Дина сидела за компьютером, уткнувшись в отчёт. Цифры плыли перед глазами — до сдачи оставалось меньше часа, а тут ещё бухгалтер звонил и требовал срочно исправить ошибку в ведомости. Она стиснула зубы, пытаясь сосредоточиться, но тут зазвонил телефон.
— Опять… — вздохнула она, глядя на экран. «Лидия Петровна».
Свекровь.
Дина хотела проигнорировать, но знала: если не возьмёт трубку, та будет названивать каждые пять минут, а потом устроит скандал мужу.
— Алло? — ответила она, стараясь говорить спокойно.
— Ты где?! — в трубке раздался резкий голос. — Я жду уже полчаса!
Дина нахмурилась.
— Мама, я на работе. У меня срочный отчёт.
— Какая ещё работа?! — закричала свекровь. — Ты должна была приехать! У меня полы грязные, пыль везде, а ты сидишь в своём офисе!
Дина сжала телефон так, что пальцы побелели.
— Я не обещала сегодня приезжать. У меня рабочий день.
— Рабочий день?! — фыркнула Лидия Петровна. — Это твои отмазки! Ты замужем, у тебя обязанности! Мой сын тебя содержит, а ты даже полы помыть не можешь!
В офисе коллеги начали переглядываться. Одна из девушек, Марина, покачала головой:
— Опять твоя «любимая»?
Дина закрыла глаза, стараясь не сорваться.
— Мама, я не ваша домработница. Если вам нужна уборка, наймите клинеров.
— Что?! — голос свекрови стал ещё громче. — Ты мне указываешь?! Да я тебе всю жизнь расскажу, как надо себя вести! Ты губишь моего сына!
Дина резко встала, вышла в коридор.
— Я не поеду. И точка.
— Ах так?! — свекровь задышала в трубку часто, зло. — Ты ещё пожалеешь.
Раздались гудки.
Дина опустила телефон, прислонилась к стене. В груди колотилось сердце, в висках стучало. Она знала: это только начало.
Через пять минут зазвонил телефон мужа.
— Дин, что ты натворила? — его голос звучал устало и раздражённо. — Мама в истерике.
— Андрей, я на работе, — сквозь зубы прошептала она. — Она требует, чтобы я прямо сейчас бросила всё и поехала к ней полы мыть.
— Ну съезди, — вздохнул он. — Она же пожилая, ей тяжело.
Дина замерла.
— Ты серьёзно?
— Просто помой пол, и всё успокоится.
Она резко положила трубку.
Вернувшись в кабинет, она увидела, что коллеги перешёптываются. Марина подошла ближе:
— Всё нормально?
— Нет, — Дина села за стол, сжала кулаки. — Но будет.
Она дописала отчёт, отправила его и закрыла глаза. В голове крутилась одна мысль:
«Хватит».
Вечером Дина задержалась на работе дольше обычного. Не хотелось возвращаться домой, где её ждал неизбежный разговор с Андреем. Когда она наконец открыла дверь квартиры, в прихожей горел свет, а из кухни доносился запах жареной картошки.
— Ты где шлялась? — раздался из гостиной голос мужа.
Дина медленно сняла пальто, стараясь сдержать дрожь в руках. Она знала, что сейчас будет.
— На работе, — коротко ответила она, заходя на кухню.
Андрей сидел за столом с бутылкой пива. Его лицо было напряжённым, глаза — холодными.
— Мама звонила мне пять раз за день, — начал он, стукнув бутылкой по столу. — Ты совсем охренела? Она же больная!
Дина резко поставила сумку на стул.
— Больная? Вчера она ходила в тренажёрный зал, а сегодня у неё внезапно появилась «болезнь»?
— Не смей так говорить о моей матери! — Андрей вскочил, опрокидывая стул. — Ты вообще понимаешь, сколько она для нас сделала?
— Да что именно она сделала? — Дина почувствовала, как горячая волна поднимается к горлу. — Кроме того, что постоянно вмешивается в нашу жизнь?
Андрей сделал шаг вперёд, его лицо исказилось злостью.
— Она нам квартиру помогла купить! Она с детьми сидит, когда тебе надо!
