– Что? – Катя замерла с чашкой кофе в руке, надеясь, что ослышалась. Голос Светы, сестры её мужа, звенел в трубке с такой уверенностью, будто всё уже решено.
– Ну да, – продолжила Света, не замечая паузы. – Туапсе – это же курорт, отели там бешеные деньги дерут. А у вас дача в двух шагах от моря! Мы с Вовой уже всё продумали: приедем в июне, поживём пару месяцев. Может и дольше, если понравится.
Катя медленно поставила чашку на стол, чувствуя, как внутри нарастает горячая волна раздражения. За окном их маленькой дачи шумели сосны, а вдалеке плескалось море – тот самый покой, ради которого они с Димой два года копили на этот домик. И вот теперь её золовка, которую Катя видела от силы раз в год, решила, что их дача – это бесплатный пансионат?
– Свет, подожди, – Катя старалась говорить спокойно, хотя пальцы уже с напряжением сжимали телефон. – Мы с Димой вообще-то не планировали пускать гостей на всё лето. Это наш дом, мы его для себя покупали.
– Ой, Катюш, не начинай, – голос Светы стал слаще сиропа. – Мы же семья! Что вам, жалко, что ли? Я даже продукты с собой привезу, не переживай.
Дача была их с Димой мечтой. Небольшой домик в пригороде Туапсе, с потёртым деревянным крыльцом, которое пахло смолой в жару, и окнами, из которых открывался вид на море, искрящееся под солнцем. Они нашли его случайно, два года назад, когда приехали на выходные к друзьям. Дом был старенький, с облупившейся краской и скрипучей лестницей на второй этаж, но Катя влюбилась в него с первого взгляда. Здесь не было шума города, не было бесконечных звонков с работы, не было суеты. Только они вдвоём, плеск волн и запах цветущего сада.
– Это будет наше убежище, – сказала тогда Катя, обнимая Диму на крыльце. – Место, где мы будем собой.
Дима, всегда спокойный и немногословный, улыбнулся и кивнул.
– Согласен. Только ты и я. Ну, и пара бутылок вина по вечерам.
Они вложили в этот дом всё: сбережения, нервы, бессонные ночи, пока делали ремонт. Катя сама красила стены, выбирала занавески цвета морской волны, а Дима чинил крышу и мастерил полки для её книг. Это был их уголок, их крепость. Но, похоже, Света видела в нём нечто совсем другое – бесплатный курорт с видом на море.
Катя сидела на кухне, глядя на телефон, который всё ещё сжимала в руке. Света уже переключилась на обсуждение, какие купальники возьмёт и как здорово будет загорать у них во дворе.
– Свет, – перебила Катя, – а кто такой Вова? Ты упомянула какого-то Вову.
– А, это мой новый мужчина! – радостно сообщила Света. – Познакомились пару месяцев назад, он классный. Работает в автосервисе, весь такой… брутальный. Увидишь, он тебе понравится.
Катя почувствовала, как её брови ползут вверх. Новый мужчина? Света меняла кавалеров с такой скоростью, что Катя давно перестала их запоминать. И теперь этот Вова, о котором она ничего не знает, тоже собирается жить у них на даче?
– Слушай, Свет, – Катя старалась говорить твёрдо, – я понимаю, что вы хотите приехать, но мы с Димой должны это обсудить. Это не гостиница, у нас свои планы.
В трубке повисла пауза. Потом Света хмыкнула:
– Ну, обсудите, конечно. Только Дима уже в курсе, я ему звонила вчера. Он сказал, что вы всегда рады гостям.
Катя замерла. Дима? Её Дима, который терпеть не может, когда кто-то нарушает их покой? Сказал, что они рады гостям? Она почувствовала, как внутри закипает что-то горячее, почти осязаемое, как пар над чайником.
Дима вернулся домой к вечеру, усталый, с запахом асфальта и бензина – он весь день мотался по городу, закупая материалы для ремонта забора. Катя встретила его в дверях, скрестив руки на груди.
– Летом будем жить у вас на даче, чтобы не платить за отели в Туапсе! – повторила она слова Светы, глядя мужу прямо в глаза.
Дима замер, держа в руках пакет с продуктами. Его тёмные глаза виновато забегали.
