— Как ты думаешь, эта тюль подойдет для кухни? — Полина Олеговна вертела в руках каталог текстиля, который принесла с собой. — Зеленая, с вышивкой. В том магазине на углу как раз скидки.
Жанна подняла взгляд от ноутбука и медленно вдохнула. За две недели совместного проживания это был уже третий разговор про текстиль.
— Полина Олеговна, мы с Игорем только полгода назад обновили все на кухне. И потом, это временно, пока у вас ремонт, — произнесла Жанна как можно мягче.
— Временно? — свекровь поджала губы. — Но ведь хочется, чтобы даже временно было уютно. И потом, та тюль, что висит сейчас — совершенно не пропускает свет.
Игорь, сидевший рядом с телефоном, сделал вид, что увлечен новостями, хотя Жанна точно видела, что он уже полчаса листает одну и ту же ленту.
— Мам, нам нравится то, что есть, — наконец негромко произнес он.
— Ну как хотите, — Полина Олеговна захлопнула каталог. — Я просто хотела как лучше. Всегда только как лучше.
Жанна с трудом сдержала раздражение. «Две недели, — напомнила она себе. — Всего две недели, потом её затопившие соседи закончат ремонт».
Две недели превратились в месяц. Полина Олеговна постепенно обживалась. Сначала появилась её любимая кружка в шкафу. Затем — несколько цветочных горшков на подоконнике. Потом — стопка книг в гостиной.
— Жанночка, я завтра приглашу Валентину Сергеевну на чай, ты не против? — спросила как-то свекровь за ужином.
— Валентину Сергеевну? — удивилась Жанна.
— Да, мою соседку. Мы с ней двадцать лет в одном подъезде. Такая приятная женщина, ты с ней познакомишься и…
— Полина Олеговна, — Жанна пыталась говорить спокойно, — мы с Игорем оба работаем. И квартира маленькая. Мне кажется, не очень удобно приглашать гостей.
— Каких гостей? — Полина Олеговна развела руками. — Это моя давняя подруга! Мы просто чаю попьем. Не беспокойся, я сама все приготовлю.
Жанна посмотрела на мужа, но тот вновь сделал вид, что не слышит разговора.
— Игорь, скажи что-нибудь, — не выдержала Жанна.
— А что тут скажешь? — пожал плечами муж. — Мама права, это ненадолго. Какая разница, если придет её подруга?
Так в их доме появилась Валентина Сергеевна — грузная женщина с пышной прической, любительница обсуждать всех соседей. За ней последовала Нина Павловна — бывшая коллега Полины Олеговны, худая и строгая. Затем — Борис Петрович, «давний знакомый», как представила его свекровь.
Жанна возвращалась с работы и обнаруживала на кухне чужих людей. Они пили чай, ели конфеты, которые она покупала для себя, и разговаривали так, будто находились у себя дома.
— Да, так я и сказала своему сыну, — раздавался голос Полины Олеговны, когда Жанна открывала дверь квартиры. — Молодежь сейчас совсем другая. У них все эти гаджеты, интернеты. А простого человеческого общения не хватает.
— Полностью согласна, — подхватывала Валентина Сергеевна. — Вот моя невестка тоже все время в телефоне сидит. Я ей говорю: «Лена, отложи ты эту штуку, давай поговорим по-человечески». А она только отмахивается.
Жанна проходила мимо них в спальню, здоровалась сквозь зубы и старалась не слушать. Но стены в квартире были тонкими.
— Игорь, это не может продолжаться, — сказала Жанна мужу, когда они выбрались в кафе на обед в субботу — единственное место, где можно было поговорить без свекрови. — Прошло уже почти два месяца. Ремонт у твоей мамы давно закончился.
— Я знаю, — вздохнул Игорь. — Но ей одной там скучно. После папы она совсем одна осталась.
— Я понимаю, но мы так не договаривались. Она превратила нашу квартиру в проходной двор. Вчера этот Борис Петрович сидел до одиннадцати вечера! Включил телевизор на всю громкость и смотрел какой-то боевик.
