— Подписывай быстрее, некогда мне тут с тобой возиться! — свекровь протянула Марине какие-то бумаги прямо на пороге квартиры, едва та открыла дверь.
Марина оторопела от такого напора. Галина Петровна, мать её мужа Антона, стояла в дверях с папкой документов и авторучкой наготове. На лице женщины играла странная улыбка — не то торжествующая, не то хищная.
— Что это за документы? — осторожно спросила Марина, не беря протянутые бумаги.
— Да ерунда всякая, формальности! Антон сказал, что ты подпишешь без вопросов. Он же тебе звонил утром? — свекровь нетерпеливо постукивала ногой.
Марина вспомнила утренний звонок мужа. Антон действительно звонил, но говорил только о том, что задержится на работе и чтобы она не ждала его к ужину. Про документы — ни слова.
— Нет, Галина Петровна, он ничего не говорил про документы. Давайте дождёмся его, и тогда…
— Ах ты! — свекровь резко изменилась в лице. — Значит, не доверяешь мне? Я тебе что, враг какой-то? Я мать твоего мужа! Неужели я буду желать зла своему сыну и его семье?
Марина чувствовала, что что-то здесь не так. За три года замужества она уже научилась распознавать манипуляции Галины Петровны. Свекровь всегда появлялась внезапно, всегда с какими-то требованиями, и всегда это заканчивалось скандалом.
— Я просто хочу прочитать, что подписываю, — твёрдо сказала Марина.
— Читай! — свекровь швырнула папку прямо на пол. — Только знай, что Антон будет очень разочарован твоим недоверием!
Марина подняла документы и начала читать. С каждой строчкой её глаза расширялись всё больше. Это была доверенность на право распоряжения их квартирой — той самой квартирой, которую родители Марины подарили молодой семье на свадьбу.
— Это же… это же доверенность на квартиру! — выдохнула она.
— Ну и что? Временная мера! Антону для бизнеса нужно, он же объяснял! — свекровь пыталась говорить уверенно, но в голосе проскальзывали нотки нервозности.
— Когда объяснял? Где? Мы вчера весь вечер были вместе, и он ни слова об этом не сказал!
— Значит, забыл! У него много дел, не до твоих капризов ему! — огрызнулась Галина Петровна.
Марина достала телефон и набрала номер мужа. Длинные гудки, потом сброс. Набрала ещё раз — то же самое.
— Не отвечает, — растерянно произнесла она.
— Конечно, не отвечает! На важной встрече человек! А ты тут устраиваешь цирк из-за каких-то бумажек! — свекровь попыталась выхватить документы, но Марина отступила вглубь квартиры.
— Я не буду ничего подписывать без Антона!
— Ах так! — Галина Петровна прошла в квартиру без приглашения, хлопнув дверью. — Значит, будем выяснять отношения! Я так и знала, что ты окажешься той ещё штучкой! С первого дня знала!
Она прошла на кухню, как к себе домой, села за стол и достала телефон.
— Алло, Антоша? Да, я у вас. Нет, не хочет подписывать! Говорит, без тебя не будет… Что? Ладно, передам.
Галина Петровна протянула телефон Марине:
— На, поговори с мужем!
Марина взяла трубку. Голос Антона звучал раздражённо:
— Марин, ну что ты устраиваешь? Подпиши и всё! Мне правда нужно для дела!
— Антон, это же доверенность на квартиру! На нашу квартиру! Почему твоя мать должна получить право ею распоряжаться?
— Не мать, а я! Просто оформляем через неё, так удобнее для налоговой! Марин, ну не время сейчас объяснять! Просто доверься мне!
— Но почему ты не сказал мне об этом раньше? Почему не объяснил?
— Потому что знал, что ты начнёшь паниковать! Как сейчас! Слушай, мне нужно идти. Подпиши документы, и вечером всё обсудим!
Гудки. Он отключился.
Марина растерянно смотрела на телефон. Что-то было очень неправильно во всей этой ситуации. За три года брака Антон никогда не принимал таких серьёзных решений без её ведома.
— Ну что, убедилась? — ехидно спросила свекровь. — Или будешь и дальше упрямиться?
— Я хочу показать эти документы юристу, — твёрдо сказала Марина.
— Юристу?! — взвизгнула Галина Петровна. — Ты что, совсем с ума сошла? Своему мужу не доверяешь?
