туда ездить не хочешь.
— Виктор, я работаю по двенадцать часов в день. В выходные часто дежурю. Когда у меня есть свободное время, хочется дома отдохнуть.
— А мама отдыхать не хочет? В её возрасте тяжело таскать вёдра с водой, полоть грядки.
Жанна допила суп, поставила тарелку в раковину. Разговор принимал странный оборот. Раньше муж вообще не интересовался дачными делами, а теперь вдруг стал защитником прав свекрови.
— Никто Тамару Семёновну не заставляет. Если ей тяжело, может не ездить.
— Она ездит, потому что жалко участок. Видит, что хозяева забили на своё имущество.
— Я не забила. Просто сейчас не до дачи.
— А когда будет? Через пять лет? Через десять?
Жанна повернулась к мужу, внимательно посмотрела на него. В голосе Виктора звучало раздражение, которого раньше не было.
— В чём дело? Почему ты так настроен?
— Да ни в чём особенном. Просто думаю, справедливо ли это — когда один человек работает, а другой пользуется результатом.
— Какой результат? Дача моя, от бабушки досталась. Я никого не прошу туда ездить.
— Не просишь, но и сама не ездишь. А мама старается, вкладывается.
Жанна вымыла посуду, вытерла руки полотенцем. Усталость навалилась ещё сильнее. Хотелось принять душ и лечь спать, а не выяснять отношения.
— Ладно, на выходных постараюсь съездить.
— Постараешься. Как всегда.
Виктор ушёл в комнату, включил телевизор. Жанна осталась на кухне, допивая остывший чай. Что-то в поведении мужа изменилось, но понять что именно не получалось.
На следующий день звонок от Тамары Семёновны застал Жанну в офисе во время обеденного перерыва.
— Жанночка, привет. Как дела?
— Здравствуйте, Тамара Семёновна. Всё хорошо, работаем.
— Я тут с дачи вернулась. Клубника созрела, очень сладкая получилась. Жаль, ты не приезжаешь, пропадает урожай.
— Спасибо вам большое за заботу. Обязательно приеду, как только появится возможность.
— Да я не жалуюсь, мне нравится там возиться. Такая красота кругом, воздух чистый. Вчера подруг привозила, показывала участок. Все завидуют — какое хорошее место.
— Рада, что вам нравится.
— А ты знаешь, я там помидоры посадила. И огурцы. Думаю, к концу лета хороший урожай будет.
— Замечательно.
— Жанночка, а можно вопрос? Ты не планируешь дачу продавать?
Жанна удивилась неожиданному вопросу.
— Нет, конечно. А с чего вы спросили?
— Да так. Просто думаю, жалко, что такое место пропадает. Может, стоит кому-то передать, кто будет ухаживать по-настоящему?
— Тамара Семёновна, дача никуда не пропадает. Вы же сами за ней смотрите.
— Ну да, смотрю. Только это временно. Я же не хозяйка там.
Разговор закончился вежливыми фразами, но осадок остался. Жанна сидела за рабочим столом и размышляла над словами свекрови. Что значит «кому-то передать»? И почему вдруг такие вопросы?
Вечером дома Виктор снова завёл разговор о даче.
— Мама рассказывала, урожай хороший получился. Жаль, никто не оценит её труды.
— Я оцениваю. Уже говорила об этом.
— Словами оцениваешь. А по делу что?
— А что по делу должно быть?
— Не знаю. Может, стоит как-то официально закрепить её права? Чтобы мама чувствовала себя увереннее.
Жанна отложила книгу, которую читала перед сном.
— Какие права? О чём ты говоришь?
— Ну, дача всё равно простаивает. А мама вкладывается — и временем, и деньгами. Семена покупает, удобрения, инструменты.
— Виктор, никто её не просил тратиться. Если хочет — тратит, не хочет — не тратит.
— Но ведь она старается не для себя, а для семьи. Чтобы участок не зарос, дом не развалился.
— За что я ей благодарна.
— Благодарна, но дальше слов дело не идёт.
Жанна села на кровати, внимательно посмотрела на мужа.