— Он нормальный мужик, просто громкий немного.
— Дело не в этом. Дело в том, что твоя мама ведет себя так, будто это её дом. Она переставила всю мебель в гостиной!
— Ну, так действительно удобнее…
— Игорь! — Жанна повысила голос, и несколько посетителей кафе обернулись. — Мы два года выбирали эту мебель. Мы расставили все так, как нам нравится. И она просто взяла и все переделала, даже не спросив!
Игорь развел руками.
— Жанночка, ну она же старенькая уже. И потом, мы же… она же моя мама.
— А я твоя жена. И это наш дом, а не гостиница.
— Давай дадим ей еще немного времени, — попросил Игорь. — Она скоро привыкнет быть одна и вернется к себе.
Но Полина Олеговна не собиралась возвращаться к себе. Более того, она все увереннее чувствовала себя хозяйкой.
Однажды Жанна, вернувшись с работы, обнаружила, что из серванта исчезли несколько статуэток и старая шкатулка.
— Полина Олеговна, — она вошла на кухню, где свекровь готовила ужин, — вы не видели шкатулку, которая стояла в серванте? Деревянную, с резьбой.
— А, эту рухлядь? — свекровь помешивала что-то в кастрюле. — Я её выбросила. И эти страшные фигурки тоже. Совершенно не сочетались с интерьером.
Жанна почувствовала, как внутри что-то оборвалось.
— Вы… выбросили мою шкатулку? Ту, что мне бабушка подарила?
— Жанночка, ну это же была совершенно старая вещь. Потертая вся, даже замок не работал. Зачем хранить такой хлам?
Жанна медленно опустилась на стул. Эту шкатулку бабушка подарила ей незадолго до того, как её не стало. Внутри хранились письма, открытки, маленькие сувениры — все воспоминания о близком человеке.
— Вы не имели права, — тихо произнесла она. — Это были мои вещи. Мои воспоминания.
— Что значит не имела права? — удивилась свекровь. — Я просто наводила порядок. Нельзя жить среди старых вещей, это создает плохую энергетику в доме.
Жанна вышла из кухни, не сказав ни слова. Она боялась, что если откроет рот, то расплачется или скажет что-то, о чем потом пожалеет.
Вечером состоялся серьезный разговор с Игорем.
— Это переходит все границы, — говорила Жанна, стараясь не повышать голос, чтобы свекровь не услышала их из соседней комнаты. — Она выбросила бабушкину шкатулку! Ты представляешь? Даже не спросила, просто взяла и выбросила.
— Она не хотела ничего плохого, — начал Игорь.
— Прекрати её защищать! — не выдержала Жанна. — Это была моя вещь! Моя память о бабушке!
— Хорошо, хорошо, — Игорь поднял руки. — Я поговорю с ней. Это действительно перебор.
Разговор с матерью состоялся на следующий день. Полина Олеговна долго не могла понять, в чем проблема, но в итоге извинилась — неискренне и с видом человека, которого несправедливо обвинили. На несколько дней в доме установилось напряженное перемирие.
А потом началось самое интересное. В один из вечеров, когда Жанна и Игорь ужинали, Полина Олеговна сделала объявление.
— Дети, я хочу с вами поговорить о будущем, — она сложила руки на столе и посмотрела на них серьезным взглядом. — Я долго думала и решила, что нам нужно раз и навсегда решить квартирный вопрос.
— В каком смысле? — насторожилась Жанна.
— В прямом. Моя квартира стоит пустая. В ней никто не живет. Здесь нам тесновато втроем. Я предлагаю продать обе квартиры и купить одну большую, трехкомнатную. Будем жить все вместе, дружно.
Жанна едва не подавилась.
— Все вместе? — переспросила она.
— Конечно! Вам не придется платить ипотеку, мне не будет одиноко. Я присмотрела чудесный вариант недалеко отсюда, на улице Строителей. Там большая кухня, просторная гостиная…
— Но мы не планировали переезжать, — осторожно заметил Игорь.
