Галина Петровна переступила порог нашей квартиры с видом хозяйки, и я поняла — началось то, чего боялась больше всего.
— Дарья, собирай вещи, — сказала свекровь, не утруждая себя приветствием. — Переезжаете обратно к нам. Эту квартиру мы продаём.
Я застыла с чашкой кофе в руках. Артём, мой муж, стоял рядом с матерью и избегал моего взгляда.
— Простите, что? — я поставила чашку на стол, стараясь сохранять спокойствие. — Это наша квартира. Мы за неё платим ипотеку уже три года.
Свекровь усмехнулась, доставая из сумки какие-то документы.
— Квартира оформлена на Артёма. А Артём — мой сын. И он согласен с моим решением. Правда, сынок?
Артём кивнул, всё так же не глядя на меня. Я почувствовала, как земля уходит из-под ног.
— Артём, о чём она говорит? — я подошла к мужу. — Мы же обсуждали это! Квартира — наш дом!
— Мам права, — тихо сказал он. — Нам будет лучше жить все вместе. Зачем платить ипотеку, когда у родителей огромный дом?
Я не могла поверить своим ушам. Три года назад, когда мы только поженились, я чётко обозначила свою позицию — жить отдельно от родителей. Артём согласился. Мы взяли ипотеку, я вкладывала половину своей зарплаты в выплаты, обустраивала наше гнёздышко. И теперь это?
— Галина Петровна, — я повернулась к свекрови, — это наш семейный вопрос. Мы с Артёмом решим его сами.
— Уже решили! — отрезала она. — Артём всё мне рассказал. О том, как ты отказываешься рожать детей, пока не выплатите ипотеку. О том, как ты запрещаешь ему помогать нам с ремонтом. О том, как ты настраиваешь его против родной матери!
— Я никого ни против кого не настраиваю! — возмутилась я. — Я просто хочу, чтобы у нас была своя жизнь!
— Своя жизнь? — свекровь подошла ближе. — Девочка, ты вышла замуж за моего сына. Теперь его семья — твоя семья. И ты будешь жить по нашим правилам!
— Нет, не буду! — я выпрямилась. — Артём, скажи ей! Объясни, что мы договаривались!
Но Артём молчал. Он стоял, опустив голову, как нашкодивший школьник перед строгой учительницей.
— Вот видишь, — торжествующе произнесла Галина Петровна. — Мой сын понимает, что семья — это святое. А ты, невестка, должна это усвоить!
Слово «невестка» она произнесла с таким презрением, что у меня внутри всё сжалось от обиды.
— Я не собираюсь никуда переезжать, — твёрдо сказала я. — И квартиру мы продавать не будем.
— Это не тебе решать! — свекровь повысила голос. — Квартира на Артёме!
— Но половину ипотеки плачу я! У меня есть все чеки и квитанции!
— И что? — Галина Петровна пожала плечами. — Ты платила за проживание. Как квартплату. Артём, подтверди!
Я с ужасом посмотрела на мужа. Неужели он действительно так скажет?
— Да, мам права, — еле слышно произнёс Артём.
В этот момент во мне что-то сломалось. Человек, которому я доверяла, которого любила, предал меня. И не просто предал — он заранее всё спланировал со своей матерью.
— Замечательно, — я взяла телефон. — Тогда я звоню своему адвокату.
— Адвокату? — свекровь рассмеялась. — Да что ты ему скажешь? Что добровольно платила за жильё мужа? Никто тебя не заставлял!
— Я скажу, что вкладывала деньги в совместно нажитое имущество. И потребую компенсацию.
— Совместно нажитое? — Галина Петровна достала ещё один документ. — А вот брачный договор, который ты подписала! Помнишь?
Я взяла бумагу дрожащими руками. Действительно, три года назад Артём попросил подписать брачный договор. Он сказал, что это формальность, что его мать настаивает, но это ничего не значит. Я тогда не стала читать внимательно — доверяла.
Теперь, изучая документ, я поняла свою ошибку. Там чёрным по белому было написано, что всё имущество, приобретённое в браке на имя одного из супругов, остаётся его личной собственностью.
— Поняла теперь? — свекровь села на диван, как королева на трон. — Ты здесь никто. Временная жиличка. И если мой сын решил, что вы переезжаете к нам — значит, так и будет!
Я посмотрела на Артёма. Он всё так же стоял, не поднимая глаз.
