Ольга только закрыла за собой дверь, скинула туфли и потянулась, мечтая о горячем чае и тишине. Но вместо привычного «Как день прошёл?» её встретил Алексей, стоящий посреди кухни с листом бумаги в руках. Его лицо было напряжённым, будто он готовился к важному разговору.
— Вот, — он положил перед ней на стол распечатанную таблицу. — Посчитал.
Ольга нахмурилась, разглядывая столбцы цифр.
— Что это?
— Расходы за месяц. Твои личные траты на еду.
Она медленно провела пальцем по строчкам. Гречка, яйца, молоко, хлеб, даже соль — всё было расписано до копейки. Внизу красовалась итоговая сумма: 3 567 рублей.
— Ты… серьёзно?
— Абсолютно. Мы же договорились: общий бюджет — пополам. Ты ела мои продукты.
Ольга засмеялась, но смех звучал нервно.
— Мои продукты? Алексей, ты уже три года живёшь в моей квартире.
Он на секунду замялся, но тут же нашёлся:
— Это не имеет значения. Мы семья.
— Семья? — её голос дрогнул. — Тогда почему ты считаешь каждую копейку, которую я «должна»?
— Потому что это справедливо!
Ольга глубоко вдохнула, стараясь не сорваться.
— Хорошо. Если уж на то пошло… — она медленно достала телефон, открыла приложение банка. — Тогда давай начистоту. Ты живёшь в моей квартире. Рыночная аренда такой — 25 тысяч в месяц. Минус половина коммуналки — итого 22 500 с тебя.
Алексей побледнел.
— Ты что, издеваешься?
— Нет. Я просто считаю. Как ты.
Тишина повисла тяжёлым грузом.
— Это совсем другое! — наконец вырвалось у него.
— Почему? — Ольга склонила голову набок. — Ты же за справедливость?
Он заерзал, избегая её взгляда.
— Квартира… это не еда.
— Ага, понятно. Справедливость работает в одну сторону.
Алексей резко встал, отодвинув стул.
— Ты просто не хочешь отвечать за свои траты!
Ольга больше не сдерживалась.
— Отлично! Тогда с завтрашнего дня — или платишь за жильё, или съезжаешь. Выбирай.
Он хлопнул дверью спальни. Ольга осталась одна на кухне, глядя на этот дурацкий чек.
«Как вообще дошло до этого?»
В голове всплыли воспоминания. Как три года назад Алексей, тогда ещё просто парень, с которым она встречалась, переехал к ней «временно» — мол, свою квартиру сдаёт, надо немного подождать. Как потом оказалось, что сдавать там нечего — однушка была у его матери. Как постепенно он начал считать её дом своим, а её — чем-то вроде бесплатного обслуживания.
Она скомкала листок и выбросила в урну.
«Хватит.»
Утро началось с громкого стука в дверь. Ольга, ещё не до конца проснувшись, потянулась к телефону – семь часов утра. Кто мог прийти в такое время?
Она накинула халат и босиком пошла к входной двери. В глазке мелькнуло знакомое недовольное лицо. Людмила Петровна, мать Алексея.
Ольга глубоко вздохнула и открыла дверь.
— Здравствуйте, Людмила Петровна. Вы что, заранее не звоните?
Свекровь, не удостоив её ответом, переступила порог, волоча за собой огромную сумку на колёсиках. За ней потянулся резкий запах дешёвого парфюма.
— Где мой сын? – отрезала она, оглядывая квартиру оценивающим взглядом.
Алексей, услышав голос матери, тут же выскочил из спальни в одних боксёрских шортах.
— Мама! Ты что здесь делаешь?
— А что, сынок, матери теперь нельзя проведать своего ребёнка? – она потянулась обнять его, затем резко повернулась к Ольге. – Хотя, конечно, в чужом доме и гостем быть сложно.
Ольга скрестила руки на груди.
— Людмила Петровна, если вы приехали погостить, предупреждать за день – элементарная вежливость.
— Ой, извините, ваше величество! – фыркнула свекровь. – Может, мне ещё разрешение у вас спрашивать, чтобы сына навестить?
Алексей забеспокоился, заметив, как у Ольги дрогнули губы.
