Утро у Ольги началось с классического стука в дверь, который был слишком уверенным для соседки и слишком ранним для курьера. Она ещё не успела заварить кофе, а уже знала: это — Людмила Петровна. Мать Андрея, её мужа, женщина с такой хваткой, что могла бы возглавить налоговую и за неделю перевыполнить план.
— Оль! Открой, это я! — голос свекрови пробился сквозь дверь, как сирена гражданской обороны.
Ольга вздохнула, поправила халат, на ходу заправляя волосы в хвост, и открыла.
— Доброе утро, Людмила Петровна. У нас вроде не пожар… или я что-то пропустила? — с ироничной улыбкой произнесла Ольга.
— Пожар? Да какой пожар, милая. Я просто решила с вами позавтракать, — свекровь уже протискивалась в квартиру, даже не дождавшись приглашения. — А у тебя хлеба нет? Андрей вчера жаловался, что бутерброды ел без хлеба. Представляешь, без хлеба! Мужика голодом моришь?
— Андрей мог бы сам купить, он же проходил мимо магазина, — спокойно, но с оттенком усталости ответила Ольга.
— Мужчина после работы усталый! — возмутилась Людмила Петровна, снимая пальто и вешая его… прямо на стул, хотя вешалка стояла в двух шагах. — А ты целый день дома сидишь, могла бы и подумать.
Дома сидишь. Ольга скривилась. Да, она работала удалённо, но в понимании свекрови «дома» — значит «ничего не делаешь, только ногти красишь».
— Ага, я тут отдыхаю, как королева, — усмехнулась Ольга, ставя чайник. — Кстати, Людмила Петровна, у вас-то как дела?
— У меня? Ой, ты знаешь… Пенсия копеечная, коммуналка растёт, — с тяжёлым вздохом она уселась за стол и сразу придвинула к себе сахарницу. — А вот у моей подруги внук квартиру получил по наследству. Молодой парень, только жить начал. Вот везёт людям, да?
Ольга молчала, чувствуя, что разговор движется в опасную сторону.
— Кстати! — оживилась свекровь. — Мне Андрей сказал, что тебе какая-то тётка твоя дальняя что-то оставила? Это правда?
— Правда, — нехотя призналась Ольга. — Две квартиры.
Людмила Петровна зависла на секунду, потом её глаза загорелись. Так, как у ребёнка, увидевшего торт, или у кота, заметившего сметану.
— Две?! Вот это да! — она тут же подалась вперёд. — И что ты с ними делать будешь?
— Пока не решила. Может, одну продам, чтобы ипотеку закрыть, вторую сдам.
— Ой, ну зачем продавать? — махнула рукой свекровь. — Знаешь, как выгодно сейчас сдавать? А лучше — отдайте одну Диме. Он же до сих пор в съёмной комнате, бедный мальчик.
— Дмитрий — взрослый мужчина, которому скоро сорок, — сухо заметила Ольга. — И он вполне может сам заработать.
— Оль, — голос Людмилы Петровны стал тягучим, как мёд, но с металлическим привкусом, — мы же семья. Надо помогать друг другу. Ты что, хочешь, чтобы брат Андрея по подвалам жил?
— Я хочу, чтобы каждый жил за свой счёт, — отрезала Ольга.
Свекровь на секунду замолчала, но только чтобы перевести дыхание.
— Ну и характер у тебя… — сказала она, вставая заваривать себе чай, как хозяйка. — Не удивлюсь, если ты и Андрею откажешь, если что.
— Если что — это когда? — в голосе Ольги зазвенела сталь.
— Ну… если вдруг у него проблемы будут. Он же мужчина, может и вляпаться где-то. А ты всё в свою копилку, в свою копилку…
— Вы знаете, Людмила Петровна, — Ольга развернулась к ней лицом, — может, как раз из-за этой «копилки» я и не вляпалась до сих пор.
— Вот ты сейчас меня упрекнула? — свекровь резко поставила кружку, так что чай плеснул на стол.
— Нет. Я просто сказала, что свои деньги я умею считать.
В этот момент в прихожей хлопнула дверь — Андрей вернулся с работы. Отлично. Именно тот момент, когда хочется разойтись по разным комнатам и не пересекаться до вечера.