— Планы меняются, сынок, — отмахнулась Полина Олеговна. — Я уже даже прикинула, сколько мы выручим за обе квартиры. Более чем достаточно для первого взноса.
— Полина Олеговна, мы не будем продавать квартиру, — твердо сказала Жанна. — Мы только два года назад её купили. У нас ипотека на пятнадцать лет.
— Ипотеку можно закрыть досрочно, — пожала плечами свекровь. — И потом, что такого в переезде? Подумаешь, новое место. Зато какие перспективы! Трехкомнатная квартира! В вашем возрасте это отличный вариант.
— Я не хочу переезжать, — повторила Жанна. — И тем более не хочу жить… — она осеклась, подбирая слова.
— Со мной, да? — прищурилась Полина Олеговна. — Вот она, современная молодежь. Даже со старшими родственниками жить не хотят. В мое время такое было немыслимо.
— Дело не в этом, — вмешался Игорь. — Просто мы только обустроились здесь.
— Вот именно! — подхватила Жанна. — Мы выбирали эту квартиру, ремонт делали. Все под себя.
— Ремонт можно и в новой квартире сделать, — пожала плечами Полина Олеговна. — Главное — решиться. А остальное приложится.
Жанна с ужасом поняла, что Игорь не говорит категорическое «нет». Он смотрел в тарелку и явно обдумывал предложение матери.
— Игорь, ты же не рассматриваешь всерьез это предложение? — спросила она позже, когда они остались наедине.
— Не знаю, — честно ответил муж. — Маме действительно одиноко. И с финансовой точки зрения это могло бы быть выгодно.
— Мы же обсуждали это два года назад! — напомнила Жанна. — Когда выбирали квартиру. Ты сам сказал, что не хочешь жить с родителями.
— Да, но ситуация изменилась. Папы больше нет, мама совсем одна.
— И поэтому мы должны разрушить свою жизнь?
— Не драматизируй, — поморщился Игорь. — Никто ничего не разрушает. Просто надо подумать обо всех вариантах.
Через несколько дней Жанна вернулась с работы раньше обычного — в архиве сократили рабочий день из-за какой-то проверки. Открыв дверь своим ключом, она услышала оживленные голоса из гостиной.
— …и вот эту стену можно снести, — говорил незнакомый мужской голос. — Получится большое пространство. Современно, стильно.
— А не будет проблем с перепланировкой? — это был голос Бориса Петровича.
— Нет, если все правильно оформить. У меня есть знакомые в БТИ, все сделаем как надо.
Жанна вошла в гостиную и застыла на пороге. За столом сидели Полина Олеговна, Борис Петрович и незнакомый мужчина с планшетом, на котором был открыт какой-то чертеж.
— Жанночка! — удивилась свекровь. — Ты сегодня рано.
— Что здесь происходит? — Жанна смотрела на чертеж на планшете, который подозрительно напоминал план их квартиры.
— Да вот, Сергей Андреевич зашел, — беззаботно ответила Полина Олеговна. — Он архитектор, специализируется на перепланировках. Мы просто прикидываем варианты.
— Варианты чего? — Жанна подошла ближе и увидела, что на планшете действительно был план их квартиры, только с какими-то новыми линиями, разделяющими комнаты.
— Ну как же, — вмешался Борис Петрович. — Полина Олеговна рассказала, что вы подумываете о расширении жилплощади. Мой товарищ может помочь с идеями для новой квартиры. Или с перепланировкой этой, если решите остаться.
— Мы не подумываем о расширении жилплощади, — медленно произнесла Жанна. — И тем более не планируем перепланировку здесь.
— Жанночка, не будь такой категоричной, — поморщилась свекровь. — Мы же просто обсуждаем варианты. Вот смотри, — она показала на планшет, — если в вашей спальне поставить вот тут перегородку, получится две маленькие комнаты. Одна для вас с Игорем, вторая для меня.
Жанна почувствовала, как у неё темнеет в глазах от гнева.