— К чему ты клонишь?
— Да ни к чему особенному. Просто думаю, так будет справедливо — оформить дачу на маму. Она всё равно там хозяйничает, а у тебя руки не доходят даже траву покосить.
— Оформить дачу на твою маму? — Жанна не поверила услышанному. — Ты серьёзно?
— А что тут такого? Всё равно ты туда не ездишь.
— Виктор, это моё наследство. От бабушки досталось.
— Ну и что? Наследство должно приносить пользу, а не просто лежать мёртвым грузом.
— Дача не лежит мёртвым грузом. Там твоя мама хозяйничает.
— Вот именно. Она хозяйничает, а формально хозяйка ты. Нелогично получается.
Жанна встала с кровати, прошлась по комнате. Предложение мужа звучало абсурдно. Подарить недвижимость чужому человеку только потому, что тот туда ездит?
— Виктор, ты понимаешь, что предлагаешь? Отдать дачу безвозмездно?
— Не отдать, а передать тому, кто будет использовать по назначению.
— Твоя мама не будет использовать по назначению. Она будет владеть. Это разные вещи.
— И что в этом плохого? Мама достойный человек, не продаст, не испортит.
— Дело не в том, продаст или не продаст. Дело в том, что это моя собственность.
— Формально твоя. А фактически там мама хозяйничает.
Жанна остановилась у окна, смотрела на ночную улицу. В голове роились мысли. Откуда такая идея у мужа? Неужели он серьёзно считает, что она должна отдать недвижимость свекрови?
— Виктор, я не буду никому дарить дачу. Это окончательное решение.
— Подумай ещё. Может, передумаешь.
— Не передумаю.
Муж пожал плечами, лёг в кровать, отвернулся к стене. Жанна осталась стоять у окна. Что-то в тоне Виктора настораживало. Слишком уверенно прозвучало «может, передумаешь». Будто у него были основания так думать.
На следующий день Жанна решила проверить документы на дачу. Договор наследования лежал в сейфе, свидетельство о регистрации права собственности — тоже. Всё было в порядке, дача официально принадлежала ей.
Но тревожное чувство не проходило. Жанна позвонила знакомому юристу, уточнила детали законодательства о наследственной собственности. Узнала, что никто не может заставить её подарить недвижимость против воли.
Тем не менее решила в выходные всё-таки съездить на дачу. Посмотреть, что там происходит, поговорить с Тамарой Семёновной лично.
Суббота выдалась жаркой. Жанна добралась до участка к обеду, уставшая от дороги и духоты в электричке. Дача встретила её неожиданной картиной.
На веранде стояли пластиковые кресла, которых раньше не было. В беседке — стол и скамейки, явно новые. Грядки аккуратно прополоты, дорожки подметены. Всё выглядело ухоженно и обжито.
Тамара Семёновна появилась из дома с лейкой в руках.
— Жанночка! Какая неожиданность! Наконец-то приехала.
— Здравствуйте, Тамара Семёновна. Решила проведать хозяйство.
— Проходи, проходи. Покажу, что нового.
Свекровь провела экскурсию по участку. Рассказывала о посаженных растениях, планах на осень, проблемах с поливом. Говорила так, будто это её собственность, а Жанна — гостья.
— А это новые кресла купила. Старые совсем развалились. И стол в беседке заменила — прежний сгнил.
— Тамара Семёновна, зачем тратились? Могли бы сказать, я б купила.
— Да ты же не приезжаешь. А мне нужно было где-то подруг принимать. Вчера Валентина Петровна с Ниной Ивановной были — такие восторги! Говорят, лучшей дачи в округе нет.
Жанна села в одно из новых кресел, огляделась. Участок действительно преобразился. Везде чувствовалась заботливая рука хозяйки.
— Спасибо вам за всё. Не знаю, как отблагодарить.
— Да не за что. Мне нравится здесь возиться. Такое место замечательное, грех запускать.
— Но всё-таки это дополнительные расходы для вас.
— Пустяки. У меня пенсия приличная, могу себе позволить.
Тамара Семёновна села напротив, налила чай из термоса.
