Алла накрывала на стол, поправляя салфетки и проверяя, достаточно ли горячий суп. Сегодня Дмитрий привел гостей — своих «партнеров по бизнесу». Она знала, кого ждать.
Дверь открылась, и в квартиру вплыла Карина — молодая, с каштановыми волосами до плеч, в обтягивающем платье, которое явно стоило больше, чем Аллина месячная зарплата. За ней шел ее брат Артем, самоуверенный юрист, который уже дважды пытался оспорить ее долю в фирме.
— Димочка, я так замерзла! — Карина тут же прильнула к Дмитрию, целуя его в щеку.
Алла сжала ложку так, что пальцы побелели.
— Садитесь, ужин готов, — сказала она ровным голосом.
Карина скользнула взглядом по скатерти, по простым тарелкам, по салату в миске.
— Ой, а у вас так… по-домашнему, — фыркнула она.
Артем развалился на стуле, расстегнул пиджак.
— Ну что, Алла Викторовна, как ваши дела? Все еще держитесь за свою «долю»? — Он ухмыльнулся.
Дмитрий нервно потер лоб.
— Давайте без этого за ужином.
— А что без этого? — Карина налила себе вина, не предлагая никому. — Мы же все свои. Тем более скоро все решится.
Алла поставила супницу на стол с легким стуком.
— Что именно решится?
— Ну… — Карина потянула гладкие волосы за ухо, — Дима же тебе говорил. Бумаги уже готовы.
Дмитрий откашлялся.
— Алла, мы обсудим это позже.
— Нет, давай сейчас. — Она медленно села напротив него. — Какие бумаги?
Артем вытащил из портфеля папку, положил перед ней.
— Отказ от доли в обмен на квартиру. Справедливо, да?
Алла открыла папку. Первая страница — договор, где черным по белому: она добровольно отказывается от 50% бизнеса. Внизу стояла ее «подпись».
— Это подделка, — прошептала она.
— Ну вот, опять! — Карина закатила глаза. — Всегда какие-то драмы.
— Алла, — Дмитрий потянулся к ее руке, но она резко одернулась.
— Ты построил этот бизнес на мои деньги. На мои украшения, которые я закладывала, когда у тебя даже на аренду не было!
Карина фальшиво засмеялась.
— Ой, какая трогательная история. Но, милая, времена изменились.
В этот момент супница опрокинулась. Горячий борщ хлынул прямо на Аллу, облив ее платье.
— Ой, простите! — Карина прикрыла рот рукой, но в глазах не было ни капли сожаления.
Алла медленно встала. Капля супа скатилась по ее руке.
— Всё. Вон из моего дома.
— Алла… — начал Дмитрий.
— ВОН!
Карина надула губы, взяла сумочку.
— Ладно, мы и сами не хотели тут сидеть. Дима, поехали ко мне.
Дверь захлопнулась. Алла стояла одна, в залитом борще платье, с папкой лживых документов в руках.
Она посмотрела на свою подпись.
«Нет, так не пойдет».
Алла закрыла дверь на цепочку и прислонилась к косяку, пытаясь унять дрожь в руках. В квартире стояла гнетущая тишина — даже часы в гостиной, подаренные Дмитрием на двадцатилетие свадьбы, будто перестали тикать.
Она медленно вернулась к столу, где лежала злополучная папка. Включила верхний свет — нужно было рассмотреть каждый листок.
Первая страница — стандартный договор о переходе доли. Но подпись… Она провела пальцем по небрежным закорючкам. Совсем не похоже на ее твердый почерк.
— Как они вообще посмели…
Из кармана халата зазвонил телефон. Сын. Максим. Алла глубоко вдохнула, прежде чем ответить.
— Мам, ты чего на отца орешь? Он только что мне звонил, весь на нервах!
— Максим, они подделали мою подпись.
— Ну и что? Все равно фирма давно папина, ты там ничего не делаешь.
Алла сжала телефон так, что корпус затрещал.