— Мам, давай без скандалов. Пойдём на кухню, я чай поставлю.
Людмила Петровна, не снимая пальто, проследовала за сыном, громко цокая каблуками. Ольга осталась стоять в прихожей, глядя на грязные следы от ботинок на только что вымытом полу.
На кухне сразу же началось.
— Сынок, ты похудел! – запричитала свекровь, хватая Алексея за щёки. – Она тебя вообще кормит?
— Мам, ну что ты…
— А что это за список? – Людмила Петровна подхватила со стола смятый листок с вчерашними расчётами.
Ольга, стоявшая в дверях, почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
— Ой, что это у нас тут? – свекровь развернула бумагу. – «Гречка – 56 рублей, яйца – 89…» Это что за цирк?
Алексей потупил взгляд.
— Мы просто… бюджет решили вести аккуратнее.
— Бюджет? – Людмила Петровна резко повернулась к Ольге. – Это ты его заставила так унижаться? Считать каждую копейку?
Ольга почувствовала, как внутри всё закипает.
— Ваш сын сам начал считать, сколько я «должна» за продукты. А когда я напомнила, что он живёт в моей квартире бесплатно, ему это не понравилось.
Кухня на мгновение замерла.
Людмила Петровна медленно поднялась со стула.
— Так… Значит, ты моего сына шантажируешь?
— Это не шантаж, – холодно ответила Ольга. – Это называется справедливость.
— Ах, справедливость! – свекровь фальшиво засмеялась. – Ты знаешь, сколько мой Лёшенька мог бы зарабатывать, если бы не связался с тобой? У него было предложение от дочки застройщика! А ты… – она презрительно осмотрела Ольгу с ног до головы, – ты даже детей родить не можешь.
Ольга резко вдохнула, словно её ударили.
Алексей вскочил между ними.
— Мама, хватит!
— Что «хватит»? – Людмила Петровна наступала на Ольгу. – Ты живёшь с ней три года, а где внуки? Где твоя карьера? Она тебя в чём-то обвиняет? Пусть сначала докажет, что она женщина!
Ольга больше не могла молчать.
— Вон из моей квартиры.
— Что?!
— Вы слышали меня. Вон.
Людмила Петровна замерла, затем медленно повернулась к сыну.
— Ты слышишь, как она со мной разговаривает?
Алексей растерянно смотрел то на мать, то на жену.
— Оль… Может, не надо так резко?
— Резко? – Ольга засмеялась. – Твоя мать пришла в мой дом, оскорбляет меня, а я должна улыбаться?
Она шагнула к телефону.
— Я даю вам пять минут, чтобы собраться. Или я звоню в полицию.
Людмила Петровна побледнела.
— Ты… ты не смеешь!
— Попробуйте меня остановить.
Алексей схватил мать за руку.
— Мам, давай я тебя провожу…
Свекровь вырвалась, но к двери пошла. На пороге она обернулась.
— Запомни, Ольга. Ты ещё пожалеешь.
Дверь захлопнулась.
В квартире воцарилась тишина. Алексей стоял, опустив голову.
— Прости… Я не знал, что она так…
Ольга молча повернулась и ушла в спальню, громко щёлкнув замком.
«Теперь ясно, откуда у него такие манеры», – подумала она, глядя в потолок.
Но самое страшное было впереди.
Прошло три дня после визита Людмилы Петровны. Ольга возвращалась с работы, мечтая о тихом вечере с книгой и чаем. Но едва она открыла дверь, её встретил громкий смех из гостиной и запах пива.
На её диване, развалившись как хозяин, сидел Костя — младший брат Алексея. На столе перед ним красовались три пустые бутылки, пакет чипсов и пепельница, переполненная окурками.
— О, Ольга пришла! — Костя лениво помахал ей рукой, даже не пытаясь встать. — Мы уж думали, ты ночевать где-то останешься.
Ольга застыла на пороге, сжимая сумку.
— Алексей, — её голос звучал неестественно спокойно. — Объясни.
Алексей появился из кухни, вытирая руки полотенцем.
— Костя приехал на пару дней, у него проблемы с жильём.