— Жанночка, а можно откровенно поговорить?
— Конечно.
— Ты же понимаешь, что дача без хозяйского глаза быстро придёт в упадок?
— Понимаю. Поэтому благодарна вам за помощь.
— Но помощь — это временно. А участок требует постоянного внимания. Особенно в дачный сезон.
Жанна кивнула, не понимая, к чему ведёт разговор.
— Я тут подумала, — продолжила Тамара Семёновна, — может, стоит как-то оформить мои права? Чтобы я могла спокойно вкладываться, строить планы.
— Какие права?
— Ну, право пользования хотя бы. Или собственности.
Жанна поперхнулась чаем.
— Права собственности?
— А что? Я же фактически хозяйничаю. И намерена продолжать. Только хочется уверенности, что труды не пропадут зря.
— Тамара Семёновна, но это же моя дача.
— Формально твоя. А по сути — кто её содержит?
Жанна встала из кресла, прошлась по веранде. Значит, не только Виктор такие мысли вынашивает. Свекровь тоже считает, что имеет право на чужую собственность.
— Тамара Семёновна, никто вас не просил тратиться на участок. Вы сами решили этим заниматься.
— Решила, потому что жалко было смотреть, как всё запускается. Но если вкладываться серьёзно, нужны гарантии.
— Какие гарантии?
— Что завтра ты не скажешь «спасибо за всё, больше не приезжайте».
Жанна остановилась, внимательно посмотрела на свекровь.
— А вы думаете, я могу так сказать?
— Не знаю. Люди разные бывают. Сегодня одно говорят, завтра другое.
— Тамара Семёновна, я никогда не запрещала вам ездить сюда. И запрещать не собираюсь.
— Словами не собираешься. А что будет через год? Через два? Вдруг захочешь сама дачей заниматься?
— И что в этом плохого? Это же моя дача.
— По документам твоя. А по труду — моя.
Разговор зашёл в тупик. Жанна понимала, что свекровь действительно много сделала для участка. Но требовать права собственности в качестве платы за труд — это слишком.
— Извините, но я не могу подарить вам дачу. Это наследство от бабушки, для меня дорого как память.
Тамара Семёновна поджала губы, встала из кресла.
— Понятно. Значит, память дороже живых людей.
— Дело не в этом.
— А в чём? Ты же всё равно сюда не ездишь.
— Не езжу, но это не значит, что готова отдать недвижимость.
— Тогда не обижайся, если перестану тратить время и деньги на чужой участок.
Тамара Семёновна ушла в дом, хлопнув дверью. Жанна осталась на веранде одна. Солнце клонилось к закату, с полей тянуло прохладой. Красивое место, спокойное. Жаль, что из-за него разгорается семейный конфликт.
Жанна провела на даче ещё час, обошла участок, посмотрела на новые посадки. Всё действительно было сделано с любовью и старанием. Но требовать за это дачу в подарок — это уже перебор.
Дорога домой прошла в размышлениях. Жанна прокручивала в голове разговор со свекровью, искала компромиссные варианты. Может, стоит официально оформить Тамаре Семёновне право пользования участком? Или заключить договор аренды за символическую плату?
Дома Виктор встретил жену вопросом:
— Ну как? Съездила наконец?
— Съездила. Участок в отличном состоянии.
— Вот видишь. А ты говорила, что мама ничего особенного не делает.
— Я так не говорила. Говорила, что благодарна за помощь.
— И что дальше?
Жанна сняла туфли, прошла в спальню переодеться.
— Дальше ничего. Буду стараться чаще туда ездить.
— А мама?
— А что мама? Если хочет — пусть продолжает ухаживать за участком.
— Жанна, ты же понимаешь, что так дело не пойдёт? Маме нужны гарантии.
— Какие гарантии? От чего?
— Что завтра ты не передумаешь и не запретишь туда ездить.
— Не запрещу. Уже говорила об этом.
Виктор вздохнул, покачал головой.
— Ты не понимаешь ситуацию. Мама вкладывает деньги, силы, время. Ей нужна уверенность в завтрашнем дне.