— Ты знал?
Молчание. Потом нерешительное:
— Карина говорила, что это формальность…
— Формальность? — голос сорвался на крик. — Ты понимаешь, что это уголовное преступление?
— Мам, ну хватит! Папа же не просто так все это затеял. Карина реально разбирается в бизнесе, а ты…
— Что я?
— Ну… Ты просто домохозяйка.
Алле стало физически плохо. Она опустилась на стул, перед глазами поплыли черные пятна.
— Мам? Ты там вообще живая?
Она положила трубку, не отвечая.
В ящике старого бюро, под стопкой фотографий, лежала синяя папка. Алла доставала ее только раз в год — в день, когда они с Дмитрием зарегистрировали свою первую ИП.
Внутри — пожелтевшие расписки, договор залога ее золотого кольца (первый взнос за аренду офиса), письма от поставщиков на имя «Алла Викторовна, уважаемый директор».
И черная тетрадь.
Она открыла ее на случайной странице:
«15.03.2005. Договорился с Петровичем насчет поставки. Он требует предоплату, а денег нет. Алла опять заложила свои сережки. Когда-нибудь я верну ей все втройне…»
Слезы капали на потрепанные страницы.
Вдруг — стук в дверь.
— Алла, открой! Это я! — голос Дмитрия звучал хрипло.
Она медленно подошла к двери, но не стала снимать цепочку.
— Уходи.
— Да послушай ты меня! Карина перегнула палку с этими документами, я не знал!
— Врешь. — Алла прижала тетрадь к груди. — Ты прекрасно знал.
— Ну и что ты сделаешь? В суд подашь? — он вдруг засмеялся. — У тебя даже денег на адвоката нет!
Она посмотрела на него через щель в двери. Таким — злым, чужим — она его никогда не видела.
— Уходи, Дмитрий. Пока я не вызвала полицию.
— Ты пожалеешь об этом! — он ударил кулаком в косяк.
Когда шаги затихли, Алла достала телефон и набрала номер, который не звонила десять лет.
— Сергей? Это Алла. Ты говорил, что если когда-нибудь… Да. Мне нужна помощь.
Алла положила телефон на стол, пальцы дрожали. Она десять лет не произносила это имя вслух. Сергей. Первый муж. Отец Максима.
Дождь застучал по подоконнику, когда в дверь позвонили ровно три раза — их старый сигнал из прошлой жизни. Алла глубоко вдохнула и открыла.
Перед ней стоял высокий мужчина в длинном черном пальто. Время посеребрило его виски, но осанка осталась прежней — прямой, как у военного.
— Заходи, — прошептала Алла.
Сергей молча прошел в гостиную, осмотрел разгром после ужина. Его взгляд задержался на разлитом борще, потом на раскрытой папке с документами.
— Так значит, дошло до этого, — он кивнул на бумаги. — Подделка подписи? Примитивно.
— Как ты узнал?
— Я следил за твоей жизнью, — Сергей снял пальто, аккуратно повесил на спинку стула. — Все эти годы.
Алла сжала кулаки:
— Ты следил за мной?
— За Максимом, — поправил он. — Он же мой сын. Хотя, судя по звонку, Дмитрий хорошо поработал над его сознанием.
Он подошел к столу, взял в руки черную тетрадь. Листал минуту, потом резко захлопнул.
— Идиоты. Они даже не догадываются, что это не просто дневник.
— О чем ты? — Алла потянулась за тетрадью.
Сергей не отдавал. Его глаза стали жесткими:
— Ты действительно не понимаешь? Здесь все финансовые схемы Дмитрия за последние 15 лет. Уход от налогов, откаты, двойная бухгалтерия. Каждая цифра — доказательство.
Алла медленно опустилась на стул. Она вспомнила, как Дмитрий каждый вечер что-то записывал в эту тетрадь, прятал ее в сейф…
— Зачем ты пришел? — спросила она тихо.
