— А если бы ты чаще улыбалась, Ариночка, то и настроение у всех было бы лучше, — Римма Алексеевна поправила салфетку на столе. — Егор, милый, скажи своей жене, что женщина должна создавать уют и тепло в доме.
Арина со звоном поставила тарелку на стол. Третья неделя «гостевания» свекрови превратилась в настоящее испытание. То, что должно было длиться всего семь дней, растянулось на бесконечный марафон замечаний, советов и критики.
— Мама, давай не будем сейчас об этом, — Егор попытался сгладить нарастающее напряжение.
— Римма Алексеевна, я ценю ваше мнение, но у нас с Егором свои представления о семейной жизни, — Арина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело.
— Какие там представления! — свекровь всплеснула руками. — В нашей семье женщины всегда знали, что главное — это забота о муже и детях. Хотя какие у вас дети… Пять лет в браке, а дом пустой!
Арина побледнела. Тема детей была больной. Они с Егором уже два года пытались, но безрезультатно. Врачи говорили о стрессе и советовали расслабиться. С приездом свекрови о расслаблении можно было только мечтать.
— Мама! — Егор повысил голос. — Мы это обсуждали.
— Что вы обсуждали? — Римма Алексеевна посмотрела на сына. — То, что твоя жена больше думает о своей работе в администрации, чем о семье? А ты поддакиваешь ей, вместо того чтобы направить на путь истинный.
Арина сжала вилку так, что побелели костяшки пальцев. Она уже открыла рот, чтобы ответить, но Егор положил свою руку поверх её руки.
— Давайте просто поужинаем, — сказал он примирительно.
Так было всегда. Егор никогда не занимал чью-то сторону открыто. Он лавировал между матерью и женой, пытаясь сохранить хрупкий мир. Арина понимала, что это его способ справляться с конфликтами, но иногда ей так хотелось, чтобы муж просто встал на её сторону.
— Конечно, поужинаем, — Римма Алексеевна улыбнулась. — Я, кстати, сегодня переставила всю посуду в шкафу. Теперь удобнее будет доставать.
Арина закрыла глаза на секунду. Ещё одно вторжение в их жизнь, ещё одно изменение, которое она не просила.
— Зачем вы это сделали? — спросила она, стараясь контролировать голос. — У нас был свой порядок.
— Какой порядок? — фыркнула свекровь. — Чашки с тарелками перемешаны, до ничего не дотянуться. У Егора и так спина болит, а ему приходится каждый раз наклоняться за глубокими тарелками.
— У меня не болит спина, мама, — тихо сказал Егор.
— Не сейчас, но заболит, — отрезала Римма Алексеевна. — Я мать, я лучше знаю.
Ужин продолжился в напряжённой тишине. Арина чувствовала, как внутри нарастает протест. Это была их квартира, их жизнь. Они долго копили на первоначальный взнос, выбирали район, планировали каждую деталь интерьера. А теперь какая-то чужая женщина — пусть даже мать Егора — пришла и начала всё переделывать под себя.
После ужина, когда Римма Алексеевна ушла смотреть телевизор в гостиную, Арина остановила Егора на кухне.
— Нам нужно поговорить, — сказала она тихо. — Так больше не может продолжаться.
— Я знаю, — вздохнул он. — Просто потерпи немного. Она скоро уедет.
— Когда? — Арина скрестила руки на груди. — Она говорила о неделе. Прошло уже три. У меня такое ощущение, что она вообще не собирается уезжать.
Егор отвёл взгляд, и это движение заставило Арину насторожиться.
— Что ты не говоришь мне?
— Ничего, — слишком быстро ответил он.
— Егор!
— Хорошо, — он понизил голос до шёпота. — Мама думает остаться подольше. Ей одиноко в своём городе после того, как папа… ну, ты понимаешь.
Арина кивнула. Свёкор ушёл из жизни два года назад, и с тех пор Римма Алексеевна жила одна в своей двухкомнатной квартире.