– Катюш, я… ну, она звонила вчера, – начал он, ставя пакет на пол. – Я был за рулём, не особо вслушивался. Она что-то болтала про отпуск, я сказал, мол, приезжайте, посмотрим.
– Посмотрим? – Катя повысила голос. – Дима, она не просто «приехать» хочет! Она с каким-то Вовой планирует жить у нас всё лето! Два месяца, а то и больше!
Дима провёл рукой по волосам, явно пытаясь собраться с мыслями.
– Я не думал, что она так серьёзно, – сказал он наконец. – Светка всегда что-то придумывает, а потом передумывает.
– А если не передумает? – Катя шагнула ближе, чувствуя, как её голос дрожит. – Это наш дом, Дим. Мы его для себя покупали, а не для того, чтобы твоя сестра устраивала там курорт с новым ухажёром!
Дима вздохнул и сел на стул, потирая виски.
– Я поговорю с ней, – пообещал он. – Объясню, что это не вариант.
Катя посмотрела на него, пытаясь понять, верит ли она этим словам. Дима был добрым, слишком добрым. Его неспособность говорить «нет» уже не раз ставила их в неловкие ситуации. В прошлом году, например, он согласился одолжить машину своему другу, который умудрился её поцарапать. А теперь вот Света…
– Я не хочу, чтобы наш дом превратился в проходной двор, – тихо сказала Катя. – Мы с тобой мечтали о покое. О вечерах на террасе, о тишине. А теперь что? Будем готовить завтраки для Светы и её Вовы, стирать их полотенца, слушать, как они спорят или… ещё хуже?
Дима взял её за руку. Его ладонь была тёплой, чуть шершавой от работы.
– Я всё улажу, – сказал он мягко. – Обещаю.
Но Катя знала: обещания Димы – это одно, а реальность – совсем другое. Света была не из тех, кто легко отступает.
Через неделю Света объявилась снова. На этот раз она приехала лично – без звонка, без предупреждения. Катя открыла дверь и чуть не выронила миску с салатом, который готовила к ужину. Света стояла на крыльце, в ярко-розовом сарафане, с огромными солнцезащитными очками на пол-лица. Рядом маячил мужчина – высокий, с татуировкой на предплечье и лёгкой щетиной. Вова, надо полагать.
– Катюша! – Света раскинула руки, будто собиралась обнять весь дом. – Вот, приехали посмотреть, как вы тут обустроились! Вова, это Катя, жена моего брата. А это Вова, мой… ну, ты понимаешь.
Вова кивнул, пробормотав что-то вроде «привет». Его взгляд скользнул по дому, по маленькому саду с яблонями, по дорожке, ведущей к морю.
– Классное местечко, – сказал он с ленцой. – Прям как в рекламе какого-нибудь курорта.
Катя выдавила улыбку, чувствуя, как внутри всё сжимается.
– Спасибо, – сказала она. – Мы старались.
– Старались – не то слово! – Света уже шагнула в дом, не спрашивая разрешения. – Боже, какая у вас кухня! Прямо как в журнале! А где спальни? Надо же посмотреть, где мы будем жить.
– Света, – Катя поставила миску на стол, стараясь держать голос ровным, – мы же говорили по телефону. Мы с Димой не готовы принимать гостей на всё лето.
Света остановилась, театрально вскинув брови.
– Ой, Катюш, ты серьёзно? – она рассмеялась, будто услышала шутку. – Я думала, ты просто так, для приличия. Мы же не чужие! Дима, скажи ей!
Дима, который только что вошёл с террасы, замер, переводя взгляд с сестры на жену.
– Свет, – начал он осторожно, – мы действительно не планировали…
– Да ладно тебе! – перебила Света. – Это же семейное гнёздышко! Мы с Вовой будем тише воды, ниже травы. Правда, Вов?
Вова пожал плечами, явно не вникая в разговор. Он уже разглядывал старый камин в гостиной, словно прикидывая, как он впишется в их летние планы.
Катя почувствовала, как её терпение тает, как мороженое на солнце.
– Света, – сказала она, стараясь говорить твёрдо, – это не гнёздышко для всей семьи. Это наш с Димой дом. Мы его покупали для себя, чтобы отдыхать, а не чтобы…
– Чтобы что? – Света скрестила руки на груди, её улыбка стала холоднее. – Чтобы отгораживаться от родных? Я же не чужая, Катя. Я – сестра твоего мужа.
