Телефон зазвонил в самый неподходящий момент — когда Светлана накладывала последний слой крема на праздничный торт для дочери. Трёхлетняя Машенька с нетерпением ждала свой день рождения, и Светлана старалась сделать всё идеально. На экране высветилось имя свекрови — Тамара Павловна. Светлана вздохнула и нажала на громкую связь, продолжая украшать торт.
— Светочка, милая, это я, — голос свекрови звучал слаще обычного, что сразу насторожило невестку. За три года замужества она научилась распознавать интонации Тамары Павловны. Этот приторный тон означал только одно — свекровь что-то задумала.
— Здравствуйте, Тамара Павловна. Я слушаю вас.
— Деточка, мне срочно нужно с тобой и Димочкой поговорить. Прямо сегодня вечером. Это очень важно, касается всей нашей семьи.
Светлана почувствовала, как внутри всё сжалось от недоброго предчувствия. Последний раз, когда свекровь говорила про «всю семью», она пыталась переехать к ним жить на постоянной основе.
— Тамара Павловна, у Машеньки завтра день рождения, я готовлюсь. Может, после праздника?
— Нет-нет, милая, это не терпит отлагательств! Я буду у вас через час. И не волнуйся, я недолго, просто поговорим.
Не дожидаясь ответа, свекровь отключилась. Светлана посмотрела на недоделанный торт и тяжело вздохнула. Она знала — если Тамара Павловна что-то решила, переубедить её невозможно.
Дмитрий вернулся с работы как раз к приходу матери. Светлана успела только шепнуть ему, что свекровь явилась с каким-то «важным разговором», как дверной звонок возвестил о её прибытии.
Тамара Павловна вошла в квартиру как хозяйка — не разуваясь сразу, окинула критическим взглядом прихожую, поморщилась при виде детских игрушек в углу и только потом снисходительно сняла туфли.
— Димочка, сыночек! — она раскинула руки для объятий, и Дмитрий послушно обнял мать. — Как я рада тебя видеть! Ты совсем исхудал, Светлана тебя не кормит что ли?
Светлана прикусила язык. Начиналось. Каждый визит свекрови начинался с завуалированных упрёков в её адрес.
— Мам, я в порядке. Проходи в гостиную, — Дмитрий явно чувствовал напряжение и пытался разрядить обстановку.
Они расселись в гостиной. Тамара Павловна выдержала театральную паузу, сложила руки на коленях и начала:
— Дети мои, я пришла к вам с очень важной просьбой. Вы знаете, что я всю жизнь для вас живу, всё для вашего блага делаю…
Светлана внутренне напряглась. Такие вступления никогда не предвещали ничего хорошего.
— Мне нужны деньги, — выпалила свекровь, отбросив все прелюдии. — Двести тысяч рублей. Срочно.
Дмитрий поперхнулся чаем, который только что поднёс к губам. Светлана застыла с чашкой в руках.
— Мам, что случилось? — встревоженно спросил Дмитрий. — Ты заболела? Или долги какие?
— Нет-нет, сыночек, всё гораздо проще. Помнишь Галину Сергеевну, мою подругу со студенческих времён? Так вот, она организует бизнес — небольшое кафе домашней кухни. И предложила мне стать партнёром. Это такая возможность! В моём возрасте наконец-то заняться делом, иметь свой доход, не зависеть ни от кого…
— Подожди, мам, — Дмитрий нахмурился. — Какое кафе? Ты же никогда бизнесом не занималась. И потом, двести тысяч — это огромная сумма.
— Димочка, ну что ты как маленький! Галина всё знает, у неё опыт. А я буду помогать, готовить. Ты же знаешь, как я готовлю! Все всегда хвалили мои пироги.
Светлана не выдержала:
— Тамара Павловна, простите, но двести тысяч — это все наши сбережения. Мы их откладывали на расширение жилплощади. Машенька растёт, ей нужна своя комната.
Свекровь медленно повернула голову к невестке. В её глазах мелькнуло что-то холодное и колючее.
— Светочка, милая, а разве я у тебя деньги прошу? Я с сыном разговариваю. Это наши с ним семейные дела.
