Анфиса Андреевна встретила сына у двери с такой улыбкой, словно он приехал не на очередной «серьёзный разговор», а поздравить её с днём рождения. Шестидесятилетний энерджайзер в домашнем халате, она излучала ту особую материнскую уверенность, которая способна смести любые возражения.
— Ну ничего страшного, Максим! Поживёте у меня! — Она махнула рукой, будто речь шла о переезде хомячка в новую клетку. — Не вижу тут никакой проблемы!
Максим присел на край потёртого дивана и потёр виски. Господи, как же я этого не хочу… Сердце уже начинало колотиться тем знакомым, тревожным ритмом.
— Серьёзно, мам? — Он обвёл взглядом тесную однушку, где каждый квадратный метр был забит воспоминаниями и старой мебелью. — Где мы тут жить-то все будем? У тебя однушка, а у Карины двушка. Давай лучше ты у нас поживёшь?
Лицо Анфисы Андреевны мгновенно изменилось. Улыбка исчезла, словно её стёрли ластиком.
— Я у вас? — В её голосе появились металлические нотки. — Что? Ты хоть понимаешь, о чём говоришь, милый? И продать мою квартиру? Всю память о твоём детстве? О нашей жизни? Не-е-ет уж!
Вот и началось… Максим знал этот тон. Знал, к чему он приведёт. Но каждый раз надеялся, что на этот раз будет по-другому.
— Но у тебя всё равно однокомнатная квартира, мама! — Он попытался говорить спокойно, рассудительно. — Как мы втроём тут уживёмся? Ни отдельной комнаты, ничего! А это, знаешь ли, если меня не особо устраивает, то Карина так вообще категорически откажется!
Анфиса Андреевна фыркнула — звук получился презрительный и болезненно знакомый.
— Мне до её мнения нет никакого дела, Максим! — Она встала и принялась нервно поправлять скатерть на столе. — Раньше, когда я была маленькой, мы в этой квартире жили с твоими бабушкой и дедушкой, и ещё с моими тремя братьями! И ничего! А тут, смотрите-ка! Какая цаца! Откажется она категорически!
Часть вторая. Танцы на минном поле
Максим чувствовал, как начинает закипать. Опять она за своё… Опять всё свалить на других.
— Просто нам ни наедине побыть тут будет невозможно, ничего! — Слова вылетали сами собой, хотя он понимал, что только подливает масла в огонь. — О том, чтобы у нас появился ребёнок, я уже вообще молчу! А ты…
— Так! — Анфиса Андреевна повернулась к нему всем телом, и в её глазах полыхнул тот огонь, который Максим помнил с детства. — Меня всё это вообще не волнует! Захотите — всё будет! А если не будет, значит, так хотели! Не надо списывать всё на меня и на мою квартиру!
Как всегда, — горько подумал Максим. Всё просто, всё решаемо. Только не для тех, кто должен в этом жить.
— А может, просто не надо было квартиру в залог оставлять, когда брала тот кредит огромный, чтобы погасить долги своего бывшего мужика, который тебя после погашения всего ещё и бросил? — Слова сорвались с языка сами собой, острые, как осколки стекла.
Повисла тишина. Тяжёлая, густая, как патока. Анфиса Андреевна побледнела, а потом лицо её налилось краской.
— А ты что, вздумал мать жизни учить? — Она злобно засопела, и Максим понял, что перешёл черту. — Может, для начала своей жизнью займёшься? Женился не пойми на ком, на певичке какой-то, для которой работа важнее семьи! Важнее наших с тобой проблем! А мне ещё говорит о том, что я неправильно живу и поступаю!
Караул, — пронеслось у Максима в голове. Опять Карину полоскать будет.
Часть третья. Защита и нападение
— Да что ты опять к моей жене цепляешься, мам? — Максим встал, сжав кулаки. Каждое слово о Карине било по нему, как удар хлыста. — Она за всё время о тебе плохого слова не сказала! Ни разу даже косо не посмотрела, когда я о тебе говорю! Может, хватит так себя вести? Хватит Карину грязью поливать?