— На пару дней? — Ольга показала на чемодан у двери, явно собранный на неделю как минимум.
— Ну, может, чуть дольше, — пожал плечами Алексей.
Костя потянулся за новой бутылкой.
— Да ладно тебе, Оль, чего ты напрягаешься? Ты же feminist, должна быть за равенство. Значит, и мне тут можно пожить.
Ольга медленно подошла к столу, взяла бутылку пива и вылила её в раковину.
— Во-первых, я феминистка, а не горничная. Во-вторых, равенство — это когда все вносят вклад.
Костя фыркнул:
— Ну вот, началось…
— Ты платишь за аренду? — продолжила Ольга. — Помогаешь по дому? Или просто сидишь на моём диване и гадишь в моей квартире?
Алексей попытался вмешаться:
— Оль, ну он же родня…
— Родня? — Ольга резко повернулась к нему.
— Тогда пусть платит как родня. 500 рублей в день. Или убирает, готовит и моет за всеми.
Костя закатил глаза:
— Да идите вы…
Он потянулся к ноутбуку Ольги, который стоял на журнальном столике.
— Отойди, — предупредила она.
— Да ладно, мне просто музыку включить…
Неловким движением он задел кружку с чаем. Тёмная жидкость хлынула прямо на клавиатуру.
Наступила мёртвая тишина.
Ольга подошла к ноутбуку, перевернула его. Из корпуса капала вода.
— Всё, — прошептала она. — Всё.
Костя неуверенно засмеялся:
— Ну, бывает…
Ольга медленно подняла голову.
— Алексей. Либо он сейчас же собирает свои вещи и уходит. Либо уходите вы оба.
Алексей растерянно заморгал:
— Но…
— Выбирай.
Костя встал, наконец-то осознав серьёзность ситуации.
— Да ладно, Оль, ну случайно же…
Ольга достала телефон.
— Я считаю до трёх.
— Ольга! — взмолился Алексей.
— Один.
Костя начал судорожно сгребать свои вещи.
— Два.
— Да я уже, я уже!
Когда дверь захлопнулась за братом, Алексей опустился на диван.
— Ты совсем озверела…
Ольга молча взяла повреждённый ноутбук и ушла в спальню.
Через час она выставила Костины вещи на площадку.
А вечером отправила Алексею счёт за ремонт ноутбука.
Прошла неделя после инцидента с Костей. Ольга заметила, что Алексей стал вести себя странно — часто задерживался на работе, постоянно что-то шептал в телефон и быстро замолкал, когда она входила в комнату. В субботу утром, пока он принимал душ, его телефон лежал на кухонном столе и вдруг загорелся уведомлением от «Катюши».
Ольга не собиралась проверять его телефон. Но когда через минуту пришло второе сообщение с текстом «Спасибо за перевод, родной! Как же мне тебя не хватает…», её руки сами потянулись к устройству.
Пароль она знала — они всегда использовали одну дату, день их свадьбы. Чат открылся, и Ольга увидела целую переписку последних недель. Фотографии полуодетой Кати. Обсуждение их встреч. И самое главное — подтверждённые банковские переводы: 15 000, 20 000, ещё 25 000 рублей… Всего за месяц Алексей перевёл этой «Катюше» почти 70 тысяч.
Дверь ванной открылась. Алексей, закутанный в полотенце, замер на пороге, увидев жену со своим телефоном в руках.
— Что ты делаешь? — его голос дрогнул.
Ольга медленно подняла голову. В глазах стояли слёзы, но голос звучал ровно:
— Интересно, это та самая дочка застройщика, о которой говорила твоя мама? Или просто первая встречная?
Алексей побледнел:
— Оль, это не то, что ты думаешь…
— А что же это? — она показала ему экран. — Инвестиция в бизнес? Или это новая грудь для твоей «Катюши»?
Он попытался выхватить телефон, но Ольга резко отстранилась:
— Не смей ко мне прикасаться! Ты три года твердил, что у нас нет денег на отпуск, на ремонт, на мои курсы! А оказывается, деньги были — просто не для меня.
