— Это же моя квартира! Моя бабушка мне её оставила! — Марина смотрела на нотариальные документы, не веря своим глазам, пока Галина Михайловна спокойно помешивала чай серебряной ложечкой.
За окном мартовское солнце пробивалось сквозь тучи, освещая кухню тёплым светом. Но Марине казалось, что весь мир погрузился во тьму. В руках она держала договор купли-продажи квартиры — той самой двухкомнатной квартиры в центре города, которую ей оставила в наследство любимая бабушка.
Покупателем значился некий Олег Петрович Смирнов. Продавцом — она, Марина Сергеевна Козлова. Только вот подпись была не её.
— Галина Михайловна, — Марина медленно подняла глаза на свекровь, — что это значит?
Свекровь отставила чашку и сложила руки на столе. На её лице играла лёгкая улыбка — та самая, которую Марина научилась ненавидеть за три года совместной жизни.
— А что тут непонятного, дорогая? Квартира продана. Деньги переведены на счёт Андрюши. Теперь у вас есть средства на расширение его бизнеса.
Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она опустилась на стул, всё ещё сжимая в руках проклятые бумаги.
— Но… как? Я не подписывала никаких документов! Я даже не знала о продаже!
— Ну, милая, — Галина Михайловна покачала головой, — ты же дала Андрюше генеральную доверенность. Помнишь, когда он просил помочь с оформлением документов для фирмы?
Воспоминание ударило как молния. Да, полгода назад Андрей попросил её подписать какие-то бумаги. Говорил, что это формальность для налоговой, что нужна её подпись как совладельца. Она доверяла мужу и подписала не глядя.
— Это была доверенность на распоряжение имуществом? — голос Марины дрогнул.
— Среди прочего, — кивнула Галина Михайловна. — Очень удобный документ. Позволяет решать вопросы быстро, без лишней волокиты.
— Андрей… — Марина схватилась за телефон. — Он знал? Он участвовал в этом?
Свекровь снисходительно улыбнулась:
— Маринка, не глупи. Конечно, Андрюша в курсе. Это же для вашего общего блага! Его транспортная компания сейчас на подъёме, нужны инвестиции. А та квартира всё равно пустовала.
— Пустовала? — Марина вскочила так резко, что чуть не опрокинула стул. — Я собиралась открыть там свою дизайн-студию! Я вам говорила об этом сто раз!
— Ой, эти твои фантазии, — Галина Михайловна махнула рукой. — Какая студия? У тебя и клиентов-то нормальных нет. Всё подружки да знакомые за копейки. А Андрюша реальное дело делает!
Марина набрала номер мужа. Гудок, второй, третий… Наконец знакомый голос:
— Алло, Марин, я на совещании. Что случилось?
— Андрей, твоя мать продала мою квартиру!
Пауза. Долгая, тягучая пауза, которая сказала больше любых слов.
— Марин, давай вечером поговорим, ладно? Сейчас неудобно.
— Неудобно? — Марина почувствовала, как гнев поднимается откуда-то из глубины души. — Тебе неудобно говорить о том, что вы с матерью украли моё наследство?
— Никто ничего не крал, — голос Андрея стал жёстче. — Мы приняли рациональное решение. Квартира приносила одни расходы, а деньги нужны сейчас.
— Рациональное решение? Без моего ведома?
— Ты же дала доверенность.
— Я думала, это для налоговой!
— Марин, я правда не могу сейчас. Вечером всё обсудим.
Он отключился. Марина медленно опустила телефон, чувствуя, как по щекам текут горячие слёзы. Галина Михайловна встала и подошла к ней, протягивая бумажную салфетку.
— Ну что ты, милая? Не плачь. Всё к лучшему, вот увидишь. Андрюша умный мальчик, он знает, что делает.
— Вы… — Марина отшатнулась от свекрови. — Вы специально это подстроили! Вы знали, что я хочу открыть студию, знали, как важна для меня эта квартира!