— Насколько подольше? — спросила Арина.
Егор замялся, и её сердце упало.
— Она хочет переехать к нам, да? — догадалась Арина.
— Она просто изучает возможности, — попытался смягчить удар Егор. — Ничего ещё не решено.
— И ты согласился, не спросив меня? — Арина почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения.
— Я ничего не обещал ей! — защищался Егор. — Просто не хотел расстраивать. Она в последнее время сама не своя.
— А меня расстраивать можно? — Арина чувствовала, как глаза наполняются слезами от обиды и злости.
— Арина, пожалуйста…
Но договорить он не успел. В кухню вошла Римма Алексеевна.
— О чём вы тут шепчетесь? — она переводила взгляд с сына на невестку. — Егор, сынок, помоги мне разобраться с этим новым телефоном, который ты мне подарил.
Она ловко увела сына из кухни, оставив Арину наедине со своими мыслями и горой немытой посуды…
На следующее утро Арина проснулась с головной болью. Егор уже ушёл на работу, оставив записку: «Поговорим вечером. Люблю тебя.» Эта фраза стала настоящим рефреном их отношений в последнее время — откладывать важные разговоры на потом.
На кухне её ждал сюрприз — Римма Алексеевна полностью перестроила содержимое холодильника.
— Доброе утро, Ариночка! — бодро поприветствовала свекровь. — Я решила навести порядок. У вас всё было так хаотично.
Арина глубоко вдохнула, считая до десяти в уме.
— Римма Алексеевна, я бы предпочла, чтобы вы спрашивали, прежде чем что-то менять в нашем доме.
— В вашем доме? — свекровь подняла брови. — Ты забываешь, что Егор — мой сын. Его дом — это и мой дом тоже.
— Нет, это не так, — Арина почувствовала, что сегодня у неё нет сил для дипломатии. — Это наша с Егором квартира, которую мы купили вместе.
— На деньги, которые частично дала я, между прочим, — парировала Римма Алексеевна.
Это было правдой. Родители Егора помогли им с первоначальным взносом. Но эти деньги были подарком, а не инвестицией в право распоряжаться их жизнью.
— Это не даёт вам права перестраивать нашу жизнь, — твёрдо сказала Арина.
— Какая же ты неблагодарная, — покачала головой свекровь. — Я просто пытаюсь помочь. В вашем доме нет порядка, нет уюта. Если бы ты больше времени уделяла дому, а не своей работе…
Арина почувствовала, как внутри что-то щёлкнуло. Она схватила сумку и ключи.
— Мне пора на работу. Ужинать буду поздно, не ждите.
Выйдя на улицу, она набрала номер своей сестры.
— Вера, привет, — сказала она, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Ты не могла бы приехать на выходные? Мне очень нужна твоя поддержка.
Вечером, вернувшись домой, Арина обнаружила, что Римма Алексеевна перевесила все картины в гостиной.
— Теперь гораздо гармоничнее, — с гордостью заявила свекровь. — Эти абстракции, которые ты выбрала, создавали хаос в пространстве.
Арина сжала зубы. Эти «абстракции» были её собственными работами, которые она писала на курсах живописи — единственном хобби, которое помогало ей расслабиться после напряжённых рабочих дней.
— Егор дома? — только и спросила она.
— Нет, у него какая-то встреча с коллегами. Сказал, что задержится.
Ещё одна отсрочка важного разговора. Арина устало опустилась на диван.
— Я приготовила ужин, — сообщила Римма Алексеевна. — Настоящий, домашний. Не эти твои салатики.
За ужином свекровь не умолкала ни на минуту, рассказывая о соседке в своём городе, которая недавно стала бабушкой.
— Такая радость в доме! А Светлана, представляешь, уже троих внуков нянчит. И всё успевает — и с внуками сидит, и дома порядок, и супу наварит…
Арина молча ела, пытаясь абстрагироваться от этих бесконечных намёков.
— А ты-то когда нас порадуешь? — Римма Алексеевна в лоб задала свой любимый вопрос.