— Простите, но это наши общие семейные деньги, — Светлана выпрямила спину. — И решение о таких тратах мы должны принимать вместе с мужем.
— Димочка, — свекровь демонстративно отвернулась от невестки, — я тебя растила одна, ты знаешь. Всем пожертвовала ради тебя. Никогда ничего для себя не просила. И вот первый раз в жизни прошу помощи, и что получаю в ответ?
В её голосе появились слёзы. Дмитрий растерянно переводил взгляд с матери на жену.
— Мам, ну не так всё просто… Мы правда копили эти деньги на конкретную цель. Может, можно взять кредит в банке?
— Кредит? — Тамара Павловна всхлипнула. — Мне, пенсионерке? Да кто мне даст? Димочка, неужели какая-то комната важнее счастья твоей матери? Я же не прошу подарить эти деньги! Я верну, как только кафе начнёт приносить доход!
— Тамара Павловна, — Светлана встала с дивана, — давайте говорить честно. Вы хотите вложить наши семейные сбережения в сомнительное предприятие вашей подруги. Без бизнес-плана, без гарантий, без опыта ведения бизнеса. Извините, но это авантюра.
Свекровь тоже поднялась, её лицо покраснело от гнева.
— Авантюра? Да как ты смеешь! Ты, которая вообще никогда ничем серьёзным не занималась! Сидишь дома с ребёнком и указываешь мне, что делать с деньгами моего сына!
— С НАШИМИ деньгами! — Светлана повысила голос. — Я тоже работаю, между прочим! На удалёнке, но работаю! И вношу свой вклад в семейный бюджет!
— Дима, ты это слышишь? — свекровь театрально прижала руку к сердцу. — Твоя жена кричит на твою мать! В твоём доме! Это ли не позор?
Дмитрий встал между женщинами, пытаясь их успокоить.
— Давайте все успокоимся. Мам, Света права в том, что это наши общие накопления. Свет, мама тоже имеет право попросить помощи. Давайте обсудим всё спокойно.
— Обсудить? — Светлана покачала головой. — Дима, твоя мама пришла не обсуждать. Она пришла получить деньги. И использует все возможные манипуляции, чтобы их выбить.
— Манипуляции? — свекровь задохнулась от возмущения. — Димочка, ты слышишь, как она со мной разговаривает? Я, которая тебя вырастила, выучила, на ноги поставила — я манипулирую? Да я просто прошу помощи у родного сына!
Она закрыла лицо руками и разрыдалась. Дмитрий бросился к матери, обнял её за плечи.
— Мам, ну не плачь. Мы что-нибудь придумаем.
— Ничего мы не придумаем, — твёрдо сказала Светлана. — Дмитрий, если твоя мать сейчас уйдёт с нашими деньгами, мы никогда их больше не увидим. А Машенька так и будет ютиться с нами в одной комнате.
— Вот оно твоё истинное лицо! — свекровь резко перестала плакать. — Жадная, расчётливая особа! Димочка, да она тебя использует! Ей нужны только твои деньги и квартира побольше!
— Хватит! — Светлана хлопнула ладонью по столу. — Я не позволю вам оскорблять меня в моём доме! Вы пришли выпрашивать деньги, а когда получили отказ, начали поливать меня грязью! Так не пойдёт!
— Света, мам, пожалуйста… — Дмитрий выглядел совершенно растерянным.
— Димочка, выбирай, — свекровь выпрямилась и посмотрела на сына. — Или ты помогаешь матери, которая всю жизнь тебе отдала, или слушаешься эту… эту женщину, которая только и думает о деньгах!
— Не смейте ставить его перед таким выбором! — Светлана подошла к мужу и взяла его за руку. — Дима, твоя мать пытается разрушить нашу семью из-за денег. Подумай об этом.
В комнату вбежала Машенька в пижаме с единорогами.
— Мама, папа, почему вы кричите? — её большие глаза были полны испуга.
Светлана подхватила дочь на руки.
— Всё хорошо, солнышко. Взрослые просто громко разговаривали. Иди к себе, я сейчас приду сказку почитаю.
