— Ты хоть представляешь, что я чувствую, когда прихожу домой и вижу, что здесь все переставлено? — Полина стояла посреди гостиной, глядя на мужа. В ее голосе звенело напряжение. — Я ипотеку плачу одна, а твоя мама почему-то решила, что в квартире есть ее часть.
Павел вздохнул и провел рукой по волосам. Этот разговор повторялся уже не первый раз за последние недели.
— Полина, она просто хотела помочь. Ей казалось, так будет уютнее.
— Без единого слова мне? — Полина скрестила руки на груди. — Паш, это не помощь, это… это вторжение!
Началось все два месяца назад. Олеся Михайловна, мать Павла, лишилась работы. Фирма, где она работала бухгалтером более десяти лет, неожиданно закрылась. И вместо того, чтобы пойти к своей старшей дочери Маргарите, Олеся Михайловна попросилась к ним. Временно, конечно же. Буквально на пару недель, пока не найдет новую работу.
Полина тогда согласилась без колебаний. В конце концов, квартира хоть и небольшая, но для троих места хватит. К тому же, Олеся Михайловна всегда была приветлива с ней. До этого момента.
— Дорогая, я понимаю, что ты устала, — Павел подошел ближе и попытался обнять жену, но та отстранилась. — Мама скоро найдет работу и съедет. Потерпи немного.
— Две недели превратились в два месяца, Паш. И она даже не ищет работу! Вместо этого она командует в моей квартире.
— В нашей квартире, — мягко поправил Павел.
Полина глубоко вдохнула, сдерживая раздражение.
— Юридически — в моей. Ипотеку оформляли на меня, потому что твоей зарплаты не хватало для одобрения кредита. И каждый месяц я отдаю банку почти половину своего дохода. Я не против, что мы живем здесь вместе, но твоя мама…
Входная дверь открылась, и в квартиру вошла Олеся Михайловна с пакетами продуктов.
— Ой, ребята, вы уже дома! А я вот решила забежать в магазин, купить продуктов на ужин, — она улыбнулась, словно не замечая напряженной атмосферы.
Полина натянуто улыбнулась в ответ:
— Олеся Михайловна, спасибо, но я уже заказала доставку еды. У меня был тяжелый день.
— Ну что ты, деточка! Какая доставка! Домашняя еда всегда лучше, — Олеся Михайловна прошла на кухню, начиная разбирать пакеты. — Я приготовлю свой фирменный салат, Павлик его с детства обожает.
Полина бросила беспомощный взгляд на мужа, но тот лишь пожал плечами и тихо произнес:
— Давай сегодня не будем спорить, хорошо?
На следующее утро Полина проснулась от звука разговора в гостиной. Женские голоса, смех. Часы показывали 7:30 — слишком рано для гостей.
Наскоро одевшись, она вышла из спальни и застыла на пороге гостиной. За журнальным столиком сидели Олеся Михайловна и две незнакомые женщины примерно ее возраста.
— А вот и Полиночка проснулась! — радостно воскликнула свекровь. — Знакомься, это Валентина Петровна и Ирина Степановна, мои подруги по прежней работе.
Женщины с любопытством разглядывали Полину, а та чувствовала себя неловко в домашней одежде перед посторонними.
— Доброе утро, — натянуто улыбнулась она. — Извините, я не знала, что у нас гости.
— Девочки забежали буквально на минутку, — Олеся Михайловна махнула рукой. — Мы так давно не виделись!
— Какая у вас уютная квартирка, — заметила одна из женщин. — Олеся так хорошо все обустроила.
Полина замерла.
— Да, я всегда говорила, что у Олечки отличный вкус, — подхватила вторая гостья. — Она рассказывала, как помогала вам с обустройством.
Полина перевела взгляд на свекровь:
— Помогала с обустройством?
— Ну, я кое-что подсказывала, советовала, — Олеся Михайловна легкомысленно отмахнулась, но в глазах промелькнуло что-то настороженное.
— Не скромничай, Олеся! — воскликнула одна из подруг. — Ты же говорила, что без твоей помощи молодые вообще бы не справились.
Внутри Полины что-то оборвалось. Она собиралась ответить, но в этот момент из спальни вышел заспанный Павел.
