— Три миллиона рублей? Бабушка оставила тебе три миллиона? — свекровь стояла в дверях нашей квартиры, и в её глазах плясали огоньки алчности, которые она даже не пыталась скрыть.
Я прижала к груди конверт из нотариальной конторы и невольно сделала шаг назад. Галина Викторовна появилась у нас через час после того, как мы вернулись от нотариуса. Откуда она узнала? Мы же никому не говорили…
— Мама, откуда ты знаешь? — Игорь растерянно смотрел то на меня, то на мать.
— Неважно откуда, — отмахнулась свекровь, проходя в квартиру без приглашения. — Важно другое. Марина, дорогая, ты же понимаешь, что эти деньги — семейные? Нужно правильно ими распорядиться.
Я молча прошла в гостиную и положила документы в ящик стола. Руки слегка дрожали. Моя бабушка Вера умерла месяц назад, и только сегодня я узнала о наследстве. Всю жизнь она жила скромно, экономила на всём, и я даже представить не могла, что у неё были такие сбережения.
— Галина Викторовна, — я старалась говорить спокойно, — это наследство моей бабушки. Она оставила его мне.
— Ну конечно, конечно, — свекровь уселась на диван с видом хозяйки. — Но ты же замужем за моим сыном. А значит, всё, что твоё — это и его. А что его — то и моё.
Игорь неловко переминался с ноги на ногу. Я посмотрела на него, ожидая поддержки, но он отвёл взгляд.
— Мам, может, не будем сейчас это обсуждать? — неуверенно предложил он. — Марина только что от нотариуса, у неё был тяжёлый месяц…
— Вот именно поэтому и нужно обсудить! — перебила его Галина Викторовна. — Пока она в эмоциональном состоянии не натворила глупостей. Знаешь, сколько людей спускают наследство на всякую ерунду?
Я села в кресло напротив и внимательно посмотрела на свекровь. За четыре года нашего брака я научилась распознавать её манипуляции, но сейчас она даже не пыталась их скрывать.
— И что же вы предлагаете? — спросила я, скрестив руки на груди.
Галина Викторовна оживилась:
— Я всё продумала! Во-первых, нужно погасить мою ипотеку. Осталось всего полтора миллиона, представляешь? Это же такая возможность!
— Вашу ипотеку? — я не поверила своим ушам. — Но это же ваш кредит, при чём тут наследство моей бабушки?
— Марина, не будь эгоисткой, — свекровь укоризненно покачала головой. — Я же мать Игоря. Когда меня не станет, эта квартира достанется ему. То есть вам. Так что это инвестиция в ваше будущее.
Я посмотрела на мужа. Игорь стоял у окна, разглядывая что-то на улице. Его молчание красноречивее любых слов говорило о том, что он не собирается вмешиваться.
— Галина Викторовна, — я старалась сохранять спокойствие, — у моей бабушки были свои планы на эти деньги. Она хотела, чтобы я потратила их на своё образование и развитие.
— Образование? — фыркнула свекровь. — Тебе уже двадцать восемь лет, какое образование? Пора думать о семье, о детях, а не о каких-то курсах.
— Я хочу получить второе высшее, — твёрдо сказала я. — По психологии. Бабушка всегда мечтала, чтобы я стала психологом.
— Психологом? — Галина Викторовна рассмеялась. — Да кому нужны эти психологи? Развелось их, как грибов после дождя. Нет, деньги нужно вкладывать в недвижимость. Вот это настоящая инвестиция.
— В вашу недвижимость, — уточнила я.
— А что в этом плохого? — свекровь наклонилась вперёд. — Послушай меня, девочка. Я живу на этом свете намного дольше тебя. Я знаю, как правильно распоряжаться деньгами. А ты что? Работаешь менеджером в магазине за копейки и мечтаешь о психологии. Наивность!
Я почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Да, я работала менеджером, но это была честная работа. И я не стыдилась её.
— Игорь, — я повернулась к мужу, — скажи хоть что-нибудь. Это же наш семейный вопрос.
Игорь наконец оторвался от окна и посмотрел на меня. В его глазах читалась растерянность.
— Мам, Марин, давайте не будем ссориться, — примирительно сказал он. — Может, найдём компромисс?
— Какой компромисс? — вскинулась Галина Викторовна. — Тут и обсуждать нечего. Деньги нужно вложить с умом, а не тратить на всякие глупости.
— Почему вы решили, что образование — это глупость? — я встала с кресла. — Моя бабушка всю жизнь копила эти деньги. Она отказывала себе во всём, чтобы оставить мне возможность исполнить мечту.
