Валентина поставила чайник и замерла у окна. Порыв ветра гнал по двору листья, швырял их в лужи, словно природа тоже выходила из себя. В отличие от природы, Валя не кричала и не плакала третий день. Сидела с прямой спиной, молчала и только глаза стали какими-то стеклянными.
— Чаю? — спросила она вошедшего на кухню Игоря.
— Вообще-то нам надо поговорить.
Он плюхнулся на стул. Новая футболка, новая стрижка, новый одеколон. Будто не муж на сорок лет, а подросток.
— Мы уже все обсудили, Игорь, — Валя достала чашки. — Ты решил уйти к Марине. Что еще?
— Квартиру. Я хочу забрать свою долю. И побыстрее.
Чашка дрогнула в ее руке. Впервые за эти дни Валя почувствовала, как что-то внутри обрывается.
— Как это — забрать? Мы же…
— Валь, ну давай без этого. Нам обоим нужно жить дальше. Ты тут, я там. И мне нужны деньги за мою половину.
— А как же я? Куда я денусь?
— Да брось, у тебя зарплата, пенсия скоро. Что-нибудь снимешь.
Валя села. Тридцать лет в школе, вечные тетрадки, вечные родительские собрания. Дом, в который она вложила душу. И теперь — «что-нибудь снимешь»?
— Лёша прописан здесь, — тихо сказала она.
Игорь дернул плечом.
— А он тут при чем? Он взрослый, живет отдельно. Я ему тоже деньги дам.
— И сколько ты дашь? — Валя впервые подняла голос. — На что хватит твоих денег? На комнату в коммуналке?
— Слушай, хватит драмы. Я не обязан тебя содержать.
Телефон Игоря звякнул сообщением. Он мгновенно схватил его, на лице расплылась улыбка.
— Марина?
— Не твое дело.
Игорь встал, оправил футболку.
— Короче, Валь. Я уже консультировался. Через неделю зайду за документами на квартиру, будем разводиться и делить имущество. Я имею право на половину.
Валя смотрела на мужа и не узнавала его. Куда делся тот заботливый Игорь, который когда-то носил ее на руках?
— Ты столько лет был учителем математики. Научил тысячи детей решать уравнения. А простую жизненную задачу решить не можешь.
— Какую еще задачу? — он закатил глаза.
— А ты подумай. У тебя неделя.
Игорь фыркнул и вышел из кухни. Валя услышала, как он собирает вещи в спальне, громко хлопает дверцами шкафа.
Она взяла телефон и нашла номер сына.
— Лёш, привет. Ты не мог бы приехать? Да, срочно. Отец решил продать квартиру.
Игорь появился в дверях с большой спортивной сумкой.
— Я за остальным потом заеду.
— Не торопись, — тихо ответила Валя и впервые за три дня улыбнулась.
Входная дверь хлопнула. Валентина налила себе чаю, села у окна. Внизу Игорь сел в такси, даже не оглянувшись на окна их квартиры. Сорок лет вместе — и ни одного взгляда на прощание.
«Что ж, — подумала Валя, — ты еще пожалеешь об этом, Игорь Петрович».
Сорок минут ожидания — и звонок в дверь. Валя открыла сыну и молча обняла его. Высокий, как отец, но глаза мамины.
— Ну и что тут происходит? — Лёша скинул куртку.
— Твой отец решил, что в шестьдесят ему пора начать новую жизнь.
— С этой… как её?
— Мариной. Ей тридцать пять.
— Чё, серьезно? — Лёша присвистнул. — А выглядит на сорок пять.
Валя почти улыбнулась.
— Не злись на отца.
— Да я уже не злюсь. Я в шоке! Прихожу с работы, а жена мне: «Твой папа от мамы ушел к молодой». Я думал, она шутит.
Валя поставила перед сыном тарелку с пирогом.
— Ешь. Он хочет продать квартиру. Забрать свою долю.
Лёша замер с вилкой в руке.
— А ты куда денешься?
— Вот и я спросила. Сказал, что-нибудь сниму.
— Офигеть! — Лёша стукнул кулаком по столу. — Тридцать лет горбатилась в школе, а теперь иди на съемную хату?
— Я напомнила, что ты прописан здесь.
— А он?
— А он не понял.
Лёша отодвинул тарелку.
— Мам, он же не сможет продать без моего согласия.
