– Что ты имеешь в виду, Катя? – Сергей замер с ложкой супа в руке, глядя на жену поверх дымящейся тарелки. Его брови поползли вверх, а в голосе сквозило искреннее недоумение.
Катя сжала губы, чувствуя, как внутри закипает раздражение. Она стояла у кухонной плиты, всё ещё в фартуке, с пятном томатного соуса на рукаве. За окном догорал сентябрьский вечер, окрашивая небо в багровые тона, а их уютная кухня в новом доме пахла свежесваренным борщом и… усталостью.
– Я имею в виду, – Катя подчеркнула последнее слово, – что твои родственники приезжают к нам каждые выходные, как в столовую. Едят, пьют, оставляют горы посуды и уезжают, а я потом полдня отмываю кухню!
Сергей отложил ложку и откинулся на спинку стула. Его тёмные волосы, слегка тронутые сединой, растрепались, а в глазах мелькнула растерянность.
– Ну, они же не просто так приезжают, – начал он осторожно. – Мама хочет внуков видеть, сестра с детьми давно не была… Они скучают, Катя.
– Скучают? – Катя резко повернулась, звякнув половником о край кастрюли. – Твоя мама вчера съела полкастрюли голубцов, похвалила и уехала, даже не предложив помочь с посудой! А Лида с её тремя сорванцами? Они вчера разлили сок на наш новый диван, и никто даже не извинился!
Сергей вздохнул, потирая висок.
– Я поговорю с ними, обещаю. Просто… они же семья.
– Семья, – повторила Катя, и в её голосе прозвучала горечь. – А я, значит, прислуга?
Катя и Сергей переехали в новый дом всего три месяца назад. Это был их общий проект, мечта, ради которой они пять лет копили, отказывали себе в отпуске и брали подработки. Двухэтажный дом на окраине небольшого подмосковного городка, с просторной верандой и садом, где уже росли яблони и вишни. Катя представляла, как они с Сергеем будут пить кофе на веранде по утрам, как их дети – шестилетняя Соня и четырёхлетний Миша – будут бегать по траве, а вечерами они будут зажигать камин и говорить обо всём на свете.
Но реальность оказалась другой. Как только они въехали, дом стал магнитом для всей Сергеевой родни. Его мама, Тамара Ивановна, приезжала каждую субботу с пакетами домашних заготовок и неизменным желанием «проверить, как вы тут устроились». Сестра Сергея, Лида, с тремя детьми появлялась без предупреждения, и её визиты напоминали нашествие саранчи: дети носились по дому, оставляя крошки, пятна и хаос. Дядя Коля, любитель посидеть с пивом и рассказать байки, тоже заглядывал регулярно, а иногда притаскивал с собой жену Свету, которая обожала критиковать Катин выбор штор.
Катя старалась быть радушной. Она готовила, убирала, улыбалась, пока зубы не сводило. Но с каждым визитом её терпение таяло, как снег под весенним солнцем. Она чувствовала себя не хозяйкой, а администратором в круглосуточном кафе, где все блюда бесплатные, а чаевые не предусмотрены.
Сергей, напротив, сиял от счастья. Он вырос в большой семье, где дом всегда был полон людей, смеха и разговоров. Для него эти визиты были нормой, продолжением детства, когда за столом собирались десятки родственников. Он не видел в этом проблемы. А если и замечал Катину усталость, то отмахивался: «Они же ненадолго, Катюш. Потерпи».
Утро субботы началось с привычного звонка. Катя как раз вытирала руки после замешивания теста для пирога – Соня просила яблочный, и она решила побаловать детей. Телефон завибрировал на столе, и на экране высветилось «Тамара Ивановна».
Катя посмотрела на Сергея, который возился с кофемашиной.
– Твоя мама, – сказала она, стараясь держать голос нейтральным.
– Ответь, – Сергей пожал плечами, не отрываясь от кнопок. – Наверное, спросить что-то хочет.
Катя глубоко вдохнула и нажала на зелёную кнопку.
– Алло, Тамара Ивановна?
– Катюша, добрый день! – голос свекрови был бодрым, как утренний звонок будильника. – Мы с Лидой сегодня к вам заскочим, ладно? Я варенья малинового привезу, а Лида обещала рыбу запечь. Детки-то дома?