Сергей достал из внутреннего кармана конверт, высыпал на стол фотографии. Карина в объятиях какого-то мужчины. Не Дмитрия.
— Потому что они уже проиграли. И даже не знают об этом.
В дверь резко позвонили. Громко, настойчиво.
— Мама, открывай! Я знаю, ты дома! — кричал Максим.
Сергей поднял бровь:
— Твой выбор. Если откроешь — он увидит меня.
Алла посмотрела на фотографии, на тетрадь, потом в глаза бывшему мужу.
— Я устала бояться, — сказала она и пошла открывать.
Алла задержала руку на дверной ручке, чувствуя, как сердце бешено колотится. За дверью Максим нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
— Мам, ну сколько можно ждать!
Она глубоко вдохнула и распахнула дверь. Сын стоял на пороге в новенькой куртке, которую Карина «случайно» подарила ему на прошлой неделе. Его глаза сразу же перешли к фигуре в гостиной.
— Кто это? — голос Максима стал резким.
Сергей медленно повернулся. Двадцать три года он видел сына только на фотографиях, которые ему присылали частные детективы.
— Здравствуй, Максим.
Молодой человек побледнел, отступив на шаг назад.
— Это… шутка какая-то? — он перевел взгляд на мать. — Мам, что он здесь делает?
Алла закрыла дверь и прислонилась к ней, чувствуя, как подкашиваются ноги.
— Он пришел помочь.
— Помочь? — Максим истерически засмеялся. — Этот человек бросил нас, когда мне было три года!
Сергей сделал шаг вперед, его лицо оставалось спокойным.
— Я не бросал. Меня выставили за дверь. Твоя мать выбрала Дмитрия.
Алла резко подняла голову:
— Это неправда! Ты сам ушел, когда…
— Когда ты забеременела от меня, но продолжала встречаться с ним? — Сергей показал на фотографию молодого Дмитрия в рамке.
Максим схватился за голову:
— Стоп. Что? Я… чей сын?
В комнате повисла тягостная тишина. Алла смотрела в пол, не в силах поднять глаза.
— Биологически — его, — она кивнула в сторону Сергея. — Но Дмитрий вырастил тебя как своего.
Максим отшатнулся, будто его ударили. Его взгляд упал на стол, где лежали компрометирующие фотографии Карины.
— И что теперь? Вы решили устроить мне шоу? Раскрыть все семейные тайны за один вечер?
Сергей подошел к сыну, но не стал сокращать дистанцию.
— Тебе уже двадцать шесть. Пора знать правду. Особенно сейчас, когда твой «отец» обворовывает твою же мать.
Максим резко развернулся к Алле:
— Это из-за фирмы? Ты специально его позвала, чтобы давить на меня?
Алла неожиданно рассмеялась. Смех получился горьким, нервным.
— Дорогой мой, если бы я хотела давить, я бы показала тебе вот это, — она открыла черную тетрадь на странице с пометкой «Максим». — Знаешь, что здесь?
Сын неуверенно приблизился. В тетради был приклеен полис страхования жизни на его имя. В графе «выгодоприобретатель» стояло имя Дмитрия.
— Это… что значит?
Сергей холодно пояснил:
— Значит, твоя жизнь застрахована на два миллиона. И в случае твоей смерти деньги получит Дмитрий.
Максим резко закрыл тетрадь, будто она обожгла ему пальцы.
— Не верю. Папа бы никогда…
— Тот самый папа, который подделал подпись матери? — перебил Сергей. — Который спит с женщиной, покупающей твою лояльность подарками?
Вдруг зазвонил телефон Максима. На экране — фото улыбающегося Дмитрия. Сын и мать переглянулись.
— Отвечай, — тихо сказала Алла. — Но включи громкую связь.
Максим дрожащими пальцами нажал кнопку:
— Алло?
— Сынок, где ты? — голос Дмитрия звучал неестественно бодро. — Карина волнуется, что ты не отвечаешь на сообщения.
— Я… у мамы.