— Полина Олеговна, — она старалась говорить спокойно, — я не знаю, что вы там себе придумали, но мы с Игорем не планируем ни переезжать, ни делать перепланировку, ни тем более делить нашу спальню на две части.
— Ну что ты сразу кипятишься, — свекровь покачала головой. — Я же сказала, мы просто обсуждаем варианты. Игорь вчера сам сказал, что идея с трехкомнатной квартирой ему нравится.
— Что?
— Да-да, мы с ним вчера долго говорили. Он считает, что это было бы разумно с финансовой точки зрения.
Жанна почувствовала себя преданной. Неужели Игорь действительно обсуждал это с матерью за её спиной?
— Извините, — она обратилась к архитектору, — но я думаю, вам лучше уйти. Мы ничего не будем перепланировать.
— Жанна! — возмутилась Полина Олеговна. — Как ты можешь так грубо разговаривать с гостем!
— Это не гость, а какой-то незнакомый человек, которого вы привели в мой дом без моего ведома и разрешения.
Архитектор, почувствовав неловкость ситуации, начал собираться.
— Я, пожалуй, зайду в другой раз, — пробормотал он. — Когда вы все обсудите в кругу семьи.
После его ухода разразился скандал. Полина Олеговна обвиняла Жанну в неуважении, грубости и эгоизме. Жанна отвечала, что свекровь переходит все границы.
— Вы ведете себя так, будто эта квартира принадлежит вам! — выпалила она наконец. — Но это не так!
— А кому она принадлежит? Моему сыну! — парировала Полина Олеговна. — Он купил эту квартиру своим трудом!
— Мы купили её вместе! И платим ипотеку тоже вместе!
— Ой, не смеши меня. Что ты там платишь на своей мизерной зарплате из архива? Копейки! Если бы не Игорь, ты бы до сих пор снимала комнату в общежитии!
Этот удар был ниже пояса. Жанна действительно жила в общежитии до встречи с Игорем, потому что не могла позволить себе снимать квартиру в одиночку.
— Вы… — она задохнулась от возмущения. — Как вы можете такое говорить?
— А что тут такого? Это правда. Ты прицепилась к моему сыну, потому что он перспективный, с квартирой…
— Полина Олеговна, у Игоря не было никакой квартиры, когда мы познакомились! Мы купили её вместе, через два года после свадьбы!
— Неважно. Главное, что сейчас он кормит тебя, а ты даже не хочешь уважить его мать.
В этот момент входная дверь открылась, и в квартиру вошел Игорь. За ним следовала молодая женщина с папкой в руках.
— Что здесь происходит? — удивился он, увидев раскрасневшиеся лица жены и матери. — Вы ругаетесь?
— Твоя жена выгнала Сергея Андреевича! — тут же пожаловалась Полина Олеговна. — Он пришел помочь с планами перепланировки, а она его просто выставила за дверь!
— Какой перепланировки? — Игорь перевел недоуменный взгляд на Жанну.
— Вот и я хотела бы знать! — Жанна скрестила руки на груди. — Твоя мама утверждает, что вы вчера обсуждали идею покупки трехкомнатной квартиры, чтобы жить втроем. Это правда?
Игорь замялся.
— Ну… мы говорили об этом, да. Чисто теоретически.
— Теоретически? — Жанна почувствовала, как её захлестывает новая волна гнева. — А эта женщина тоже теоретически сюда пришла? — она указала на незнакомку, стоявшую позади Игоря.
— А, это Карина, — Игорь обернулся. — Она риелтор. Мама попросила её оценить нашу квартиру, просто чтобы понимать, о каких суммах идет речь.
— Что?! — Жанна не верила своим ушам. — Ты привел риелтора оценивать нашу квартиру, даже не обсудив это со мной?
— Жанночка, не преувеличивай, — вмешалась Полина Олеговна. — Это просто оценка, ни к чему не обязывающая. Мы хотели сделать тебе сюрприз.
— Сюрприз? — Жанна перевела взгляд с мужа на свекровь и обратно. — Вы серьезно считаете, что продажа квартиры может быть сюрпризом?