— Когда мне действительно надо будет остановиться — я остановлюсь, не переживай! — Анфиса Андреевна усмехнулась холодно. — А пока… Пока она себя ведёт так, что её работа важнее нашей семьи, она не заслуживает от меня никакого уважения!
— Как же она должна его заслужить? — Максим почувствовал, как в горле встаёт комок. — Ходить и пресмыкаться перед тобой, чтобы ты говорила, что можно, а что нет? Или чтобы она просто поступила к тебе в услужение, мама? Хватит вот этот бред прошлого тянуть за собой постоянно! Если бабушка тебе житья не давала, это не значит, что и ты моей жене должна каторгу устраивать!
Анфиса Андреевна хитро посмотрела на сына. Надо менять тактику, — подумала она. Максим менялся, учился отстаивать свою точку зрения, и это было… интересно. Как вызов. А ещё эта невестка строптивая не давала спокойно жить, хотя и не трогала её никак. Наверное, именно поэтому и скучно было…
— Я сама разберусь, как мне относиться к твоей жене, Максим! — сказала она после паузы. — Не тебе меня учить жизни!
Часть четвёртая. Ультиматум
— Не мне, согласен! — Максим чувствовал, как накопившаяся за годы усталость валит его с ног. — Но те, кто тебя мог этому научить, уже давно или померли, или отказались от любого общения с тобой, мама! Потому что ты сначала окончательно сорвалась на своих прошлых отношениях, последствия которых мы сейчас разгребаем, а потом просто мне начала жизнь всем этим отравлять! Сейчас ещё и Карину пытаешься во всё это втянуть!
— Мне от твоей жены надо только, чтобы она свою квартиру продала! — Анфиса Андреевна говорила теперь чётко, как по бумажке. — Больше мне ничегошеньки от неё не нужно! Пусть потом хоть на все четыре стороны идёт!
Вот оно. Наконец-то докопались до сути.
— Вот об этом я и говорю, мам. Ты только свои дела и проблемы видишь, а на других тебе всё равно!
— А мне на неё должно быть не всё равно? — Голос становился всё выше. — Твоя жена даже не звонит и не пишет мне! Не узнаёт, как у меня дела! Может, мне помощь от неё какая-то нужна, а она…
— Если тебе нужна помощь, ты можешь позвонить мне! А у Карины есть собственные родители!
— Она теперь носит нашу… НАШУ фамилию! — Анфиса Андреевна стукнула кулаком по столу. — Значит, она стала частью НАШЕЙ семьи! И она ДОЛЖНА делать всё, что ей говорю я! А не так, как вы, молодёжь, себе уже повыдумывали новые правила жизни!
— Ой… — Максим тяжело вздохнул. Всё. Приехали. Никогда мне её не переспорить.
— Что «ой»? Разве я в чём-то не права? Да меня бы за такое твоя бабушка, что одна, что другая, дубиной по хребтине отходили! А тут…
— Вот об этом я и говорю, мама! Ты застряла в прошлом и пытаешься его переложить на настоящее! А сейчас ещё и проблемы свои на меня перекладываешь! Точнее, на меня и Карину!
— Ты мой сын! — Анфиса Андреевна выпрямилась во весь рост. — Помогать мне — твоя прямая обязанность! А то, что ты женился, только твоя беда! Мог со мной просто продолжать жить, и не было бы ничего подобного! Не пришлось бы мне квартиру закладывать! Остановил бы меня…
— Да! Конечно! Вообще блестяще придумала ты! — взорвался Максим. — Я, ты и твой бывший хахаль! Супер! Идеальное трио!
— Ты давай мне тут не хами! А лучше поезжай домой и скажи своей жёнушке, чтобы готовила квартиру к продаже, если, конечно, она вообще тебя дома ждёт, а не умотала на какие-нибудь очередные концерты свои!
Максим почувствовал, как что-то внутри него окончательно сломалось.