— Доброе утро, мама, — он поцеловал Олесю Михайловну в щеку, затем кивнул ее подругам. — Здравствуйте.
— Паш, нам нужно поговорить, — тихо сказала Полина. — Сейчас.
Они вышли на маленький балкон и плотно закрыли за собой дверь.
— Твоя мама рассказывает своим подругам, что помогала нам с покупкой квартиры, — Полина старалась говорить тихо, но эмоции переполняли ее. — Они думают, что это она все здесь обустроила!
Павел нахмурился:
— Ну, может, она просто немного приукрасила, чтобы показаться значимой перед подругами. Какая разница?
— Разница в том, что это ложь! — Полина повысила голос, затем осеклась и продолжила шепотом. — Я шесть лет копила на первоначальный взнос. Я обивала пороги банков, чтобы получить одобрение. Я каждый месяц выплачиваю этот кредит. А твоя мама присваивает себе все заслуги.
— Ты преувеличиваешь. Мама просто…
— Нет, Паша, я не преувеличиваю. Скажи честно, что еще она рассказывает своим подругам? Что вложила деньги в покупку? Что имеет здесь долю?
По лицу Павла она поняла, что попала в точку.
— Паш, так нельзя. Ты должен поговорить с ней.
Павел долго молчал, глядя куда-то мимо Полины.
— Хорошо, я поговорю, — наконец сказал он. — Но только не сейчас, не при ее подругах. И… пожалуйста, не делай из этого трагедию.
На работе Полину ждал сюрприз. Директор вызвал ее к себе и предложил повышение — возглавить новый отдел с клиентами из других регионов. Это означало увеличение зарплаты на тридцать процентов, но также частые командировки.
— Нам нужен ваш ответ в течение недели, Полина Андреевна, — сказал директор. — Обдумайте предложение. Вы лучший кандидат на эту должность.
В обычной ситуации Полина согласилась бы не раздумывая. Она всегда стремилась к карьерному росту. Но сейчас мысль о том, чтобы оставлять квартиру на попечение Павла и его матери, вызывала тревогу.
Вечером она решила обсудить это с мужем. Но когда вернулась домой, то обнаружила, что Олеся Михайловна снова не одна. На этот раз в гостях была ее старшая дочь Маргарита с мужем.
— А вот и наша Полиночка! — воскликнула Олеся Михайловна. — Проходи, мы как раз ужинать собираемся.
Полина заметила, что стол накрыт в гостиной, а не на кухне, где они обычно ели. Их небольшой обеденный стол был покрыт незнакомой скатертью, а посуда расставлена не так, как они с Павлом привыкли.
— Привет всем, — Полина кивнула гостям. — Паш, можно тебя на минутку?
Они вышли в коридор.
— Почему ты не предупредил, что у нас будут гости? — спросила Полина.
— Я сам узнал только час назад, — ответил Павел. — Мама позвонила Маргарите, и они решили заехать.
— В нашу квартиру? Без согласования с нами?
— Полин, это же моя сестра, не посторонние люди.
— Дело не в этом, Паш. Дело в том, что твоя мама распоряжается нашим домом, как своим собственным. Она приглашает гостей, переставляет вещи, рассказывает всем, что помогала с покупкой…
— Я же обещал, что поговорю с ней, — перебил Павел. — Но давай не сегодня, ладно? Маргарита с Сергеем редко к нам заезжают.
Полина сдалась. В конце концов, один вечер погоды не сделает.
За ужином разговор зашел о работе Маргариты. Она работала в туристической фирме и часто ездила в командировки.
— Представляете, в этом месяце я уже третий раз в Петербурге, — рассказывала она. — Дома бываю реже, чем в гостиницах.
— Тяжело, наверное, — посочувствовала Полина, вспомнив о предложении начальства.
— Да, но что поделаешь? Работа такая. Сергей уже привык, что половину месяца живет один.
— А мне вот предложили повышение, — неожиданно для себя сказала Полина. — Тоже с командировками.
— Правда? — Павел удивленно посмотрел на нее. — Ты не говорила.
— Я только сегодня узнала.
— И что, часто ездить придется? — спросила Олеся Михайловна.
— Примерно неделю в месяц.