— Никто не говорит о продаже, — попытался успокоить её Игорь. — Мы просто собираем информацию.
— Карина уже подготовила документы, — добавила Полина Олеговна. — Показала варианты трехкомнатных квартир в хороших районах. Есть очень интересные предложения.
Жанна смотрела на них, не веря своим ушам. Они действительно зашли так далеко в своих планах, даже не поставив её в известность.
— Хватит, Полина Олеговна! Квартира принадлежит не вам, и распоряжаться вы тут не будете, — потеряла терпение Жанна.
В комнате повисла тишина. Полина Олеговна смотрела на невестку широко раскрытыми глазами, словно не веря, что та осмелилась повысить на неё голос.
— Как ты разговариваешь со старшими? — наконец выдавила она. — Игорь, ты слышишь, как твоя жена со мной разговаривает?
Игорь переводил растерянный взгляд с матери на жену.
— Я… я думаю, нам всем нужно успокоиться, — пробормотал он.
— Успокоиться? — Жанна покачала головой. — Вы за моей спиной планируете продать нашу квартиру, приводите каких-то незнакомых людей в мой дом, а я должна успокоиться?
— Жанночка, ты все неправильно поняла, — начала Полина Олеговна.
— Я все прекрасно поняла, — отрезала Жанна. — Вы приехали на две недели, а живете уже третий месяц. Вы постепенно захватываете наше пространство, приглашаете своих друзей, выбрасываете мои вещи. А теперь еще и планируете продать нашу квартиру!
— Не преувеличивай, — поморщилась свекровь. — Никто ничего не захватывает. Я просто хочу, чтобы моему сыну было хорошо.
— А вы уверены, что ему хорошо, когда вы разрушаете его семью?
— Я разрушаю? — Полина Олеговна всплеснула руками. — Да ты просто не хочешь жить со мной, потому что боишься, что я увижу, какая ты плохая жена! Ничего не готовишь, не убираешь…
— Мама! — вмешался наконец Игорь. — Это неправда. Жанна отличная жена.
— Ты просто ослеплен, — отмахнулась Полина Олеговна. — Все мужчины такие. Не видят дальше собственного носа.
— Извините, — подала голос риелтор Карина, все это время неловко стоявшая в дверях. — Может, мне зайти в другой раз?
— Нет, — твердо сказала Жанна. — Вам лучше не приходить вообще. Мы не продаем квартиру.
— Вообще-то, — Карина неловко покашляла, — у меня уже есть предварительные документы. Полина Олеговна подписала доверенность от имени Игоря…
— Что?! — теперь уже Игорь смотрел на мать с изумлением. — Ты подписала доверенность от моего имени?
— Ну а что такого? — пожала плечами Полина Олеговна. — Я же твоя мать. Кому, как не мне, действовать в твоих интересах?
— Мама, это подлог! — Игорь покачал головой. — Это же уголовное преступление!
— Не говори глупостей, — отмахнулась Полина Олеговна. — Какое преступление? Я просто ускорила процесс. Карина сказала, что нужна доверенность для предварительной оценки, а тебя не было дома. Я расписалась, чтобы не терять время.
— Полина Олеговна, — Жанна пыталась говорить спокойно, хотя внутри у неё все кипело, — собирайте свои вещи. Вам пора возвращаться в свою квартиру.
— Что? — свекровь уставилась на неё с возмущением. — Ты меня выгоняешь?
— Я прошу вас уйти. Ремонт в вашей квартире давно закончен. У вас есть свое жилье. А это — наш дом. И мы не хотим, чтобы вы здесь жили.
— Игорь! — Полина Олеговна повернулась к сыну. — Скажи ей! Скажи, что ты не позволишь выгнать родную мать на улицу!
Игорь выглядел совершенно растерянным. Он переводил взгляд с жены на мать и обратно, явно не зная, чью сторону принять.
— Мам, — наконец произнес он, — Жанна права. Тебе действительно пора возвращаться домой. И эта история с доверенностью… это очень серьезно. Ты не имела права подписывать документы за меня.
