Алина смотрела на свое отражение в зеркале. Белое платье, аккуратный макияж, дрожь в руках. Сегодня ее день. Сегодня она выходила замуж за Максима.
— Ты прекрасно выглядишь, — улыбнулась подруга, поправляя фату.
— Спасибо, — Алина глубоко вдохнула. — Просто… немного страшно.
— Это нормально. Зато потом будет только счастье!
Она хотела верить.
Зал ресторана был полон гостей. Родственники, друзья, коллеги. Максим стоял у арки, сжимая в руках букет. Он улыбался, но в глазах читалось напряжение.
— Ты готова? — спросил ее отец, подавая руку.
— Да.
Шаги по лепесткам роз, музыка, взгляды со всех сторон. Алина чувствовала, как учащается пульс.
— Любимая, — прошептал Максим, когда она подошла.
Она улыбнулась в ответ.
Церемония прошла гладко. Обмен кольцами, поцелуй, аплодисменты. Но когда гости рассаживались за столы, Алина впервые заметила холодный взгляд свекрови.
Галина Петровна сидела напротив, изучая ее с ног до головы.
— Ну хоть квартиру у тебя есть, — громко сказала она, отхлебывая шампанское. — А то наш Максим мог бы и получше найти.
Тишина.
Алина почувствовала, как кровь приливает к лицу.
— Мама, — резко сказал Максим.
— Что? Правду же говорю.
— Галина Петровна, — Алина заставила себя улыбнуться. — Я рада, что мое жилье вас так… впечатлило.
Свекровь фыркнула, но замолчала.
— Извини, — Максим потянулся к ее руке. — Она просто…
— Ничего, — Алина сжала его пальцы.
Но внутри уже копилось неприятное предчувствие.
Позже, когда гости разошлись, а они остались вдвоем в номере отеля, Максим обнял ее.
— Сегодня было прекрасно.
— Да, — она прижалась к нему.
— Мама просто волновалась. Не обращай внимания.
Алина кивнула, но мысль о словах свекрови не давала покоя.
«Могла бы и получше найти».
Как будто она была не женой, а выгодной сделкой.
Она закрыла глаза.
«Все будет хорошо».
Но где-то в глубине души уже знала — это только начало.
Прошёл месяц после свадьбы. Алина привыкала к новому статусу, к совместному быту, к ритму жизни с Максимом. Их трешка в спальном районе Москвы казалась ей уютным гнёздышком – до того рокового звонка.
Телефон зазвонил поздно вечером, когда они смотрели сериал, укутавшись в плед.
— Алло? — Максим нахмурился, услышав голос в трубке. — Что случилось?
Алина видела, как лицо мужа стало напряжённым. Он кивал, что-то невнятно поддакивал, а потом резко закончил разговор.
— Это мама.
— Что-то случилось? — Алина приподнялась на локте.
— У них прорвало трубу. Всю квартиру залило.
— Боже! Они в порядке?
— Да, но жить там сейчас нельзя. Ремонт обещают сделать через пару недель…
Он замолчал, избегая её взгляда. Алина сразу поняла, к чему клонит разговор.
— Они хотят пожить у нас?
— Ну… временно. Всего на недельку-другую. Мама, Ольга с мужем…
Алина почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Но что она могла сказать? Отказать в такой ситуации?
— Конечно, пусть приезжают, — она сделала над собой усилие.
Максим обнял её и горячо поцеловал в лоб.
— Спасибо, родная. Ты лучшая.
На следующее утро подъехали «гости». Галина Петровна вошла первой – высокая, подтянутая, с холодными глазами. За ней ковыляла Ольга, Максимова сестра, с мужем Димой, который вёз три огромных чемодана.
— Ну вот мы и здесь! — свекровь окинула квартиру оценивающим взглядом. — Тесновато, конечно, но что поделать…
— Здравствуйте, — Алина заставила себя улыбнуться. — Проходите, я вам покажу, где можно разместиться.
— А куда ты нас собралась селить? — Ольга фыркнула, осматривая гостиную.
— У нас есть свободная комната и раскладной диван в зале…
— То есть ты предлагаешь мне с мужем спать в зале? — Ольга скривилась. — А где тогда дети будут?
— Какие дети? — Алина остолбенела.
— Ну мы же не одни приехали! — Ольга ухмыльнулась. — У нас двое детей, они пока у бабушки, но завтра мы их заберём.
Алина почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Подожди… Вы не говорили, что с вами будут дети.
— А что, разве это проблема? — вступила Галина Петровна. — В трешке места хватит на всех.