— Мы с Егором решим этот вопрос сами, когда будем готовы, — отрезала Арина.
— Готовы? — свекровь всплеснула руками. — Вам уже за тридцать! Какая готовность? Время идёт, Арина. А Егору нужен наследник, продолжатель рода.
— Егору нужна счастливая жена и гармоничные отношения, — парировала Арина. — И если бы вы действительно думали о его счастье, вы бы не создавали напряжение в нашей семье.
Римма Алексеевна задохнулась от возмущения.
— Я создаю напряжение? Я?! Это ты не желаешь принимать меня, мать твоего мужа. Это ты настраиваешь его против меня!
— Я никого ни против кого не настраиваю, — устало сказала Арина. — Просто хочу, чтобы в моём доме уважали мои правила.
— В твоём доме? — Римма Алексеевна поджала губы. — Значит, я тут чужая?
— Вы гостья, — мягко, но твёрдо сказала Арина. — Гостья, которую мы рады видеть, но ненадолго.
— А, вот как, — глаза свекрови сузились. — Интересно, что скажет на это Егор. Ты знаешь, что он предложил мне переехать к вам насовсем?
Арина почувствовала, как по спине пробежал холодок.
— Что?
— Да-да, — с торжеством произнесла Римма Алексеевна. — Мой сын, в отличие от тебя, понимает, что значит семья. Он уже помогает мне с продажей моей квартиры.
Арина встала из-за стола.
— Извините, но я вам не верю. Егор не мог принять такое решение, не обсудив его со мной.
— Ты плохо знаешь моего сына, — усмехнулась свекровь. — Он всегда был послушным мальчиком. А сейчас он просто боится тебя расстроить, но решение уже принято.
Арина вышла из кухни, чувствуя, как земля уходит из-под ног…
Следующие два дня прошли как в тумане. Егор избегал серьёзного разговора, задерживаясь на работе и приходя домой поздно. Арина не хотела устраивать разборки при свекрови, но чувствовала, как внутри нарастает отчаяние. Неужели Римма Алексеевна сказала правду? Неужели Егор действительно предложил ей переехать насовсем, не посоветовавшись с женой?
В пятницу вечером наконец приехала Вера с мужем Антоном и трёхлетней дочкой Софией. Встретив сестру, Арина едва сдержала слёзы.
— Ты выглядишь измотанной, — тихо сказала Вера, обнимая её.
— Поговорим позже, — шепнула Арина.
Римма Алексеевна встретила гостей с неожиданным энтузиазмом.
— Верочка, как я рада тебя видеть! — она обняла сестру Арины так, будто они были старыми подругами. — А это, должно быть, Антон? Какой представительный мужчина! А это ваша принцесса? Софьюшка, иди к бабушке Римме!
Арина удивлённо наблюдала за этой сценой. За всё время их брака Римма Алексеевна никогда не проявляла такой теплоты к её родным.
За ужином свекровь буквально засыпала Веру комплиментами.
— Какая ты молодец, что посвятила себя семье, — говорила она. — Сейчас так мало женщин, которые понимают, что главное призвание — быть хранительницей домашнего очага.
Вера смущённо улыбалась, бросая извиняющиеся взгляды на сестру. Она работала удалённо дизайнером сайтов, но Римма Алексеевна, похоже, сделала вывод, что Вера — домохозяйка.
— А Софьюшка такая воспитанная, такая умница! Сразу видно материнскую заботу, — не унималась свекровь, а потом, повернувшись к Арине, добавила: — Вот бы и ты так заботилась о своей семье, Ариночка.
— Римма Алексеевна, — Антон неожиданно вмешался в разговор, — Арина — прекрасная хозяйка и замечательная жена. Мы всегда с удовольствием приезжаем к ним в гости.
— Конечно-конечно, — свекровь махнула рукой. — Просто некоторым женщинам нужно немного помочь найти себя в семейной жизни.