— Важна? — Галина Михайловна вздохнула. — Деточка, ты живёшь в иллюзиях. Какая может быть студия без стартового капитала, без связей, без опыта ведения бизнеса? А Андрюша уже три года развивает компанию. У него есть заказы, клиенты, перспективы.
— Это моя квартира была! Моя! Бабушка мне её оставила, а не вашему сыну!
— Ах, опять это «моё-твоё», — свекровь поморщилась. — В семье не должно быть такого разделения. Всё общее.
— Общее? — Марина горько рассмеялась. — А почему тогда фирма Андрея не на нас двоих записана? Почему его машина только его? Почему счета раздельные?
— Это другое.
— Чем другое?
— Мужчина — добытчик, глава семьи. Ему нужны инструменты для работы.
— А мне не нужны? — Марина сжала кулаки. — Я тоже работаю! Я тоже зарабатываю!
— Подработки, — фыркнула Галина Михайловна. — Ты же сама говорила, что в прошлом месяце едва тридцать тысяч получила.
— Потому что я только начинаю! Потому что работаю из дома, принимаю клиентов на съёмных площадках! А в той квартире я могла бы оборудовать полноценную студию!
Свекровь покачала головой:
— Мечты, мечты… Знаешь, сколько денег нужно на ремонт? На оборудование? На рекламу? Откуда бы ты их взяла?
— Я копила! У меня есть накопления!
— Которых хватит разве что на косметический ремонт. А потом что? Будешь сидеть в пустой квартире и ждать клиентов?
Марина вытерла слёзы, стараясь взять себя в руки. Нужно было думать, что делать дальше. Может, ещё не всё потеряно? Может, можно отменить сделку?
— Когда была продажа? — спросила она.
— Вчера оформили, — спокойно ответила Галина Михайловна. — Очень удачно получилось. Покупатель сразу всю сумму перевёл.
— Вчера… А сегодня вы мне об этом сообщаете?
— А что тянуть? Андрюша сказал, лучше сразу, как пластырь — раз и готово.
Марина достала телефон и начала искать номер юриста — подруга давала контакт хорошего специалиста. Галина Михайловна наблюдала за ней с лёгкой усмешкой.
— И что ты собираешься делать? Судиться с собственным мужем?
— Если придётся — да.
— Глупая девочка. Ты же понимаешь, что это конец вашего брака?
Марина подняла глаза на свекровь:
— Конец наступил в тот момент, когда мой муж решил распоряжаться моим имуществом за моей спиной.
— Не драматизируй. Андрюша просто хотел как лучше. Он же не себе деньги забрал — в бизнес вложил. Для вашего будущего.
— Для нашего будущего? Или для его?
— Одно и то же.
— Нет, Галина Михайловна. Это разные вещи. И то, что вы этого не понимаете, многое объясняет.
Входная дверь хлопнула. Марина вздрогнула — неужели Андрей вернулся? Но в кухню вошёл не муж, а его младшая сестра Катя — живая, энергичная девушка двадцати пяти лет.
— Мам, я за докумен… — она осеклась, увидев заплаканное лицо Марины. — Что случилось?
— Ничего особенного, — Галина Михайловна пожала плечами. — Марина расстраивается из-за квартиры.
— Какой квартиры? — Катя нахмурилась.
— Твоя мать и брат продали мою квартиру без моего ведома, — глухо сказала Марина.
Катя застыла с открытым ртом:
— Что? Как это — продали? Ту, что от бабушки?
— Именно.
— Мам! — Катя повернулась к матери. — Это правда?
— Катерина, не лезь не в своё дело, — отрезала Галина Михайловна. — Это касается только Андрея и Марины.
— Да ну? А то, что вы вечно лезете в их жизнь, вас не касается?
— Катя! — прикрикнула мать.