Катя почувствовала, как пальцы сжимают телефон чуть сильнее.
– Да, дома, – ответила она, стараясь звучать приветливо. – А… во сколько вы будете?
– Часика через два, – беспечно ответила свекровь. – Ой, а ещё Коля просился с нами. Ничего, если он тоже заглянет?
Катя закрыла глаза, мысленно считая до десяти.
– Конечно, – выдавила она. – Приезжайте.
Когда она положила трубку, Сергей уже наливал кофе в кружку.
– Что там? – спросил он, даже не глядя на неё.
– Твоя мама, Лида и дядя Коля едут, – Катя старалась говорить ровно, но голос предательски дрогнул. – Через два часа.
– Отлично! – Сергей улыбнулся. – Маму давно не видел, соскучился. А ты что такая хмурая?
Катя посмотрела на него, и что-то внутри щёлкнуло. Она скинула фартук, бросив его на спинку стула.
– Хмурая? – переспросила она, и её голос стал холоднее. – Серьёзно, Сережа? Ты вообще замечаешь, что происходит?
Он нахмурился, ставя кружку на стол.
– Да что я такого сказал? Они же просто в гости едут.
– Просто в гости? – Катя повысила голос, и Миша, игравший в углу с машинками, поднял голову. – Это не гости, это… нашествие! Каждые выходные, Сережа! Я готовлю, убираю, мою посуду, а твоя семья даже спасибо не говорит!
– Ну, не преувеличивай, – Сергей попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой. – Они же не со зла. Просто любят наш дом, вот и едут.
– Любят наш дом? – Катя шагнула ближе, её глаза сверкали. – Они любят бесплатную еду, Сережа! И то, что я, как дура, бегаю вокруг них с тряпкой и кастрюлями!
Сергей открыл было рот, но тут раздался звонок в дверь. Катя вздрогнула, хотя знала, что это не гости – они ещё не могли приехать. Это оказалась соседка, зашедшая за солью. Но этот звонок стал последней каплей.
– Знаешь что? – Катя посмотрела на мужа, и в её голосе появилась стальная решимость. – Я устала. Я беру детей и уезжаю на выходные к маме. А ты принимай свою семью сам. Посмотрим, как тебе понравится быть шеф-поваром и уборщицей.
Сергей замер, явно не ожидая такого поворота.
– Катя, ты серьёзно? – он шагнул к ней, но она уже направилась в спальню.
– Абсолютно, – бросила она через плечо. – Собираю вещи.
Катя не шутила. Через час она уже укладывала детские вещи в сумку, пока Соня с Мишей с восторгом обсуждали поездку к бабушке. Их бабушка, мама Кати, жила в соседнем городке, в уютном доме с большим садом, где дети обожали играть. Катя знала, что там она сможет выдохнуть, хотя бы на пару дней.
Сергей ходил за ней по пятам, пытаясь уговорить.
– Катюш, ну давай обсудим, – он понизил голос, чтобы дети не слышали. – Не надо так резко. Я поговорю с мамой, с Лидой…
– Поговоришь? – Катя резко остановилась, держа в руках Мишин свитер. – Как ты говорил на прошлой неделе? Или позапрошлой? Сережа, я устала просить. Ты не видишь проблемы, а я больше не могу!
– Но бросать меня одного с ними… – начал он, но осёкся под её взглядом.
– Бросать? – Катя прищурилась. – Это не я вас бросаю. Это ты позволяешь своей семье превращать наш дом в проходной двор. Вот и попробуй сам, каково это – готовить на пятерых, убирать за всеми и улыбаться, когда тебе плюют в душу.
Сергей молчал, глядя на жену так, словно видел её впервые. Катя отвернулась, чтобы он не заметил, как у неё задрожали губы. Она не хотела ссориться. Не хотела уезжать. Но чувствовала, что ещё один день в роли бесплатной обслуги – и она сорвётся так, что потом будет стыдно.
Когда сумка была собрана, Катя присела перед детьми, которые уже надели куртки и нетерпеливо топтались у двери.
– Мы к бабушке Лене? – спросила Соня, поправляя косичку.