— Не будет она её продавать, мама… — сказал он тихо. — Не будет…
— А ты мне там на что?! — Анфиса Андреевна повысила голос до крика. — Уговори! Уломай! Заставь, в конце концов! Или ты хочешь, чтобы вся наша жизнь тут ушла куда-то в небытие?!
Всё. Хватит. У Максима кончились все разумные аргументы. Он понимал: она будет стоять на своём до конца. Как танк. А если он предложит ей переехать к ним, она просто разрушит и его семью, как уже сделала со своей.
— Ладно… — сказал он тихо, сдаваясь.
— Что?
— ЛАДНО, ГОВОРЮ!!! — резко и громко повторил Максим. — Я поговорю с Кариной! Может, мы найдём какой-то другой способ сохранить и твою, и её квартиру! Но ничего не обещаю, мама! Если ничего не получится… — он тяжело вздохнул, — то тебе дальше самой придётся разгребать свои ошибки! Я помогаю тебе в последний раз!
— Но… Но, Максим! Я же… Я же твоя мама… — Анфиса Андреевна мгновенно сменила тактику. Голос стал тонким, жалобным.
— Да! Ты моя мама! Но у меня также есть и своя жизнь, которую я хочу прожить, а ты постоянно преподносишь мне вот такие сюрпризы! Так что я попытаюсь тебе помочь в последний раз! Всё!
Получилось, — подумала Анфиса Андреевна с удовлетворением. Максим не бросит родную мать. Как бы он сейчас ни ломался, всё равно сдастся и поможет. Главное — найти правильные рычаги давления.
Часть пятая. Домашний фронт
Дома Максим застал жену за разгромом шкафа. Карина металась по спальне, как торнадо, выбрасывая из недр гардероба платья, блузки, ремни.
— Ты чего это делаешь? — слабо улыбнулся он.
— За мной заедут через час, надо ехать на концерт, — не поднимая головы, ответила Карина. — Мне нужен широкий пояс к платью, я же похудела сильно за этот год!
Как всегда, работа, концерты… — мелькнула у него усталая мысль.
— Ну… ладно. Ищи тогда, не буду отвлекать… — Он уже хотел уйти, но жена его остановила.
— А ты чего такой грустный? Что-то на работе случилось?
— Да лучше бы на работе! — вырвалось у него.
Карина нахмурилась, наконец оторвавшись от поисков.
— Так, а где? Я поняла, что что-то плохое случилось, только не могу пока понять, с чем…
— С мамой! — Максим упал в кресло, как подкошенный. — У меня во всех остальных сферах всё в порядке! Это только она моя «ахиллесова пята»! Ещё и пользуется этим, как хочет!
— Ну, это же мама! — Карина присела рядом. — Тут нет ничего удивительного! Для каждого ребёнка, сколько бы ему ни было лет, родители — это слабая точка!
— Только в моём случае это не точка, а целое пятно!
— Да ладно тебе! Мои вон тоже иногда что-нибудь да отмочат! Это же не так…
— А твои родители находили когда-нибудь себе мужика, который в долгах, как в шелках, и брали на себя кредит, закладывая свою квартиру, чтобы рассчитаться с этими долгами? А потом, когда проблемы этого мужика были решены, он сбегал от них?
— Ого… — Карина напряглась, как струна.
— Вот тебе и «ого»! — тяжело вздохнул Максим.
— И что теперь? Что от тебя хочет Анфиса Андреевна?
— Она хочет переложить весь долг на меня, потому что я её сын! Эта квартира должна перейти ко мне! А ещё она хочет, чтобы…
— Вот он!!! — воскликнула Карина, выудив из глубин шкафа широкий чёрный пояс. Телефон запиликал. — Да, Марин… Подъехала? Сейчас спускаюсь! Ага! Давай!
Она быстро отключилась и начала торопливо собираться.
— Извини, милый…
— Да я понимаю! Нормально всё…
— Так что там она хочет? — переспросила Карина, запихивая пояс в концертную сумку.