— Бабушка, ты почему сердитая? — Машенька посмотрела на Тамару Павловну.
Свекровь попыталась изобразить улыбку, но получилось скорее оскал.
— Я не сержусь, деточка. Просто твоя мама не хочет, чтобы бабушка была счастлива.
— Всё, достаточно! — Светлана прижала дочь к себе. — Дмитрий, проводи свою мать. Разговор окончен.
Она унесла Машеньку в детскую, оставив мужа и свекровь наедине. Укладывая дочь, она слышала приглушённые голоса из гостиной — свекровь что-то горячо доказывала, Дмитрий пытался её успокоить.
Через полчаса входная дверь хлопнула. Светлана вышла из детской и увидела мужа, сидящего на диване с поникшей головой.
— Она ушла? — тихо спросила Светлана.
— Да. Сказала, что я предатель. Что выбрал жену вместо матери. Что больше не хочет меня видеть.
Светлана села рядом, но не стала прикасаться к мужу. Между ними повисло напряжение.
— Дима, ты ведь понимаешь, что она блефует? Через неделю позвонит как ни в чём не бывало.
— А если нет? Если она правда обидится? Света, может, стоило дать ей хотя бы часть?
Светлана резко встала.
— Часть? Дмитрий, ты серьёзно? Мы три года копили эти деньги! Отказывали себе во всём! А твоя мать хочет их прокутить с подружкой на сомнительное кафе!
— Не прокутить, а инвестировать!
— О, так ты на её стороне? Прекрасно! Тогда бери свою половину накоплений и отдавай маме! Но мою половину я не дам!
— Света, это же моя мать…
— А я твоя жена! И Машенька — твоя дочь! Или мы для тебя значим меньше, чем прихоти твоей матери?
Дмитрий молчал, уткнувшись взглядом в пол. Светлана почувствовала, как внутри поднимается волна обиды и злости.
— Знаешь что? Я устала. Устала бороться с твоей матерью за место в твоей жизни. Устала доказывать, что наша семья — это мы с тобой и Машенька, а не ты и твоя мама. Если ты не можешь этого понять, то какой смысл во всём этом?
Она направилась в спальню, но Дмитрий окликнул её:
— Света, подожди. Я… я просто растерян. Мама никогда раньше так не делала. Не ставила ультиматумы, не требовала денег. Мне кажется, она правда в отчаянии.
— В отчаянии? Дима, твоя мать получает приличную пенсию, у неё есть дача, которую она сдаёт летом. Она не бедствует. Просто решила поиграть в бизнес-леди за наш счёт.
— Может, ей одиноко? Может, она правда хочет чем-то заняться?
— Пусть занимается! Но не на наши деньги! Дима, пойми, если мы сейчас отдадим ей двести тысяч, она через полгода придёт ещё за двумястами. Потому что кафе прогорит, это очевидно. Две пенсионерки без опыта в общепите — что может пойти не так?
Дмитрий тяжело вздохнул.
— Ты права. Логически — ты абсолютно права. Но сердцем я не могу принять, что моя мать уходит от нас в слезах, обиженная…
— Она уходит не обиженная, а не получившая желаемого. Это разные вещи. И слёзы у неё высыхают ровно за углом дома, поверь мне.
В этот момент зазвонил телефон Дмитрия. На экране высветилось «Мама».
— Ну вот, видишь? — Светлана усмехнулась. — Даже до дома не дошла, уже звонит. Небось сейчас будет говорить, что почувствовала себя плохо из-за стресса.
Дмитрий неуверенно взял трубку и включил громкую связь.
— Димочка, — голос свекрови был слабым и дрожащим, — мне плохо. Сердце прихватило. Я еле до лавочки дошла. Приезжай, пожалуйста.
Светлана закатила глаза. Всё как она предсказывала. Дмитрий встревоженно вскочил.
— Мам, вызвать скорую?
— Нет-нет, просто приезжай. Мне нужно с тобой поговорить. Наедине. Это может быть наш последний разговор…
— Мам, не говори так! Я сейчас приеду!
Он отключился и бросился одеваться. Светлана преградила ему путь.