Максим, стоявший в стороне, промолчал.
Алина сжала кулаки.
— Хорошо, — она сделала глубокий вдох. — Но только на неделю. Две максимум.
— Конечно, конечно, — отмахнулась свекровь. — Как только квартиру отремонтируют, мы сразу съедем.
Но по её тону Алина поняла – они и не думали уезжать.
Вечером, лёжа в кровати, она попыталась поговорить с Максимом.
— Ты вообще понимаешь, что теперь у нас тут будет? Шесть человек в квартире!
— Потерпи немного, — он потянулся к ней. — Они же родные.
— Родные или нет, но это мой дом!
— Наш дом, — поправил он.
Алина отвернулась.
За стеной уже раздавался громкий смех Ольги и её мужа. Где-то хлопнула дверь.
Она закрыла глаза.
Это было только начало.
Алина проснулась от громкого стука на кухне. Часы показывали 6:30 утра — на час раньше её обычного подъёма. Она накинула халат и вышла из спальни.
На кухне царил хаос. Галина Петровна громко переставляла кастрюли, а Ольга, сидя за столом, разлила кофе по скатерти.
— Доброе утро, — пробормотала Алина, протирая глаза.
— А, невестка проснулась! — свекровь повернулась к ней, размахивая половником. — Я тут немного переделала кухню. Эти кастрюли стояли совершенно неудобно.
Алина с удивлением обнаружила, что все её кухонные принадлежности были переложены в нижние шкафы, а на видных местах теперь красовались старые эмалированные кастрюли свекрови.
— Я… привыкла к определённому порядку, — осторожно начала Алина.
— Ну теперь будет новый порядок, — отрезала Галина Петровна. — Кстати, твой этот френч-пресс я убрала. Нормальные люди варят кофе в турке.
Алина почувствовала, как по телу разливается горячая волна гнева. Она глубоко вдохнула.
— Где мои вещи?
— В кладовке. Места много занимали.
Не дожидаясь ответа, Алина направилась к кладовке. Открыв дверь, она увидела свою дорогую кофемашину, подаренную родителями на новоселье, заваленную старыми коробками.
— Максим! — позвала она мужа, но в ответ услышала только храп из спальни.
Вернувшись на кухню, она застала свекровь за осмотром содержимого холодильника.
— Ого, сколько всего! — Галина Петровна вытащила упаковку с дорогим сыром. — И на что только деньги тратите! В наше время…
— Это мой сыр, — твёрдо сказала Алина, выхватывая упаковку. — Купленный на мои деньги.
В комнате повисла напряжённая тишина. Ольга перестала жевать и уставилась на них.
— Ой, какая собственница! — наконец фыркнула свекровь. — Ты же замужем, теперь всё общее. Разве нет, Максим?
Алина обернулась и увидела мужа, стоявшего в дверях. Он выглядел сонным и растерянным.
— Что происходит? — спросил он.
— Твоя жена ведёт себя как последняя жадина, — заявила Галина Петровна. — Сыр мне не даёт!
— Это не просто сыр, — голос Алины дрожал от возмущения. — Это мои вещи, мой порядок в моём доме!
— Нашем доме, — автоматически поправил Максим.
— Вот именно! — подхватила свекровь. — И мы имеем полное право…
— НЕТ! — Алина вдруг крикнула так громко, что все вздрогнули. — Это Я купила эту квартиру до свадьбы! Это МОЯ собственность! И я больше не потерплю, чтобы кто-то переставлял мои вещи!
В квартире повисла гробовая тишина. Даже дети Ольги, игравшие в соседней комнате, притихли.
Галина Петровна побледнела, затем её лицо побагровело.
— Ну что ж, — она медленно вытерла руки о фартук. — Теперь ясно, как ты относишься к семье мужа. Запомни этот день, невестка.
Алина, дрожа от адреналина, повернулась и вышла из кухни. За спиной она услышала, как Ольга шепчет:
— Мам, а она правда может нас выгнать?
Ответа она не расслышала, но в этот момент точно поняла — война объявлена.
После утреннего скандала Алина закрылась в ванной, стараясь успокоить дрожь в руках. Тёплая вода не помогала — внутри всё сжималось от обиды и гнева. Она взглянула в зеркало: красные глаза, сведённые брови, сжатые губы. Таким себя она ещё не видела.
Вытерев лицо полотенцем, она вышла в спальню. Максим сидел на кровати, уткнувшись в телефон.