На другом конце провода наступила пауза.
— Зачем? Ладно, неважно. Слушай, завтра нужно подписать кое-какие бумаги по страховке. Заедешь в офис?
Максим сжал телефон так, что экран затрещал.
— Какая еще страховка?
— Ну… обычная, корпоративная. Мелочь. Главное — твоя подпись.
Алла закрыла глаза. Сергей молча взял сына за плечо.
— Хорошо, — неожиданно спокойно ответил Максим. — Заеду. Часов в одиннадцать?
— Идеально! Люблю тебя, сынок.
Когда звонок прервался, Максим медленно опустился на колени. Его плечи затряслись.
— Боже… он действительно хотел…
Алла бросилась к сыну, обняла его. Сергей стоял рядом, его лицо оставалось каменным, но в глазах читалась ярость.
— Теперь ты понимаешь, с чем мы имеем дело? — спросил он тихо.
Максим поднял заплаканное лицо:
— Что будем делать?
Сергей достал из кармана диктофон:
— Для начала — зафиксируем твой разговор с отцом завтра. Потом… — он посмотрел на черную тетрадь, — потом я познакомлю Дмитрия с настоящим уголовным кодексом.
Утро выдалось туманным и холодным. Максим нервно постукивал пальцами по рулю, пока машина медленно продвигалась в пробке к офису Дмитрия. На пассажирском сиденье лежал диктофон, замаскированный под брелок для ключей — подарок Сергея.
— Главное — вести себя естественно, — вспомнил он наставление отца. Настоящего отца. Эти слова все еще резали слух.
Лифт поднял его на 15-й этаж. Привычный секретарь, привычная улыбка:
— Максим Дмитриевич! Проходите, вас ждут.
Он сделал глубокий вдох и вошел в кабинет. Дмитрий сидел за массивным дубовым столом, а рядом, развалившись в кресле, — Карина. Она игриво помахала ему пальчиками.
— Сынок! Наконец-то! — Дмитрий встал, чтобы обнять его, но Максим инстинктивно отступил.
— Ты сегодня какой-то нервный, — нахмурился Дмитрий. — Вчера мама накрутила?
Карина хихикнула:
— Наверное, рассказала, какой папа плохой. Ну ничего, Макс, скоро все изменится.
Максим сел напротив, положив руку с диктофоном на стол.
— Какие бумаги нужно подписать?
Дмитрий выдвинул ящик стола и достал папку.
— Пустяки. Просто подтверждение страховки. Надо же, а то вдруг что случится…
— Случится? — Максим нарочито медленно открыл папку. — Что именно должно «случиться», пап?
Карина резко перестала улыбаться. Дмитрий замер с протянутой ручкой.
— Ну… жизнь непредсказуема. Машины, самолеты…
— Особенно если кто-то поможет «случиться», — Максим отодвинул документы. — Знаешь, что я вчера узнал? Что ты не мой отец.
Дмитрий побледнел. Карина вскочила:
— Что за бред?!
— Бред? — Максим достал телефон. — Хочешь, я позвоню Сергею Васильевичу? Он, кстати, передавал тебе привет.
Дмитрий ударил кулаком по столу:
— Эта сука рассказала?! Ну конечно, как же иначе…
Карина резко схватила со стола вазу и швырнула в стену. Осколки разлетелись по всему кабинету.
— Я так и знала! Я говорила тебе, что нельзя доверять этим документам ей! Теперь все пропало!
Дмитрий тяжело дышал, его лицо стало багровым.
— Ничего не пропало. Максим все равно подпишет. Правда, сынок?
Максим медленно поднялся:
— Ты что, угрожаешь мне? В своем же офисе? При свидетелях?
Карина вдруг рассмеялась и достала телефон.
— О, у нас есть свидетели получше. — Она включила видео, где Алла в слезах подписывает какие-то бумаги. — Знаешь, что твоя мамочка делала вчера вечером? Отказывалась от родительских прав. На случай, если… ну, ты понял.