— Если всё чисто, то почему нельзя проконсультироваться со специалистом?
Свекровь вскочила со стула, её лицо покраснело от злости:
— Да как ты смеешь! Я тебя в семью приняла, а ты! Неблагодарная! Антон из-за тебя с матерью ссорится, а теперь ещё и это!
— Из-за меня? — удивилась Марина. — Вы сами постоянно лезете в нашу жизнь! Каждую неделю приезжаете без предупреждения, указываете, как нам жить, что готовить, какую мебель покупать!
— Я просто забочусь о вас! А ты это не ценишь! Вот родители твои — те молодцы, квартиру подарили и не лезут! А я, значит, плохая, да?
Марина почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. Эта женщина третий год отравляла их семейную жизнь, а теперь ещё и это…
— Знаете что, Галина Петровна, я не буду ничего подписывать. И точка.
— Ах так! — свекровь схватила свою сумку. — Ну, тогда пеняй на себя! Антон тебе этого не простит!
Она вылетела из квартиры, громко хлопнув дверью.
Марина осталась одна с документами в руках. Она ещё раз внимательно перечитала их. Доверенность давала право не только распоряжаться квартирой, но и продавать её. И срок действия — бессрочно.
Она тут же набрала номер своей подруги Ольги, которая работала в юридической фирме.
— Оль, привет! Можешь срочно приехать? У меня тут такое…
Через час Ольга сидела на кухне и изучала документы, а Марина рассказывала ей всю историю.
— Марин, это очень серьёзно, — наконец сказала Ольга. — Эта доверенность фактически лишает тебя прав на квартиру. И оформлена она не на Антона, а на его мать. Видишь, тут её данные?
Марина посмотрела внимательнее. Действительно, в графе «доверенное лицо» стояло имя Галины Петровны.
— Но Антон сказал, что это для его бизнеса…
— Марин, очнись! Тебя пытаются обмануть! И твой муж либо в сговоре с матерью, либо сам не понимает, что происходит!
В этот момент дверь открылась. Вошёл Антон, а за ним — его мать.
— Ну что, разобрались? — с порога спросил он.
— Антон, объясни мне, пожалуйста, зачем твоей матери нужна доверенность на нашу квартиру? — Марина встала ему навстречу.
— Я же сказал — для бизнеса! Не морочь мне голову!
— Для какого бизнеса? Что за бизнес?
Антон замялся, потом раздражённо махнул рукой:
— Да какая разница! Нужно и всё! Ты что, мне не доверяешь?
— Я тебе доверяю, но твоей матери — нет! И судя по этим документам, правильно делаю!
— Как ты смеешь! — взвизгнула свекровь. — Антоша, ты слышишь, что она говорит?
— Мам, успокойся, — Антон повернулся к матери. — Марин, давай поговорим наедине.
— Нет! — отрезала Галина Петровна. — Я имею право знать, почему эта выскочка не доверяет родной матери своего мужа!
— Потому что вы пытаетесь отобрать у нас квартиру! — не выдержала Марина.
— Отобрать? Да я вложила в сына всю жизнь! Я имею право на что-то рассчитывать! А ты кто такая? Пришла на всё готовое!
— Это квартира моих родителей! Они подарили её нам!
— Нам? Ха! Антону надо было на мне жениться, я бы ему и квартиру купила, и машину! А он связался с тобой!
— Мама! — Антон попытался вмешаться, но Галина Петровна была уже не остановить.
— Что мама? Правду говорю! Ты у меня один! Я для тебя всем пожертвовала! А теперь какая-то девица командует! В моей семье!
— Это не ваша семья, это наша семья! — крикнула Марина.
Ольга, всё это время молча наблюдавшая за происходящим, встала:
— Так, давайте все успокоимся. Антон, ты понимаешь, что эта доверенность даёт твоей матери право продать квартиру без согласия Марины?
Антон побледнел:
— Что? Нет, мама сказала, что это просто формальность…
— Формальность? — Ольга покачала головой. — Это полноценный документ, который лишает вашу жену прав на жильё.
— Мам, это правда? — Антон повернулся к матери.
Галина Петровна выпрямилась:
— Ну и что? Я же не собираюсь ничего продавать! Просто хочу подстраховаться! Мало ли что!