— Помогла? — Дина засмеялась, но в глазах стояли слёзы. — Она внесла 10% от стоимости, а потом три года напоминала об этом каждый день! А с детьми сидит? Да она их только критикует и настраивает против меня!
Вдруг из детской комнаты раздался плач. Их младший сын, разбуженный криками, звал маму. Дина хотела пойти к нему, но Андрей перегородил дорогу.
— Куда? Мы ещё не закончили.
— Отойди, — прошептала Дина. — Саша плачет.
— Пусть поплачет. Надо чтобы ты наконец поняла — мама для нас главнее твоих капризов.
Дина посмотрела на мужа, и вдруг поняла — перед ней стоит чужой человек. Тот самый Андрей, который три года назад на их годовщину подарил ей дешёвый гель для душа, в то время как матери привёз набор дорогой косметики. Который всегда, всегда выбирал её сторону.
— Хорошо, — тихо сказала Дина. — Я поняла.
Она обошла мужа и пошла к детям. За спиной раздался его голос:
— Завтра же поедешь к маме и извинишься. И полы вымоешь.
Дина не ответила. В детской она взяла на руки плачущего Сашу, прижала к себе. Старшая дочь, Лера, сидела на кровати с широко раскрытыми глазами.
— Мам, вы с папой снова ругаетесь? — шёпотом спросила девочка.
— Всё хорошо, солнышко, — Дина погладила её по голове. — Ложись спать.
Когда дети успокоились, Дина ещё долго сидела на краю кровати, глядя в темноту. В голове крутилась одна мысль: «До каких пор? До какого предела он будет ставить её выше нас?»
Из кухни доносился звук открываемой бутылки — Андрей продолжал пить. Дина вздохнула и пошла в спальню. Сегодня она ляжет спать одна. Впервые за восемь лет брака.
Утро началось с громкого стука в дверь. Дина, только что разлившая детям кашу, вздрогнула. На часах было 7:30 — кто мог прийти в такую рань?
— Кто там? — крикнула она, направляясь к входной двери.
Ответа не последовало, только новый раунд ударов, от которых дрогнула дверная коробка. Дина осторожно заглянула в глазок и почувствовала, как кровь отливает от лица. На площадке стояла Лидия Петровна с двумя огромными чемоданами.
— Андрюша! Открывай! — раздался пронзительный голос свекрови.
Дина машинально поправила растрёпанные волосы и открыла дверь. Перед ней стояла свекровь в ярко-розовом пальто, с безупречной укладкой и маникюром. За её спиной виднелся деверь Сергей, который с трудом удерживал третий чемодан.
— Мама? Что случилось? — растерянно спросила Дина.
Лидия Петровна без приглашения переступила порог, окинув невестку презрительным взглядом.
— Случилось? Я переезжаю к сыну, раз ты не способна даже навестить старую больную женщину!
Дина замерла на пороге, пока свекровь и Сергей вкатывали чемоданы в прихожую. Лера и Саша испуганно выглядывали из-за её спины.
— Андрей ещё спит, — пробормотала Дина. — Он вчера поздно…
— Неважно, — перебила свекровь, снимая пальто и вешая его на вешалку Дины. — Серёжа, занеси вещи в гостевую. Нет, лучше в ту комнату возле кухни — там светлее.
Дина резко повернулась:
— Это мой кабинет! Там мои документы, компьютер…
— Теперь это моя комната, — холодно заявила Лидия Петровна. — Раз уж ты не хочешь приезжать ко мне, я сама приехала к тебе. Серёжа, вынеси оттуда этот стол — он мне мешает.
Сергей молча направился к кабинету. Дина бросилась за ним:
— Стойте! Вы не имеете права…
— Какие права? — свекровь схватила её за руку. — Это дом моего сына! Я здесь хозяйка!
В этот момент из спальни вышел Андрей, потягиваясь. Увидев мать, он замер:
— Мама? Ты что здесь делаешь?
— Переезжаю к тебе, сынок! — Лидия Петровна тут же сменила гнев на милость, бросившись обнимать сына. — Эта твоя… жена совсем забыла про меня. Пришлось самой о себе заботиться.
Андрей растерянно посмотрел на Дину, но та лишь сжала кулаки. В кабинете уже гремели ящики — Сергей выгружал её бумаги в картонную коробку.