— Ой, а как же Павлик? Он же без тебя пропадет! — всплеснулась свекровь. — Мужчины такие беспомощные в быту.
— Ну, пока вы живете с нами, ему будет кому помочь, — заметила Полина, внимательно наблюдая за реакцией свекрови.
— Конечно-конечно! Я всегда рада помочь моему мальчику.
Полина заметила, как Маргарита с мужем переглянулись.
— Мама, ты так и не нашла работу? — спросила Маргарита.
— Ищу потихоньку, доченька, ищу. Но сейчас моя помощь нужна молодым. Посмотри, как Полиночка устает на работе. Если бы не я, они бы ели одни полуфабрикаты.
Полина чуть не подавилась. Она готовила не хуже свекрови, просто в последнее время из-за напряженной обстановки дома предпочитала задерживаться на работе.
— Кстати, Полина, — продолжила Олеся Михайловна, — я встретила соседку с первого этажа. Она говорит, что в подвале снова проблемы с трубами. Надо бы тебе позвонить управляющей компании.
— Почему мне? — удивилась Полина.
— Ну, квартира же на тебе оформлена, — невинно заметила свекровь. — Хотя, конечно, мы все помогали с покупкой, кто чем мог.
Вот оно. Полина поймала взгляд Павла, но тот быстро отвел глаза.
— Помогали? — переспросила Маргарита. — Мама, ты никогда не говорила, что вложилась в их квартиру.
— Ну как же, — Олеся Михайловна сделала неопределенный жест рукой. — Я ведь помогала советом, поддержкой… Без меня они бы не решились на такой шаг.
Полина почувствовала, как внутри закипает гнев. Это была откровенная ложь, но разоблачать свекровь при гостях казалось неправильным.
После ужина, когда Маргарита с мужем ушли, Полина решила, что откладывать разговор больше нельзя.
— Олеся Михайловна, — начала она, когда они остались втроем в гостиной, — мне кажется, между нами возникло недопонимание.
— О чем ты, дорогая? — свекровь выглядела искренне удивленной.
— О квартире. Вы говорите всем, что помогали нам с покупкой, хотя это не так.
— Я никому такого не говорила! — возмутилась Олеся Михайловна. — Я просто упомянула, что поддерживала вас морально.
— Мама, — вмешался Павел, — твои подруги сегодня утром прямо сказали, что ты рассказывала им о финансовой помощи.
Олеся Михайловна покраснела:
— Они неправильно поняли! Я говорила, что помогла бы, если бы могла. Вы же знаете мое финансовое положение.
— Дело не только в этом, — продолжила Полина. — Вы приглашаете гостей без нашего ведома, переставляете вещи…
— Я просто хотела создать уют! — перебила Олеся Михайловна. — Разве плохо, что я забочусь о вас?
— Забота — это когда спрашивают разрешения, — твердо сказала Полина. — Когда уважают чужое пространство.
— Чужое? — Олеся Михайловна повысила голос. — Ты считаешь, что я здесь чужая? В квартире моего сына?
— Мама, Полина не это имела в виду, — попытался вмешаться Павел.
— Нет, именно это! — Олеся Михайловна встала, драматично прижав руку к груди. — Она всегда считала меня чужой. Я для нее просто гостья, которая засиделась! А ведь я только и делаю, что помогаю вам!
— Олеся Михайловна, — Полина старалась говорить спокойно, — когда вы переезжали к нам, речь шла о двух неделях. Прошло уже два месяца. Вы даже не ищете работу.
— Как это не ищу? Я каждый день просматриваю объявления! Но в моем возрасте не так просто найти место.
— Я понимаю, но…
— Нет, ты не понимаешь! — Олеся Михайловна повернулась к сыну. — Павлик, скажи ей! Скажи, что я имею право находиться в вашей квартире! В вашей семье!
Павел выглядел растерянным:
— Конечно, мама. Никто не говорит, что ты должна уехать прямо сейчас. Просто… может быть, стоит обсудить некоторые правила?
— Правила? В семье? — Олеся Михайловна горько усмехнулась. — Я вижу, она настроила тебя против меня. Что ж, не буду мешать. Пойду к себе.