– Да, солнышко, – Катя улыбнулась, хотя внутри всё сжималось. – Папа побудет дома, а мы с вами отдохнём.
– А папа с нами не поедет? – Миша нахмурился, сжимая в руке пластмассового динозавра.
– Папа занят, – Катя погладила его по голове. – Но мы скоро вернёмся, хорошо?
Сергей проводил их до машины, помог загрузить сумку. Когда Катя садилась за руль, он поймал её за руку.
– Катя, – его голос был тихим, почти умоляющим. – Это правда так серьёзно?
Она посмотрела ему в глаза, и на секунду ей захотелось остаться. Но потом она вспомнила липкие пятна сока на диване, горы посуды в раковине и равнодушное «спасибо, Катюша» от свекрови.
– Да, Сережа, – ответила она твёрдо. – Очень серьёзно.
Машина тронулась, и Катя, бросив взгляд в зеркало заднего вида, увидела, как Сергей стоит на крыльце, глядя им вслед. Его плечи были опущены, а лицо – растерянным.
Дорога до маминого дома заняла чуть больше часа. Катя включила детям их любимые песни, и они напевали что-то весёлое, пока пейзаж за окном сменялся с городских улиц на поля и перелески. Но внутри Кати было неспокойно. Она то и дело ловила себя на мысли: правильно ли она поступила? Не слишком ли резко? А вдруг Сергей обидится? А вдруг подумает, что она его бросила?
Мама Кати, Елена Викторовна, встретила их на пороге своего дома. Её седые волосы были собраны в аккуратный пучок, а глаза светились теплом.
– Ну наконец-то! – она раскинула руки, и Соня с Мишей тут же бросились к ней. – А то я уже заждалась своих любимых бандитов!
– Мам, спасибо, что приютишь нас, – Катя обняла её, чувствуя, как напряжение немного отпускает.
– Да что ты, дочка, – Елена Викторовна посмотрела на неё внимательно. – Что стряслось? Ты какая-то… потухшая.
Катя только махнула рукой.
– Потом расскажу. Сначала чай. И пирог, если у тебя есть.
– Есть, – мама улыбнулась. – И не один.
Тем временем в доме Сергея и Кати началась суматоха. Тамара Ивановна приехала первой, с двумя банками малинового варенья и привычной уверенностью, что её ждут с распростёртыми объятиями.
– Сынок, а где Катя? – спросила она, ставя банки на кухонный стол. Её взгляд скользнул по пустой плите, и брови слегка приподнялись.
– Уехала с детьми к своей маме, – ответил Сергей, стараясь звучать небрежно. – На выходные.
– Как уехала? – Тамара Ивановна нахмурилась. – А кто готовить будет? Мы же с Лидой договорились, что я голубцы привезу, а она рыбу запечёт.
Сергей почувствовал, как внутри что-то сжалось. Он вдруг осознал, что не знает, где в их доме хранится сковородка. Или сколько времени надо запекать рыбу.
– Я разберусь, – буркнул он, открывая холодильник в поисках чего-нибудь съедобного.
Вскоре подъехала Лида с детьми. Её сыновья, десятилетний Артём и восьмилетний Никита, тут же понеслись в гостиную, а годовалая Маша, сидя на руках у матери, начала хныкать.
– Сережа, привет! – Лида чмокнула брата в щёку. – А где Катя? Я рыбу привезла, надо запечь.
– Уехала, – коротко ответил он, чувствуя, как раздражение нарастает. – К своей маме.
– Серьёзно? – Лида удивилась, но тут же пожала плечами. – Ну ладно, я сама разберусь. Где у вас духовка включается?
Сергей замялся. Он понятия не имел, как включать духовку. Катя всегда занималась готовкой, а он… он просто ел.
– Сейчас разберёмся, – пробормотал он, открывая дверцу духовки и глядя на кнопки, как на панель управления космическим кораблём.
Когда приехал дядя Коля с женой Светой, дом уже наполнился шумом. Артём и Никита носились по гостиной, Маша плакала, Лида ругалась на кухне, пытаясь разобраться с духовкой, а Тамара Ивановна командовала всеми, как генерал на поле боя.
