— Ты что, серьёзно думаешь, что я буду жить в одной квартире с твоей мамой?! — голос Галины дрожал от едва сдерживаемых эмоций, когда муж преподнёс ей эту «радостную» новость за ужином.
Антон отложил вилку и посмотрел на жену с таким видом, будто она сказала что-то неприличное.
— Галя, это временно. Пока мама не найдёт себе квартиру поменьше. Максимум пару месяцев.
— Пару месяцев? — Галина нервно рассмеялась. — Твоя мама полгода «временно» гостила у нас прошлым летом! И каждый день я слышала, что борщ у меня недосоленный, полы помыты неправильно, а постельное бельё надо гладить с двух сторон!
— Не преувеличивай, — Антон поморщился. — Мама просто хочет помочь.
— Помочь? — Галина встала из-за стола. — Знаешь что? Когда человек хочет помочь, он спрашивает, нужна ли помощь. А не врывается в шесть утра на кухню с криками, что я неправильно храню крупы!
Супруги поженились три года назад. Первый год был похож на сказку — Антон был внимательным, заботливым, они строили планы, мечтали о детях. Но потом его отец неожиданно умер от инфаркта, и свекровь Нина Петровна осталась одна.
С того момента их жизнь превратилась в бесконечные визиты, звонки и «срочные» проблемы, которые мог решить только любимый сыночек. Галина старалась быть понимающей — она сама потеряла отца в юности и знала, как это тяжело. Но понимание постепенно таяло под натиском постоянной критики.
— Галя, она же моя мама, — Антон попытался взять жену за руку, но та отстранилась. — Я не могу её бросить.
— А я прошу тебя её бросить? — возмутилась Галина. — Я прошу только одного — чтобы у нас была своя жизнь! Своя семья! Чтобы я могла прийти домой и не бояться, что свекровь опять устроит скандал из-за того, что я купила не ту колбасу!
— Ты драматизируешь…
— Драматизирую? — Галина достала телефон. — Хочешь, покажу переписку с твоей мамой? Вот, смотри: «Галина, почему Антоша вчера поздно пришёл? Вы что, поссорились? Может, мне приехать, поговорить с вами?» И так каждый день! Каждый!
Антон молчал. Он знал, что жена права, но признать это означало пойти против матери. А этого он сделать не мог. После смерти отца он чувствовал себя обязанным заботиться о ней, оберегать, исполнять любые желания.
— Послушай, — начал он примирительно. — Давай попробуем. Если совсем невыносимо станет, что-нибудь придумаем.
— Что-нибудь придумаем? — Галина покачала головой. — Антон, твоя мама уже сказала соседке, что переезжает к нам! Соседка мне сегодня сочувствовала в лифте! Ты понимаешь? Она уже всё решила, даже не спросив нас!
— Ну и что? Пусть поживёт немного. Мы же не звери.
— Нет, мы не звери. Но я тоже человек! У меня есть право на личное пространство, на спокойствие в собственном доме!
— Это и её дом тоже будет, — неожиданно жёстко сказал Антон.
Галина замерла.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что мама имеет право жить здесь. Я её сын, это и её дом.
— Нет, — Галина отступила на шаг. — Это наш с тобой дом. Мы его купили вместе, оформили в браке. Твоя мама к нему никакого отношения не имеет.
— Формально — да. Но морально…
— Морально она не имеет права превращать мою жизнь в ад! — выкрикнула Галина. — Я устала, понимаешь? Устала оправдываться, почему я работаю, а не сижу дома! Устала слушать, что я плохая хозяйка! Устала от того, что свекровь лезет в нашу спальню и проверяет, чисто ли там!
— Она просто заботится…
— Она контролирует! Это разные вещи, Антон!
В дверь позвонили. Галина вздрогнула — она узнала этот требовательный звонок. Три коротких, один длинный. Свекровь.
— Я же говорил, что она придёт сегодня на ужин, — виновато пробормотал Антон.
— Нет, ты этого не говорил, — устало ответила Галина.