Но Катя уже завелась:
— Нет, мам, хватит! Я молчала, когда вы Андрея настраивали против Марининой работы. Молчала, когда вы им квартиру выбирали — подальше от её родителей и поближе к вам. Но это уже слишком!
— Ты ничего не понимаешь! — Галина Михайловна побагровела. — Я забочусь о благополучии сына!
— Вы заботитесь о контроле! — выпалила Катя. — Вам нужно, чтобы Андрей от вас зависел, чтобы Марина знала своё место!
— Как ты смеешь так говорить с матерью!
— А как вы смеете красть чужое имущество?
Галина Михайловна встала, величественная в своём гневе:
— Никто ничего не крал. Всё законно оформлено.
— Законно — не значит правильно, — парировала Катя. Она повернулась к Марине: — Ты юристу уже звонила?
— Собираюсь.
— Давай я свяжу тебя со своим. Он специалист по семейному праву, уже помогал моей подруге в похожей ситуации.
— Катерина! — Галина Михайловна стукнула ладонью по столу. — Ты не посмеешь помогать ей развалить семью брата!
— Семью развалили вы с Андреем, когда решили, что можно распоряжаться чужим имуществом!
Мать и дочь встали друг напротив друга, и Марина вдруг увидела, как они похожи — те же волевые подбородки, те же карие глаза. Только в глазах Кати горела справедливость, а в глазах Галины Михайловны — холодный расчёт.
Телефон Марины зазвонил. Андрей.
— Да, — она ответила, включив громкую связь.
— Марин, я еду домой. Нам нужно поговорить.
— О чём говорить, Андрей? О том, как ты предал меня?
— Я никого не предавал. Я принял решение в интересах нашей семьи.
— В интересах твоего бизнеса, ты хотел сказать.
— Мой бизнес — это наше будущее!
— Нет, Андрей. Это твоё будущее. Моё будущее ты только что продал за тридцать миллионов.
— Тридцать пять, — поправила Галина Михайловна.
— О, простите, — Марина повернулась к свекрови. — За тридцать пять. Это, конечно, всё меняет.
— Марин, прекрати истерику, — в голосе Андрея появились властные нотки. — Я еду, и мы спокойно всё обсудим.
— Нет, — отрезала Марина. — Обсуждать больше нечего. Я звоню адвокату.
— Ты с ума сошла? Хочешь судиться со мной?
— А ты оставил мне выбор?
— Марина, подумай! Если ты начнёшь судебную тяжбу, я подам на развод.
— Подавай, — спокойно ответила Марина. — Заодно и имущество разделим. Интересно, что скажет суд о фирме, которую ты развивал на наши общие деньги?
Пауза. Потом Андрей заговорил уже мягче:
— Марин, ну зачем так? Давай решим всё мирно. Квартира продана, да, но деньги никуда не делись. Когда бизнес раскрутится, я верну тебе всё с процентами.
— Мне не нужны проценты. Мне нужна моя квартира.
— Но сделка уже оформлена!
— Вот именно. Поэтому я и обращаюсь к юристу. До встречи в суде, Андрей.
Она сбросила вызов. В кухне повисла тишина. Катя первой пришла в себя:
— Марин, пойдём ко мне. Там спокойно поговорим, свяжемся с адвокатом.
— Катерина, ты не уйдёшь отсюда! — приказала Галина Михайловна.
— Посмотрю я, как вы меня остановите, — фыркнула Катя. — Марин, собирай документы. Все, что есть по квартире.
Марина кивнула и пошла в спальню. Руки дрожали, когда она доставала папку с документами — свидетельство о праве собственности, договор дарения от бабушки, квитанции об оплате коммунальных услуг. Всё это теперь превратилось в ненужные бумажки.
На комоде стояла фотография — она и Андрей в день свадьбы. Счастливые, влюблённые, полные надежд. Марина взяла рамку и швырнула в мусорную корзину. Стекло разбилось с тихим звоном.
Когда она вернулась в кухню, Катя уже ждала её у двери. Галина Михайловна сидела за столом, уткнувшись в телефон — наверняка писала сыну.