— Вот и проверим, помнит ли твой отец закон.
— Спорим, не помнит. Он думает, что главный тут.
В дверь снова позвонили. Настойчиво, длинно.
— Легок на помине, — вздохнула Валя.
Игорь ворвался в квартиру, будто на урок опаздывал.
— Валь, мне еще документы нужны… О, Лёха, привет. Ты тут какими судьбами?
— Я тут живу, пап.
— В смысле живу? Ты ж с Катей…
— Прописан я тут.
Игорь замер, потом махнул рукой.
— А, ну и что. Все равно ты к нашему разделу отношения не имеешь.
Лёша встал.
— Имею. Это моя прописка. Ты не можешь ни продать, ни разменять без моего согласия.
Игорь покраснел.
— Слушай, ты что, против отца?
— Я против того, чтобы мать на улицу выгоняли.
— Кто выгоняет? Я просто хочу свою законную долю!
— А мама где будет жить на свою учительскую пенсию?
— Леш, это взрослые дела…
— Пап, мне тридцать два. Не надо мне про «взрослые дела».
Валя молча наблюдала за ними. Сорок лет она гасила конфликты, сглаживала углы. Сорок лет была буфером между двумя упрямцами. Но не сегодня.
— Игорь, ты же умный человек, — сказала она. — Неужели не понимаешь? Квартиру не продать без согласия Лёши.
— Решите между собой! — Игорь всплеснул руками. — Я имею право на новую жизнь!
— А мама — на крышу над головой, — отрезал Лёша.
Телефон Игоря снова звякнул. Он схватил трубку, прочитал сообщение, скривился.
— Ладно, я зайду завтра. Обсудим спокойно.
Когда дверь за ним закрылась, Лёша сел напротив матери.
— Мам, ты как?
— Нормально, — она пожала плечами. — Переживу.
— Уверена?
— А что мне остается?
Лёша взял ее за руку.
— Знаешь, я всегда думал, что у вас идеальный брак.
— Он был хорошим, Лёш. Просто… закончился.
За окном стемнело. Соседка с первого этажа выгуливала собаку и громко рассказывала подруге:
— Представляешь, от Вали муж ушел! К молодой училке! В их-то возрасте!
Валя отошла от окна.
— Весь дом уже знает.
— Плевать, — Лёша обнял мать. — Главное, что он просчитался со своим планом.
— Ты на работу завтра? — спросил Лёша, помогая матери убирать со стола.
— Да. Шестой «Б» контрольную пишет, — Валя протерла стол и замерла. — Знаешь, впервые за тридцать лет не хочу идти в школу.
— Возьми отгул.
— И дома сидеть? Нет уж.
Утром Валя проснулась от звонка. На экране высветилось «Игорь».
— Алло?
— Валь, я к одиннадцати приду за документами. И надо серьезно поговорить про Лёшу.
— Я на работе буду.
— Тогда после работы. В шесть.
Валя отключилась и уткнулась лицом в подушку. Даже сейчас он командовал. Даже сейчас.
В учительской коллеги старательно не смотрели в ее сторону. Только Нина, химичка, с которой они дружили двадцать лет, подсела рядом.
— Валь, ты как? Я слышала…
— Весь район слышал, — Валя устало улыбнулась. — Игорь не особо скрывал.
— Придурок, — выдохнула Нина. — В нашем возрасте так себя вести!
— Он хочет квартиру продать.
— А ты?
— А я никуда не денусь. Лёша поможет.
Нина непонимающе смотрела на подругу.
— Он же там не живет давно?
— Зато прописан. И это наш козырь.
День тянулся бесконечно. Шестой «Б» шумел, директор требовал отчеты, а в голове крутилось одно: «Что я ему скажу вечером?»
Дома Лёша уже ждал ее. Сидел на кухне, пил кофе.
— Я отпросился пораньше, — сказал он. — Отец звонил, сказал, придет в шесть.
— Спасибо, что не бросаешь меня с этим.
— Мам, ты чего? Я же не чужой.
В шесть раздался звонок. Игорь вошел решительно, но увидев сына, замешкался.
— Лёш, мы с мамой поговорить хотели.
— Говори при мне, пап. Я же заинтересованное лицо.
Игорь поморщился.
— Валь, я нашел отличный вариант. Двушку можно продать, тебе однушку купить, мне часть денег. Все довольны.