— Зачем? — спросила я его. — Зачем ты это делаешь?
— Мама права, — пробормотал он. — Нам будет лучше жить вместе. И деньги сэкономим.
— Деньги? — я не могла сдержать горькую усмешку. — Три года я отдавала половину зарплаты, отказывала себе во всём, и всё ради чего? Чтобы твоя мать пришла и заявила права на нашу квартиру?
— Не нашу, а мою! — поправил Артём, впервые посмотрев мне в глаза. — Квартира записана на меня!
И тут я поняла — передо мной не тот человек, за которого я выходила замуж. Или, может быть, я просто не разглядела его настоящего лица за маской влюблённого жениха.
— Даю вам неделю на сборы, — сказала Галина Петровна, поднимаясь. — К следующему понедельнику чтобы освободили квартиру. Риелтор придёт в среду для оценки.
— А если я откажусь? — спросила я.
— Тогда Артём подаст на развод, и ты уйдёшь ни с чем, — свекровь улыбнулась. — А если переедете к нам и будете хорошей невесткой, может, я и разрешу вам остаться в браке.
Она направилась к выходу, Артём пошёл за ней.
— Артём! — окликнула я его. — Неужели ты позволишь ей так со мной обращаться?
Он обернулся, и в его глазах я не увидела ни капли сомнения.
— Мама всегда знает, как лучше, — сказал он и вышел из квартиры.
Я осталась одна. Села на пол прямо посреди гостиной и попыталась осмыслить происходящее. Свекровь загнала меня в ловушку. Брачный договор лишал меня прав на квартиру, хотя я честно платила за неё. Муж оказался маменькиным сынком, неспособным на самостоятельные решения.
Но сдаваться я не собиралась.
Первым делом я позвонила подруге Ольге — она работала юристом.
— Оль, мне нужна помощь, — сказала я, стараясь не расплакаться. — Срочно.
— Что случилось? — встревожилась подруга.
Я вкратце рассказала о ситуации. Ольга долго молчала, потом вздохнула.
— Брачный договор — это серьёзно. Но у тебя есть все документы об оплате ипотеки?
— Да, я всё сохраняла.
— Отлично. Приезжай ко мне прямо сейчас. Посмотрим, что можно сделать.
Я собрала все документы и поехала к Ольге. Она внимательно изучила бумаги, брачный договор, квитанции.
— Знаешь, — сказала она наконец, — есть один момент. Ты платила не просто за проживание. Ты вносила платежи по ипотеке. Это документально подтверждено. Можно попробовать доказать, что ты вкладывала деньги в погашение кредита, а значит, имеешь право на компенсацию.
— Но брачный договор…
— Брачный договор не может противоречить закону. Если мы докажем, что ты не просто проживала в квартире, а участвовала в погашении ипотеки, суд может встать на твою сторону.
Я почувствовала проблеск надежды.
— И ещё, — продолжила Ольга, — если Артём и его мать принуждают тебя к переезду, это можно квалифицировать как психологическое давление. Особенно учитывая, что свекровь фактически выгоняет тебя из дома.
На следующий день я снова встретилась с Артёмом. Он пришёл домой собрать вещи — видимо, решил пожить у родителей, пока я не съеду.
— Артём, давай поговорим спокойно, — сказала я. — Почему ты так поступаешь? Мы же были счастливы!
— Были, — согласился он. — Пока ты не начала отдаляться от моей семьи. Мама говорит, что ты плохо на меня влияешь.
— Твоя мама ошибается! Я просто хотела, чтобы у нас была своя жизнь!
— Но семья — это главное! — Артём повысил голос. — Мама всю жизнь меня растила, всем жертвовала! А ты хочешь, чтобы я её бросил!
— Я не хочу, чтобы ты её бросал! Я хочу, чтобы ты был самостоятельным взрослым мужчиной, а не вечным маменькиным сынком!
Артём покраснел от злости.
— Да как ты смеешь так говорить о моей матери!
— Я говорю о тебе, а не о ней! Хотя и о ней тоже есть что сказать! Твоя мать — манипулятор! Она использует тебя, контролирует каждый твой шаг!
— Хватит! — Артём схватил сумку с вещами. — Мама была права! Ты токсичная! Ты пытаешься разрушить нашу семью!
— Нашу семью уже разрушила твоя мать! — крикнула я ему вслед, но он уже хлопнул дверью.