— Ты пожалеешь об этом, — сказала свекровь, не поднимая глаз.
— Я уже жалею, — ответила Марина. — Жалею, что доверяла вашему сыну.
Квартира Кати оказалась маленькой студией на окраине города — полная противоположность просторной квартире Галины Михайловны. Но здесь было уютно — яркие подушки на диване, фотографии на стенах, запах кофе.
— Садись, — Катя усадила Марину на диван. — Сейчас позвоню Игорю — это мой юрист. Он настоящий профи.
Пока Катя говорила по телефону, Марина смотрела в окно. Там, внизу, текла обычная жизнь — люди спешили по своим делам, не подозревая, что чей-то мир только что рухнул.
— Готово, — Катя положила трубку. — Игорь ждёт нас через час. Говорит, шансы есть. Сделка с использованием поддельной подписи может быть признана недействительной.
— Но подпись не поддельная. Андрей действовал по доверенности.
— Которую ты давала для других целей. Это называется злоупотребление доверием. Плюс, ты можешь доказать, что собиралась использовать квартиру для бизнеса — у тебя же наверняка есть переписка, эскизы, сметы?
Марина кивнула:
— Есть. Я полгода планировала эту студию. Даже дизайн-проект заказала.
— Отлично. Это доказывает, что квартира не «простаивала», как утверждает моя мать.
— Катя, — Марина посмотрела на золовку, — почему ты мне помогаешь? Это же твоя семья.
Катя села рядом:
— Именно поэтому. Я люблю брата, но то, что он сделал — подло. А мама… Она всегда такой была. Контролирует, манипулирует, решает за всех. Андрей не первая её жертва.
— Что ты имеешь в виду?
— У меня был парень, Миша. Мы встречались два года. Мама решила, что он мне не пара — не тот социальный статус, не те перспективы. И знаешь, что она сделала?
Марина покачала головой.
— Устроила ему предложение о работе в другом городе. Через своих знакомых. Зарплата в три раза выше, служебная квартира, карьерный рост. Он не смог отказаться.
— И уехал?
— И уехал. А через месяц выяснилось, что в том городе его ждала не только работа, но и дочка начальника — милая девушка, которой «случайно» понравился новый сотрудник.
— Не может быть…
— Может. Мама умеет играть в долгую. Сейчас Миша женат, двое детей. А я… — Катя махнула рукой. — Неважно. Важно, что я не дала ей сломать мою жизнь окончательно. Ушла из дома, сняла квартиру, нашла работу. И знаешь что? Я счастлива.
Зазвонил телефон Марины. Андрей. Она нажала отбой.
— Не хочешь говорить?
— О чём? Он сделал свой выбор.
Телефон зазвонил снова. И снова. На пятый раз Марина выключила звук.
— Знаешь, — сказала Катя, — может, оно и к лучшему. Лучше узнать правду сейчас, чем через десять лет.
— Легко сказать, — Марина горько усмехнулась. — У меня были планы, мечты. Студия дизайна интерьеров — я так долго к этому шла.
— И ты к этому придёшь. Может, не так, как планировала, но придёшь. А знаешь почему? Потому что это твоя мечта, а не навязанная кем-то.
В дверь позвонили. Катя глянула в глазок:
— Андрей. Не открывать?
— Не надо, — Марина покачала головой.
Звонок прозвучал ещё раз, потом ещё. Потом послышался стук.
— Марина! Я знаю, что ты там! Открой, нам нужно поговорить!
— Иди к маме, Андрей! — крикнула Катя. — Марины здесь нет!
— Катька, не вмешивайся! Это наши с женой дела!
— Бывшей женой, — поправила Катя.
За дверью воцарилась тишина. Потом Андрей заговорил тише:
— Марин, ну выйди. Давай поговорим по-человечески. Я… я готов обсудить компенсацию.