Антон пошёл открывать, а Галина быстро прошла на кухню. Нужно было успокоиться, взять себя в руки. В конце концов, она взрослый человек, справится с одним вечером.
— Галочка! — раздался голос свекрови. — Что-то ты бледная какая-то. Опять на этих своих диетах сидишь?
Нина Петровна вошла на кухню, окинула взглядом стол и поморщилась.
— Макароны на ужин? Антоша, ты же знаешь, что тебе вредно мучное вечером!
— Мам, всё нормально, — попытался вступиться Антон.
— Как это нормально? Ты посмотри на себя — похудел весь! Вот когда я переезду, сразу наладим правильное питание. Галочка, ты не обижайся, но готовить — это не твоё. Зато карьеру делаешь хорошо, молодец.
В голосе свекрови слышалась плохо скрытая ирония. Она никогда не одобряла, что невестка работает, да ещё и зарабатывает больше сына.
— Спасибо, — сухо ответила Галина.
— Ой, да не за что! Кстати, я тут с Людмилой Ивановной разговаривала, помнишь её? Так вот, её невестка уже второго родила! А первому только три годика. Вот это я понимаю — женщина! А вы всё тянете…
— Мам, — предупреждающе сказал Антон.
— Что «мам»? Я что, неправду говорю? Мне уже шестьдесят пять, я хочу внуков понянчить! А вы всё карьеру, карьеру… Галочка, может, тебе стоит задуматься о приоритетах?
Галина сжала кулаки под столом. Эта тема была особенно болезненной. Они с Антоном уже год пытались завести ребёнка, но пока безуспешно. Врачи говорили, что всё в порядке, нужно просто расслабиться и ждать. Но как расслабиться, когда свекровь при каждой встрече напоминает о «биологических часах»?
— Нина Петровна, это наше с Антоном личное дело, — максимально спокойно сказала Галина.
— Личное? — свекровь всплеснула руками. — Да какое же это личное, когда речь о продолжении рода идёт! Вот в наше время…
— Мам, хватит, — неожиданно резко оборвал её Антон. — Мы сами разберёмся.
Нина Петровна обиженно поджала губы.
— Ну вот, теперь и сын на меня голос повышает. Довоспитывалась… Одна осталась, никому не нужна…
— Мам, ну что ты…
Галина встала из-за стола.
— Я пойду прогуляюсь. У меня голова болит.
— Вот! — торжествующе воскликнула свекровь. — Вечно у неё что-то болит! То голова, то живот… Слабенькая какая-то. Вот я в её возрасте…
Галина не стала дослушивать. Она схватила куртку и выскочила из квартиры. На улице моросил мелкий дождь, но она даже не заметила. Шла куда глаза глядят, пытаясь успокоиться.
Как всё это получилось? Когда её жизнь превратилась в бесконечную борьбу за право быть собой? Она любила Антона, правда любила. Но с каждым днём чувствовала, что любовь эта тает под грузом обид и разочарований.
Телефон завибрировал. Сообщение от мужа: «Галь, возвращайся. Мама уже ушла. Прости.»
Она усмехнулась. Прости. Он всегда просил прощения после визитов матери. Но ничего не менялось.
Вернувшись домой, Галина застала Антона в гостиной. Он сидел на диване и смотрел какой-то сериал.
— Поговорить надо, — сказала она, снимая мокрую куртку.
— Галь, давай завтра. Устал я от этих разборок.
— Нет, не завтра. Сейчас. Антон, так больше продолжаться не может.
Он выключил телевизор и повернулся к ней.
— И что ты предлагаешь?
— Либо твоя мама живёт отдельно, либо… либо я уеду.
— Ты мне угрожаешь?
— Я пытаюсь спасти наш брак! Неужели ты не видишь, что происходит? Мы отдаляемся друг от друга! Когда мы последний раз были вдвоём, без твоей мамы?
Антон задумался.
— Ну… на прошлой неделе ходили в кино.
— И она названивала тебе каждые полчаса! Ты даже фильм досмотреть не смог!