— Подстраховаться от чего? — спросила Марина.
— От тебя! Вдруг ты Антошу бросишь? Или ещё что? А квартира-то на вас двоих оформлена! Вот я и хочу защитить сына!
— То есть вы с самого начала планировали это? — Марина не могла поверить услышанному.
— Я всегда думаю о благе своего сына! В отличие от некоторых!
Антон молчал, глядя то на мать, то на жену. Марина видела, как в его глазах происходит борьба.
— Антон, — тихо сказала она. — Ты должен выбрать. Либо твоя мать уходит сейчас и больше никогда не вмешивается в нашу жизнь, либо ухожу я.
— Марин, не надо ультиматумов…
— Надо, Антон. Три года я терплю её выходки. Три года она унижает меня, оскорбляет моих родителей, лезет в нашу жизнь. И вот теперь это. Хватит.
— Да как ты смеешь! — свекровь бросилась к Марине, но Ольга встала между ними.
— Галина Петровна, я вызову полицию, если вы не успокоитесь!
— Полицию? Мне? Да я вас засужу! У меня связи! Я вас обеих по судам затаскаю!
— Мама, хватит! — вдруг рявкнул Антон.
Все замолчали. Антон стоял, сжав кулаки, его лицо было красным от напряжения.
— Мама, ты обманула меня. Ты сказала, что это просто перестраховка, а на самом деле хотела получить контроль над нашей квартирой. Как ты могла?
— Антоша, я же для тебя…
— Нет! Для себя! Ты всегда всё делаешь для себя! Даже когда говоришь, что для меня! Марина права — ты не даёшь нам жить!
— Сынок, ты не понимаешь…
— Понимаю! Всё понимаю! И знаешь что? Уходи. Сейчас же.
Галина Петровна оторопела:
— Ты гонишь родную мать?
— Я прошу тебя уйти и дать нам с женой разобраться.
— Это она тебя настроила! Эта змея!
— Мама! — Антон шагнул к матери. — Уйди. Пожалуйста.
Галина Петровна посмотрела на сына, потом на невестку. В её глазах читалась неприкрытая ненависть.
— Ты пожалеешь об этом, Антон. И ты, — она ткнула пальцем в Марину, — тоже пожалеешь!
Она выскочила из квартиры, хлопнув дверью так, что задрожали стёкла.
Антон опустился на стул, закрыв лицо руками.
— Прости меня, Марин. Я идиот. Полный идиот.
Марина села рядом, положила руку ему на плечо:
— Ты не идиот. Ты просто слишком доверял матери.
— Она всегда меня контролировала. Всегда. И я привык. Думал, она правда желает мне добра.
— Она желает, — вмешалась Ольга. — Но только такого добра, какое сама для тебя определила. Это типичная созависимость.
Антон поднял голову:
— Что мне теперь делать?
— Для начала — выбросить эти документы, — Марина взяла злополучную папку. — А потом… потом нам надо серьёзно поговорить. О границах. О том, как мы будем жить дальше.
— Ты… ты не уйдёшь? — в голосе Антона звучал страх.
— Нет. Но только если ты готов что-то менять. Готов защищать нашу семью от любых посягательств. В том числе от твоей матери.
— Готов. Клянусь, готов.
Ольга тихо встала:
— Я, пожалуй, пойду. Вам нужно поговорить.
— Спасибо, Оль, — Марина обняла подругу. — Спасибо за всё.
Когда Ольга ушла, Антон и Марина остались вдвоём. Долго молчали, потом Антон сказал:
— Знаешь, может, это и к лучшему. Что всё так вышло. Иначе я бы никогда не увидел правду.
— Твоя мать не успокоится, — предупредила Марина.
— Знаю. Но я больше не позволю ей разрушать нашу жизнь. Обещаю.
На следующий день Галина Петровна начала названивать Антону. Он не брал трубку. Тогда она стала писать сообщения — сначала жалостливые, потом злые, потом откровенно угрожающие.
Антон показал их Марине:
— Смотри, она грозится лишить меня наследства.
— А что она может тебе оставить? Однокомнатную квартиру в спальном районе?
— Именно. И та наполовину дяде принадлежит. Но дело не в этом. Дело в том, что она пытается мной манипулировать. Как всегда.
— И что ты будешь делать?