Максим почувствовал, как земля уходит из-под ног. Это было невозможно. Мать бы никогда…
— Врете! Это монтаж!
Дмитрий успокоился и даже улыбнулся:
— Проверь. Позвони ей. Только учти — если ты сейчас выйдешь отсюда без подписи, эти бумаги сразу отправятся в суд.
Максим схватился за телефон, но в этот момент дверь кабинета распахнулась. На пороге стояла Алла, а за ее спиной — Сергей и двое мужчин в форме.
— Боюсь, вашим планам не суждено сбыться, — сказала Алла ледяным тоном. — Особенно учитывая, что последние пятнадцать минут все ваши признания записывались.
Сергей показал диктофон:
— И, кстати, о «добровольном» отказе от родительских прав… — он кивнул одному из мужчин, тот достал бумаги. — Это протокол о вымогательстве. С подписями трех свидетелей из вашего же персонала.
Карина бросилась к окну, но второй мужчина перехватил ее.
— Вы все в сговоре! — завопила она. — Это провокация!
Алла подошла к Дмитрию вплотную. Они не виделись с того вечера, когда он назвал ее «домохозяйкой».
— Ты проиграл, — тихо сказала она. — Как и двадцать лет назад.
Дмитрий вдруг плюхнулся в кресло и закрыл лицо руками:
— Что вы теперь будете делать?
Сергей обнял Максима за плечи:
— Сначала — пресс-конференция о передаче всех активов законной владелице. Потом — полиция, прокуратура, суд. В таком порядке.
Максим смотрел на Дмитрия, этого человека, которого он двадцать лет называл отцом. В его глазах не было ни капли прежнего обожания — только холодное разочарование.
— И знаешь, что самое смешное? — сказал он, подходя к Дмитрию. — Я бы действительно подписал твои бумаги. Если бы попросил по-человечески.
Зал для пресс-конференций был полон. Журналисты, сотрудники фирмы, деловые партнеры — все ждали объяснений. Алла стояла за кулисами, поправляя блузку. Впервые за много лет на ней был деловой костюм, а не домашний халат.
— Готова? — Сергей положил руку ей на плечо.
Она кивнула, но внутри все сжималось от волнения.
— Максим где?
— Уже в зале. С адвокатами.
Алла глубоко вдохнула и вышла на сцену. В зале сразу же воцарилась тишина. Камеры защелкали.
— Добрый день. Меня зовут Алла Викторовна Семёнова. Я — соучредитель компании «Семёнов и партнёры», хотя в последние годы меня старательно отстраняли от дел.
Она сделала паузу, глядя в зал. В первом ряду сидел Дмитрий — постаревший за несколько дней, с трясущимися руками. Рядом — его адвокат, нервно листавший документы.
— Сегодня я вынуждена сообщить, что в компании были выявлены многочисленные нарушения. Подделка документов, финансовые махинации, попытка мошенничества с активами.
В зале поднялся шум. Кто-то из журналистов тут же начал набирать текст в телефоне.
— Все доказательства уже переданы в правоохранительные органы. С сегодняшнего дня я принимаю полный контроль над компанией.
Дмитрий вдруг вскочил с места.
— Это клевета! Она сводит со мной счёты из-за личных обид!
Алла холодно посмотрела на него.
— Личные обиды? Ты подделал мою подпись, пытался украсть мою долю, застраховал жизнь моего сына на себя. Какие ещё нужны доказательства?
В этот момент дверь в зал распахнулась. Карина, бледная, но с высоко поднятой головой, медленно прошла к сцене.
— Прежде чем выносить приговоры, — её голос дрожал, но был громким, — вам стоит узнать одну деталь.
Она положила руку на живот.
— Я беременна. От Дмитрия Семёнова. И если он виновен — то ваш «справедливый суд» оставит его ребёнка без отца.
Зал взорвался. Журналисты бросились к Карине с вопросами, камеры переключились на её лицо. Алла замерла. Она не ожидала этого.