— Дима, ты что, не понимаешь? Это манипуляция! Классическая манипуляция через чувство вины!
— А если нет? Если ей правда плохо?
— Тогда нужно вызывать скорую, а не звать тебя для «последнего разговора»!
— Света, это моя мать. Я не могу не поехать.
— Хорошо, тогда я еду с тобой.
— Нет! То есть… она просила наедине.
— Конечно, просила. Потому что наедине она сможет обработать тебя по полной программе. Дмитрий, если ты сейчас уедешь и вернёшься с обещанием отдать ей деньги, я… я не знаю, что я сделаю.
Дмитрий остановился в дверях, разрываясь между женой и матерью. Его телефон снова зазвонил.
— Димочка, где ты? Мне совсем плохо…
— Еду, мам, еду!
Он выбежал из квартиры, оставив Светлану одну. Она села на диван и обхватила голову руками. Что теперь будет? Вернётся ли Дмитрий с твёрдым решением отдать матери их накопления? Или всё-таки сможет устоять?
Прошёл час. Потом два. Светлана не находила себе места. Машенька давно спала, квартира погрузилась в тишину. Наконец, в замке повернулся ключ. Дмитрий вошёл усталый и какой-то поникший.
— Ну что? — Светлана старалась говорить спокойно. — Как твоя мама?
— Нормально. Мы посидели на лавочке, потом я проводил её домой. Сердце, конечно, ни при чём. Просто… просто она очень хочет эти деньги.
— И?
Дмитрий сел рядом с женой и взял её за руку.
— И я сказал ей «нет». Окончательно. Сказал, что мы не можем рисковать деньгами, отложенными на будущее дочери.
Светлана выдохнула с облегчением.
— Она долго плакала, — продолжил Дмитрий. — Говорила, что я неблагодарный, что забыл всё, что она для меня сделала. Потом начала вспоминать отца, говорить, что он бы её понял и поддержал…
— Дима, твой отец ушёл из семьи, когда тебе было пять лет. Не лучший пример для подражания.
— Знаю. Я ей так и сказал. Тогда она заявила, что больше не хочет меня видеть. Что у неё больше нет сына.
— Ох, Дим… — Светлана обняла мужа. — Мне жаль, что так получилось. Но ты принял правильное решение.
— Да, наверное. Но почему правильные решения даются так тяжело?
— Потому что лёгкие решения редко бывают правильными.
Они сидели обнявшись, когда телефон Дмитрия снова ожил. СМС от матери: «Подумал бы о матери хоть раз в жизни. Я тебя не прощу».
— Блокируй, — тихо сказала Светлана.
— Не могу. Это же мама.
— Тогда хотя бы выключи звук. Она будет писать всю ночь.
Следующий день — день рождения Машеньки — прошёл в странной атмосфере. Пришли друзья с детьми, было весело и шумно, но Светлана видела, что Дмитрий думает о вчерашнем. Тамара Павловна, конечно, не пришла, хотя была приглашена заранее.
Вечером, когда гости разошлись, а именинница уснула в обнимку с новой куклой, Дмитрий сказал:
— Знаешь, может, я всё-таки съезжу к маме завтра? Просто проведаю.
— Дима, она же сказала, что не хочет тебя видеть.
— Мало ли что сказала. Она моя мать, я должен о ней заботиться.
— Заботиться — да. Потакать всем капризам — нет.
На следующий день Дмитрий всё-таки поехал к матери. Вернулся через два часа злой.
— Представляешь, она мне дверь не открыла! Я знаю, что она дома была — телевизор работал. Но сделала вид, что её нет.
— Она тебя воспитывает, — пояснила Светлана. — Показывает, как ты без неё пропадёшь.
— Но это же… детский сад какой-то!
— Добро пожаловать в мир манипуляций твоей матери.
Прошла неделя. Тамара Павловна не звонила и не отвечала на звонки сына. Дмитрий места себе не находил.
— Может, мне всё-таки стоит дать ей часть денег? Хотя бы тысяч пятьдесят?
— Дмитрий, нет! Если ты дашь ей хоть копейку после всего этого цирка, она поймёт, что метод работает. И будет использовать его постоянно.
