— Мама у дверей стоит, а Димы нет дома! — прошептала я сама себе, глядя в глазок и чувствуя, как внутри всё сжимается от тревоги.
Анна Михайловна, моя свекровь, нетерпеливо топталась на лестничной площадке, поправляя свою дорогую шубу. В руках она держала какую-то папку с документами.
Три года назад, когда мы с Димой только поженились, я думала, что мне повезло со свекровью. Интеллигентная женщина, преподаватель музыки в консерватории, всегда подчёркнуто вежливая. Но со временем я поняла — за этой вежливостью скрывается железная хватка и желание контролировать всё вокруг.
— Лариса, открывай! Я слышу, как ты дышишь за дверью! — раздался властный голос.
Делать было нечего. Я открыла дверь, стараясь выглядеть спокойной.
— Анна Михайловна, добрый вечер! Дима в командировке, вернётся только через два дня.
— Знаю, милая, знаю! — свекровь прошла мимо меня в квартиру, не дожидаясь приглашения. — Именно поэтому я и пришла. Нам надо поговорить с глазу на глаз.
Она прошествовала в гостиную и села в кресло, которое мы с Димой выбирали вместе. Папка легла на журнальный столик.
— Чай будете? — предложила я из вежливости, хотя очень хотелось спросить о цели визита.
— Не откажусь, дорогая. Зелёный, если есть.
Пока я заваривала чай, в голове крутились разные мысли. Последний раз свекровь приходила без Димы полгода назад, когда пыталась убедить меня уволиться с работы. Мол, негоже жене успешного бизнесмена работать простым бухгалтером в небольшой фирме. Тогда мне удалось отстоять свою позицию, но осадок остался.
Вернувшись с подносом, я застала Анну Михайловну изучающей наши семейные фотографии на камине.
— Хорошо выглядите на этом снимке, — заметила она, беря чашку. — Правда, Дима мог бы и костюм получше надеть на годовщину.
Я промолчала. Научилась за эти годы — лучше не вступать в споры по мелочам.
— Лариса, давай говорить прямо, — свекровь отставила чашку и взяла папку. — Ты знаешь, что Кристина вернулась из Германии?
Кристина. Младшая дочь Анны Михайловны, сестра Димы. Уехала учиться пять лет назад, ещё до нашего знакомства с Димой. Он редко о ней говорил, только упоминал, что она талантливый дизайнер.
— Дима рассказывал, что она собирается вернуться. Открыть своё дело?
— Именно! — оживилась свекровь. — Моя девочка — настоящий талант! В Берлине работала в известном бюро, но решила, что пора возвращаться домой. И знаешь, что самое замечательное?
Я покачала головой, хотя внутреннее чувство подсказывало — ничего замечательного для меня в этой новости не будет.
— Она хочет открыть студию дизайна интерьеров! Представляешь? У неё уже есть наработки, портфолио, даже несколько клиентов, готовых с ней работать!
— Это прекрасно, — искренне сказала я. — Всегда здорово, когда человек находит своё призвание.
Анна Михайловна хитро улыбнулась и открыла папку.
— Вот именно! И как старшая в семье, я считаю своим долгом помочь ей встать на ноги. Посмотри!
Она протянула мне документы. Это был бизнес-план студии дизайна. Профессионально составленный, с расчётами, прогнозами, красивыми визуализациями. Я пролистала несколько страниц и остановилась на финансовой части.
— Два миллиона на старт? — невольно вырвалось у меня.
— Ну да, это же минимум! — свекровь махнула рукой, словно речь шла о карманных деньгах. — Аренда помещения в хорошем районе, оборудование, зарплата сотрудникам на первые месяцы, реклама… Ты же бухгалтер, должна понимать!
Я действительно понимала. И ещё понимала, к чему ведёт этот разговор.
Свекровь поморщилась, словно я предложила что-то неприличное.
— Кредит? Зачем, когда есть семья? Вот я и подумала — вы с Димой как раз копите на расширение квартиры. Но подумай сама — что важнее? Лишняя комната или будущее Кристины?
Вот оно. Я почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения. Мы с Димой три года откладывали каждую копейку, отказывали себе в отпусках и развлечениях, чтобы накопить на трёхкомнатную квартиру. Планировали ребёнка, хотели, чтобы у него была своя комната.
— Это наши с Димой деньги, — спокойно сказала я. — И решение о том, как ими распорядиться, мы принимаем вместе.
— Конечно, конечно! — закивала Анна Михайловна. — Но ты же понимаешь, что Дима никогда не откажет сестре? Они очень близки, хоть и не виделись долго. Кровь — не вода!
— Если он не откажет, то сам об этом и скажет, когда вернётся.