Егор, сидевший напротив Арины, выглядел неуютно, но продолжал молчать. Этот его вечный нейтралитет сейчас злил её больше, чем слова свекрови.
После ужина, когда Антон укладывал Софию спать в гостевой комнате, а Егор с Риммой Алексеевной смотрели телевизор, Арина затащила сестру на балкон.
— Что происходит? — сразу спросила Вера. — От тебя буквально искры летят.
— Она хочет переехать к нам насовсем, — выпалила Арина. — И, похоже, Егор согласился, не спросив меня.
Вера присвистнула.
— Серьёзно? Но ведь это безумие! У вас трёхкомнатная квартира, где вы планировали детскую сделать…
— Вот именно! — Арина понизила голос до шёпота. — А она уже составила план, как переделает мой кабинет под свою комнату. Я случайно нашла эти записи в её сумке.
— Ты рылась в её вещах? — Вера выглядела шокированной.
— Не рылась! — защищалась Арина. — Я искала таблетки от головной боли, а нашла документы на продажу её квартиры с пометкой «Показ квартиры — вторник, 14:00».
— Ого, — Вера покачала головой. — И что ты собираешься делать?
— Не знаю, — Арина сжала перила балкона. — Я пытаюсь поговорить с Егором, но он избегает серьёзного разговора. А она… она каждый день понемногу захватывает наш дом. Переставляет вещи, меняет порядки, критикует меня…
— А что насчёт вторника? — спросила Вера. — Это же через три дня. Если она действительно продаст квартиру…
— Тогда мне придётся выбирать между мужем и собственным рассудком, — горько усмехнулась Арина.
— Ты уверена, что Егор действительно согласился на её переезд? — осторожно спросила Вера.
— Нет. Но он и не отрицает. Просто уходит от ответа, — Арина вздохнула. — Вера, она настраивает его против меня. Всё время напоминает, что я не родила ему детей, что я недостаточно хорошая хозяйка…
— Эй, — Вера обняла сестру за плечи. — Ты замечательная. И Егор это знает. Просто… ему сложно противостоять матери. Она манипулирует им всю жизнь.
— Что мне делать?
— Думаю, пора устроить решающий разговор, — решительно сказала Вера. — И я помогу тебе это организовать…
На следующий день, в субботу, Вера предложила устроить небольшой ужин, пригласив ещё и друзей Егора — Павла с женой Мариной.
— Зачем? — не поняла Арина.
— Увидишь, — загадочно улыбнулась сестра. — Просто доверься мне.
Весь день прошёл в подготовке к ужину. Римма Алексеевна с энтузиазмом включилась в процесс, то и дело отпуская комментарии о том, как Вера прекрасно управляется с готовкой, в отличие от некоторых.
— Сразу видно женщину, которая заботится о семье, — говорила она достаточно громко, чтобы Арина слышала.
К вечеру, когда Павел и Марина пришли, напряжение в квартире можно было резать ножом. Арина нервничала, не понимая, что задумала Вера. Егор был необычно молчалив.
За ужином разговор сначала крутился вокруг нейтральных тем — работы, погоды, последних городских новостей. Но после второго блюда Вера неожиданно повернулась к Римме Алексеевне:
— А правда, что вы планируете переехать к Арине и Егору насовсем?
За столом повисла тишина. Арина замерла, не веря своим ушам. Егор закашлялся, подавившись вином.
— Ну, — Римма Алексеевна выглядела немного растерянной от прямоты вопроса, — мы обсуждаем такую возможность. В моём возрасте тяжело жить одной.
— Да? — Вера невинно хлопала глазами. — А Арина говорила, что вы уже назначили показ квартиры на вторник. Это правда?
Егор резко повернулся к матери:
— Что? Какой показ?
Римма Алексеевна покраснела.
— Ну, я просто предварительно договорилась. Ничего же ещё не решено…
— Но ты сказала мне, что просто думаешь об этом, — Егор выглядел растерянным. — Мы ведь не принимали окончательного решения.