Алексей начал оправдываться:
— Она просто попала в сложную ситуацию… Ей негде было жить…
— Как трогательно! — Ольга засмеялась, и этот смех звучал страшно. — Ты перечисляешь деньги любовнице, пока живёшь в моей квартире? Пока я оплачиваю твои счета? Пока твой брат гробит мою технику?
Она резко встала, отчего стул грохнулся на пол.
— Собирай вещи. Сейчас же.
— Ты что, серьёзно? — Алексей засмеялся нервно. — Из-за какой-то глупости?
— Глупость — это не выключить уведомления, когда изменяешь жене, — холодно ответила Ольга. — У тебя есть час. Потом я звонко в полицию и сообщаю о незаконном проживании.
Алексей вдруг изменился в лице:
— Ты не имеешь права! Это же мой дом!
— Нет, — Олька достала свой телефон. — Это мой дом. И я сейчас это докажу.
Она набрала номер банка, включив громкую связь. Через пять минут подтверждения все переводы Алексея за последний месяц были заблокированы, а доступ к их общему счёту для него закрыт.
— Как… — он смотрел на неё с настоящим ужасом. — Как ты могла?
— Учись у лучших, — ответила Ольга. — Теперь у тебя есть ровно час, чтобы исчезнуть. И советую поторопиться — я уже вижу, как твоя Катя радуется возвращению «родного».
Когда дверь захлопнулась за Алексеем, Ольга опустилась на пол и разрыдалась.
Но всего на минуту. Потом она встала, умылась и начала составлять список. Список того, что нужно сделать, чтобы больше никогда не оказаться в такой ситуации.
Первым пунктом стояло: «Развод». Вторым: «Смена замков». Третьим: «Юрист».
Но самое главное она уже сделала — перестала быть жертвой.
Прошло три дня после того, как Алексей съехал. Ольга уже успела сменить замки и отправить документы на развод, когда в дверь снова раздался настойчивый звонок. В глазке мелькнуло сразу несколько лиц — свекровь, свекор, какая-то тётя с двумя детьми-подростками.
Ольга глубоко вздохнула и открыла дверь, но не сняла цепочку.
— Мы пришли поговорить, — заявила Людмила Петровна, пытаясь заглянуть в квартиру. — Пустишь нас или будем на лестнице разбираться?
— У вас есть пять минут, — холодно ответила Ольга, отстёгивая цепочку.
Толпа родственников ввалилась в прихожую, громко переговариваясь. Дети сразу направились к холодильнику.
— Можно что-нибудь перекусить? — спросила девочка-подросток, уже открывая дверцу холодильника.
— Нет, нельзя, — резко ответила Ольга. — Садитесь и говорите, что вам нужно.
Свекровь смерила её презрительным взглядом:
— Ты выгнала моего сына из его же дома! Мы пришли восстановить справедливость.
Ольга скрестила руки на груди:
— Во-первых, это моя квартира. Во-вторых, ваш сын сам решил уйти к любовнице, которую содержал на наши общие деньги.
— Врёшь! — вскрикнула тётя. — Лёша никогда бы так не поступил!
— Вот подтверждения переводов, — Ольга достала распечатки из банка. — 70 тысяч за месяц. Хотите увидеть их переписку с фотографиями?
Наступила неловкая тишина. Свекор первый опомнился:
— Ну… даже если это правда, ты должна понять — мужчине иногда нужно… разнообразие. Но семья — это святое!
Ольга засмеялась:
— Какая трогательная забота о семье. Тогда почему вы не пришли, когда ваш сын считал каждую копейку, которую я тратила на еду? Или когда его брат разгромил мою квартиру?
Людмила Петровна фыркнула:
— Ты всё равно не права! Мы — семья, и будем решать всё по-семейному. Сегодня мы остаёмся у тебя, чтобы обсудить, как ты вернёшь Лёшу.
Ольга медленно поднялась и подошла к двери:
— У вас есть две минуты, чтобы собраться и уйти.
— Ты что, нас выгоняешь? — возмутилась тётя. — Мы же гости!
— В моём доме гости ведут себя прилично, — ответила Ольга. — А вы — нет. Поэтому либо уходите, либо я вызываю полицию.