– Сережа, где у вас соль? – крикнула Лида.
– А перец? – добавила свекровь.
– И где скатерть? – подключилась Света, осматривая стол с видом дизайнера интерьеров. – Эта какая-то мятая.
Сергей почувствовал, как голова начинает гудеть. Он вдруг понял, что Катя была права. Это не просто гости. Это… хаос. И он, похоже, остался с ним один на один.
– Я сейчас, – бросил он, хватая телефон.
Он набрал Катин номер, но она не ответила. Только короткое сообщение: «Разберись сам. Поговорим завтра».
Сергей опустился на диван, глядя на суету вокруг. Дети кричали, Лида чертыхалась, уронив противень, а мама уже начала рассказывать дяде Коле, как надо правильно солить голубцы. И впервые за долгое время Сергей подумал: «Какого чёрта я это терплю?»
К вечеру субботы дом превратился в поле битвы. Стол был завален грязной посудой, на полу валялись крошки от пирога, который Лида всё-таки испекла, а диван украшали новые пятна – на этот раз от малинового варенья. Сергей, пытаясь навести порядок, чувствовал себя загнанным зверем.
– Сережа, ты бы подмёл пол, – заметила Тамара Ивановна, удобно устроившись в кресле с чашкой чая. – А то крошки везде.
– Мам, я занят, – огрызнулся он, таская стопку тарелок к раковине.
– Занят? – свекровь вскинула брови. – Это мы, значит, тебе мешаем?
Сергей стиснул зубы, чтобы не сказать лишнего. Но внутри у него всё кипело. Он вдруг вспомнил, как Катя мыла посуду после прошлого визита родни, пока он смотрел футбол. Как она молча вытирала пятна с дивана, пока дети Лиды носились по дому. Как она улыбалась, хотя глаза были усталыми.
Когда гости наконец уехали, Сергей рухнул на диван, глядя на разгромленную кухню. Он достал телефон и написал Кате: «Ты была права. Это кошмар. Прости».
Ответ пришёл через полчаса: «Завтра поговорим. Спокойной ночи».
Сергей откинулся на спинку дивана, глядя в потолок. Он понял, что завтра будет тяжёлый разговор. И, кажется, не только с Катей.
Тем временем Катя сидела на веранде у мамы, укутавшись в плед. Дети спали, а Елена Викторовна готовила чай на кухне. Вечер был тихим, только где-то вдалеке лаяла собака, да ветер шелестел в листве.
– Дочка, расскажи, что стряслось, – мама присела рядом, протягивая ей кружку с мятным чаем.
Катя вздохнула, глядя на тёмный сад.
– Мам, я просто устала, – призналась она. – Устала быть не хозяйкой в своём доме, а… обслугой. Сергей не видит проблемы, а я… я больше не могу.
– А ты с ним говорила? – спросила Елена Викторовна, поправляя очки.
– Пыталась, – Катя горько усмехнулась. – Но он только отмахивается. Мол, это же семья, надо потерпеть. А я не хочу терпеть, мам. Я хочу жить в своём доме, а не в ресторане для его родни.
Мама кивнула, задумчиво глядя на звёзды.
– Знаешь, дочка, – сказала она наконец, – иногда мужчинам нужно увидеть всё своими глазами. Ты правильно сделала, что уехала. Пусть он почувствует, каково это – быть на твоём месте.
Катя посмотрела на маму, чувствуя, как в груди разливается тепло.
– А если он не поймёт? – тихо спросила она.
– Поймёт, – уверенно ответила Елена Викторовна. – Если любит тебя, поймёт. А если нет… что ж, тогда тебе придётся решать, готова ли ты жить с человеком, который не уважает твои границы.
Катя молчала, сжимая кружку. Она не хотела думать о худшем. Но мамины слова задели что-то глубоко внутри. Она вдруг поняла, что этот уик-энд – не просто побег. Это её шанс показать Сергею, что она не шутит. И что их дом – это не столовая для всей родни.
Воскресное утро началось для Сергея с тяжёлого похмелья – не от алкоголя, а от вчерашнего хаоса. После отъезда гостей он полночи мыл посуду, скреб пятна с дивана и пылесосил крошки, которые, казалось, проникли в каждую щель. Он впервые почувствовал, каково это – быть Катиным «невидимым помощником». И это чувство было не из приятных.
