— Я точно помню, что оставляла новую блузку на кровати, — пробормотала Алина, перебирая вещи в шкафу. Странное чувство не покидало ее уже несколько недель. Вещи в квартире словно жили своей жизнью — перемещались, исчезали, а потом появлялись в неожиданных местах.
Телефон зазвонил внапно, заставив ее вздрогнуть. На экране высветилось имя мужа.
— Да, Лёш?
— Алина, ты зачем сменила замки? Мама в квартиру попасть не может, — голос Леши звучал раздраженно и обвиняюще.
Алина выпрямилась и крепче сжала телефон. Момент истины наступил раньше, чем она ожидала.
— А зачем твоей маме попадать в нашу квартиру, когда нас нет дома? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— Что за вопрос вообще? Она всегда имела ключи. Шесть лет все было нормально, а теперь вдруг проблема появилась?
— Леша, нам нужно поговорить, но не по телефону. Я все объясню вечером.
— Что объяснишь? Что моя мать теперь должна стоять под дверью как чужая? — в его голосе слышалось нарастающее раздражение.
— Вечером, Леша. Я не хочу обсуждать это сейчас.
Алина положила трубку и тяжело опустилась на край кровати. За шесть лет брака это был их первый серьезный конфликт. Она знала, что Елена Яковлевна не простит ей такой дерзости, но дальше терпеть было невозможно.
Все началось три месяца назад. Алина вернулась домой раньше обычного из-за отмененного совещания в архиве, где она работала. В квартире никого не должно было быть — Леша всегда задерживался на работе допоздна. Но что-то было не так. Чуть сдвинуты подушки на диване, приоткрыта дверца шкафа, которую она всегда закрывала, исчезли два йогурта из холодильника, купленные утром.
Тогда Алина списала это на собственную забывчивость. Но подобные странности продолжались. Вещи оказывались не там, где она их оставляла. Пропадали продукты. Однажды она не нашла заколку, которую точно оставляла на тумбочке.
— Может, я схожу с ума? — прошептала Алина себе под нос, разглядывая новенький замок на двери.
Два дня назад она наконец получила подтверждение своим подозрениям. Маленькая камера, установленная в коридоре, зафиксировала свекровь, которая вошла в квартиру, осмотрелась и уверенно направилась к спальне. Запись обрывалась через полчаса — Елена Яковлевна покинула квартиру, унося с собой какие-то бумаги.
Алина сжала кулаки. Решение сменить замки было импульсивным, но она не жалела. Пора было расставить все точки над «i»…
Леша вернулся домой поздно. Его лицо выражало смесь раздражения и недоумения.
— Ну, рассказывай, — он бросил портфель в угол прихожей, даже не разувшись. — Что происходит?
Алина глубоко вдохнула.
— Леша, твоя мама приходит в нашу квартиру, когда нас нет. И не просто заходит проверить, все ли в порядке. Она роется в наших вещах.
— Что за бред? — Леша наконец снял обувь и прошел на кухню. — Мама иногда заходит полить цветы или принести что-нибудь. Никто ни в чем не роется.
— Я тоже так думала, пока не начала замечать странности. Вещи перекладываются, пропадают продукты…
— Алина, ты преувеличиваешь. Мама заботится о нас. Может, она просто решила навести порядок или забрала йогурты, потому что срок годности подходил к концу.
Алина молча достала телефон и включила видео. На экране Елена Яковлевна методично перебирала документы в ящике стола, затем доставала из шкафа коробку с личными вещами Алины.
Леша смотрел, не моргая. Его лицо медленно менялось, брови сдвигались.
— Это… это может быть не то, что кажется, — наконец произнес он. — Может, она искала какие-то старые фотографии или документы.
— В моих личных вещах? В ящике, где я храню свои документы и записи? Леша, она даже мой телефон проверяла, когда я его дома забыла!
Леша потер лицо ладонями.
— Давай поговорим с ней вместе. Наверняка есть объяснение.
— Конечно, — горько усмехнулась Алина. — И что ты предлагаешь? Сказать: «Елена Яковлевна, мы заметили, что вы шпионите за нами, не могли бы вы объяснить, зачем?»
— Не передергивай. Мама не шпионит. Она… — он запнулся, снова глядя на экран телефона, где его мать аккуратно возвращала вещи на место, стараясь оставить все как было.
— Я предлагаю пригласить ее на ужин завтра и спокойно все обсудить, — сказал наконец Леша. — Без обвинений. Просто выясним, что происходит.
Алина вздохнула. Она знала, что спокойного разговора не получится, но выбора не было.
— Хорошо. Но я не дам ей новый ключ, пока мы не выясним, что происходит.