Вечером мне позвонила Галина Петровна.
— Дарья, — её голос был ледяным, — Артём рассказал мне о вашем разговоре. Как ты смеешь оскорблять меня?
— Я говорила только правду, — ответила я.
— Правду? — свекровь рассмеялась. — Девочка, ты понятия не имеешь, с кем связалась. Я могу сделать так, что ты не только квартиру потеряешь, но и работу!
— Это угроза?
— Это предупреждение. У меня много связей в этом городе. Одно моё слово — и тебя уволят. Так что советую тебе быть умнее и принять моё предложение. Переезжайте к нам, будь хорошей невесткой, роди внуков, и всё будет хорошо.
— А если я откажусь?
— Тогда пеняй на себя. У тебя есть ещё пять дней.
Она отключилась. Я понимала, что Галина Петровна не шутит. Её покойный муж был крупным бизнесменом, у неё действительно много связей. Но сдаваться я не собиралась.
На следующий день я пошла на работу как обычно. Я работала бухгалтером в небольшой фирме, и мой начальник, Сергей Павлович, всегда ценил меня как специалиста.
К обеду меня вызвали к директору.
— Дарья, — начал Сергей Павлович, явно чувствуя себя неловко, — мне тут звонили… Галина Петровна Воронцова. Вы знакомы?
— Это свекровь, — ответила я.
— Понятно. Она… как бы это сказать… намекнула, что если вы продолжите работать у нас, то её компания разорвёт с нами контракт. А это наш основной клиент.
Я почувствовала, как внутри поднимается волна гнева.
— И что вы решили?
— Дарья, вы прекрасный специалист, но… — Сергей Павлович развёл руками. — Я не могу рисковать фирмой. Мне очень жаль.
— То есть вы меня увольняете?
— Я прошу вас написать заявление по собственному желанию. Так будет лучше для всех.
Я встала и направилась к двери.
— Дарья! — окликнул меня директор. — Я правда сожалею. Но у меня нет выбора.
— У вас есть выбор, — ответила я. — У всех нас есть выбор. Просто вы выбрали деньги.
Я вернулась на своё рабочее место, собрала вещи и ушла. Даже заявление писать не стала — пусть увольняют по статье, если хотят.
Дома меня ждал Артём. Он сидел на кухне с довольным видом.
— Мама сказала, что ты уже не работаешь, — сказал он. — Может, теперь ты одумаешься?
— Твоя мать специально добилась моего увольнения?
— Она просто показала тебе, что будет, если ты продолжишь упрямиться. Даша, пойми, мама желает нам добра! Она хочет, чтобы мы жили одной большой семьёй!
— Она хочет контролировать тебя! И меня заодно!
— Почему ты её так ненавидишь? — Артём встал из-за стола. — Она же ничего плохого тебе не сделала!
— Не сделала? Она выгоняет меня из моего дома! Лишила работы! Унижает при каждой встрече!
— Это ты сама виновата! Если бы ты была нормальной невесткой…
— Нормальной невесткой? — я не выдержала. — По версии твоей матери, нормальная невестка — это бесправная служанка, которая исполняет все прихоти свекрови!
— Не смей так говорить о моей матери!
— А ты не смей указывать мне, что говорить! Это ещё мой дом! По крайней мере, ещё четыре дня!
Артём молча ушёл. Я осталась одна, обдумывая дальнейшие действия. Галина Петровна показала, что может лишить меня работы. Но у меня оставался ещё один козырь.
Я достала телефон и набрала номер своего дяди. Он работал в налоговой инспекции.
— Дядя Миша? Это Даша. Мне нужна твоя помощь.
— Что случилось, племянница?
Я рассказала ему всю историю. Дядя долго молчал, потом хмыкнул.
— Воронцова, говоришь? Интересно. А ты знаешь, что её покойный муж оставил весьма запутанные дела? И налоговая уже давно присматривается к некоторым их фирмам?
— Нет, не знала.
— Ну так вот. Если твоя свекровь продолжит давить на тебя, напомни ей про фирму «Стройинвест». Думаю, она поймёт.
Я поблагодарила дядю и задумалась. У меня появился рычаг давления на Галину Петровну. Оставалось правильно им воспользоваться.
На следующий день свекровь снова пришла к нам. На этот раз с риелтором.