– Это не значит, что ты можешь решать за нас, – Катя шагнула ближе, чувствуя, как пульсирует кровь в висках. – Мы с Димой хотим покоя. А ты приезжаешь с человеком, которого мы даже не знаем, и заявляешь, что будете жить здесь всё лето!
В комнате повисла тишина. Дима смотрел в пол, явно не зная, как разрядить обстановку. Вова кашлянул и пробормотал:
– Может, я на улицу выйду?
– Нет, Вова, стой, – Света схватила его за руку. – Мы ещё не закончили. Катя, ты что, правда хочешь выставить нас за дверь?
Катя глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
– Я никого не выставляю, – сказала она. – Но я не хочу, чтобы наш дом превратился в базу отдыха. Если вы хотите приехать на пару дней – пожалуйста. Но жить здесь всё лето? Нет, Света. Это не обсуждается.
Света поджала губы, её глаза сузились.
– Ну, хорошо, – сказала она наконец. – Я думала, мы семья. Но раз так, я поговорю с Димой. Он-то точно не против.
Катя посмотрела на мужа, ожидая, что он скажет. Дима открыл было рот, но в этот момент раздался звонок телефона. Света схватила трубку и отошла к окну, начиная оживлённый разговор.
– Катюш, – тихо сказал Дима, подходя ближе, – давай не будем ссориться. Может, правда, пусть приедут на пару недель?
Катя посмотрела на него, чувствуя, как внутри всё холодеет.
– Пару недель? – переспросила она. – А потом что? Ещё пара? А потом ещё? Дима, это наш дом! Почему ты позволяешь ей решать за нас?
Дима вздохнул, потирая шею.
– Она моя сестра, – сказал он тихо. – Я не хочу её обижать.
– А меня? – Катя почувствовала, как её голос дрожит. – Меня обижать можно?
Прошёл ещё месяц, и ситуация только накалялась. Света не отступала: она звонила почти каждый день, то уговаривала, то обвиняла Катю в эгоизме, то напоминала Диме, как она помогала ему в детстве. Вова, судя по всему, уже считал дачу своим летним пристанищем – он даже прислал Кате сообщение с вопросом, есть ли в доме мангал.
Катя чувствовала, как её мечта о тихих вечерах у моря тает под напором золовкиной настойчивости. Она пыталась говорить с Димой, но он, как всегда, пытался усидеть на двух стульях: не обидеть сестру и не поссориться с женой.
Однажды вечером, когда Катя сидела на крыльце, глядя на закат, она вдруг поняла: так больше продолжаться не может. Она не готова жертвовать своим покоем ради чужих планов. Но как поставить точку в этом бесконечном споре? Как заставить Диму наконец-то выбрать – не между ней и сестрой, а между их семьёй и бесконечными уступками?
В тот вечер она услышала, как подъехала машина. Света снова приехала без предупреждения. Но на этот раз она была не одна – и не с Вовой. На крыльцо поднялась целая компания: Света, её подруга Лена и ещё какой-то мужчина, которого представили как «друга Вовы».
– Катя, привет! – Света сияла, будто приехала на вечеринку. – Мы решили заскочить, посмотреть, как тут у вас. Лето же скоро, надо планировать!
Катя встала с кресла, чувствуя, как внутри всё закипает. Это был не просто визит. Это была демонстрация. Света ясно давала понять: она не собирается отступать.
– Света, – сказала Катя, стараясь говорить спокойно, – мы не договаривались, что ты приедешь. И уж точно не с целой компанией.
– Ой, да брось! – Света махнула рукой. – Мы же просто посмотреть. Покажи нам дом, а? Лена в восторге, говорит, прям как на картинке!
Катя посмотрела на Диму, который молча стоял в дверях. Его лицо было напряжённым, но он не вмешивался. И в этот момент Катя поняла: если она сейчас не поставит точку, их дача перестанет быть их домом.
– Нет, – сказала она твёрдо, глядя Свете прямо в глаза. – Вы не будете здесь жить. Ни летом, не когда-либо ещё. Это наш дом, и мы с Димой решаем, кто в нём будет.
Света замерла, её улыбка медленно угасла. Лена кашлянула, а «друг Вовы» начал разглядывать свои ботинки.