Лицо свекрови изменилось. Маска доброжелательности начала спадать.
— Лариса, милая, давай начистоту. Я прекрасно знаю, что в вашей семье финансовыми вопросами занимаешься ты. Дима — творческий человек, предприниматель, ему некогда думать о деньгах. А ты контролируешь все счета, верно?
Это было правдой. Дима действительно доверил мне ведение семейного бюджета, потому что сам терпеть не мог возиться с цифрами и документами.
— И что с того? — настороженно спросила я.
— А то, что ты можешь принять решение сама! — свекровь наклонилась ко мне. — Перевести деньги Кристине, а Диме сказать, что это был его подарок сестре. Он будет счастлив!
Я не верила своим ушам. Моя интеллигентная свекровь предлагала мне обмануть мужа и украсть наши общие сбережения.
— Вы серьёзно? — тихо спросила я.
— Абсолютно! — Анна Михайловна встала и начала ходить по комнате. — Послушай, я понимаю, ты привыкла жить скромно. Но теперь ты часть нашей семьи! А в нашей семье принято поддерживать друг друга!
— В нашей семье тоже принято поддерживать друг друга, — парировала я. — Но не за счёт обмана и воровства!
Свекровь резко развернулась ко мне.
— Воровства? Как ты смеешь! Это семейные деньги!
— Это деньги мои и Димы! — я тоже встала. — И я не позволю их трогать без его ведома!
— Ах вот как! — Анна Михайловна подошла ближе. — Значит, ты считаешь себя вправе решать за моего сына?
— Я считаю себя вправе защищать интересы нашей семьи!
— Нашей семьи? — свекровь рассмеялась. — Девочка, ты в нашей семье всего три года! А Кристина — родная кровь!
— И что? Это даёт ей право претендовать на наши сбережения?
Мы стояли друг напротив друга, как боксёры на ринге. Я видела, как в глазах свекрови разгорается настоящая ярость.
— Знаешь что? — процедила она. — Я пыталась по-хорошему. Думала, ты поймёшь, что для блага семьи иногда нужно принимать сложные решения. Но ты, видимо, слишком мелочная и жадная для этого!
— Я не жадная! — возмутилась я. — Я просто не хочу, чтобы наши планы на будущее рухнули из-за прихоти вашей дочери!
— Прихоти? — Анна Михайловна побагровела. — Да как ты смеешь! Кристина — талантливый человек, а не какая-то там офисная крыса, просиживающая дни за калькулятором!
Это был явный выпад в мою сторону. Я глубоко вздохнула, стараясь сохранить спокойствие.
— Анна Михайловна, я уважаю вас как маму Димы. Но это не даёт вам права оскорблять меня в моём же доме. Прошу вас уйти.
— Уйти? — свекровь схватила свою папку. — О, я уйду! Но сначала кое-что тебе скажу! Ты думаешь, Дима выбрал тебя? Наивная! Он просто устал быть один, а ты оказалась под рукой!
Слова били больно, но я заставила себя не реагировать.
— Всего хорошего, Анна Михайловна.
— Погоди! — свекровь преградила мне путь к двери. — Ты ещё пожалеешь! Я расскажу Диме, какая ты на самом деле! Эгоистичная, жадная особа, которой наплевать на его семью!
— Рассказывайте, — устало ответила я. — А заодно расскажите, как приходили выманивать деньги за его спиной.
Это её добило. Анна Михайловна размахнулась и попыталась ударить меня папкой, но я успела отклониться. Бумаги разлетелись по полу.
— Вон! — крикнула я, распахивая входную дверь. — Немедленно покиньте мою квартиру!
Свекровь, тяжело дыша, подобрала документы и направилась к выходу. На пороге она обернулась.
— Это не конец, Лариса. Кристина получит свои деньги. С твоей помощью или без неё!
Дверь захлопнулась. Я прислонилась к стене, чувствуя, как колотится сердце. Что же теперь будет?
Следующие два дня тянулись бесконечно. Я не стала звонить Диме и рассказывать о визите его матери — такие вещи лучше обсуждать лично. Но внутри росла тревога. Что, если Анна Михайловна права? Что, если Дима действительно выберет сестру?
Когда в дверном замке повернулся ключ, я вздрогнула. Дима вошёл усталый, но довольный.
— Привет, солнышко! — он оставил чемодан в прихожей и обнял меня. — Соскучилась?
— Очень, — честно ответила я. — Нам нужно поговорить.
Дима нахмурился, разглядывая моё лицо.
— Что-то случилось?
Я отвела его в гостиную и рассказала всё. О визите Анны Михайловны, о двух миллионах для Кристины, о предложении обмануть его, о попытке ударить меня. Говорила спокойно, стараясь не сгущать краски.