Она ушла в гостевую комнату, громко закрыв за собой дверь.
Полина и Павел остались одни в гостиной.
— Ну и что это было? — тихо спросила Полина.
— Она просто расстроена, — вздохнул Павел. — Потеря работы, неопределенность с будущим…
— Паш, она манипулирует тобой. Ты видишь это?
— Не говори так о моей маме, — Павел нахмурился. — Она многое пережила после развода с отцом. Ей непросто.
— А мне просто? Я каждый день прихожу домой и не знаю, что меня ждет. Какие гости, какие перестановки, какие новые истории она рассказала соседям о «нашей семейной» квартире.
— Ты преувеличиваешь.
— Нет, Паш. Это ты не хочешь видеть реальность. Твоя мама не собирается уезжать. И не собирается уважать наши… мои границы.
Следующие несколько дней прошли в напряженном молчании. Олеся Михайловна общалась с Полиной только по необходимости, зато с Павлом была подчеркнуто ласкова и заботлива.
В среду Полине позвонил директор:
— Полина Андреевна, нам нужен ваш ответ по поводу новой должности. Есть еще один кандидат, но мы предпочли бы видеть вас.
Полина колебалась лишь мгновение:
— Я согласна, Виктор Сергеевич. Когда мне приступать?
— С понедельника. И сразу готовьтесь к командировке в Новосибирск. На две недели.
Две недели. Полина представила, что может произойти за это время в квартире, и внутренне содрогнулась. Но отступать было поздно.
Вечером она сообщила новость Павлу и Олесе Михайловне.
— Две недели? — Павел выглядел обеспокоенным. — Это довольно долго.
— Не переживай, сынок, — тут же отозвалась Олеся Михайловна. — Я о тебе позабочусь. Мы справимся.
В ее голосе Полина уловила нотки торжества.
— Уверена, что справитесь, — сухо ответила она. — Только прошу не приглашать гостей в мое отсутствие.
— В ваше отсутствие, — поправила Олеся Михайловна, делая ударение на «ваше». — Конечно, дорогая. Всё будет как ты хочешь.
Полина не поверила ни единому слову, но выбора не было. Работа есть работа, а повышение слишком важно для ее карьеры.
Командировка началась в понедельник. Полина звонила Павлу каждый вечер, но тот отвечал односложно: «Всё нормально», «Всё в порядке», «Не волнуйся, мы справляемся».
На десятый день, во время очередного звонка, Полина услышала на заднем плане незнакомый женский голос.
— Паш, у вас гости?
— Нет, это… — он замялся. — Это Кристина, племянница мамы. Она приехала поступать в институт и остановилась у нас на пару дней.
Полина замерла:
— Племянница? В нашей квартире? Паш, мы же договаривались – никаких гостей!
— Полин, это же родственница. Не могли же мы отказать. Она приехала всего на несколько дней, потом переедет в общежитие.
— И когда ты собирался мне об этом сказать?
— Я… не хотел тебя беспокоить. У тебя и так много работы.
Полина почувствовала, как внутри все закипает:
— Паш, это последняя капля. Я возвращаюсь завтра же.
— Но у тебя же командировка до понедельника?
— Я все завершу раньше. Жди меня завтра вечером.
Полина не стала слушать возражения и отключилась. Она действительно могла закончить дела раньше – оставались только формальности, которые можно было завершить удаленно.
Когда на следующий день Полина открыла дверь своей квартиры, то не сразу поняла, что попала по адресу. В прихожей стояли чужие вещи, из гостиной доносились голоса и смех.
Она прошла вглубь квартиры и застыла в дверях гостиной. За столом сидели Олеся Михайловна, молодая девушка лет восемнадцати и пожилая женщина, которую Полина никогда раньше не видела.
— Полина? — Олеся Михайловна выглядела удивленной. — Ты же должна была вернуться в понедельник!
— Я закончила работу раньше, — Полина обвела взглядом гостиную. Мебель была переставлена, на стенах появились незнакомые картины, а ее рабочий уголок исчез. — Что здесь происходит? И кто все эти люди?
— Это Кристина, моя племянница, — Олеся Михайловна указала на девушку. — А это Нина Федоровна, моя давняя подруга. Она приехала погостить на недельку.