– Ты серьёзно? – Света прищурилась. – Ты правда хочешь поссориться из-за этого?
– Это не ссора, – ответила Катя, чувствуя, как внутри растёт странная, новая сила. – Это мой дом. И я не позволю никому решать за меня, как им распоряжаться.
– Ты правда думаешь, что можешь просто так взять и выгнать меня? – Света упёрла руки в бока, её голос дрожал от обиды.
Катя стояла на крыльце, чувствуя, как сердце колотится в груди. Вечерний воздух пах морем и нагретыми соснами, но сейчас этот запах не успокаивал, а только усиливал напряжение. Света, её подруга Лена и тот самый «друг Вовы» – Сергей, как его представили, – смотрели на неё с разной степенью удивления и неловкости. Дима, всё ещё стоя в дверях, молчал, и это молчание резало Катю, как нож.
– Я никого не выгоняю, – ответила она, стараясь держать голос ровным. – Но я повторяю: это наш дом. И мы с Димой решаем, кто здесь будет жить. Не ты.
Света фыркнула, её ярко-розовый сарафан колыхнулся, как флаг на ветру.
– Ну, знаешь, Катя, – начала она, – я думала, ты нормальная. А ты… ты просто эгоистка! Дима, скажи ей!
Дима кашлянул, наконец-то выходя из тени дверного проёма. Его лицо было напряжённым, как будто он пытался удержать в голове сразу десяток мыслей.
– Свет, – начал он осторожно, – Катя права. Мы не договаривались, что ты приедешь. И тем более с… – он кивнул на Лену и Сергея, – с компанией.
Света открыла рот, но не нашла, что сказать. Лена, худенькая женщина с длинной косой и усталым взглядом, неловко переступила с ноги на ногу.
– Может, мы зря приехали, – пробормотала она. – Свет, давай не будем…
– Нет, Лен, подожди! – Света вскинула руку, словно останавливая танк. – Это мой брат! Это его дом! И я имею полное право тут быть!
Катя почувствовала, как внутри всё закипает. Право? Какое право? Она вспомнила, как они с Димой ночи напролёт обсуждали, какой цвет стен выбрать, как Дима чинил старый водопровод, а она сажала розы в саду, несмотря на мозоли и жару. Этот дом был их выстраданный. А Света вела себя так, будто он – общий семейный актив.
– Света, – Катя шагнула вперёд, её голос стал твёрже, – у тебя нет никакого права решать за нас. Это не твоя дача. И не твой курорт.
В этот момент Сергей, который до сих пор молчал, решил вмешаться.
– Слушайте, девчонки, – сказал он, растягивая слова, – может, не будем ругаться? Лето длинное, места всем хватит.
Катя посмотрела на него, чувствуя, как её терпение трещит по швам.
– Места может и хватит, – отрезала она. – Но желания – нет.
Напряжение на крыльце повисло, как тяжёлый морской туман. Света смотрела на Катю, словно та только что отобрала у неё любимую игрушку. Дима, наконец, сделал шаг вперёд, положив руку Кате на плечо.
– Свет, – сказал он, – давай поговорим спокойно. Завтра. А сейчас, может, вы поедете домой? Уже поздно.
Света поджала губы, её глаза сверкнули.
– Домой? – переспросила она. – Ты серьёзно, Дима? Ты выбираешь её, а не меня?
– Я никого не выбираю, – Дима повысил голос, и Катя заметила, как его пальцы сжались в кулак. – Это наш с Катей дом. И мы хотим, чтобы нас уважали.
Света фыркнула, схватила сумку и повернулась к своим спутникам.
– Поехали, – бросила она. – Видимо, здесь нам не рады.
Лена и Сергей, явно чувствуя себя лишними, молча последовали за ней к машине. Когда хлопнула дверца, а мотор взревел, Катя наконец-то выдохнула. Но облегчение длилось недолго.
– Катюш, – Дима повернулся к ней, его голос был мягким, но в глазах читалась тревога, – ты уверена, что надо было так резко?
Катя посмотрела на него, чувствуя, как внутри снова закипает обида.
– Резко? – переспросила она. – Дима, твоя сестра приехала без предупреждения, с целой компанией, и заявила, что будет жить у нас всё лето! А ты спрашиваешь, не слишком ли я резко?