— Андрей, — тихо, но чётко сказала Дина. — Скажи им остановиться. Это мой дом.
Муж беспомощно развёл руками:
— Ну… маме действительно тяжело одной… Может, временно…
— ВРЕМЕННО?! — голос Дины сорвался на крик. — Ты видел, сколько вещей она привезла?
Вдруг из кабинета раздался грохот. Дина бросилась туда и увидела, как Сергей вытряхивает содержимое её ящика с документами в коробку. На пол упала папка с детскими рисунками — Лера бережно собирала их весь прошлый год.
— Хватит! — Дина рванулась вперёд, подхватывая рассыпавшиеся листы. — Это рисунки моей дочери!
Сергей фыркнул:
— Какая-то мазня. Место в мусорке.
Лидия Петровна появилась в дверях, осматривая комнату:
— Да, здесь будет хорошо. Андрюша, купи мне завтра новый шкаф — этот слишком старый.
Дина поднялась с пола, сжимая в руках смятые детские рисунки. Лера стояла в дверях, её глаза были полны слёз.
— Мама… мои рисунки…
— Ничего, солнышко, — Дина обняла дочь. — Мы их сохраним.
Она подняла глаза на мужа, который беспомощно стоял посреди этого хаоса. В его взгляде читалось понимание, что он перешёл черту, но… ничего не собирался менять.
— Андрей, — прошептала Дина. — Это мой последний вопрос. Они уходят или я?
В квартире повисла тягостная тишина. Даже свекровь замерла, ожидая ответа сына. Андрей опустил глаза.
— Мама остаётся. Ты же понимаешь… она пожилая…
Дина медленно кивнула. Она аккуратно сложила оставшиеся рисунки, взяла детей за руки и вышла из комнаты. В голове уже строились планы. Она знала — война только начинается.
Прошла неделя с момента вторжения свекрови. Дина привыкла просыпаться под звуки громкого телевизора и запах пережаренного масла — Лидия Петровна вставала в шесть утра и начинала день с просмотра ток-шоу на полной громкости.
В это субботнее утро Дина стояла у плиты, пытаясь приготовить завтрак для детей, пока свекровь громко диктовала Андрею список покупок для «семейного ужина».
— И не забудь красную икру, — говорила Лидия Петровна, развалившись на диване. — Вчера твоя жена купила какую-то дешёвую, даже на хлеб не намажешь.
Дина стиснула зубы, переворачивая блинчики. Вдруг раздался звонок в дверь.
— Кто это ещё? — буркнула свекровь. — Андрюша, открой!
В дверях стояли свёкор Николай Иванович и деверь Сергей с женой Ириной. Они ввалились в квартиру, как хозяева, даже не поздоровавшись с Диной.
— Ну что, собрание начинаем? — громко спросил Николай Иванович, снимая пальто и вешая его прямо на детскую куртку Леры.
Дина нахмурилась:
— Какое собрание?
— Взрослые разговаривают, — отрезала свекровь. — Займись детьми.
Андрей нервно поёрзал на стуле, но промолчал. Дина резко выключила плиту и вышла из кухни, уводя с собой детей. Но она не пошла в детскую — вместо этого остановилась за углом, где могла слышать разговор.
— Ну что, сынок, — раздался грубый голос свёкра, — мы тут с матерью решили — пора наводить порядок в твоей семье.
— Какие-то у вас неправильные порядки, — добавила Ирина. — Дети невоспитанные, жена хамит…
Дина почувствовала, как сжимается сердце. Она прижала к себе Леру, которая испуганно смотрела на неё.
— Я… я не знаю, — растерянно ответил Андрей. — Дина хорошая мать…
— Хорошая?! — закричала Лидия Петровна. — Она тебя в петлю вгонит! Вчера я видела — она новое платье купила! На твои деньги!
Дина закатила глаза. Платье она купила на премию, да и стоило оно копейки. Но продолжение разговора заставило её похолодеть.
— Надо её поставить на место, — сказал Николай Иванович, стуча кулаком по столу. — Женщина должна знать своё место! Ты мужик или кто?
— Пап, не надо так… — попытался возразить Андрей.