— Но она же страдает!
— Она не страдает, она ждёт, когда ты сломаешься.
И тут произошло неожиданное. К ним пришла соседка Тамары Павловны — Нина Васильевна.
— Светочка, Дима, простите, что вмешиваюсь. Но я больше не могу смотреть на этот спектакль.
— Какой спектакль? — насторожился Дмитрий.
— Да ваша мама, Дима, каждый день с этой Галиной Сергеевной чаи гоняет и вас обсуждает. Смеётся, что вы скоро приползёте на коленях с деньгами. А вчера я слышала, как они обсуждали, куда поедут отдыхать на эти двести тысяч. В Турцию собрались, в пятизвёздочный отель.
Дмитрий побледнел.
— Что? Но… но она же говорила про кафе…
— Какое кафе, милый? Они две недели назад уже билеты присматривали. Галина ей эту идею подкинула — выбить денег из вас на якобы бизнес, а потом — «ой, не получилось, прогорели». И деньги, соответственно, вернуть нечем.
Светлана посмотрела на мужа. Его лицо было белым от гнева.
— Спасибо, Нина Васильевна. Спасибо, что рассказали.
Когда соседка ушла, Дмитрий долго молчал. Потом тихо сказал:
— Прости меня, Света. Ты была права с самого начала. Моя мать… она просто хотела нас обмануть.
— Дима, она твоя мать. Она любит тебя. Просто… просто она привыкла, что ты всегда уступаешь. И решила, что может получить от тебя всё, что захочет.
— Больше не получит. Никогда.
Телефон Дмитрия зазвонил. Тамара Павловна.
— Не бери трубку, — попросила Светлана.
— Нет, я отвечу. И скажу всё, что думаю.
Он взял трубку.
— Димочка, сыночек, — голос матери был мягким и ласковым. — Я тут подумала… Может, мы зря так поссорились? Приезжайте с Машенькой в гости. Я пирог испекла, ваш любимый.
— Мама, — голос Дмитрия был холодным как лёд. — Нина Васильевна нам всё рассказала. Про Турцию. Про то, как ты с Галиной смеялась над нами.
В трубке повисла тишина.
— Эта сплетница! Вечно нос не в свои дела суёт!
— Так это правда?
— Димочка, ну что ты такое говоришь? Какая Турция? Мы просто мечтали вслух…
— Мама, хватит. Просто хватит врать. Денег ты не получишь. Ни сейчас, ни потом. И если ты не можешь принять, что у меня есть семья, которая для меня на первом месте, то… то это твой выбор.
— Димочка, опомнись! Это всё она, твоя жена! Она тебя против меня настраивает!
— Нет, мама. Это ты сама всё разрушила своей ложью и манипуляциями. Прощай.
Он отключился и заблокировал номер матери.
— Дима… — Светлана не знала, что сказать.
— Всё нормально. Точнее, будет нормально. Мне нужно время, чтобы это осознать. Но я сделал правильный выбор. Моя семья — это ты и Машенька. И я буду защищать нашу семью. От кого угодно. Даже от собственной матери.
Светлана обняла мужа. Она знала, что впереди будет ещё много попыток свекрови вернуть контроль над сыном. Будут звонки с незнакомых номеров, слёзные письма, возможно, даже визиты с «сердечными приступами». Но главное сражение было выиграно. Дмитрий сделал выбор. И выбрал свою семью.
Через месяц им позвонила та самая Галина Сергеевна. Оказалось, Тамара Павловна заняла у неё пятьдесят тысяч «на лечение» и не отдаёт. Не могли бы дети помочь? Дмитрий спокойно ответил, что финансовые дела матери — это её личная ответственность, и отключился.
— Горжусь тобой, — сказала Светлана.
— Учусь у тебя границы держать, — улыбнулся он. — Знаешь, а ведь ты спасла наши деньги. И нашу семью.
— Мы вместе спасли. Потому что ты меня услышал. В конце концов.
За окном шёл снег. Машенька играла с новыми игрушками. Жизнь продолжалась. Без токсичных родственников, без манипуляций, без чувства вины. И это было правильно.