Леша кивнул, хотя было видно, что решение жены ему не нравится…
Елена Яковлевна появилась на пороге ровно в шесть вечера. Высокая, подтянутая женщина с идеальной прической и внимательным взглядом. В руках — пакет с продуктами.
— Пришлось звонить в дверь, как чужому человеку, — произнесла она вместо приветствия, проходя в квартиру. — Алиночка, это что за новшества?
— Мама, проходи, — Леша забрал у нее пакет. — Мы как раз хотели поговорить.
— О чем, сынок? — Елена Яковлевна прошла на кухню и села за стол, внимательно наблюдая за невесткой. — О том, что твоя жена вдруг решила отгородиться от семьи?
Алина стиснула зубы, но промолчала, расставляя тарелки.
— Мама, дело в том… — Леша запнулся, не зная, как начать. — Мы заметили, что ты приходишь к нам, когда нас нет дома.
— Разумеется, прихожу! — Елена Яковлевна развела руками. — Я забочусь о вас. Проверяю, все ли в порядке, приношу продукты. Разве это плохо?
— Дело не в этом, — вмешалась Алина. — Вы не просто заходите проверить квартиру. Вы… просматриваете наши личные вещи.
Елена Яковлевна картинно прижала руку к груди.
— Что за обвинения? Я просто поддерживаю порядок. Может, переложу какие-то вещи, чтобы было аккуратнее…
— Елена Яковлевна, у нас есть запись, — сказала Алина тихо, но твердо. — Вы искали что-то в моих документах, проверяли мой телефон, перебирали личные вещи.
Лицо свекрови изменилось. На мгновение в нем промелькнуло что-то похожее на страх, но она быстро взяла себя в руки.
— Какая запись? Вы что, следите за мной? — ее голос стал выше. — За родной матерью шпионите? Лешенька, до чего тебя жена довела?
— Мама, мы не шпионим. Но Алина заметила странности и решила проверить, — Леша говорил мягко, явно не желая конфликта. — Зачем ты смотрела ее документы?
— Я ничего такого не делала! — Елена Яковлевна поджала губы. — Может, что-то искала, что тебе нужно было. Может, старый договор на квартиру. Ты же помнишь, что эта квартира формально все еще записана на нас с отцом?
Алина вскинула голову. Это была новость. Леша всегда говорил, что квартира принадлежит им.
— Что? — она перевела взгляд на мужа. — Леш, ты говорил, что квартира наша.
Леша выглядел растерянным.
— Я думал, что папа переоформил… Он обещал.
— Видишь, Алиночка, — Елена Яковлевна улыбнулась, — ты так агрессивно себя ведешь, а ведь живешь фактически в моей квартире. И замки меняешь в моей квартире.
Ужин был испорчен. Разговор перешел на повышенные тона, а затем Елена Яковлевна, заявив, что не будет терпеть такое отношение, ушла, громко хлопнув дверью.
— Зачем ты так с ней? — спросил Леша, когда они остались одни. — Она же просто заботится о нас.
— Леша, открой глаза! Она не заботится, она контролирует, — Алина чувствовала, как внутри нарастает отчаяние. — И теперь еще эта история с квартирой. Почему ты не сказал мне?
— Потому что я был уверен, что папа все переоформил до того, как… до того как его не стало, — Леша опустил голову. — Завтра я проверю документы.
Алина кивнула. Что-то подсказывало ей, что это только начало проблем…
Следующие несколько дней прошли в напряженном молчании. Леша проверил документы на квартиру и обнаружил, что она действительно все еще числилась за его родителями. Елена Яковлевна звонила каждый день, но говорила только с сыном, игнорируя невестку.
В пятницу вечером раздался звонок. На пороге стояла Марина, двоюродная сестра Леши, которую Алина видела всего пару раз за годы замужества.
— Привет! Решила заглянуть, — Марина улыбнулась, но в ее глазах читалось беспокойство. — Можно войти?
Они сидели на кухне, и Марина нервно крутила в руках чашку.
— Тетя Лена звонила моей маме, — наконец сказала она. — Рассказывала, какая ты ужасная невестка и как выгнала ее из квартиры.
Алина вздохнула.
— Я никого не выгоняла. Просто сменила замки, потому что она приходила без спроса и рылась в наших вещах.
Марина невесело усмехнулась.
— Я так и подумала. Знаешь, она и с моим первым мужем то же самое делала. Приходила, когда нас не было, проверяла вещи, телефоны. А потом начала распускать сплетни…
— Сплетни? — Алина подалась вперед.
— Да. Она позвонила его матери и рассказала, что я якобы переписываюсь с бывшим парнем. На самом деле это был мой двоюродный брат, но свекровь устроила скандал, муж поверил ей… В общем, брак не выдержал.
— Но зачем ей это? — Алина не могла понять мотивов Елены Яковлевны.