Когда Катя уехала с детьми, Сергей остался один на один с реальностью. Он вспоминал её слова: «Попробуй сам, каково это – готовить на пятерых, убирать за всеми и улыбаться». И, чёрт возьми, она была права. Он даже не знал, как включить духовку, пока Лида не разобралась. Он не заметил, как Артём и Никита разрисовали мелками стену в коридоре. А когда мама начала командовать, где поставить соль, а где перец, он вдруг понял, почему Катя каждый раз после таких визитов выглядела, как выжатый лимон.
Утром, пока дом ещё спал, Сергей набрал номер мамы.
– Алло, мам? – он старался говорить спокойно, хотя внутри всё кипело.
– Сынок, доброе утро! – Тамара Ивановна была, как всегда, бодра.
– Мам, нам надо поговорить, – сказал он. – Серьёзно.
В трубке повисла пауза.
– Что такое? – голос свекрови стал настороженным. – Что-то случилось?
– Случилось, – Сергей глубоко вдохнул. – Мам, вы с Лидой и Колей приезжаете к нам, как в ресторан. Едите, пьёте, оставляете бардак, а Катя потом всё убирает. И я… я этого не замечал.
– Сережа, что за ерунда? – Тамара Ивановна фыркнула. – Мы же семья! Я вам варенье вон привезла, Лида рыбу запекла…
– Мам, – он повысил голос, – варенье не окупает три часа уборки. И рыба не стоит того, чтобы Катя чувствовала себя прислугой в своём доме.
Тамара Ивановна замолчала. Сергей слышал, как она шмыгнула носом, и на секунду почувствовал укол вины. Но потом вспомнил Катин взгляд перед отъездом – усталый, почти отчаянный – и продолжил:
– Я вас всех люблю. Но так больше нельзя. Если хотите приезжать, звоните заранее. И помогайте. Хоть посуду помойте, хоть с детьми посидите. Это не гостиница, это наш дом.
– Ты меня учишь, как себя вести? – в голосе мамы появились обиженные нотки. – Я, между прочим, всю жизнь…
– Мам, – перебил он, – я не учу. Я прошу уважать нас. Уважать Катю. Она не обязана быть на побегушках у всей семьи.
Разговор закончился напряжённо. Тамара Ивановна буркнула что-то про «неблагодарных детей» и бросила трубку. Но Сергей знал, что она услышала.
Катя вернулась в воскресенье вечером. Дети, уставшие от игр в саду у бабушки, тут же разбежались по комнатам. Сергей встретил её на пороге, и она сразу заметила, что он выглядит… иначе. Не просто усталым, а каким-то осунувшимся, будто ночь без сна дала ему больше, чем просто тёмные круги под глазами.
– Я поговорил с мамой, – начал он, пока Катя снимала куртку. – И с Лидой тоже.
– И что? – Катя посмотрела на него, ожидая подвоха.
– Сказал, что больше никаких сюрпризов, – Сергей говорил медленно, подбирая слова. – Если хотят приезжать, пусть звонят за неделю. И помогают. А если не готовы, то… пусть не обижаются.
Катя молчала, переваривая услышанное. Это было так непохоже на Сергея – мягкого, всегда готового угодить своей семье.
– Ты серьёзно? – спросила она, всё ещё не веря.
– Абсолютно, – он кивнул. – И ещё… я понял, как это тяжело. Вчера я сам всё убирал. И готовил. И бегал за детьми Лиды. Это… ад, Катя. Прости, что не видел этого раньше.
Катя почувствовала, как внутри что-то дрогнуло. Она хотела ответить, но в горле встал ком. Вместо этого она просто кивнула, а потом шагнула к нему и обняла. Сергей прижал её к себе, и несколько секунд они стояли молча, слушая, как где-то в гостиной Соня спорит с Мишей из-за игрушки.
Но мир в доме продлился недолго. Через неделю Тамара Ивановна позвонила снова.
– Катюша, добрый день! – её голос был приторно-сладким, как будто она репетировала эту интонацию. – Мы с Лидой подумали, может, заедем в субботу? Я пирог испеку, а Лида салат сделает.