— А что тут решать? — свекровь перешла в наступление. — Я твоя мать, Егор. Ты собираешься отправить меня доживать одну в пустой квартире?
— Мама, — Егор старался говорить спокойно, — мы говорили о том, что я помогу тебе подыскать квартиру поближе к нам, а не о твоём переезде к нам.
— Ну, я решила, что зачем тратиться на две квартиры, — Римма Алексеевна развела руками. — Это же нелогично. У вас тут три комнаты, места достаточно.
— Но это наш дом, — тихо сказала Арина. — Мы планировали третью комнату для…
— Для чего? — перебила свекровь. — Для детей, которых у вас нет и неизвестно, будут ли вообще?
За столом повисла тяжёлая тишина. Марина и Павел выглядели крайне неловко.
— Думаю, нам пора, — пробормотал Павел, поднимаясь.
— Нет-нет, останьтесь! — неожиданно воскликнула Арина. — Раз уж мы начали этот разговор, давайте закончим его.
Она повернулась к свекрови:
— Римма Алексеевна, я понимаю, что вам одиноко. Но решение о том, кто будет жить в нашей квартире, должны принимать мы с Егором вместе. И я не согласна на ваш переезд к нам.
— Ты не согласна? — свекровь презрительно усмехнулась. — А кто ты такая, чтобы указывать сыну, как ему относиться к родной матери?
— Она моя жена, мама, — неожиданно твёрдо сказал Егор. — И Арина права. Это наше совместное решение.
Римма Алексеевна выглядела так, будто её ударили.
— Значит, эта женщина настроила тебя против родной матери? — её голос дрожал от возмущения. — Я всю жизнь посвятила тебе, Егор! Всю жизнь! А теперь, когда мне нужна поддержка, ты отворачиваешься от меня из-за неё?
— Никто не отворачивается от вас, — вмешалась Арина. — Мы готовы помогать, навещать, проводить с вами время. Но жить вместе — это другое.
— Ты просто боишься, что я увижу, какая ты на самом деле хозяйка, — выпалила Римма Алексеевна. — Что я раскрою Егору глаза на то, что он ошибся с выбором жены!
— Мама! — Егор повысил голос. — Хватит!
— Что «хватит»? — свекровь не унималась. — Я говорю правду! Она настраивает тебя против меня, отнимает у меня сына! Она даже детей тебе родить не может, а ты всё равно на её стороне!
— Это неправда, — тихо сказал Егор. — Арина никогда не настраивала меня против тебя. Наоборот, она всегда призывала меня больше общаться с тобой, навещать тебя. А насчёт детей… это не её вина. Если хочешь знать, проблема во мне.
Арина удивлённо посмотрела на мужа. Они никогда не обсуждали результаты его обследования с посторонними, даже с родителями.
— Что? — Римма Алексеевна выглядела сбитой с толку.
— Да, мама, — Егор смотрел ей прямо в глаза. — У меня проблемы со здоровьем, которые затрудняют зачатие. Мы с Ариной уже два года пытаемся, проходим лечение. И всё это время ты давила на неё, обвиняла, унижала. А она молчала и терпела из уважения к тебе и ко мне.
Римма Алексеевна побледнела.
— Почему ты мне не сказал?
— Потому что это наше личное дело, — твёрдо ответил Егор. — И потому что я знал, как ты отреагируешь — начнёшь суетиться, искать «лучших врачей», давать советы…
Свекровь открыла рот, но ничего не сказала. Впервые за всё время Арина видела её без слов.
— Мама, — продолжил Егор уже мягче, — я люблю тебя. Ты моя мать, и я всегда буду заботиться о тебе. Но моя жена — это Арина. Мы семья. И решения о нашей жизни мы принимаем вместе.
— Я поняла, — Римма Алексеевна встала из-за стола. — Извините меня, я, пожалуй, пойду прилягу. Что-то я устала.
Когда она вышла, за столом повисла тяжёлая тишина.
— Ну, — нарушил её Павел, — это было… интересно.