— Контроль, — просто ответила Марина. — Она должна все контролировать, быть в центре событий, распоряжаться жизнями других. Когда-то она была директором школы, привыкла командовать. А теперь на пенсии, и единственная сфера влияния — семья.
В этот момент в квартиру вернулся Леша. Увидев Марину, он удивился, но обрадовался.
— Ты к нам каким ветром? — он обнял сестру. — Сто лет не виделись.
— Да вот, решила предупредить, что тетя Лена на тропе войны, — Марина бросила выразительный взгляд на Алину. — И еще кое-что рассказать.
К концу вечера выяснилось, что Елена Яковлевна вела свою «разведывательную деятельность» не только у них. Она знала о долгах племянника Кости, о проблемах Марины на работе, о романе соседки Веры Петровны. И все эти знания использовала для манипуляций.
— Получается, она шпионит за всей семьей? — Леша выглядел потрясенным. — Не может быть.
— Может, — Марина пожала плечами. — И делает это годами. Просто все молчат, потому что боятся испортить отношения. Она же мастер играть жертву.
Когда Марина ушла, Леша долго сидел молча, глядя в одну точку.
— Я поговорю с ней, — наконец сказал он. — Это должно прекратиться.
— Она не признает проблему, — покачала головой Алина. — Для нее это нормально.
— Тогда нам придется установить четкие границы, — решительно произнес Леша. — И первым делом переоформить квартиру на нас….
День рождения Леши должен был стать моментом примирения. Алина надеялась, что праздничная атмосфера сгладит острые углы. Гости собрались в их квартире — родственники, друзья, коллеги.
Елена Яковлевна пришла последней, с огромным тортом и патетичной речью о том, как она счастлива видеть всех вместе.
— Лешенька, сынок, я так горжусь тобой, — она обнимала сына, бросая победоносный взгляд на Алину. — Жаль только, что в последнее время нас пытаются разлучить.
Алина сделала вид, что не услышала последней фразы, и продолжила разливать напитки.
Вечер шел своим чередом. Леша принимал поздравления, гости общались, атмосфера была почти непринужденной. Но Алина замечала, как свекровь периодически отводит то одного, то другого гостя в сторону для «приватной беседы».
После третьего бокала Елена Яковлевна стала громче и увереннее. Она заняла центральное место и теперь рассказывала истории из жизни сына.
— А еще помню, как Алиночка устроила истерику, когда узнала, что Леша ездил на рыбалку с коллегой Светой, — вдруг сказала она, глядя прямо на невестку. — Ревнивая у нас девочка.
В комнате повисла тишина. Алина замерла. Она никогда не устраивала истерик из-за коллег мужа, тем более не делилась подобными переживаниями со свекровью. Единственный раз, когда она упоминала о Свете, был в личном дневнике, который она хранила в ящике стола.
— Мама, о чем ты? — Леша нахмурился. — Такого не было.
— Как не было? — Елена Яковлевна картинно всплеснула руками. — Алина сама писала, что ревнует тебя к этой… как ее… «длинноногой блондинке Светке». Я точно помню!
— Помните? — Алина медленно поднялась со своего места. — И откуда же, Елена Яковлевна? Я никогда не говорила вам таких вещей.
Свекровь на мгновение растерялась, но быстро нашлась:
— Ты сама рассказывала, когда мы чай пили. Забыла уже?
— Нет, не забыла, — Алина подошла к серванту и достала небольшую папку. — Потому что никогда этого не говорила. Я писала об этом в личном дневнике. Который вы, очевидно, прочитали без моего разрешения.
Гости начали переглядываться. Ситуация становилась неловкой.
— Что за глупости! — Елена Яковлевна попыталась рассмеяться, но вышло фальшиво. — Зачем мне читать твои записи?
— Затем же, зачем вы читали личные сообщения Марины, — Алина открыла папку. — И просматривали финансовые документы Кости. И копались в телефоне Веры Петровны, когда помогали ей с ремонтом.
— Это все ложь! — лицо Елены Яковлевны покраснело. — Леша, ты позволишь ей так разговаривать с твоей матерью?
Леша выглядел растерянным, но твердо сказал:
— Мама, если это правда…
— Конечно, неправда! — перебила его Елена Яковлевна. — Эта девочка просто хочет поссорить нас! Всегда хотела! С самого начала пыталась оттолкнуть тебя от матери!
— Вот доказательства, — Алина начала доставать из папки фотографии, скриншоты переписок, записи разговоров. — Вот вы заходите в нашу квартиру, когда нас нет. Вот просматриваете мой телефон. А вот рассказываете соседке личные подробности из жизни Марины, которые могли узнать только из ее переписки.