Сергей быстро подошёл к микрофону.
— Беременность — не индульгенция от уголовной ответственности. Но если госпожа…
— Ларина, — прошептала Карина.
— Если госпожа Ларина действительно ждёт ребёнка, это будет учтено судом. Но не как оправдание, а как смягчающее обстоятельство.
Дмитрий смотрел на Карину широко раскрытыми глазами.
— Ты… ты почему не сказала?
Карина отвернулась.
— Я хотела сделать сюрприз. Но не при таких обстоятельствах.
Алла почувствовала, как Максим тихо взял её за руку.
— Мам… что теперь?
Она сжала его пальцы.
— Теперь — ничего не меняется.
Она снова подошла к микрофону, и зал постепенно затих.
— Беременность — это прекрасно. Но она не отменяет закон. Дмитрий Семёнов ответит за свои поступки. А компания будет работать дальше — честно и прозрачно.
Карина вдруг резко подняла голову.
— А ребёнок? Вы действительно так бессердечны?
Алла посмотрела на неё. И вдруг улыбнулась.
— Ребёнок не виноват. Но если ты думаешь, что это остановит правосудие — ты ошибаешься.
Она повернулась к залу.
— Конференция окончена. Все вопросы — к нашим юристам.
Когда они выходили из зала, Дмитрий бросился к Алле.
— Ты счастлива? Ты добилась своего!
Она остановилась, но не обернулась.
— Нет, Дмитрий. Я просто перестала позволять тебе добиваться своего.
Через три дня после пресс-конференции Алла сидела в своем новом кабинете — том самом, который двадцать лет занимал Дмитрий. Она медленно проводила ладонью по полированной поверхности стола, вспоминая, как он любил хвастаться этим дубовым монстром.
В дверь постучали.
— Войдите.
На пороге стоял Максим. За эти дни он заметно повзрослел — тени под глазами, резкие складки у рта.
— Приехали результаты ДНК, — он положил на стол конверт. — Как ты и просила.
Алла не спеша вскрыла его. Листок с печатями лаборатории, сухие строчки заключения…
— Вероятность отцовства Дмитрия Семёнова — 0%. — Она откинулась в кресле. — Как я и предполагала.
Максим тяжело опустился в кресло.
— Кто же тогда…
— Артём. Её брат. — Алла достала из ящика фото. На снимке Карина целовала брата в губы на каком-то курорте. — Я наняла детектива ещё месяц назад. Они не просто брат с сестрой.
Максим побледнел.
— Это же…
— Да. Инцест. И ребёнок от него. — Алла положила фото обратно. — Дмитрий этого не знает.
Раздался резкий звонок. На экране телефона светилось имя «Карина Ларина».
— Говори, — Алла включила громкую связь.
— Вы довольны? — голос Карины звучал хрипло, будто она плакала. — Дмитрия арестовали. Фирма ваша. Чего вы ещё хотите?
— Правды, — спокойно ответила Алла. — Например, почему ты не сказала Дмитрию, кто настоящий отец твоего ребёнка?
На другом конце провода наступила мёртвая тишина. Потом шёпот:
— Откуда ты…
— Лаборатория выдала результаты за три дня. Удивительно быстро, правда? — Алла переглянулась с Максимом. — Кстати, Артём уже скрылся за границу. Бросил тебя с ребёнком.
Раздался приглушённый стон, потом шум падающего телефона. Алла отключила звонок.
— Жестоко, — прошептал Максим.
— Нет. Жестоко — подделывать документы и пытаться украсть чужую жизнь. — Она встала и подошла к окну. — Я дам ей деньги на ребёнка. Но сначала она признается Дмитрию.
Максим покачал головой:
— Он ей этого не простит.
— Я знаю.
В этот момент в кабинет без стука ворвался запыхавшийся помощник:
— Алла Викторовна! Вы не поверите — Карина Ларина только что дала интервью! Прямо в зале суда!