Дима вздохнул, потирая шею – его привычный жест, когда он не знал, что сказать.
– Она моя сестра, – тихо сказал он. – Я не хочу с ней ссориться.
– А со мной? – Катя шагнула ближе, её голос дрожал. – Со мной ты готов ссориться? Потому что я не хочу, чтобы наш дом превратился в бесплатный хостел!
Дима посмотрел на неё, и в его глазах мелькнуло что-то новое – смесь вины и решимости.
– Я поговорю с ней, – сказал он. – Серьёзно поговорю. Но дай мне время.
Следующие дни были как хождение по канату. Света не звонила, но Катя знала: затишье перед бурей. Она пыталась наслаждаться дачей – утренним кофе на террасе, запахом цветущих роз, плеском волн, доносящимся с берега. Но каждый раз, когда звонил телефон, она вздрагивала, ожидая очередного звонка от золовки.
Дима, как и обещал, позвонил сестре. Катя слышала обрывки их разговора, когда сидела в саду, поливая грядки.
– Свет, мы не можем так, – говорил Дима, шагая по дорожке. – Это наш дом. Мы с Катей хотим покоя.
Пауза. Потом голос Димы стал тише, почти умоляющим:
– Ну, приезжайте на выходные, хорошо? Но не на всё лето. Это слишком.
Катя поставила лейку на землю, чувствуя, как её сердце сжимается. Выходные? Опять компромисс? Она понимала, что Дима старается, но его «старания» каждый раз заканчивались тем, что Света получала то, что хотела.
Вечером, когда они сидели на террасе, Катя решилась.
– Дим, – начала она, глядя на его профиль, освещённый мягким светом фонаря, – я не хочу больше этих полурешений. Света должна понять: наш дом – не её курорт.
Дима повернулся к ней, его лицо было усталым.
– Я знаю, – сказал он. – Но она не отстанет. Ты же её знаешь.
– Вот именно, – Катя наклонилась ближе. – Поэтому нам нужно поставить чёткие правила. Иначе она будет приезжать, когда захочет, с кем захочет. И мы никогда не будем чувствовать себя дома.
Дима кивнул, но в его взгляде было сомнение.
– Какие правила? – спросил он.
– Например, – Катя глубоко вдохнула, – гости приезжают только по приглашению. Максимум на пару дней. И никаких компаний без нашего согласия.
Дима задумался, постукивая пальцами по столу.
– Это жёстко, – сказал он наконец. – Света обидится.
– А я уже обижаюсь, – тихо ответила Катя. – Потому что чувствую себя гостьей в собственном доме.
Через неделю Света всё-таки приехала. На этот раз одна, без Лены и Сергея, но с тем же Вовой. Они появились в пятницу вечером, когда Катя с Димой только вернулись с пляжа. Света вошла в дом, как ни в чём небывало, с огромной сумкой, полной, судя по всему, пляжных принадлежностей.
– Катюша, Димочка! – воскликнула она, обнимая их по очереди. – Я так соскучилась! Вот, привезла фрукты, вино. Будем отдыхать по-семейному!
Катя посмотрела на Диму, ожидая, что он скажет. Но он лишь улыбнулся сестре, хотя улыбка вышла натянутой.
– Свет, – начал он, – мы рады тебя видеть, но…
– Ой, да знаю я! – перебила Света, махнув рукой. – Вы там что-то про правила говорили. Не переживайте, мы с Вовой только на выходные. Правда, Вов?
Вова, который уже развалился на диване с бутылкой пива, кивнул.
– Ага, – сказал он. – Местечко у вас огонь. Я бы, конечно, подольше остался, но Света сказала, что вы не любите толпу.
Катя почувствовала, как её щёки горят. Не любите толпу? Это что, теперь она ещё и злая хозяйка?
– Света, – сказала она, стараясь говорить спокойно, – мы не против гостей. Но мы хотим, чтобы нас предупреждали. И чтобы это было недолго.
Света закатила глаза, но улыбнулась.
– Да поняла я, поняла, – сказала она. – Не кипятись. Мы же семья, правда?
Катя промолчала, чувствуя, как внутри всё кипит.