— Твоя бабушка была из другого времени, — отмахнулась свекровь. — Тогда люди верили в образование. А сейчас? Сейчас нужны связи, деньги, недвижимость. Вот что важно.
Я подошла к столу и достала из ящика письмо, которое бабушка оставила вместе с завещанием.
— Хотите, прочитаю, что написала бабушка? — я развернула пожелтевший лист. — «Маришенька, внученька моя дорогая. Знаю, что жизнь у тебя не самая лёгкая. Знаю, что свекровь твоя — женщина непростая. Но ты не сдавайся. Эти деньги — твой шанс стать тем, кем ты хочешь. Не позволяй никому решать за тебя. Помни — я всегда верила в тебя».
В комнате повисла тишина. Галина Викторовна поморщилась, словно от зубной боли.
— Ну и что? — наконец произнесла она. — Мало ли что там написано. Старые люди часто пишут всякую сентиментальную чушь.
— Мама! — возмутился Игорь. — Как ты можешь так говорить о бабушке Марины?
— А что я такого сказала? — свекровь пожала плечами. — Я просто пытаюсь вас образумить. Три миллиона — это серьёзные деньги. Их можно потерять за один день, если не быть осторожными.
Я аккуратно сложила письмо и убрала обратно в ящик.
— Галина Викторовна, я ценю вашу заботу, — сказала я, стараясь говорить ровно. — Но это моё наследство, и я сама решу, как им распорядиться.
— Сама? — свекровь встала с дивана. — А ты уверена, что имеешь право единолично распоряжаться семейными деньгами?
— Это не семейные деньги, — твёрдо ответила я. — Это наследство, оставленное лично мне.
— Игорь, — Галина Викторовна повернулась к сыну, — объясни своей жене, что в семье всё общее. Или она не понимает простых вещей?
Игорь замялся. Я видела, как он борется сам с собой, разрываясь между матерью и женой.
— Мам, формально Марина права, — наконец сказал он. — Наследство действительно личное имущество.
— Формально? — глаза свекрови сузились. — Ты что, сынок, на сторону жены встал против родной матери?
— Я ни на чью сторону не встаю, — Игорь развёл руками. — Я просто говорю о законе.
— О законе он говорит, — Галина Викторовна покачала головой. — А о том, что я тебя растила одна, ночей не спала, последнее отдавала — об этом ты забыл?
Знакомая песня. Я слышала её сотни раз за эти четыре года. Каждый раз, когда Галина Викторовна не получала желаемого, она начинала давить на жалость и чувство вины.
— Никто ничего не забыл, — устало сказал Игорь. — Мама, давай обсудим это позже. Все устали, эмоции зашкаливают…
— Нет уж, — свекровь уперла руки в бока. — Давайте всё решим сейчас. Марина, я делаю тебе разумное предложение. Давай оформим всё официально. Ты даёшь мне полтора миллиона на погашение ипотеки, а я переписываю квартиру на Игоря. Всё честно, всё по закону.
— А остальные полтора миллиона? — поинтересовалась я.
— Ну, на жизнь останется, — великодушно ответила Галина Викторовна. — Можете отложить на чёрный день. Или там ребёночка завести наконец. Сколько можно тянуть?
Опять. Вопрос о детях был больной темой в нашей семье. Мы с Игорем хотели сначала встать на ноги, накопить денег, а потом уже думать о ребёнке. Но свекровь требовала внуков немедленно.
— Галина Викторовна, — я глубоко вздохнула, — спасибо за предложение, но я отказываюсь. Деньги будут потрачены на моё образование.
Лицо свекрови стало багровым.
— Ах так? — она повысила голос. — Значит, моё предложение тебе не подходит? А что подходит? Спустить всё на какие-то курсики?
— Это не курсики, а полноценное высшее образование, — поправила я.
— Да какая разница! — Галина Викторовна всплеснула руками. — Игорь, ты слышишь? Твоя жена хочет выбросить три миллиона на ветер!
— Мама, успокойся, — Игорь подошёл к ней. — Марина имеет право…
— Не смей мне говорить про права! — взорвалась свекровь. — Я твоя мать! Я имею право на уважение! А эта… эта выскочка думает только о себе!
— Не надо оскорблять мою жену, — неожиданно твёрдо сказал Игорь.
Я удивлённо посмотрела на мужа. Обычно он никогда не перечил матери.
— Оскорблять? — Галина Викторовна театрально прижала руку к сердцу. — Я говорю правду! Она эгоистка, которая думает только о себе!
