— Подписывайте здесь, и здесь тоже, — нотариус указал на строчки в документе, когда дверь кабинета распахнулась с такой силой, что едва не слетела с петель.
Ирина застыла с ручкой в руке. В дверях стояла её свекровь, Зинаида Петровна, с перекошенным от ярости лицом.
— Стоп! Никто ничего не подписывает! — женщина ворвалась в кабинет, размахивая какими-то бумагами.
— Простите, но у нас назначенная встреча, — нотариус нахмурился. — Вы кто?
— Я мать Павла Сергеевича! И эта… эта женщина пытается обокрасть моего сына!
Ирина медленно положила ручку на стол. Она знала, что рано или поздно это произойдёт. Свекровь узнает про наследство от бабушки. Вопрос был только в том, как именно она отреагирует.
— Зинаида Петровна, о чём вы говорите? — спокойно спросила невестка.
— Не прикидывайся! — свекровь швырнула бумаги на стол. — Триста тысяч евро! Твоя бабка оставила тебе триста тысяч евро, а ты молчала!
Нотариус откашлялся:
— Дамы, давайте без скандала. Это юридическая контора, а не базар.
— Какой базар? Она скрывала от семьи целое состояние! — Зинаида Петровна повернулась к Ирине. — Сколько ты молчала? Месяц? Два?
— Три недели, — честно ответила Ирина. — Я только три недели назад узнала о завещании.
— И молчала! Молчала, потому что знала — в семье всё общее! А ты решила прикарманить деньги!
— Это моё наследство. От моей бабушки, — Ирина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело.
— Твоё? — свекровь рассмеялась. — Да ты понятия не имеешь, как распоряжаться такими деньгами! Где Павел? Почему его здесь нет?
— Он на работе. И он в курсе, — соврала Ирина. На самом деле она так и не решилась рассказать мужу. Боялась именно такой реакции — что он сразу побежит к маме, а та устроит скандал.
— В курсе? — Зинаида Петровна прищурилась. — Не верю! Мой сын рассказал бы мне!
— Позвольте, дамы, — вмешался нотариус. — Госпожа Ирина Александровна имеет полное право распоряжаться своим наследством. Это её личная собственность.
— Личная? В семье не может быть ничего личного! — свекровь стукнула кулаком по столу. — Она замужем за моим сыном!
— И что? — Ирина наконец не выдержала. — Это делает меня вашей собственностью?
— Это делает тебя частью нашей семьи! А в семье все решения принимаются сообща!
— То есть вами, — язвительно заметила невестка.
— Да, мной! Потому что я старше и опытнее! Я знаю, как правильно!
Нотариус встал из-за стола:
— Дамы, я вынужден попросить вас покинуть кабинет, если вы не можете вести себя цивилизованно.
— Мы никуда не уйдём! — отрезала Зинаида Петровна. — Пока эта дрянь не откажется от глупой затеи!
— От какой затеи? — удивилась Ирина. — Я просто оформляю наследство!
— Ты хочешь открыть счёт на своё имя! Личный счёт! Я всё знаю!
Ирина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Откуда свекровь узнала? Она никому не говорила…
— Удивлена? — Зинаида Петровна злорадно улыбнулась. — У меня везде есть глаза и уши! Марина из банка — моя хорошая знакомая. Она сразу позвонила, когда ты пришла открывать счёт!
— Это нарушение банковской тайны! — возмутился нотариус.
— Какая тайна? Я защищаю интересы своего сына!
— От его же жены? — Ирина поднялась. — Знаете что, Зинаида Петровна? Я устала. Устала от вашего контроля, от постоянного вмешательства, от того, что вы лезете в нашу жизнь!
— Я не лезу! Я забочусь!
— Вы душите! Душите нас обоих — и меня, и Павла!
— Как ты смеешь?! — свекровь подскочила к невестке. — Я родила его, вырастила, воспитала! А ты кто такая? Пришла на всё готовое!
— Я его жена! Женщина, которую он любит!
— Любит? — Зинаида Петровна расхохоталась. — Наивная дурочка! Ты думаешь, любовь — это главное? Главное — это семья! А семьёй руковожу я!
Нотариус снова попытался вмешаться:
— Дамы, пожалуйста…
— Заткнитесь! — рявкнула на него свекровь. — Это семейное дело!
Потом она повернулась к Ирине:
— Слушай меня внимательно, девочка. Сейчас ты возьмёшь эти бумаги, порвёшь их и пойдёшь домой. Завтра мы втроём — ты, я и Павел — пойдём в банк и откроем общий семейный счёт. Деньги будут храниться там, и каждая трата будет согласовываться со мной!
— Не будет этого, — твёрдо сказала Ирина.
— Что?
— Я сказала — не будет! Это мои деньги, от моей бабушки, и я буду распоряжаться ими сама!
— Ах ты… — свекровь занесла руку для удара, но Ирина перехватила её запястье.
— Не надо, Зинаида Петровна. Я не та тихая девочка, которой была пять лет назад, когда выходила замуж за вашего сына.