— Молчи! Мы решили — в понедельник переоформляем квартиру на меня и мать. А то вдруг развод — она половину отберёт.
Дина замерла. Лера тихо спросила:
— Мама, что такое развод?
Она не успела ответить. Из кухни донёсся грохот — это свекровь «случайно» уронила на пол торт, который Дина пекла для детей.
— Ой, какая я неуклюжая! — притворно засмеялась Лидия Петровна. — Ну ничего, Андрюша, купишь новый. Хотя… может, и не надо? Всё равно неудачный получился, как и всё, что делает твоя жена.
Дина глубоко вдохнула и вошла в кухню. Все замолчали, смотря на неё. На полу лежал её торт, который она готовила три часа. Андрей отвёл глаза.
— Дети голодные, — тихо сказала Дина. — Я сейчас сделаю им бутерброды.
— Не надо! — вдруг вскочила Ирина. — Я принесла пирог. Дети, идите с тётей Ирой!
Она буквально вытащила Леру и Сашу из комнаты. Дина хотела возразить, но свекровь перекрыла ей путь.
— Ты нам не нужна. Иди в свою комнату… ой, прости, у тебя теперь нет комнаты.
Дина посмотрела на мужа. Он сидел, уставившись в стол, и молча пил пиво. В этот момент она поняла — он уже сделал свой выбор.
Она медленно повернулась и пошла к выходу.
— Ты куда? — крикнул свёкор.
— В магазин, — соврала Дина. — За продуктами.
На улице она достала телефон и набрала номер своей подруги-юриста. Пока звонила, заметила, как в окне кухни мелькнула тень — свекровь следила за ней.
— Алёна, мне срочно нужна консультация, — быстро зашептала Дина. — Они хотят отобрать квартиру…
Она оглянулась. В окне теперь стоял Андрей, смотря на неё с подозрением. Дина отвернулась и пошла дальше, прижимая телефон к уху.
Ветер поднимал с земли осенние листья. Где-то вдалеке смеялись дети. А у неё в груди росло холодное, твёрдое чувство — решимость. Она больше не будет жертвой.
Вернувшись домой, Дина обнаружила, что её ноутбук «случайно» уронили на пол. А на кухонной доске красовалась надпись мелом: «Дине — на помойку».
Она молча стёрла надпись и пошла проверять детей. Лера и Саша сидели перед телевизором, поедая магазинный торт.
— Мама, тётя Ира сказала, что ты плохо готовишь, — сообщила Лера. — И что ты нас не любишь.
Дина опустилась на колени перед детьми:
— Это неправда, солнышко. Мама любит вас больше всего на свете.
— Тогда почему бабушка говорит, что ты злая? — спросил Саша.
Дина крепко обняла детей. В соседней комнате громко смеялись родственники мужа. Она знала — завтра будет новый день. И она готова к войне.
Воскресное утро началось с громкого стука в дверь детской. Дина, которая только что уложила детей спать после бессонной ночи, вздрогнула.
— Внучки мои! Просыпайтесь! Бабушка пришла! — раздался пронзительный голос Лидии Петровны еще до того, как дверь распахнулась.
Дина вскочила с кресла, где дремала, но было уже поздно. Свекровь ворвалась в комнату в ярком халате, с громко звенящими браслетами.
— Что вы делаете? Они только уснули! — прошептала Дина, но свекровь уже трясла Леру за плечо.
— Вставайте, лентяи! Бабушка принесла конфет! — Лидия Петровна шумно развернула пакет с шоколадками, специально выбранными с орехами, хотя знала об аллергии Леры.
— Мама, у Леры аллергия… — начала Дина, но свекровь перебила:
— Врешь как всегда! В моё время все ели что хотели и здоровые были! — она сунула конфету в руку сонной Лере. — Кушай, внученька, не слушай маму, она тебя не любит.
Дина резко выхватила шоколадку из рук дочери.
— Хватит! — её голос дрожал от ярости. — Выйдите из комнаты. Сейчас же.
Свекровь фыркнула, но вышла, нарочито громко хлопнув дверью. Лера расплакалась.
— Мама, почему бабушка говорит, что ты меня не любишь?
Дина присела на край кровати, обнимая дочь. В этот момент проснулся Саша.