— Нет, — твердо сказала Валя.
— Что значит «нет»?
— Я не буду продавать квартиру. Я здесь останусь.
Игорь побагровел.
— Ты не можешь так решать! Это и моя квартира тоже!
— Могу, — Валя смотрела прямо на мужа. — С Лёшиной помощью.
Игорь повернулся к сыну.
— Ты что, против отца пошел? Родного отца?
— Я за мать, — спокойно ответил Лёша. — Ты сам выбрал свой путь.
— Да ты понимаешь, что без денег за квартиру я не смогу начать новую жизнь?
— А ты понимаешь, что без квартиры мама не сможет продолжить свою?
Игорь заметался по кухне.
— Это нечестно! Я имею право на свою долю! Я подам в суд!
— Подавай, — Лёша пожал плечами. — Только сначала почитай про прописку третьих лиц и раздел имущества.
— Ты… ты… — Игорь задыхался от ярости. — Ты специально тут прописан остался!
— Я здесь прописан, потому что это мой дом, — Лёша встал. — И мамин дом.
— А Марина знает, что ты без денег к ней идешь? — вдруг спросила Валя.
Игорь застыл.
— При чем тут это?
— Она ждет, что ты принесешь миллионы от продажи?
— Да ты… — он повернулся к ней всем телом, — ты специально все подстроила! Науськала сына!
— Папа! — Лёша шагнул вперед. — Не смей орать на маму.
— Вы сговорились! Всю жизнь мне поломать решили!
Валя встала.
— Игорь, я тридцать лет учила детей математике. Знаешь, чему я их учила? Что каждое действие имеет последствия. Даже в уравнениях. Ты не учел в своем уравнении Лёшу. Ошибка вышла.
— Я вас засужу! Обоих!
— Не выйдет, пап, — Лёша покачал головой. — Закон на нашей стороне.
Игорь схватил куртку и рванул к выходу.
— Я этого так не оставлю!
Дверь хлопнула. Валя медленно опустилась на стул.
— Думаешь, он правда подаст в суд?
— Пусть подает, — Лёша обнял мать за плечи. — Ничего он не добьется.
Три недели Игорь не появлялся. Валя возвращалась с работы в пустую квартиру, где больше не пахло его одеколоном, не валялись его вещи, не звучал его голос. Странно, но боль притупилась быстрее, чем она ожидала.
В четверг вечером позвонила соседка.
— Валь, ты знаешь, Игоря видела у подъезда. Сидит на лавочке.
— Спасибо, Тань.
Валя выглянула в окно. Действительно, Игорь сидел внизу. Ссутулившийся, постаревший. Телефон пиликнул сообщением от Лёши: «Мам, я задержусь. Буду поздно.»
Она спустилась вниз. Игорь вздрогнул, когда она села рядом.
— Привет, — сказал он хрипло.
— Привет.
Они помолчали. Мимо шли соседи, здоровались, но не останавливались — деликатничали.
— Как ты? — спросил Игорь.
— Нормально. А ты?
Он затянулся, закашлялся.
— Хреново, если честно.
Валя ждала, не задавая вопросов. Она слишком хорошо его знала — сам все расскажет.
— Марина ушла, — наконец выдавил он.
— Почему?
— Сказала, что я… слишком старый для нее. И без перспектив. Думала, я квартиру продам, денег будет много.
Валя кивнула. Она не злорадствовала — было просто грустно.
— Я к юристу ходил, — продолжил Игорь. — Он сказал, что ты права. Из-за Лёшкиной прописки я ничего не могу сделать. Только если он согласится.
— А он не согласится.
— Я понял уже.
— Знаешь, я ведь правда думал, что все будет по-другому. Что с Маринкой жизнь заиграет новыми красками. Дурак старый.
— Не дурак. Просто… растерялся.
— Почему ты такая? — он посмотрел на нее. — Почему не орешь, не проклинаешь меня?
— А смысл? Что изменится? Мы прожили сорок лет. Ты решил уйти. Это твой выбор.
Игорь опустил голову.
— Я пытался снять квартиру. Знаешь, сколько сейчас аренда стоит? С моей пенсией не потянуть.
— И что теперь?
— Живу у Кольки. Помнишь, мой студент, математик? Он меня приютил пока. Но неудобно — у него семья, дети.