— Извините за этот спектакль, — виновато сказал Егор.
— Не извиняйся, — Марина сочувственно посмотрела на него. — У всех бывают семейные сложности.
Остаток вечера прошёл в напряжённой атмосфере. Когда гости ушли, Арина и Егор наконец остались вдвоём на кухне.
— Почему ты не сказал мне, что она уже назначила показ квартиры? — тихо спросила Арина.
— Я не знал, — Егор выглядел искренне удивлённым. — Она говорила только о возможности переезда, о том, что ей одиноко…
— Но ты не отверг эту идею сразу, — Арина смотрела на мужа с болью в глазах. — Ты дал ей надежду.
Егор опустил взгляд.
— Я не хотел её обижать. После того, как папа ушёл, она стала такой… хрупкой. И да, я виноват. Мне следовало сразу обсудить это с тобой.
— Егор, — Арина взяла его за руки, — я понимаю, что она твоя мать, и ты её любишь. Но мы должны устанавливать границы. Иначе наш брак не выживет.
— Я знаю, — он выглядел по-настоящему виноватым. — Просто с детства привык, что мама всегда права, что нужно делать так, как она говорит. Трудно изменить привычки, которые формировались годами.
— Но тебе придётся выбрать, — тихо сказала Арина. — Не между мной и мамой, а между прошлым и будущим. Между ролью послушного сына и ролью взрослого мужчины, который сам принимает решения.
Егор долго молчал, а затем решительно кивнул.
— Я поговорю с ней завтра. По-настоящему поговорю.
На следующее утро, за завтраком, атмосфера была напряжённой. Римма Алексеевна была необычно тихой, избегая смотреть на Арину и Егора. Вера с семьёй собирались уезжать после обеда, и Арина беспокоилась, что всё закончится неловким прощанием.
— Мама, — наконец сказал Егор, — нам нужно поговорить о твоих планах.
Римма Алексеевна подняла взгляд от тарелки.
— О каких планах? Я всё поняла вчера. Я вам не нужна.
— Это не так, — мягко возразил Егор. — Ты нужна нам. Но не как сосед по квартире, а как мама и свекровь, которая уважает наше пространство.
— Я всегда тебя уважала, — свекровь поджала губы.
— Но не Арину, — твёрдо сказал Егор. — А она моя жена, мама. И когда ты критикуешь её, перестраиваешь наш дом, вмешиваешься в наши решения — ты не уважаешь и меня тоже.
Римма Алексеевна молчала, но её лицо выражало смесь обиды и удивления.
— Я предлагаю компромисс, — продолжил Егор. — Мы поможем тебе найти квартиру в нашем городе, недалеко от нас. Будем часто видеться, помогать друг другу. Но жить вместе — это плохая идея для всех нас.
— И ты думаешь, я могу позволить себе квартиру в вашем городе? — с горечью спросила Римма Алексеевна. — Цены тут выше, чем у нас.
— Я готов помогать финансово, — спокойно ответил Егор. — Может быть, даже доплатить разницу при обмене. Но решение о твоём переезде к нам — это не вариант.
Римма Алексеевна вдруг посмотрела прямо на Арину:
— Это ведь ты его настроила, да? Ты всё это придумала?
Арина почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения, но прежде чем она успела ответить, Егор стукнул ладонью по столу:
— Хватит, мама! Хватит обвинять Арину во всём! Это моё решение. Моё! И если ты не можешь уважать мою жену, то как я могу верить, что ты будешь уважать меня?
Римма Алексеевна выглядела ошеломлённой этой вспышкой. Она никогда не видела сына таким решительным.
— Что ж, — наконец произнесла она, поднимаясь из-за стола, — я вижу, что мне тут не место. Пойду собирать вещи.
Когда она вышла, Арина тихо спросила:
— Ты серьёзно? Про квартиру рядом с нами?
— Конечно, — Егор взял её за руку. — Я обещал заботиться о маме, и я буду это делать. Но не за счёт нашего брака.