— Мам, а правда, что ты злая? — спросил он, потирая глаза. — Бабуля вчера сказала, что ты нас не хочела рожать.
Дину будто ударили в грудь. Она крепко сжала руки детей.
— Это неправда, мои хорошие. Бабушка говорит неправду. Мама вас очень-очень любит.
— Тогда почему ты всегда сердитая? — не унималась Лера.
Дина глубоко вздохнула. Она поняла — свекровь методично отравляет сознание детей. Надо было действовать.
После завтрака, пока свекровь громко ругалась с Андреем на кухне, Дина усадила детей перед собой.
— Давайте поиграем в игру, — тихо предложила она. — Будем говорить только правду. Я начну: я люблю Леру и Сашу больше всего на свете.
Лера задумалась.
— А я… я люблю маму и папу. И бабушку… хоть она иногда страшная.
— Бабуля говорит, что ты плохая, — добавил Саша. — Но мне с тобой хорошо.
Дина почувствовала, как слёзы подступают к глазам. В этот момент в комнату вошла Лидия Петровна с тарелкой печенья.
— Ой, какие неблагодарные дети! Бабушка старается, печёт, а они с мамкой сидят, шепчутся! — она нарочито громко поставила тарелку. — Кушайте, внученьки, только маме не давайте — она же вас не любит!
Дина резко встала.
— Выйдем поговорим, — сквозь зубы произнесла она.
В коридоре она вплотную подошла к свекрови.
— Если вы ещё раз скажете моим детям, что я их не люблю…
— Что? Что ты сделаешь? — засмеялась Лидия Петровна. — Ты же никто в этом доме. Даже муж тебя не слушает.
Из кухни вышел Андрей с телефоном у уха. Увидев их, он прервал разговор.
— Опять сцены? Мама, Дина, хватит!
— Твой муженёк прав, — ядовито прошептала свекровь. — Успокойся, а то вдруг дети случайно узнают… как ты на самом деле к ним относишься.
В этот момент из детской донесся испуганный крик Леры. Дина бросилась туда и застыла на пороге. На ковре лежал Саша, покрытый красными пятнами — он стащил и съел одну из «бабушкиных» конфет с орехами.
— Сашенька! — Дина подхватила сына. — Аллергия! Где телефон? Надо скорую!
— Не драматизируй! — крикнула свекровь. — Это просто сыпь!
Но Дина уже набирала номер. Андрей растерянно метался по комнате.
— Может, не надо скорую? Мама говорит…
— ЗАТКНИСЬ! — впервые в жизни Дина крикнула на мужа. — Твой сын задыхается!
Пока они ждали врачей, Дина сидела на полу, прижимая к себе Сашу, чьё дыхание становилось всё тяжелее. Лера плакала в углу. Лидия Петровна что-то бормотала про «избалованность», а Андрей беспомощно смотрел в окно.
Когда приехала скорая, врач строго посмотрел на всех.
— Кто дал ребёнку орехи при известной аллергии? Это преступная халатность!
Свекровь вдруг сделала невинное лицо:
— Ой, я и не знала… Дина плохо следит за детьми, вот они и едят что попало.
Дина даже не стала оправдываться. Она собрала вещи для больницы и твёрдо сказала:
— Я еду с Сашей. Лера, одевайся, поедешь с нами.
— Нет! — вдруг закричала свекровь. — Лера останется с бабушкой! Тебе и одной ребёнка не доверить!
Дина посмотрела на мужа.
— Андрей?
Он опустил глаза.
— Пусть Лера останется… маме скучно одной…
Дина медленно кивнула. В этот момент она поняла — этот брак уже мёртв. Осталось только оформить документы.
В машине скорой, держа за руку бледного Сашу, она достала телефон и отправила сообщение подруге-адвокату: «Начинаем процедуру. Собери все документы на квартиру».
Затем другое сообщение — сестре: «Приготовь комнату для меня и детей. Скоро мы переедем».
Саша слабо сжал её пальцы.
— Мам, мне страшно…
— Всё будет хорошо, солнышко, — прошептала Дина, целуя его горячий лоб. — Мама всё исправит.