— Виктор, повторяю в последний раз: я не буду дарить дачу твоей маме. Это моё наследство.
— Ну хорошо, не дарить. А оформить право пользования? Или долевую собственность?
— Нет.
— Почему такая принципиальность?
— Потому что это моя собственность. И я имею право ею распоряжаться по своему усмотрению.
Разговор закончился молчанием. Виктор ушёл на кухню, Жанна осталась в спальне. Чувство тревоги не покидало. Что-то в поведении мужа и свекрови настораживало.
Прояснение пришло неожиданно через неделю. Звонок от подруги Светланы застал Жанну на работе во время обеденного перерыва.
— Жанна, привет. Слушай, хотела поздравить твою свекровь.
— С чем поздравить?
— Как с чем? Виктор же оформляет дачу на неё. Тамара Семёновна всем подругам рассказывает, какая у неё теперь будет собственная дача.
Жанна замерла с телефоном в руке.
— Светлана, ты уверена в том, что говоришь?
— Конечно. Вчера встретила твою свекровь в магазине. Хвастается на всю округу — мол, сын наконец-то решил передать дачу ей, раз невестка туда не ездит.
— А про моё согласие что-нибудь говорила?
— А зачем твоё согласие? Виктор же муж, он и решает.
Жанна почувствовала, как кровь приливает к лицу. Значит, её мнение в этой семейной сделке вообще никто не учитывал. Муж уже заранее вёл переговоры, будто дача — ненужная вещь, которую можно раздавать направо и налево.
— Светлана, спасибо за информацию.
— Не за что. А что, Виктор с тобой не советовался?
— Советовался. Но я отказалась.
— А он что?
— Видимо, решил действовать самостоятельно.
Жанна закончила разговор и долго сидела в офисе, переваривая услышанное. Получается, Виктор уже пообещал матери дачу. А её согласие считал делом решённым.
Вечером дома Жанна дождалась мужа и спокойно спросила:
— Виктор, ты обещал своей маме дачу?
— Что? — муж замялся, ставя сумку в прихожей.
— Простой вопрос. Ты обещал Тамаре Семёновне, что оформишь дачу на неё?
— Я… Мы обсуждали такую возможность.
— Обсуждали с кем? Со мной ты не обсуждал. Я отказалась.
— Ну, я думал, ты ещё передумаешь.
— И на основании этих мыслей дал маме обещание?
Виктор прошёл в комнату, включил телевизор. Жанна последовала за ним.
— Отвечай на вопрос.
— Хорошо, да. Я сказал маме, что всё уладится. Что ты поймёшь ситуацию и согласишься.
— А если я не соглашусь?
— Почему не согласишься? Ты же всё равно туда не ездишь.
— Виктор, это моя собственность. Наследство от бабушки. Понимаешь?
— Понимаю. Но мама так старается, вкладывается…
— Мама вкладывается в мою собственность. По своей воле, без принуждения.
— Но справедливости ради…
— Справедливости ради мне никто ничего не должен. И я никому не должна свою собственность дарить.
Жанна села в кресло напротив мужа, внимательно посмотрела на него.
— Виктор, я принял окончательное решение. Дачу я никому не передам. И доступ туда теперь будет ограничен.
— Что значит ограничен?
— Значит, без моего ведома туда никто не поедет.
— А мама?
— Мама тоже. Пусть найдёт себе другое хобби.
Виктор вскочил с дивана.
— Жанна, ты что творишь? Мама будет в шоке!
— А я была в шоке, когда узнала, что вы втихую моей собственностью распоряжаетесь.
— Мы не распоряжались. Мы обсуждали варианты.
— Без меня обсуждали. И обещания давали без меня.
— Ну хорошо, извини. Я был не прав. Но теперь-то что делать? Мама уже всем рассказала.
— Пусть всем расскажет, что планы изменились.
— Жанна, будь разумной. Такие вещи нельзя резко обрывать.
— Можно. И я это сделаю.
На следующий день Жанна заказала новые замки для дачи. Обратилась к знакомому, который занимался установкой систем безопасности, договорилась о видеокамерах у входа. Предупредила сторожа соседнего участка, что доступ к даче теперь только с её разрешения.