— Ты предаешь родную мать? — в глазах Полины Олеговны появились слезы. — Ради этой… этой женщины?
— Эта женщина — моя жена, — твердо сказал Игорь. — И я её люблю. И я прошу тебя уважать наше решение.
— Хорошо, — Полина Олеговна выпрямилась. — Я уйду. Но запомни: ты сам выбрал этот путь. Ты выбрал её, а не родную мать, которая вырастила тебя, подняла на ноги.
— Мама, не драматизируй, — Игорь вздохнул. — Никто никого не выбирает. Я просто прошу тебя уважать наши границы. Ты зашла слишком далеко.
Полина Олеговна поджала губы, глядя на сына с выражением глубокой обиды.
— Раз так, мне здесь больше нечего делать, — она резко поднялась. — Карина, идемте, нам тут не рады.
Риелтор неловко переминалась с ноги на ногу, держа папку с документами.
— Извините, мне нужно забрать подписанные бумаги. Они недействительны, поскольку…
— Забирайте все, что хотите, — отрезала Полина Олеговна, направляясь к гостевой комнате. — А я соберу вещи.
Жанна и Игорь молча переглянулись. Когда риелтор ушла, а Полина Олеговна скрылась в комнате, яростно стуча ящиками комода, Жанна тихо спросила:
— Ты правда обсуждал с ней продажу квартиры?
Игорь устало провел рукой по волосам.
— Она постоянно заводила этот разговор. Я просто… не хотел её расстраивать. Говорил, что подумаю. Никогда не думал, что она зайдет так далеко.
— А эта доверенность… это серьезно, Игорь.
— Знаю, — он кивнул. — Поговорю с ней об этом, когда она успокоится.
Через час Полина Олеговна вышла из комнаты с двумя большими сумками. Её лицо было каменным, глаза — сухими и холодными.
— Я вызвала такси, — сообщила она. — Не беспокойтесь, провожать не нужно.
— Мам, давай я хотя бы помогу с вещами, — предложил Игорь.
— Не стоит, — отрезала она. — Я уж как-нибудь сама справлюсь. Всю жизнь справлялась.
В напряженном молчании они дождались звонка с домофона, оповещающего о прибытии такси. Игорь все-таки настоял на том, чтобы помочь матери с сумками.
— Я позвоню тебе завтра, — сказал он на прощание.
— Не трудись, — холодно ответила Полина Олеговна, не глядя на него. — У меня будет отключен телефон.
И она ушла, громко хлопнув дверью подъезда.
Последующие дни прошли в напряженном ожидании. Игорь несколько раз пытался дозвониться до матери, но она не отвечала. Жанна чувствовала странную смесь облегчения и тревоги — с одной стороны, их дом снова принадлежал только им, с другой — она видела, как переживает муж.
— Может, стоит съездить к ней? — предложила она на четвертый день.
— Нет, — Игорь покачал головой. — Она сама должна успокоиться и осознать, что была неправа. Это не первый раз, когда она так себя ведет.
На седьмой день молчания раздался звонок. Но это была не Полина Олеговна, а её соседка Валентина Сергеевна.
— Игорь, ты должен приехать, — сказала она. — Твоя мама никого не впускает в квартиру, даже меня. Просит передать, что готовит какие-то документы против вас.
— Какие еще документы? — не понял Игорь.
— Не знаю, — вздохнула Валентина Сергеевна. — Что-то про раздел имущества, про то, что она вложила деньги в вашу квартиру…
— Это неправда! — возмутился Игорь. — Она ничего не вкладывала!
— Я просто передаю то, что она сказала, — оправдывалась соседка. — Приезжай, поговори с ней. Она совсем на себя не похожа.
Игорь и Жанна переглянулись.
— Я поеду один, — решил он. — Так будет лучше.
Жанна согласилась, хотя внутри все сжималось от дурного предчувствия. Через два часа Игорь вернулся, и по его лицу она поняла, что разговор был тяжелым.