— Отпусти меня!
— Сначала вы меня выслушаете! — Ирина не отпускала руку свекрови. — Все эти годы я терпела. Терпела ваши визиты без предупреждения, ваши проверки холодильника, ваши замечания по поводу моей готовки, уборки, одежды. Терпела, как вы названиваете меня при Павле — то недостаточно хозяйственной, то слишком худой, то чересчур самостоятельной!
— Я говорила правду!
— Вы унижали меня! Постоянно! И Павел молчал, потому что не может вам перечить!
— Он хороший сын!
— Он трус! — выпалила Ирина и тут же пожалела об этом. — Нет, не трус. Он просто… он любит вас и не хочет делать больно. Но знаете что? Делая приятное вам, он делает больно мне!
Зинаида Петровна вырвала руку:
— Это ты виновата! Ты настраиваешь его против матери!
— Я никого ни против кого не настраиваю. Я просто хочу жить нормальной жизнью. Без вашего контроля!
— Контроля? Я даю советы!
— Вы приказываете! «Ирина, почему суп такой жидкий?», «Ирина, зачем ты купила это платье?», «Ирина, когда вы родите мне внука?» — невестка передразнила интонации свекрови.
— Это вмешательство в личную жизнь!
В этот момент зазвонил телефон Ирины. На экране высветилось имя мужа.
— Павел звонит, — она показала экран свекрови. — Интересно, что он скажет?
— Дай сюда! — Зинаида Петровна попыталась выхватить телефон, но Ирина ответила на вызов и включила громкую связь.
— Ира? Где ты? Мама звонила, сказала, что-то случилось…
— Привет, дорогой. Я у нотариуса. Твоя мама тоже здесь.
— У нотариуса? — в голосе мужа послышалось удивление. — Зачем?
— Она скрывала от тебя наследство! — крикнула Зинаида Петровна. — Триста тысяч евро, Павлик! Триста тысяч!
— Какое наследство? Ира, что происходит?
Ирина глубоко вздохнула:
— Моя бабушка оставила мне деньги. Я хотела сначала всё оформить, а потом рассказать тебе.
— Но… почему ты молчала?
— Потому что знала, что ты сразу расскажешь маме! — не удержалась Ирина. — И вот результат — она здесь, устраивает скандал!
— Я не устраиваю скандал! Я защищаю интересы семьи! — возмутилась свекровь.
— Мама, успокойся, — попросил сын. — Ира, я еду к вам. Никуда не уходите.
— Павел, не надо…
— Еду! — он отключился.
Зинаида Петровна победно улыбнулась:
— Вот сейчас мой сын поставит тебя на место!
— Посмотрим, — Ирина села обратно в кресло.
Нотариус, который всё это время молчал, наконец заговорил:
— Может, отложим оформление до прихода вашего супруга?
— Нет, — твёрдо сказала Ирина. — Давайте документы, я подпишу.
— Не смей! — взвизгнула свекровь.
Но Ирина уже взяла ручку. Её рука не дрожала, когда она ставила подпись за подписью. С каждым росчерком она чувствовала, как обретает свободу. Свободу от контроля, от постоянного давления, от необходимости оправдываться за каждый шаг.
— Ты пожалеешь об этом! — прошипела Зинаида Петровна. — Когда Павел узнает…
— Узнает что? Что его жена получила наследство и оформила его на своё имя? Это не преступление.
— Это предательство!
— Нет. Предательство — это когда муж позволяет матери унижать жену. Когда он видит, как она страдает, но молчит. Когда выбирает мамин комфорт вместо счастья семьи!
— Какой семьи? Семья — это я и Павел!
— А я?
— Ты временное явление! Жёны приходят и уходят, а мать остаётся навсегда!
Эти слова стали последней каплей. Ирина поднялась, собрала документы и повернулась к нотариусу:
— Спасибо. Всё в порядке?
— Да, оформление завершено. Средства поступят на ваш счёт в течение трёх рабочих дней.
— Отлично.
Она направилась к двери, но свекровь преградила путь:
— Ты никуда не уйдёшь!
— Посторонитесь, Зинаида Петровна.
— Сначала отдай документы!
— Это мои документы.
— Ничего твоего в этой семье нет и быть не может!
В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет ворвался запыхавшийся Павел:
— Что здесь происходит?
— Сынок! — Зинаида Петровна бросилась к нему. — Она обманула нас! Скрыла целое состояние!
— Ира? — Павел посмотрел на жену. — Это правда?
— Да. Бабушка оставила мне наследство. Я оформила его на своё имя.
— Но почему ты не сказала?
— Потому что знала, как отреагирует твоя мать. И не ошиблась.
— Павлик, она хочет украсть у нас деньги! — завопила свекровь. — Триста тысяч евро! Представляешь?
— Мама, это же наследство Иры…
— Какая разница? В семье всё общее!
— Нет, — вмешалась Ирина. — В семье должно быть и личное пространство. И личные деньги тоже.