— Теперь готов? — не выдержала Марина. — А когда продавал, не готов был обсудить?
— Я думал, ты поймёшь. Думал, обрадуешься. Твоя студия — это же несерьёзно. А тут реальные деньги, реальный бизнес.
— Уходи, Андрей.
— Марин…
— Уходи, или я вызову полицию.
Шаги удалились. Марина выдохнула — она даже не заметила, что задержала дыхание.
— Молодец, — Катя похлопала её по плечу. — А теперь поехали к юристу. Время — деньги. Точнее, время — квартира.
Игорь Валентинович оказался мужчиной лет сорока пяти с внимательными серыми глазами. Он выслушал историю Марины, изучил документы и задал несколько уточняющих вопросов.
— Ситуация сложная, но не безнадёжная, — заключил он. — Формально ваш муж действовал в рамках доверенности. Но есть несколько моментов, которые играют в вашу пользу.
— Каких?
— Во-первых, доверенность выдавалась для конкретных целей — оформления документов для фирмы. Использование её для продажи вашей личной недвижимости может быть расценено как превышение полномочий.
— Но там же написано «распоряжение имуществом»?
— Написано. Но суд учитывает не только букву, но и дух документа. Если вы докажете, что не имели намерения давать мужу право продавать квартиру, это будет весомым аргументом.
— А во-вторых?
— Во-вторых, сама сделка вызывает вопросы. Продажа по цене ниже рыночной, отсутствие предварительного уведомления собственника, срочность — всё это может свидетельствовать о сговоре.
— Вы думаете, покупатель был в сговоре с моим мужем?
— Возможно. Нужно проверить, кто такой этот Олег Петрович Смирнов. Не исключено, что он связан с вашим мужем или свекровью.
Марина вспомнила самодовольную улыбку Галины Михайловны:
— Свекровь говорила, что всё удачно сложилось. Что покупатель сразу перевёл деньги.
— Вот именно. При покупке недвижимости так не бывает. Обычно это длительный процесс — проверка документов, оценка, торг. А тут — раз, и готово.
— И что мне делать?
— Подавать иск о признании сделки недействительной. Параллельно — заявление в полицию о мошенничестве. И готовиться к долгой борьбе.
— К разводу, вы хотите сказать.
Игорь Валентинович кивнул:
— И к этому тоже. Но знаете, по моему опыту, мужья часто идут на мировую, когда понимают, что дело пахнет криминалом. Возможно, ваш супруг одумается.
Марина покачала головой:
— Он не одумается. Рядом мама, которая убедит его, что он всё сделал правильно.
Следующие дни прошли как в тумане. Марина временно поселилась у Кати, благо золовка не возражала. Андрей названивал по нескольку раз в день, но она не отвечала. Писал сообщения — сначала требовательные, потом жалостливые, потом снова гневные.
На третий день пришла повестка в суд. Андрей подал на развод.
— Быстро он, — прокомментировала Катя, изучая документ. — Мама, наверное, подсуетилась.
— Пусть, — Марина пожала плечами. — Мне теперь всё равно.
Но это было не совсем так. Ночами она лежала без сна, прокручивая в голове их с Андреем историю. Где всё пошло не так? Когда он перестал быть тем заботливым парнем, который носил её на руках? Когда превратился в маменькиного сынка, готового предать жену ради материнского одобрения?
Ответ пришёл неожиданно. Марина разбирала вещи, которые Катя привезла из их с Андреем квартиры, и наткнулась на старый фотоальбом. Свадебные фотографии, медовый месяц, первая годовщина…
И везде, на заднем плане, маячила фигура Галины Михайловны. Вот она поправляет фату невесте. Вот шепчет что-то сыну на ухо во время первого танца. Вот сидит между молодожёнами за праздничным столом.
— Она всегда была рядом, — пробормотала Марина.
— Что? — Катя заглянула через плечо. — А, это. Да, мама умеет быть вездесущей. Помню, как она на вашу свадьбу платье выбирала.