— Она подала на нас в суд, — сказал он, снимая куртку. — Точнее, готовит иск. Утверждает, что дала нам деньги на первый взнос по ипотеке, и теперь хочет свою долю квартиры.
— Но это же ложь! — воскликнула Жанна. — У нас есть все документы, подтверждающие, откуда взялись деньги.
— Знаю, — кивнул Игорь. — Но она не слушает. Говорит, что нашла какого-то адвоката, который обещал ей помочь.
— И что нам делать?
— Я поговорил с другом из юридической фирмы. Он посоветовал составить официальное письмо, предупреждающее её о последствиях подачи заведомо ложного иска. И напомнить про историю с подделкой подписи на доверенности.
— Думаешь, это поможет?
— Не знаю, — честно признался Игорь. — Но нужно хотя бы попытаться остановить этот безумный поезд, пока он не набрал ход.
Через неделю Полина Олеговна получила официальное письмо от юриста, представляющего интересы Игоря и Жанны. В письме подробно разъяснялись юридические последствия подделки подписи на официальных документах и подачи заведомо ложного иска. В конце стояла сухая фраза: «В случае продолжения противоправных действий мои доверители будут вынуждены обратиться в правоохранительные органы».
Ответа не последовало. Прошел месяц, за ним второй. Никакого иска в суд не поступило. Полина Олеговна не звонила и не приезжала.
Жанна и Игорь постепенно возвращались к нормальной жизни. Они затеяли ремонт, полностью обновив гостиную, где раньше жила свекровь. Выбросили старый диван, на котором она спала, купили новую мебель, перекрасили стены.
— Как думаешь, она когда-нибудь объявится? — спросила Жанна, когда они вешали новые картины в обновленной гостиной.
— Не знаю, — ответил Игорь. — Она упрямая. Может годами обижаться. С отцом однажды полгода не разговаривала из-за какой-то мелочи.
— Ты скучаешь по ней?
Игорь задумался, прежде чем ответить.
— Скорее, я скучаю по той маме, которая была раньше. Которая пекла мне блины по воскресеньям и помогала с уроками. А не по той, которой она стала в последние годы.
Жанна обняла его, понимая, что за внешним спокойствием мужа скрывается боль.
— Может, стоит попробовать помириться? — предложила она. — Не ради неё, а ради тебя.
Игорь покачал головой.
— Нет. На этот раз она зашла слишком далеко. Я не могу простить ей то, как она обращалась с тобой. И эта история с подделкой подписи… Она должна сначала осознать, что была неправа. А зная маму, на это могут уйти годы.
Прошло полгода. Жизнь вошла в привычную колею. Игорь иногда узнавал новости о матери через общих знакомых — она была жива-здорова, занималась ремонтом в своей квартире, часто виделась с Борисом Петровичем. Однажды Игорь даже видел их вместе в супермаркете, но они не заметили его, а он не стал подходить.
А потом случилось неожиданное. В один из выходных дней раздался звонок в дверь. На пороге стояла Нина Павловна, бывшая коллега Полины Олеговны.
— Извините за беспокойство, — сказала она, нервно теребя ручку сумки. — Полина просила передать вам кое-что.
Она протянула небольшую коробку, обернутую в простую бумагу.
— Что это? — удивился Игорь.
— Не знаю, — пожала плечами Нина Павловна. — Она только сказала, что это принадлежит Жанне, и она хочет вернуть.
Когда женщина ушла, Жанна развернула бумагу. Внутри оказалась та самая шкатулка, которую Полина Олеговна выбросила. Старая, потертая, с резьбой по дереву. На крышке была свежая царапина, но в остальном шкатулка выглядела целой.
— Она не выбросила её, — прошептала Жанна, открывая крышку. — Сохранила все это время.
Внутри лежала записка, написанная аккуратным почерком Полины Олеговны: «Нашла на дне мусорного ведра, когда уходила. Подумала, что это может быть важно. П.О.»