После обеда Вера с семьёй засобирались домой. Прощание было тёплым, но немного напряжённым из-за сложившейся ситуации.
— Спасибо тебе, — шепнула Арина, обнимая сестру. — Без тебя я бы не справилась.
— Глупости, — улыбнулась Вера. — Ты сильнее, чем думаешь. И Егор тоже. Дайте Римме Алексеевне время — может, она ещё удивит вас.
Но в тот же вечер, когда Егор уехал в аптеку за лекарствами для матери, разразилась новая буря. Арина случайно услышала телефонный разговор свекрови с кем-то из её подруг.
— …и представляешь, эта девица выставила меня как какую-то злодейку! Егор совсем голову потерял, позволяет ей командовать. А сам-то, оказывается, не мужчина вовсе! Даже ребёнка не может… да-да, именно так и сказал при всех! Такой позор…
Арина замерла у двери, не веря своим ушам. После всего, что произошло, после всех разговоров и объяснений — Римма Алексеевна продолжала очернять их, выносить личные проблемы на публичное обсуждение.
Когда Егор вернулся, Арина рассказала ему о подслушанном разговоре. Он выглядел не столько разгневанным, сколько глубоко разочарованным.
— Я всегда знал, что у мамы сложный характер, — сказал он устало. — Но не думал, что она может пасть так низко.
В понедельник утром Римма Алексеевна объявила, что передумала продавать квартиру и возвращается домой.
— Я вижу, что здесь мне не рады, — сказала она с видом мученицы. — Не хочу быть обузой для собственного сына.
— Мама, мы обсудили другие варианты, — начал Егор, но она перебила его:
— Нет-нет, я всё решила. Возвращаюсь к себе. Там меня хотя бы уважают.
Егор вздохнул, но не стал спорить:
— Хорошо. Я закажу такси на завтра.
— Не нужно, — отрезала Римма Алексеевна. — Я уже договорилась с соседкой, она за мной приедет.
Вечером свекровь демонстративно паковала чемоданы, громко хлопая дверцами шкафов и что-то бормоча себе под нос. Арина старалась держаться подальше, понимая, что любое её слово может вызвать новую вспышку.
Утро вторника началось с очередного неприятного сюрприза. Соседка Риммы Алексеевны позвонила и сообщила, что не сможет приехать из-за проблем с машиной.
— Вот так всегда, — вздохнула свекровь. — На людей нельзя положиться. Придётся вам меня отвозить, Егор.
— Мама, у меня сегодня важное совещание, я не могу отпроситься, — Егор выглядел виноватым. — Давай закажем такси?
— И оставить пожилую женщину одну с чужим водителем? — возмутилась Римма Алексеевна. — А вдруг он обманет меня с оплатой? Или занесёт не туда?
Арина почувствовала, что это манипуляция. Свекровь прекрасно умела пользоваться такси, когда ей это было нужно.
— Я могу отвезти вас, — внезапно для себя предложила Арина. — У меня сегодня нет срочных дел на работе.
Римма Алексеевна выглядела удивлённой:
— Ты? На своей малолитражке? А куда мы вещи сложим?
— Поместятся, — твёрдо сказала Арина. — Собирайтесь, выезжаем через час.
Когда Егор уехал на работу, Арина помогла свекрови упаковать последние вещи. Атмосфера была напряжённой, обе женщины старались говорить только по делу.
Наконец, когда всё было готово, Арина принесла чемоданы в прихожую. Римма Алексеевна стояла у окна в гостиной, глядя на улицу.
— Вы готовы? — спросила Арина. — Машина внизу.
Свекровь повернулась, и на мгновение Арине показалось, что в её глазах блеснули слёзы.
— Я всегда хотела для Егора самого лучшего, — неожиданно сказала Римма Алексеевна. — Всю жизнь я делала всё, чтобы он был счастлив.
— Я знаю, — Арина старалась говорить мягко. — И Егор это знает. Он любит вас.