— О, мам, ты тут? — Андрей заулыбался, снимая куртку. — А что вы обсуждаете?
— Да так, пустяки, — бросила свекровь, но взгляд её был полон смысла. — Просто Оля не хочет помочь твоему брату.
— Что значит «не хочет»? — Андрей нахмурился.
— А то и значит, — вмешалась Ольга. — Я не собираюсь отдавать Диме квартиру.
— Оль, ну ты чего? — Андрей встал между ними, как судья на ринге. — Он же в сложной ситуации.
— У него ситуация под названием «лень». И длится она двадцать лет, — резко ответила Ольга.
— Ох, ну ты и… — Андрей прикусил язык, но ядовитая пауза уже всё сказала.
Людмила Петровна смотрела на них, как режиссёр на любимую сцену: вот, начинается самое интересное.
— Мама, не вмешивайся, — сказал Андрей, но так, чтобы вмешаться было проще простого. — Мы сами разберёмся.
— Разбирайтесь, — вздохнула она, но осталась сидеть, ковыряя ложкой сахарницу.
Ольга вдруг поняла, что сейчас всё изменится. До этого момента она терпела — вечные советы, бесконечные визиты, «а давай поможем Диме». Но наследство стало красной тряпкой. И вот она стоит, в своём халате, а её будущее уже делят между собой.
Надо что-то решать. И решать быстро.
Ольга вернулась с работы пораньше — хотелось просто в тишине выпить кофе и полистать новости. Но тишина в её квартире теперь встречалась реже, чем нормальная погода в ноябре.
В прихожей её ждали два факта:
-
На коврике стояли мужские ботинки сорок пятого размера, которые принадлежали Дмитрию.
-
В кухне гремели кастрюли и слышался громкий смех.
Отлично. Квартиру делить ещё не начали, но территорию уже заняли.
Когда Ольга вошла на кухню, она увидела полную картину «дружной семьи». Дмитрий с кружкой пива сидел прямо на её стуле у окна, а Людмила Петровна шуршала по шкафам, доставая продукты, будто это её холодильник, а Андрей, расслабленный, как на курорте, резал колбасу.
— Ага, хозяйка пришла, — ухмыльнулся Дима, не вставая. — Мы тут с мамой и Андрюхой решили, что надо обсудить твоё наследство.
— Серьёзно? — голос Ольги был таким холодным, что в чайнике вода могла бы снова закипеть. — И что, много успели обсудить без меня?
— Да ничего, так, набросали план, — небрежно сказал Андрей, продолжая резать колбасу. — Чтобы всем было удобно.
— Удобно кому? — уточнила Ольга.
— Ну… всем, — с кривой улыбкой вмешался Дмитрий. — Ты ж понимаешь, что пустая квартира — это грех. А у меня как раз проблема с жильём.
— И с работой, и с желанием шевелиться, — добавила Ольга, не меняя интонации.
Дмитрий дернул плечом, но ничего не ответил. Людмила Петровна вздохнула так громко, что даже холодильник смутился и перестал гудеть.
— Оля, — начала она тем тоном, которым обычно читают нотации в школе, — ты молодая, тебе ещё всё впереди. А Диме нужна помощь сейчас. Он же без жены, без детей… Один. Ты можешь ему жизнь наладить.
— А может, Дима сам себе жизнь наладит? — Ольга села за стол, сложив руки на груди. — Ему сорок лет. Может, уже пора?
— Ты такая неблагодарная, — резко сказала свекровь. — Мы тебя в семью приняли, а ты…
— А я вам что, должна за это? — перебила Ольга. — Может, список составите?
— Оль, ну ты чего? — вмешался Андрей, но без особой убеждённости. — Никто не хочет у тебя ничего отбирать. Просто, может, временно…
— Андрей, — Ольга посмотрела на него так, что он замялся. — Временно — это когда я оставила твоей маме ключи «на пару дней», а она стала приходить каждый день.
Людмила Петровна выпрямилась, словно её задели до глубины души.
— Так это я за порядком смотрела! А то у вас тут вечно бардак.
— Бардак — это когда чужие люди решают, что делать с моей собственностью, — Ольга встала. — И чужие — это не про прописку в паспорте, а про уважение.
В комнате повисла пауза. Дмитрий хмыкнул, но ничего не сказал. Андрей уставился в стол, как школьник, которого застали за курением.