Гости смотрели на разложенные на столе доказательства с изумлением. Марина, присутствовавшая на празднике, подошла и взяла одну из фотографий.
— Тетя Лена, так это вы рассказали моей начальнице о том, что я искала другую работу? — ее голос дрожал. — Из-за вас меня чуть не уволили!
— Я хотела как лучше! — Елена Яковлевна перешла в наступление. — Все вы неблагодарные! Я забочусь о вас, думаю о вашем благе, а вы…
— Вы не заботитесь, — тихо сказала Алина. — Вы контролируете. И используете информацию, чтобы манипулировать нами.
— Лешенька, — Елена Яковлевна повернулась к сыну, — ты же не веришь всему этому? Это какой-то заговор против меня!
Леша долго смотрел на мать, потом на разложенные на столе доказательства, потом снова на мать.
— Мама, нам нужно серьезно поговорить, — наконец сказал он. — Наедине.
Елена Яковлевна победно улыбнулась Алине и удалилась с сыном в другую комнату. Гости начали потихоньку расходиться, чувствуя себя неловко.
Через полчаса дверь комнаты открылась. Леша вышел один, выглядя измотанным.
— Она ушла, — сказал он Алине. — Сказала, что раз мы все против нее, то она не будет мешать.
— И что теперь?
— Теперь нам нужно переоформить квартиру. Я нашел документы — отец действительно переписал ее на меня перед тем, как его не стало. Мама просто… скрыла это….
Прошел месяц. Квартира была официально переоформлена на Алину и Лешу. Елена Яковлевна не получила ключи от новых замков, хотя Леша периодически навещал мать.
— Она не признает, что была не права, — рассказывал он после очередного визита. — Говорит, что мы все неблагодарные и что она просто хотела помочь.
— Ты ожидал другого? — Алина уже смирилась с тем, что примирения не будет.
— Надеялся, — Леша вздохнул. — Но, похоже, она никогда не изменится.
По семье разлетелись истории о «злой невестке, которая настроила сына против родной матери». Елена Яковлевна звонила всем родственникам, соседям, даже бывшим коллегам Леши, рассказывая свою версию событий.
Но, к удивлению Алины, большинство родственников встало на их сторону. Оказалось, что многие пострадали от чрезмерного «внимания» Елены Яковлевны и давно ждали, когда кто-нибудь положит этому конец.
Однажды вечером, когда они с Лешей смотрели фильм, раздался звонок в дверь. На пороге стояла Елена Яковлевна.
— Я пришла поговорить, — сказала она, глядя мимо Алины. — Можно войти?
Они сидели на кухне втроем, и напряжение можно было резать ножом.
— Я подумала, — начала Елена Яковлевна, — что, возможно, иногда была слишком… навязчивой.
Алина и Леша переглянулись. Это был первый раз, когда свекровь хоть немного признала свою вину.
— Но я делала это из любви, — тут же добавила она. — И считаю, что вы преувеличиваете проблему.
— Мама, ты читала личные дневники, проверяла телефоны, распространяла сплетни, — Леша говорил спокойно, но твердо. — Это не забота, это нарушение частной жизни.
— И вы теперь отталкиваете меня за это? — в глазах Елены Яковлевны появились слезы. — Я столько лет посвятила семье, а теперь осталась одна!
— Ты не одна, — Леша взял мать за руку. — Я всегда буду рядом. Но нам нужны границы. Ты не можешь приходить без приглашения, копаться в наших вещах, вмешиваться в нашу жизнь.
— Границы, — Елена Яковлевна покачала головой. — Вся молодежь только о них и говорит. В мое время семья была важнее всяких границ.
— В том-то и дело, мама. Мы с Алиной — отдельная семья. Со своими правилами и своей жизнью.
Елена Яковлевна долго молчала, затем поднялась.
— Хорошо. Я поняла. Вы хотите отдалиться от меня. Это ваше право, — она направилась к выходу. — Но когда поймете, что я была права, будет поздно.
После ее ухода Алина обняла мужа.
— Она не изменится, да?
— Нет, — Леша покачал головой. — Но мы уже изменились. И это главное.
Они не помирились со свекровью. Елена Яковлевна продолжала играть роль обиженной жертвы, рассказывая всем о «неблагодарной невестке». Но теперь это не имело прежнего эффекта. Леша поддерживал с матерью ограниченное общение, навещал ее, но не позволял вмешиваться в их жизнь.
Алина и Леша начали строить свою жизнь заново, устанавливая здоровые отношения не только со свекровью, но и с другими родственниками. Их брак, прошедший через это испытание, стал крепче. Они научились открыто говорить о проблемах и вместе находить решения.
А новые замки в их квартире стали символом — иногда нужно закрыть дверь перед одними людьми, чтобы открыть ее для других, более важных отношений в жизни.