— Погостить? — Полина перевела взгляд на большой чемодан в углу комнаты. — У нас?
— Да, у нас, — Олеся Михайловна выделила слово «нас». — В чем проблема? Места достаточно.
— Места? — Полина не верила своим ушам. — В двухкомнатной квартире? Где спит ваша подруга?
— В гостиной, на диване. А Кристина со мной в комнате. Всем удобно.
— А с кем вы это обсуждали? Со мной? С Павлом?
— Павлик не возражал, — пожала плечами Олеся Михайловна. — А ты была в командировке.
— Где Павел? — Полина огляделась.
— Он на работе. У него сегодня дополнительные занятия в школе.
Полина глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться:
— Олеся Михайловна, нам нужно серьезно поговорить.
— Конечно, дорогая. Только не сейчас, мы как раз обедаем. Присоединишься?
— Нет, — отрезала Полина. — Я подожду Павла в спальне.
Она развернулась и направилась в спальню, единственное место, которое, как она надеялась, осталось нетронутым.
Но и там ее ждал сюрприз. На кровати лежали разложенные вещи — явно не ее и не Павла. Женская одежда, косметичка…
— Что это? — Полина вернулась в гостиную, держа в руках чужой свитер.
— А, это Кристины вещи, — беззаботно ответила Олеся Михайловна. — Мы их разбирали. Сейчас уберем.
— Вы разбирали вещи в моей спальне?
— Ну да, там больше места. Что такого?
Полина почувствовала, что теряет контроль:
— Олеся Михайловна, это переходит все границы! Вы заселили в мою квартиру посторонних людей. Вы хозяйничаете в моей спальне. Вы переставили всю мебель. Что дальше?
— Дорогая, ты слишком остро реагируешь, — Олеся Михайловна покачала головой. — В этой квартире живет мой сын, а значит, она и моя тоже. Я имею право приглашать кого хочу.
— Что? — Полина не поверила своим ушам. — Повторите, что вы сейчас сказали?
— Я сказала, что в этой квартире есть доля моего сына, а значит, и моя часть тоже! — твердо произнесла Олеся Михайловна. — И я не позволю тебе указывать мне, что делать!
В этот момент входная дверь открылась, и вошел Павел.
— Полина? — он удивленно замер в дверях. — Ты уже дома?
— Да, я дома, — Полина повернулась к мужу. — И знаешь, что я обнаружила? Твоя мама превратила нашу квартиру в гостиницу. И заявляет, что имеет здесь свою долю!
Павел растерянно переводил взгляд с жены на мать:
— Мама, о чем она говорит?
— Ой, Павлик, твоя жена снова преувеличивает, — Олеся Михайловна всплеснула руками. — Я просто пригласила Кристину и Нину Федоровну погостить. Что такого? Мы же одна семья!
— Нет, не одна! — Полина была на грани. — И никакой доли в этой квартире у вас нет!
— Как это нет? — вскинулась Олеся Михайловна. — Павлик живет здесь, значит, часть квартиры принадлежит ему!
— Юридически — нет, — отрезала Полина. — Квартира оформлена только на меня. Ипотеку плачу я одна. И я не позволю вам распоряжаться моей собственностью!
— Полина, успокойся, — Павел попытался обнять жену, но та отстранилась.
— Нет, Паш, я не успокоюсь. Это зашло слишком далеко. Твоя мама должна съехать. Сейчас же.
В комнате повисла тяжелая тишина.
— Вот как, — наконец произнесла Олеся Михайловна. — Значит, ты выгоняешь мать своего мужа на улицу? Может, и Павлика заодно выставишь? Раз уж квартира только твоя?
— Мама, перестань, — Павел выглядел измученным. — Никто никого не выгоняет. Давайте все успокоимся и обсудим ситуацию.
— Нечего тут обсуждать! — Олеся Михайловна поднялась со своего места. — Я вижу, что здесь не нужна. Пойдем, Кристина, соберем вещи. И вы, Нина Федоровна, тоже. Нас тут не хотят видеть!