— Ну и что ты скажешь? — спросила Алина, прислонившись к дверному косяку.
— О чём? — он даже не поднял головы.
— Ты серьёзно? Твоя мать перевернула всю кухню, выкинула мои вещи, а ты…
— Она же не со зла, — Максим наконец оторвался от экрана. — Просто хочет помочь.
— ПОМОЧЬ? — Алина с силой швырнула полотенце в корзину. — Она хочет показать, кто здесь хозяин!
— Ты всё драматизируешь. Они поживут пару недель и уедут.
— А если не уедут? Ты слышал, о чём спрашивала Ольга? Они уже обсуждают, могу ли я их выгнать!
Максим тяжело вздохнул и подошёл к жене, пытаясь обнять её.
— Дорогая, успокойся. Это моя семья. Я не могу просто…
— А я твоя семья теперь! — Алина вырвалась из его объятий. — Или нет?
Она видела, как он внутренне сжимается, не зная, что ответить. В этот момент в коридоре раздались шаги, и дверь приоткрылась.
— Максим, тебе звонят, — просунула голову Галина Петровна, нарочито игнорируя Алину. — Это Сергей Иванович по поводу работы.
— Сейчас, мам, — он бросил на жену виноватый взгляд и вышел.
Свекровь задержалась в дверях, её губы растянулись в едва заметной ухмылке.
— Не стоит так нервничать, дорогая. Это плохо для репродуктивного здоровья. Хотя… — она окинула Алину оценивающим взглядом, — тебе уже за тридцать, наверное, и так поздно.
Дверь закрылась прежде, чем Алина нашлась, что ответить. Она села на кровать, чувствуя, как слёзы подступают к глазам.
Вечером, когда все разошлись по комнатам, она снова попыталась поговорить с Максимом.
— Ты вообще понимаешь, что твоя мать сегодня намекнула, что я слишком стара для детей?
— Не придумывай, — он отвернулся, уставившись в телевизор. — Тебе просто кажется.
— Мне КАЖЕТСЯ? — Алина выхватила пульт и выключила телевизор. — Ты либо слепой, либо просто не хочешь замечать, как они меня унижают!
— Они просто другие, — Максим наконец повернулся к ней. — Они из другого поколения. Ты не можешь просто принять их?
— Принять? Они живут в МОЕЙ квартире, переставляют МОИ вещи, указывают, как МНЕ жить! Когда ты наконец займёшь мою сторону?
— Я не могу выбирать между тобой и своей семьёй!
— Но я ТВОЯ семья теперь! — голос Алины сорвался на шёпот. — Или для тебя это не так?
Максим ничего не ответил. Он просто лёг, повернувшись к стене. Алина сидела рядом, глядя на его спину, и вдруг осознала страшную вещь: в этом доме она была совершенно одна.
Из-за двери донёсся шёпот:
— Видишь, как она на тебя кричит? — это был голос Галины Петровны. — Она тебя под каблук загоняет. Ты же мужчина!
Алина крепко сжала кулаки. В этот момент она поняла — если хочет сохранить себя и свой дом, действовать придётся одной. Без мужа. Возможно, даже против мужа.
Алина проснулась раньше всех. В квартире царила непривычная тишина — даже часы в гостиной тикали как-то громче обычного. Она осторожно прошла на кухню, стараясь не разбудить домочадцев.
На пороге кухни она замерла. Её любимая кружка — подарок лучшей подруги — лежала на полу, разбитая вдребезги. Рядом валялась кукла маленькой племянницы.
Алина медленно подняла осколки, чувствуя, как внутри закипает ярость. В этот момент за спиной раздался шаркающий звук.
— Ой, извини, это, наверное, Катенька разбила, — беззаботно проговорила Ольга, заходя на кухню в засаленном халате. — Она у нас такая непоседа.
— Эта кружка была мне дорога, — сквозь зубы произнесла Алина.
— Ну что ты как ребёнок! — фыркнула Ольга, доставая из холодильника йогурт. — Купишь себе новую.
Алина разжала ладонь, и последние осколки упали в мусорное ведро со звоном.
— Ты знаешь, где мой шёлковый халат? — спросила она неожиданно спокойным тоном.
— А, этот сиреневый? — Ольга облизнула ложку. — Я его одела вчера. Он же тебе великоват, всё равно висел без дела.
В глазах Алины потемнело. Этот халат она купила в Париже, хранила для особых случаев…
— И что, ты вообще спрашивать не собиралась?
— Ой, да ладно тебе! — Ольга махнула рукой. — Ты же замужем, теперь всё общее. Разве нет, Максим?