— Мама хочет, чтобы ты продала свою квартиру и тем самым помогла закрыть её долг! А мы с тобой тем временем переехали бы к ней, пока на свою деньги копить будем! Короче, мы с ней пока остановились на этом варианте, но я прекрасно понимаю, что это…
Максим не заметил, как лицо Карины изменилось. Доброта исчезла с него, словно её смыло холодной водой. Глаза стали жёсткими, чужими.
— Что вы там решили с твоей мамочкой?! — голос звучал ледяно. — Квартиру мою продать, чтобы с вашими долгами рассчитаться?!
— Что? — Максим не сразу понял, что происходит.
— Что слышал! — Карина обувалась резкими, злыми движениями. — Я ни за что не продам свою квартиру для чьих-то левых благ! НИ ЗА ЧТО!!! Запомни это, Максим! И можешь так же передать своей мамочке! Я долго терпела её мерзкое поведение и отношение ко мне, но сейчас, после такого…
— Да я знал, что ты не согласишься! — попытался оправдаться Максим. — И это не наши с ней долги, а её! У меня же даже доли в той квартире нет, так что…
— А зачем ты тогда мне сейчас всё это сказал? — Карина повернулась к нему всем телом. — Чтобы что?! Чтобы разозлить? Или ты надеялся на моё сочувствие? Что я сразу же побегу свою квартиру продавать?
— Я просто рассказываю то, что было у мамы! Причину своего состояния! И в твоём решении полностью тебя поддерживаю! Ты же знаешь! Я всегда и во всём за тебя буду! Но…
— Без «но»! — отрезала Карина. — Это её проблема! Её жизнь и её последствия за тупость! Теперь пусть сама всё это и расхлёбывает, раз мозгов не хватило предотвратить!
— А если она продаст свою квартиру, или банк её заберёт за долги, то ей можно будет сюда перее…
— Только через мой труп!!! — Карина взорвалась. — Жить она тут не будет и даже ночевать! Пусть едет к тому своему мужику, но не сюда!
Максим почувствовал облегчение. Слава богу. Карина за меня заступилась.
— Всё! Понял! — бодро ответил он. — Значит, мы отстраняемся от всего этого!
— Именно! — подтвердила жена. — И больше ты ничего, никаких её проблем не приносишь в этот дом, иначе разговор у нас будет короткий! Понял?
— Да-да! Конечно!
— Вот и славно! — Лицо Карины мгновенно смягчилось, стало прежним — добрым и милым. — Всё! Я на концерт! Люблю тебя! Буду поздно!
Она чмокнула его в губы и выбежала из дома.
А с Максима словно свалился камень. Наверное, мне просто не хватало поддержки, — подумал он. Карина права. Больше я один к маме ездить не буду. Пусть со всем разбирается сама.
Эпилог. Год спустя
Максим сидел в кафе рядом с офисом, попивая кофе и листая новости в телефоне. За окном моросил осенний дождь, но на душе было спокойно.
Год назад Анфиса Андреевна продала свою квартиру. Не хватило покрыть долг полностью, но банк согласился на реструктуризацию. Она сняла маленькую студию на окраине и устроилась работать в школу вахтёром. Характер, конечно, не изменился, — думал Максим, — но хотя бы не звонит каждый день с упрёками.
Телефон завибрировал. Сообщение от Карины: «Милый, сегодня репетиция до позднего. Ужин в холодильнике. Люблю ❤️»
Максим улыбнулся. Они с женой наконец-то нашли свой ритм. Карина по-прежнему много работала, но теперь они оба понимали: семья — это не про постоянное присутствие рядом. Это про то, чтобы знать — есть место, куда всегда можно вернуться.
А может, и правда скоро о ребёнке подумаем, — мечтательно подумал он, допивая кофе.
Дождь за окном усилился, но Максим не торопился домой. Впервые за долгое время ему нравилось просто сидеть и думать о будущем.