— Хватит, мама, — Игорь встал между нами. — Марина права. Это её наследство, и она вольна распоряжаться им как хочет.
Свекровь смотрела на сына так, словно видела его впервые.
— Ты… ты встал на её сторону? — прошептала она. — Против родной матери?
— Я ни против кого не встаю, — устало ответил Игорь. — Я просто прошу тебя уважать решение моей жены.
— Уважать? — Галина Викторовна рассмеялась нервным смехом. — Да она вас уважать не умеет! Иначе не стала бы прятать деньги от семьи!
— Я ничего не прячу, — возразила я. — Я просто хочу исполнить последнюю волю бабушки.
— Последняя воля, — передразнила свекровь. — А моя воля тебя не интересует? Я ведь тоже часть этой семьи!
— Интересует, — спокойно ответила я. — Но это не значит, что я должна выполнять все ваши требования.
Галина Викторовна сделала шаг ко мне, и я невольно отступила.
— Ах ты, неблагодарная! — зашипела она. — Я приняла тебя в семью, относилась как к дочери, а ты…
— Как к дочери? — я не выдержала. — Вы с первого дня нашего знакомства дали понять, что я недостойна вашего сына! Что я из простой семьи, что у меня нет приданого, что я не умею готовить ваши фирменные котлеты!
— Марин, — попытался вмешаться Игорь, но я уже не могла остановиться.
— Четыре года, Галина Викторовна! Четыре года вы приходите к нам каждую неделю и рассказываете, что я делаю не так. Как неправильно глажу рубашки вашему сыну, как неправильно расставляю посуду, как неправильно трачу деньги. А теперь вы хотите забрать наследство моей бабушки?
— Не забрать, а правильно вложить! — возмутилась свекровь. — Есть разница!
— Вложить в вашу квартиру, — уточнила я. — Которую вы купили на деньги, полученные сомнительным путём.
В комнате повисла звенящая тишина. Галина Викторовна побледнела.
— Что ты имеешь в виду? — медленно произнесла она.
— Мама, о чём она говорит? — Игорь растерянно смотрел то на меня, то на мать.
Я прикусила губу. Может, не стоило говорить об этом, но отступать было поздно.
— Твоя мама работала главным бухгалтером в строительной компании, которую закрыли за махинации, — сказала я. — И как раз перед закрытием она успела купить трёхкомнатную квартиру в центре.
— Откуда ты это знаешь? — прошипела Галина Викторовна.
— Моя подруга работает в налоговой, — ответила я. — Она случайно увидела вашу фамилию в документах.
— Мама, это правда? — Игорь повернулся к матери.
— Конечно нет! — возмутилась Галина Викторовна. — Это всё сплетни и домыслы! Я купила квартиру на честно заработанные деньги!
— На зарплату бухгалтера? — скептически спросила я. — Квартиру за пятнадцать миллионов?
— У меня были накопления! — свекровь явно нервничала. — И вообще, какое ты имеешь право копаться в моём прошлом?
— Такое же, какое вы имеете право требовать деньги моей бабушки, — парировала я.
Игорь тяжело опустился на диван.
— Мама, — тихо сказал он, — скажи честно. Ты действительно была замешана в чём-то незаконном?
— Игорь! — возмутилась Галина Викторовна. — Ты что, веришь этой… этой…
— Своей жене? — подсказала я. — Да, он мне верит. Потому что я, в отличие от некоторых, не обманываю его.
— Я тебя не обманывала! — свекровь топнула ногой как капризный ребёнок. — Я просто… просто не рассказывала о некоторых деталях.
— Мама, — Игорь поднял голову, — ответь прямо. Откуда у тебя деньги на квартиру?
Галина Викторовна молчала, кусая губы. Наконец она выпалила:
— Ну да, были кое-какие… бонусы от руководства. Но это не преступление! Все так делали!
— Бонусы? — Игорь встал с дивана. — Мама, ты брала откаты?
— Не откаты, а благодарность за хорошую работу! — попыталась оправдаться свекровь. — И вообще, это было давно. Сроки давности прошли.
Я наблюдала, как мир Игоря рушится. Он всегда идеализировал мать, считал её образцом честности и порядочности. А теперь…
— И ты хочешь, чтобы мы отдали тебе честные деньги бабушки Марины? — медленно произнёс он. — Деньги, которые она копила всю жизнь, отказывая себе во всём?
— Игорь, не драматизируй, — Галина Викторовна попыталась взять себя в руки. — Это всё в прошлом. Сейчас важно думать о будущем. О вашем будущем.