— Но он выбрал тебя, — в голосе свекрови слышалась горечь.
— Это не соревнование, — покачала головой Арина. — Егор не выбирал между нами. Он просто вырос. У него теперь своя семья, свой дом, свои решения.
— А для меня в этой новой жизни места нет, да? — с вызовом спросила Римма Алексеевна.
Арина глубоко вздохнула. Она могла сказать что-то примирительное, могла попытаться сгладить острые углы. Но вместо этого решила быть честной:
— Место есть. Но не то, которое вы хотели занять. Не место главы семьи, не место, которое даёт право решать за нас. Вы — мама Егора, и всегда будете важной частью его жизни. Но я — его жена. И мы с ним партнёры, а не ваши дети.
Римма Алексеевна долго смотрела на неё, а потом коротко кивнула:
— Что ж, по крайней мере, ты честна. Поехали.
Дорога до соседнего города прошла в тягостном молчании. Когда они подъехали к дому Риммы Алексеевны, Арина помогла вынести чемоданы и сумки.
У подъезда свекровь вдруг остановилась и повернулась к Арине:
— Ты ведь не собираешься мириться со мной? Не будешь делать вид, что всё хорошо?
Арина покачала головой:
— Нет. Не буду. Слишком многое было сказано и сделано.
— И правильно, — неожиданно сказала Римма Алексеевна. — Не люблю фальшивых отношений. Лучше честная война, чем притворный мир.
Она взялась за ручки чемоданов, и Арина открыла перед ней дверь подъезда.
— Вот ваши чемоданы, погостили — и хватит, — сказала она, распахивая дверь. — Надеюсь, вы поняли, что в нашем доме есть правила, которые нужно уважать.
Римма Алексеевна остановилась на пороге и неожиданно усмехнулась:
— А ты не так проста, как я думала. Может, Егор не так уж и ошибся с выбором.
Это была не похвала, не комплимент — скорее признание силы противника. Но для Арины это значило больше, чем любые слова примирения.
— До свидания, Римма Алексеевна, — сказала она. — Звоните, если что-то понадобится. Но только если действительно понадобится.
Когда Арина вернулась домой, она первым делом открыла все окна, впуская свежий воздух. В квартире было непривычно тихо и… свободно. Она обошла все комнаты, возвращая вещи на свои места, стирая следы присутствия свекрови.
Вечером вернулся Егор. Он выглядел уставшим, но спокойным.
— Как всё прошло? — спросил он, обнимая Арину.
— Мирно разошлись, — она положила голову ему на плечо. — Без примирения, но и без новой войны.
— Она позвонила мне, — сказал Егор. — Сказала, что ты… «имеешь характер». От неё это почти комплимент.
Арина улыбнулась:
— Знаешь, что я поняла за эти недели? Твоя мама никогда не станет моим другом. И это нормально. Нам не обязательно любить друг друга. Достаточно просто уважать границы.
Егор кивнул:
— Я так долго пытался всем угодить, что сам не заметил, как начал предавать нас — тебя, меня, наш брак. Больше этого не будет.
Он взял её за руки:
— Обещаю, что с этого дня мы всегда будем на одной стороне. Что бы ни случилось.
Арина прижалась к нему:
— Просто помни: эта сторона — не против твоей мамы. Она за нас. За нашу семью.
— Знаю, — Егор поцеловал её в лоб. — И я благодарен тебе за это. За то, что ты боролась не против неё, а за нас.
Они стояли посреди своей квартиры, которая снова стала их домом, их крепостью. Впереди было много вызовов, много разговоров и, возможно, новых конфликтов с Риммой Алексеевной. Но теперь они точно знали: что бы ни случилось, они справятся с этим вместе.
А когда через несколько дней Римма Алексеевна позвонила сыну и как ни в чём не бывало предложила приехать «помочь с ремонтом на кухне», Егор спокойно ответил: «Спасибо, мама, но мы справимся сами. Я позвоню тебе на выходных, расскажу, как дела.»
И это было его собственное решение.