Алина обернулась. Муж стоял в дверях, бледный, с тёмными кругами под глазами.
— Давайте без скандалов, — пробормотал он. — Ольга, верни халат. Алина, успокойся.
— Я ДОЛЖНА УСПОКОИТЬСЯ? — её голос сорвался на крик. — Они ломают мои вещи, носят мою одежду, ведут себя как хозяева в МОЁМ доме!
Галина Петровна появилась в дверях как по расписанию.
— Опять истерика? — покачала головой свекровь. — Максим, я же говорила — нервная. Таким нельзя детей рожать.
Алина увидела, как муж сжал кулаки, но… промолчал. Снова промолчал.
— Всё понятно, — тихо сказала Алина. — Абсолютно всё.
Она повернулась и пошла в спальню. Через минуту вернулась с папкой в руках.
— Это документы на квартиру, — она положила папку на стол. — Куплена ДО свадьбы. За МОИ деньги. Это МОЯ собственность.
В квартире повисла гробовая тишина. Даже дети притихли за стеной.
— Я даю вам три дня, — голос Алины звучал металлически. — Чтобы собрать вещи и съехать. ВСЕМ.
Галина Петровна побледнела, затем её лицо исказила гримаса ярости.
— Ты… ты не имеешь права! Мы семья! Максим, скажи же что-нибудь!
Максим стоял, опустив голову. Когда он наконец заговорил, его голос дрожал:
— Мама… может, действительно… временно…
— ПРЕДАТЕЛЬ! — взревела свекровь. — Она тебя совсем под каблук загнала! Мы не уйдём! У нас права есть!
Алина холодно улыбнулась.
— Проверим. Через три дня я меняю замки.
Она повернулась и вышла на улицу, хлопнув дверью. Ей нужно было подышать воздухом. Подумать. И… подготовиться к войне.
Алина провела весь день у подруги. Возвращаться домой ей не хотелось — там сейчас наверняка кипели нешуточные страсти. Она сидела на кухне у Марины, сжимая в руках чашку с уже остывшим чаем.
— Ну и ну… — подруга выпустила клуб дыма от электронной сигареты. — Ты реально их выгоняешь?
— А что мне ещё делать? — Алина провела рукой по лицу. — Они сожрут меня заживо, если я сейчас не дам отпор.
— А Макс? Он вообще на чьей стороне?
— На стороне мамочки, разумеется. — Алина горько усмехнулась. — Сегодня я это окончательно поняла.
Телефон в её сумке завибрировал. Сообщение от Максима: «Где ты? Нам нужно поговорить.»
— Не отвечай, — Марина положила руку на её плечо. — Пусть поволнуется.
Но Алина уже открывала следующее сообщение: «Мама говорит, что у неё началось давление. Вернись, пожалуйста.»
— О, классика! — фыркнула подруга, заглядывая в телефон. — Как только аргументы заканчиваются — сразу гипертонический криз.
Алина отложила телефон и посмотрела в окно. Начинало темнеть. Возвращаться всё равно придётся — документы, вещи, наконец, её собственная квартира…
Когда она открыла дверь своего дома, в прихожей царила непривычная тишина. Из гостиной доносился приглушённый голос Галины Петровны:
— …нужно срочно что-то делать. Она же реально нас выгонит!
— Мам, успокойся, — ответил Максим. — Я с ней поговорю.
— Говори уже два месяца! А толку? — вступила Ольга. — Нужно действовать хитрее. Макс, ты же прописан здесь?
— Ну да…
— Вот и отлично! — оживилась свекровь. — Если ты прописан, то можешь прописать нас. Тогда она ничего не сможет сделать!
Алина замерла у двери, сжимая сумку так, что пальцы побелели.
— Я не уверен… — замялся Максим. — Это её квартира…
— Какая разница?! — взорвалась Ольга. — Вы же в браке! Половина уже твоя! А если нас пропишешь, то она вообще ничего не сможет сделать. Пусть попробует выгнать!
Алина тихо закрыла дверь и так же тихо вышла обратно на лестничную площадку. Её руки дрожали, но в голове вдруг прояснилось.
Она достала телефон и набрала номер своего брата-юриста.
— Саш, мне срочно нужна твоя помощь… Да, именно это я и имела в виду. Завтра же.
Повесив трубку, Алина глубоко вдохнула и снова открыла дверь. В гостиной все замолчали, как только она появилась на пороге.