Кристина растерянно посмотрела на тетю, затем на Полину:
— Может, я лучше в общежитие пойду? Мне обещали комнату со следующей недели, но я могу попросить, чтобы поселили раньше…
— Нет! — Олеся Михайловна схватила племянницу за руку. — Мы поедем к Маргарите. Она-то нас точно примет, не то что некоторые!
Павел беспомощно переводил взгляд с матери на жену:
— Мама, давай не будем горячиться. Никто не говорит, что тебе нужно уезжать прямо сейчас.
— Я говорю, — твердо сказала Полина. — Павел, твоя мама жила у нас два месяца вместо обещанных двух недель. Она не искала работу. Она распоряжалась моей квартирой как своей. Она приглашала посторонних людей без нашего разрешения. И теперь она заявляет, что имеет долю в квартире, за которую я одна плачу ипотеку!
— Полина, я понимаю, что ты расстроена, но…
— Нет, Паш, ты не понимаешь! — Полина не сдерживала эмоций. — Я работаю с утра до ночи. Я только что получила повышение, которое заслужила многолетним трудом. Я выплачиваю кредит за нашу квартиру. И я имею право приходить домой и чувствовать себя там комфортно, а не как гостья в отеле, который захватили посторонние!
Олеся Михайловна демонстративно начала собирать вещи со стола:
— Всё понятно. Мы уходим. Пойдемте, Нина Федоровна, Кристина. Не будем мешать молодым. Павлик, ты мне позвонишь, когда твоя жена остынет.
— Мама, подожди, — Павел попытался остановить мать. — Давай все обсудим спокойно.
— Нечего обсуждать! Она меня выгоняет! — Олеся Михайловна возмущенно качала головой. — Я ведь только помочь хотела. Создать домашний уют. А она… она… — свекровь картинно всхлипнула. — Вот так и узнаешь, кто твой настоящий друг, а кто — чужой человек!
Полина молча наблюдала за этим представлением. Все стало предельно ясно — Олеся Михайловна никогда не признает свою неправоту и будет использовать любую возможность, чтобы выставить невестку злодейкой.
— Я пойду, соберу вещи, — сказала она, обращаясь к мужу. — Дай мне знать, когда твоя мама и ее гости уйдут.
— Что? — Павел удивленно посмотрел на нее. — Ты куда?
— К Лене, — Полина имела в виду свою лучшую подругу. — Мне нужно время, чтобы все обдумать. И тебе тоже.
Она направилась в спальню, собрала необходимые вещи и, не обращая внимания на причитания Олеси Михайловны, вышла из квартиры.
Следующая неделя была самой трудной в их отношениях. Полина жила у подруги, Павел звонил каждый день, но их разговоры были короткими и напряженными.
На третий день он сообщил, что Олеся Михайловна переехала к Маргарите, забрав с собой Кристину и подругу.
— Я хочу, чтобы ты вернулась, — сказал он. — Мне тебя не хватает.
— А мне не хватает уважения, Паша, — ответила Полина. — Твоя мама перешла все границы, а ты это допустил.
— Я понимаю. Я поговорил с ней. Объяснил, что она была неправа.
— И что она сказала?
Павел помедлил:
— Она… не совсем согласна. Но обещала больше так не делать.
Полина горько усмехнулась:
— То есть, она не признает, что была неправа, но обещает больше не делать того, в чем, по ее мнению, нет ничего плохого? Извини, но я в это не верю.
— Полин, давай дадим ей шанс. Она все-таки моя мама.
— Дело не в этом, Паш. Дело в том, что она не уважает меня и мои права. И, похоже, ты тоже.
— Это несправедливо! Я всегда на твоей стороне!
— Правда? А мне кажется, ты постоянно ищешь компромисс там, где его быть не должно. Это моя квартира, Паш. Я за нее плачу. И я имею право решать, кто в ней живет.
— Так мы вернулись к этому? — голос Павла стал холодным. — «Моя квартира». Может, мне тоже съехать, раз уж на то пошло?
Полина вздохнула:
— Я не это имею в виду, и ты это знаешь. Я всегда считала, что мы вместе создаем наш дом. Но твоя мама решила, что может распоряжаться им по своему усмотрению, а ты ей это позволил.
После этого разговора наступило молчание на несколько дней. Полина полностью погрузилась в работу, стараясь не думать о домашних проблемах.