— Мне?
— Нет, себе. Но такое, чтобы затмить невесту. Еле отговорила её от белого.
Марина рассмеялась — впервые за эти дни:
— А я-то думала, почему она в кремовом. Оказывается, могло быть хуже.
— С мамой всегда может быть хуже, — философски заметила Катя.
Первое заседание суда назначили через месяц. Марина погрузилась в подготовку — собирала доказательства, свидетельские показания, переписку. Оказалось, что за полгода она написала десятки писем о будущей студии — дизайнерам, поставщикам, потенциальным клиентам.
— Это хорошо, — одобрил Игорь Валентинович. — Доказывает серьёзность намерений. А что с покупателем?
— Смирнов оказался партнёром фирмы, которая сотрудничает с компанией Андрея, — сообщила Марина. — Они вместе тендеры выигрывают.
— Превосходно. Аффилированность налицо. Это существенно усиливает нашу позицию.
Но Андрей тоже не сидел сложа руки. Через две недели Марине пришла повестка уже от его адвоката — муж требовал раздела имущества.
— Какого имущества? — изумилась Катя. — У них же всё раздельное было!
— Кроме машины, — мрачно сказала Марина. — Мы покупали её вместе. Я платила семьдесят процентов, но оформили на двоих.
— Вот жук!
— Это ещё не всё. Он требует компенсацию за «моральный ущерб» от моих «необоснованных обвинений».
Катя присвистнула:
— Да мама в ударе. Это же явно её план — лучшая защита, это нападение.
День суда приближался неумолимо. Марина похудела, под глазами залегли тени. Работать было сложно — клиенты чувствовали её состояние и отказывались от заказов. Денег становилось всё меньше.
— Может, согласиться на мировую? — предложила как-то Катя. — Андрей через адвоката передал, что готов вернуть половину суммы.
— Половину? От моей квартиры?
— Я знаю, это несправедливо. Но подумай — судебные издержки, время, нервы…
— Нет, — отрезала Марина. — Если я сдамся сейчас, он решит, что может делать со мной что угодно. Сегодня квартира, завтра — что?
И вот настал день икс. Марина стояла перед зданием суда, сжимая в руках папку с документами. Рядом маячил Игорь Валентинович, что-то говорил про стратегию защиты, но она не слушала.
В холле суда её ждал сюрприз. Андрей стоял в окружении целой свиты — его адвокат, Галина Михайловна и ещё какие-то люди. Увидев Марину, он сделал шаг навстречу:
— Марин, ещё не поздно всё решить мирно.
— Поздно, — она прошла мимо.
— Марина Сергеевна! — окликнула её Галина Михайловна. — Одумайтесь! Вы же разрушаете семью!
Марина остановилась и медленно повернулась:
— Я? Я разрушаю семью? Это не я продала квартиру мужа за его спиной. Это не я предала доверие самого близкого человека.
— Вы всегда были эгоисткой, — процедила свекровь. — Думали только о себе, о своих амбициях. А о муже кто должен думать?
— Муж — взрослый человек. Он может думать сам. Если, конечно, вы ему позволите.
— Марин, — Андрей попытался взять её за руку, но она отдёрнулась. — Послушай, мама тут ни при чём. Это было моё решение.
— Конечно, твоё, — кивнула Марина. — Как и все остальные решения в твоей жизни.
Заседание прошло быстрее, чем она ожидала. Судья — немолодая женщина в строгих очках — внимательно изучила документы, выслушала обе стороны и задала несколько вопросов.
— Госпожа Козлова, вы утверждаете, что не давали согласия на продажу квартиры?
— Да, ваша честь. Доверенность выдавалась для других целей.
— Но в тексте доверенности чётко указано право распоряжения имуществом.
— Это было необходимо для оформления документов фирмы. Я не предполагала, что муж использует это право для продажи моей личной собственности.