Они включили телевизор. На экране Карина, бледная как смерть, говорила в микрофоны:
— Да, я лгала. Дмитрий не отец моего ребёнка. Да, мы с братом подделали документы…
Алла выключила звук.
— Ну вот. Правда восторжествовала.
Максим смотрел на экран, где Карину уводили под руки адвокаты, а Дмитрий в зале суда рвал на себе рубашку.
— И что теперь?
Алла вздохнула:
— Теперь мы работаем. Восстанавливаем фирму. Живём дальше.
Она обняла сына за плечи. За окном светило солнце. Первое за долгие дни.
Год спустя Алла стояла на балконе своего нового офиса, наблюдая как первые снежинки кружатся над городом. Фирма «Семёнова и сын» процветала — обороты выросли на 40%, а количество сотрудников удвоилось. Внизу, на парковке, Максим проверял документы перед важной встречей. Он так вырос за этот год…
Телефон зазвонил неожиданно, заставив её вздрогнуть. Незнакомый номер.
— Алло?
— Поздравляю с годовщиной. — Хриплый голос Дмитрия звучал насмешливо. — Год как ты разрушила мою жизнь.
Алла стиснула телефон.
— Ты сам её разрушил. Что тебе нужно?
— Встретиться. Сегодня. На нашей старой даче. Один на один.
Она засмеялась:
— Ты серьёзно? После всего?
— Приходи. Или пожалеешь. — Он положил трубку.
Дача встретила её запустением. Забор покосился, крыльцо скрипело под ногами. Алла осторожно вошла внутрь. В гостиной, у камина, сидел Дмитрий. Он постарел на десять лет за этот год.
— Спасибо, что пришла. — Он указал на бутылку коньяка. — Помнишь, как мы купили её на пятую годовщину?
Алла осталась стоять у двери.
— Говори, что хотел.
Дмитрий налил себе полный стакан, выпил залпом.
— Я всё проиграл. Живу в съёмной комнатушке. Работаю грузчиком. Карина… — его голос дрогнул, — сделала аборт, когда узнала про Артёма.
Алла молчала.
— Но у меня есть кое-что. — Он достал из кармана старый ключ. — От сейфа в Швейцарии. Там два миллиона долларов. Половина — твои, по праву.
Она скрестила руки на груди:
— И?
— Я отдам их. Все. В обмен на одно: скажи Максиму, кто его настоящий отец.
Алла замерла. В комнате стало тихо, только потрескивали дрова в камине.
— Ты… что?
Дмитрий встал, шатаясь:
— Я знаю, что Сергей не его отец. Я сделал тест ДНК ещё когда ему было пять лет. — Он подошёл ближе. — Так чей же он, Алла? Кто третий мужчина в этой истории?
Она увидела в его глазах ту же боль, что и год назад в суде. И вдруг поняла…
— О боже. Ты действительно не знаешь.
Дмитрий схватил её за плечи:
— Говори!
— Максим твой родной сын. — Алла вырвалась. — Я солгала про Сергея, чтобы защитить его от тебя. От твоей жадности.
Он отшатнулся как от удара.
— Но… тест ДНК…
— Поддельный. Как и твои документы. — Она достала из сумки конверт. — Вот настоящий. 99,9% родства.
Дмитрий упал на колени, рыдая. Алла смотрела на него без жалости.
— Деньги оставь себе. Максим никогда не узнает, что ты приходил. — Она повернулась к выходу.
— Подожди! — Он пополз за ней. — Я исправлюсь! Дай шанс…
Алла остановилась в дверях, не оборачиваясь:
— Ты получил свой шанс. Год назад. В этом кабинете. Помнишь, что ты выбрал?
Метель усилилась, когда она шла к машине. Телефон снова зазвонил — Максим.
— Мам, где ты? Клиенты уже ждут.
— Еду, сынок. — Алла улыбнулась, глядя как снег тает на тёплом капоте. — Всё в порядке. Всё только начинается.