— Чушь! — отрезала Зинаида Петровна. — Павел, скажи ей!
Муж растерянно переводил взгляд с матери на жену. Ирина видела эту внутреннюю борьбу сотни раз. И каждый раз он выбирал маму.
— Паш, — мягко сказала она. — Я не собираюсь тратить эти деньги на себя. Я думала вложить их в недвижимость, чтобы у нас был дополнительный доход. Но я хочу, чтобы это было моё решение. Моё, а не твоей мамы.
— Моё решение будет самым правильным! — вклинилась свекровь. — Я лучше знаю, как распорядиться деньгами!
— Мама, помолчи! — неожиданно резко сказал Павел.
— Что? — Зинаида Петровна опешила. — Ты говоришь мне молчать?
— Да. Дай мне поговорить с женой.
— С женой? Да она…
— Мама! — повысил голос сын. — Выйди, пожалуйста.
— Павлик, ты с ума сошёл? Я никуда не уйду!
— Тогда мы уйдём, — он взял Ирину за руку. — Пойдём, нам нужно поговорить.
— Стойте! — свекровь попыталась удержать их. — Вы не смеете!
Но Павел уже выводил жену из кабинета. Зинаида Петровна осталась стоять посреди комнаты, не веря в происходящее. Её послушный сын впервые в жизни ослушался.
На улице Павел остановился и повернулся к жене:
— Прости меня.
— За что? — удивилась Ирина.
— За то, что всегда выбирал маму. За то, что позволял ей так с тобой обращаться. За то, что был трусом.
— Паш…
— Нет, дай договорить. Я видел, как ты страдаешь. Видел, как она тебя унижает. Но молчал. Думал — ну мама же, надо потерпеть. А ты терпела. Пять лет терпела.
— Я люблю тебя, — просто сказала Ирина. — Поэтому и терпела.
— А я тебя не защищал. Какой же я муж после этого?
— Ты хороший муж. Просто… слишком хороший сын.
Павел горько усмехнулся:
— Маменькин сынок. Так и есть. Но знаешь что? Хватит. С сегодняшнего дня всё изменится.
— Правда?
— Правда. Эти деньги — твои. Делай с ними что хочешь. И если мама будет против — это её проблемы.
— Она не простит тебе этого.
— Пусть. Я устал жить по её указке. Устал выбирать между вами. Отныне я выбираю тебя. Всегда.
Ирина не выдержала и обняла мужа. Впервые за пять лет брака она почувствовала, что он действительно на её стороне.
— Ненавижу вас обоих! — раздался крик из дверей нотариальной конторы.
Зинаида Петровна стояла на пороге, размазывая по лицу злые слёзы.
— Мама… — Павел сделал шаг к ней, но Ирина удержала.
— Не мамкай! Ты предатель! Оба предатели! Я столько для тебя сделала, а ты…
— Мама, успокойся. Давай поговорим спокойно.
— О чём говорить? Ты выбрал эту… эту золотоискательницу!
— Она моя жена!
— Была! — отрезала свекровь. — С этого дня у меня нет сына!
— Мама, не говори так…
— Всё! Можете жить как хотите! Но когда она бросит тебя, не приходи ко мне!
Зинаида Петровна развернулась и зашагала прочь. Павел хотел догнать её, но Ирина снова удержала:
— Не надо. Дай ей время остыть.
— А если не остынет?
— Значит, будем жить без неё. Зато своей жизнью.
Они постояли ещё немного, глядя вслед удаляющейся фигуре свекрови. Потом Павел обнял жену:
— Знаешь, может это и к лучшему.
— Что именно?
— Что ты получила это наследство. Иначе я бы ещё долго не решился поставить маму на место.
— Жалеешь?
— Нет. Впервые в жизни — нет. Чувствую себя свободным.
— Я тоже, — улыбнулась Ирина. — Словно гора с плеч.
— И что ты планируешь делать с деньгами?
— Есть идеи. Но сначала давай отметим.
— Что отметим?
— Нашу независимость. Первый день нашей настоящей семейной жизни. Без контроля, указаний и вмешательства.
— Согласен, — Павел улыбнулся. — Знаешь, а ведь мама была права в одном.
— В чём?
— Жёны действительно могут уходить. Но ты — не уйдёшь. Потому что ты не просто жена. Ты — моя семья. Настоящая семья.
Они пошли по улице, держась за руки. Позади остались годы унижений, контроля и страха. Впереди ждала новая жизнь. Своя собственная.
А через неделю Ирина перевела свекрови пятьдесят тысяч евро. Без объяснений, без условий. Просто так. Потому что, несмотря ни на что, эта женщина вырастила мужчину, которого она любила.
Зинаида Петровна так и не позвонила. Ни чтобы поблагодарить, ни чтобы помириться. Но Павел сказал, что она плакала, когда увидела перевод. И это было достаточно.
Иногда, чтобы сохранить семью, нужно отпустить тех, кто мешает ей жить. И тогда, только тогда, появляется шанс на настоящее счастье.