Ни извинений, ни теплых слов. Только сухая констатация факта. Но даже это было своего рода признанием ошибки — первым за все время их знакомства.
— Что будем делать? — спросила Жанна, показывая записку мужу.
Игорь долго смотрел на знакомый почерк матери.
— Ничего, — наконец ответил он. — Это не извинение. Это просто жест. Если она действительно хочет помириться, пусть скажет об этом прямо.
Жанна кивнула, соглашаясь. Она поставила шкатулку на полку, где та стояла раньше. Маленький кусочек прошлого вернулся на свое место, но большая трещина, разделившая семью, осталась.
Нина Павловна появилась еще раз, через месяц после первого визита.
— Полина просила передать, что они с Борисом Петровичем решили пожениться, — сообщила она. — Свадьба будет скромной, в кругу близких друзей. Она хотела бы видеть вас, но не знает, как пригласить.
— Передайте, что мы поздравляем её, — сказал Игорь после паузы. — И желаем счастья.
— А насчет приглашения?
Игорь переглянулся с Жанной.
— Мы подумаем, — ответил он уклончиво.
Когда Нина Павловна ушла, Жанна спросила:
— Ты хочешь пойти?
— Не знаю, — честно признался Игорь. — Часть меня хочет увидеть маму счастливой. Но другая часть все еще помнит, как она обращалась с тобой, с нами. Как пыталась манипулировать, контролировать. Я не уверен, что готов простить.
— Может, стоит попробовать? — осторожно предложила Жанна. — Не ради неё, а ради тебя. Чтобы ты мог двигаться дальше.
Игорь задумался.
— Я напишу ей письмо, — решил он наконец. — Скажу все, что чувствую. И если она готова признать свои ошибки, мы сможем начать заново. Но если нет… что ж, по крайней мере, я попытался.
Он сел за стол и начал писать. Жанна не заглядывала через плечо, давая ему пространство для откровенного разговора с матерью. Когда письмо было готово, Игорь запечатал его в конверт.
— Отправлю завтра, — сказал он. — А дальше будет видно.
Ответ пришел через неделю — не письмо, а короткая смс: «Получила. Прочитала. Мне нужно время. П.О.»
— По крайней мере, она не отвергла диалог сразу, — заметила Жанна.
— Да, — согласился Игорь. — Это уже что-то.
На свадьбу они так и не пошли — решили, что еще слишком рано. Вместо этого отправили подарок и поздравительную открытку. Полина Олеговна не ответила, но через Нину Павловну передала, что подарок получила.
Так начался новый этап их отношений — дистанционный, осторожный, с медленным продвижением к возможному примирению. Полина Олеговна больше не пыталась вторгаться в их жизнь, а они не стремились восстановить близкие отношения любой ценой.
Они стали как две планеты, вращающиеся по отдельным орбитам — достаточно далеко друг от друга, чтобы не сталкиваться, но все же связанные невидимой гравитацией родственных уз.
— Думаешь, мы когда-нибудь станем настоящей семьей? — спросила как-то Жанна, когда они проезжали мимо района, где жила Полина Олеговна.
— Мы уже семья, — ответил Игорь, сжимая её руку. — А с мамой… время покажет. Главное, что теперь мы сами устанавливаем правила. И никто не может их нарушить.
Они проехали перекресток, и район Полины Олеговны остался позади — как и тот непростой период их жизни, когда они едва не потеряли друг друга из-за чужого вмешательства. Впереди была дорога, которую они выбрали сами.
***
Летнее солнце играло в новых занавесках, которые Жанна повесила на прошлой неделе. За окном звенели детские голоса и шумел фонтан в недавно обновленном дворе. Прошло два года с тех пор, как свекровь переехала к Борису Петровичу. Отношения наладились, но остались формальными — редкие звонки по праздникам и немногословные встречи. Жанна собиралась на дачу, когда телефон звякнул неожиданным сообщением. «Это Галина, ваша новая соседка сверху. Извините за беспокойство, но у нас протечка, а номера сантехника нет. Не могли бы вы зайти? Очень нужен совет…»