Дима слушал молча, но я видела, как темнеет его лицо.
— Она правда пыталась тебя ударить? — тихо спросил он, когда я закончила.
Я кивнула.
Дима встал и прошёлся по комнате. Потом достал телефон.
— Что ты делаешь? — спросила я.
— Звоню матери. Это переходит все границы.
— Дима, может, не надо сгоряча…
Но он уже набрал номер. Включил громкую связь.
— Алло, сынок! — голос Анны Михайловны звучал напряжённо. — Ты уже дома? Нам нужно серьёзно поговорить о твоей жене!
— Нет, мама, — отрезал Дима. — Нам нужно поговорить о тебе. О том, как ты приходила в мой дом и требовала у моей жены денег. О том, как ты пыталась её ударить!
— Она всё извратила! — запричитала свекровь. — Я просто хотела помочь Кристине, а эта… твоя жена отказалась даже слушать!
— И правильно сделала! — Дима сжал кулаки. — Мама, с каких пор ты решила, что имеешь право распоряжаться нашими деньгами?
— Но Кристина же твоя сестра!
— И что? Это не значит, что я должен отдать ей все наши сбережения! У нас с Ларисой свои планы!
В трубке послышался другой голос. Женский, молодой.
— Дима? Это я, Кристина. Неужели ты отказываешься помочь родной сестре?
— Привет, Крис, — Дима потёр переносицу. — Я рад, что ты вернулась. Но два миллиона — это слишком много. Мы не можем себе это позволить.
— Не можете или не хотите? — голос Кристины стал ледяным. — Мама сказала, что твоя жёнушка тобой вертит!
— Достаточно! — рявкнул Дима. — Моя жена — самый важный человек в моей жизни! И я не позволю ни тебе, ни маме её оскорблять!
— Ах вот как! — в трубке раздался шум, потом снова голос Анны Михайловны. — Значит, какая-то бухгалтерша тебе дороже родной семьи?
— Лариса и есть моя семья! — отчеканил Дима. — А вы… Вы просто родственники, которые появляются, только когда им что-то нужно!
Я положила руку ему на плечо. Дима был взвинчен до предела.
— И знаете что? — продолжил он. — Пока вы не научитесь уважать мою жену и нашу семью, не звоните мне. Не приходите. Мы с вами не желаем общаться!
Он сбросил вызов и повернулся ко мне. В глазах стояли слёзы.
— Прости, — тихо сказал он. — Прости, что тебе пришлось через это пройти.
Я обняла его.
— Ты не виноват. И спасибо, что поддержал меня.
— Всегда поддержу, — Дима прижал меня к себе. — Ты — моя семья. Настоящая семья. А мама с Кристиной… Они привыкли, что я всегда шёл у них на поводу. Но это в прошлом.
Мы долго сидели обнявшись. Потом Дима отстранился и посмотрел мне в глаза.
— Знаешь что? К чёрту расширение квартиры! Давай лучше съездим в отпуск? Мы столько откладывали, отказывали себе… А зачем? Чтобы потом отдать всё Кристине?
Я улыбнулась.
— Отличная идея! Давно мечтала увидеть Италию!
— Тогда решено! — Дима достал ноутбук. — Бронируем прямо сейчас!
Следующие полчаса мы выбирали отель, смотрели маршруты, спорили о том, что хотим посетить. Телефон Димы разрывался от звонков, но он отключил звук.
— Пусть подумают о своём поведении, — сказал он. — А мы подумаем о себе.
Через неделю мы улетели в Рим. Десять дней без звонков свекрови, без претензий, без семейных драм. Только мы вдвоём, древние улочки и вкуснейшая паста.
На обратном пути в самолёте Дима взял меня за руку.
— Знаешь, я много думал эти дни. О маме, о Кристине, о нас. И понял одну вещь.
— Какую?
— Семья — это не те, с кем ты связан кровью. Семья — это те, кто рядом каждый день. Кто поддерживает не на словах, а на деле. Кто уважает твой выбор и твои решения.
Я сжала его руку в ответ.
— Мы справимся со всем, да?
— Обязательно! — улыбнулся Дима. — Главное, что мы вместе. А остальное… Остальное приложится.
По возвращении нас ждал сюрприз. В почтовом ящике лежало письмо от Кристины. Длинное, полное упрёков и обвинений. Она писала, что мы эгоисты, что настоящая семья так не поступает, что она никогда нас не простит.
Дима прочитал письмо и, не говоря ни слова, разорвал его на мелкие кусочки.