— Да кто ты такая! — завопила Людмила Петровна. — Мы тебя по судам затаскаем! Квартира же семейная!
— Нет, — спокойно ответила Ольга. — Она была моей до брака. Вот документы, — она достала папку. — Хотите проверить?
Свекор попытался взять папку, но Ольга отстранилась:
— Время вышло. Уходите.
Когда они наконец оказались за дверью, Людмила Петровна прошипела:
— Ты ещё пожалеешь! Мы тебя уничтожим в соцсетях!
Ольга лишь улыбнулась:
— Попробуйте. Только не забудьте приложить скрины переводов вашего сына любовнице. Думаю, подписчикам будет интересно.
Дверь захлопнулась. Ольга прислонилась к ней и закрыла глаза. В голове уже крутился план — завтра же подать заявление на запрет приближаться к её дому. А пока… пока нужно было просто пережить этот день.
Она подошла к окну и увидела, как «родня» бурно обсуждает что-то на парковке. Алексей что-то горячо доказывал матери, размахивая руками. Людмила Петровна что-то кричала в ответ. А тётя уже достала телефон и что-то яростно печатала — вероятно, начинала обещанную «травлю» в соцсетях.
Ольга вздохнула и закрыла шторы. Пусть пишут. Правда была на её стороне. А это самое главное.
Через неделю после визита родни Ольга стояла перед зеркалом, примеряя строгий костюм для суда. На кухне тикали часы — до заседания оставалось два часа. Вдруг раздался резкий звонок в дверь.
В глазке она увидела Алексея. Он выглядел уставшим, под глазами — тёмные круги. Ольга открыла дверь, но не сняла цепочку.
— Чего тебе?
— Давай поговорим, — его голос звучал хрипло. — Без суда. Я… я готов уладить всё мирно.
Ольга покачала головой:
— Опоздал. Слишком много лжи, Алексей.
— Но ты же не можешь просто выкинуть меня на улицу! — он резко схватился за дверной косяк.
— У меня же есть права!
Ольга спокойно достала из папки документ:
— Вот выписка из Росреестра. Квартира в моей собственности. Вот наш брачный договор — ты сам настаивал на его подписании, помнишь? «Чтобы я не претендовала на твой бизнес». Жаль, что бизнеса так и не появилось.
Алексей побледнел:
— Ты… ты не имеешь права…
— Имею, — она перелистнула страницу. — По статье 35 Жилищного кодекса. Хочешь, зачитаю?
Он вдруг изменился в лице:
— Оль, давай по-хорошему… Я же всё верну! Эти деньги… я…
— Какие деньги, Алексей? — Ольга прищурилась. — Те, что ты переводил Кате? Или те, что потратил на её новую грудь?
Он затряс головой:
— Нет, ты не понимаешь… Она меня шантажировала! Говорила, что расскажет тебе про наш роман в прошлом году, если я не…
Ольга резко распахнула дверь:
— В ПРОШЛОМ ГОДУ?
Алексей понял, что проговорился. Его лицо исказилось:
— Всё, хватит! Я не позволю тебе так со мной обращаться! — он попытался вломиться в квартиру.
Ольга одним движением достала телефон:
— Я уже набрала 102. Уходишь сам или с полицией?
Они замерли в напряжённом молчании. Вдруг из лифта вышла соседка — бабушка Зинаида Петровна.
— Оля, всё в порядке? — старушка пристально посмотрела на Алексея. — Опять этот… человек тебе мешает?
Алексей сжал кулаки:
— Это семейное дело!
— Семейное? — фыркнула бабушка. — Когда в прошлый раз ты мусор выносил? Или квитанции оплачивал? Всё Оля тянула, а ты только пил да баб трахал!
Алексей остолбенел от такой прямоты. Ольга еле сдержала улыбку.
— Я… я позвоню адвокату! — пробормотал он, пятясь к лифту.
— Звони, — крикнула ему вслед Ольга. — Только спроси, сколько стоит консультация по разделу имущества, которого у тебя нет!
Когда лифт закрылся, бабушка Зинаида одобрительно кивнула:
— Молодец, дочка. Мужик — он как автобус. Не понравился — жди следующий.