— Она волновалась…
— Она манипулирует! Антон, открой глаза! Твоя мама не хочет, чтобы у тебя была своя семья. Она хочет, чтобы ты всегда оставался её маленьким мальчиком!
— Не смей так говорить о моей матери!
— А ты не смей делать вид, что всё в порядке! — Галина тоже повысила голос. — Знаешь, что она мне сегодня сказала, когда ты вышел в магазин? Что я тебя недостойна! Что ты мог бы найти жену получше!
Антон молчал.
— Ты знал? — потрясённо спросила Галина. — Ты знал, что она так обо мне думает?
— Она не со зла… Просто переживает за меня.
— И ты с ней согласен?
— Нет! Конечно, нет! Галя, я люблю тебя!
— Но недостаточно, чтобы защитить от своей матери.
Они смотрели друг на друга через всю комнату. Между ними будто выросла невидимая стена.
— Знаешь что, — устало сказала Галина. — Я поеду к родителям. На недельку. Подумаю. И ты подумай — что для тебя важнее.
— Галя…
— Нет, Антон. Я устала бороться. Устала доказывать, что имею право на уважение в собственном доме. Если через неделю ничего не изменится… я подам на развод.
Она ушла в спальню собирать вещи. Антон остался сидеть в гостиной, ошарашенный её словами. Развод? Они же любят друг друга…
Но любят ли?
Следующие дни тянулись для Антона как в тумане. Мать переехала к нему на следующий же день после отъезда Галины.
— Вот и хорошо, что она уехала, — говорила Нина Петровна, раскладывая свои вещи в их спальне. — Подумает хорошенько о своём поведении. Нельзя же так с мужем разговаривать!
— Мам, может, не стоит занимать нашу спальню? Есть же комната для гостей.
— Антоша, что за глупости? Там холодно и неуютно. А здесь как раз для меня. Кстати, надо будет шторы поменять, эти какие-то мрачные.
Антон промолчал. Он чувствовал, что происходит что-то неправильное, но не мог понять что именно.
Вечером позвонила Галина.
— Как ты? — спросила она.
— Нормально. Ты как?
— Тоже… Антон, ты подумал о том, что я сказала?
— Галь, ну что ты в самом деле? Мама просто…
— Она уже переехала? — перебила его жена.
Антон молчал.
— Ясно, — в голосе Галины слышалась горечь. — В нашу спальню?
— Откуда ты…
— Я три года с ней борюсь, Антон. Я знаю все её приёмы. Что дальше? Начнёт переставлять мебель? Выкинет мои вещи, потому что они «захламляют пространство»?
— Не говори глупостей.
— Позвони мне, когда решишь, что тебе важнее — мама или жена.
Она отключилась.
Следующие дни стали для Антона настоящим откровением. Мать действительно начала переустраивать квартиру под себя. Выкинула любимый плед Галины («старый и полинявший»), переставила посуду на кухне («так удобнее»), даже фотографию со свадьбы убрала с видного места («нечего прошлым жить»).
— Мам, это наша с Галей квартира, — попытался возразить Антон.
— Была ваша. А теперь она бросила тебя, и я о тебе забочусь. Кстати, Светочка из соседнего подъезда развелась. Милая девушка, домашняя. Может, познакомитесь?
— Мама! Я женат!
— На той, которая сбежала при первой же трудности? Антоша, открой глаза! Нормальная жена не бросает мужа!
— Она не бросила… Она просто…
— Что? Уехала к родителям поплакаться, какая у неё злая свекровь? Я тебе с самого начала говорила — не пара она тебе. Карьеристка. Таким семья не нужна, им только деньги и положение важны.
— Галя не такая!
— Да? А почему тогда детей у вас до сих пор нет? Я в её возрасте уже тебя и Машку родила!
Антон вышел из кухни, хлопнув дверью. В своей — теперь гостевой — комнате он сел на кровать и задумался. Мать была не права. Галя хотела детей не меньше, чем он. Просто… не получалось пока. И она очень переживала из-за этого, хоть и старалась не показывать.