— Ничего. Просто заблокирую её номер. И попрошу не появляться у нас без приглашения.
Через неделю свекровь пришла к ним домой. Антон не пустил её даже на порог.
— Сынок, я же мать твоя!
— Мать, которая пыталась обмануть меня и мою жену. Уходи, мама.
— Я больна! У меня сердце!
— Вызови скорую. Но не здесь. Уходи.
Галина Петровна разрыдалась прямо на лестничной площадке. Соседи выглядывали из квартир. Антон стоял в дверях, не пуская мать внутрь.
— Ты пожалеешь! Она тебя бросит, а я не приму обратно!
— Это мой выбор, мама. Уходи.
В конце концов свекровь ушла. Но Марина знала — это не конец. Галина Петровна ещё попытается вернуть контроль над сыном.
Прошёл месяц. Жизнь постепенно налаживалась. Антон словно прозрел — стал внимательнее к жене, чаще советовался с ней, принимал совместные решения.
И тут Марине позвонила незнакомая женщина:
— Здравствуйте, вы Марина? Жена Антона?
— Да, а вы кто?
— Я Елена, бывшая невестка Галины Петровны. Мне нужно с вами поговорить. Срочно.
Они встретились в кафе. Елена оказалась приятной женщиной лет тридцати пяти.
— Галина Петровна была моей свекровью восемь лет назад, — начала она. — Я была замужем за её старшим сыном, Виктором.
— У Антона есть брат? — удивилась Марина.
— Был. Он погиб в автокатастрофе шесть лет назад. Но дело не в этом. Галина Петровна точно так же пыталась отобрать у нас квартиру. Только мы с Виктором не успели вовремя остановиться.
— Что вы имеете в виду?
— Она убедила Виктора переписать квартиру на неё. Якобы для налоговой оптимизации. А потом, когда мы развелись, выгнала меня на улицу. Квартира-то была уже её.
Марина почувствовала, как по спине пробежал холодок:
— И Виктор ничего не сделал?
— Он был полностью под её контролем. Как и Антон. Только вам повезло — вы вовремя остановились.
— Почему вы мне это рассказываете?
— Потому что Галина Петровна сейчас ищет способ вас уничтожить. Она мне звонила, расспрашивала про Виктора, про документы какие-то. Будьте осторожны.
Марина поблагодарила Елену и сразу же поехала домой. Антон был на работе, но она позвонила ему:
— Нам нужно срочно поговорить.
Вечером она рассказала мужу о встрече с Еленой. Антон слушал, и его лицо становилось всё мрачнее.
— Значит, у меня был брат, — медленно произнёс он. — И мать скрывала это от меня.
— Почему она могла это скрыть?
— Не знаю. Может, они поссорились? Или… не знаю.
На следующий день Антон поехал к матери. Вернулся он через несколько часов, бледный и растерянный.
— Она призналась. Виктор действительно был моим братом. Сводным. От первого брака отца. Когда он погиб, мать просто вычеркнула его из нашей жизни. Сказала, что так будет лучше.
— Антон, твоя мать…
— Я знаю. Она больна. Не физически, а… психологически. Она не может отпускать. Не может позволить людям жить своей жизнью.
— Что ты решил?
— Мы переезжаем. Продаём эту квартиру и покупаем новую. В другом районе. И не говорим ей адрес.
— Но она твоя мать…
— Мать, которая всю жизнь мной манипулировала. Хватит, Марин. Я выбираю тебя. Нашу семью. Наше будущее.
Через три месяца они переехали. Новая квартира была меньше, но уютнее. И главное — Галина Петровна не знала их адреса.
Иногда Антон встречался с матерью в кафе. Но домой её больше не приглашал. И документы больше никакие не подписывал.
А Марина наконец-то почувствовала, что может дышать свободно. Что их семья — это действительно их семья. Без непрошеных гостей и токсичных родственников.
Однажды, через год после той истории с документами, Антон сказал:
— Знаешь, я благодарен тебе.
— За что?
— За то, что открыла мне глаза. За то, что не сдалась. За то, что боролась за нас.
— Я боролась за нашу семью, — ответила Марина.
— И победила. Мы победили.
Они обнялись, глядя в окно новой квартиры. Где-то там, в другом районе, Галина Петровна наверняка строила новые планы. Но здесь, в их доме, ей больше не было места.
И это было правильно.