— Господин Козлов, что вы можете сказать по этому поводу?
Андрей встал:
— Ваша честь, я действовал в интересах семьи. Квартира не использовалась, только требовала расходов на содержание. Вложение денег в бизнес представлялось более рациональным.
— А почему вы не обсудили это с женой?
— Я… — Андрей замялся. — Я знал, что она будет против. У неё были нереалистичные планы по поводу этой квартиры.
— То есть вы сознательно действовали против воли собственника?
Адвокат Андрея вскочил:
— Протестую! Мой клиент действовал в рамках выданной ему доверенности!
— Протест отклонён, — судья повернулась к Марине. — У вас есть доказательства того, что вы планировали использовать квартиру?
Марина передала папку с документами. Судья долго изучала бумаги — переписку с дизайнерами, эскизы будущей студии, предварительные договоры с поставщиками.
— Впечатляет, — наконец сказала она. — Господин Козлов, вы знали об этих планах?
— Я… слышал что-то, — неохотно признал Андрей.
— Слышали или знали?
— Знал. Но считал их несерьёзными.
— На каком основании?
— Бизнес жены не приносил стабильного дохода.
— А ваш приносит? — неожиданно спросила судья.
Адвокат Андрея снова вскочил:
— Это не относится к делу!
— Ещё как относится, — возразила судья. — Ваш клиент обосновывает свои действия экономической целесообразностью. Я имею право выяснить, насколько обоснованы его расчёты.
Она снова повернулась к Андрею:
— Итак?
— Моя транспортная компания существует три года, — с достоинством ответил Андрей. — В прошлом году мы вышли на самоокупаемость.
— То есть прибыли пока нет?
— Она будет. Нужны инвестиции для развития.
— И вы решили инвестировать средства от продажи квартиры жены?
— Это семейные деньги!
— Нет, господин Козлов. Квартира была получена вашей женой в дар от бабушки. Это её личная собственность, не подлежащая разделу.
Судья откинулась на спинку кресла:
— Знаете, я вижу здесь классическую картину. Муж, считающий, что имеет право распоряжаться имуществом жены. Родственники, поддерживающие его в этом заблуждении. И женщина, которая просто хотела реализовать свою мечту.
— Ваша честь! — адвокат Андрея был возмущён. — Вы предвзяты!
— Я объективна, — холодно ответила судья. — И вижу явные признаки злоупотребления доверием. Суд удаляется для вынесения решения.
Ожидание тянулось бесконечно. Марина сидела на скамейке в коридоре, Игорь Валентинович что-то ей говорил, но слова не доходили до сознания. Всё решалось сейчас.
Наконец их пригласили обратно. Судья выглядела усталой, но решительной:
— Рассмотрев все обстоятельства дела, суд приходит к выводу, что сделка купли-продажи квартиры должна быть признана недействительной. Ответчик злоупотребил доверием истца, использовав доверенность в целях, не соответствующих намерениям доверителя.
Марина выдохнула. Рядом Катя сжала её руку.
— Кроме того, — продолжила судья, — суд усматривает признаки сговора между продавцом и покупателем, что также является основанием для отмены сделки. Стороны обязаны вернуться в первоначальное положение — квартира возвращается истцу, деньги — покупателю.
— Но деньги уже потрачены! — выкрикнул Андрей.
— Это ваши проблемы, господин Козлов. Суд также удовлетворяет требование истца о компенсации морального вреда в размере пятисот тысяч рублей. Заседание окончено.
Выйдя из зала суда, Марина почувствовала, что ноги её не держат. Катя и Игорь Валентинович подхватили её под руки.
— Всё хорошо, — говорил юрист. — Вы выиграли. Квартира ваша.
— Но Андрей сказал, что деньги потрачены…
— Он найдёт их. Иначе — уголовное дело. Это уже серьёзно.
Около здания суда их поджидала Галина Михайловна. Лицо свекрови было искажено яростью:
— Довольна? Разрушила семью, разорила сына!