— Мы осмотрим квартиру для оценки, — заявила она с порога.
— Без разрешения владельца вы не имеете права проводить оценку, — спокойно сказала я.
— Артём — владелец! И он дал разрешение!
— Артём сейчас не проживает в этой квартире. А я — прописана здесь и имею право находиться тут до официального расторжения брака.
— Ты!.. — свекровь покраснела от злости. — Да я тебя на улицу выброшу!
— Попробуйте, — я улыбнулась. — И кстати, Галина Петровна, вам привет от фирмы «Стройинвест».
Свекровь побледнела.
— Что ты имеешь в виду?
— Я думаю, вы прекрасно понимаете. Налоговая очень интересуется некоторыми вашими делами. И если вы продолжите меня преследовать, этот интерес может стать более… активным.
— Ты шантажируешь меня?
— Я защищаюсь. Вы первая начали эту войну.
Галина Петровна смотрела на меня с ненавистью.
— Хорошо, — процедила она сквозь зубы. — Ты можешь оставаться здесь. Но Артём всё равно подаст на развод!
— Это его право. Как и моё право требовать компенсацию за вложенные в ипотеку средства.
Свекровь развернулась и ушла, хлопнув дверью. Риелтор растерянно потоптался в прихожей и тоже ушёл.
Через час мне позвонил Артём.
— Что ты наговорила моей матери? — закричал он в трубку. — Она в истерике!
— Я просто обозначила свою позицию.
— Ты угрожала ей!
— Нет, я предупредила её о последствиях её действий. Есть разница.
— Даша, прекрати это! Извинись перед мамой, и мы всё решим мирно!
— Мирно? Артём, твоя мать пыталась выгнать меня из дома и лишила работы! Какой тут может быть мир?
— Она просто хотела, чтобы мы жили вместе!
— Нет, она хотела контроля. Полного контроля над тобой и мной. Но я не собираюсь становиться её марионеткой!
— Знаешь что? Мы разводимся! И ты уйдёшь ни с чем!
— Посмотрим, — ответила я и отключилась.
В последующие дни развернулась настоящая война. Галина Петровна пыталась всеми способами выжить меня из квартиры. Она приходила с разными людьми — то с сантехником проверить трубы, то с электриком посмотреть проводку. Я не пускала никого.
Артём прислал документы о разводе. Я передала их Ольге, и она начала готовить встречный иск о разделе имущества.
— У нас есть шансы, — сказала она. — Ты можешь доказать, что вкладывала существенные средства в погашение ипотеки. Суд может обязать Артёма выплатить тебе компенсацию.
Но Галина Петровна не собиралась сдаваться. Однажды я вернулась домой и обнаружила, что замки поменяны. Мои вещи стояли в коробках у двери.
Я вызвала полицию. Приехавший наряд выслушал обе стороны — меня и Артёма, который «случайно» оказался дома.
— Она не имеет права здесь находиться! — утверждал Артём. — Мы разводимся, а квартира моя!
— Я здесь прописана! — возражала я. — И до решения суда имею право проживать тут!
Полицейские проверили документы и встали на мою сторону. Артёму пришлось вернуть старые замки.
— Ты за это поплатишься! — прошипела появившаяся Галина Петровна.
— Я записываю наш разговор, — предупредила я, показывая телефон. — Все ваши угрозы будут переданы моему адвокату.
Свекровь замолчала, но взгляд её обещал большие неприятности.
И они не заставили себя ждать. Через два дня меня затопили соседи сверху. Якобы у них прорвало трубу. Но я-то знала, что там живёт подруга Галины Петровны.
Я сфотографировала все повреждения и снова вызвала полицию. На этот раз составили протокол о порче имущества.
— Докажи, что это я! — усмехнулась свекровь, когда мы встретились в подъезде.
— А мне и не надо доказывать. Суд сам разберётся.
Развод шёл полным ходом. На первом заседании Артём заявил, что я не имею прав на квартиру из-за брачного договора. Ольга представила документы о моих платежах по ипотеке.
Судья внимательно изучила бумаги.
— Госпожа Воронцова, вы действительно оплачивали половину ипотечных платежей?
— Да, ваша честь. Вот все квитанции и банковские выписки.
— Господин Воронцов, вы подтверждаете, что ваша супруга участвовала в погашении ипотеки?
Артём замялся, посмотрел на мать, сидевшую в зале.