— Нет, мама, — Игорь покачал головой. — Сейчас важно, что ты пришла сюда и потребовала деньги, на которые не имеешь никакого права. И пыталась манипулировать нами.
— Манипулировать? — свекровь вскинулась. — Я просто хотела помочь!
— Себе, — добавила я. — Вы хотели помочь себе.
Галина Викторовна бросила на меня полный ненависти взгляд.
— Это всё из-за тебя! — выплюнула она. — До тебя мой сын был послушным, хорошим мальчиком. А ты настроила его против меня!
— Мама, хватит, — Игорь встал между нами. — Марина ни в чём не виновата. Это ты пришла и устроила скандал из-за денег.
— Я твоя мать! — почти закричала Галина Викторовна. — Я имею право…
— Нет, — перебил её Игорь. — Ты не имеешь права врываться в нашу жизнь и диктовать условия. Не имеешь права оскорблять мою жену. И уж точно не имеешь права на её наследство.
Свекровь отшатнулась, словно сын ударил её.
— Ты… ты гонишь меня? — прошептала она.
— Я прошу тебя уйти и дать нам время всё обдумать, — твёрдо сказал Игорь. — И больше никогда не поднимать вопрос о деньгах Марины.
— Никогда? — Галина Викторовна смотрела на сына с недоверием. — Ты выбираешь её, а не меня?
— Я выбираю свою семью, — ответил Игорь. — Свою жену. И прошу тебя это уважать.
Несколько секунд свекровь стояла, тяжело дыша. Потом резко развернулась и направилась к выходу.
— Вы ещё пожалеете! — бросила она, уже стоя в дверях. — Когда она спустит все деньги, не приходите ко мне плакаться!
Дверь с грохотом захлопнулась. Мы с Игорем остались вдвоём в звенящей тишине.
— Прости, — наконец сказал муж, не глядя на меня. — Я должен был сразу поддержать тебя.
Я подошла к нему и взяла за руку.
— Ты поддержал. Пусть не сразу, но поддержал. Это важно.
Игорь повернулся ко мне, и я увидела в его глазах боль.
— Я не знал про компанию, — тихо сказал он. — Честно. Мама говорила, что уволилась по собственному желанию.
— Я знаю, — я сжала его руку. — Не вини себя. Дети часто не знают всей правды о родителях.
— Но требовать твои деньги… — Игорь покачал головой. — Как она могла?
Я грустно улыбнулась.
— Твоя мама привыкла получать то, что хочет. И я для неё всегда была помехой. Девушка без приданого, которая увела её драгоценного сына.
— Не говори так, — Игорь обнял меня. — Ты — лучшее, что со мной случилось. И я горжусь тем, что ты хочешь учиться. Бабушка Вера была бы счастлива.
Я уткнулась ему в плечо, чувствуя, как отпускает напряжение последних часов.
— Спасибо, — прошептала я. — Спасибо, что поддержал.
— Марин, — Игорь отстранился и посмотрел мне в глаза, — а что там насчёт строительной компании? Это правда?
Я кивнула.
— Моя подруга Лена показывала документы. Компанию закрыли за хищения и откаты. Твоя мама успела уволиться за неделю до обысков. И сразу купила квартиру.
Игорь тяжело вздохнул.
— Значит, все эти годы она мне врала. Говорила, что копила, что отец оставил страховку…
— Прости, — я погладила его по щеке. — Я не хотела, чтобы ты узнал именно так.
— Нет, — Игорь покачал головой. — Хорошо, что узнал. Иначе бы продолжал жить в иллюзиях.
Мы прошли на кухню, и я поставила чайник. Нужно было выпить чего-нибудь горячего после всех этих эмоций.
— Знаешь, — сказал Игорь, садясь за стол, — может, это и к лучшему. Что всё вскрылось.
— Почему? — я достала чашки из шкафа.
— Потому что я наконец понял, почему мама всегда контролировала мою жизнь. Она боялась, что я узнаю правду. И использовала чувство вины, чтобы держать меня на коротком поводке.
Я налила чай и села напротив.
— Она твоя мама, Игорь. И она любит тебя. Просто… просто любовь бывает разной. Иногда токсичной.
— Токсичной, — повторил он. — Хорошее слово. Мама всегда была токсичной, просто я не хотел этого признавать.
Мы пили чай в молчании, каждый думая о своём. Наконец Игорь заговорил:
— Расскажи мне о планах. Где ты хочешь учиться?
Я улыбнулась. Впервые за долгое время кто-то искренне интересовался моими мечтами.