— Ну ладно, — наконец протянул Дима, вставая. — Я понял. Квартиру ты мне не дашь. Тогда, Андрюха, я у тебя перекантуюсь, а?
— Что? — Ольга чуть не рассмеялась. — Так вот для чего всё это?
— Оля, — начал Андрей, — он же мой брат…
— А я твоя жена. И напомню: мы живём в моей квартире, — сказала она, делая ударение на каждом слове. — Так что перекантовываться он будет где угодно, но не здесь.
— Господи, — Людмила Петровна встала, хлопнув ладонями по коленям. — Да я не понимаю, что ты за человек! Ни сочувствия, ни жалости!
— А я всё понимаю, — Ольга смотрела прямо на свекровь. — Вы привыкли, что все вокруг должны вам. Только вот я — не должна.
— Вот и думай так одна, — процедила свекровь, натягивая пальто. — Но учти, жизнь длинная… И не факт, что у тебя всё всегда будет.
— Зато то, что у меня есть, будет моим, — ответила Ольга.
Дверь хлопнула. Андрей остался стоять в кухне, переминаясь с ноги на ногу, словно решал, к кому примкнуть. Дима ушёл за матерью, но с таким видом, будто вернётся.
Ну что ж, подумала Ольга, убирая со стола, раз они начали войну, я буду готова.
Прошло две недели. За это время Андрей ходил мрачнее тучи, почти не разговаривал с Ольгой, но и «переселять» брата официально не решался. Свекровь же развернула полномасштабную операцию: звонила каждый день, намекала на «семейные ценности» и «кровь не водица», а однажды даже подкараулила Ольгу у подъезда, чтобы поговорить.
В тот вечер Ольга вернулась домой и застала в гостиной полный состав «инициативной группы»: Андрей, его мама и Дима. На столе — документы.
— Ну здравствуй, — сказал Дима, даже не вставая. — Мы тут подумали… Ты же всё равно две квартиры не потянешь. А я могу одну на себя оформить, чтобы ты не мучилась.
— Оформить? — Ольга медленно сняла пальто. — То есть вы пришли втроём, без моего разрешения, в мою квартиру, чтобы обсудить, как отобрать у меня имущество?
— Да никто не отбирает, — Андрей попытался улыбнуться, но вышло жалко. — Мы просто хотим, чтобы было по-честному.
— По-честному? — Ольга рассмеялась так, что у Димы задёргался глаз. — А давайте тогда и мою зарплату будем делить «по-честному»? Дима возьмёт половину, мама — четверть, а мне останется на проездной?
— Оля, хватит, — перебила Людмила Петровна. — Я тебя по-хорошему прошу: оформи на Диму одну квартиру. Мы же родные.
— Родные? — Ольга сделала шаг вперёд. — Тогда где вы были, когда я пахала по двенадцать часов, чтобы ипотеку закрыть? Где вы были, когда я в больнице лежала? Родные… только когда делить надо.
— Ты сама всё портишь, — холодно сказал Андрей. — Я думал, мы партнёры, а ты…
— А я не партнёр. Я человек. У которого есть свои границы, — отрезала она.
Дима фыркнул, но вдруг подался вперёд:
— Да забирай ты свои квартиры, жадина. Всё равно без Андрея долго не протянешь.
— Это мы ещё посмотрим, — сказала Ольга, достала из сумки папку и бросила на стол. — Это иск о разводе. Завтра подам.
В комнате стало тихо, как в фильме, где вдруг выключили звук.
— Ты серьёзно? — Андрей поднялся. — Из-за какой-то квартиры?
— Не из-за квартиры. Из-за того, что я больше не хочу жить в семье, где меня считают банкоматом.
Людмила Петровна шумно встала, уронив стул.
— Да мы без тебя проживём! — крикнула она. — Найдёшь себе другого такого дурака — посмотрим.
— Не сомневаюсь, — усмехнулась Ольга. — Но главное — что без вас я точно проживу.
Она открыла дверь. Очень вежливо. Но с таким видом, что всем стало ясно — это конец спектакля.
Через час они ушли. И вдруг в квартире стало так тихо, что Ольга впервые за долгое время услышала собственные мысли.
А может, это и есть свобода?