— Она просто платила за проживание, — наконец сказал он.
— Но суммы точно соответствуют половине ипотечного платежа, — заметила судья. — И платежи шли напрямую в банк на погашение кредита.
— Это… это совпадение, — пробормотал Артём.
Судья отложила заседание для дополнительного изучения документов.
После суда Галина Петровна подошла ко мне.
— Ты думаешь, ты выиграла? — прошипела она. — Я не позволю какой-то выскочке забрать квартиру моего сына!
— Я не хочу забирать квартиру. Я хочу справедливой компенсации за вложенные средства.
— Ты не получишь ни копейки!
Но следующее заседание суда показало, что свекровь ошибалась. Судья признала, что я имею право на компенсацию половины выплаченных по ипотеке средств.
— Суд постановляет, — зачитала судья решение, — обязать Воронцова Артёма Денисовича выплатить Воронцовой Дарье Михайловне компенсацию в размере одного миллиона двухсот тысяч рублей.
Галина Петровна вскочила с места.
— Это несправедливо! Она обманом выманила эти деньги!
— Прошу соблюдать порядок в зале суда! — строго сказала судья.
После заседания Артём подошёл ко мне.
— Ты довольна? Ты разрушила нашу семью!
— Нет, Артём. Нашу семью разрушила твоя неспособность быть самостоятельным и твоя мать с её желанием всё контролировать.
— Мы подадим апелляцию!
— Подавайте. У меня есть время и хороший адвокат.
Но апелляции не последовало. Вместо этого через неделю мне позвонила Галина Петровна.
— Дарья, давайте встретимся и поговорим.
— О чём нам говорить?
— О мирном решении вопроса.
Мы встретились в кафе. Свекровь выглядела уставшей и постаревшей.
— Я готова выплатить компенсацию, — сказала она без предисловий. — Но у меня есть условие.
— Какое?
— Ты подписываешь соглашение, что не имеешь больше никаких претензий к Артёму и нашей семье. И уезжаешь из города.
Я рассмеялась.
— Уехать из города? С чего бы?
— Я не хочу, чтобы ты мозолила глаза моему сыну.
— Ваш сын сам сделал свой выбор. И я не собираюсь никуда уезжать из-за ваших прихотей.
— Тогда ты не получишь денег!
— Получу. По решению суда. А если вы будете затягивать, я обращусь к приставам.
Галина Петровна сжала кулаки.
— Я ненавижу тебя!
— Это взаимно, — спокойно ответила я. — Но в отличие от вас, я не позволяю эмоциям управлять моими поступками.
В итоге деньги мне перевели через месяц. Я сняла новую квартиру, нашла работу в другой фирме. Жизнь постепенно налаживалась.
А через полгода я случайно встретила Артёма в торговом центре. Он был с какой-то девушкой — молодой, скромной на вид.
— Даша? — удивился он.
— Привет, Артём.
Девушка посмотрела на меня с любопытством.
— Это… моя бывшая жена, — неловко представил меня Артём. — А это Лена, мы… встречаемся.
Я улыбнулась Лене.
— Рада за вас. И дам совет — не подписывайте брачный договор и не соглашайтесь жить со свекровью.
Лена растерянно моргнула, а Артём покраснел.
— Даша, не надо…
— Просто дружеский совет, — я пожала плечами. — Всего хорошего.
Я ушла, оставив их стоять посреди торгового центра. Мне было всё равно, послушает Лена мой совет или нет. Каждый делает свой выбор.
А я сделала свой — выбрала свободу и независимость. Да, это стоило мне брака, но разве можно назвать браком отношения, где один человек полностью подчиняется другому?
Галина Петровна добилась своего — вернула сына под свой контроль. Но потеряла при этом больше, чем приобрела. Потому что Артём так и остался маменькиным сынком, неспособным на самостоятельную жизнь.
А я? Я получила бесценный урок. Теперь я знаю — никогда нельзя терять себя ради другого человека. И уж тем более нельзя позволять свекрови диктовать, как жить.
Каждая невестка должна помнить — уважение должно быть взаимным. И если свекровь не уважает границы молодой семьи, то эта семья обречена.
Мой развод стал для меня не концом, а началом. Началом новой, свободной жизни, где я сама решаю, как мне жить, с кем общаться и какие решения принимать.
И знаете что? Я ни о чём не жалею.