Машина скорой помощи мчалась по улицам города, а вместе с ней уносила последние остатки Дининого терпения. Война перешла в новую стадию — теперь она знала, что сражается не только за себя, но и за жизнь собственных детей.
Три дня в больнице стали для Дины временем странного затишья. Саше стало лучше, аллергическая реакция пошла на спад. Здесь, в стерильной тишине палаты, под мерцание синих ламп ночника, она наконец могла спокойно обдумать свой следующий шаг.
На четвертое утро, когда врач уже подписывал выписку, в палату неожиданно вошла воспитательница Леры.
— Дина Сергеевна, — женщина выглядела растерянной, — мне нужно с вами поговорить. Срочно.
Дина похолодела:
— Лера? С ней что-то случилось?
— Физически — нет. Но… — воспитательница оглянулась на закрытую дверь, — сегодня у нас было родительское собрание. Ваша свекровь пришла вместо вас.
Дина стиснула зубы. Она специально попросила Андрея передать, что собрание переносится.
— И что?
— Она… — воспитательница покраснела, — при всех обвинила вас в плохом воспитании дочери. Сказала, что вы пьёте таблетки, что Лера ходит в грязной одежде…
Дина вскочила, опрокинув стул:
— Это ложь!
— Я знаю, — кивнула воспитательница. — Но Лера… она расплакалась и убежала. Мы её полчаса искали по школе. Когда нашли, она твердила: «Моя мама не плохая, моя мама не плохая…»
Дина схватила телефон. Руки дрожали так, что она трижды промахивалась мимо кнопки вызова. Андрей не брал трубку.
— Где сейчас Лера? — спросила она, уже собирая вещи.
— Её забрала свекровь. Говорила что-то про «наказание за истерику».
Дина не помнила, как оказалась в такси. Как бежала по школьному двору, где несколько матерей бросали в её сторону странные взгляды. Как влетела в квартиру, где на кухне сидела Лидия Петровна и с довольным видом пила чай.
— Где Лера? — голос Дины звучал чужим, хриплым.
Свекровь медленно допила глоток, затем сладко улыбнулась:
— В углу стоит. Наказана за плохое поведение. Как и положено.
Дина рванула в детскую. Лера стояла лицом в угол, вся дрожа. Когда девочка обернулась, Дина увидела её заплаканное лицо и красные следы на задней части ног — от ремня.
— Ма-ма… — всхлипнула Лера и бросилась к ней.
Дина подхватила дочь на руки. В этот момент в дверях появилась свекровь.
— Распустила ребёнка! Совсем не слушается! Вот я и…
Дина поставила Леру на пол и медленно развернулась. В глазах стояла такая ярость, что свекровь невольно отступила.
— Ты… ты ударила моего ребёнка? — каждое слово давалось с усилием. — МОЮ ДОЧЬ?
— Внучку! — поправила Лидия Петровна, но голос её дрогнул. — Имею право! Я же старшая в семье!
Дина шагнула вперёд. В этот момент сзади раздался голос Андрея:
— Что тут происходит?
Он стоял в дверях с пакетами из магазина. Лера тут же бросилась к отцу:
— Папа! Бабушка меня била!
Андрей растерянно посмотрел на мать, затем на жену:
— Дина, наверное, это недоразумение…
— Нет, — Дина подняла руку, показывая красные полосы на ногах дочери. — Это уже преступление.
Она взяла Леру за руку и пошла в спальню. За спиной раздался голос свекрови:
— Андрюша, ты видишь, как она со мной разговаривает? После всего, что я для тебя сделала!
Дина закрыла дверь, усадила Леру на кровать и достала телефон. Набрала номер полиции.
— Алло? Мне нужна помощь. Мою пятилетнюю дочь избила свекровь. Да, прямо сейчас. Адрес…
Дверь распахнулась. Андрей вырвал у неё телефон.
— Ты с ума сошла?! — он был бледен. — Это же моя мать!
— А это моя дочь! — Дина встала между ним и Лерой. — И я больше не позволю никому её обижать. Ни твоей матери. Ни тебе.
Она вышла в коридор, где свекровь в истерике звонила свёкру.
— В понедельник я подаю на развод, — спокойно сказала Дина. — И забираю детей.