Он вспомнил, как однажды застал её плачущей в ванной. Она только что сделала очередной тест на беременность — отрицательный. Обняла его и прошептала: «Может, твоя мама права? Может, я действительно не создана для семьи?»
Тогда он успокаивал её, говорил, что всё получится. Но теперь понимал — каждое слово матери било по больному месту. И он позволял этому происходить.
Вечером он набрал номер жены.
— Галь, нам нужно поговорить. Серьёзно поговорить.
— Я слушаю.
— Не по телефону. Может, встретимся? В той кофейне, где ты любишь завтракать?
— Хорошо. Завтра в десять.
Ночью Антон почти не спал. Думал, вспоминал, анализировал. Когда они с Галиной стали чужими? Когда исчезла та лёгкость, которая была в начале отношений?
Ответ был очевиден — с того момента, как в их жизни стала постоянно присутствовать мать.
Утром Нина Петровна встретила его вопросом:
— Куда собрался?
— По делам.
— Каким таким делам в субботу? К ней поедешь? Антон, не глупи! Пусть ещё помучается, осознает свою вину!
— Мама, Галя ни в чём не виновата.
— Как это не виновата? Она тебя бросила!
— Нет, мама. Это я её предал. Позволил тебе превратить её жизнь в ад.
— Антон! Как ты смеешь!
— Мам, я люблю тебя. Но я люблю и свою жену. И если мне придётся выбирать… я выберу её.
Нина Петровна побледнела.
— Ты… ты гонишь родную мать?
— Я прошу тебя жить отдельно. Мы будем навещать друг друга, я буду помогать тебе. Но жить вместе мы не можем.
— Предатель! — выкрикнула мать. — Я тебя растила, ночей не спала, а ты!
— Мам, не надо…
— Всё из-за неё! Это она тебя против меня настроила!
Антон молча вышел из квартиры. Сердце болело — он не хотел причинять матери боль. Но понимал: если сейчас не сделает выбор, потеряет Галину навсегда.
В кофейне жена уже ждала его. Выглядела она неважно — похудела, под глазами круги.
— Привет, — сказал Антон, садясь напротив.
— Привет.
Они молчали, не зная, с чего начать.
— Галь, прости меня, — наконец выдавил Антон. — Я был слепым идиотом.
— Был?
— Мама… она переехала. И я понял, что ты была права. Во всём права.
Галина подняла на него усталый взгляд.
— И что теперь?
— Я попросил её съехать. Сказал, что мы не можем жить вместе.
— Правда? — в голосе жены мелькнула надежда.
— Правда. Галь, я не хочу тебя терять. Ты — самое важное, что есть в моей жизни. И если мне нужно выбирать между тобой и мамой… я выбираю тебя. Нашу семью.
Галина закрыла лицо руками. Антон испугался, что она плачет, но она подняла голову — и улыбалась сквозь слёзы.
— Ты правда это сказал ей?
— Да. Она… не очень хорошо восприняла. Но это её проблемы. Галь, вернись домой. Пожалуйста.
— А если она опять начнёт? Звонки, визиты, упрёки?
— Я установлю границы. Чёткие границы. Мы можем встречаться с ней раз в неделю, не чаще. И только если ты согласна. Никаких неожиданных визитов, никакого вмешательства в нашу жизнь.
— Ты сможешь это выдержать? Она же будет давить на чувство вины.
— Смогу. Потому что теперь я понимаю — настоящее предательство было бы потерять тебя.
Галина протянула руку через стол. Антон сжал её ладонь.
— Мы справимся? — спросила она.
— Обязательно справимся.
Дорога домой казалась бесконечной. Галина нервничала — вдруг свекровь всё ещё там? Но квартира встретила их тишиной. Нина Петровна уехала, оставив записку: «Надеюсь, ты будешь счастлив с этой женщиной. Когда она тебя бросит, не приходи ко мне плакаться.»
— Милая, как всегда, — усмехнулась Галина.
— Не обращай внимания. Она отойдёт.