— Есть хорошая программа в МГУ. Вечернее отделение, можно совмещать с работой. Бабушка всегда говорила, что у меня талант помогать людям. Что я хороший слушатель.
— Это правда, — кивнул Игорь. — Ты всегда умела меня выслушать и поддержать. Даже когда я вёл себя как идиот.
— Не говори так о себе, — я накрыла его руку своей. — Ты просто любишь маму. Это нормально.
— Любить — да. Но позволять ей управлять нашей жизнью — нет. — Игорь перевернул ладонь и сжал мои пальцы. — Прости, что не защищал тебя все эти годы.
— Главное, что защитил сегодня, — ответила я.
Телефон Игоря зазвонил. На экране высветилось «Мама». Он посмотрел на меня вопросительно.
— Ответь, — кивнула я. — Может, она успокоилась.
Игорь принял вызов и включил громкую связь.
— Игорь, сынок, — голос Галины Викторовны дрожал, — я тут подумала… Может, я погорячилась. Давай встретимся и спокойно всё обсудим?
— Мама, обсуждать нечего, — твёрдо сказал Игорь. — Деньги принадлежат Марине, и точка.
— Но я же твоя мать! — в голосе свекрови появились слёзы. — Неужели какие-то деньги важнее родной матери?
— Дело не в деньгах, мама. Дело в уважении. Ты не уважаешь мою жену, а значит, не уважаешь и меня.
— Я приеду завтра, — упрямо заявила Галина Викторовна. — И мы всё решим.
— Нет, — Игорь взял мою руку. — Мы встретимся только тогда, когда ты извинишься перед Мариной. И примешь тот факт, что она — моя семья, и её решения я буду поддерживать.
— Извиниться? — голос свекрови стал визгливым. — Перед ней? Никогда!
— Тогда до свидания, мама, — Игорь отключил телефон.
Мы снова остались в тишине. Я смотрела на мужа, не веря в происходящее. Он действительно выбрал меня, а не мать.
— Спасибо, — прошептала я.
— Не благодари, — Игорь встал и обошёл стол. — Я должен был сделать это давно. Установить границы. Защитить тебя.
Он опустился передо мной на колени и взял мои руки в свои.
— Марина, я хочу, чтобы ты знала. Эти деньги — твои. Только твои. И что бы ты ни решила с ними делать, я поддержу. Хочешь учиться — учись. Хочешь открыть свою практику — открывай. Это твоя мечта, и ты имеешь право её осуществить.
Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Слёзы облегчения, благодарности, любви.
— А как же твоя мама? — спросила я. — Она твоя семья.
— Она моя мама, и я буду её любить, — ответил Игорь. — Но любить — не значит позволять манипулировать собой. И уж точно не значит позволять обижать тебя.
Я наклонилась и поцеловала мужа. В этом поцелуе было всё — благодарность, нежность, обещание совместного будущего.
— Знаешь, — сказала я, отстранившись, — бабушка Вера была права.
— В чём? — улыбнулся Игорь.
— В письме она написала, что верит в меня. И что я смогу постоять за себя. Похоже, она знала, что этот день настанет.
— Мудрая была женщина, — кивнул Игорь. — И я рад, что она оставила тебе не только деньги, но и веру в себя.
Я снова взглянула на конверт из нотариальной конторы, лежащий в ящике стола. Три миллиона — это не просто деньги. Это возможность. Возможность стать тем, кем я всегда мечтала. Возможность помогать людям. Возможность жить своей жизнью.
— Знаешь что? — я встала и подошла к окну. — Давай отметим.
— Отметим? — удивился Игорь. — Но у нас же был такой тяжёлый день.
— Именно поэтому и надо отметить, — я повернулась к нему. — Отметить новое начало. Начало жизни, в которой мы сами принимаем решения. Без оглядки на манипуляции и чувство вины.
Игорь подошёл ко мне и обнял сзади.
— Ты права. Это действительно новое начало. Для нас обоих.
За окном садилось солнце, окрашивая небо в розовые и оранжевые тона. Где-то там, в своей квартире, купленной на сомнительные деньги, злилась и строила планы мести Галина Викторовна. Но это уже не имело значения.
Потому что здесь, в нашей маленькой квартире, начиналась новая жизнь. Жизнь, в которой мечты имеют право на существование. В которой уважение важнее денег. В которой любовь побеждает манипуляции.
Я прижалась к мужу и улыбнулась. Бабушка Вера была бы довольна. Её внучка наконец-то научилась не только мечтать, но и защищать свои мечты.
А это, пожалуй, самое ценное наследство, которое она могла мне оставить.