Ольга рассмеялась. Впервые за долгие месяцы её смех звучал искренне.
Через два часа судья утвердила развод в упрощённом порядке. Когда Ольга выходила из здания суда, её телефон зазвонил. Неизвестный номер.
— Алло?
— Это Катя, — раздался в трубке молодой голос. — Я… я хотела извиниться. Я не знала, что он женат, пока не увидела ваши фото в его телефоне…
Ольга закатила глаза:
— Поздравляю с приобретением. Бери его — он уже упакован.
— Нет, вы не поняли! — голос Кати дрогнул. — Он… он мне должен 50 тысяч. Говорил, что после развода получит половину квартиры и вернёт… А теперь я узнаю, что квартира вообще не его!
Ольга медленно улыбнулась:
— Добро пожаловать в мой мир, Катя. Советую подать на него в суд. У меня есть отличный номер его адвоката.
Она закрыла трубку и глубоко вдохнула. Воздух пах свободой.
Ровно в восемь утра в квартиру позвонил курьер. Ольга подписала бумаги — это был официальный экземпляр решения суда о разводе. Она положила документ на стол рядом с другим — заявлением о запрете приближаться к её дому, которое теперь лежало в сумочке для вручения Алексею.
Телефон внезапно завибрировал. Сообщение от неизвестного номера:
«Ты думала, всё так просто закончится? Жди сюрприз. К.»
Ольга наморщила лоб. Кто это? Костя? Катя? Или сам Алексей решил пошутить? Она отложила телефон — сегодня было не до загадок.
В прихожей уже стояли три большие коробки с вещами Алексея, которые она собрала накануне. Ольга взглянула на часы — ровно девять, время, когда по их бывшей традиции они пили утренний кофе. Теперь эта традиция канула в Лету вместе с их браком.
Она открыла входную дверь и аккуратно выставила коробки на лестничную площадку. Затем достала телефон и сфотографировала их — на всякий случай. Вдруг Алексей заявит, что она что-то украла.
Только она хотела закрыть дверь, как услышала громкие шаги на лестнице. На площадке появился Алексей, красный от злости, с двумя полицейскими.
— Вот! — он показал на коробки. — Видите? Она выбросила мои вещи! Это же мой дом!
Старший полицейский, мужчина лет сорока с усталым лицом, вздохнул:
— Гражданка, это ваши действия?
Ольга спокойно достала из сумочки документы:
— Вот решение суда о расторжении брака.
Вот выписка из Росреестра, что квартира находится в моей собственности. И вот, — она протянула последний лист, — официальное уведомление, которое я направляла этому гражданину неделю назад, с требованием забрать свои вещи.
Алексей выхватил бумаги из рук полицейского:
— Это всё подделка! Я тут прописан! Я имею право…
— Гражданин, успокойтесь, — строго сказал второй полицейский. — Согласно статье 35 ЖК РФ…
— Опять эта статья! — взревел Алексей. — Да как вы все задолбали с вашими статьями!
Полицейские переглянулись. Старший достал блокнот:
— Гражданка, вы не против, если он заберёт свои вещи сейчас?
— Конечно не против, — улыбнулась Ольга. — Я даже помогу.
Алексей яростно схватил первую попавшуюся коробку. В этот момент снизу раздался голос:
— Ольга Николаевна? Это я, Зинаида Петровна. У меня для вас пирожки!
На лестнице появилась соседка с тарелкой в руках. Увидев Алексея, она фыркнула:
— О, мусор вернулся! Ты хоть квитанции принёс, которые не оплачивал три месяца? Или опять пришёл что-то требовать?
Алексей заскрипел зубами:
— Это не ваше дело!
— Очень даже моё, — бабушка поставила тарелку на перила. — Я тут 40 лет живу, а такого нахальства не видела. Полиция, вы посмотрите, — она ткнула пальцем в коробку, которую держал Алексей, — он даже коробку с подарками любовнице забрать не забыл!
Ольга удивлённо подняла бровь. Алексей резко отпрянул:
— Это не твоё!
— Ага, «не моё», — засмеялась бабушка. — А кто вчера у подъезда с рыжей на пару бутылок пива распивал? Тоже «не твой»?