На пятый день позвонила Маргарита.
— Полина, можно с тобой встретиться? Нам нужно поговорить.
Они встретились в кафе недалеко от офиса Полины.
— Я хотела извиниться, — начала Маргарита, что стало неожиданностью для Полины. — Я не знала, что мама так себя ведет в вашей квартире.
— Ты о чем?
— О том, что она приглашала посторонних без вашего ведома, переставляла вещи, рассказывала всем, что помогала с покупкой… Теперь она живет у меня, и я вижу, как она пытается перестроить всё под себя.
Полина внимательно посмотрела на собеседницу:
— И как ты на это реагируешь?
— Я сразу пресекла эти попытки, — Маргарита усмехнулась. — Сказала, что это мой дом и мои правила. Мама обиделась, конечно, но смирилась. С Кристиной тоже разобрались — она переехала в общежитие, как и планировала.
— А Нина Федоровна?
— Уехала домой. Она, кстати, была в шоке от всей ситуации. Сказала, что мама пригласила ее, заверив, что с вами всё согласовано.
Они помолчали.
— Знаешь, — продолжила Маргарита, — я, кажется, понимаю, что происходит. Мама всегда была главной в семье. Папа ей во всем уступал. Когда он ушел, она перенесла свою манеру общения на нас с Павлом. Я рано вышла замуж и уехала, а Павел остался с ней. Он привык подчиняться, угождать.
— Я заметила, — сухо сказала Полина.
— Не суди его строго. Ему непросто противостоять маме. Но я вижу, как он страдает без тебя. Он звонит каждый день, спрашивает совета.
— Советуешь ему встать на мою сторону? — с иронией спросила Полина.
— Нет, — серьезно ответила Маргарита. — Советую найти свою. Не мамину, не твою — свою. Стать наконец взрослым и самостоятельным.
После этого разговора Полина много думала. О Павле, о их отношениях, о том, что произошло. Она понимала, что не может винить его за то, что он не хочет ссориться с матерью. Но и себя винить не собиралась — она имела полное право защищать свои границы.
На седьмой день Павел пришел к ней на работу с букетом цветов:
— Нам нужно поговорить. Не здесь. Дома.
Полина колебалась:
— Твоя мама там?
— Нет. И не будет, пока ты не позволишь. Это твой дом, Полина. Наш дом. И я хочу, чтобы ты в нем чувствовала себя счастливой.
В его глазах была такая искренность, что Полина согласилась.
Дома их ждал накрытый стол — Павел явно готовился к этому разговору.
— Я много думал эту неделю, — начал он, когда они сели за стол. — И понял, что был неправ. Я должен был защищать тебя, а не метаться между тобой и мамой.
— Я не прошу тебя выбирать между нами, — тихо сказала Полина. — Я просто хочу, чтобы твоя мама уважала меня и мои границы.
— Я знаю. И я поговорил с ней. По-настоящему поговорил, может быть, впервые в жизни. Объяснил, что ее поведение неприемлемо. Что она не имеет права распоряжаться нашей квартирой и рассказывать всем, что помогала с покупкой.
— И как она отреагировала?
— Как обычно — обиделась, сказала, что я неблагодарный сын, что выбрал жену вместо матери… — Павел грустно улыбнулся. — Но потом, когда она поняла, что я не отступлю, стала более… сговорчивой. Согласилась, что перегнула палку.
— Она извинилась?
— Не совсем. Сказала, что «возможно, была слишком активной в желании помочь». Для нее это почти признание вины.
Полина кивнула. Она не ожидала настоящих извинений от Олеси Михайловны.
— И что теперь?
— Теперь она живет у Маргариты. И, что самое удивительное, нашла работу — будет вести бухгалтерию в маленькой фирме рядом с их домом. Начинает со следующей недели.
— Это хорошо, — искренне сказала Полина. — Я рада за нее.
— Я хочу, чтобы ты знала, — Павел взял ее за руку, — что я на твоей стороне. Всегда. И я обещаю, что больше никогда не поставлю тебя в такую ситуацию.
Полина долго смотрела на мужа, затем сжала его руку:
— Я верю тебе. И я вернусь. Но у меня есть условие — мы должны четко определить правила для твоей мамы, если она захочет нас навещать.