Ключи от старого замка забрала у Виктора, сославшись на то, что потеряла свои и нужно перестраховаться. Муж отдал без возражений, видимо, надеясь, что жена ещё передумает.
В выходные Жанна поехала на дачу одна. Новые замки уже стояли, камеры работали. Вошла в дом, огляделась. Здесь хранились вещи бабушки — старинные фотографии, книги, вышитые салфетки, любимое кресло с пледом.
Жанна аккуратно собрала самое ценное. Фотографии семьи, несколько антикварных книг, плед, который вязала бабушка. Всё это увезла домой — пусть лежит в безопасности.
Когда Виктор узнал о новых замках, возмущению не было предела.
— Ты что, совсем озверела? Мама приедет, а попасть не сможет!
— Правильно. Пусть не приезжает.
— Но там её посадки, её труд!
— Её труд в моей собственности. Спасибо ей за это, но собственность остаётся моей.
— Жанна, мама будет рыдать!
— А я рыдала, когда узнала, что меня не считают хозяйкой собственной дачи.
Тамара Семёновна позвонила в тот же вечер. Голос дрожал от возмущения.
— Жанна, что это такое? Я приехала на дачу, а замки поменяны!
— Здравствуйте, Тамара Семёновна. Да, замки новые.
— Зачем?
— Для безопасности.
— А мне ключи дадите?
— Нет.
— Как нет? Почему?
— Потому что это моя дача. И распоряжаюсь я ею самостоятельно.
— Но мне Виктор обещал…
— Тамара Семёновна, мне никто ничего не обещал. И на будущее советую не строить планы на чужую собственность.
— Но я столько вложила! Денег, сил, времени!
— Никто вас не просил вкладываться. Вы сами решили этим заниматься.
— Но я думала…
— Думали неправильно. Дача была и остаётся моей.
Разговор закончился гудками. Тамара Семёновна повесила трубку, не попрощавшись.
Следующую неделю Виктор дулся. Приходил с работы мрачный, на разговоры не шёл, ужинал молча. Жанна не пыталась его развеселить. Пусть привыкает к новой реальности.
Потом муж всё-таки попытался примириться. Но тон был уже не тот — просительный, а не требовательный.
— Жанна, может, найдём компромисс? Мама действительно много сделала для участка.
— Виктор, я благодарна твоей маме за заботу. Но это не повод дарить ей недвижимость.
— А если не дарить, а просто разрешить пользоваться?
— Нет. После того, что произошло, доверие подорвано.
— Но мама не виновата в моих словах.
— Мама прекрасно знала, что дача моя. Но всё равно требовала права собственности.
— Она не требовала, а просила.
— Требовала. И получила отказ.
Виктор вздохнул, покачал головой.
— Ты стала какой-то жёсткой.
— Стала защищать свои интересы. Раньше этого не умела.
— И как теперь жить?
— Нормально. Только без манипуляций.
Отношения с мужем остыли, но Жанна не жалела о принятом решении. Стало спокойнее — не надо выслушивать упрёки о неиспользуемой даче, не надо оправдываться за свой образ жизни.
Через два месяца Жанна дополнительно оформила дачу в Росреестре через нотариуса. Получила новое свидетельство о праве собственности — теперь никто не мог сомневаться в её правах на участок.
Ключи от дачи лежали в сейфе — один комплект, только её. Жанна знала, что рано или поздно найдёт время регулярно туда ездить. А пока участок подождёт настоящую хозяйку.
Виктор больше не заговаривал о передаче дачи. Тамара Семёновна тоже не звонила с предложениями о помощи. Все поняли — наследство от бабушки останется там, где и должно быть. У внучки, которая имеет полное право им распоряжаться по собственному усмотрению.
Жанна открыла сейф, достала ключи от дачи, покрутила в руках. Скоро отпуск, можно будет съездить. Посмотреть, как там дела, привести в порядок запущенные за лето грядки. Одной, без советчиков и претендентов на собственность. Это будет первый по-настоящему спокойный визит за последние три года.