Выходные прошли в странной атмосфере. Света вела себя нарочито вежливо, но её комментарии всё равно резали слух. То она замечала, что «грядки у вас какие-то запущенные», то спрашивала, почему в доме нет кондиционера. Вова, в свою очередь, вёл себя так, будто уже обжился: оставлял грязные тарелки на столе, громко включал музыку, даже пытался чинить старый шезлонг, который, по его словам, «криво стоит».
Катя старалась терпеть, но каждый новый комментарий, каждая мелочь била по нервам. В воскресенье утром, когда Света объявила, что они с Вовой «может, задержатся до вторника», Катя не выдержала.
– Нет, – сказала она, стоя на кухне с мокрой тряпкой в руках. – Вы уезжаете сегодня. Как и договаривались.
Света замерла, держа в руках чашку чая.
– Катя, ты серьёзно? – спросила она. – Из-за одного дня такой сыр-бор?
– Это не про один день, – Катя бросила тряпку на стол. – Это про то, что ты не уважаешь наши границы. Ты приезжаешь, когда хочешь, приводишь кого хочешь, и ведёшь себя так, будто это твой дом!
Света поджала губы, её глаза сузились.
– Ясно, – сказала она холодно. – Значит, я тут лишняя.
– Ты не лишняя, – Катя старалась говорить спокойнее. – Но ты не хозяйка. Это наш дом. И мы хотим, чтобы он оставался нашим.
Дима, который до этого молча чистил картошку, наконец-то вмешался.
– Свет, – сказал он твёрдо, – Катя права. Мы рады тебе, но всё должно быть по-честному. Хочешь приехать – звони заранее. И никаких «на всё лето».
Света посмотрела на брата, её лицо покраснело от обиды.
– Ты серьёзно, Дима? – спросила она. – Ты вот так просто выбираешь её сторону?
– Я выбираю нашу семью, – ответил Дима, и в его голосе было что-то новое, твёрдое, как скала. – Меня, Катю, наш дом.
В комнате повисла тишина. Вова, сидевший в гостиной, кашлянул и пробормотал:
– Может, я пойду сумки собирать?
Света с Вовой уехали к вечеру, оставив после себя странное чувство – смесь облегчения и тревоги. Катя сидела на террасе, глядя на море, которое искрилось в лучах заката. Дима сел рядом, протянув ей бокал вина.
– Ты молодец, – сказал он тихо. – Я знаю, тебе было тяжело.
Катя посмотрела на него, чувствуя, как внутри что-то оттаивает.
– А ты? – спросила она. – Тебе ведь тоже было непросто.
Дима пожал плечами, но его улыбка была тёплой.
– Я привык, что Света всегда такая… напористая, – сказал он. – Но ты права. Это наш дом. И мы должны защищать его.
Катя кивнула, чувствуя, как напряжение последних недель медленно уходит.
– Думаешь, она теперь не приедет? – спросила она.
– Приедет, – Дима усмехнулся. – Но теперь будет знать, что у нас есть правила. И я не дам ей их нарушать.
Катя улыбнулась, впервые за долгое время чувствуя, что они с Димой – настоящая команда.
Но через неделю телефон снова зазвонил. Катя взяла трубку и услышала голос Светы – на этот раз не такой уверенный, почти виноватый.
– Катя, – сказала она, – я тут подумала… Может, мы всё-таки приедем на пару дней? Я обещаю, никаких компаний. Только я и Вова. И я спрошу заранее.
Катя посмотрела на Диму, который возился с мангалом во дворе. Она знала, что этот звонок – проверка. И от её ответа зависит, сможет ли их дом остаться их убежищем.
– Света, – сказала она спокойно, – давай договоримся. Приезжайте на выходные. Но только на выходные. И предупреждайте за неделю.
В трубке повисла пауза. Потом Света вздохнула:
– Хорошо. Договорились.
Катя положила трубку и вышла к Диме. Он поднял на неё взгляд, вопросительно приподняв бровь.
– Света? – спросил он.
– Ага, – Катя улыбнулась. – Кажется, она начинает учиться.
Дима рассмеялся, обнимая её.
– А ты? – спросил он. – Ты-то чему научилась?
Катя посмотрела на море, на их маленький дом, на розы, которые уже начали распускаться.
– Говорить «нет», – ответила она. – И не чувствовать себя виноватой.