— О, вернулась наша хозяйка, — язвительно произнесла Галина Петровна, развалившись на диване. — Устроила истерику, разбежалась, теперь приползла назад…
— Я в своей квартире, — спокойно ответила Алина. — И напоминаю — у вас осталось два дня.
Она прошла в спальню, где её ждал растерянный Максим.
— Алина, давай поговорим… — он попытался взять её за руку.
— О чём? — она холодно посмотрела на него. — О том, как ты собираешься прописать здесь всю свою семью, чтобы я не могла их выгнать?
Максим побледнел.
— Ты… ты подслушивала?
— Это мой дом, — она медленно выговорила каждое слово. — И завтра ты узнаешь, на что я действительно способна.
Она закрыла дверь ванной и включила воду, чтобы никто не услышал её рыданий. Впереди был тяжёлый день. И ей нужно было собрать все силы.
Утро началось с громкого стука в дверь. Алина, не спавшая всю ночь, первой услышала звонок. Она накинула халат и пошла открывать, предчувствуя, кто это может быть.
За дверью стоял её брат Александр в строгом костюме и с увесистой папкой документов. Рядом — пожилой мужчина с добрыми глазами и дипломатом.
— Входите, — Алина отступила в сторону. — Они все ещё спят.
— Тем лучше, — Саша прошёл в гостиную и разложил документы на столе. — Дядя Лёша, давайте по порядку.
Старик кивнул и достал из дипломата печать и чернила. В этот момент из спальни вышел Максим, потёрший глаза.
— Что происходит? — он остановился, увидев незваных гостей. — Кто это?
— Мой брат и нотариус, — чётко произнесла Алина. — Мы сегодня будем оформлять кое-какие документы.
Шум разбудил остальных. В гостиную высыпала вся семья Максима: Галина Петровна в бигуди, Ольга с ребёнком на руках, её муж в мятых трусах.
— Это что за цирк? — прошипела свекровь. — Кого вы привели в наш дом?
— В МОЙ дом, — поправила Алина. — И сейчас вы всё поймёте.
Саша достал из папки документ и развернул его перед Максимом.
— Это брачный договор. Согласно ему, ты отказываешься от любых претензий на эту квартиру, признаёшь её единоличной собственностью Алины и обязуешься не прописывать здесь третьих лиц.
— Что? — Максим побледнел. — Ты с ума сошла?
— Нет, — Алина скрестила руки на груди. — Это твой выбор. Либо подписываешь, либо съезжаешь сегодня же со всеми своими родственниками.
В комнате повисла гробовая тишина. Галина Петровна первой пришла в себя.
— Да ты рехнулась! Максим, даже не думай подписывать эту бумажку!
— Мам… — Максим растерянно посмотрел на мать, затем на жену.
— Я даю тебе пять минут, — Алина села на диван, демонстративно посмотрев на часы. — Потом вызываю полицию для выселения.
Ольга вдруг разрыдалась:
— Куда мы пойдём? У нас дети! Это бесчеловечно!
— Бесчеловечно — жить за чужой счёт и плевать на хозяйку дома, — холодно ответил Александр. — Время пошло.
Максим опустился на стул, уткнувшись лицом в ладони. Галина Петровна села рядом с ним, начала что-то шептать на ухо. Алина видела, как её муж то краснел, то бледнел.
Нотариус молча приготовил перо и чернила.
Через четыре минуты Максим поднял голову. В его глазах стояли слёзы.
— Я… я подпишу. Но только если они останутся ещё на неделю. Чтобы найти жильё.
Алина посмотрела на брата. Тот едва заметно кивнул.
— Хорошо, — согласилась она. — Но ровно через семь дней — ни минутой больше.
Когда Максим поставил подпись, а нотариус заверил документ, Галина Петровна вдруг закричала:
— Предатель! Ты променял родную мать на эту стерву! — она бросилась к Алине с поднятой рукой, но Саша ловко перехватил её за запястье.
— Нападение на нотариуса — уголовное преступление, — сухо заметил он. — Советую успокоиться.
Свекровь захлопала глазами, затем развернулась и выбежала в спальню, громко хлопнув дверью. Ольга с мужем молча последовали за ней.
Максим остался сидеть за столом, глядя на свою подпись.
— Я… я думал, мы создаём семью, — прошептал он.
— Семью — да, — Алина взяла со стола заверенный документ. — Но не коммунальную квартиру.
Она повернулась и вышла на балкон, чтобы наконец вдохнуть полной грудью. Впереди ещё была неделя кошмара. Но теперь она знала — это будет их последняя неделя под одной крышей.