— Конечно, — с готовностью согласился Павел. — Какие именно?
— Никаких незапланированных визитов. Никаких перестановок в квартире. Никаких гостей без нашего согласия. И главное — никаких разговоров о том, что у нее есть доля в нашей квартире.
— Согласен со всем. Я передам ей эти правила. И прослежу, чтобы она их соблюдала.
Спустя месяц Полина с Павлом устроили семейный ужин. Пригласили родителей Полины, Маргариту с мужем и, конечно, Олесю Михайловну.
Атмосфера была напряженной, но все старались быть вежливыми. Олеся Михайловна вела себя непривычно тихо, лишь изредка вставляя комментарии о своей новой работе.
После ужина, когда все переместились в гостиную, Олеся Михайловна неожиданно обратилась к Полине:
— Я хотела бы сказать кое-что, — она выглядела непривычно серьезной. — Я не очень хорошо вела себя, когда жила у вас. Мне было трудно принять, что мой сын — уже взрослый, самостоятельный человек со своей семьей. Что у него есть жена, которая имеет право устанавливать свои порядки в доме.
Полина удивленно посмотрела на свекровь — такого признания она не ожидала.
— Маргарита много говорила со мной, — продолжила Олеся Михайловна. — Объяснила, что я переступаю границы. Что не могу командовать в чужом доме.
Она сделала паузу:
— Я не буду просить прощения, потому что действительно хотела как лучше. Но я признаю, что была неправа. И я хочу, чтобы мы могли общаться нормально. Ради Павлика.
Это не было настоящим извинением, но для Олеси Михайловны и такое признание было большим шагом.
— Я тоже этого хочу, — ответила Полина. — Ради Павла и ради нас самих. Мы можем не быть лучшими подругами, но мы можем уважать друг друга.
Олеся Михайловна кивнула:
— Согласна. И… я больше не буду говорить, что у меня есть доля в вашей квартире. Я понимаю, что это неправда.
Полина мельком взглянула на Маргариту — та незаметно подмигнула. Видимо, именно она провела большую работу с матерью.
— Спасибо, — искренне сказала Полина. — Это важно для меня.
Вечер продолжился в более непринужденной обстановке. Настоящего примирения между Полиной и Олесей Михайловной не произошло — слишком глубока была обида с обеих сторон. Но было достигнуто перемирие, основанное на взаимном уважении.
Когда все гости разошлись, Павел обнял Полину:
— Спасибо тебе. Я знаю, как тебе было трудно.
— Нам обоим было трудно, — ответила она. — Но мы справились. Вместе.
— Думаешь, мама действительно изменилась?
Полина задумалась:
— Не уверена, что она изменилась. Но она поняла правила игры. И это уже много.
Они стояли у окна, глядя на ночной город. Их квартира снова стала их крепостью, их общим пространством, где каждый чувствовал себя защищенным.
— Я люблю тебя, — тихо сказал Павел. — И я обещаю, что больше никогда не поставлю ничьи интересы выше твоих. Даже мамины.
Полина прижалась к нему:
— А я обещаю всегда помнить, что хоть квартира и оформлена на меня, это наш общий дом. Но только наш — твой и мой.
Она знала, что отношения со свекровью никогда не станут идеальными. Олеся Михайловна всегда будет пытаться расширить свои границы, всегда будет стремиться быть главной в жизни сына. Но теперь у них были четкие правила. И самое главное — Павел наконец нашел в себе силы встать на защиту их семьи, их дома, их будущего.
А это значило, что они справятся с любыми трудностями, которые ждут их впереди.
***
Свежим июльским утром Полина поливала цветы на балконе их квартиры, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Прошло полгода с тех пор, как они с Павлом отстояли границы своей семьи. Взяв в руки телефон, она увидела сообщение от незнакомого номера: «Здравствуйте! Меня зовут Ирина, я соседка вашей свекрови. Олеся Михайловна попросила передать, что нашла какие-то важные документы, связанные с вашей квартирой. Вам стоит приехать как можно скорее». Полина напряглась — неужели всё начинается сначала? Что за документы могла найти свекровь, и почему она передает сообщение через соседку?