Катя напряглась, сжимая телефон. Она посмотрела на Сергея, который пил кофе за столом.
– Тамара Ивановна, – начала она осторожно, – а вы с Сергеем это обсуждали?
– Ну… – свекровь замялась. – Я думала, он тебе сказал.
Катя перевела взгляд на мужа. Тот поднял глаза, явно не понимая, о чём речь.
– Секунду, – Катя прикрыла трубку рукой. – Сережа, ты звонил маме? Она хочет приехать в субботу.
Сергей нахмурился, ставя кружку на стол.
– Нет, – сказал он твёрдо. – Я ей сказал, что мы сами решим, когда звать гостей.
Катя вернулась к разговору.
– Тамара Ивановна, – её голос был спокойным, но твёрдым. – Мы с Сергеем пока не готовы принимать гостей. Давайте через пару недель? И, пожалуйста, в следующий раз звоните ему.
В трубке повисла тишина. Катя почти слышала, как свекровь поджимает губы, но потом Тамара Ивановна неожиданно ответила:
– Хорошо, Катюша. Я поняла.
Когда Катя положила трубку, Сергей смотрел на неё с лёгким удивлением.
– Ты… молодец, – сказал он наконец. – Я бы, наверное, смягчил.
– А я устала смягчать, – ответила Катя, но в её голосе не было злости. – Если мы не поставим границы сейчас, всё вернётся на круги своя.
Сергей кивнул, и в его глазах мелькнула гордость.
Прошёл месяц. Дом постепенно возвращался к своему ритму. Катя и Сергей договорились, что гости будут приезжать не чаще раза в месяц, и только по предварительной договорённости. Лида, к удивлению Кати, оказалась на удивление понимающей. Она даже принесла извинения за своих детей, которые «немного увлеклись» в прошлый визит.
– Я просто не думала, что это так напрягает, – призналась Лида, помогая Кате накрывать на стол во время их следующего визита. – Мы с мамой привыкли, что у нас всегда шумно, все друг к другу ездят. Но я понимаю, что у вас свой ритм.
Катя кивнула, чувствуя, как внутри становится легче.
– Спасибо, Лида, – сказала она искренне. – Я не против гостей. Просто хочу, чтобы это было… по-человечески.
Тамара Ивановна тоже изменилась. Не сразу, конечно. В первый раз она приехала с пирогом и, к удивлению Кати, сама вызвалась мыть посуду после ужина.
– Я же не совсем бесчувственная, – буркнула свекровь, заметив Катин удивлённый взгляд. – Вижу, что тебе тяжело. Да и Сережа мой вон какой замученный был, когда я уехала.
Катя улыбнулась, впервые чувствуя что-то вроде тепла к свекрови. Может, они никогда не станут лучшими подругами, но, кажется, научились уважать друг друга.
Однажды вечером, когда дети уже спали, Катя и Сергей сидели на веранде, укутавшись в один плед.
– Знаешь, – сказала Катя, глядя на звёзды, – я боялась, что ничего не изменится. Что ты так и будешь закрывать глаза на происходящее.
Сергей взял её за руку, его пальцы были тёплыми и чуть шершавыми.
– А я боялся, что ты уедешь насовсем, – признался он тихо. – Когда ты уехала, я понял, как сильно привык к тому, что ты всегда рядом. И как сильно я тебя подвёл.
Катя повернулась к нему, её глаза блестели в полумраке.
– Ты не подвёл, – сказала она мягко. – Просто… не видел. А теперь видишь.
Он кивнул, притягивая её ближе.
– Я теперь твой союзник, Катюш. Всегда. И если мама или Лида опять начнут, просто скажи – я разберусь.
Катя рассмеялась, впервые за долгое время чувствуя себя легко.
– Договорились. Но знаешь, я думаю, мы справимся. Вместе.
Они сидели так ещё долго, слушая, как ветер шелестит в ветвях. Дом был тихим, уютным, их собственным. И впервые за месяцы Катя почувствовала, что это действительно их убежище – место, где они могут быть просто семьёй, без чужих ожиданий и непрошеных гостей.