Валя смотрела на мужа и понимала — вот он, момент истины.
— Чего ты хочешь, Игорь?
Он молчал, теребя рукав куртки.
— Домой хочу, — наконец сказал он тихо. — Но понимаю, что не имею права просить.
— Не имеешь.
— Валь…
— Ты предал нас, Игорь. Меня, Лёшу, нашу жизнь. Бросил и хотел выгнать из дома.
— Я был не в себе. Затуманилось все.
— А сейчас прояснилось?
— Да. Когда Маринка сказала, что я старый и скучный… Будто в зеркало посмотрел. Кому я нужен такой? Только тебе и был нужен. А я не ценил.
Валя встала.
— Пойдем в подъезд. Холодно уже.
В квартире Игорь остановился в прихожей, не решаясь пройти дальше.
— Валь, я понимаю, что все испортил. Можно хоть вещи забрать?
— Можно.
Он прошел в спальню, открыл шкаф и застыл. Его вещи висели на прежних местах.
— Ты… не выбросила?
— Не успела, — соврала Валя. Она просто не смогла от них избавиться.
В этот момент хлопнула входная дверь.
— Мам, я дома! — раздался голос Лёши.
Он вошел в спальню и замер.
— Папа? Ты чего тут?
— За вещами, — буркнул Игорь.
Лёша перевел взгляд на мать.
— Все в порядке, сынок, — сказала Валя. — Мы разговариваем.
— Я лучше пойду, — Игорь двинулся к выходу.
— Стой, — Лёша преградил ему путь. — Ты на что рассчитываешь? Думаешь, можно вот так запросто вернуться?
— Я не…
— А мама? Ты о ней подумал? Ты знаешь, как она плакала по ночам?
Валя удивленно посмотрела на сына. Она думала, что скрыла свои слезы от всех.
— Лёш, — она коснулась его плеча, — давай без крика.
— Нет, мам. Пусть знает, что натворил.
Игорь сел на край кровати.
— Я знаю, сынок. И раскаиваюсь. По-настоящему.
Лёша скрестил руки на груди.
— И что теперь?
— Не знаю. Я просто хотел… извиниться перед вами. Перед мамой.
В комнате повисла тишина. Валя смотрела на двух самых близких мужчин в своей жизни и понимала — решение за ней.
— Игорь может остаться на ужин, — сказала она. — А дальше посмотрим.
— Ты уверена? — нахмурился Лёша.
— Уверена, что мы можем хотя бы поговорить как взрослые люди.
Вечером они сидели на кухне — все трое. Игорь помогал накрывать на стол, Лёша настороженно наблюдал за отцом, Валя молчала.
— Я хочу сказать, — начал Игорь, глядя в тарелку, — что очень виноват перед вами. И что бы ни случилось дальше, я не буду претендовать на квартиру. Это ваш дом. Был и будет.
Лёша кивнул.
— Правильное решение, пап.
— Где ты сейчас живешь? — спросила Валя.
— У Кольки. Но это временно.
— Временно, — повторила она задумчиво.
Они поужинали в неловком молчании. Когда пришло время уходить, Игорь замешкался в прихожей.
— Спасибо за ужин, — сказал он. — Я пойду.
Лёша переглянулся с матерью и вздохнул.
— Если мама не против… можешь пока в моей комнате. Я на выходные к Кате.
Валя посмотрела на сына с благодарностью.
— Решать маме, — добавил Лёша.
Игорь ждал, не дыша.
— Оставайся, — тихо сказала Валя. — Но это ничего не значит. Мне нужно время.
— Я понимаю, — кивнул Игорь. — Спасибо.
Когда Лёша ушел в свою комнату, Валя остановила мужа у двери спальни.
— Знаешь, что самое обидное было? — спросила она. — Не то, что ты влюбился. А то, что ты так легко перечеркнул всю нашу жизнь. Будто ничего и не было.
— Я был идиотом, Валь. Я никогда себе этого не прощу.
— Дело не в прощении. Дело в доверии. Я не знаю, смогу ли снова тебе доверять.
Он кивнул.
— Я постараюсь это исправить. Если ты позволишь.
Валя закрыла за собой дверь спальни. За окном шумел ночной город, где-то вдалеке гудели машины. Жизнь продолжалась — с новыми правилами, с новыми границами. И, может быть, с новым шансом. Но это уже совсем другая история.