— Я защитила своё имущество, — спокойно ответила Марина.
— Ты эгоистичная дрянь! Из-за твоих амбиций мой сын теперь в долгах!
— Ваш сын сам себя загнал в долги, когда решил распоряжаться чужим.
Галина Михайловна замахнулась, но Катя перехватила её руку:
— Мам, хватит. Вы проиграли. Примите это с достоинством.
— Ты! — мать вырвала руку. — Ты предала семью! Помогала этой… этой…
— Этой обманутой женщине защитить свои права? Да, помогала. И буду помогать дальше.
Галина Михайловна перевела взгляд на Марину:
— Не думай, что всё кончено. Андрей подаст апелляцию. У нас есть связи, деньги…
— У вас есть долг в тридцать пять миллионов, — напомнила Марина. — Лучше думайте, как его вернуть.
Прошло полгода. Марина стояла в своей квартире — теперь уже студии — и оглядывала результат ремонта. Светлые стены, большие окна, удобное зонирование. В углу — рабочее место с компьютером и чертёжной доской. У стены — стеллажи с образцами материалов. В центре — стол для встреч с клиентами.
— Красиво получилось, — Катя вошла с букетом цветов. — Поздравляю с открытием!
— Спасибо, — Марина обняла золовку, ставшую за эти месяцы настоящей подругой. — Без тебя бы ничего не вышло.
— Ерунда. Ты бы справилась. Ты сильная.
Марина подошла к окну. Отсюда открывался вид на старый парк — тот самый, где они с Андреем когда-то гуляли. Где он сделал ей предложение.
— Жалеешь? — спросила Катя.
— О чём?
— О разводе. О том, как всё вышло.
Марина покачала головой:
— Нет. Жалею только, что не увидела раньше, каким он стал. Или всегда был.
— Мама умеет делать из сыновей эгоистов, — вздохнула Катя. — Хорошо, что я девочка.
Зазвонил телефон. Марина глянула на экран — незнакомый номер.
— Алло?
— Марина Сергеевна? Это Ольга Петрова, мы переписывались насчёт дизайна загородного дома.
— Да, конечно! Здравствуйте!
— Я посмотрела ваше портфолио. Очень понравилось. Когда мы могли бы встретиться?
— В любое удобное для вас время. Студия уже работает.
— Студия? — в голосе клиентки появился интерес. — У вас есть своя студия?
— Да, только что открыли. Могу прислать адрес.
— Обязательно пришлите! Знаете, мне всегда больше нравилось работать с профессионалами, у которых есть своё дело. Это говорит о серьёзности намерений.
Закончив разговор, Марина повернулась к Кате:
— Первый клиент в новой студии!
— Так это надо отметить!
Они открыли шампанское — то самое, которое Марина купила ещё год назад, мечтая об этом дне. Тогда ей казалось, что рядом будет Андрей, что они вместе будут радоваться её успеху.
Жизнь распорядилась иначе. И может быть, к лучшему.
— За новую жизнь! — провозгласила Катя.
— За свободу выбора! — добавила Марина.
Они чокнулись. За окном садилось солнце, окрашивая студию в тёплые тона. Впереди было много работы, много трудностей. Но Марина не боялась. В конце концов, она уже прошла через худшее и выстояла.
А Андрей… Последнее, что она о нём слышала — он вернулся жить к матери. Фирма на грани банкротства, долг за квартиру до сих пор не выплачен. Галина Михайловна, говорят, ищет сыну новую невесту — из хорошей семьи, с приданым.
Марина усмехнулась. Пусть ищет. Только вряд ли найдётся ещё одна дурочка, готовая подписать доверенность не глядя.
Телефон зазвонил снова. Ещё один потенциальный клиент. Марина ответила, и её голос звучал уверенно и спокойно. У неё есть своё дело, своя квартира, своя жизнь.
И больше никто не сможет это у неё отнять.