— Когда они научатся уважать нас, тогда и поговорим, — сказал он. — А пока… У нас есть дела поважнее.
И он был прав. Через три месяца я узнала, что беременна. Когда сообщила Диме, он кружил меня по квартире, смеясь и плача одновременно.
— Вот видишь! — говорил он. — Хорошо, что не отдали деньги! Теперь они пригодятся для нашего малыша!
Анна Михайловна узнала о беременности от общих знакомых. Попыталась позвонить, но Дима не снял трубку. Тогда она прислала сообщение: «Поздравляю. Надеюсь, вы одумаетесь и позволите бабушке увидеть внука».
Дима показал мне сообщение.
— Что думаешь?
Я погладила округлившийся живот.
— Думаю, наш ребёнок заслуживает любящих родственников. Но только тех, кто умеет уважать его родителей.
— Мудро, — кивнул Дима. — Напишу ей, что готовы к диалогу, но только если она принесёт извинения. Тебе в первую очередь.
Но извинений не последовало. Вместо этого пришло гневное сообщение о том, что мы сами должны просить прощения за то, что оставили Кристину без поддержки.
— Что ж, — вздохнул Дима. — Значит, не время ещё.
Малыш родился в мае. Крепкий мальчуган с папиными глазами и моим упрямым характером. Мы назвали его Артёмом.
Первые месяцы были сложными, но мы справлялись вместе. Дима оказался замечательным отцом — менял подгузники, вставал по ночам, пел колыбельные.
Когда Артёму исполнилось полгода, раздался звонок в дверь. Я открыла и увидела Анну Михайловну. Она выглядела постаревшей и уставшей.
— Можно войти? — тихо спросила она.
Я посторонилась. Свекровь прошла в гостиную, где Дима играл с сыном.
— Мама? — он удивлённо поднял голову.
Анна Михайловна смотрела на внука со слезами на глазах.
— Какой красивый, — прошептала она. — Можно подержать?
Дима вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула.
Свекровь бережно взяла Артёма на руки. Малыш с интересом разглядывал новое лицо.
— Я… — Анна Михайловна запнулась. — Я пришла извиниться. Перед вами обоими. Особенно перед тобой, Лариса.
Мы молчали, давая ей возможность высказаться.
— Я была неправа. Полностью, абсолютно неправа. Пыталась манипулировать, оскорбляла, даже… даже пыталась применить силу. Это непростительно.
— Что изменилось? — спросил Дима.
Анна Михайловна горько улыбнулась.
— Кристина. Она получила деньги — не от вас, нашла инвесторов. Открыла свою студию. И знаете что? Через три месяца всё закрыла. Оказалось, красивый бизнес-план — это одно, а реальная работа — совсем другое.
— Мне жаль, — искренне сказала я.
— Не надо, — покачала головой свекровь. — Это был хороший урок. Для нас обеих. Кристина поняла, что деньги нужно зарабатывать, а не выпрашивать. А я поняла, что чуть не потеряла сына и внука из-за своей глупости.
Артём запищал, и Анна Михайловна передала его мне.
— Я не прошу сразу всё забыть, — продолжила она. — Но, может быть, вы дадите мне шанс? Стать нормальной бабушкой для Артёма? И свекровью для тебя, Лариса. Настоящей, а не той ведьмой, которой я была раньше.
Мы с Димой переглянулись. В его глазах я прочитала тот же вопрос, что мучил меня. Стоит ли?
— Давайте попробуем, — наконец сказала я. — Но медленно, постепенно. И при первой же попытке манипуляций или неуважения…
— Я понимаю, — кивнула Анна Михайловна. — Буду заслуживать ваше доверие. Спасибо за шанс.
С тех пор прошёл год. Отношения со свекровью нельзя назвать идеальными, но они определённо стали лучше. Анна Михайловна научилась уважать наши границы, советоваться, а не приказывать. А главное — она стала прекрасной бабушкой для Артёма.
Кристина тоже изменилась. Устроилась на работу дизайнером в крупную компанию, снимает квартиру сама. Иногда приходит в гости, играет с племянником. О тех двух миллионах мы не вспоминаем.
Вчера за семейным ужином Анна Михайловна подняла бокал.
— За настоящую семью! — сказала она, глядя на меня. — За ту, которая умеет прощать, но не забывает уроков. За ту, которая строится на уважении, а не на крови.
Мы чокнулись. Артём в своём стульчике радостно забарабанил ложкой по столу.
— И за то, — добавил Дима, обнимая меня, — что иногда нужно уметь сказать «нет», чтобы потом услышать искреннее «прости».
Я улыбнулась, чувствуя, как тепло разливается в груди. Мы прошли через испытания и стали только крепче. И это главное.