Полицейские снова переглянулись. Младший взял коробку у Алексея:
— Давайте проверим, чтобы не было недоразумений.
— Вы не имеете права! — закричал Алексей, но было поздно.
Полицейский открыл коробку. Сверху лежали старые джинсы и футболки, но под ними… Ольга ахнула. Дорогой набор духов, который «пропал» полгода назад. Её любимые серёжки. И пачка открыток с надписью «Катюше от Лёши».
— Интересное «недоразумение», — сухо заметил старший полицейский. — Гражданин, вам повезло, что гражданка не пишет заявление о краже.
Алексей стоял, как пойманный школьник. Бабушка Зинаида торжествующе улыбалась:
— Вот так всегда. Воровал, обманывал, а теперь ещё и в полицию позвал. Ну как, Лёшенька, вкусна правда-то?
Ольга молча наблюдала, как Алексей, красный от стыда и злости, хватает свои коробки и спускается вниз. Полицейские извинились за беспокойство и ушли следом.
— Спасибо, Зинаида Петровна, — тихо сказала Ольга.
— Да ладно тебе, дочка, — махнула рукой бабушка. — Мужик — он как грипп. Переболела — и порядок. На, пирожок возьми, с капустой.
Ольга взяла тёплый пирожок и вдруг почувствовала, как по щекам текут слёзы. Но это были слёзы облегчения. Всё действительно заканчивалось.
Она зашла в квартиру, закрыла дверь и повернула ключ два раза. Впервые за долгие годы этот щелчок замка звучал как настоящая свобода.
Год спустя Ольга стояла на балконе своей — теперь уже полностью своей — квартиры и любовалась первыми весенними лучами. Ремонт, начатый ещё во время брака, наконец был закончен. Светлые обои, новые полы, просторная кухня — всё дышало свежестью и покоем.
На столе в гостиной лежал ноутбук с открытым блогом. Её последний пост набирал сотни лайков и комментариев: «Как я научилась ценить себя: история одного развода».
Ольга потянулась за чашкой кофе, когда в дверь позвонили. Курьер с букетом — огромные белые лилии. Она нахмурилась, разглядывая открытку: «С годовщиной нашего знакомства. Я всё понял. А.»
— Какая наглость, — вслух пробормотала Ольга и сразу выбросила цветы в мусорный бак у подъезда.
Вернувшись, она села за компьютер и начала печатать новый пост: «Почему брать с мужа плату за аренду — это нормально». Текст лился легко — год терапии и работы над собой сделали своё дело.
Телефон зазвонил. Неизвестный номер.
— Алло?
— Оль… Оль, это я… — узнаваемый хриплый голос заставил её замереть на секунду. — Я… я хотел извиниться. За всё.
Ольга глубоко вздохнула:
— Алексей, у нас не о чем говорить.
— Подожди! Я всё осознал. Катя меня кинула, мать достала своими придирками, брат занял последние деньги и исчез…
— в его голосе слышалась искренняя боль. — Я такой дурак был…
— Да, был, — спокойно согласилась Ольга. — Но это уже не моя проблема.
— Я изменился, правда! Может, встретимся? Как друзья?
Ольга посмотрела на экран ноутбука, где мелькали новые комментарии к её посту. Женщины писали свои истории, благодарили за поддержку, спрашивали совета.
— Знаешь, Алексей, — наконец сказала она, — я теперь встречаюсь только с адекватными мужчинами. А ты, к сожалению, в этот список не входишь.
Она закрыла трубку, добавила в пост последний абзац и нажала «опубликовать». Затем потянулась за ежедневником — через час у неё была встреча с издателем, заинтересованным в её книге.
На пороге Ольга задержалась, окинув взглядом свою квартиру. Тишина. Порядок. Никто не считает её деньги, не разбрасывает носки, не требует отчёта за каждую копейку.
Она улыбнулась и закрыла дверь. Новый день. Новая жизнь. Настоящая жизнь.
А в мусорном баке у подъезда роскошные лилии постепенно увядали, так и не дождавшись своей получательницы. Рядом с ними лежала смятая открытка — последний крик утопающего, который слишком поздно понял, что потерял.