— Ничего у тебя не выйдет! — закричала Лидия Петровна. — Квартира наша, дети наши! Ты уйдёшь голой!
Дина медленно подошла к прихожей, взяла свою сумку и достала диктофон. Нажала кнопку воспроизведения. Из динамика раздался голос свекрови: «…в понедельник переоформляем квартиру на меня и мать. А то вдруг развод — она половину отберёт…»
— Как… — Андрей побледнел. — Ты… подслушивала?
— Защищала себя и детей, — Дина вынула из кармана ещё одну флешку. — Здесь запись сегодняшнего «воспитательного процесса». Думаю, органам опеки будет интересно.
Свекровь вдруг плюхнулась на диван, схватившись за сердце:
— Ой, мне плохо! Андрюша, вызывай скорую! Она меня убивает!
Но Андрей впервые за все годы не бросился к матери. Он стоял, глядя на жену, и в его глазах читалось странное понимание.
— Ты… всё продумала, — прошептал он.
— Да, — Дина взяла за руки детей. — Я давно должна была это сделать.
Она повела Леру и Сашу к выходу. На пороге обернулась:
— Завтра ко мне приедет адвокат. Если попробуете что-то переписать или вывезти вещи — эти записи сразу уйдут в прокуратуру.
Дверь закрылась. В лифте Лера спросила:
— Мама, мы больше не вернёмся?
Дина крепко сжала детские ладошки:
— Нет, солнышко. Теперь мы будем жить по-другому.
Такси мчалось по вечернему городу. Дина смотрела в окно на мелькающие огни и понимала — самое трудное ещё впереди. Но впервые за долгие годы она чувствовала себя не жертвой, а человеком, готовым к борьбе.
Телефон завибрировал — сообщение от адвоката: «Все документы готовы. Завтра в 10 утра будем подавать иск».
Дина улыбнулась и крепче обняла детей. Завтра начиналась новая жизнь.
Через месяц после того вечера, когда Дина с детьми ушла из дома, она стояла перед зданием суда, поправляя воротник Лериного платья. Девочка нервно теребила край юбки, а Саша прижимался к маминой ноге, сжимая в руках игрушечного динозавра.
— Мам, а папа придёт? — спросил он, глядя на Дину большими глазами.
— Придёт, — ответила она, гладя его по голове. — Но сегодня мы будем говорить с судьёй. Очень важно вести себя тихо, хорошо?
Лера кивнула, сжимая мамину руку.
В холле суда их уже ждала Алёна, адвокат Дины, с папкой документов.
— Всё готово, — сказала она тихо. — Главное — держаться спокойно. У нас железные доказательства.
Дина глубоко вдохнула. В этот момент открылась дверь, и в холл вошёл Андрей со своей матерью. Лидия Петровна, увидев Дину, тут же скривила лицо.
— Вот и семейка собралась, — громко процедила она. — Бросила мужа, детей отняла, а теперь ещё и квартиру хочешь отобрать!
Андрей ничего не сказал, только опустил взгляд.
— Проходите в зал, — строго сказал судебный пристав, прерывая начинающийся скандал.
Судья, женщина лет пятидесяти с внимательным взглядом, начала заседание.
— Рассматривается дело о расторжении брака между Андреем Соколовым и Диной Соколовой, а также определение порядка проживания детей и раздела имущества.
Андрей подал ходатайство — оставить детей с ним, так как у него «стабильный доход и жильё».
— У Дины нет даже собственной квартиры, — заявил его адвокат. — Она временно проживает у сестры.
Дина сжала кулаки.
— У меня есть работа, — сказала она твёрдо. — И я могу обеспечить детей.
— А кто будет с ними сидеть, пока ты на работе? — язвительно спросила Лидия Петровна, не дожидаясь разрешения судьи.
— Молчать! — резко оборвала её судья. — Вы здесь не как сторона, а как свидетель. Ещё одно нарушение — удалю из зала.
Алёна подала суду документы: медицинские заключения о побоях Леры, записи угроз свекрови, показания школьного психолога о том, что дети боятся бабушку.
— Кроме того, — добавила адвокат, — ответчик и его мать пытались незаконно переоформить квартиру, чтобы лишить Дину её доли.
Андрей побледнел.