— А если нет?
— Значит, это её выбор. Галь, я больше не позволю ей разрушать нашу жизнь. Обещаю.
Следующие недели были непростыми. Нина Петровна названивала по несколько раз в день, то плача, то угрожая. Писала длинные сообщения о том, какой неблагодарный у неё сын. Пыталась приезжать, но Антон был твёрд — встречи только по договорённости, и только в нейтральном месте.
Постепенно истерики стихли. Мать поняла, что сын настроен серьёзно. Начала искать квартиру, нашла неплохой вариант недалеко от своей подруги.
— Может, поможем с переездом? — предложила Галина.
Антон посмотрел на неё с удивлением.
— Ты серьёзно?
— Ну а что? Она всё-таки твоя мама. И моя свекровь. Если мы установим нормальные границы, может, получится наладить отношения.
В день переезда Нина Петровна вела себя настороженно. Смотрела на невестку исподлобья, отвечала односложно. Но когда Галина помогла ей разобрать посуду и аккуратно расставить по полкам, что-то дрогнуло в её взгляде.
— Спасибо, — буркнула она.
— Не за что. Нина Петровна, может, чаю?
За чаем разговор как-то сам собой наладился. Говорили о ремонте, о том, какие шторы лучше повесить, где купить недорогую, но хорошую мебель. Нина Петровна даже поделилась рецептом своего фирменного пирога — впервые за три года.
— Галь, — сказала она, когда они собирались уходить. — Я… я, наверное, правда перегибала палку иногда.
— Иногда? — не удержалась Галина.
— Ладно, часто, — неохотно признала свекровь. — Просто… он у меня один остался. После смерти мужа я думала, с ума сойду. Антоша стал смыслом жизни. А тут ты… Я боялась, что он меня совсем забудет.
— Нина Петровна, — мягко сказала Галина. — Любовь к жене не отменяет любовь к матери. Это разные чувства. И места хватит всем.
— Может быть… — свекровь помолчала. — Галь, а дети-то у вас будут?
Раньше этот вопрос вызвал бы взрыв эмоций. Но сейчас Галина только улыбнулась.
— Надеемся. Очень надеемся.
— Я… я могла бы помогать. Если нужно будет. Не вмешиваясь! — поспешно добавила Нина Петровна.
— Спасибо. Мы будем иметь в виду.
По дороге домой Антон взял жену за руку.
— Спасибо тебе.
— За что?
— За то, что дала ей шанс. После всего, что было.
— Знаешь, я подумала… Она ведь тоже жертва, в каком-то смысле. Всю жизнь жила для семьи, для мужа и сына. А когда муж умер, просто не знала, как жить дальше. Цеплялась за тебя, потому что боялась остаться совсем одна.
— Ты её оправдываешь?
— Нет. Просто пытаюсь понять. И может быть, если мы все постараемся, получится построить нормальные отношения. С уважением личных границ, но и с теплом.
— Оптимистка, — улыбнулся Антон.
— А что мне ещё остаётся? — Галина остановилась и повернулась к мужу. — Антон, я хочу семью. Большую, дружную семью. Где будут и дети, и бабушки с дедушками. Но семью, где все уважают друг друга.
— Получится, — уверенно сказал он. — Обязательно получится.
Через год у них родилась дочка. Нина Петровна приехала в роддом с огромным букетом и слезами на глазах.
— Красавица! Вся в маму! — умилилась она, глядя на внучку.
— И характер, наверное, тоже будет мамин, — подмигнул Антон.
— Дай бог! — неожиданно сказала свекровь. — Галя у тебя — золото. Береги её.
Галина и Антон переглянулись. Кажется, у них действительно всё получилось. Семья, где есть место всем. Где любовь не делится, а умножается. Где уважают границы, но всегда готовы прийти на помощь.
— Как назовёте? — спросила Нина Петровна.
— Надежда, — ответила Галина. — Потому что она — наша надежда на счастливое будущее.
И глядя на мирно спящую малышку, все трое понимали: это будущее обязательно наступит.