— Это… это не так…
— У нас есть запись, — холодно сказала Алёна и включила диктофон.
Голос Лидии Петровны разнёсся по залу: *»В понедельник переоформляем квартиру на меня и мать. А то вдруг развод — она половину отберёт.»*
Судья внимательно просмотрела все документы, затем откинулась в кресле.
— Господин Соколов, вы действительно считаете, что дети должны остаться с вами, учитывая, что они подвергались психологическому и физическому насилию со стороны вашей матери?
Андрей молчал.
— Я… я не знал…
— Не знал? — переспросила судья. — Ваша дочь пришла в школу в слезах после того, как ваша мать публично оскорбила её мать. Ваш сын попал в больницу из-за аллергии, потому что ваша мать накормила его запрещёнными продуктами. Вы действительно ничего не замечали?
Андрей опустил голову.
— Я… я не хотел…
— Решение суда, — объявила судья, — брак расторгается. Дети остаются с матерью. Квартира делится пополам — Дина Соколова имеет право на свою долю.
Лидия Петровна вскочила с места.
— Это беззаконие! Она ничего не заслужила!
— Ещё одно слово, и вас удалят за неуважение к суду, — предупредила судья.
Когда заседание закончилось, Дина вышла в коридор, крепко держа детей за руки. Андрей догнал их у выхода.
— Дина… — он выглядел разбитым. — Я… я не хотел такого…
Она остановилась, но не обернулась.
— Ты мог остановить это в любой момент. Но ты выбрал её.
— Они… они мои дети тоже…
— Да, — наконец повернулась к нему Дина. — И если ты действительно хочешь их видеть — обращайся через суд. Но твоя мать не подойдёт к ним ни на метр.
Она увела детей к выходу. На улице светило солнце. Лера вдруг потянула её за руку.
— Мам, а теперь мы будем жить у тёти Кати?
— Нет, солнышко, — Дина улыбнулась. — Теперь мы будем искать свой дом. Наш собственный.
Саша поднял голову.
— А динозавр с нами?
— Конечно, — она рассмеялась. — Динозавр, Лера, ты и я. Наша новая семья.
Они пошли по улице, оставляя позади здание суда, прошлое и всё, что больше не имело значения.
**Эпилог**
Через год после развода Дина стояла на пороге собственной небольшой, но уютной квартиры. Дети бегали по комнатам, радуясь новому дому.
Телефон зазвонил. Незнакомый номер.
— Алло?
— Дина! — в трубке раздался голос Лидии Петровны. — Ты должна привезти внуков! Я их не видела целый год!
Дина посмотрела в окно, где Лера и Саша смеялись, раскладывая игрушки.
— Нет, — спокойно ответила она. — Не должна.
И положила трубку.
***
Прошло три года.
Дина стояла у окна своей новой квартиры, наблюдая, как Лера и Саша украшают ёлку. За спиной шуршал фольгой её новый муж Максим — заворачивал последний подарок для Саши.
— Готово! — Лера отступила на шаг, любуясь сверкающей гирляндами ёлкой. — Мам, смотри, красиво?
— Очень, — улыбнулась Дина.
В дверь позвонили. На пороге стоял Андрей с букетом цветов и скромным пакетиком подарков.
— Можно? — он неуверенно улыбнулся.
— Папа! — дети бросились к нему.
Дина кивнула, пропуская его внутрь. За эти годы Андрей изменился — бросил пить, переехал от матери и даже начал ходить к психологу.
— Как Лидия Петровна? — спросила Дина, принимая цветы.
— Одинокая, — вздохнул Андрей. — После суда родственники отвернулись. Даже Сергей перестал звонить.
Максим молча подал ему бокал шампанского.
— За новый год, — сказал Андрей, поднимая бокал. — За… новую жизнь.
Дина взглянула на детей, которые уже рвали обёртку с подарков, на Максима, тихо смеявшегося над их восторгом, на бывшего мужа, который наконец-то стал просто отцом, а не марионеткой.
За окном падал снег. Где-то далеко, в другой квартире, злилась одинокая старуха. Но здесь, в этом доме, её больше никто не боялся.
— С новым годом, — тихо сказала Дина.
И это были самые искренние слова за долгие годы.
